Лэндри бежал через гараж и во все горло выкрикивал имя Елены, зная, что вероятно она не сможет его услышать. Выстрелы все еще гремели у него в ушах. Он едва слышал собственные мысли.
– Елена! Елена!
Она не шевелилась, глядя в пустые и безжизненные глаза Беннета Уокера.
– Елена!
В следующую секунду он был рядом, на коленях, наклонялся к ней, вытирая брызги крови и ошметки с ее лица, надеясь на Бога, чтобы ничего из этого не принадлежало ей. Его руки тряслись.
– Ты ранена? – выкрикнул он, вглядываясь в ее лицо. – Ты ранена?
Она моргнула, заметив его в первый раз.
– О-он м-мертв, – прошептала она.
Лэндри кивнул. Он осторожно приподнял ее и держал, прижимаясь щекой к ее макушке. Казалось, они просидели там долгое время, даже когда вокруг засновали помощники шерифа и члены следственной группы.
Его сердце проскакало несколько километров, пока адреналин не пошел на спад. Он не мог припомнить, доводилось ли ему прежде испытывать подобный страх, как в момент, когда Алексей Кулак наставил пистолет на женщину, которую он теперь держал в руках.
Какой же он идиот, что влюбился в дамочку, постоянно ввязывающуюся в подобные ситуации. Но ничего не поделаешь, и все что ему оставалось, это держать ее, гладить по волосам и нашептывать слова, которые, он был уверен, она не услышит.
Не важно. Не имело значения даже то, что это были за слова. Важно лишь, что он их сказал.