Бесценное сокровище

Глава 34

– Миссис Фрейзер, есть ли у вас хоть какие-то предположения, кто мог это сделать? – спросил офицер полиции.

Дэлтон наблюдал за Лией. Ее словно выжали: лицо побледнело, обескровленные губы сжались, под глазами пролегли тени. Дэлтон готов был своими руками оторвать голову ее обидчику.

– Пожалуй, есть, – после некоторого раздумья ответила Лия.

Полицейский, дюжий детина с большим родимым пятном на левой щеке, удивленно поднял брови:

– Вот как? И кто же это?

Этот легавый ей не верит, подумал Дэлтон, у которого чесались руки. Как он смеет? Она испугана, сбита с толку, растеряна.

Когда Лия позвонила в клуб, Дэлтон почувствовал, что она на грани истерики. Он бросил все и понесся как на пожар. У переезда ему пришлось пропускать поезд. Дэлтон проклял все на свете. Полицейские, конечно, успели приехать до него.

Прислушиваясь к расспросам, он едва удерживался, чтобы не поставить на место этого нагловатого офицера Дьюка; он едва удерживался, чтобы не сжать Лию в объятиях и не пообещать ей, что все будет хорошо. Тот, кто устроил погром в ее доме, непременно себя выдаст. Дэлтон точно не знал, кто этот негодяй, но некоторые соображения у него были.

– Итак, миссис Фрейзер, – наступал Дьюк, – кого вы подозреваете?

– Джея Ти Партриджа.

– Каковы же, по вашему мнению, его мотивы?

– Это долгая история.

– А я никуда не спешу.

Облокотившись о письменный стол, Лия закрыла глаза. Когда она наконец заговорила, ее голос звучал приглушенно, словно издалека:

– Партридж… сыщик страховой компании… он меня преследует…

– Ну, говорите же, – поторапливал Дьюк.

Лия рассказала ему об истории с пропавшими драгоценностями.

Офицер поскреб подбородок.

– Ага, припоминаю такое дело. Его до сих пор держат под контролем.

– Откуда вы знаете? – В глазах Лии мелькнул ужас.

– Видел папку на столе у шефа.

– О Боже мой, – прошептала Лия, ища глазами Дэлтона.

– Стало быть, дело не закрыто, но сейчас речь о другом. – Дьюк прокашлялся. – По-вашему, это безобразие учинил сыщик?

– Да, без сомнения, – твердо ответила Лия.

Дьюк повернулся к Дэлтону:

– Так, теперь разберемся с вами. Какое вы имеете отношение к данному событию?

«Ах ты, наглая морда, еще и нос суешь, куда не следует», – подумал Дэлтон, но вслух сухо сказал:

– Миссис Фрейзер у меня работает.

– Вы тоже знакомы с этим Партриджем?

– А как же! Я чуть не свернул ему башку, когда он явился ко мне в офис и угрожал миссис Фрейзер.

Брови офицера поползли еще выше.

– Значит, вы считаете, что он перевернул здесь все вверх дном в поисках краденого?

– Не исключено. – Дэлтон покосился на Лию.

Она поймала его взгляд, но тут же перевела глаза на офицера:

– Я бы сказала, это факт. – Ее голос заметно дрожал.

– Ну, мы с ним, конечно, встретимся, надо послушать, что он скажет. А вы будьте поосторожнее. Хотите, я пришлю нашего агента в штатском, чтобы он подежурил у дома?

Лия скривила губы:

– Думаю… в этом нет необходимости. Если Партриджа вызовут в полицию, у него душа уйдет в пятки от страха.

– Нет, я не согласен, – резко возразил Дэлтон, но, повернувшись к Лии, смягчил свой тон. – Пусть они пришлют кого-нибудь на пару дней, это не повредит, хотя я думаю, что этот подонок в ближайшее время не объявится.

Дьюк пожал плечами, переводя взгляд с Лии на Дэлтона:

– Решайте сами, как лучше.

– Ну хорошо, – сдалась Лия.

У нее горели щеки, глаза наполнились слезами. Дэлтон боялся дотронуться до нее, чтобы не произошло взрыва.

Офицер задал еще несколько вопросов, а потом ушел, осторожно прикрыв за собой дверь. Лия стояла неподвижно, сложив руки на груди. Дэлтон стиснул зубы, но не выдержал и заговорил первым:

– Тебе не следовало входить в дом.

Ее глаза вспыхнули вызывающими огоньками:

– Это еще почему?

Дэлтон помрачнел еще больше:

– Ты прекрасно знаешь почему. Этот мерзавец мог быть в какой-нибудь из комнат.

– Однако его там не было.

– В этот раз – не было. Но ты должна сделать выводы на будущее.

Лия крепче обхватила себя за плечи.

– Если ты намерен меня отчитывать, то лучше уходи.

– Черт возьми, Лия, неужели ты ничего не поняла? Ведь у него в руках был нож, которым он кромсал мебель. Мне делается жутко от одной мысли, что этот нож мог вонзиться в тебя.

– Прекрати немедленно! – Лия зажала уши. – Мне и так плохо, а ты еще… У меня… больше нет сил! – Ее затрясло.

У Дэлтона бешено стучало сердце. Не осознавая, что делает, он подался вперед и приблизился почти вплотную к Лие, но не решался к ней притронуться.

– Господи, Лия, да что же это такое? Неужели я довел тебя до слез? – Он был совершенно убит.

Лия подняла на него широко раскрытые глаза. Ее губы увлажнились, вьющиеся волосы прилипали к мокрому от слез лицу. Дэлтону показалось, что он никогда не видел ее такой прекрасной.

– Мне… так страшно, – прошептала она.

Дэлтон никак не ожидал того, что последовало за этими словами: Лия сама прикоснулась к нему – вытянув руки, она дотронулась пальцами до его плеча.

Бог свидетель, Дэлтон боролся с собой как мог, но она сама сделала первый шаг. Позднее он так и не сумел вспомнить, как все произошло; он помнил только, что они стояли крепко обнявшись и сгорая от нетерпения.

Пальцы Лии впились ему в спину, Дэлтон жадно искал ее рот своими горячими губами. Его руки нашли застежку-молнию на платье Лии. Платье легко скользнуло вниз, до талии, открыв изумительную высокую грудь.

Нежно лаская тугие соски, Дэлтон чувствовал тот же внутренний жар, который сжигал его в ту ночь, когда они вместе укладывали Коти в постель после больницы. Он не хотел верить, что это нечто большее, чем простое влечение. Однако непрошеные мысли не оставляли его и сейчас. Любовь? Неужели он впервые в жизни полюбил? Нет, убеждал он себя. Такое невозможно. Любовь – не для него.

Дэлтон не мог больше сдерживать охватившую его страсть.

– Я хочу тебя, – прошептал он, отрываясь от ее губ, – прямо сейчас…

– Да, о да!

– Помоги мне.

Целуя грудь Лии, Дэлтон нащупал ее трусы и пояс. Его пальцы скользнули в запретные пределы.

Услышав глухой стон, он забыл обо всем на свете. Взяв руку Лии, Дэлтон прижал ее к своей взбунтовавшейся плоти.

– Видишь, как я тебя хочу.

– Я тоже хочу тебя, – прерывисто прошептала она. – Но как же…

– Ни о чем не беспокойся, доверься мне.

Лия расстегнула молнию на его джинсах. Он поднял ее над собой и медленно опустил, проникая во влажное тепло.

– О, Дэлтон! – вырвалось у нее.

– Тебе больно?

– Да… нет… – сбивчиво шептала Лия, у нее на лбу выступили капельки пота. Она сомкнула ноги у него за спиной.

Дэлтон двигался вверх и вниз, сначала медленно, потом все быстрее. Они вскрикнули одновременно.

Потом Дэлтон взял ее на руки, как ребенка.

– Где спальня? – спросил он, едва переводя дыхание. Лия молча указала, куда идти.

Ее что-то тревожило. Ее что-то мучило. Она снова была маленькой девочкой, одинокой и беззащитной. У нее колотилось сердце. Кто-то был совсем рядом. Кто-то касался ее тела. Рука. У нее на груди лежала чужая рука, загрубевшая и тяжелая. Лия закричала. Другая рука зажала ей рот.

Она попыталась вырваться. Незнакомец наклонил голову туда, где только что была его рука…

– Нет! – отчаянно вырываясь, закричала Лия.

– Лия, проснись, – уговаривал далекий голос. – Тише, тише, все хорошо. Я с тобой.

Лия несколько раз зажмурилась и постаралась набрать побольше воздуха. Где она? Кто с ней рядом?

– Лия, все хорошо, – мягко повторял все тот же голос. – Тебе что-то приснилось.

В лунном свете белело лицо Дэлтона. Тут Лие вспомнилось все: взломанная дверь, разгром в доме, объятия Дэлтона, неистовая близость.

Или это была просто животная страсть? Почему ей опять приснился кошмарный сон, который преследовал ее много лет?

– Лия, – шепнул Дэлтон.

Против своей воли Лия смотрела на его обнаженное тело. Она не могла вспомнить, как они оказались в спальне, как разделись и заснули, обнявшись в ее постели.

– Все в порядке? – спросил он, поглаживая загрубевшими пальцами ее плечо. – Ты меня напугала. Это все из-за вчерашнего потрясения. – Дэлтон нахмурился: – Когда я думаю, что он рылся в твоих вещах, мне хочется его придушить. Дай срок, я до него доберусь…

Лия прижала палец к его губам:

– Ш-ш-ш, не надо об этом. Я знаю, это был Партридж. Пусть с ним разбирается полиция. – Она замолчала. – Но мне не потому приснился страшный сон.

– Лия, тебе кто-то причинил боль?

На ее ресницах дрожали слезы, но стыд за свою слабость заставлял Лию сдерживаться.

Однако выдержка ей изменила.

– Не плачь, прошу тебя, – умолял Дэлтон.

– Да, ты угадал. Мне… причинили боль.

– Кто? Руфус?

– Нет. – Ей было трудно говорить. – Руфус не обижал меня никогда в жизни.

Дэлтон прижал ее к себе.

Теперь слова сами слетали с ее губ.

– Когда мне было десять лет, мама стала сдавать комнаты, чтобы свести концы с концами: после смерти отца мы остались без единого цента.

Лия перевела дыхание.

– Если тебе тяжело вспоминать, лучше не надо, – сказал Дэлтон, касаясь губами ее щеки. – Я все пойму. У каждого в жизни есть темные страницы. Не нужно их ворошить.

От прикосновения его губ по телу Лии пробежала легкая дрожь, но ей уже было не остановиться:

– Как-то ночью… я почитала, погасила свет и вдруг услышала, как скрипнула дверь. Я… ничего не видела, было темно. В ту ночь разыгралась гроза.

Дэлтон замер. Он уже понял, что последует за этим.

– Не успела я опомниться, как рядом со мной оказался какой-то человек. Я хотела закричать, но он зажал мне рот.

– И этот подонок… – Дэлтон не смог выговорить зловещее слово.

– Нет, он меня не изнасиловал, – тускло сказала Лия, – но он… он шарил руками по всему моему телу. – У нее брызнули слезы.

– О, малышка, как мне тебя жалко, – шептал Дэлтон. – Невыносимо жалко.

– Сама не знаю, как мне удалось вырваться и выбежать из комнаты. – Лия всхлипнула.

– И куда ты побежала?

– К маме. Я рассказала ей, что произошло.

– А что она?

– Отказала жильцу от дома, а мне велела выкинуть это из головы, как будто ничего не случилось.

Дэлтон вполголоса чертыхнулся.

– Моя мать по сей день отказывается об этом говорить, делает вид, что той ночи как бы и не было. Она считает, что если мы… если я буду слишком много об этом думать, то сойду с ума. – Лия невесело засмеялась. – Понимаешь, она всю жизнь хотела, чтобы я удачно вышла замуж и жила в достатке. Для нее это было пределом мечтаний, но я всегда стремилась к другому.

– Поэтому ты и вышла за Руфуса, хотя он был намного старше тебя?

– Да. Он был добрым и человечным. Он показал мне, что бывает любовь, свободная от мучений.

– Ты все еще любишь его? – спросил Дэлтон, слегка отстраняясь, чтобы видеть ее лицо.

Лия смело смотрела ему в глаза.

– Не в том смысле, который ты вкладываешь в это слово. У меня никогда не было к нему страстной любви.

«Такой страстной любви, как к тебе», – чуть не добавила она.

Она нарушила зарок, данный себе самой. Она полюбила Дэлтона Монтгомери, мужчину, который желал, но не любил ее.

– Лия, – позвал он.

В его голосе звучали нотки отчаяния, но она не знала, о чем они говорят, и не придала им значения.

– Ты ведь не боишься меня, правда?

– Правда, – шепотом ответила она. – Ты внушаешь мне ужас, но я тебя не боюсь.

– Это ты внушаешь мне ужас. Может быть, если бы я не прикоснулся к тебе тогда, в первый раз, все было бы иначе. Но получилось так, что…

– Я знаю. – Лия не дала ему договорить, чувствуя, как он сильнее сжимает ее в объятиях.

Она полностью подчинилась этому порыву. Завтра можно будет обдумать перемену, свершившуюся в ее жизни, и во всем разобраться, но сейчас ей не хотелось ничем омрачать бесценные мгновения любви.

Язык Дэлтона скользил по ее разгоряченному телу. Она застыла от этого волнующего прикосновения, но ее бедра сами собой потянулись ему навстречу. Лия теряла голову.

– Прошу тебя, остановись, – закричала она, когда наслаждение стало невыносимо острым, но Дэлтон не слушал ее.

– О, прошу тебя, – стонала она в мучительно-сладостных судорогах.

Дэлтон повернул ее так, что она оказалась сверху, и тихо ахнул, когда она опустилась на него.

Когда их обоих покинули последние силы, они погрузились в глубокий и спокойный сон.