Бессмертие страсти

Глава 14

Дарси проснулась от боли в сведенной судорогой ноге и затекшей шее.

Растирая шею, она с трудом вылезла из машины и обвела взглядом небольшой сквер, в котором решила спрятаться. Это был тщательно прилизанный садик, какие бывают только в самых престижных районах. По крайней мере здесь на нее не могли напасть смертные. А поскольку ей удалось угнать машину, которая может принадлежать только человеку довольно богатому, то даже полиция не стала ее тревожить.

Забурчало в животе, и, вздохнув, Дарси вспомнила вкусные батончики, забытые в принесенной Джиной сумке.

Проклятие!

Эта идиотка-вер все ей испортила!

Конечно, оборотень сожалеет о своем нападении даже сильнее, чем сама Дарси. По крайней мере сейчас.

У Дарси снова скрутило живот — на этот раз при воспоминании о той яростной стычке. Господи, вер явно не в себе. Как можно ревновать Дарси, если она почти не разговаривала с Сальваторе?

Может быть, все оборотни — сумасшедшие?

Или это она сама сумасшедшая, признала Дарси с тихим вздохом.

Какая женщина с хотя бы крохой здравого смысла станет торчать в этом парке, когда может сидеть в машине и гнать из Чикаго со всей возможной скоростью?

Дарси уже потеряла счет тому, сколько раз собирала свои вещи и начинала жить сначала. В конце концов, у нее никогда не было ничего и никого, что бы удерживало ее на месте.

Новый город, новая работа, новая жизнь. Дело привычное.

И хотя такой вариант казался соблазнительным, Дарси понимала, что ни за что не уедет.

Не уедет, пока не узнает правду о том снимке.

Прижав ладонь к бунтующему животу, Дарси застыла, ощущая в затылке странное покалывание.

Казалось, будто парк сладко спит под своим легким покрывалом из снега, но Дарси инстинктивно почувствовала, что уже не одна здесь.

Что-то или кто-то крался через ближайшие деревья с бесшумностью, на которую обычный человек был совершенно не способен.

Осторожно попятившись к машине, Дарси была готова обратиться в бегство, когда из тени показалась элегантная фигура Сальваторе. Громадного телохранителя, следовавшего за ним по пятам, она помнила по той ночи в баре. Мистер Мускул даже одет был так же — в черную футболку и джинсы, как будто на улице двадцать семь градусов, а не минус семь.

Сальваторе, конечно, был опять облачен в ошеломляюще дорогой костюм. На этот раз костюм был светло-серым, с рубашкой в тонкую полоску и безупречным шелковым галстуком.

Дарси подумала, не покупает ли он их оптом.

— Господи! — выдохнула она, резко опомнившись и бросаясь к машине.

Увидев, что она неловко возится с замком дверцы, Сальваторе сделал быстрый шаг в ее сторону и умоляюще поднял руку.

— Дарси, пожалуйста, не убегай! — попросил он. От волнения его акцент стал гораздо заметнее. — Клянусь, я здесь не для того, чтобы причинить тебе вред.

Она вздрогнула, вспомнив о своей последней встрече с оборотнем.

— И почему я должна этому верить?

Сальваторе пожал плечами:

— Потому что если бы я хотел причинить тебе вред, ты никак не смогла бы это предотвратить.

Ну что ж, он хотя бы называет вещи своими именами.

— И это должно меня успокоить?

Он улыбнулся:

— Да тебе и не нужны мои заверения. Ты уже доказала, что способна постоять за себя, когда это нужно.

Она вздрогнула: ей не понравились нотки гордости, прозвучавшие в этих словах. Господи Боже, ей совершенно не хочется, чтобы ею восхищались из-за кровавой драки.

— Вы были на складе?

— Да.

— Та женщина… с ней все в порядке?

— Она оправится от своих ран. — Смуглые, пугающе красивые черты чуть заметно изменились. — Но будет ли с ней все в порядке, еще неизвестно. Я решу, как ее наказать.

Дарси не потрудилась спрятать свое недовольство:

— Наказать?

В ярком солнечном свете его золотистые глаза просто горели. Дарси отметила, что в полдень это выглядит так же пугающе, как и в полночь.

— Другого варианта нет, — сообщил он ей тоном, который ясно показывал невозможность компромиссов. — Она не только проигнорировала мои приказы, но и осмелилась напасть на тебя. Этого я не потерплю.

— На мой взгляд, она и так достаточно наказана, — пробормотала Дарси.

Она не питала теплых чувств к женщине, которая хотела откусить ей голову, но и не желала быть причиной новой боли.

Сальваторе тихо вздохнул и осторожно поправил манжеты своей свежей рубашки.

— Тебе необходимо справиться со своей мягкосердечностью, сага. В нашем мире ты из-за нее погибнешь.

Дарси упрямо вскинула голову. Она не намерена извиняться зато, что не отличается кровожадностью.

— Вы хотите сказать — в вашем мире.

— Нет, в нашем. — Вер позаботился о том, чтобы наступила многозначительная тишина. — Ты действительно одна из нас, Дарси.

У Дарси резко сжалось сердце.

— Я — демон?

Его губы приоткрылись, словно он готов был наконец ответить на ее самые острые вопросы.

— Здесь неподходящее место для разговоров. Поедем со мной, и я открою тебе все.

— Мы прекрасно можем поговорить и здесь.

— Для такой малышки в тебе удивительно много упрямства, — пробормотал он с невеселой улыбкой. — Наша совместная жизнь обещает быть очень интересной.

Совместная жизнь? Типа, счастливое супружество? Господи!

— Притормози, шеф. Ты немного торопишься, — проворчала Дарси.

— Шеф? — Почему-то его это оскорбило. — Я король, а не шеф! Ты убедишься в том, что вервольфы гораздо цивилизованнее, чем вампиры, несмотря на нашу репутацию дикарей.

Удивленная его очевидным раздражением, Дарси выгнула брови.

— Я никогда не сочла бы вас дикарем. На вас ведь костюм в тысячу долларов.

— Спасибо… — Он долгие секунды пристально всматривался в ее лицо.

— Однако это не значит, что я намерена провести жизнь рядом с вами.

— Но ты это сделаешь, — понизив голос, заверил он, и в его словах зазвучала чувственная хрипотца. — Это предопределено.

Дарси вздрогнула. Нельзя отрицать, что Сальваторе наделен сильнейшей животной притягательностью. Однако Дарси не интересовала необузданная, всепожирающая страсть, которую он обещал.

Она предпочитала щемящую сердце нежность своего вампира.

При мысли о Стиксе сердце пронзил неожиданный укол боли.

Несмотря на то что Дарси была страшно зла на него — и вполне оправданно зла, — ей его уже не хватало.

Когда Стикс находился рядом, она не чувствовала ни страха, ни неуверенности.

— Я не слишком верю в предопределение. Я предпочитаю думать, что имею какую-то власть над судьбой, — ответила Дарси. Она вдруг очень замерзла. — Довольно нелепо, если учесть, в какой ситуации я оказалась, правда?

Оборотень вдруг неловко переступил на месте, глядя на нее со странной тревогой.

— Дарси, сага, ты ведь не собираешься плакать?

Она шмыгнула носом, изумленно обнаружив, что действительно готова расплакаться.

Это открытие помогло ей собраться так, как не помогло бы ничто другое. Черт! Она не собирается лить слезы из-за заносчивого вампира! Даже если этому вампиру удалось каким-то образом поселиться у нее в сердце.

— Ничего. — Она решительно тряхнула головой. — Я просто устала, напугана и голодна.

Судя по виду Сальваторе, его до нелепости пугала мысль о том, что придется иметь дело с плачущей женщиной. Он осторожно откашлялся.

— Боюсь, что я ничего не смогу поделать насчет усталости и испуга, но я готов тебя накормить. — Он резко махнул рукой в сторону своего спутника: — Гесс!

Подойдя к нему, поразительный громила отвесил глубокий поклон. Черная футболка протестующе затрещала, но не лопнула.

— Да, мой господин?

Его голос оказался грубым, словно парень большую часть времени рычал, а не говорил.

— Пойди в ближайший ресторан и принеси мисс Смит что-нибудь на ленч. — Золотистые глаза снова скользнули по Дарси. — Что ты предпочитаешь?

Она была слишком голодна для того, чтобы отвергнуть это предложение. И потом, она была рада избавиться от Гесса. Его дикий взгляд заставлял ее нервничать.

Она ощущала себя свиной отбивной, которая висит прямо у носа бешеного пса.

— Овощи, — заявила она.

Сальваторе недоверчиво спросил:

— Ты это серьезно?

— А почему я должна шутить? Я вегетарианка.

— Не может быть! — потрясенно выдохнул Сальваторе.

— А в чем дело? — возмущенно спросила она. — Очень многие люди не едят мяса. Знаете ли, гораздо здоровее питаться фруктами и овощами.

— Но не…

Оборотень резко замолчал, и его лицо превратилось в непроницаемую маску.

— Гесс, принеси мисс Смит что-нибудь, в чем не будет мяса.

Из горла великана вырвался угрожающий рык.

— Мой господин, мне не следует оставлять вас здесь. Это может быть ловушкой.

Сальваторе прищурился:

— Это должна быть очень хитроумная ловушка, если учесть, что сейчас разгар дня и даже самый решительный вампир не осмелится выползти из своего логова.

— Вампиры — это не единственная опасность.

— Верно, но и я не беспомощен.

— И все равно я считаю, что мне надо остаться. — Гесс повернул голову и оскалился на Дарси. — Я не доверяю этой женщине. От нее пахнет обманом.

— Эй! — запротестовала Дарси, но тут же подавилась изумленным возгласом: Сальваторе лениво ударил своего телохранителя.

Взвизгнув от неожиданности, Гесс упал на колени, прижав руку к кровоточащему рту.

— Этой женщине предопределено стать твоей королевой, Гесс, — с угрозой провозгласил Сальваторе. — И я уже не раз предупреждал тебя: когда мне захочется узнать твое мнение, я тебя о нем спрошу. А до той поры ты будешь выполнять мои приказы безоговорочно! Это понятно?

— Да, мой господин.

Поднявшись на ноги, Гесс низко поклонился, а потом с явной осторожностью попятился.

Дарси дождалась, чтобы Гесс скрылся за деревьями, а потом глубоко вздохнула.

— Господи!

Сальваторе плавно двинулся вперед и остановился только тогда, когда его близость заставила Дарси напрячься.

— Прости, если он тебя пугает, сага, — успокаивающе проговорил он. — Полукровки неуправляемы по природе, а у Гесса это выражено сильнее, чем у большинства. Из-за этого он — не самый надежный из слуг.

Она облизнула внезапно пересохшие губы.

— Меня испугал не он, — медленно отозвалась она. — Вы всегда так бьете своих слуг?

Он пожал плечами:

— Мы — оборотни, Дарси, а не обычные люди. И как все демоны — мы создания жестокие. Мы уважаем силу. Я король не просто потому, что я — чистокровка. Вождем меня делает сила.

Ее сердце тронул холод.

— Не могу поверить, что все демоны жестокие.

— Возможно, некоторые обладают более мягкой натурой, но уверяю тебя: большинство полагаются на голую и жестокую силу. Таков наш мир.

Она опустила глаза, а сердце тревожно сжалось. Она не желает верить в то, что ей предопределено стать диким зверем. Это ведь не в ее характере. Подняв голову, Дарси встретила взгляд золотистых глаз:

— Тогда мне не слишком нравится ваш мир.

Ее пылкие слова заставили Сальваторе нахмуриться.

— Ты считаешь, что вампиры другие?

— Может, и нет. — Она продолжала смотреть ему в лицо. — Но я никогда не опасалась, что Стикс может меня ударить.

— А! — Он посмотрел на нее внимательно. — А ты думаешь, я могу?

— Вам виднее.

— Я причинил бы тебе боль, только если бы ты сама этого захотела. Ты — моя супруга, моя королева. Мы равны.

Дарси нахмурилась. Сальваторе и раньше намекал на то, что питает к ней очень личный интерес, но ничего подобного она еще не слышала. Надо полагать, он просто решил разыграть ее.

— Ага, как же. Я — королева. Очень смешно, — проворчала она.

Сальваторе нахмурился и с силой втянул в себя воздух. Нет сомнений, он по запаху определял, о чем Дарси думает, что чувствует и что ела на ужин две недели назад.

Уродский демонический нюх!

Наконец он медленно покачал головой:

— Это не смешно.

— Вот и хорошо, — ответила Дарси. — Как, к черту, я могу быть королевой оборотней, когда совершенно очевидно, что я — не оборотень?

В золотистых глазах промелькнуло нечто, похожее на сожаление.

— Не так я хотел рассказать тебе правду, сага. Ты все усложняешь.

Ох, нет-нет-нет!

В сердце Дарси вернулся тот же холод, и она вдруг начала отступать от машины, чтобы создать как можно большее расстояние между собой и надоедливым оборотнем.

Дарси не знала, что именно он хочет ей сказать, но заподозрила, что ей не понравится услышанное.

— Тогда, может, нам следует поменять тему разговора, — резко сказала она. — Расскажите мне про тот снимок. Кто эта женщина?

Сальваторе хватило ума не преследовать ее. Вместо этого он изящно облокотился на спортивную машину.

— Кто-то, кому очень хочется с тобой встретиться.

— Тогда почему ее нет с вами?

— Она прибудет в Чикаго только завтра или, самое позднее, послезавтра.

Дарси от неожиданности моргнула. Так эта женщина даже не в Чикаго? Она не заперта в каком-то подземелье, и ее сейчас не подвергают пыткам?

— Так она не… у вас?

— Пока нет. — Сальваторе чуть пожал плечами. — Но как только я позвонил и сказал ей, что ты со мной связалась, она все бросила, чтобы поскорее оказаться рядом с тобой.

Дарси изо всех сил пыталась перестроить свои представления.

— Значит, ей не угрожает никакая опасность?

— Конечно, нет. — Он прищурился, глядя на ее недоумевающее лицо. — А в чем дело?

Да ни в чем, если не считать того, что она впала в полную панику при мысли о том, что, возможно, нашла свою мать и что может снова ее потерять. И эта паника заставила Дарси (довольно запутанным образом) убежать от Стикса, столкнуться с ревнивой женщиной-вером, совершить угон дорогой машины и теперь стоять в замерзшем парке и слушать, как живот бурчит от голода.

Действительно, в чем тут, к черту, дело?

Дарси откашлялась.

— Откуда вы ее знаете?

— Мы были близки столько лет, сколько тебе даже не представить.

— О… — Она задумалась над услышанным, пока до нее не дошло, что он имел в виду. Подобное ей в голову еще не приходило. — О!

Его губы изогнулись в чувственной улыбке.

— По этому дивному румянцу я могу заключить, что ты пришла к выводу, что мы — любовники.

— Это так? — прямо спросила она.

— Нет. — Он легко погладил свой нежно-голубой галстук. — София, безусловно, прекрасная и волнующая женщина, способная вызвать желание у любого мужчины, но у нее уже есть несколько любовников. Я предпочитаю не быть просто одним из членов стаи.

Любовников? Во множественном числе?

Господи!

Дарси прижала пальцы к пульсирующим болью вискам.

— Черт, у меня от этого голова болит! — Она возмущенно посмотрела на Сальваторе и решила, что с нее хватит тонких намеков и завуалированных недосказанностей. Пора брать быка за рога. Или волка за зубы. Не важно. Она глубоко вздохнула. — Кто эта женщина?

— По-моему, это очевидно.

— И все-таки потрудитесь ответить.

Наступила напряженная пауза, а потом он отодвинулся от машины и встал прямо напротив Дарси.

— Это твоя мать, Дарси, — сказал он.

Даже ожидая услышать эти слова, она почувствовала, как подогнулись колени, и сердце рванулось из груди.

— Вы уверены? — прошептала она.

Он поднял руку и осторожно прикоснулся к ее побледневшей щеке.

— Если учесть, что я присутствовал при твоем рождении, то — да, уверен. — Его пальцы скользнули по щеке к уголку ее губ. — Ты была удивительно красивым младенцем, и твои сестры — тоже.

— Сестры? — Дарси неожиданно сжала его запястья в яростной хватке. У нее не было выхода — иначе она рухнула бы на колени. — У меня есть сестры?

— Твоя мать родила четверню, — спокойно ответил Сальваторе. — Для чистокровок это ненормально.

Вскрикнув, Дарси начала отступать, умоляюще вскинув руки:

— Подождите! Просто… подождите!

Он удивленно заморгал при виде столь бурной реакции:

— В чем дело, Дарси? Тебе нездоровится?

Дарси продолжала отступать:

— Я просто потрясена. Мне нужна хотя бы минута.

Его губы сжались в тонкую полоску: он легко почувствовал ее едва сдерживаемую панику.

— Я ведь предупреждал тебя, что эта обстановка не подходит для нашего разговора.

— Уверяю вас, что обстановка к моей реакции не имеет никакого отношения. — У Дарси вырвался короткий, почти истерический смешок. — Боже правый, тридцать лет я была совершенно одинока, а теперь вдруг оказалось, что у меня есть не только мать, но еще и три сестры. — Она проглотила странный ком, вставший в горле. — И вдобавок ко всему вы почти прямо сказали, что моя мать — оборотень. Что должно означать…

— …что ты — оборотень, — тихо договорил за нее Сальваторе. — Si.

— Нет! — инстинктивно запротестовала она. Стикс утверждал, что Сальваторе пытается ее обмануть. Теперь ясно, что древний вампир был прав. В это поверить легче, чем в то, что Сальваторе говорит ей правду. — Это невозможно.

Атмосфера наэлектризовалась: Сальваторе пытался сохранить спокойствие. Дарси ощутила, что эту задачу ему приходится решать не часто и что у него это получается не слишком хорошо.

— Что я должен сделать, чтобы подтвердить свои слова? — спросил он.

— Ничего, — очень резко ответила она. — Наверное, я и сама бы знала, что раз в месяц превращаюсь в животное.

— Есть причина, по которой ты не оборачиваешься.

— И что это за причина?

Он раздраженно поджал губы.

— Я не могу обсуждать с тобой этот вопрос, пока у нас не будет уверенности в полной приватности.

Она возмущенно посмотрела в его красивое лицо.

— Вся эта таинственность начинает действовать мне на нервы.

Он довольно долго молчал — несомненно, напоминая себе, что потратил слишком много трудов, чтобы сейчас просто придушить ее.

— Мне казалось, ты будешь рада узнать, что у тебя есть семья.

Она беспокойно пожала плечами:

— Я рада, конечно…

— Но?.. — поторопил он ее с продолжением.

Да уж, «но»!

Она даже не знала, с чего начать.

— Где они были? — спросила она. — Почему меня бросили совсем малышкой?

— Дарси, тебя не бросали. — В золотистых глазах неожиданно вспыхнул опасный свет. — Ты и твои сестры были невероятно важны для нашего народа. Нет никого, кто не отдал бы свою жизнь, чтобы обеспечить вашу безопасность.

— Вы что, шутите? — оскорблено воскликнула она. — Мне пришлось гнить в приютах, пока я наконец не сбежала. Не говоря уже о том, что одна из ваших оборотней, похоже, не получала бюллетеня о моей невероятной важности, раз всего несколько часов назад попыталась меня прикончить.

Сальваторе нахмурился:

— Джейд — всего лишь полукровка, так что ей не положено знать наши тайны. Она почувствовала, что ты очень много для меня значишь, но не поняла, насколько много.

Великолепно. Он слишком высокомерен, чтобы объясняться с полукровками, и из-за этого Дарси чуть было не убили.

— А почему меня бросили?

— Я уже сказал, что тебя не бросили, Дарси. — Он сжал кулаки. — Ты и твои сестры были для нас потеряны.

— Потеряны? Вы говорите это так, словно мы были мелкими монетками, которые случайно уронили в канаву.

Неприятное покалывание снова охватило ее со всех сторон.

— Тогда позволь мне выразиться точнее. Вы были украдены у нас.

Она не сразу осознала, что именно он сказал.

— Украдены?

Да, такого она никак не ожидала.

Хотя в последнее время вся ее жизнь состоит в том, что она узнает нечто совершенно неожиданное.

— К тому моменту, когда нам удалось выследить воров, вас четверых уже увезли из Италии в Америку. — В его голосе звучала ярость, которая, как показалось Дарси, копилась годами. — Отследить запах на океане невозможно даже для чистокровок. У нас ушли годы на то, чтобы выяснить, что произошло с тобой и твоими сестрами.

— Значит, их вы пока не нашли?

— Нам удалось отыскать двух твоих сестер, но пока мы с ними не связывались. — На его губах появилась печальная улыбка. — Не всегда легко доказать, что мы не имеем дурных намерений.

— Я тут не виновата. Ведь…

Дарси резко замолчала: Сальваторе стремительно двинулся к ней, предостерегающе подняв руку.

— Гесс возвращается, — проговорил он так тихо, что она едва смогла расслышать его слова. — Ты должна поехать со мной. Я обещаю ответить на все твои вопросы.

Дарси демонстративно отступила:

— А вот это вряд ли.

Он быстро нахмурился:

— Дарси, правду знаю только я.

— Возможно. Но сейчас с меня довольно правды, — призналась она. — Если честно, то я начинаю думать, что неведение — это действительно счастье.

— Ты не можешь убежать от этого. — В его голосе появилось явное предостережение. — Ты слишком важна для нас.

Этот неприкрыто приказной тон заставил Дарси резко вскинуть голову. Она не собирается допускать, чтобы ее запугивали. Особенно сейчас, когда отчаянно нужно обдумать все, что она успела узнать.

— Я уже поняла, что бежать мне некуда, — парировала она. — В любом случае какой-нибудь демон меня выследит. Но сейчас мне нужно время, чтобы подумать.

Неуверенными шагами она прошла к машине, ожидая, что Сальваторе попытается схватить и остановить ее.

К счастью, его способность ощущать все ее настроения остановила нахальную попытку применения силы.

Умный волк.

Сев в машину, Дарси включила мотор.

Неожиданно дверца открылась, и Сальваторе бросил на колени Дарси большой пакет.

— Не забудь свой ленч, — сказал он, не дав ей времени возмутиться. — И учти, сага: хотя я готов пока проявлять терпение, наступит момент, когда тебе придется принять свое предназначение.

— А вы, Сальваторе, учтите: мое предназначение — именно мое. И я его исполню так, как сочту нужным.

Выпустив свою парфянскую стрелу, Дарси захлопнула дверцу и, взвизгнув шинами автомобиля, дала задний ход из парка.