Ален

Глава 20

Утро началось с суматохи: прибежала горничная, принесла завтрак прямо в комнату, заявив:

— Вам необходимо быстро поесть и одеться, мастер Эллесан приедет с минуты на минуту, поэтому необходимо поторапливаться. — Я наскоро проглотила кашу и, преодолевая утреннюю тошноту, быстро привела себя в порядок. А вскоре пришел лакей и сообщил, что мастер Эллесан ждет меня в гостиной.

Когда я спустилась, платье было разложено, а две помощницы мастера вдевали нитки в иглы, втыкая их в игольницу, похожую на спину ежа.

— Доброе утро, господа, — с улыбкой произнесла я, входя в гостиную. На меня сразу же оглянулись несколько человек, слуги присели в поклоне, мастер поклонился, разглядывая меня. это был невысокий полноватый голубоглазый и седовласый мужчина с крупными чертами лица, около пятидесяти лет в костюме коричневого цвета в серую и светло-бежевую клетку, но без сюртука, который лежал тут же на диване. Миловидная брюнеточка, одна из его помощниц, сразу же поднесла и помогла надеть ему своеобразный фартук со множеством карманов, где находились необходимые мастеру предметы. На мою улыбку он ответил приятным голосом и такой же приятной улыбкой:

— Доброе утро, мадемуазель. — Я подошла ближе и протянула ему руку:

— Изабелль Абелария де ла Барр. — Он прикоснулся губами к тыльной стороне моей ладони:

— Мастер Эллесан, мне очень приятно. — Не могла не улыбнуться:

— Мастер, Вы очаровываете меня с каждым словом. Ее Светлость описала Вас таким кудесником, а я еще вижу и невероятного кавалера. — Мастер покраснел от удовольствия, помощницы переглянулись и тихо хихикнули. Как оказалось позже, мастер очень падок на похвалу. Что ж у меня язык не сотрется, а человеку приятно, тем более только от него будет зависеть мое бальное платье.

Мастер приступил к работе, и на лице его появилась сосредоточенность и серьезность. Девушки помогли мне надеть платье, а потом, выпихнув в общий зал, поставили на подиум, заставив растопырить руки, стали что-то подкалывать, примерять, наметывать, прикладывая по приказу мастера то одно кружево, то другое, то тесьму, то кусок какой-то ткани. Единственно, о чем я попросила мастера, это не тугой корсет и запас ткани, если вдруг располнею. Он хмыкнул, но сделал себе пометку в блокнотике. Экзекуция продолжалась вплоть до обеда, меня уже толком не держали ноги, зато, когда мастер уехал, Сесиль сказала:

— Милая, хоть ты и натерпелась, зато такого платья ни у кого не будет, это во-первых, а во-вторых, мастер привезет тебе его почти готовым уже послезавтра вечером, только последние штрихи доделает на тебе и все. Остается только купить туфли, веер и подобрать аксессуары. Ты что-нибудь из драгоценностей привезла?

Я сходила в свою комнату и принесла шкатулку Ванилии, когда я достала набор из необыкновенного метала и камней, Сесиль и пара служанок, убиравшаяся в гостиной после отъезда портного с командой, ахнула.

— Это набор Ванилии, она отдала его мне, попросив потом передать моей дочери и рассказать о ней.

Сесиль покачала головой и только хотела что-то сказать, как в комнату зашла Айлин и, увидев меня, улыбнулась:

— Лили набор понравится, будет одним из самых любимых, только Вы его разрешите надеть на свадьбу. — Я, приоткрыв рот, смотрела на девочку — о чем она говорит? Но Айлин, совершенно не смущаясь, подошла ко мне и добавила. — О, я вижу, что наша Лили скоро будет с нами, надо будет порадовать брата, — и убежала.

Я густо покраснела: Айлин во всеуслышание заявила, что я жду ребенка, и не просто ребенка, а девочку, и причем здесь ее брат? О Боги, моя дочь станет женой наследника Арлийского? Растерянно посмотрела на Сесиль, которая находилась в таком же шоке, как и я.

— Айлин имеет двойной дар — целительства и оракула, но столь явно она никогда не высказывалась, простите ее баронесса. Давайте пройдем в мой кабинет, пока девушки наводят чистоту, — и, встав, последовала в кабинет. Да, этот разговор не для длинных ушей и языков прислуги.

Уже в кабинете Сесиль улыбнулась мне:

— Ну, давай, дорогая, рассказывай, почему моя дочь сказала, что ты носишь мою сноху? — Я затеребила платок, который в последнее время всегда ношу на поясе:

— Э-ээ, я не знаю, что сказать, точнее, не знаю с чего начать. — Герцогиня с усмешкой подсказала:

— Разумеется, с отца твоей Лили. — Я вся пылала, опустив голову, тихо сказала:

— Герцог Арвиаль. Графиня де Лордэ захотела провести с ним ночь и налила или насыпала в бутылку вина стимулятор, только на тот момент рядом с ним оказалась я, — я растерянно провела руками вокруг себя, пожав плечами, — и вот результат.

— Но ты же понимаешь, что Арвиаль должен знать о ребенке. — Я усмехнулась:

— Смеешься, да? Он же ни за что мне не поверит! Обзовет лгуньей, которая хочет ему подсунуть чужого ребенка. Разве ты не знаешь Его светлость? Если даже очевидно не в моем преступлении он умудрился обвинить меня. Нет, Сесиль, я не хочу унижений.

— Изабелль, забудь на минутку свою гордость, речь идет о твоем ребенке. Бастард — это не лучшее прозвище для красивой маленькой девочки, и подумай очень хорошо. Этот мир и королевство, Изабелль, не наша Земля и современное государство, где ты могла бы нарожать целую кучу маленьких Арвиалей, и тебе никто и ничего не сказал бы, здесь тебя и ребенка ждет клеймо, из-за которого общество вас не примет. Взвесь решение очень тщательно, прежде чем отказаться от Арвиаля.

Я согласно кивнула: срок маленький, есть время и подготовить Алена, и сообщить ему весть о ребенке. Потом перевела разговор на более насущные проблемы:

— Когда мы поедем за аксессуарами и туфлями? — Герцогиня улыбнулась:

— Завтра с утра, сегодня мы уже не успеем, зато наверстаем завтра. — В дверь постучали:

— Ваша светлость, обед подан. — Сесиль поднялась с места:

— Идем, отобедаем, мне сына еще кормить, да и Энн с Айлин уже ждут, наверное.

Мы быстро прошли в трапезную, где действительно сидели герцог Арлийский с дочерью и новой гувернанткой, строго выглядящей женщиной средних лет. Они поприветствовали нас, а потом все вместе приступили к еде. День прошел в общении на разные темы.

На другой день мы посетили кучу разных магазинов, хоть результатом были только туфли и веер, отобедали в ресторации, а после обеда, по моей просьбе, мы заехали в контору к графу Вивирелю. Дождавшись на общих основаниях, зашли, чтобы увидеть расцветшую улыбку у него на лице. Потом он ознакомил с результатами работы. Оказалось, с помощью сыщиков Арвиаля Маэль нашел свидетельства подлога бумаг, а теперь ему необходимо доказать, что родственнички либо подкупили судью, либо ввели в заблуждение, только после этого решать, куда будет направлена моя просьба, а может быть сразу в несколько инстанций. Немного пообщавшись и взяв с Маэля слово приехать на ужин, мы отправились в особняк Арлийских, хотя мне хотелось съездить в сыск и хоть краешком глаза увидеть Арвиаля.

Вечером мое желание исполнилось — приехал Маэль, а чуть позже Арлийский с Арвиалем. Наверное, Сесиль попросила супруга привезти герцога к ним на ужин, считая, что мне все-таки следует поговорить с Аленом. Но полюбоваться герцогом Аовиалем мне пришлось только за обедом, потому как мужчины вначале говорили о чем-то своем в гостиной, куда перешли вместе с нами из трапезной, а потом Арлийский завел их в кабинет, куда прислуга понесла хрустальный графинчик с чем-то похожим на коньяк или виски. Провожая глазами служанку, я горько сказала Сесиль:

— Вот и поговорила, а ты говоришь, что я ему нужна. — Герцогиня растерянно посмотрела на служанку, а я, вздохнув, добавила. — Пойду в свою комнату, мне нужно отдохнуть, устала, набегалась сегодня, доброго вечера, — и прошла в свою комнату, где всласть поплакала, пеняя Арвиаля за невнимание к моей персоне.

Тем временем в кабинете Арлийского.

— Осталось ждать немного, Арвиаль, бароны не могут не высунуться. — Герцог вздохнул и прошелся по кабинету:

— Я не хочу подвергать Белль опасности. — Арлийский подошел и положил руку ему на плечо:

— Изабелль постоянно под присмотром четырех сыщиков, которых ты сам выбрал, да и отряд постоянно наготове, и это приказ Его Величества, который, как ты знаешь, не обсуждается. Орванн фон Лабор знает о ее особенности, так что убивать однозначно не будет, стараясь заполучить сариан для себя. — Ален дернулся и прошел к окну:

— Мне от этого совсем не легче. Изабелль не должна быть подсадной уткой, чтобы не говорил Его Величество. Я решил, что на балу объявлю о нашей помолвке, потом на законном основании заберу ее в свой дом. — Граф нахмурился:

— Почему Вы решили за нее, Ваша Светлость? Тем более, что невеста до замужества живет с родными. — Арвиаль повернулся и пристально посмотрел на Маэля:

— Свои марьяжные планы, граф, о совместной жизни с баронессой забудьте, она моя, а общаться по поводу суда, пожалуйста, но в моем присутствии, — сказал и допил коньяк, поставив бокал на стол нарочно громко. Мужчины смотрели друг на друга отнюдь не друзьями. Арлийский сразу же перевел разговор:

— Как будет обеспечена безопасность баронессы на празднике?

— Огромной кучей королевской стражи и сыщиков, переодетых в гражданское, лишь бы очередной фокус не выкинула. — Мужчины дружно покачали головами, что взбредет в очередной раз в голову баронессы, никто не мог знать. После этого в довольно мирном русле обсудили примерные выпады баронов и их предполагаемые действия, а когда решили вернуться к женщинам, то оказалось, что уже довольно поздно, и дамы ушли отдыхать. Граф и герцог Арвиаль сразу же попрощались с гостеприимных хозяином и сразу же разъехались по домам.

Арвиаль досадовал, что из-за разговора с графом и Арлийским не успел поговорить с Изабелль и попросить официально ее руки. Ведь баронесса очень гордая, и, как правильно заметил граф, через ее голову нельзя просто так шагнуть, иначе отдача будет такая, что станешь посмешищем до конца жизни. Завтра надо обязательно с ней встретиться и поговорить.

Так уж получилось, что раним утром к нему приехал один из стражей и сообщил, что задержанный кучер барона фон Лабор был найден мертвым в своей камере, и герцог рванул в тюрьму, чтобы расследовать очередное убийство. И только глубокой ночью, сидя в кабинете своей конторы, он вспомнил, что не съездил к Арлийским, чтобы поговорить с Изабелль. Поднял глаза на сидящего напротив графа Валентайна:

— Меня везде и во всем опережают и водят за нос. Я погнался за двумя зайцами, хотел и барона поймать, и с баронессой построить отношения, в итоге ничего не вышло. Некто методично обрывает нитки, и самое страшное, что, скорее всего, это кто-то из своих. Если я полностью отдамся расследованию, то обязательно выловлю преступников, только тогда мне можно забыть об Изабелль, — и тяжело вздохнул. Граф Валентайн покачал головой:

— Чтобы обезопасить баронессу, нужно выловить всех подручных, способных убить ее. Конечно, барон Орванн этого не сделает, а где гарантия, что кто-то из их шайки просто не пристукнет ее потихоньку? Нет девицы, нет проблем!

— Этого и боюсь, поэтому возле дома Арлийских постоянное наблюдение — два сыщика посменно, а в доме три служанки держат ее под присмотром. Только мне все рано надо с ней объясниться.

Граф с интересом посмотрел на герцога, тот понял, что сказал не то, что нужно, поспешно встал и направился к двери:

— Пойду домой, передохну, завтра попробую проанализировать на свежую голову, у меня появилась зацепка, но надо тщательнее проработать материал, — и захлопнул дверь.

Кучер спал на своем месте. Герцог щелкнул пальцами:

— Просыпайся, едем домой, дома поспишь.

Кучер тронул коней, которые, недовольно фыркая, неторопливо зацокали по мостовой, скрипнула, дернулась и застучала карета. Арвиаль только сейчас понял, как устал, откинулся на спинку мягкого диванчика кареты и прикрыл глаза, пытаясь изгнать из головы все мысли, которые упорно лезли обратно. Что же здесь не так, что же…

Следующий день прошел в безмятежности и покое, только вечером прибыл мастер Эллесан с моим готовым платьем. Когда платье развернули, то ахнули все, если в процессе пошива это была просто дорогая и качественная ткать, то сейчас это стало шедевром искусства. В нем удивительным образом сочетались несколько видов ткани, кружева, вышивка, полудрагоценные камни, украшающие лиф платья. Красота, да и только!

Мастер приказал помощницам меня одеть в это чудо, потом мне приподняли волосы и показали горничным, как утягивать платье, какие потайные крючочки здесь есть, до какой тонкости нужно затянуть талию, только этого делать я не собиралась — мой ребенок мне дороже бала, пусть и королевского, как и мое собственное здоровье, хотя от платья не собиралась отказываться. По окончании подгонки и примерки расплатилась (кошелек прихватила заранее) с автором платья, тепло пожелав ему всяческих благ, и отправила служанку наверх с покупкой. Все, теперь у меня есть наряд, в котором не стыдно будет предстать перед королем и его супругой, заодно, возможно, смогу взглянуть на родственников Абеларии, надо будет попросить Сесиль показать мне их.

Последующие дни до праздника были посвящены отдыху, лени и отмоканию в ванной. Сесиль ничего не сказала Энну, который может и догадывался о моем интересном положении, но даже на полслова не сделал намека, а дочери герцогиня сделала внушение, что чужие тайны раскрывать нельзя. Единственное, что меня выводило из себя, я не видела Арвиаля. Арлийский сказал, что отравили слугу баронов, а герцог нашел другую зацепку, которую активно раскручивает. Я понимаю, что дело прежде всего, ведь на кону не только моя безопасность, но и нероженной дочери, но все равно обидно.

День праздника настал очень быстро. С раннего утра приехали мастера, которые вначале нас с Сесиль отмачивали, оттирали, обертывали, мазали, опять мыли, разрешили немного перекусить, а потом, растащив по комнатам, начали таинственный процесс превращения из чудовища в красавицу, по крайней мере, это относилось ко мне. Спустя четыре часа к зеркалу подвели прекрасную деву с таинственным взглядом зелено-серых глаз, которые стали глубокими зелеными с серебристыми искорками, вспыхивающими в глубине, ухоженным телом, умопомрачительной прической и платьем, достойным самой королевы. Я с полным правом могла назвать себя красавицей. Зашла Арлийская, блистая драгоценностями и новым красивым платьем. Мы отпустили слуг и мастеров, расплатившись с последними. В комнате остались только герцогиня и я. Сесиль, удовлетворенно рассмотрев меня, тихо хихикнула:

— Белль, сегодня герцогу Арвиалю придется вооружиться, чтобы отбивать тебя от кучи ухажеров, а завтра отправиться в зуболечебный кабинет. — Я с удивлением подняла брови:

— Зачем? — Она развела руками:

— Так зубы все сточит, скрипя ими на каждого мужчину, который будет подходить к тебе.

Я немного покраснела — приятно чувствовать себя прекрасной, но отмахнулась от шутки:

— Сесиль, ну и шуточки у тебя! — Она подняла руки, типа сдаюсь:

— Все, сдаюсь, он твой единственный и неповторимый. — Я тихо сказала:

— Он отец моего ребенка, Сесиль, ради малыша мне нужно найти компромисс. Я откажусь от него, если он откажется от меня, а пока он этого делать не спешит, — и вздохнула. — Хоть бы уже сегодня все решилось.

Сесиль ответить не успела, постучала служанка, которая громко сказала:

— Ваша Светлость, ваша милость, вас уже ждут.

— Уже идем, — ответила я, и протянула Сесиль драгоценности. — Помоги надеть.

Сесиль застегнула колье, я надела серьги и браслет.

— Готово, — сказала герцогиня. — Идем, Изабелль, поражать Арвиаля в самое сердце. Не падай ему в руки спелым яблочком, пусть помучается и покусает локти.

— Сесиль, ты опять? — сказала я с укоризной, качая головой. Но она только рассмеялась, закрывая за нами дверь, и мы обе спустились вниз, где ждал нас Арлийский. Он с удовольствием нас рассматривал, потом обнял жену и сказал:

— Идемте, я сегодня Великий Инквизитор, — мы прошли по коридору к двери, Сесиль спросила:

— Почему это Инквизитор, да еще и Великий? — Притворно вздохнул, накидывая на плечи жены меховое манто, мне же на плечи подобное чудо накинула горничная, и мы вышли.

— Потому как вы будете испепелять своим видом мужчин, пораженных в сердца любовь, а я, — он помог влезть жене, потом мне, взобрался сам, — буду смотреть и радоваться, — и стукнул по передней стенке кареты. Сесиль фыркнула, правда, с любовью:

— Фантазер! — но при этом прижалась к своему благоверному, а он обнял ее. Я же тихо вздохнула и позавидовала белой завистью — когда же меня так будет обнимать любимый и любящий мужчина?

Так, шутя и пересмеиваясь, доехали до дворца, а там… Бог мой, какая сумятица, какое столпотворение! Час пик, пробка где-нибудь в центральном месте столицы. Еще час простояли в очереди, чтобы нашу карету препроводили в выделенный участок. Потом к нам подошел выделенный лакей, открыв дверцу, помог выбраться нам, проводил в залу, где мы могли привести себя в порядок и, сдав на руки другому слуге, поспешно ретировался, чтобы заняться другими господами.

В этой зале мы пробыли около десяти минут, потом нас позвал с луга и мы вошли в роскошную переднюю, эту огромнейшую комнату я назвала бы именно так. Именно здесь собирались все господа, желающие попасть в королевскую бальную залу, и именно отсюда выходили в нее, где церемониймейстер выкрикивал имена и титулы гостя, едва завидев его, после чего тому можно было присоединиться к другим гостям.

Арлийский не стал долго тянуть и сразу же повел нас в сторону залы, куда уже скользнуло несколько человек. Лакей сделал нам знак немного подождать. Меня во всю рассматривали дожидающиеся своей очереди гости. Кто-то даже слишком громко интересовался: «Кто эта прелестная девица рядом с четой Арлийских?» так хотелось сказать: «Конь в пальто», но смолчала, разумеется. Вот, наконец, нас позвали, громко бахнув палкой об пол и проорав наши имена и титулы, затем пропустили к гостям.

Скользнув глазами по наполненному гостями залу, заметила многих знакомцев, в их числе были Норийские брат с сестрой, граф Вивирель, Лариаль с сестрой и другие, а вот Арвиаля я не увидела, странно. Многие из них подходили ко мне и чете Арлийских поприветствовать, когда подошел Жан Рен с Эленор, я с удовольствием присоединилась к этой милой девушке, хотя старалась особо возле нее не светиться: я интересном положении, хорошо, если Арвиаль меня «прикроет», а если нет? Ладно, погублю свою репутацию, это может лечь черным пятном на реноме этой юной девушки. Этого я позволить себе не могу.

К нам подходили в большом количестве и незнакомые лица всех возрастов и обоих полов для знакомства, мужчины заранее просили право на танец, а женщины приглашали на чай или прогулки. Это было бесконечно приятно, однако я ни на миг не забывала о том, что одномоментно могу стать персоной нон гранта.

С улыбкой подошел Норийский. Поцеловал руку, но не стал отпускать:

— Я восхищен Вами, баронесса, и приятно удивлен Вашим присутствием на балу, наконец-то этот один из обычных скучных вечеров станет чем-то интересным, позволите пригласить Вас на первый танец? — Я сглотнула, что делать? Не хочу с ним танцевать, ведь первый танец означает для девушки, вышедшей первый раз на бал, очень многое. Но меня от ответа избавил громкий голос мажордома:

— Его королевское величество вице-король Тавардии Риар.

Все склонились в едином поклоне и подняли глаза. Я с любопытством рассматривала монарха. Ему на вид было не больше сорока лет, хотя на самом деле глубоко за пятьдесят, длинные до плеч русые волосы чуть тронуты сединой, вились от природы, приятное лицо, чисто выбритое и прекрасные серо-синие глаза. Вице-король был высок, что-то около ста девяноста сантиметров с отличным телосложением. Я, не отрывая глаз от короля, спросила Норийского:

— А где Ее Величество? — Герцог хмыкнул:

— Разобиделась на короля как девчонка и уехала в столицу, официально — поехала навестить родителей.

— А на что обиделась? — Норийский весело спросил:

— Мечтаешь занять ее место? — Я в недоумении подняла глаза на шутника:

— Вы хотите меня оскорбить, Ваша Светлость? Я впервые прибыла на бал, никогда не видела монаршей четы, а Вы такими нелепыми обвинениями бросаетесь, — выдернула руку с оскорбленным видом, отвернулась от герцога, собираясь отойти. Он поспешно подхватил мои руки, не отпуская, проговорил:

— Простите, Изабелль, пожалуйста, простите, я вовсе не желал Вас обидеть, но согласитесь, что и Вы бы заподозрили что-то неладное, если бы Вас расспрашивали о королевской семье.

— Я никогда не подозреваю человека в дурном — это мое главное отличие от Вас, и отпустите мои руки, я с Вами танцевать не желаю. — Глаза Норийского вспыхнули яростью, он собирался что-то мне сказать, как сразу осекся, глядя через мое плечо мне за спину, и поклонился. Я повернулась и ту же секунду склонилась в поклоне — передо мной стоял король.

— Ваше Величество. — Король милостиво улыбался гостям и подошел ко мне.

— Прелестное дитя. Вы, наверное, баронесса де ла Барр? — склонившись еще ниже, я тихо сказала:

— Да, Ваше Величество. — Он протянул мне руку:

— Отлично, с Вами я и станцую первый танец.

Король сделал какой-то жест, и медленно полилась музыка. Все гости короля были в глубоком недоумении и делали самые невероятные предположения. Я же не могла даже спокойно дыхнуть. Первое па — поклон партнеру по танцу, затем мягкое соединение рук и тел, и понеслось. Король в упор рассматривал меня, мне же было неловко, я краснела и бледнела попеременно.

— Подними голову, девочка, — раздался надо мной спокойный голос монарха, — и посмотри мне в глаза.

Я покорно выполнила требование короля, вглядываясь в лицо и глаза второго правителя королевства. Он же молча продолжал изучать меня. Если бы он хоть что-то говорил, то это было бы не так страшно, но вот так было жутко. Его правая рука держала мою руку, причем моя конечность казалась такое маленькой и хрупкой, что сожми король ладонь, моей руке конец, а левая обжигала своим жаром мою талию, причем жар чувствовался даже через слой нижнего белья и корсет. Все это бросало меня в дрожь, внося сумятицу в мысли. Танец подходил к концу, когда король сказал:

— Ты мне понравилась девочка, очень понравилась. Надеюсь, что теперь мы будем встречаться с тобой чаще.

Вот последнее па, и монарх проводил меня к чете Арлийских, покинув нас, склонившихся в очередном поклоне. Сесиль благоразумно промолчала, но сделала большие глаза, показав, чтобы я не распространялась, я ж не дура, ляпать языком не собираюсь на каждом углу. А вот монарший интерес как рассматривать мне, как понять?

После танца с королем количество желающих потанцевать со мной увеличилось, но от незнакомцев я отказалась в пользу графа Вивиреля и графа Лариаля. Пока этих двух мне хватало для танцев, а вот Норийского старалась избегать, не понравилось его выступление.

После очередного танца, я прошла к столику с напитками, чтобы освежиться и передохнуть. с большим удовольствие выпила два бокала лимонада, когда увидела Арвиаля. Даже душа замерла во мне. Все же этот мужчина очень красивый, а сейчас, одетый с иголочки в дорогущий костюм с драгоценностями и вовсе завидный жених. Я с удовольствием его рассматривала, и встретилась с ним глазами. Вначале на его лице было неузнавание меня, потом изумление, а потом приятная улыбка осветила его лицо и он двинулся в мою сторону, кивая на приветствия и изредка отвечая, но не останавливаясь, а через пару минут был возле меня.

Восхищенно окинув меня глазами, целуя руку, сказал:

— Божественно выглядите, баронесса, я восхищен и у Ваших ног. — Голос Норийского ядовитой змеей прозвучал рядом:

— Доброго вечера, Арвиаль, только мы баронессе сегодня не чета, сам король обратил на нее свое внимание. — Злость и ревность мелькнули на лице Арвиаля, но тотчас были раздавлены привычкой скрывать свои эмоции, только его рука, держащая мою, потяжелела, как бы закаменела.

Я раздосадовано обернулась в сторону говорившего:

— Если я Вам отказала, это не повод меня сейчас обсуждать, а Его Светлость герцога Арвиаля я видеть весьма рада, и с удовольствием потанцую с ним. — Арвиаль сделал легкий жест, приглашающий на танец, и я удовольствием откликнулась. Вышли к танцующим и медленно закружились в танце.

— Что хотел король? — спросил герцог после непродолжительного молчания. Я пожала плечами:

— Ничего, просто сказал, что я красивая и все. — Глаза герцога потемнели, если так можно выразиться по отношению к черным глазам, стали глубокими, будто тьма сгустилась в них. Это меня испугало так, что даже решилась спросить Арвиаля. — Это чем-то может мне грозить, Ваша Светлость?

— Очень надеюсь, что нет. — Эх, как же у меня чесался язык сказать ему, что нам лучше прямо сейчас отправиться в храм и зарегистрировать брак, тем более, что я все равно беременна от него, но, разумеется, я смолчала.

Танец кончился, Арвиаль хотел отвести меня к друзьям, но я попросила:

— Давайте еще немного потанцуем.

Мужчина удивленно окинул меня взглядом, но согласно кивнул и продолжил танцевать. Я не знала, как ему объяснить, а может это эффект слияния в ребенке двух необходимых магических составляющих сариан и киросана, но мне катастрофически не хватало его объятий и его тела. Когда Арвиаль был рядом, внутри будто отпускала какая-то пружина, которая вновь натягивалась, едва он убирал свои руки, это было мучительно так, что даже хотелось плакать. Наверное, это следствия беременности, а может и чего-то другого.

Протанцевав со мной несколько разных танцев, он повел меня к столу с напитками, где я с удовольствием выпила пару бокалов местного лимонада, причем не отпускала руку герцога, чем весьма его изумила. Мне самой стыдно, но ничего поделать с собой не могла. Мне хотелось уткнуться в него и вдыхать его запах, касаться его обнаженного тела. Эти мои мысли о нескромном в мечтах вылились в пылающие щеки в реальности, и я неохотой отпустила руку Арвиаля.

Герцог озабоченно оглядел меня:

— Что случилось, Изабелль? Ты заболела? Так внезапно покраснела. — Я проглотила комок в горле, схватила и выпила еще бокал лимонада:

— Все нормально, просто до меня только дошло осознание, что внимание короля было не просто так, и могут быть последствия. — Едва я это произнесла, как содрогнулась от понимания последствий интереса Его королевского Величества. Вот зачем все это мне беременной? Арвиаль мрачно промолчал, потом дотронулся до моего плеча:

— Ни о чем не беспокойся, Изабелль, я тебя не дам в обиду и прошу, называй меня по имени…

Договорить ему не дал граф Вивирель, который подхватил меня, немного сопротивляющуюся, и потащил танцевать. Я фыркнула на графа:

— Маэль, я же разговаривала. — Мужчина, сделав легкий па танца, сверкнув глазами:

— Я тоже хочу с Вами разговаривать, а Вы последний минут сорок общаетесь исключительно с герцогом Арвиалем. — Я закатила глаза, вот только сцен ревности мне и не хватало, чесалось сказать: «Он отец моего ребенка, потенциальный муж, с кем мне общаться, если не с ним», но сказала другое:

— Мне что-то жутковато внимание короля, граф. — Он улыбнулся:

— Не думаю, что он ищет новую фаворитку, скорее ему кто-то что-то о тебе наплел, а он решил поближе тебя рассмотреть и только. — Я покачала головой:

— Это было бы здорово. — Дальше разговор был о всяком вздоре, пока в конце танца я не поймала на себе три буравящих взгляда, от которых заткнулась и похолодела. Меня рассматривали три «хищника» — Норийский, Арвиаль и король, если против второго я ни грамм не возражала, то два других бросали меня в дрожь. Норийскому нужна моя сила сариан, а что нужно королю?

Едва закончился танец, я увидела, как в мою сторону пошел Норийский, я откровенно ломанулась к Арвиалю, чем вызвала у него теплую улыбку. Он обнял меня за плечи, склонившись над ухом, шепнул:

— Белль, чего ты так напугалась? Я же сказал, что не дам тебя в обиду, подожди еще немного и все разрешиться. — Я подняла на него глаза:

— Ты обещаешь? — Он провел пальцем по щеке, даря необыкновенное блаженство (я даже испугалась этого):

— Да, обещаю. — Я таяла в его объятиях, а этот немного интимный шепот дарил спокойствие. Нет, скорее всего, дело в ребенке, ведь раньше такой нужды у меня в герцоге не было. Наше перешептывание и обнимашки были замечены окружающими.

К нам подошел лакей, что-то сказал герцогу, который нахмурился и согласно качнул головой, отпуская его, потом сказал мне:

— Мне нужно отойти, меня вызывают, — и я со вздохом отпустила его руку. У сыщика везде и всегда работа, а мне, как всегда нужно ждать.

Очередной бал, как он устал. Король, полностью наряженный, посмотрел в зеркало. Как же все это надоело! И придворные со своими интригами, и Лиара со своими глупыми придирками. На что она может рассчитывать, если только одного ребенка умудрилась воспроизвести на свет? Чтобы он отказался от других женщин и при этом приходил к ней не чаще одного раза в месяц? Иной раз она кажется полной дурой в этом плане. Пока она будет отказывать в постели, любовницы будут, а если не сможет родить, то и королеву сменить недолго, не защитит даже высокое происхождение, надеюсь, ее матушка в ее дурную голову это вобьет. Женились не по любви, а если и детей больше не будет, то держать эту женщину возле себя не имеет смысла. Он с завистью вспомнил брата и его жену — пятеро детей, внебрачных даже не считал, женились по любви, полное взаимопонимание. А эта — только скандалы, голодный сексуальный паек и один сын — все. Вздохнул и пошел в бальную залу, там уже должны были собраться аристократы, может сегодня развлечется.

Подданные встретили с низкими поклонами, как подобает, аристократки и обе фаворитки кокетливо-заманивающе улыбались ему, пользуясь отсутствием законной половины, хлопая накрашенными ресницами так, что, казалось, от этого поднимается ветер. Жадные и глупые. В легкой полутени Риар заметил новую гостью, внимательно всмотрелся, а ничего фигурка, хорошенькая, еще б лицо рассмотреть. В это время девушка будто услышала его, двинулась вперед из полумрака и повернула лицо, свет упал ей на лицо. Король улыбнулся, надо же какая красотка забрела сегодня на королевский бал. С жадностью рассматривал девушку, мысленно определяя пути наступления. Нет, он не любитель менять женщин или изменять королеве, только фаворитки часто превращаются в скандалисток, забывая о своем месте, как и королева в последнее время. Вспомнив о своих дамах, поморщился. Если эта девочка согласиться на роль фаворитки, то… Что будет он не успел додумать, к нему обратился с поклоном церемониймейстер:

— Ваше Величество, пора начинать.

— Жиар, кто та дама, — и король показал на девушку.

— Баронесса де ла Барр, Ваше Величество. — Недолго думая, Риар пошел к заинтересовавшей его особе, кинув на ходу слуге:

— Я с ней открою бал.

Девушка была ошеломлена, испугана, и так невинно недоумевала, пытаясь понять его, что доставляло истинное удовольствие танцевать с ней, одновременно читая ее лицо, эмоциональное, не лживое. Риар улыбался, но внутри совесть сжимало неприятной когтистой лапкой — это женщина Арвиаля, именно специально для него она была сегодня приглашена. Что ж, пусть герцог наслаждается своей дамой. Пока так. Немного «попугав» девушку фразами, оттеняя голосом и создавая тем самым двоякий смысл, король, после танца, отошел к своему креслу, с удовольствием наблюдая за баронессой.

Девушка с охотой общалась и танцевала только с двумя мужчинами — графом Вивирелем, который был явно влюблен в нее, и его помощником графом Лариалем, похоже, хорошим другом, но не более. Но как она расцвела, когда увидела Арвиаля. Да, повезло герцогу, здесь чувства у девушки сильные, только этот дурак оценит ли их? Нет, однозначно в эти отношения вмешиваться нельзя, пока сама девица не выказала ему своего расположения. Герцог Норийский получил отказ и как взбешен, что-то высказал Арвиалю и вот взгляд взбешенных черных глаз направляется на него, Риара, и он подмигивает взбешенному герцогу. Ух, какой хватательный рефлекс, прямо хищник! Эх-х, давно так не потешался! Обязательно надо баронессу оставить фрейлиной королевы, столько интересных моментов будет впереди.

От наблюдения и размышления отвлек голос одного из телохранителей:

— Ваше Величество, поймали одного из сподручных барона фон Лабор, за двумя слежка, вот-вот должны взять, Его Светлость герцог Арвиаль попросил Вас не рисковать собой и удалиться. — Король улыбнулся, но, согласно качнув головой, вышел через потайную дверь. Знаем мы его беспокойство. И, выходя, сказал:

— Хорошо, позже вернемся, похоже, герцог сегодня нам представит свою невесту. — Если телохранители и другие, кто услышал короля и удивились, то ничего не сказали.

Где-то в потайных коридорах дворца

Арвиаль, нахмурившись, шел широкими и быстрыми шагами, как и ожидалось, бароны не смогли удержаться и сделали шаги, один из высокопоставленных подручных уже попался, двоих вот-вот возьмут, а если хорошо прижать выйдут на самих баронов, только вот Изабелль должна быть в безопасности. Ему нужно успеть вернуться до конца первой части бала, иначе придется ждать другого королевского мероприятия, а для Белль сейчас это небезопасно.

— Ваша Светлость, — обратился к нему один из солдат в гражданской одежде, — в городе видели барона Орванна фон Лабора, — и воин замялся.

— Ну, — нетерпеливо сказал герцог. Солдат сжался и тихо произнес:

— Он смог скрыться. — Арвиаль сжал кулаки и со злостью стукнул ими по своим бедрам, от души выругавшись:

— Черт вас возьми, растяпы! Вы хоть понимаете, что безопасность баронессы и пленных под угрозой, раз барон смог так открыто появиться в городе? Передайте остальным, чтобы усилено искали барона, он не мог провалиться сквозь землю или далеко уехать. — Последние слова он произносил, когда входил в кабинет короля, которого попросил уйти из зала, а теперь сообщить и дополнительные сведения.

Король смотрел на Арвиаля сквозь прикрытые ресницы, троюродный брат нервничал настолько, что даже не скрывал. В кабинете никого не было, кроме самого короля, поэтому общение могло быть не официальным.

— Чего так свирепствуешь? — спросил король, катая в бокале вино, которое время от времени отпивал по глотку. Герцог раздраженно мотнул головой:

— Эти балбесы упустили барона Орванна фон Лабора, который открыто разъезжал в городе. — Правитель удивленно хмыкнул.

— Поймают, чего так переживаешь. — Злой взгляд Авиаля просто прожигал, но ответил герцог сдержанно:

— Баронесса здесь, и сейчас ей надо обеспечить максимум охраны. И еще, Риар, — герцог внимательно посмотрел на кузена, — ты король и все такое, но руки к моей женщине не тяни. Я знаю тебя слишком хорошо, чтобы не говорил, глаз на баронессу де ла Барр ты уже положил. Так вот, подтяни слюни, в фаворитки Изабелль ты не получишь. — Король, запрокинув голову, расхохотался:

— Поймала она тебя, поймала, — глядя на Арвиаля, разозленного его поведением, поднял руки в примирительном жесте. — Все, все, она твоя и все свои притязания я забыл, иначе твоя матушка методично начнет терзать меня, а ты разобидишься, я понял. Тогда сегодня ждать объявления о помолвке?

— Да, а венчание в ближайшее время без огромного скопления народа. — Король иронично спросил:

— А невесту хоть в известность поставил?

— Поставлю, сегодня на балу. — Правитель покачал головой:

— Ты сам индюк напыщенный! Иди, отзови в сторону и поговори с ней, расскажи о планах и попроси руки, иначе будет тебе жесткий отказ. Баронесса, по всей видимости, сильная личность, от ворот поворот даст с полпинка. — Арвиаль попробовал было спорить, но Его Величество указал на дверь. — Иди, кузен, строй свою жизнь, а меня тут гарнизон солдат охраняет.

Герцог повернулся и вышел, все-таки Риар прав, Изабелль временами непредсказуема.

Помаявшись некоторое время после ухода Арвиаля, мне захотелось уйти, но Сесиль, к которой я подошла с просьбой отправить меня домой, посоветовала подождать еще полчаса, так заведено, что уходят после первой части бала, потому как между первой и второй частью часто объявляют указы короля или официальные объявления лордов — о свадьбе, о помолвке, о праздновании дня рождения или бала. Если уйти раньше, то получается, проявляешь неуважение к аристократии и королю. Словом, я не поняла, чего от меня ждут, но посчитала разумным остаться.

Ко мне, стоявшей одиноко около колонны (Арлийский танцевали, как и другие мои друзья), с боку подошел Норийский:

— Что-то быстро Арвиаль Вас покинул, баронесса. — Не поворачивая голову к говорившему, продолжая следить за танцующими парами, спокойно ответила:

— Это мы здесь развлекаемся, а Его Светлость работает. — Герцог Норийский выдавил смешок:

— Ну да, ну да! Работает, конечно же! Сейчас развлекается с очередной девицей. — Я смерила его с ног до головы презрительным взглядом:

— Ваша Светлость, не стоит всех судить по себе, у герцога Арвиаля много работы из-за баронов фон Лабор.

— Вы, как всегда, слишком доверчивы, и в волке видите щенка, баронесса. Давайте поспорим, что Арвиаль сегодня Вам будет изменять, — и протянул руку. Я дернулась в сторону:

— Вот еще, это недостойно, клеветать на человека, да еще и пари держать на его личную жизнь! И мне неприятна эта тема, если Вы хотите поговорить об изменах, то это не ко мне, я сплетнями не занимаюсь. — Норийский фыркнул, потом склонился близко, к самому уху и сказал:

— А Вы просто, для интереса, глазами проследите за ним и убедитесь, что я просто все выдумываю. — Мне весьма этот разговор не нравился, я хотела как можно быстрее избавиться от внимания Норийского, поэтому сделала шаг в сторону, только мужчина внезапно прижал меня к себе. — Я еще не договорил, баронесса. Не будьте такой простушкой, герцог желает Вас только потому, что Вы сариан и подходите ему.

— Так же, как и Вы! — ядовито заметила я. Он согласно качнул головой, его волосы скользнули по моей щеке, а потом уха коснулись губы, я дернулась, но Норийский удержал:

— Я честен с Вами от начала до конца, и с самого начала сказал, что заинтересовали Вы меня как сариан, кроме прочего, обещал жизнь на равных и свободу выбора, только сейчас Вы нравитесь мне больше и больше, поэтоу отступать я не намерен. — Я резко повернулась к нему лицом и с усмешкой сказала:

— Вы безнадежно опоздали, Ваша Светлость, просто очень сильно. А сейчас прошу Вас оставить меня в покое!

Резко дернувшись, я избавилась от объятий Норийского и быстро прошла подальше, к освещенному кусочку зала, чтобы больше никому не вздумалось меня тискать, на глазах у других никто не посмеет это делать.

Едва выпила бокал лимонада, как в зал вновь вошел Арвиаль и глазами стал кого-то искать, пока его взгляд не остановился на мне, улыбнулся и стремительно пошел в мою сторону. Все-таки я оказалась права и Арвиалю можно дать шанс. Через минуты две герцог был возле меня, взял меня за руку и негромко сказал:

— Изабелль, нам надо поговорить. — Так, и этому нужны разговоры. Я сделала «кислое» лицо:

— Ваша Светлость, может потом как-нибудь? — Он сделал строго лицо, но глаза его смеялись, подхватил меня под локоть, потом пристроил мою руку у себя на сибе локтя и повел через весь зал, а затем коридор в другую часть замка. Нас окидывали и провожали удивленными взглядами, и я изумлялась столь несвойственному поведению герцога, но Арвиаль шел уверенно, поэтому я молча следовала рядом с ним. Через три поворота мы нырнули в неосвещенную комнату, а из нее вышли на балкон, на котором царил тот самый таинственный полумрак (его создавал свет из ярко освещенных окон бальной залы и других комнат), при котором признаются в любви, и из бальной залы доносилась музыка, приглушенная расстоянием и стеклами. Я вздохнула:

— Давайте, говорите, что случилось. — Он обнял меня:

— Ничего такого особенного, просто захотел побыть с тобой наедине. — Его Светлость вздохнул. — Я виноват, и буду просить за это прощения постоянно, я должен был тебе доверять.

Немного помолчав, герцог добавил:

— Я хочу, чтобы наши отношения возобновились, мне тебя не хватает.

Я просто потеряла дар речи, какие волки в лесу отдали свои жизни, чтобы эти слова сказал гордый герцог? Как же это было приятно слушать их. Мужчина, о котором я страдала, просит прощения и хочет возобновить отношения, конечно, все равно произошедшее не может просто так забыться, но если постоянно оглядываться назад, то будущего не будет. Иногда надо перешагнуть то, что обижало и быть выше обид. Хочется сказать ради ребенка, но это не совсем правда, ради себя самой тоже, я к герцогу Арвиалю не равнодушна, это стоит признать и не лгать хотя бы себе. Пока все обдумывала и молчала, герцог принял это за мое сомнение и пытался склонить меня к тому, чтобы дать ему еще один шанс.

— Первое и главное в наших отношениях — доверие друг другу, я буду тебе доверять и никогда больше не стану подозревать, — он заглянул мне в глаза своими черными омутами, шепнул, — Изабелль, ты веришь мне?

Я смотрела на него как бандерлог на Каа, полностью поддаваясь его очарованию, в голове на заднем плане мелькнуло, а герцог Арвиаль не инкуб случайно, как-то легко я поддаюсь его чарам, по сравнению с другими мужчинами. Когда он склонился и поцеловал меня, моя хваленая разумность вовсе пошла в улет. Но когда поцелуй кончился, проснулась моя вредность:

— И как Вы собираетесь мне доказывать свою лояльность? Опять ждать пока переловят всех баронов?

Герцог отпустил меня из своих объятий, у меня упало сердце и настроение мгновенно, а через несколько секунд просто некрасиво отвисла челюсть: Ален стал на одно колено и протянул кольцо:

— Изабелль, стань частью моей жизни, будь моей спутницей до самой смерти, прошу, стань моей женой!

Я была настолько ошеломлена, переводя глаза с напряженного лица Арвиаля на кольцо, которое он держал в чуть подрагивающих руках, что просто не знала, то ли плакать, то ли смеяться. Пока его голос с умоляющими нотками не произнес:

— Изабелль… Я люблю тебя.

Я взяла кольцо, надела на палец и сказала, положив руки на его плечи:

— Я согласна стать Вашей супругой, Ваша Светлость.

Герцог соскочил молниеносно, приподняв на руки и прижав меня к себе так, что я даже вскрикнула от неожиданности, прошептал:

— Никакой Светлости, Изабелль, я для тебя Ален и на «ты», а официоз оставишь для герцогини де Шанталь, — и опять поцеловал так сладко-тягуче, что сердце екало от счастья. Да неужели! Только о ребенке скажу позже, когда будем в более спокойной обстановке.

Он внимательно всмотрелся в мое лицо и сказал с тревогой:

— Ты не жалеешь, Изабелль? — Я сильнее прижалась к нему и покачала головой. Он, успокоенный, сказал. — Сейчас пойдем в залу и после первой части бала объявим о помолвке, ты согласна?

Я опять качнула головой, соглашаясь, слезы радости душили меня, хотелось запрыгать и закричать: «Yes! Yes! Yes!», но в душе противный червяк елозил и твердил: «Что-то все так гладко и сладко, где же здесь подвох?» С огромной радостью я его придушила, и довольная и счастливая под ручку вместе с герцогом последовала в бальную залу.