Арвиальская канва

Глава 26. Лицедей

Вокруг выброшенной на берег яхты сновали взмыленные рабочие. «Королеву Лави» шторм не пощадил: тримаран требовал ремонта и долгой, тщательной уборки.

Лави некоронованная требовала коньяку и хотя бы часов двенадцать сна, но мне, в отличие от треклятой яхты, такая роскошь не светила. Если судно спустят на воду не раньше следующей недели, то меня без промедления сбросили в бурные волны дворцовых разборок, не позволив даже переодеться.

— Это возмутительно! — сходу заявила мне взъерошенная и раскрасневшаяся герцогиня Тар-Рендилль, лично выскочившая в дворцовый холл. — Что ты о себе возомнила?!

Я до того привыкла видеть Ее Светлость одетой с иголочки, идеально уложенной и непробиваемо сдержанной, что от удивления притормозила, хотя секунду назад и думать не могла ни о чем, кроме горячей ванны и сухой рубашки. Герцогиня бушевала, как осенний шторм, не давая мне и слова вставить, пока в холл не зашел Ланс в компании задержавшего его Марка.

— Ваше Величество, это не укладывается ни в какие рамки! — тут же переключилась леди София Канделария. — Ваши люди схватили мою дочь безо всяких на то оснований! Она же маркиза, древней крови и силы, как можно было допустить, чтобы с ней обращались, как с какой-то…

— Как с какой-то неудачливой убийцей? — невозмутимо уточнил Ланс и развел руки, предлагая оценить свой отсыревший внешний вид. — Впрочем, нет, убийца она удачливая. Если бы ей удалось потопить яхту, то сейчас она бы не сидела в одиночной камере, а болталась в петле.

Герцогиня побелела как полотно.

— Рейна не могла!..

— Ага, не смогла, — цинично подтвердил Ланс. — Именно поэтому она жива, цела и невредима и останется таковой, по крайней мере, до конца следствия. Вы можете передать свои показания корпусу Крыльев, уверен, исполняющий обязанности главы сочтет их заслуживающими внимания.

Ее Светлость дернулась, как от удара, и перевела взгляд на Марка. Эмиссар герцогини явно чувствовал себя не в своей тарелке, но все же нашел в себе силы на то, чтобы мягко сказать:

— Ваши показания действительно важны, леди София. Вы проводили с дочерью много времени и знаете, чем она увлекалась, с кем общалась и где находилась. Леди Рейне всего семнадцать, она не справилась бы с организацией покушения в одиночку. Вы способны помочь следствию, и оно наверняка предложит сделку…

— Сделку? — отмерла герцогиня. — Сделку?! Маркизе крови?! Чтобы какой-то чернозубый смесок…

— Осторожнее, Ваша Светлость, — пресек ее Ланс, на лицо которого действительно выползли чернильные зубцы. — Вы рискуете не только снизить ценность своих показаний, но и занять соседнюю камеру. Рейна пыталась убить не меня одного. На яхте было восемьдесят шесть человек, не считая команду. Вы полагаете, что ее происхождение способно затмить этот факт? Не думаю, что следствие с вами согласится. Но вы можете хотя бы помочь Крыльям составить определенное мнение о своей дочери… и о себе.

Не дожидаясь ответа, Его Величество сдержанно кивнул на прощание, подцепил меня под локоть и потащил наверх. Я обернулась с вершины лестницы — герцогиня так и стояла посреди холла, бледная и растерянная, и напротив нее на полу скупо поблескивала соленая лужица, натекшая с короля.

— Это было жестоко, — заметила я, когда за нами закрылись двери королевских покоев.

— Держать нас мокрых и продрогших посреди мраморного холла? Согласен. — Ланс стянул корону, прицелился было зашвырнуть ее куда подальше, но потом с тяжелым вздохом поставил на специально выделенную подушечку в гардеробной — прямо вместе с плетью водорослей. — Марк, подождешь? А лучше закажи что-нибудь горячее, пока ждешь… — судя по крайне невежливому, но относительно утвердительному бурчанию из гостиной, возражений у Марка не нашлось, и Ланс утащил меня в ванную. — Что за коронация, вернулся затемно, голодный, трезвый и мокрый как мышь, так еще собственная аристократия с порога бочку катит… и сухой женской одежды у меня нет.

— Еще сделай вид, что последнее тебя тоже расстраивает, — хмыкнула я, с наслаждением выпутываясь из липнущего к телу платья.

Огромное зеркало в ванной ничего утешительного не отразило. Ноги оказались покрыты мелкими порезами, на бедре наливался огромный синяк — но все это не шло ни в какое сравнение с тем, во что превратилась спина Ланса в том месте, где к ней присосалось щупальце. Даже подкожная чернота пошла рябью, будто мечтая убраться подальше от жутких кровоподтеков, но сам Ланс не обратил на это особого внимания, уверенно прошлепав мимо зеркала и открыв кран. В ванную ударила широкая струя, от которой тотчас повалил пар.

— Ты уверен, что не стоит… — начала было я, но Ланс уже с блаженным стоном запрыгнул в ванну, не дожидаясь, пока она наполнится до конца — благо из-за ее размеров ждать пришлось бы до скончания века.

— По-моему, холодного я туда наприкладывал с избытком, — пробурчал он, откинув голову на бортик. — Лучше иди ко мне.

Я сжала губы и покосилась в сторону душевой кабинки, и Ланс с тяжелым вздохом уселся в ванне, ссутулившись.

— Лави, ты замерзла не меньше моего. Начало сезона, да после ливней и шторма… мне ли тебе объяснять, что в такую погоду купаются только туристы с северной окраины? Иди сюда. Да, я мерзавец, ты меня ненавидишь, но это все еще так себе повод для простуды.

— Марк ждет, — опрометчиво напомнила я.

Подкожные узоры на нем вдруг задвигались, как живые, словно человеческое тело вздумало переплавиться в какое-то чудовище. Завороженная и, чего греха таить, напуганная этим зрелищем, я не сразу заметила, как к моим ногам подкрались тени изо всех углов — и внезапно почернели в тон чернильным зубцам на лице Ланса. Очнулась только когда они рванули вверх, словно вздумав проглотить меня живьем… и вдруг оказалась стоящей в ванне, по щиколотку в кошмарно горячей воде, с подскочившим к горлу желудком и золотистыми мушками перед глазами. Я запоздало взмахнула руками, все еще наивно надеясь восстановить равновесие — и все-таки рухнула в любезно распахнутые объятия.

— Ненавижу, — прохрипела я, добавив Лансу под дых — слишком слабо, чтобы причинить боль, но достаточно, чтобы он, наконец, проникся. — Как же я тебя…

— Тш-ш, моя королева. Все уже закончилось, — тихо шепнуло это чудовище, ласково коснувшись губами моего виска. — Все позади.

— Шелликота с два, — пробурчала я, спрятав лицо у него на груди — так, чтобы не было заметно, что глаза у меня на мокром месте. — Как тебе вообще в голову пришло заключать сделку с Тиггирн На-Мара?! Да еще такую…

— Ну, это скорее его инициатива, — ответил Ланс, милосердно не пытаясь заглянуть мне в лицо. — Я пришел к нему с предложением отдать волосы Марка, но князь пожелал, чтобы я привел к нему тебя.

— И ты согласился! — я все-таки двинула ему кулаком по плечу от полноты чувств.

Ланс дернулся, пуская удар вскользь, и замер — а я поняла, что поворачиваться к нему все-таки не стоило. Не раньше, чем справлюсь с запоздалой дрожью и слезами, чтобы никто не видел, как я…

Его Величество изволил поймать мое лицо, не давая снова спрятаться.

— Лави, ты говоришь о тысячелетнем фейри, который тренировал изворотливость и коварство, когда люди только-только начали догадываться об их существовании, — сказал он, не отводя взгляда. — Ты правда думаешь, что это я его перехитрил? Да я съем свою водолазку, если он сформулировал условия таким образом не нарочно!

Я шмыгнула носом, успокаиваясь. Вода в ванной уже казалась вполне комфортной, плечо под щекой — теплым и уютным, мужские руки на спине… чрезмерно наглыми и вообще уже не на спине.

— Мысленно я уже затолкала твою водолазку тебе в глотку, — проникновенно сообщила я, податливо выгибаясь под прикосновением. — Зачем, по-твоему, Тиггирн На-Мара понадобилось так подставляться со сделкой?

— Ну, вероятнее всего, ему попросту было скучно. — Ланс пожал свободным плечом, стремительно теряя интерес к разговору. — Захотелось проверить, не отупели ли его потомки вконец на этой своей суше, и вообще любопытно взглянуть на невестку. До сих пор считалось, что встретить свою кохон-тви — к несчастью. Вероятно, я надругался над этим шаблоном…

— Твоя мать тоже была кохон-тви? — поинтересовалась я, вздрогнув и отстранившись.

Ланс досадливо поморщился.

— Понятия не имею. Отец не слишком стремился давать объяснения. Но если учесть, что он все-таки позволил ей родить меня, несмотря на возможные последствия… вполне возможно. Лави, ты точно хочешь сейчас обсудить суеверия фейри?..

— Нет. — Я окунулась с головой, остервенело выполаскивая соль из волос. — Но если ты рассчитываешь использовать королевскую ванну не по назначению, то вынуждена тебя разочаровать. У нас вообще-то посторонний человек в гостиной, который рассчитывает отчитаться по изловленным заговорщикам и поспать, наконец.

Кажется, такая формулировка была куда безопаснее опрометчивого «Марк ждет». Во всяком случае, на этот раз Ланс ограничился тем, что нагнулся за поцелуем и, когда я расслабилась и закрыла глаза, мстительно притопил меня и стремительно выскочил из ванны, опасаясь справедливого возмездия.

— Не знаю, как там насчет встречи с кохон-тви, — в сердцах сказала я, отдышавшись, — а ты — точно мое персональное несчастье! — и, за неимением подходящих предметов, швырнула в него заранее заготовленным полотенцем.

Ланс его с легкостью поймал.

— Что же ты, в таком случае, делаешь в моей ванной? — поинтересовался он, невозмутимо вытираясь.

— Моюсь, — раздосадованно пробурчала я: другого полотенца в пределах досягаемости не было, а вылезать из воды оказалось холодно: кожа тотчас покрылась мурашками, с волос натекла лужа.

— А по-моему, добавляешь работы дворцовым горничным, — мстительно заметил Ланс и подошел ближе — но во избежание досадных инцидентов сразу завернул меня в полотенце. Тут же вздрогнул сам и, недолго думая, прижался всем телом, греясь и грея.

Я запрокинула голову, и Ланс, поймав мой взгляд, тотчас посерьезнел.

— Я не был уверен, что Тиггирн На-Мара отпустит тебя, — признался он, — поэтому решил подстраховаться, побеседовав с его наследником. Но того волосы Марка тоже не слишком заинтересовали. Пришлось импровизировать.

— Думать забудь о том, что у тебя есть такой козырь, как Брианна, — потребовала я. — Или, клянусь, ты тысячу раз пожалеешь, что встретил меня.

Возможно, этого разговора следовало выбрать другое место и время. В конце концов, угрожать мужчине расправой, стоя практически голой посреди его ванной комнаты, — так себе стратегия, да и я не представляла, что могла бы сделать, если бы вдруг понадобилось мстить за сестру. Но Ланс, к его чести, не стал ни язвить, ни огрызаться. Только плотнее завернул меня в полотенце и негромко сказал:

— Я тебя услышал.

Насчет Марка я переживала напрасно. Он уже спал, откинувшись на спинку дивана и грозно хмурясь во сне. Недоеденная булочка и чашка остывшего кофе на столике удачно довершали картину.

— Мне во всем этом видится вселенская несправедливость, — пожаловался Ланс, усаживаясь в кресло, но вместо того, чтобы устроиться в нем для сна, потянулся к кофейнику. — Какого шелликота подданные могут позволить себе спать по ночам, а король — нет?

Разбуженный Марк наградил его хмурым взглядом и устало растер лицо.

— Зато подданные теперь ищут новую работу, а ты благополучно трудоустроен до конца дней своих, — заметил он, смазав конец фразы смачным зевком. — Леди София Канделария в ярости, чтоб ты знал. Чтобы герцогиню крови отсылали строчить бумажки, как какого-то клерка…

— Ее не было в парке, когда я выходил из воды? — уточнил Ланс, самолично разливая кофе по чашкам.

Марк помотал головой.

— Жаль, — вздохнул король, отставив кофейник. — Как раз на зарвавшихся аристократов-то представление и было рассчитано, а публика даже явиться не соизволила… ну да ладно. Расскажи лучше, что здесь было, когда мы отплыли.

Марк отхлебнул из чашки и машинально поморщился. Я тоже: после регулярных экспериментов Керен та слабенькая бурда, которую в дворце выдавали за кофе, казалась пресной и почти безвкусной.

— Лорд Тадео-Тар отказался предоставлять мне своих людей, чтобы проследить за герцогом Талион-Тар и герцогиней Тар-Рендилль, — доложил Марк, с отвращением отставив чашку. — Пришлось задействовать кое-какие знакомства и выдернуть пару человек из дворцовой стражи — было бы очень мило с твоей стороны проследить, чтобы им хотя бы выходной дали. В общем, лорд Остальд сидел над документами как мышь под веником, практически не отлучался и вогнал наблюдателей в смертную тоску. Леди София Канделария, в общем-то, тоже ничем не отличилась, зато ее дочь, которая должна была перенимать полезный опыт, внезапно занемогла на ровном месте и отпросилась у маменьки под предлогом головной боли. Поскольку Ее Светлость еще не знала, что головная боль — это ты, она отправила дочь в особняк, отрядив свою компаньонку в сопровождающие. Наблюдатель пополам разорваться не мог, так что за герцогиню ручаться не станет, а вот маркиза совершенно точно заперлась у себя в спальне, вырвала несколько волос и активировала заклинание, аналогичное тому, что, вероятно, погубило «Королеву Анну». Наблюдатель вызвал подмогу, леди Рейну схватили, не позволив довести дело до конца, и сейчас она дожидается следователя в дворцовом подземелье.

— Значит, заговорщики где-то раздобыли еще волосы, — мрачно констатировал Ланс. — Интересно, где… если черные и голубые волосы в Арвиали достать не проблема, а рыжие можно взять у Рейны, то маги-усилители есть только в столице, и за ними следят внимательнее, чем за королевской сокровищницей.

— Еще один есть в Алдеане, — машинально возразила я.

Ланс замер, недоверчиво глядя на меня поверх чашки.

— Я купил у Таби косу длиной в пол-локтя. Полагаешь, ее ребенок успел отрастить еще столько же за неполный месяц?.. Если только она отрезала им волосы не под корень, а, скажем… — он осекся и отставил чашку. — Ладно, положим, мотив у нее был. Из-за договоренностей с фейри она сама оказалась в монастыре, из-за закона об обязательной военной службе для магов — и вовсе была обязана отдать всех своих детей государству. А уж необходимость отдать троих внуков разным покровителям и вовсе звучит издевкой… но как манн-ви, запертая в монастыре, может быть связана со старшей дочерью герцогини? Когда Таби ушла в Алдеан, Рейна маршировала на плацу в столице!

— Убитые маги Остальда Талион-Тара сюда тоже не вписываются, — отметил Марк. — Но я и не говорил, что мы поймали главу заговора и теперь можно расслабиться. Леди Рейна — всего лишь один из исполнителей.

— Самый неудачливый, — мрачно усмехнулся Ланс. — Зато, по крайней мере, понятно, что связывает ее с Тайлом Малли-Тар.

Марк тоже помрачнел. Думать о своей сестре в ключе связи между государственными преступниками ему явно не улыбалось, и он предпочел сменить тему:

— Допрос леди Рейны проведут утром, как только появится следователь. А вот что делать с Нелотом Тадео-Тар? В общем-то, он не нарушил никаких инструкций, отказавшись высылать Крылья мне в подчинение. Фактически никакой должности я не занимаю и помогать мне никто не обязан. Но из-за его отказа мы едва не упустили леди Рейну и подвергли опасности добрую сотню человек, включая короля.

Ланс побарабанил пальцами по крышке стола, задумавшись, но я его опередила:

— Как ты смотришь на должность эмиссара королевы?

Марк поднял голову, перевел взгляд за мое плечо и мерзостно ухмыльнулся. Я обернулась, но Ланс уже просто сидел, скрестив руки на груди.

— Понятно, — вздохнула я, потерев переносицу. — Дурная была идея.

— Да нет, — неожиданно возразил Ланс, не меняя позы. — Пока что единственное, чем я впечатлил своих придворных — это крылья и широкая улыбка. Щупальца — и те не мои… сейчас аристократы воспринимают меня как опасную тварь, — он осклабился, предлагая нам самим судить, насколько права местная аристократия, — но сегодня, помимо фокусов с водой, я сделал еще одну важную вещь.

«Без кольца, воодушевляющей речи и моральной поддержки», — тут же припомнила я. Не подготовился он, как же…

— Посол Пилара превзошел себя в искусстве тонких намеков, когда сватал мне свою дочь, — усмехнулся Ланс. — Надо признать, будь я человеком, согласился бы не раздумывая, партия действительно выгодная. Но вместо этого я привел на яхту Лави и сделал предложение ей.

Я пожалела, что столь удобное для швыряния полотенце осталось в ванной.

Это я знала, что Ланс свой выбор сделал и отступать не намерен. А с точки зрения посла все выглядело иначе. За торжественным завтраком он обрисовал все преимущества женитьбы на своей дочери, король покивал, дав надежду на положительный ответ, и удалился раздумывать — к своей фаворитке… а потом вдруг взял и сделал предложение ей, а не благородной пиларке.

Словно это фаворитка построила короля в три шеренги и отбила ему все мысли о женитьбе на другой.

— Они все еще думают, что своего мнения у меня нет, — с усмешкой подтвердил Ланс. — Что все решения принимаешь ты и только ты. Твой эмиссар будет иметь куда больше влияния. По крайней мере, на первых порах, пока еще никто не просек, что к чему.

Выпитый кофе внезапно запросился обратно. Марк уже не ухмылялся, осознав, что это решение подставит под удар нас обоих.

— Напомни мне, — проникновенно попросила я Ланса, — за что я тебя терплю?..

— Просто ты очень ценишь выгодные связи, — невозмутимо объяснил Ланс, — и никогда не упустила бы возможность добиться протекции при дворе.

Месяц назад я бы сказала, что против правды не попрешь. Но опрометчивый визит Ланса под Холмы изменил все. Теперь за этими пикировками виделось что-то нежное, ранимое, чего я никак не ожидала обнаружить в морском чудовище, способном за долю секунды превратить собеседника в исключительно молчаливую кучку праха.

— Ланс… — начала было я, но осеклась. Кое-что определенно следовало обсудить. Но не при Марке. Не так. — Я искренне надеюсь, что тебе не придется искать себе новую королеву после всех своих махинаций.

Он помедлил — словно понял, о чем я не решилась заговорить, но все же милостиво поддержал тему:

— Я тоже. Поэтому и считаю необходимым припрятать пару козырей в рукаве.

— Хорошо, — кивнула я и поднялась. — Велю приготовить бумаги для Марка.

Я даже не сразу поняла, почему мой новый эмиссар вдруг начал давиться нервным смехом.

— Лави, второй час ночи, — напомнил он, не сдвинувшись с места. — Горничных не пожалела — хоть над секретарем смилуйся!

Я посмотрела на часы — действительно, Николас Тар-Сальвадо наверняка видит десятый сон и вряд ли обрадуется новым поручениям — но все равно сначала нашла новый ежедневник и написала себе напоминание о найме Марка, втиснув его между завтраком и визитом к леди Вивиан Тар-Аурилль. По-хорошему, следовало еще найти время, чтобы выслушать рапорт: дело леди Рейны не ждало.

Если подумать, у леди Вивиан всегда есть что перехватить…

— А, чтоб тебя… ручка кончилась!

— Как ты еще сама не кончилась? — проникновенно поинтересовался Марк, с привычной талботовской бесцеремонностью заглянув в ежедневник. — Ты что, собиралась вычеркнуть из расписания королевский завтрак?

— Смею надеяться, короля не надо кормить с ложечки, — не удержалась я.

Хотя, если вспомнить, во что обычно влипает Ланс, стоит оставить его без присмотра — то пленение под Холмом у Огненного Змея, то подготовка переворота под Холмом Тиггирн На-Мара, то вообще дочка пиларского посла и ее чрезвычайно довольный ходом переговоров папа…

— Лави, — как-то обреченно вздохнул Ланс, — вообще-то ты невеста короля. Так, к сведению. Кормить меня с ложечки действительно не требуется, а вот представить тебя приглашенным необходимо хотя бы ради того, чтобы твоему эмиссару не боялись доверить людей. Или, наоборот, боялись. Посильнее.

— Но… — я так печально покосилась в ежедневник, что Марк не выдержал и отобрал его.

— Отчет по мероприятию и ходу ремонта «Королевы Лави» вполне могу принять и я, — заметил он и, явно обживаясь в роли моего эмиссара, скользнул пальцами по исписанной странице. — Кто такая леди Исабель Крус-Тар?

— Глава дворцовой пресс-службы, — напомнила я. — Она должна была предоставить на согласование статью о коронации, но я еще не решила, стоит ли освещать мероприятие правдиво. Ланс, ты уверен, что стоит представлять меня как твою невесту? Думаю, информацию о предложении еще можно придержать, по крайней мере, до вечера, пока не оклемаются свидетели.

— И что оно тебе даст? — безжалостно поинтересовался Ланс, склонив голову к плечу.

— Полдня, чтобы свыкнуться с этой мыслью, — честно призналась я. — А еще предупредить Брианну и Витора, чтобы они узнали об этом не из утренних газет.

— Они в курсе, — огорошил меня Ланс.

— Тогда… — я потерла виски и неожиданно зевнула. — Шелликот с тобой. Скрыть попытку покушения все равно не удастся, а следователь уже должен был начать работу с леди Рейной. Марк, просмотришь материалы от леди Крус-Тар? И еще, мне нужно пересечься с Томной Эвой, чтобы она начала тихонько копать под Тайла Малли-Тар, и с Керен, чтобы предупредить, что ее бывший — изрядный козел и мириться с ним опасно…

— Полагаю, об этом она и так догадывается, — заметил Ланс, — а ты сейчас уснешь прямо в кресле. Марк, забирай ежедневник. Выпиши оттуда, что сможешь взять на себя или повесить на Эву. Вернешь после королевского завтрака.

Марк, на лице которого уже отчетливо значилось сожаление по поводу опрометчивого согласия работать на меня, коротко кивнул и ушел, не слушая моих возражений, пока у него еще оставалось время на сон.

— По-моему, одним эмиссаром я не обойдусь, — с прискорбием признала я, глядя на закрывшуюся за ним дверь, и с трудом подавила зевок. — Иначе я загоняю Марка до полусмерти.

— Осмелюсь напомнить, что ты вообще собиралась проделать все в одиночку, — усмехнулся Ланс, поднимаясь на ноги. — Если ты намекала на возможность приблизить ко двору Эву, то потерпи еще немного. А если рассчитываешь на леди Вивиан Тар-Аурилль, то тут я тебя опередил, и ты очень сильно смутишь ее предложением работать на тебя.

— Вообще-то я имела в виду и то, и другое, — раздосадованно сообщила я. — Когда ты вообще успел договориться с Вивиан?

— А я очень шустрый, — невозмутимо напомнил Ланс. — А ты сейчас уснешь прямо в кресле. Иди сюда.

Я с сожалением покосилась на столик: дворцовый кофе не только казался редкостной бурдой, он еще и ни капли не бодрил. Ланс, увы, был прав: сейчас я бы и толкового расписания на день не сумела составить, даже если бы Марк уже предоставил мне оставшийся список дел и вернул ежедневник.

— Все получится, — пообещал Его Величество, протянув мне руку. — Не сразу, но получится. Верь мне, королева.

И я поверила, как маленькая девочка. Вложила пальцы в его ладонь, позволила коснуться губами нежной кожи над запястьем и проложить дорожку из поцелуев к плечу. Сама выбралась из теплых объятий кресла, чтобы променять их на другие, обжигающе горячие, и контрастно прохладные простыни.

А потом бездарно вырубилась на плече Ланса еще до того, как вспомнила, о чем вообще хотела с ним поговорить.