Звезда

26

Кристел начала работать над картиной, и, как и сказал ей педагог, это оказалось гораздо легче, чем она думала. Правда, трудиться приходилось много и напряженно, но все окружающие, казалось, были готовы помочь ей. Она каждый день учила роль и старалась пораньше ложиться спать, но в этом ей мешали мужчины, которые звонили каждый день, как она знала, по указке Эрни. Все были необыкновенно вежливы, обходительны и очаровательны. Они приезжали за ней в вечерних костюмах и на дорогих машинах: знаменитые актеры, популярные певцы, известные танцоры... Некоторых из них она видела в кино. Теперь они сопровождали ее везде: в казино, «Коконат гроув» или «Мокамбо». Все казалось сном, и Кристел порой не могла найти слов, когда пыталась написать Перл. Она описывала вечеринки, на которых бывала, и тех знаменитостей, с которыми встречалась. Иногда ей казалось, что подруга ей не поверит. Все слишком смахивало на историю из какого-нибудь журнала про мир кино, однако для Кристел это стало реальной жизнью. Конечно, в первую очередь она писала о том, как продвигается работа над картиной.

И когда съемки были в самом разгаре, ей позвонил Эрни:

– Отдыхаешь?

– О, я каждый вечер с ног валюсь от усталости, – измученно засмеялась она, и он улыбнулся в ответ.

– А почему ты сегодня дома?

– Я так устала, что решила сегодня спрятаться ото всех. Я просто не в состоянии одеться.

Он запросто мог бы приказать ей сделать это, но прекрасно понимал, что она еще не готова к тому, чтобы исполнять его приказы. Он ласково спросил ее самым наивным тоном, стараясь не напугать:

– Совсем не в состоянии? Даже для меня?

– О, мистер Сальваторе... – Она замолчала, совершенно измученная. Ей приходилось вставать в четыре утра каждый день и в половине шестого быть уже в студии, чтобы успеть накраситься и надеть костюм.

– Что ты имеешь против старика Эрни? Или я в чем-то провинился?

– Конечно, нет, простите меня. – Ее слова прозвучали очень искренне, ведь она так многим ему обязана. Она понимала, что не сможет ему отказать, но пожалела, что позвонил именно он. Кристел действительно очень устала.

– Не стоит извиняться. Просто в другой раз помни об этом. Как насчет того, чтобы где-нибудь поужинать? Тебе даже не придется одеваться, тебя никто не увидит.

Кристел вздохнула с облегчением. Все-таки хорошо, что он позвонил. Она улыбнулась, глядя в окно.

– И я могу надеть джинсы?

– Почту за честь. Возьми с собой купальник, если он у тебя есть.

– Куда мы поедем? – В ее голосе звучал неподдельный интерес.

– В Малибу. Я знаю там одно прекрасное местечко. Ты сможешь отдохнуть, и я отвезу тебя домой пораньше.

– Это замечательно. – Она быстро собралась, уложила волосы в высокую прическу, натянула джинсы и одну из своих старых рубашек, которые привезла из дома, и, конечно, неизменные ковбойские ботинки. Взглянув в зеркало, она вдруг узнала себя. Так легко чувствовать себя без всех этих нарядов и косметики.

Через десять минут Эрни заехал за ней, и она удивилась – на нем тоже были джинсы. Он довольно засмеялся, увидев ее.

– Все-таки какой у нас глупый народ. Я бы с удовольствием снимал тебя в картине именно в таком виде, Кристел. Но боюсь, меня никто не поймет. – Он заметил, что ботинки у нее самые что ни на есть настоящие, так же как и джинсы. Он вспомнил, что она рассказывала ему про свое детство в долине, когда они ужинали в «Браун дерби».

Ей стало намного легче с ним, чем раньше. Хорошо, что они не пойдут в один из этих шикарных ресторанов, где все вечно пялятся на нее. Но ей даже в голову не пришло спросить, куда они направляются. Они весело болтали о ее детстве, он рассказал ей о своей юности в Нью-Йорке. И вдруг она обнаружила, что они остановились в уединенном месте, далеко от шоссе, возле небольшого дома, стоящего прямо у океана.

– Где это мы?

– Мой дом в Малибу. Ты взяла купальник? Внутри есть закрытый бассейн. В это время года океан холоден.

Девушка почувствовала, как у нее по спине пробежал холодок, хотя она изо всех сил старалась убедить себя, что бояться ей абсолютно нечего. Просто воспоминания о том, что с ней сделал Том, никогда не уйдут из ее памяти. И еще она вдруг подумала, как бы отнесся Спенсер к тому, что она приехала сюда с Эрни. Но это больше не имело значения. К тому же он женат. А это ее личная жизнь, и никому до нее не должно быть дела. Она изо всех сил старалась не думать о Спенсере и пошла за Эрни в дом. В доме никого не было, и это слегка напугало Кристел.

– Не бойся, малышка. – Он мягко улыбался. – Я не собираюсь обижать тебя. Просто мне показалось, что тебе необходимо отдохнуть хотя бы один вечер.

Он прав, ей действительно нужен отдых, но она не уверена, что это подходящее место. Внутренний голос предостерегал, что ей не стоит входить, но теперь чертовски глупо отступать. Что ни говори, Эрни очень мил, да и сделал он для нее уже немало.

Она вошла за ним. Дом оказался прекрасным, со стеклянными стенами и высокими потолками. На полу лежали толстые белые ковры, тут и там стояли белые кожаные диванчики, а сама комната казалась больше из-за неимоверного количества зеркал. Огромное, во всю стену, окно выходило на океан, и Кристел увидела в нем великолепный закат. Это было так красиво, что Кристел, наблюдая за заходящим солнцем, почувствовала себя намного спокойнее. Она всегда любила на ранчо наблюдать заход солнца.

– Хочешь что-нибудь выпить? – Эрни подошел к бару и открыл холодильник, замаскированный за зеркальной дверцей. Она отрицательно покачала головой. У нее были все основания оставаться трезвой.

– Нет, спасибо.

– Тогда, может быть, содовой?

Она попросила кока-колу, и он улыбнулся. Она действительно совсем ребенок, прячущийся в таком прекрасном женском теле. Никогда еще он не встречал девушки красивее и неустанно продолжал повторять, что она – счастливая находка.

– Не хочешь выпить или не доверяешь мне? Она немного поколебалась, но потом рассмеялась:

– Наверное, и то и другое.

– Умница.

Он налил себе водки с тоником и предложил ей сесть на один из диванов. Кристел никак не могла сообразить, где находится бассейн, но теперь, когда они вошли, она поняла, что дом гораздо больше, чем кажется.

– Я заказал для нас обед. Уверен, он где-нибудь надежно припрятан. У меня есть слуга, который приходит сюда каждый день, хотя сам я редко здесь бываю. Ведь живу я в Хиллз. – Он прекрасно знал, что Кристел все еще живет в отеле. – Ты можешь приезжать сюда, когда захочешь, Кристел. Просто чтобы отдохнуть. Уверен, после тяжелого дня съемок тебе это совершенно необходимо.

Ее тронула эта доброта. Непонятно только, почему он это делает. Конечно, он собирался на ней заработать, но она была склонна думать, что за этим кроется нечто большее. Он постоянно присылал цветы, небольшие подарки, выбирал для нее провожающих... и теперь вот это – вечер на пляже в джинсах... Это именно то, чего она так хотела. Ему ничего не стоило отгадывать ее желания. Уж в чем, в чем, а в этом он мог превзойти кого угодно. Эрни Сальваторе безошибочно разбирался в людях.

Она откинула голову на спинку дивана и наблюдала, как в окне за его спиной садится солнце. Потом облегченно вздохнула:

– Мне кажется, что это самый счастливый день за все то время, пока я здесь.

– Я рад. Хочешь поплавать перед обедом или предпочитаешь подождать? Может быть, прогуляемся по пляжу?

Она умиротворенно улыбнулась:

– Это было бы здорово.

Он поставил стакан и подошел к двери на террасу. Когда он ее открыл, в комнату ворвался прохладный морской ветер. Эрни стал спускаться за девушкой по ступенькам на песчаный пляж. Чувствуя, как ветер обдувает лицо и треплет волосы, она побежала. Она была по-настоящему счастлива за долгое время и превратилась в ребенка, когда, выписывая по песку круги, сняла ботинки и вошла в воду. Быстро темнело, но он продолжал медленно идти за девушкой, с удовольствием наблюдая за ней и чувствуя себя гордым отцом. Наконец она повернула к нему раскрасневшееся от холодного воздуха и морского ветра лицо.

– Вы замерзли?

– Нет, мне очень хорошо.

Но он видел, что замерзла она, поэтому снял пиджак и накинул ей на плечи. Он пах его одеколоном, которого Кристел раньше не замечала, и сейчас она с удивлением обнаружила, что ей нравится этот запах. Она подумала о том, был ли он когда-нибудь женат и есть ли у него дети, и вообще, что скрывается за внешним видом этого человека.

Он никогда ничего не рассказывал о себе. Казалось, он находится здесь исключительно для того, чтобы доставлять ей удовольствие.

Наконец они вернулись в дом, и он отправился искать спрятанный обед. Он обнаружил омаров, залитых нежным майонезом, и великолепный салат из шпината. В серебряном ведерке со льдом лежала бутылка шампанского и вареные яйца, фаршированные икрой.

– Ты когда-нибудь ела фаршированные яйца?

Она отрицательно покачала головой. Она только слышала о том, что яйца можно фаршировать икрой. Эрни по-отечески улыбнулся девушке:

– Поначалу они тебе могут не понравиться. Существует масса вещей, которые не нравятся с первого раза.

Но она решила попробовать их, чтобы сделать ему приятное, и нашла, что они не так уж и плохи. Однако когда они уселись в удобные кресла за низкий столик, она уделила гораздо больше внимания омарам и шампанскому. Она пила понемногу и маленькими глоточками, но Эрни и не настаивал. У него есть время, уйма времени, и он не хотел заставлять ее делать что-либо, пока она сама этого не захочет. А он не сомневался, что рано или поздно она этого захочет. Слишком многим она ему обязана.

Они разговаривали о ее родной долине, о ее отце, обо всем том, что было ей очень дорого. Эрни слушал ее с таким видом, как будто все, что касалось этой девушки, имело для него жизненно важное значение. Через полчаса они закончили обедать, и он, ласково улыбаясь, предложил ей искупаться в бассейне:

– Это поможет расслабиться. Она засмеялась над его словами:

– Если я расслаблюсь еще хоть немного, то усну прямо на полу. – День был длинный и тяжелый, утомление уже начинало сказываться, свежий морской воздух нагнал на нее сон. – А поплавать неплохо, если только я не утону после съеденных омаров.

– Не волнуйся. Я тебя спасу.

Она мило улыбнулась, вдруг представив себя со стороны: она сидит с Эрни в своих любимых джинсах и ботинках, в одной из старых рубашек, с распущенными волосами.

– Мне кажется, вы уже это сделали.

– Надеюсь. – Ее благодетель милостиво улыбнулся и показал ей, где можно переодеться.

Сам же отправился в бассейн, чтобы включить свет. И когда через минуту она появилась там в белом купальнике, он почувствовал, что у него перехватило дыхание. Как всегда, она не сознавала, как потрясающе хороша, и это ему в ней нравилось. Зрителям это тоже наверняка понравится. И он никогда не забывал об этом.

– Надеюсь, вода достаточно теплая.

Он смотрел, как она соскользнула в бассейн, и пошел переодеваться, пока Кристел счастливо плескалась. Бассейн был огромный, и вода очень теплая. Эрни вернулся, и она посмотрела на него с довольным видом. Он снял с бедер шикарное белое полотенце, и она застыла в изумлении. Он стоял голый. Она инстинктивно отвернулась, боясь, что смущает его, и вдруг услышала, как он засмеялся:

– Не волнуйся, Кристел. Я не собираюсь тебя насиловать. Вот уж в этом меня никто никогда не обвинял. – Но его обвиняли в других вещах, про которые Кристел ничего не знала.

Он легко соскользнул в воду, а она начала медленно уплывать, боясь увидеть что-нибудь, что ей вовсе не хотелось видеть. Он быстро догнал ее и улыбнулся.

– Почему бы тебе тоже не снять купальник? Вода такая теплая, как в ванне. – Казалось, у него на уме ничего нет, он просто чувствовал себя свободно с ней, он не делал никаких попыток дотронуться до нее. Она улыбнулась, стараясь выглядеть равнодушной, но сознание того, что он голый, действовало на нервы.

– Нет, мне и так хорошо. Спасибо.

– Как хочешь, дорогая. – Он слишком опытен и умен, чтобы не быть настойчивым со своими жертвами. Они все рано или поздно сами приходили к нему, по той или иной причине.

В следующее мгновение он уже вышел из бассейна и стоял на краю с виноватым видом. У него было весьма красивое тело: длинное и пропорциональное, в очень хорошей форме. Он знал это и гордился, что у него тело почти как у юноши. Он спросил ее, не хочет ли она еще шампанского, но она никак не осмеливалась посмотреть на него. Он вдруг снова подумал, что она, может быть, еще девственница. Конечно, это помеха, но далеко не непреодолимая. Ей придется пожертвовать этим для него. Снова посмотрев вниз, он не выдержал и улыбнулся. Она плавала вокруг, как рыба, изо всех сил стараясь не показывать виду, как ей неловко.

– Если я убавлю свет, ты будешь чувствовать себя лучше? Это, наверное, ужасно, но я ненавижу купаться в плавках. Ты должна меня простить.

– Ничего. – Она изо всех сил старалась казаться взрослой и вести себя так, как подобает кинозвезде, но он действительно ужасно напугал ее. Прежде чем она успела ответить, он выключил лампы, горевшие под потолком. Комната освещалась теперь только светом ламп, горящих под водой, и слабым мерцанием светильников, развешанных по стенам и похожих на свечи.

– Так лучше?

– Да, намного, – соврала она.

Он сделал маленький глоток шампанского и опять нырнул в бассейн. На этот раз он подплыл прямо к ней и под водой крепко взял ее за запястье. Он держал ее, а она, чувствуя, что не может двинуться, посмотрела ему прямо в глаза.

– Что вы собираетесь со мной делать? – в ужасе спросила Кристел.

– Превратить тебя в кинозвезду, – тихо прошептал он, и она вдруг поняла, чего он хочет от нее взамен. Может быть, действительно все эти истории про Голливуд – правда, но сейчас Кристел беззвучно молилась, чтобы это было не так... чтобы на этот раз все обошлось... «Господи, пожалуйста... только не теперь...» – Я не стану делать тебе больно, Кристел. Поверь мне. – Она молча кивнула, не в силах произнести ни слова, и он, продолжая держать ее, медленно, очень медленно приблизился и поцеловал ее. – Ты очень красивая... наверное, самая красивая из всех женщин, которых я когда-либо видел. – Он снова поцеловал ее, и она начала плакать.

– Пожалуйста... не надо... ну пожалуйста. – Ее так трясло, что Эрни стало ее жаль.

– Прости, малышка. Я вовсе не хотел напугать тебя. Мне хочется, чтобы тебе было хорошо. – С этими словами он поплыл к краю бассейна и, выбравшись, обернул талию полотенцем, а она осталась в воде, уставившись на него с открытым от удивления ртом. Она ему нравилась, он восхищался ею, и он вовсе не собирался ее насиловать. Он сидел на краю бассейна, потягивая шампанское, и она вышла из воды и уселась рядом с ним.

– Мне так жаль... – Ей казалось, что она должна объяснить свое поведение. – Меня изнасиловали четыре года назад... и я испугалась... я подумала... – Она опять заплакала, и он нежно обнял ее и зашептал:

– Прости меня. Тебе незачем меня бояться. Если ты будешь со мной откровенна, я никогда не причиню тебе зла. – В его словах прозвучала скрытая угроза, но Кристел, чувствуя невероятное облегчение, не заметила этого. Она еще раз искренне поблагодарила его и отпила шампанское из бокала, который он поднес к ее губам.

– Все это так ново для меня. Все случилось так неожиданно. Иногда я не знаю, что и думать. Мне очень жаль, но я, наверное, вела себя как дурочка.

– Все в порядке. – Он благодушно улыбнулся. – Ты очень милая дурочка, и ты мне нравишься. – Спенсер, наверное, сказал бы ей то же самое, и она была тронута, что этот человек так хорошо понимает ее. – Теперь ты хочешь вернуться, Кристел? Я знаю, что тебе завтра рано вставать. Или еще немного поплаваешь?

Ей необходимо было расслабиться, и она посмотрела на него удивленно своими темно-голубыми глазами, которые так ему нравились.

– Честно говоря, я бы еще немного поплавала. Это возможно? Вы никуда не спешите?

Он рассмеялся и покачал головой:

– Конечно, нет.

На этот раз она по-настоящему расслабилась и почти не обратила внимания, что он тоже, скинув полотенце, соскользнул в воду. Она немного порезвилась, а потом перевернулась на спину и, открыв глаза, увидела, что он плывет рядом с ней. Он перевернулся на живот, чтобы не смущать ее, и, осторожно приблизившись, снова поцеловал ее. На этот раз она не сопротивлялась, помня, как глупо повела себя в прошлый раз, но когда он во время поцелуя нежно погладил ее грудь, она вдруг поняла, что ей это нравится. Она попыталась уплыть от него, но он не отставал. Ему не надо было прилагать никаких усилий, чтобы просто плыть рядом, слегка касаясь ее руками. Потом он снова поцеловал ее, и на этот раз его рука вдруг скользнула под купальник. Она хотела помешать ему, но уже в следующую секунду поняла, что это похоже на сумасшествие и она не в состоянии остановить его. Она подплыла к ступенькам, стараясь перевести дыхание, и тут же почувствовала, как Эрни, стоя у нее за спиной, начал снимать с нее мокрый купальник. Она попыталась повернуться к нему лицом, но он прижался к ее спине всем телом, в то время как его руки продолжали с невероятным умением и нежностью ласкать ее прекрасное обнаженное тело. Она закинула голову и вдруг застонала от наслаждения.

– Эрни, не надо... – Но на этот раз ее голос звучал неуверенно, и он снова и снова прикасался к ней, его пальцы были невероятно мягкими. Он давно стал мастером обольщения, она же была всего лишь новичком. Она начала двигаться с ним в такт и в первое мгновение даже не поняла этого. – О Господи... не надо... пожалуйста...

Он внезапно остановился, как будто послушался ее команды. Она задрожала всем телом и повернулась к нему. В глазах у нее было желание, и, не говоря больше ни слова, он навалился на нее, и их тела оказались под водой. Ее глаза расширились от страха, но уже в следующую секунду наслаждение захлестнуло ее. То, что он делал с ней, было похоже на прекрасную симфонию, и, когда наступило крещендо, Кристел обнаружила, что прижимает его к себе, как бы желая, чтобы он продолжал. Когда все закончилось, он улыбнулся ей, а она вдруг смутилась. Она не могла обвинить его в том, что произошло, на этот раз она сама хотела этого. Нет, она не хотела его, но то, что она только что испытала, было восхитительно, лучше, чем со Спенсером.

– Ты сердишься на меня? – Казалось, он обеспокоен, и она нахмурилась, сердясь не на него, а на саму себя.

– Нет, – прошептала она, – не знаю, что со мной произошло... я...

– Мне очень приятно. – Он опять нежно поцеловал ее, и его руки вновь заскользили по ее обнаженному телу, и через несколько мгновений она уже до боли хотела его.

Они провели в бассейне несколько часов, беспрерывно занимаясь любовью, а в полночь он медленно отнес ее наверх. Спальня была вся обшита белым бархатом, лисьим и медвежьим мехом, а на кровати, куда он ее положил, лежало белое норковое покрывало. Она была вся мокрая, и он начал старательно вытирать ее, сначала полотенцем, которое было намотано вокруг его талии, потом в ход пошли нежные пальцы, которые добирались до самых потаенных мест на ее теле. Потом он продолжил ласки, действуя губами и языком, каждое прикосновение которого обжигало ее, как огнем. Когда он наконец вошел в нее, она закричала от наслаждения, и весь остаток ночи они отдавались друг другу с неистовой страстью. Она никогда не знала ничего подобного. Это нисколько не походило на то, что было у них со Спенсером. Эрни входил в нее бессчетное число раз, но ей каждый раз хотелось еще. Этот человек обладал невероятной силой и опытом, ему хотелось научить ее искусству любви. Но когда наконец они остановились, она была напугана.

– Что ты делаешь со мной? – спросила она, совершенно обессилев. А ведь через полтора часа ей нужно идти на работу. Она никогда ничего подобного не испытывала.

– Все то, что мне очень нравится, моя сладкая малышка. – Он вдруг улыбнулся с лукавым видом: – Хочешь еще?

– Нет... нет... – Она затрясла головой. Нельзя признаться в этом даже себе самой, но она понимала, что должна как можно быстрее уходить, иначе... она боялась, что ей действительно захочется повторить.

Он вышел, а она отправилась в ванную и приняла сначала горячий, а потом холодный душ. Когда она вышла уже одетая, на столе стоял дымящийся кофе и лежали горячие булочки.

– Но почему, почему ты это все для меня делаешь? Он рассмеялся и коснулся пальцем ее щеки, потом проговорил со счастливой улыбкой:

– Потому что ты принадлежишь мне. Но конечно, только до тех пор, пока сама будешь этого хотеть. Как ты к этому относишься?

Она этого боялась и знала, что это плохо. Но этот человек сделает ей карьеру, о которой она так долго мечтала. Он сделал для нее очень много. А теперь она провела с ним ночь, полную удовольствия, какого никогда ни с кем не испытывала, так что же в этом плохого? Но в глубине души она знала, что это так. И вдруг почувствовала себя ужасно виноватой. Она подумала о Спенсере, и сердце у нее заныло. Казалось, она запятнала те отношения, которые были между ними. Тогда она испытывала только невинную любовь. Теперь же было все иначе. Она чувствовала себя продажной женщиной. Она не любит этого человека, но он к ней очень добр. Он хочет, чтобы она некоторое время была с ним. Неужели это так уж плохо? Некоторые предостерегали, что она играет с огнем. Но другие считали его добрым человеком. И все они правы. В нем переплелось и хорошее, и злое. Но сейчас он совсем не хотел причинять ей боль. Он еще раз нежно поцеловал ее и, когда она уходила, предложил взять его машину.

– А как ты сам выберешься отсюда?

– Попрошу шофера, чтобы он приехал и забрал меня. Не волнуйся, малышка. Со мной все будет в порядке.

Он еще раз поцеловал ее, и малейшее прикосновение тут же напомнило ей о том, что сделал с ней Том Паркер на полу конюшни... но это отличалось от того, что было у них со Спенсером... это не любовь, но Эрни с ней, и он очень добр... так в чем же дело, почему она так переживает?.. Ведь Спенсер покинул ее. Навсегда.