Звезда

15

Автобус остановился на углу Третьей и Таунсенд улиц. Кристел вышла и огляделась. Все выглядело оживленно и волнующе, хотя вокруг было довольно грязно. Кристел приезжала в Сан-Франциско дважды. Один раз с отцом, будучи еще ребенком, а второй – с Бойдом и Хироко на крестины их дочки. Но в этой части города, непривлекательной, грязной, она не была. Она заметила несколько пьяных, в воздухе стоял запах пива, вина и немытых тел, но чувство приключения не покидало Кристел. Она купила прямо на остановке карту и газету и уселась их изучать. Оделась она просто, у ног стоял чемодан.

Кристел нужно было найти комнату до наступления темноты. Вопрос лишь в том – где. Она не имела ни малейшего понятия, с чего следует начинать поиски. В газете нашла несколько подходящих объявлений о сдаче комнат в Чайна-тауне и выбрала два адреса, решив начать с них.

Выйдя на дорогу, девушка поймала такси и спросила у водителя, какой из районов более безопасен. Водитель, оглядев ее, сразу понял, что она не местная. В своем голубом платье и с соломенными волосами, собранными на затылке, она выглядела совсем юной, и он никогда не видел девушку красивее ее. Он удивленно подумал о том, что она делает в городе совсем одна. У него самого была внучка примерно ее лет, и ему не хотелось бы встретить ее одну в этом районе. Он глянул в газету и предложил поехать по адресу, который Кристел не заметила. Это был итальянский район рядом с Телеграф-Хилл, где-то на Норт-Бич.

– Давай сначала попробуем туда. Это лучше, чем те два, к тому же там наверняка не так дорого.

Ему захотелось сделать для этой малышки что-нибудь приятное. Она так молода и красива. Он решил не брать с нее денег. Этот пожилой мужчина хотел помочь ей.

– Ты приехала к друзьям?

Он вдруг подумал, что она убежала из дома, но не похоже, что она от кого-то скрывается. У нее был вид ребенка, впервые попавшего в большой город. Он продолжал разглядывать ее в зеркало. Кристел ответила, что не собирается никого навещать, с опаской глядя в его сторону. Она изо всех сил старалась держаться уверенно, ей не хотелось, чтобы он догадался, как она напугана.

– Откуда ты?

– Из Александровской долины. Это севернее Напы. – Произнеся эти слова, она почувствовала горечь. Ей показалось, что с тех пор, как она уехала оттуда, прошли дни, а не часы.

– Ты, наверное, к родственникам?

– Нет, – спокойно ответила она, глядя в окно. – Я собираюсь тут пожить. Немного.

А потом, кто знает? Мир ждал, чтобы открыть перед ней все свои двери, как когда-то обещал ей отец. Когда они подъехали к Норт-Бич, она почувствовала, как свежа в ней боль от прощания с прошлым.

Они пересекли Маркет-стрит и повернули на восток. Он повез ее через пристань Амбаркадеро, затем поднялся через Чайнатаун по Норт-Бич туда, где находился дом, указанный в адресе. Это был маленький простой домик с чистыми занавесками на окнах. На ступеньках крыльца сидели две пожилые женщины и оживленно беседовали. Их белые передники и аккуратно собранные на затылке волосы напомнили Кристел бабушку Минерву, но она постаралась избавиться от этих мыслей. Ее жизнь в долине и все, что напоминало об этом, и все, кто там остался, – все было в прошлом.

Она поблагодарила водителя и спросила, сколько ему должна.

– Да все в порядке, ничего ты мне не должна. – Его голос прозвучал немного хрипло, а сам он казался смущенным, но он не хотел брать с нее денег. В конце концов, она просто ребенок, такая симпатичная и молодая. Ему приятно смотреть на девушку.

Кристел еще раз поблагодарила пожилого человека, но он задержался и наблюдал, как она подходит к женщинам со своим чемоданом. Потом сел в машину, насвистывая и надеясь, что у этой девушки все будет хорошо. Она молода, очень красива, и ему показалось, что она сможет постоять за себя. Женщины тоже все это заметили, когда она подошла к ним и, поставив свой чемодан, спросила о сдающейся комнате.

Девушка выглядела даже моложе своих лет с ореолом светлых волос, обрамляющих лицо. Женщины продолжали пристально ее изучать, и ей стало интересно, о чем они думают.

– Извините, я насчет комнаты. У кого это можно узнать?

– А почему ты не в школе?

Женщина смотрела на Кристел с подозрением. Она поднялась, отряхивая фартук. У нее были черные глаза и лицо, испещренное морщинами.

– Я закончила школу в прошлом году, – солгала Кристел, пока женщины продолжали ее рассматривать. – Могу я посмотреть комнату?

Она не позволит себе расслабиться и испугаться.

– Может быть. У тебя есть работа? – Женщина опять села на ступеньки.

Кристел улыбнулась, стараясь казаться уверенной. Вдруг ей придется сначала искать работу, чтобы найти комнату? Что же делать? Она была на грани паники, но решила говорить правду или часть ее:

– Еще нет. Я приехала сегодня днем. Я собираюсь начать поиски, как только найду квартиру.

– Откуда ты?

– Несколько часов езды на север.

– А твои родители знают, что ты здесь? – Как и водитель такси, она подумала, что Кристел убежала из дома.

Кристел покачала отрицательно головой, а в глазах ее ничего нельзя было прочитать.

– Мои родители умерли. – Она произнесла это с таким странным спокойствием, что в первый момент женщины не знали, что сказать. Затем хозяйка поднялась со ступенек. Она смотрела на Кристел и думала, что никогда не видела такой красавицы: светлые волосы, длинные ноги, тонкие черты. Она выглядела как кинозвезда.

– Идем, я покажу тебе комнату. Посмотришь, понравится ли она тебе.

– Спасибо. – Кристел взяла чемодан. Она казалась спокойной и полностью владела собой.

Комната была крошечной и душной. Хозяйка сдавала шесть комнат. На всех постояльцев была одна ванна. И только у самой хозяйки при комнате была отдельная ванна. Она находилась на первом этаже, рядом с кухней, которой квартиранты могли пользоваться за отдельную плату. За саму комнату хозяйка просила сорок пять долларов в месяц. Она была почти пустой и выходила окнами на стоящее позади строение. Но Кристел сочла ее подходящей, так как не знала, куда еще пойти. Здесь было довольно чисто, на двери прочный замок. Она чувствовала себя здесь в безопасности, да и хозяйка наблюдает за всеми приходящими и уходящими.

– Будешь платить за месяц вперед, наличными. Если захочешь отказаться от комнаты, предупредишь за две недели.

Как раз этого жильцы обычно не делали. Они постоянно менялись, но хозяйка содержала комнаты в чистоте и старалась сдавать их только приличным людям. Никаких пьяниц, проституток и распутных мужчин. Она всегда старалась брать людей аккуратных и спокойных, таких, какой, на ее взгляд, была Кристел. На третьем этаже жили двое пожилых мужчин и одна девушка, а на одном этаже с Кристел – три девушки и молодой страховой агент.

– Если у тебя не будет работы, ты не сможешь платить за комнату. Разве только у тебя есть деньги.

– Я постараюсь найти работу как можно скорее.

Кристел посмотрела хозяйке прямо в глаза. Она отсчитала из бумажника четыре десятидолларовые купюры и пять долларовых. Эти деньги она заработала в кафе. Как хорошо, что она сохранила их. Девушки ее возраста тратили на чулки, кино, газировку, а Кристел дрожала над каждым центом, который зарабатывала и прятала от матери.

– Нет ли поблизости ресторана, где нужны работники? Женщина рассмеялась. Здесь их полно, но она не знает ни одного, где бы Кристел могли взять на работу.

– Ты говоришь по-итальянски?

Кристел с улыбкой покачала головой.

– Без этого они не принимают на работу. И не берут девушек.

Кристел была слишком юная и симпатичная, а на Норт-Бич официантами принимали лишь мужчин-итальянцев.

– Может быть, в городе, в другом районе?

Но когда Кристел пошла искать на следующий день, никто не хотел нанимать ее на работу, хотя она говорила, что у нее есть опыт. Все лишь смеялись и даже не просили ее оставить номер телефона. Кристел была обескуражена. Она купила сандвич и вернулась на квартиру к миссис Кастанья. Та сидела, как обычно, на ступеньках, наблюдая за постояльцами, болтая со знакомыми.

– Нашла работу?

Она смотрела, как Кристел медленно поднималась по ступенькам. Неудобные туфли растерли ноги, голубое платье выглядело таким же выцветшим, как и сама Кристел. Сгущался туман, она дрожала от холода. В мае здесь холоднее, чем в долине, а она к этому еще не привыкла. В комнате она зажгла маленькую газовую плитку. Миссис Кастанья сказала, что никто ничего не получает у нее бесплатно. Она не собирается никого содержать. Она вырастила десять детей, и они все разъехались. А она хорошо зарабатывает, сдавая эти комнаты. В отличие от Кристел, которая пересчитывала дрожащими пальцами оставшиеся деньги, сидя на единственном стуле и глядя на распятие над кроватью. Кроме него, единственным украшением комнаты был акварельный рисунок Девы Марии, нарисованный одной из дочерей миссис Кастанья, бывшей, как потом узнала Кристел, в монастыре. Другие вышли замуж и обычно приходили к матери по воскресным дням. Кристел моталась по городу две недели и уже начала паниковать. Возвращаясь однажды вечером домой, она думала, что ей вообще не удастся найти работу. Она уже соглашалась работать кассиром или посудомойкой, но над ней только посмеивались. Она всегда оказывалась то не того цвета, то не того пола, говорила не на том языке.

Этим вечером она шла домой через знаменитый район Сан-Франциско – Пиратский берег. Сияли огни клубов и ресторанов, парочки прогуливались рука об руку, смеясь и болтая. В отличие от Норт-Бич здесь все сияло, выглядело намного респектабельнее. Кристел была в голубой юбке и белой блузке, старых лакированных выходных туфлях и свитере, заимствованном у хозяйки. Он был черный, как и все, что та носила, и на десять размеров больше, но миссис Кастанья пожалела Кристел, дрожащую от холода по вечерам. У Кристел единственной теплой вещью был меховой жакет, который она надевала, отправляясь верхом с отцом по утрам. Ее гардероб оставлял желать лучшего. Но не это беспокоило ее. Она хотела найти работу, какую-нибудь, даже если ей придется мыть полы. Это далеко от ее мечты о Голливуде, но ей надо есть и платить за квартиру. Ей нужно хоть как-то зарабатывать на жизнь. Она решила на следующей неделе обойти отели, а сейчас в последний раз попытать счастья в ресторане. Она стояла перед красивым, респектабельным рестораном, надпись на котором гласила «У Гарри». Кругом яркие огни и надпись пониже, обещавшая представление.

Кристел нерешительно топталась на ступеньках, не обращая внимания на взгляды парочек, выходящих из ресторана. Все они были хорошо одеты. Кристел смотрела через окно на стоящего на сцене мужчину, исполняющего песню Кола Портера, и двух аккомпанирующих ему музыкантов. К ней торопливо подошел старший официант и резко спросил, чего она хочет. Здесь не терпели любопытных, пялящихся на шоу, не терпели проституток, стремящихся подцепить клиента. Однако Кристел никак не походила на проститутку. В этом не по размеру свитере и поношенной одежде она больше смахивала на сироту.

– Так что же ты хочешь?

Кристел посмотрела ему прямо в глаза и постаралась унять дрожь в коленях.

– Работу какую-нибудь. Я буду мыть посуду, убирать со столов... что-нибудь... Мне очень нужна работа.

Он только собрался ей отказать, как вдруг увидел, до чего она хороша собой. От одного взгляда замирало сердце, взгляд ее волновал. Он подумал вдруг, что она, вероятно, понравится Гарри, взглянул на часы, может, шеф еще в конторе, но час уже был поздний.

– Ты работала в ресторане? – Он поправил галстук-бабочку, скользнув взглядом по столам, и вновь посмотрел на Кристел. У нее такое лицо, что хотелось плюнуть на все и смотреть на него всю жизнь. А Кристел, казалось, не заметила, какое произвела впечатление. Она очень нервничала, но все же в ней были особая открытость и чувственность. – Ты когда-нибудь работала официанткой?

– Да. – Из страха, что он ей сейчас откажет, она не сказала, что работала в деревенском кафе.

– Сколько тебе лет?

– Восемнадцать. – Кристел не умела врать и произнесла это неуверенно.

– Для того чтобы работать здесь, надо быть постарше. Таков закон. – Он указал ей на дверь.

– Ну тогда мне двадцать один... пожалуйста! – Голос у Кристел был нежный, невероятно синие глаза улыбались, и он начал оттаивать. – Ну пожалуйста, ведь никто не узнает... – Кристел почувствовала, что он смягчился. – Я буду хорошо работать, клянусь... ну испытайте меня, хоть несколько дней, неделю... пожалуйста.

Она смотрела на него с такой мольбой, что он не решился ей отказать. К тому же она просто красавица и такая молодая, незащищенная. Что-то подсказывало ему, что ей действительно очень нужна работа и она будет стараться. Но, черт возьми, что скажет Гарри? Хотя, в конце концов, если она им не подойдет, они всегда могут отказать. Он вновь посмотрел на Кристел и встретил ее серьезный взгляд.

– Ладно, приходи завтра в обед. Одна из девушек даст тебе униформу. И подкрасься немного, а то выглядишь на пятнадцать. И ради Бога, избавься от этого свитера.

– Да, сэр. – Она улыбнулась ему совсем по-детски. Он смотрел на нее и думал, что никогда не видел девушки красивее ее. Значит, ей восемнадцать. Он надеялся, что Гарри поверит, что ей больше.

– Приходи завтра ровно к четырем.

– Да, сэр, спасибо, – поблагодарила она хриплым от волнения голосом.

Ему было немного странно, что никто не перехватил ее. С такими данными из нее можно сделать танцовщицу или даже стриптизерку. Хотя совершенно очевидно, что девушка совсем невинная. Он долго еще думал о Кристел Уайтт, а она, боясь, что он передумает, выскочила из ресторана и бросилась к дому миссис Кастанья.

В первую очередь она сняла и возвратила свитер со словами благодарности и поделилась, что нашла работу. Она говорила с такой гордостью и достоинством, будто стала по меньшей мере президентом «Дженерал моторе».

– Ты нашла приличную работу? – подозрительно спросила хозяйка. Да, девчонка очень хороша собой. Вот и страховой агент часто выглядывал в холл в надежде столкнуться с Кристел по пути в ванную. Но та, казалась, его не замечала. Она была спокойна и обходительна. Она не теряла самообладания, была скромна и вежлива, сидела у себя в комнате и не выходила даже на кухню. Незаметно для себя миссис Кастанья полюбила ее.

– Да, в ресторане, – гордо сказала Кристел, а женщина улыбнулась. Прелестная девочка, она представлялась ей одной из внучек.

– Что делать?

– Накрывать на столы.

– Хорошо. – Хозяйка приняла суровый вид, но не могла скрыть симпатии. Хорошая девушка и не доставляет никаких хлопот. – Ты должна быть уверена, что они заплатят.

Рента заканчивается через десять дней, и в этом месяце уже поздно отказываться от комнаты.

Да, она всех их держит в страхе. Это дисциплинирует. Но Кристел лишь улыбнулась. Она видела хозяйку насквозь и тоже любила ее.

– Я знаю, миссис Кастанья, но не собираюсь съезжать.

– Ну и хорошо, очень хорошо. – Она повернулась и пошла на кухню.

На следующий день Кристел прошла несколько кварталов до ресторана на Бербери, думая, насколько работа в ресторане отличается от ее опыта в деревенском кафе. Она пришла ровно в четыре. Волосы Кристел собрала в тугой узел, губы подкрасила. Помаду она купила утром. Она была красная и слишком яркая для ее матовой кожи, но, посмотрев в зеркало, Кристел осталась довольна – теперь она выглядела немного старше.

Метрдотель, который нанял ее прошлым вечером, представился как Чарли и передал ее на попечение еще очень эффектной официантки по имени Перл. Та улыбнулась и сказала, что на самом деле она Филлипс, но никто не называл ее так с самого детства. Она добавила, что работает здесь давно, а до этого была танцовщицей. Она иногда помогает Гарри, когда кто-нибудь заболеет или публика того желает. Она знает Гарри целую вечность; о том, что она была когда-то его любовницей, Перл умолчала. Она очень внимательно разглядела Кристел, нашла ей чистую униформу и провела на кухню.

– Особенно оживленно здесь после восьми, но немного утихает ближе к десяти, а потом все возвращаются на последнее представление в полночь.

Это был ресторан и ночной клуб. Кристел с интересом оглядывалась вокруг. Она надеялась выдержать испытательный срок. Перл пригласила ее пообедать с ними и попросила помочь. А Кристел, слушая уютную болтовню, поняла, что ей здесь очень нравится. На кухне собрались официанты и официантки, повара, посудомойки. Кухня оказалась больше, чем представляла Кристел. Она подумала, что это хорошо. Как здорово, что она отважилась зайти сюда и попросить работу. Она улыбнулась, подумав, что даже не знает, сколько ей собираются платить. Перл говорила, можно оставлять чаевые, а если кто-нибудь попытается пристать или будет грубить, нужно позвать Чарли, метрдотеля, или одного из буфетчиков.

– Здесь приятно работать, – воскликнула Перл, – они не особенно загружают нас работой. Гарри – хороший парень.

Теплые воспоминания затуманили ее взгляд, и Кристел это заметила. Потом она спросила, к ужасу Кристел:

– Ты что, девочка-новичок?

Кристел молча уставилась на нее, и Перл вдруг рассмеялась.

– О черт, да нет, ты не поняла. Я имела в виду, работала ли ты когда-нибудь в подобных местах?

Кристел тоже рассмеялась, услышав такое объяснение вопроса. Она понизила голос и сообщила доверительно:

– По правде сказать, я работала только в деревенском кафе.

Перл усмехнулась и погладила тонкие руки Кристел:

– Да, тебе придется многому научиться. Держись меня, я тебе помогу.

Кристел поблагодарила свою счастливую звезду в лице Перл позже, когда они были заняты работой. Она волновалась, накрывая столы, под пристальным взглядом Чарли. Посетители рассчитывали, что она запоминает все, что они заказывают, и она старалась исполнять заказы точно. Обслужив последнего клиента, она поняла, что справилась. И Перл это подтвердила. У Кристел скопилось чаевых на двадцать один доллар. Это почти половина месячной платы за квартиру. Ей захотелось скорее попасть домой и поделиться радостью с миссис Кастанья.

– Тебя подвезти? – спросила Перл, у которой была старенькая машина.

Кристел с радостью согласилась. Ноги гудели, и она подумала в первую очередь о покупке новых туфель к завтрашнему дню. Они подъехали к дому миссис Кастанья на Грин-стрит, и Кристел мягко поблагодарила свою новую подругу.

– Не за что. Здесь ты и живешь? – Перл с любопытством разглядывала дом. – Ты живешь со своими стариками?

Кристел покачала головой:

– Я снимаю здесь комнату.

Перл понимающе кивнула, думая о том, что эта девочка, возможно, добьется большего. Она из тех, кому мужчины с удовольствием дают чаевые за одно только удовольствие поболтать с ней.

– Спокойной ночи, – сказала Перл и, развернув машину, поехала домой, а Кристел открыла дверь своим ключом и прошла в комнату. Впервые за много недель она спала спокойно. Да, она очень устала. Но она работает, и это удача. Прежде чем окончательно заснуть, Кристел подумала, что ей нравится Сан-Франциско. Это далеко от дома, но ей этого и хотелось.