Беспредел в школе Прескотт

Глава 10

Школа Прескотт находилась в своем редком состоянии, когда мы приехали туда в понедельник, припарковали камаро по ту сторону улицы и на мгновение устроились поудобнее, чтобы понаблюдать за разворачивающимся хаосом.

— Блять, — пробормотал Хаэль, складывая руки на руле и ставя на них свой подбородок. Кэл наклонился вперед с заднего сиденья, и мы все смотрели, как полиция в форме донимала студентов у входа. — Хуже, чем обычно.

— Так и должно быть, учитывая кошмар, который мы оставили перед отдыхом, — размышлял Каллум, надевая свой капюшон на голову, словно броню.

Этот парень всегда славился тем, что проносил оружие мимо охраны. Мне было любопытно, мог ли он пронести что угодно мимо этих парней. Вместо обычных двух копов-идиотов, патрулировавших кампус, у нас было шесть офицеров, чьи лица видимо были высечены из камня.

К этому моменту копы нашли машину Найла, перевернутую и подожженную. Они поняли, что он пропал и заметили, что меня не было.

Долгий. Глубокий. Вдох.

Мы вылезли из машины.

Оскар, Аарон и Вик ждали на тротуаре перед школьными ступеньками. Ни один студент не прошел мимо нас, не вытянув шею, чтобы посмотреть. Марк Чарлин был так занят разглядыванием, что не заметил ступени перед входом, выругался, и в итоге сломал зуб и начал истекать кровью.

— Идиот, — пробормотал Хаэль, зажигая сигарету. Даже сейчас с шестью офицерами — предполагаю, что ни один из них не на счету у Хавок — мальчики сразу демонстрируют власть. — Как мы это сделаем, босс?

— Обычный день в школе, как и любой другой, — сказал Вик, пожимая плечами.

Он пошел прямо к ступеням, не став смотреть последовали ли мы. Ему это не нужно, так? Потому что он знает, что мы последуем.

Мне пришлось проскочить вперед, чтобы догнать Виктора, с гордостью нося свою розовую куртку Хавок.

Полицейские остановили нас, обыскивая с головы до ног. Чувствовала, как парни наблюдали, чтобы убедиться, что ко мне относятся с уважением, руки не распускают и не сжимают там, где не должны. Или же офицер, который досматривал меня, был одним из хороших, или же он не чувствовал, что за ним наблюдали хищники.

Как только нас отпустили, мы прошли через обычное дерьмо с металлоискателем / собаками-ищейками, как и каждое утро. После этого все было как всегда.

Мы вошли в здание, я и Вик были во главе V-образного строя, остальные были позади. Митч Картер, его брат Логан, и двое оставшихся братьев Энсбрук были в другом конце коридора. Кали и Билли были с ними и смотрели на нас. Все смотрели.

Кто-то рядом слушал песню Klergy & Valerie Broussard — Start a War. Музыка доносилась из телефона, обладатель которого застыл, переключая свои наушники. Музыка продолжала играть, когда мы пошли по коридору, ботинки на каблуках громко стучали по старому полу из линолеума.

Директор Ванн ждал на полпути, его рука все еще перевязана, глаза расфокусированы.

— Детектив Константин здесь и ищет тебя, Бернадетт, — улыбался Ванн, подлизываясь к нам как собака, которая наконец нашла правильного хозяина. Лучше бы ему помнить, что не стоит кусать руку, которая кормит. Виктор едва посмотрел в его сторону. — Он ждет в офисе мисс Китинг.

— Расскажи про офицеров снаружи у двери, — обыденно сказал Вик, зажигая сигарету.

Ванн сморщился, но, что он сделает? Мы отрезали все пальцы на его правой руке. Очевидно, что он не вызовет полицейского за курение в кампусе.

— Полиция думает, что студенты Прескотта ответственны за бунт в пятницу, — прошептал Скотт, почти заговорщически.

— Представляю, — спокойно ответил Вик, когда мы прошли мимо команды Картера и завернули за угол.

— Гребаная змея, — услышала шипение Кали Роуз-Кеннеди позади меня.

Она даже не представляет, кто я на самом деле.

— Один из офицеров пропал, — продолжил наш опозоренный директор, с трудом поспевая за длинными шагами Вика. Каким-то образом, хоть я намного ниже, но все равно смогла найти способ поспевать за мужем. — Найл Пенс, — Скотт смотрел прямо на меня, карие глаза были напуганы, словно он знал больше, чем положено. — Твой отчим. Его машина была найдена перевернутой и подожженной, но его не было видно с момента, как он остановился у школы…

— Его нет десять дней? — уточнил Виктор, хотя знал.

Он знал, потому что мы закопали моего отчима заживо с кислородным баллоном и небольшим количеством еды. Потому что мы — монстры, а это то, что делают монстры: охотятся на других монстров.

— Ты не говорила со своей матерью с того времени? — спросил директор Ванн, словно он думал, что у меня были якобы нормальные отношения с Памелой.

Я лишь рассмеялась, но это было совсем не смешно, так ведь?

— Мы с мамой не ладим, — пошевелила пальцем, чтобы показать свое кольцо и, из-за моей предполагаемой двусмысленности, Ванн вздрогнул и потерял повязку. — Теперь я замужем, и законно эмансипирована. Я ничего ей не должна, и наоборот. Мне жаль из-за новости о Найле.

Каллум хихикнул из-за моих слов, и я ухмыльнулась.

— Константин начнет вызывать студентов, как только прозвенит первый звонок, — предупредил Ванн, когда Вик толкнул покрытую граффити дверь в столовую.

Мы пришли рано, чтобы воспользоваться бесплатным завтраком. Мы никогда не завтракали, но сегодня был особенный день. Нам нужно убедиться, что каждый студент Прескотта осведомлен, что парни, которых, как они видели, выпроводил специальный отряд ФБР, вернулись.

Закон — ничто перед гневом Хавок.

— К черту детектива, — сказал Вик, сигарета свисала из его рта, когда он посмотрел через плечо на директора. — Нам нечего скрывать.

На этот раз, когда Виктор рассмеялся, вся столовая затихла, и звук прозвучал как похоронный звон.

Надеюсь, команда Картера готова к нам.

Если не хотите, чтобы вас уничтожили, тогда не надо злить банду в школе Прескотт.

Слишком поздно, команда Картера. Слишком, блять, поздно.

На этот раз, когда детектив Константин вызвал меня в кабинет, рядом не было заместителя директора Китинг, чтобы защитить. Ванн, будучи жеманным и слабым, не станет стоять за меня, даже если уже стал питомцем Хавок. По сути, надо отдавать ему приказы, заставить подчиниться, а я не могла сделать это перед детективом и двумя лакеями в униформе.

— Мисс Блэкберд, — сказал детектив, когда я вошла с надетой на мне розовой курткой, черными кожаными штанами и в ботинках на высоком каблуке.

Знала, как выглядела с темной подводкой, размазанной вокруг моих зеленых глаз, и красной, как гребаная роза, помадой.

— Мистер Константин, — ответила, потому что называть его детективом каждый раз, когда я к нему обращалась, выглядело старомодно.

Сегодня он не улыбался. Ушла та версия хорошего парня, которую он показывал ранее. На этот раз он был серьезно зол.

— Присаживайтесь, — сказал с глубоким вдохом, указывая на один из двух стульев мисс Китинг для студентов.

Я не могла не посмотреть на то место, где она упала после того, как Найл ударил ее, где наставил пистолет на нее и где она истекала кровью.

Снова посмотрела на лицо Константина с его бородой метросексуала и гладкой, как у младенца, кожей. Но даже весь этот уход за собой не мог скрыть мешки под глазами. Он устал, и расстроен, и могла сказать, что он ненавидел меня, даже если не хотел себе в этом, признаться. Он — хороший парень, такой человек не мог ненавидеть девочку-подростка, так?

Опять-таки, он такой же, как напарница Найла Сара Янг. Почти слишком хороша для собственного блага. А вот мисс Китинг — определенно цель. Хотела бы я знать, как у нее дела, но об этом мало говорят в новостях, как и мало слухов в социальных сетях школы Прескотт.

— Я слышал, вы вышли замуж в период праздников, — сказал Константин, смотря на меня с абсолютно другим выражением лица, нежели в последний раз, когда мы разговаривали. — Вы еще совсем молоды, не думаете?

Детектив был чертовски подозрительным.

Действительно, он должен быть.

Хотя это ничего не меняет.

Я зевнула и пожала плечами, поднимая руку, чтобы показать кольцо бабушки Вика. Ванн съежился, но вот детектив едва ли удостоил его взглядом. Даже такой хороший парень как Константин, мог почувствовать, насколько слаб наш директор.

— Если бы вы пожили с моей матерью, вы бы сделали, что угодно, чтобы выбраться.

Это довольно распространенное оправдание. Многие дети в школе Прескотт женились, чтобы можно быдл законно сбежать из своих ужасных семей. Я не единственный человек, заключивший брак во время учебного года.

— Мм, — пробормотал Константин, бросая взгляд на одного из офицеров в форме позади него. Мужчина достал свой телефон, когда детектив повернулся ко мне. — Не возражаешь, если я запишу нашу беседу, Бернадетт? — спросил, и меня уколола вспышка тревоги. Я ничего не показала, пожимая плечами, словно был обычный понедельник. Черт, а в школе Прескотт так и есть.

— Конечно, почему бы и нет? — сказала, сутулясь и осознавая, что щеголяла татуировкой, которой у меня не было в последний раз, когда была здесь.

О, и куртка определенно относилась к банде. Что так-то было не важно. Не было студента в этой школе, кто не знал, что я — часть Хавок. И что я замужем за их гребаным лидером.

— Отлично. Мы только ждем еще одного человека… — начал Константин, замолкая, а затем улыбнулся, когда позади меня открылась дверь. — Вот и она.

— Простите, очередь за кофе была безумной, — произнес почти знакомый голос, когда Сара Янг появилась справа от меня, держа два стакана «Датч Брос» и смотря на меня с выражением лица, которое не очень могла определить. — Здравствуй, Бернадетт.

— Мисс Янг, — тревожно сказала я, потому что не совсем знала, что должна была чувствовать прямо сейчас.

Не паникуй. Хавок знают, что делают. Я должна доверять парням, они не заведут меня в ситуацию, из которой не будет выхода. В прошлом этого у меня было мало доверия и вот я здесь. Пути назад нет.

Милая, молодая блондинка села на стол рядом с детективом Константином — одному Богу известно, какое у него имя. Ставлю на Джо Или Джон. Гребаный Джон. Он настолько непритязательный и посредственный, что я бы забыла все о нем, если бы не тщательно выщипанные волосы.

— Как ты, Бернадетт? — спросила Сара, делая глоток своего кофе.

Это был мокко с леденцовой тростью сбоку, что напомнило мне о том, что на самом деле уже декабрь. Господи. Какое же это будет Рождество.

— Я в порядке, — ответила, поправляясь на стуле так, чтобы могла поднять свои ботинки на стол и поставить их рядом с Константином. Он посмотрел на мои ноги словно в них был яд, но ничего не сказал. Я скрестила лодыжки и улыбнулась. Готова поспорить это выглядело злобно с моим особенным оттенком помады. Он назывался «Плохая кровь». Как…иронично.

Моей изначальной реакцией было желание сказать нечто язвительное, наподобие «немного устала после своего медового месяца, если понимаете, о чем я». Но такое дерьмо не прокатит с Сарой Янг. Вообще-то это даже отдалит от той личности, которую я пыталась с ней выстроить, где я девочка, застрявшая в банде, отчаянно желавшая сбежать.

Я внезапно изменила поведение.

— Слушайте, мой муж не обрадуется тому, что этим утром меня первым делом поволокли сюда, — посмотрела в карие глаза Сары и попыталась добавить своему лицу немного мольбы, чуть-чуть страха и отчаяния. — Так что мы можем покончить с этим? Я пропускаю единственный урок этого дня, который мне на самом деле нравится.

Английский с мистером Дарквудом и моей бывшей лучшей подругой Кали. Увидеть этим утром тот взгляд на ее лице было бесценно. Она, конечно же, узнает, что последний человек, с кем был Найл, была я. Настучит ли она? Если честно, не имею ни чертового малейшего понятия. Она любит играть в жертву, но еще знает правила школы Прескотт: за стукачом гуляет топор, ублюдки.

— Где ты была, Бернадетт? — обыденно спросила Сара, светлые волосы были собраны в пучок на затылке. Черная рубашка на пуговицах отглажена, значок красиво блестел над левой грудью. Она — идеальный полицейский, а я — идеальный преступник. Это должно быть интересно.

— Был медовый месяц в Ньюпорте, — сказала я, снова пожимая плечами и доставая телефон из кармана.

Оба офицера разрешили мне посмотреть в него, словно думали, что я достаточно глупа, чтобы написать в групповом чате с ребятами что-нибудь инкриминирующее. Вместо этого я показала серию фотографий меня и Вика на пляже. Пропустила ту, где мы смотрели друг другу в глаза, — слишком очевидно, что мы влюблены — и выбрала ту, где его рука лежала на моем затылке, защищающе убаюкивая. Незнающие могли разглядеть в этом то, что он удерживал меня за это место.

Передала телефон. Константин едва ли взглянул на него, но Сара уставилась, словно читала между строк. Хорошо. Очень хорошо. Она вернула мобильный, но я лишь выбрала другое фото, где мы с Хизер строили песочные замки, и продемонстрировала копам.

— Мы пытались связаться с тобой с субботы, — сказал Константин, очевидно раздраженный, пока я продолжала изучать фотографии и улыбаться. Я даже рассмеялась на одной, где Каллум выполнял пируэты в волнах, словно татуированный ангел. Отсутствие интереса к следствию сделало свою работу. Я разозлила детектива. — Бернадетт, можешь убрать свой телефон?

— Простите, что? — спросила, засовывая мобильник в карман и смотря между ними двумя. — Включила на телефоне режим «не беспокоить». Это был мой медовый месяц и отпуск. Я не собиралась портить его кучкой сомнительных постов в социальных сетях от девочек, которые завидовали мне и Вику, — слова почти ранили, вылетая из рта, но так нужно было. Я метнула глаза в сторону Сары Янг и увидела, как она поджала губы. Константин слышит мое заявление как «я очередной неглупый подросток, слишком привязанный к своему телефону и своему дерьмовому парню». Сара же, надеюсь, слышит его как «пожалуйста, помогите мне, телефон был выключен, потому что мой муж все контролирует». — Я слышала о том, что Найл пропал тем утром. Не удивлена. Он годами изменял моей маме.

Я позволила рукам опуститься на колени в обычной манере, пока ждала, чтобы Сара или Константин продолжили беседу.

— GPS-трекер на машине твоего отчима был отключен сразу после того, как он покинул дом в пятницу, — сказал Константин, скрещивая ноги в своих темно-синих джинсах, которые, вероятно, купил в Gap. — Мы пытаемся понять почему он, или кто-то другой, хотел скрыть локацию от участка.

Фыркнула и тряхнула длинными светлыми волосами. Кончики были яркими и неоновыми, только что покрашенные для свадьбы и чертовски охренительные. Сегодня я чувствовала себя милой, и, в кои-то веки, меня это устраивало. В прошлом миловидность была ядом. Однажды, когда мне было пятнадцать, я стояла в ванной перед зеркалом с ремесленным ножом и намеревалась убить себя. Что, если бы я порезала каждый сантиметр тела, пока не стала бы условным представлением миловидности? Что если бы порезала груди, живот и лицо? Преследовали бы меня тогда мужчины? Оставили бы меня в покое монстры в темноте?

Но мир устроен не так, и тогда я осознавала это точно так же, как и сейчас.

Шрамы не остановили бы охоту. Мне пришлось бы стать охотницей, а не добычей.

— Пытаетесь понять? — повторила я, наклонив голову на бок. — Он сделал это, потому что изменял Памеле. Она — сумасшедшая сука. Я бы не стала списывать со счетов то, что она могла разговорить сладкими речами кого-то из участка, чтобы узнать местонахождение Найла. Дело закрыто.

— Почему ты думаешь, что Найл был неверным, Бернадетт? — мягко спросила Сара, делая еще один глоток своего приторного мокко. — Ты когда-нибудь заставала его с кем-то? Подслушивала телефонный разговор? Читала сообщения?

— От него забеременела девушка, — огрызнулась я в ответ, а затем вздрогнула. Конечно, это не было случайностью, но также не собиралась стучать — даже на Кали и Тинга. — Но, что я знаю? Просто слышала всякое дерьмо в школе. Найлу нравилось заниматься сексом с девочками-подростками, — отвела взгляд, потому что даже произносить эту фразу было слишком болезненно. Если честно, на самом деле так и было.

— Каких девочек? — спросил Константин, пристально глядя на меня.

Сара положила руку на его плечо и покачала головой. По тому, как он посмотрел на нее, я могла сказать, что он не оценил прикосновение.

— Бернадетт, — мягко сказала она, похожая на оленя, который может броситься прочь, если повысит голос. — Тебе больше не надо защищать Найла, — я лишь уставилась на нее, словно понятия не имела, о чем она говорила. — Бреонна Китинг очнулась сегодня и была в состоянии ответить на некоторые вопросы.

Я увлажнила губы, так как две соревнующиеся эмоции разделили меня напополам изнутри. Восторг из-за того, что мисс Китинг жива и в состоянии говорить. И тревога, потому что я не знала, какого рода историю она могла рассказать.

— Она довольно милая, — начала я, почти сомневаясь, стоит ли раскрывать какие-то детали. — Полагаю, тогда она рассказала вам, кто ее ударил, да?

— Мы бы хотели узнать твою версию событий, — продолжил Константин, переводя взгляд на директора Ванна. Он настолько чертовски бесполезный, бледный, бесхребетный и жалкий. В нем даже нет достаточной уверенности, чтобы постоять за себя. Он в мгновение ока может сменить того, кому будет предан. — Почему бы тебе не рассказать нам о том, что случилось в пятницу?

— Вы имеете в виду, когда Найл пришел в школу, вырубил мисс Китинг пистолетом, назвал меня пиздой, а ее словом на букву «н»? — спросила я, и Сара с Константином обменялись взглядами. — Почему вы меня об этом спрашиваете, если уже знаете, что произошло?

— По словам мисс Китинг, твой отчим проинформировал, что заберет тебя в участок, следом за VGTF, возглавляемым…Форрестом Берром. Это так? — Форрест Берр — папочка Бриттани. Константин не дал мне время на ответ, а просто продолжил, как белый-прямолинейный-мужчина мудак. — Потому что не было официальной, или даже неофициальной документации, показывающей, что VGTF^[12] или один из офицеров отряда были отправлены сюда.

— Вы…задаете мне вопрос? Или говорите мне, что я должна думать — спросила я, выгибая бровь. Уверена, что это против правил. Разве мне не нужен адвокат или родитель / опекун, так могу я вместо них пригласить своего муженька? Я почти ухмыльнулась из-за мысли. — Найл сказал это нам обеим, мне и Китинг. Но дело было совсем не в этом. Он лишь хотел вывести меня из школы, чтобы угрожать, — я закатила глаза. — Мой отчим трахал одну из моих одноклассниц, узнал, что я знала это, и разозлился. Не знаю, что сказать вам, но он годами вел себя как ненормальный. Проверьте записи и увидите, что обе мои сестры и я пытались информировать Национальную безопасность о нем, — я ничего не сказала про Ванна и его ошибках как директора и человека. С чего бы? Он полезен как пешка в руках Хавок.

— Что случилось после того, как вы покинули школу? — спросила Сара, ее лицо стало обеспокоенным и помрачнело.

Вероятно, сейчас, новость о том, что ее партнер был не просто копом, а преступником, пошатнет мир.

— Он вывел меня в наручниках, немного покрутил, а затем приставил пистолет к моей голове, — вздохнула и потерла лицо руками. — Найл взбесится, когда узнает, что я разговаривала с вами.

— Нам нужно знать, где он, Бернадетт, — настаивала Сара, немного поддавшись вперед.

Константин, очевидно, не хотел, чтобы она была здесь, но Янг стояла смирно, все еще уставившись на меня, словно думала, что я — плохой парень в этой истории. Верно. Я буду плохим парнем, когда она узнает от надежного источника, что Найл сошел с ума и избил школьного администратора до состояния комы.

— Если бы я знала, где он, я бы вам не сказала, — ответила, что частично было правдой. Часть «если» была единственной ложью. Я точно знала, где Найл, там, где ему самое место. В шести фунтах под землей. Надеюсь, это страшно, быть засунутым в кроваво-красную атласную подкладку, пока он задыхался и возился с кислородным баллоном.

Мальчики сказали Найлу, что оказали ему добрую услугу. Но кислородный баллон не был этой добротой. Баллончик и закуски были другой формой пытки, той, что Найл сам для себя выбрал.

Кошмары о том, как он возвращается за мной, покрытый грязью и гнилью, промелькнули перед глазами, но я прогнала их. В реальной жизни люди не вытаскивают себя из могил, только в фильмах. Кроме того, хоть я и не спрашивала, уверена парни отправили кого-то из команды присмотреть за участком после нашего ухода.

— Почему нет? — мягко спросила Сара.

Я опустила руки на колени и подняла взгляд, смотря в ее глаза. Она купилась на мое дерьмо, но в ее взгляде было что-то еще, что-то, что пугало меня. Сара Янг ищет справедливости, и она не остановится, пока не найдет то, что ищет.

Я гадала, не совершили ли мы ошибку, недооценив ее.

— Потому что он убьет меня, как убил мою сестру, — огрызнулась, позволяя той самой, что ни на есть настоящей, самой что ни на есть праведной злости прокатиться по мне.

Вскочила со своего стула и выбежала из комнаты, игнорируя голос Константина, когда он звал меня.

Как только я вышла за дверь, то влетела в Билли Картер.

Мы застыли посреди коридора, смотря друг другу в лицо.

Я улыбнулась.

У меня было жуткое выражение лица, я уверена.

— Мой брат тебя уничтожит, — насмехалась Билли, вскидывая свои черные волосы, словно, не замечая метафорической короны на моей голове.

Видимо все еще не отошла от того случая в лагере, когда я вдолбила ее задницу в землю.

— Слишком поздно, — прошептала я, насмехаясь над ней самым мерзким и самым подлым способом. — Просто вспомни этот момент, когда я рассеку твое лицо в качестве возмещения, — постучала пальцем по уголку своих губ и продолжила идти, когда директор Ванн открыл дверь кабинета мисс Китинг и сопроводил Билли внутрь.

Когда я зашла в класс по английскому, мистер Дарквуд все твердил насколько политическими для своего времени были Шекспир и его творчество, бла, бла, бла. Кали тут же обернулась, чтобы посмотреть на меня, на глазах красная подводка, губы сжаты. Готова поспорить, она ожидала увидеться в какой-то момент с Найлом за последние десять дней.

Я вспомнила, что сделала пометку в голове: спросить Митча, знал ли он, что Кали ему изменяла. Готова поспорить, что не знал. Уверена, Кали не думала, что увидит меня вообще когда-либо живой после той пятницы.

Я продолжала улыбаться ей, когда скользнула на свое сиденье, и она задрожала, словно я только что до чертиков ее напугала. Может, она чувствовала, как я устала от ее дерьма? Черт, как устала от дерьма всех.

Долгое время пыталась быть хорошей. Так чертовски сильно старалась. Затем меня втоптали в землю из-за этого доверия, из-за этой веры. Но больше нет. Никто не хотел слышать мою часть истории, никого это не заботило. Так что я стала кем-то другим. И теперь кто-то волнуется больше, чем я. Я защищу Хизер, мисс Китинг и девочек, похожих на Алиссу Харт.

— На что смотришь? — наконец огрызнулась Кали, перебивая лекцию мистера Дарквуда.

О, и еще, она была той, кто изогнула шею, чтобы посмотреть на меня.

— Крикните «Хавок!» и выпустите псов войны! — прокричала, прижимая руки ко рту по обеим сторонам, прежде чем издать дикий вой.

Потребовалась секунда, но четыре других ученика в классе сделали то же самое, прижима руки ко рту, завывая.

Спустя минуту я услышала звонок, эхом раздающийся по коридорам, пока вся школа не оказалась наполнена звуками Хавок.