Адам и Ева

Глава четвертая

Лаура даже дышать перестала, когда Адам подкатил по извилистой дорожке к дому Джеффри Эллмана, да и было отчего задохнуться: это был поразительной красоты особняк из стекла и кедрового бруса с великолепным видом на Скалистые горы.

— Что, впечатляет? — улыбнулся Адам.

— Потрясающе! — выпалила Лаура. — Невероятно! — И внимательно посмотрела на Адама. — Вы все воспринимаете как само собой разумеющееся.

Адам выключил зажигание и повернулся к ней:

— Что я воспринимаю как само собой разумеющееся?

Она сделала неопределенное движение головой.

— У вас не такая жизнь, как у всех. Вы с пеленок купаетесь в роскоши и славе, у вас прекрасное поместье, состояние... Вы живете как у Христа за пазухой — никаких забот и сложностей. Все как манна с небес.

— Послушать вас, Лаура, я — совсем пустое место.

— Да нет, я не то имела в виду. Просто, может... мне немного завидно. И не по себе. Наверное, я боюсь, что, когда память вернется, я узнаю, что в реальной жизни я обыкновенная заурядная женщина, просиживающая в какой-нибудь нудной конторе день-деньской, а вечерами... — Она отвернулась.

— С мужем? И... семьей?

Лаура не откликнулась.

— Я так не думаю, — горячо возразил Адам. — Тогда что-нибудь появилось бы в газетах. Сплошные заголовки: «Жена... мать пропала без вести». Сообщения по телевизору...

Лаура не сводила глаз с дома Эллмана.

— Может, вечера я коротала в одиночестве, забившись с книжкой на диван, жевала попкорн и ждала, не зазвонит ли телефон.

— В это тоже трудно поверить, — бросил Адам.

Лаура повернулась к нему:

— Думаете, трудно?

Адам был ошеломлен, увидев слезы в ее глазах. Он порывисто потянулся к ней, но она поспешно открыла дверцу машины и выскользнула на дорожку.

В дверях появился, приветствуя их, сам Джеффри Эллман. Хозяин дома совсем не соответствовал привычному образу художника. Кругленький, подвижный, лысеющий человек средних лет, которого вполне можно было бы принять за коммивояжера или страхового агента.

— Добро пожаловать в Каса Эллмана. Или в «Придурь Джеффри», как говорит моя мамаша. — Улыбка у него была радушной и добросердечной. — Но, по мне, это гораздо милее, чем кишащий тараканами чердак в Сохо. — Он дружески обнял Лауру. — Можете считать его своим домом или чем угодно.

И хозяин, и дом понравились Лауре с первого взгляда. Адаму, кажется, тоже.

— Обалдеть можно, правда? — со смехом спрашивал Джеффри, видя, с каким благоговением рассматривает Лаура атриум. — Здесь я и обитаю — прямо на крыше мира.

— С ума сойти! — воскликнула Лаура. — Как же вы себя здесь чувствуете...

Не успела она закончить фразу, как раздался смешок хозяина, и он погладил себя по округлому брюшку.

— Пустым внутри и не совсем на своем месте. — Он наклонился к ней. — Словом, шарлатаном.

— Вы хотите сказать, что печете эти холсты как блины? — подхватила Лаура.

Джеффри осклабился и обнял ее.

— Мне нравится эта девушка, Форчэн. Где вы ее откопали? Не можете и мне такую найти?

— Увы, Эллман, такие попадаются в одном-единственном экземпляре, — улыбнулся Адам.

Джеффри бросил на Лауру заговорщицкий взгляд.

— Скажу вам одно: вы совсем из другой глины, чем обычно подруги Адама. Я это понял, как только увидел вас.

— Что же вы такое увидели? — поинтересовалась Лаура, не столько из любопытства, сколько из-за некоторого беспокойства.

Джеффри уставился на нее с серьезным видом.

— Что я такое увидел? — нараспев повторил он, изучая ее взглядом художника. — Красоту, ум, храбрость, страстность и... страдание.

Лаура чувствовала, как под взглядом Джеффри лицо ее начинает гореть. Адам рассматривал их обоих. Наступило молчание. Первым его нарушил Джеффри:

— Это комплимент. — В голосе его чувствовалась теплота. — Я и сам того же поля ягода. Только что не по части красоты, — ухмыльнулся он. — А вот уж насчет страдания — это точно. Только оно меня и вело. Только потому я и добился всего. Всего, чего хотел.

— Ну, лично я в данный момент не знаю чего хочу, — тихим голосом произнесла Лаура и направилась к стене, заставленной холстами, такими яркими, словно на них выплеснули взбесившиеся радуги.

— Здорово, правда? — заметил Адам, подходя к ней.

Лаура посмотрела через плечо сначала на Адама, затем на Джеффри, стоящего немного в стороне.

— Все они сумасбродные, безудержные, абсурдные и мятежные, — подмигнула она художнику. — Это комплимент.

Джеффри и Адам так и покатились со смеху.

На обратном пути в Денвер Лаура чувствовала себя немного утомленной.

— Вы довольны, что поехали со мной? — спросил Адам.

— Мне понравился Джеффри, — откликнулась она. — Совсем не такой, как я ожидала.

— Его потряс ваш выбор. Он считает, что это лучшая картина из трех. — Адам задумчиво посмотрел на Лауру. — А может, вы работали в галерее? Что, если нам обойти все денверские художественные галереи? Хотите?

Лаура ответила не сразу:

— Да. Пожалуй, неплохая идея. — Но в голосе ее не чувствовалось особого энтузиазма.

— Впрочем, может, не стоит торопиться. Не горит...

— Адам, я ухожу, — вдруг резко заявила она, и на сей раз голос ее был тверд.

— Уходите? Что вы говорите?

— Завтра утром. Я не могу висеть на шее у вас и у всей вашей семьи. Так не должно быть. Я чувствую себя какой-то... нахлебницей.

— Господи, Лаура, прошло всего несколько дней.

— Еще хуже. Я начинаю привыкать... мне нравится, — призналась она.

— Но что в этом плохого? Мне хочется, чтобы вам понравилось... нам всем этого хочется.

Однако по сжатым губам Лауры он понял, что не смог ее переубедить.

— Вы можете мне кое-что пообещать, Лаура?

— Что именно?

Он оторвал руку от руля и легко коснулся ее бедра. Буквально на секунду. Но ее как током ударило. Насколько проницателен оказался Джеффри — во всяком случае, когда говорил о страстности и страдании. Она с беспокойством взглянула на Адама. Успел ли он заметить, как сильно на нее подействовало это мимолетное прикосновение?

К счастью, в данный момент Адам был слишком поглощен собственными переживаниями, чтобы что- то заметить. Его словно под вздох ударили: только подумать, что Лаура может уйти из его жизни завтра утром!..

— Обещайте, что вы ничего не предпримете еще несколько дней. Да и куда вы пойдете? Что будете делать?

— Найду работу, сниму комнату, постараюсь как-то примириться с действительностью — какова бы эта действительность ни была.

На следующее утро ровно в четверть восьмого Адам вошел в столовую, насвистывая «Я работал на железной дороге».

Питер, Лаура и Джессика уже сидели за столом: в семье было заведено завтракать вместе. Только на Тейлора это правило не распространялось, потому что он частенько работал до зари и затем отсыпался до полудня. Тру не было, так как он уехал по делам компании на несколько дней.

Все трое взглянули на вошедшего Адама, и у всех троих челюсть отвисла. В тройке в полосочку, с золотой цепочкой, тянущейся из кармашка жилета, с кожаным «дипломатом» и шляпе в руках Адам выглядел как карикатура на Питера. Даже то, как он с размаху плюхнул «дипломат» и шляпу на столик у стены, пародировало серьезного, вечно занятого делами президента компании.

Адам подошел к столу, потирая руки с озабоченным видом.

— Дел невпроворот. График аж трещит. Пора снова в лямку впрягаться.

Питер бросил ошеломленный взгляд на бабушку. Та недоуменно пожала плечами. Лаура, не отрывая глаз, взирала на Адама.

Адам присел на стул около Лауры.

— Заканчиваете?

Лаура посмотрела на крошки от булочки в тарелке, затем на Адама и кивнула головой.

— Вот и хорошо. Тогда пора идти. Покажем добрый пример остальным.

— Остальным? — озадаченно переспросил Питер.

— Куда пора? — в свою очередь спросила Лаура.

Джессика, оцепенев, следила за необычным поведением Адама со своего наблюдательного пункта.

Адам, не обращая внимания на родных, с деловитым видом вытащил из кармана пиджака большую записную книжку в кожаном переплете и раскрыл ее, держа так, чтобы Лаура в нее не заглянула.

— Ммм... — бубнил он себе что-то под нос. — Хмм... — Он снова полез в карман пиджака и на сей раз извлек серебряную ручку, постучат ею по книжке, снял колпачок и принялся чиркать что-то.

Все как загипнотизированные следили за манипуляциями Адама. Наконец он захлопнул книжицу, надел колпачок на ручку и снова засунул все в карман пиджака.

— Готовы? — обратился он к Лауре.

— К чему готова, Адам?

— Вы заявили, что вам не нравится жить за наш счет. Я устроил вас на работу. С сегодняшнего дня вы будете сами зарабатывать себе на хлеб.

— Что это за работа? — спросила Лаура.

— Вы будете моей помощницей, моей Пятницей. В универмаге Форчэнов.

Питер поперхнулся кофе. Джессика стала стучать по его спине.

Адам с Лаурой ушли, и Джессика с хитроватой улыбкой заметила Питеру:

— Эта девушка творит чудеса с моим беспутным и легкомысленным внуком. — Глаза ее при этом блеснули. — Ты не думаешь так, Питер?

Тот только и удосужился выдавить из себя:

— Что ж, бабуля, поживем — увидим, — и вопросительно посмотрел на нее.

— Доброе утро, Эллен, — бодро поприветствовал Адам девушку в бюро пропусков.

— Джойс, — откликнулась подтянутая брюнетка.

— Да-да. Джойс. — Адам с улыбкой посмотрел сначала на девушку, затем на Лауру. — Последней была Эллен.

— Нет, мистер Форчэн, — поправила его Джойс, — последней была Кэрол.

Адам подтолкнул Лауру вперед и помахал рукой троице около кондиционера.

— Всем привет, — окликнул он их.

Все как по команде повернули головы и уставились на него, словно видели впервые.

Адам подмигнул Лауре.

— Попозже я познакомлю вас со всеми.

Они шли длинным коридором с дверями по обеим сторонам, и Адам не переставая махал рукой, приветствуя встречных, но реакция со всех сторон была столь же ошеломленной, как и на входе.

Лаура подошла поближе к Адаму.

— Что с ними со всеми происходит?

— А что такое?

— Не кажется ли вам, что все они ведут себя... как-то странно?

— Ах, это! Они просто не ждали меня до понедельника. После улаживания дел с забастовкой я взял недельный отгул. Пит прямо извел меня, целый год упрашивая хоть малость отдохнуть. Вы же знаете, как это бывает. Работы по горло, не продохнешь. Все одно за другим, конца краю нет. Выкладываешься, выкладываешься — так и сгореть немудрено. Если б не спорт — теннис, гольф...

Лаура улыбнулась.

— А я так плохо о вас думала, Адам. Я вас считала...

— Сачком?

— Мягко...

— ...говоря?

Она прыснула со смеху.

— Если будете все время заканчивать фразу за меня, то может выработаться...

— ...дурная привычка?

Глаза их встретились.

— Милая привычка.

Адам открыл дверь, которая вела в приемную административного офиса, и втолкнул туда Лауру.

Она прошла вперед, и он продолжал:

— Фланирующий-по-городу-повеса — это не более чем поза. Копайте глубже, Лаура, я гораздо...

— ...лучше? — подсказала Лаура, и в глазах ее блеснули лукавые искорки.

— Именно, — хихикнул Адам, — вы просто на лету схватываете, дорогая.

Миссис Сондерс, внушительная седовласая глава секретариата, явно нервничала в необъятном, но несколько заброшенном кабинете Адама Форчэна.

— Мы... вас не ждали, мистер Форчэн, — обронила она.

— Я решил вернуться раньше, миссис... — Он проглотил имя и закашлялся, чтобы скрыть это.

— Может быть, вам лучше воспользоваться кабинетом вашего брата, мистер Форчэн? Боюсь, здесь слишком пыльно. — Миссис Сондерс, словно извиняясь, взглянула в глаза Адама.

— Это же надо, как быстро пыль садится, — заметил Адам, подходя к окну и пытаясь открыть его.

— Оно не открывается, мистер Форчэн. Центральный кондиционер.

— Знаю, знаю. Просто, хотел посмотреть, нет ли...

— ...сквозняков? — подхватила Лаура.

Адам кивнул, слегка щелкнул пальцем по стеклу, достал из кармана записную книжку и сделал вид, что внимательно ее изучает.

— Итак, первое на сегодня, — обратился он к Лауре, — это устроить вас в комнате рядом. — Он повернулся к миссис Сондерс: — Прибрать, вытереть пыль, поставить свежие цветы, и, будьте добры, позаботьтесь, чтобы поменяли кресло на более удобное.

— Боюсь, там нет кресла, мистер Форчэн. Помещение рядом — это всего лишь...

Адам обхватил миссис Сондерс за плечи.

— Пожалуйста, позаботьтесь об этом сами. Я хочу, чтобы кабинет Лауры был готов к полудню. И чтобы все было по высшему разряду. Лучше вас никому в этом не разобраться. А пока суд да дело, доложите мне обо всех звонках и подготовьте мой дневной план на сегодня.

— Ваш дневной план?

Адам выпроводил миссис Сондерс за дверь:

— Благодарю. Пока что все.

Добрая полудюжина работников администрации Форчэнов окружила стол миссис Сондерс, когда она вернулась из кабинета Питера Форчэна.

— Что ему здесь надо? — задала вопрос Милли из счетного отдела.

Миссис Сондерс пожала плечами.

— Ума не приложу. Мне кажется, он малость того... «Доложите мне обо всех звонках», — сказал он.

— Доложить о звонках? Каких звонках? — в полном обалдении повторил Гэри из отдела регистрации.

— Может, от букмекера? — подсказала Линн, клерк.

— Что за чушь? — возмутилась миссис Сондерс. — Чего только я не наслышалась о старшем Форчэне, но чтоб он играл в азартные игры... Не возводите напраслину. Но, даже если б за ним такое водилось, зачем ему делать ставки отсюда? Питер Форчэн такого бы не потерпел.

— А может, он задумал новую вечеринку, — предположила одна из секретарш, вся затрепетав от этой мысли.

— Когда Питер Форчэн вернулся? Он звонил утром и сказал, что будет после двенадцати, — заметила Ронда, личный секретарь президента компании.

— Хоть убейте, но я боюсь, — торжественно проговорила миссис Сондерс, — что он явился... работать.

— Работать? — в один голос, словно эхо, выкрикнули все, не скрывая своего потрясения.

— У него даже есть специальная записная книжка, — для пущей убедительности сказала миссис Сондерс.

— А что за особа с ним? — не сдержался Гэри.

— Его новая помощница, — заявила миссис Сондерс.

— И в чем же это она собирается помогать ему? — подпустил шпильку Гэри.

Раздались приглушенные хихиканья.

— Кого-то она напоминает, — протянула Милли.

— Разумеется, она кого-то напоминает, — с суховатым смешком отозвалась миссис Сондерс.

Гэри прищелкнул пальцами.

— Стоп. Я знаю. Это не тот ли «заяц», которого ночной сторож застукал в примерочной на седьмом этаже в прошлую пятницу вечером?

— Точно, — обрадовалась Милли. — Та самая девица без памяти. Бог весть, кто она такая. Хотела бы я узнать...

Миссис Сондерс села за свой стол и задумчиво окинула всех взглядом.

— Да-да. Я тоже хотела бы знать. Что-то в ней есть такое... что-то знакомое, но, хоть убей, не могу вспомнить. — Она покачала головой. — Впрочем, не сомневаюсь: Форчэны делают все возможное, чтобы узнать, кто она.

Адам услышал, как дверь в смежную комнату открывается, и проворно сунул клюшку для гольфа и метку для мяча в стенной шкаф. Он едва успел закрыть дверцу, как в его кабинет буквально ввалилась Лаура, сгибаясь под тяжестью огромной кипы бумаг.

— Это для затравки, — с трудом выговорила она, опуская ношу на стол.

Адам с деловым видом шагнул к столу и обозрел наваленные на стол бумаги, не пытаясь, впрочем, читать их.

— Великолепно, Лаура. Вы превзошли все мои ожидания. — Он взглянул на часы. — Вы только посмотрите! Время обедать. А поскольку вы сегодня заступили на работу, я попросил миссис...

— Сондерс?

— Совершенно верно. Миссис Сондерс. Прекрасно. Вы делаете успехи и уже знаете всех по именам. Так на чем я остановился? Ах да. Я велел миссис Сондерс забронировать нам столик в «Тибоузе» — там подают лучшие бифштексы.

— О, Адам. Это ужасно мило с вашей стороны, но...

— Вы не любите бифштексы? У них омары из Мэна, цыплята — пальчики оближешь, вегетарианская...

— Дело не в меню, Адам. Дело во времени.

— Во времени?

— Мы же еще даже не приступили к работе. — Лаура подтолкнула Адама к письменному столу и, взяв стул, сама присела рядом. И склонилась над кипой бумаг. Адам так и прикипел к ним глазами. Затем, собравшись с силами, попытался рассмотреть документы, которые она подсовывала ему.

— Итак, первым делом я проглядела вот эти отчеты и сделала кое-какие замечания на полях. — Она остановилась, смущенно взглянув на него. — Надеюсь, вы не против?

— Не против?..

— Видите ли, я добавила некоторые соображения. Выделила слабые места, нуждающиеся, на мой взгляд, в доработке.

— Почему же я должен быть против? Это же здорово, Лаура. Нет, просто... здорово! — Он еще раз взглянул на бумаги. — Слабые места. Это ж надо!

— Я исходила из соображения, что ваша цель не просто предотвратить эту забастовку, а докопаться до корней проблемы, выяснить, что именно вызывает недовольство обслуживающего персонала, выделить вопросы для переговоров и главные пункты, требующие компромисса.

— О! Разумеется!

— Вот и хорошо, — улыбнулась Лаура. — Я просто не хотела, чтобы вы подумали, будто я вторгаюсь в сферу вашей компетенции, Адам. Я понимаю, что вы специалист в своей области и имеете большой опыт решения вопросов производства и трудовых отношений. Поэтому ведь Питер поручил вам на прошлой неделе уладить возникшие недоразумения, разве не так?

— Ну, само собой. — Адам взял лежащую сверху бумагу и уставился в нее, бормоча: — Само собой.

Через два часа картина была такая: Адам сидел за столом в рубашке с закатанными рукавами, галстук на нем был распущен, и он добивал последний отчет.

Лаура встала во весь рост и потянулась. Туфли она сняла раньше.

— Ну вот, кажется, начало положено. На первый раз неплохо. А вы как думаете?

Адам круто развернулся в своем вращающемся кресле.

— Вы настоящий профессионал в этом деле, Лаура. Может, в вашей прежней жизни...

Она прижала палец к губам.

— Давайте не будем о моей прежней жизни. Я, кажется, впервые прекрасно чувствую себя в настоящей.

Адам поднялся из-за стола, пристально глядя на нее.

— Вы в самом деле впервые чувствуете себя хорошо? — мягко спросил он девушку.

Лаура бессознательно провела кончиком языка по губам: воспоминание о поцелуе было еще свежо. Немного волнуясь, она ему улыбнулась.

— Послушайте, Адам...

— Я слушаю.

Он не только слушал, но и протянул руки и обхватил девушку за талию.

— Адам... вы... не проголодались?

— Еще как, — промурлыкал он над самым ее ухом.

— Здесь рабочее место, Адам. Что подумают люди? Ваши... ваши служащие?

Она сделала попытку отодвинуться назад, но он двигался вместе с ней, пока она не уперлась спиной в стол. Адам и не думал ее отпускать.

Лаура слабо застонала, почувствовав, как он крепче сжал руки, но все еще пыталась сопротивляться.

— Мы должны служить... хорошим...

— ...примером? — Руки его скользнули ниже и прижали ее еще крепче.

— Да-да! О... — застонала она сильнее: губы его коснулись ее шеи. Она не собиралась запрокидывать назад голову, чтобы ему легче было ее целовать. Так уж получилось.

— Лаура, Лаура, — прошептал Адам, — вы сводите меня...

— ...с ума? — тоже прошептала она.

— Да, — пробормотал Адам. Губы его наконец нашли ее, и прикосновение их было таким горячим, что Лауру будто током ударило: у нее задрожали колени, и ей пришлось ухватиться за стол, чтобы не упасть.

Совсем потеряв голову, она локтем нечаянно нажала кнопку селектора.

— О, Адам! — задыхаясь, пробормотала она, откидываясь назад. — После того раза я дала себе слово, что это больше...

— ...никогда не повторится?

— Да.

— Вы очень сожалеете?

— Нет. Но должна бы.

— Почему?

— Потому что у меня такое чувство, будто я пользуюсь вашей слабостью.

— Вы пользуетесь моей слабостью? — засмеялся Адам. — Это меня замучила совесть, что я пользуюсь вашей слабостью.

— А вы пользуетесь?

— Лаура, вы совсем вскружили мне голову, вернее, я ее совсем потерял из-за вас. Из-за тебя... Ты как глоток свежего воздуха. Ты столь мила, необычна, непосредственна — настоящее чудо!

— Не говорите... не говори так, Адам.

— Я знаю, что ты думаешь. Ты убеждена, что все это гроша ломаного не стоит, и я всем говорю подобные слова. Поверь — это совершенно не так.

— Тем более, лучше этого не говорить.

— Но почему, ради Бога, почему? — вскричал он.

— Ты же совсем не знаешь меня, Адам.

На лице его засияла широкая улыбка, он привлек ее к себе, не обращая внимания на ее протесты, и прошептал ей на ухо:

— Я знаю тебя лучше, чем ты сама.

За пределами кабинета Адама Форчэна небольшая кучка сотрудников столпилась вокруг стола Миссис Сондерс. У всех был рот до ушей. Кроме Ионы Пул, которая только что вошла в универмаг Форчэнов, чтобы полюбопытствовать, чем там занимается Адам. Что ж, теперь ее любопытство было удовлетворено.

Лаура и Адам отпрянули друг от друга, когда дверь кабинета распахнулась и на пороге появилась Иона.

— Лучшего времени ты не нашла, — чуть не рявкнул на нее Адам.

— Сейчас вы меня будете благодарить. Оба, — хмыкнула Иона и направилась к столу.

Лаура и Адам отступили друг от друга еще на шаг. У обоих вытянулись лица, когда они увидели, как Иона нажала на кнопку переговорного устройства.

Лаура густо покраснела. Вслед за ней Адам.

Иона улыбнулась.

— Можете не благодарить. В конце концов, друзья для того и существуют, чтобы помогать в беде.

Лаура поспешно направилась к столу и сгребла бумаги.

— Я отнесу все обратно и...

— ...разберусь с ними, — пришел ей на выручку Адам.

Лаура благодарно посмотрела на него.

— Да. — И она направилась к двери, по дороге шепнув Ионе: — Спасибо!

Иона проводила взглядом уходящую Лауру, затем повернулась к Форчэну.

— Что происходит, Адам? — строго спросила она.

Тот взглянул на нее, криво улыбнувшись.

— Ты не девочка, Иона. Объяснять, кажется, нечего.

— Если уж хочется соблазнить бродяжку, неужели нельзя найти другое место? — не отступала Иона.

— Как ни странно, но я привел ее сюда не для того, чтобы... соблазнять. Так уж... получилось. А вообще-то Лаура... работает у меня.

Иона вытаращила на Адама глаза.

— Повтори, что ты сказал? — слабым голосом выдавила она, держась за стол, чтобы не упасть.

— Да чего тут такого... Она хотела работать... чтобы не есть хлеб даром... вот я и... нанял ее.

— Нанял для чего? Быть мальчиком на побегушках в партиях гольфа или девчонкой, подносящей мячи на теннисном корте?

Адам уселся за письменный стол, надеясь, что это придаст ему больше веса, и, строго посмотрев на свою старинную приятельницу, с назидательным видом изрек:

— В жизни есть нечто большее, чем гольф и теннис, Иона.

— Ах, прости, Адам. Ты действительно принимаешь участие в различных благотворительных мероприятиях и аукционах. Что правда, то правда. Да только как тебе в этом может помогать Лаура?

Адам скрестил руки на груди.

— Ты разве не знаешь, что находишься в моем кабинете? Выйди, сделай милость, и посмотри на дверь. Там золотыми буквами начертано имя Адама Форчэна, первого вице-президента. Лаура моя помощница. В ее задачу входит... э-э... помогать мне в сфере... э-э... трудовых отношений.

С таким же успехом он мог бы сказать: «в космических исследованиях».

Иона так и покатилась со смеху.

— Ну, Адам, — с трудом проговорила она, когда прошел приступ смеха, — ты даешь! По-моему, дела твои плохи!

— Что ты несешь, Иона? — Адам крутанул свое кресло и оказался спиной к Ионе.

— Дорогой, ты ведь даже представления не имеешь, кто она такая. А если все это вообще какая-то... лажа? Тебе такое в голову не приходило?

Адам повернулся снова к ней лицом. Иона думала, что вид у него будет разгневанный, но он улыбался.

— Я отлично понимаю, что трудно представить, чтобы женщина была серьезной, искренней и работящей, но именно этим и отличается от других Лаура.

Иона помрачнела, но заметно было, что она не на шутку обеспокоена.

— Вижу, все гораздо хуже, чем я предполагала, — чуть не присвистнула она. — Ты втюрился в нее по уши.

Адам побледнел.

— Ничего подобного. Не неси ахинею. Ни в кого я не втюрился. Я просто... — Он никак не мог найти слова и с тоской посмотрел на дверь в смежную комнату, где был теперь кабинет Лауры. Не могла бы она помочь найти ему нужное слово?