Беру тебя в жены

Глава 3

— Ублюдок!.. — Эмма все еще кипела от негодования, когда несколькими минутами позже они вошли в укрытый густой тенью сад. — Гадкий, мерзкий, презренный маленький ублюдок!

— Меня часто, и не без основания, обвиняли в том, что я ублюдок, — нейтральным тоном заметил Эдисон. — Но немногие осмеливались заявить мне об этом в лицо.

Пораженная, Эмма остановилась у фигурно подстриженной живой изгороди.

— Я вовсе не…

— И никто, — не спеша продолжал он, — никогда не называл меня маленьким ублюдком.

Он прав. В его облике не было ничего мелкого. В дополнение к росту и внушительной мускулатуре в Стоуксе была та естественная мужская элегантность, которой должны были завидовать многие светские львы.

Смутившись, она сказала:

— Я говорила о Чилтоне Крэйне, а не о вас.

— Счастлив это слышать.

— Сегодня днем, узнав, что Крэйн в замке, я переговорила с миссис Гаттен, экономкой, — продолжала Эмма. — Я предупредила, чтобы ни под каким предлогом она не посылала молодых горничных в его комнаты. Я также настоятельно посоветовала, чтобы женская прислуга работала по возможности парами.

— Я полностью согласен с вашей оценкой Чилтона Крэйна, — произнес Эдисон. — По вашей реакции я предположил, что это вы были той невезучей компаньонкой из бельевой Рэлстон-Мэнора?

Эмма не ответила, да в том и не было нужды. Стоукс прекрасно знал, что прав.

Эмма сделала несколько шагов в сторону разросшегося сада. Она скорее почувствовала, чем услышала, что Эдисон идет за ней.

При свете дня неухоженный сад Уэр-Касла являл собой плачевное зрелище, ночью же высокие изгороди, неподстриженные кусты и буйно растущие плети дикого винограда напоминали непроходимые джунгли. Единственным источником света была луна. Она освещала пейзаж, и окружающая местность купалась в тревожных переливах серебра и мрака. Неверный свет превратил лицо Эдисона в мрачную маску со сверкающими глазами.

«О Боже! — подумала Эмма. — Теперь он все знает о происшествии в Рэлстон-Мэноре и моем увольнении!» Надо что-то делать, иначе она погибла. Нельзя потерять это место, пока не найден способ исправить последствия финансовой катастрофы, обрушившейся на них с сестрой.

Эмме хотелось кричать от отчаяния. Вместо этого она заставила себя рассуждать трезво. Не стоит объяснять Эдисону, что произошло на самом деле. Люди всегда склонны верить худшему, когда речь идет о репутации дамы.

И даже если она сможет обелить себя в связи с инцидентом в Рэлстон-Мэноре, надо будет как-то объяснить тот факт, что она пряталась в гардеробе Миранды.

Единственным смягчающим обстоятельством было то, что она пряталась там не одна. Эмма все обдумала. Эдисону, без сомнения, будет так же трудно, как и ей, объяснить, что он там делал.

— Ваша сдержанность похвальна, мисс Грейсон, — вежливо проговорил Эдисон.

Девушка оглянулась на него и насупилась. Эмма знала, что из шкафа она выбралась не в лучшем виде — чепец сидел косо, несколько прядей выбились из прически. Платье сильно помялось.

Эдисон же не потерял вида сдержанной элегантности. Каждый волосок на месте. На фраке — ни морщинки. Галстук сохранил свой идеальный узел. «Ужасно несправедливо», — подумала Эмма.

Воспоминание о вынужденной близости вызвало у нее необъяснимое ощущение, от которого по спине пробежал холодок.

— Сдержанность, сэр?

— Должно быть, искушение выпрыгнуть из шкафа и дать Крэйну кочергой по его толстому черепу было очень велико?

Эмма вспыхнула и отвернулась. Она не доверяла его загадочной улыбке. Не знала она, и что думать о его слишком спокойном тоне.

— Вы правы, сэр, устоять было трудно.

— Тем не менее я рад, что вы удержались. Иначе мы могли попасть в очень неловкое положение.

— В самом деле. — Эмма задержала взгляд на густой массе ниспадающей лозы. В свете луны она казалась клубком змей, ползущих через гравийную дорожку. Девушка вздрогнула. — В весьма неловкое.

— Кстати, что вы делали в комнате леди Эймс, мисс Грейсон?

Девушка вздохнула;

— Разве непонятно? Я услышала голоса Крэйна и леди Эймс на задней лестнице. Я хотела избежать этой встречи, поэтому нырнула в первую незапертую комнату, которую нашла. Оказалось, что это комната леди Эймс.

— Ясно. — Судя по тону, Стоукс сильно сомневался в ее правдивости.

Эмма резко остановилась и повернулась к нему:

— А как насчет вас, сэр? Не хотите рассказать, почему прятались в шкафу?

— Я искал кое-что украденное у моих друзей, — туманно ответил он. — Сообщенные мне сведения указывали на то, что этот предмет может быть в Уэр-Касле.

— Чепуха! — Эмма сердито воззрилась на него. — Неужели вы думаете, что можете отделаться от меня такой сказочкой? Леди Эймс богата как Крез. Ей незачем воровать.

— Светская внешность бывает обманчива. Но кстати, я не утверждаю, что леди Эймс входит в число подозреваемых.

— Тогда зачем вы оказались в ее комнате? Я, между прочим, видела, как вы лезли в окно.

Эдисон вздернул бровь:

— В самом деле? Как вы наблюдательны! А я-то думал, что меня никто не видел и не слышал. Обычно такие вещи мне лучше удаются. Возможно, я подрастерял свои навыки. — Стоукс резко оборвал себя. — Ну да ладно, что касается моего пребывания в комнате леди Эймс, то объяснение достаточно простое. Я пытался избежать встречи с вами.

— Со мной?!

— Забираясь в окно, я заметил, что в дальнем углу балкона кто-то стоит. Я понял, что столкнусь с вами, когда вы вернетесь в коридор. Тогда с помощью отмычки я открыл одну из комнат и вошел туда. Я собирался переждать, пока вы уйдете, а потом продолжить поиски.

— Какое хитросплетение! — Эмма сложила руки на груди. — Тем не менее, полагаю, я должна поблагодарить вас, сэр.

— Это за что же?

Она пожала плечами:

— Не открой вы дверь в комнату леди Эймс, я бы туда не вошла, а больше в коридоре спрятаться было негде.

— Всегда рад услужить очаровательной даме.

— Хм… — Эмма украдкой разглядывала его. — Полагаю, вы не скажете, что же именно вы искали сегодня вечером?

— Боюсь, что нет. Это личное дело.

«Похоже, что так», — подумала Эмма. Но как бы там ни было, Эдисону Стоуксу есть что скрывать.

— Из вашего рассказа следует, что вы очень изобретательны, мистер Стоукс.

Он слабо улыбнулся:

— А ваши обстоятельства деликатны, не так ли, мисс Грейсон?

Поколебавшись, она кивнула:

— Вне всякого сомнения. Буду откровенна, сэр. Я не могу позволить себе оказаться замешанной в скандале. Это будет стоить мне места компаньонки леди Мэйфилд.

— А вы думаете, такое возможно? — В вопросе Эдисона прозвучало вежливое сомнение. — Несмотря на все свое богатство и положение в обществе, леди Мэйфилд не кажется мне слишком щепетильной.

— Не важно, я не могу рисковать, испытывая ее чувствительность. Леди Мэйфилд исключительно добра ко мне. Мне повезло, что она склонна к эксцентричности. Леди Мэйфилд с большей терпимостью относится к моим маленьким промахам, нежели прежние хозяйки, но…

— Маленьким промахам? Эмма вздохнула:

— За последние несколько месяцев я потеряла три места, сэр. Как вы слышали, одно из них — благодаря Чилтону Крэйну. Но в двух других случаях меня уволили из-за моего слишком бойкого языка. Я не всегда могу держать свое мнение при себе.

— Ясно.

— У Летти очень широкий взгляд на некоторые вещи…

— У Летти? А, вы говорите о леди Мэйфилд?..

— Она настаивает, чтобы я обращалась к ней по имени. Как я уже говорила, она довольно эксцентрична. Но я не могу ожидать, что леди Мэйфилд оставит меня при себе, усомнившись в моей добродетели. Поступив так, она станет посмешищем в обществе.

— Понятно. — Эдисон немного подумал. — Что ж, мисс Грейсон, похоже, у нас обоих есть серьезные причины держать свои личные дела в тайне,

— Да. — Эмма немного расслабилась. — Могу я считать, что вы готовы молчать о случае, произошедшем со мной в Рэлстон-Мэноре, если я соглашусь никому не говорить, что вы приехали в Узр-Касл шарить в комнатах гостей?

— Значит, мы заключаем джентльменское соглашение, мисс Грейсон?

— То, что мы заключаем, — поправила его Эмма, — это соглашение между джентльменом и леди.

— Прошу меня простить. — Стоукс со всей возможной серьезностью почтительно склонил голову. — Разумеется, соглашение между джентльменом и леди. Скажите, ваше стремление подчеркнуть равенство не проистекает, случайно, из знакомства с произведениями Мэри Уоллстоункрафт и подобными им?

— Да, я читала книгу Уоллстоункрафт «В защиту прав женщин». — Эмма вздернула подбородок. — Я нашла в ней немало разумных мыслей.

— Не стану оспаривать ваши выводы, — миролюбиво произнес Эдисон.

— Любая женщина, оставшись одна в целом мире, очень скоро оценит всю глубину и верность замечаний мисс Уоллстоункрафт о важности женского образования и прав женщин, — развила свою мысль Эмма.

— В подобной ситуации оказались и вы, мисс Грейсон? Вы одна-одинешенька в целом мире?

Ей пришло в голову, что беседа внезапно приняла непредвиденный оборот. С другой стороны, они уже довольно долго просидели в гардеробе леди Эймс. Эмма искренне надеялась, что не станет краснеть, вспоминая об ощущениях, которые она испытала, оказавшись прижатой к его крепкому теплому телу.

— Не совсем. К счастью, у меня есть младшая сестра. Дафна обучается в Девоне, в школе миссис Озгуд для юных леди.

— Ясно.

— К несчастью, плата за следующий квартал должна быть внесена в конце месяца. Я просто не могу потерять это место.

Он, казалось, задумался.

— Скажите, мисс Грейсон, вы остались совсем без средств?

— В данный момент, да. — Эмма прищурилась. — Но это не навсегда. Часть моих финансовых планов провалилась два месяца назад, но я надеюсь, что в любой день все может измениться.

— А если нет?

— Придумаю что-нибудь еще.

— Не сомневаюсь, мисс Грейсон. — В легкой насмешке Эдисона сквозило уважение. — Совершенно ясно, что вы сильная леди. Могу я спросить, что стало с вашими родными?

— Мои родители умерли, когда мы с Дафной были совсем маленькие. Нас воспитывала бабушка — весьма образованная женщина. Благодаря ей я прочла Уоллстоункрафт и других. Но бабуля умерла несколько месяцев назад, денег осталось очень мало. Единственным ценным имуществом был дом.

— И что же с ним случилось?

Эмма удивленно моргнула. Она с опозданием вспомнила перешептывания гостей. Говорили, что у Стоукса очень широкие финансовые интересы. Вне всякого сомнения, он был создан для бизнеса.

— Да… дом. — Она печально улыбнулась, — Вы смотрите в корень проблемы, сэр.

— Так вы скажете, что с ним случилось?

— Почему нет? Вы наверняка уже угадали ответ. — Она приструнила себя. — Дом был нашим единственным имуществом. Дом, сэр, и примыкавшая к нему маленькая ферма должны были стать нашим основным источником дохода.

— Я так понимаю, что с домом случилось нечто в высшей степени неприятное?

Ногти Эммы вонзились в ее ладони.

— Я продала дом, мистер Стоукс. Отложила некоторую сумму, чтобы внести за проживание и стол в школе миссис Озгуд для юных леди, а остальное вложила, но неудачно.

— Вложили?

— Да. — Эмма стиснула зубы. — Обычно интуиция меня не подводит. Но с каждым днем мне все отчетливее видно, что я совершила серьезную ошибку.

Последовало короткое молчание.

— Другими словами, — подхватил Эдисон, — вы все потеряли?

— Не обязательно. Я все еще надеюсь… — Эмма умолкла. — Мне нужно лишь время и немного удачи.

— Я всегда считал удачу, — произнес он с отсутствующим видом, — в высшей степени ненадежной основой для предприятия.

Эмма нахмурилась, жалея о странном побуждении, заставившем ее разоткровенничаться:

— Человеку с вашим богатством и властью легко делать подобные заявления.

— Ваша гордость, как это ни странно, напоминает мою, — тихо проговорил Эдисон. — Хотите верьте, хотите нет, но я знаю, что такое остаться одному в целом свете и без гроша в кармане.

Эмма подавила скептический смешок:

— Вы хотите сказать, что когда-то были бедны, мистер Стоукс? В это очень трудно поверить.

— Поверьте, мисс Грейсон. Моя мать работала гувернанткой, которую уволили без рекомендаций, когда гость дома, где она работала, соблазнил ее и наградил ребенком. Когда же негодяй, бывший моим отцом, узнал, что она беременна, то бросил ее.

Эмма была потрясена.

— Простите, сэр! Я не думала…

— Поэтому, как видите, я понимаю ваше положение. К счастью, моя мать избежала работного дома. Она уехала жить к старой тетке в Нортумберленд. Та вскоре умерла, оставив нам небольшое наследство, чтобы мы могли продержаться. Моя бабушка с отцовской стороны также иногда присылала кое-какие деньги.

— Какая она добрая!

— Никто из знающих ее людей, — очень спокойно произнес Эдисон, — никогда не совершит подобного промаха, назвав леди Эксбридж доброй. Она посылала деньги, потому что считала это своим долгом. Мы с матерью были постыдным пятном на чести семьи.

— Мистер Стоукс, не знаю, что и сказать.

— А здесь не о чем говорить — Он отмахнулся. — Когда мне было семнадцать лет, моя мать умерла. Думаю, она не переставала надеяться, что мой отец однажды решит, что все же любит ее, и признает своего незаконнорожденного сына.

Показное равнодушие в голосе не могло скрыть боли, прозвучавшей в его словах. Его бедная мать не единственная, кто надеялся, что негодяй, произведший на свет незаконного отпрыска, когда-нибудь позаботится о нем, подумала Эмма.

Она поняла, что Эдисон нашел способ усмирить кипевший в нем гнев. Но старая злость до конца не исчезла.

— Ваш отец, сэр. — Она деликатно помолчала. — Могу я спросить, вы когда-нибудь с ним встречались?

Эдисон одарил ее улыбкой, достойной большого волка.

— Он навестил меня раз или два, когда его жена и ребенок умерли при родах. Мы так и не стали, как говорят, близки. Он умер, когда мне исполнилось девятнадцать. Я тогда жил за границей.

— Как печально…

— Думаю, мы достаточно обсудили эту тему, мисс Грейсон. Прошлое ушло. Я упомянул о нем, только чтобы заверить вас, что понимаю ваше положение. Сегодня важно лишь то, что мы заключили пакт, оберегающий наши секреты. Надеюсь, я могу положиться на вас и вы выполните свою часть сделки?

— Даю вам слово, сэр. А теперь, прошу извинить, мне надо вернуться в дом. Не обижайтесь, но я не могу допустить, чтобы меня увидели здесь, в саду, наедине с вами или с любым другим джентльменом.

— Ну, разумеется. Вопрос добродетели. Эмма вздохнула:

— Ужасно надоедает все время печься о своей репутации, но это жизненно важно при моей работе.

Его пальцы мягко, но весьма уверенно сомкнулись на ее руке, когда она проходила мимо.

— Если вы не против, у меня есть еще один вопрос. Эмма взглянула на него:

— Что за вопрос, сэр?

— Что вы будете делать, если Чилтон Крэйн вас узнает?

Эмма вздрогнула.

— Не думаю. Работая в Рэлстон-Мэноре, я носила парик и не надевала очков.

— Но если он вспомнит ваше лицо? Эмма расправила плечи.

— Что-нибудь придумаю, как всегда.

Его улыбка была быстрой и совершенно искренней.

— Верю, — сказал он. — Что-то подсказывает мне, что, несмотря на нынешнее финансовое положение, вы никогда не останетесь без средств, мисс Грейсон. Я сохраню ваши секреты.

— А я — ваши. Доброй ночи, мистер Стоукс. Удачи вам в поисках пропавшей собственности вашего друга.

— Спасибо, мисс Грейсон, — неожиданно официально произнес Эдисон. — Удачи вам в ваших усилиях возместить потерянные вложения.

Она вгляделась в его лицо, скрытое тенью. Непонятный мужчина и, вполне возможно, опасный при определенных обстоятельствах. Но ее интуиция подсказывала, что она может положиться на его честное слово.

Хорошо, если интуиция ее не подведет.