Бессмертный ангел

Глава 4

— Разве это не самая очаровательная вещь, которую ты когда-либо видела? — спросила Маргарита с широкой улыбкой.

Проследив за ее взглядом до огромной собачьей лежанке в углу, Ильдария слабо улыбнулась, увидев, что ЭйчДи и Джулиус свернувшись калачиком лежали на лежанке. Маленький кремовый меховой комочек лежал перед гораздо более крупной черной собакой, прижавшись спиной к согнутым лапам Джулиуса.

«Может быть, мне стоит подыскать Джулиусу брата или сестричку, с которыми можно было бы обниматься», — сказала Маргарита, слегка нахмурившись.

Ильдария усмехнулась этому предложению, но не прокомментировала. Она была занята тем, что вытащила свой телефон, чтобы сделать снимок. Она сделала три быстрых снимка пары, проверила их все, чтобы выбрать лучший, а затем, слегка нахмурившись, уставилась в свой телефон.

— Проблемы, дорогая? — легко спросила Маргарита.

«Я собиралась отправить это Джи Джи, чтобы он мог увидеть ЭйчДи, и не будет за него волноваться, но у меня нет его номера, — объяснила она и раздраженно кудахтала. Ей нужно было взять его номер, если она собиралась работать на него.

«Минуту.» Маргарита встала и быстро обошла стол, чтобы взять телефон. Она тут же начала нажимать на него, и Ильдария увидела, что она вводит имя Джи Джи в свой список контактов.

Женщина была довольна цветами, почти в восторге, узнав, что Ильдария теперь работает на Джи Джи. В самом деле, в восторге, думала она и беспокоилась о том, что дама, которую она очень любила, не считает ее присутствие в своем доме испытанием.

— Конечно, я не нахожу твое присутствие испытанием, — раздраженно сказала Маргарита, обращая ее внимание на то, что она закончила свою работу и теперь протягивала телефон.

«Ой.» Ильдария покраснела, забирая телефон. Она не привыкла к тому, что люди читают ее мысли. Васко, как и она сама, не читал людей без крайней необходимости. Ни кто на корабле не читал. Или, по крайней мере, никто не давал понять, что читал других. Как и Раффаэле, если он и читал ее, пока она жила с ним и Джесс, то она об этом не знала, а сама Джесс была новообращенной, чтобы читать кого-либо. Не то чтобы она смогла читать Ильдарию. Молодые бессмертные не могли читать бессмертных, которые были старше них. Что же касается Маргариты, то, насколько ей было известно, она почти не читала ее с тех пор, как она приехала домой. По крайней мере, она не сказала ничего, что выдало бы, что она ее читала. До сих пор, и Ильдарию это немного смущало.

«Нет, дорогая. Я не читаю тебя. Во всяком случае, не специально. Просто сейчас твои мысли слишком громкие, — объявила Маргарита, возвращаясь на свое место за столом.

«Громкие?» — неуверенно повторила Ильдария, возвращаясь на свое место.

«Хм.» Маргарита сосредоточила свое внимание на том, чтобы налить еще чая в обе чашки, и подождала, пока Ильдария закончит посылать Джи Джи изображение ЭйчДи, прежде чем прокомментировать: «Ты, очевидно, не пыталась читать Джи Джи, не так ли?»

«Нет.» Ильдария оторвалась от телефона, слегка нахмурившись. «Не было необходимости. Джи Джи не представляет для нас угрозы».

«Нет, я согласна Джи Джи не представляет угрозы для нашего вида, — тут же сказала Маргарита, пододвигая к себе чашку.

— Верно, — пробормотала Ильдария, добавляя в свой свежий чай сахар и сливки.

«Знаешь ли ты симптомы, которые испытывает бессмертный при встрече со спутником жизни?» — спросила Маргарита, поднося чашку к губам.

Ильдария тупо посмотрела на нее. Спутника жизни надеялся найти каждый бессмертный. В таком случае симптомы встречи с ним были хорошо известны их виду с юных лет, если они были рождены бессмертными, и вскоре после обращения, если они не были рождены бессмертными. Или обычно до того, как они были обращены, если они были их спутниками жизни. Конечно, она знала, каковы были симптомы. Она просто не понимала, почему Маргарита спрашивает ее об этом.

Прочистив горло, Ильдария наконец сказала: — Si, конечно. Возвращается желание и удовольствие от тех вещей, которые исчезают у бессмертных между первым и вторым столетием их жизни, — пробормотала она, а затем перечислила их. «Еда, питье и конечно же секс».

Маргарита кивнула. «Что еще?»

«Общие сексуальные сны, если они спят на определенном расстоянии», — сказала она. «И?»

— Испытывают удовольствие друг от друга, — сказала она немного натянуто. «И затем, как правило, обморок или потеря сознания в конце соединения. Хотя я слышала о случаях, когда этого не происходило».

Маргарита что-то пробормотала и кивнула, но потом выжидательно смотрела на нее.

Ильдария просмотрела то, что уже сказала, чтобы увидеть, что она упустила, а затем добавила: «Неспособность читать или контролировать спутника жизни».

Они оба ненадолго замолчали, а затем Маргарита мягко сказала: — Есть еще один симптом, дорогая.

Илдария начала мотать головой, но потом моргнула. «О, Si. Мысли обоих спутников жизни легко читаются в течение первого или двух лет после того, как они нашли свою вторую половинку, независимо от их возраста».

«На самом деле, дело не столько в том, что их легко читать, сколько в том, что способность бессмертных сохранять свои мысли в тайне обычно затрудняется после того, как они находят спутника жизни. Как будто они выкрикивают свои мысли. Другие бессмертные не могут не слышать их, — мягко поправила Маргарита, а затем добавила: — Как сейчас.

Ильдария тупо уставилась на нее. — Ты думаешь, я встретила своего…

Когда она замолчала, не в силах закончить мысль, Маргарита слабо улыбнулась и подняла свою чашку, прежде чем прокомментировать: «Джи Джи очень красив, не так ли?

Глаза Ильдарии расширились, когда она увидела, как Маргарита потягивает чай. «Джи Джи?»

Маргарита подняла брови. — Ты не находишь его красивым?

«Я…» Ильдария заколебалась, образ мужчины возник у нее в голове. Вот он серьезный, удивленный, обнимает ЭйчДи … Да, она считала его привлекательным. Даже прикольным. Особенно с маленьким меховым шариком в руках. Собаки и дети всегда делали мужчин более привлекательными.

— Думаю, тебе стоит попытаться прочесть его завтра, дорогая, — тихо сказала Маргарита. — Я подозреваю, что ты не сможешь.

Ильдария начала было кивать, но потом остановилась и с тревогой спросила: «Что мне делать, если я не смогу?»

«Ах». Маргарита нахмурилась и поставила чашку. Она кратко посмотрела на нее, а затем со вздохом откинулась на спинку кресла. «Если ты не сможешь, то я предлагаю двигаться медленно. Джи Джи. …» Она сделала паузу, чтобы скривиться, а затем сказала: «Родители Джи Джи были смертными. Его отец погиб в автокатастрофе, когда ему было всего три года. В течение следующих двух лет ему и его матери было тяжело, а затем она встретила Роберта Гвискара. Они были спутниками жизни, и он, конечно же, обратил ее. К сожалению, Джи Джи стал свидетелем оборота его матери».

— О нет, — выдохнула Ильдария. Оборот не самая приятная вещь. Она очень мало помнила свой. Большинство людей не помнили об этом потом. Но она видела других во время их оборота, и смотреть на это было ужасно, мучительно. Если того, кого инициировали, связывали, приковывали цепью или иным образом сковывали, они кричали, визжали и бились, пытаясь вырваться на свободу. Во время двух оборотов, что она видела, как инициированные бились так дико, что ломали кости в запястьях, руках, лодыжках и ногах, просто продлевая оборот. Но если их не сдерживали, они, пытались содрать с себя кожу или выцарапать себе глаза в отчаянной попытке положить конец агонии.

Смотреть, как его мать проходит через это, было бы более чем травматично для пятилетнего ребенка, подумала Ильдария и с тревогой покачала головой. — Как они могли позволить ему это увидеть?

«Он не должен был. Его мать, Мэри, попросила свою соседку, которая, по-видимому, также была подругой, взять его на ночь. Но превращение Мэри заняло больше ночи. Иногда так бывает, — серьезно добавила она. «Но Роберт, по-видимому, не учел этого или не объяснил Мэри. Очевидно, она сказала соседке, что заберет Джи Джи на следующий день. Насколько я понимаю, ее подруга подумала, что она имела в виду утро, поэтому, когда она не появилась к полудню, соседка привела Джи Джи домой, и услышала приглушенный крик, доносящийся изнутри. К сожалению, она была достаточно хорошей подругой, у нее был ключ, и она в панике открыла дверь, чтобы помочь подруге. Она сказала Джи Джи ждать у двери, но он последовал за ней наверх, прибыв в самое неподходящее время. Мэри порвала веревки, которые Роберт использовал, чтобы связать ее, и отчаянно вспарывала живот в отчаянной попытке положить конец боли».

— О, Боже, — с ужасом выдохнула Ильдария.

Маргарита кивнула. «К сожалению, Роберт был настолько занят между попытками удержать Мэри и попытками контролировать истеричную соседку, и не заметил присутствия Джи Джи». Она несчастно вздохнула, а затем сказала: Джи Джи рассказал мне об этом некоторое время назад. Он сказал, что хотел подбежать к матери, чтобы утешить ее, но она не была похожа на себя. Ее лицо, казалось, закипело».

Ильдария поморщилась. Она видела такое раз или два. Обычно на смертных, у которых были прыщи или другие шрамы на лице. А маленький Джи Джи мог подумать, что ее лицо вскипело, это были нано, которые делали бессмертных такими, какие они есть, работая над удалением шрамов и возвращением коже идеального, безупречного цвета лица, с которым они родились. Это была их работа. Они были запрограммированы удерживать, как смертных женщин, так и смертных мужчин в их пиковом состоянии, и их единственной директивой было вернуть своего хозяина в это пиковое состояние.

«Да, но Джи Джи этого не знал, — вздохнула Маргарита, явно уловив ее мысли. «Поэтому он убежал до того, как его заметили, не останавливаясь, пока не оказался снаружи. Насколько я понимаю, соседка нашла его в палисаднике, просто стоящим, уставившимся в никуда, когда Роберт отправил ее вниз со стертой памятью и мыслью, что она поговорила с Мэри и согласилась оставить Джи Джи еще на денек».

Ильдария нахмурилась. — Ну уж точно, как только он вернулся, они прочитали его мысли, поняли, что произошло, и стерли… — Ильдария замолчала. Если бы они стерли память, он не смог бы рассказать об этом Маргарите.

«Нет. Они не знали. Когда подошла соседка к Джи Джи в саду он дернулся, как будто только что проснувшись, а потом помчался прочь, когда она попыталась схватить его за руку, чтобы отвести домой. Он выбежал прямо на улицу, под грузовик. Он не смог вовремя остановиться, машина ударила его».

— О, сладкие небеса наверху, — выдохнула Ильдария.

Маргарита кивнула. «Я так понимаю, что он едва пережил аварию и через несколько дней очнулся в больнице с ужасной болью. Оборот Мэри подошел к концу, и когда он проснулся, она была у его постели, но он совершенно не помнил, что произошло в тот день, когда произошел несчастный случай. Он не помнил, чему стал свидетелем, до тех пор, пока годы спустя, в свой восемнадцатый день рождения, Мэри не рассказала о бессмертных и не предложила обратить его. А потом оно вернулось к нему потоком адских воспоминаний». Она недовольно покачала головой. «Конечно, вряд ли он согласится на оборот с такими воспоминаниями».

— Конечно нет, — с пониманием согласилась Ильдария, но спросила, — почему они не стёрли ему память, когда она к нему вернулась?

— Это не так просто, — тихо сказала Маргарита. «Невозможно достать и удалить что-то настолько старое, не рискуя повредить разум».

— Но… я имею в виду, может быть, это и было старое воспоминание, но он вспомнил об этом только в тот момент. Воспоминания не было до этого».

«Оно не исчезло, оно было сокрыто, — заверила ее Маргарита. «Это всегда было в его уме, и хотя он не помнил этого сознательно, какая-то часть его разума знала об этом. Судя по всему, после аварии ему годами снились ужасные кошмары. Мэри думала, что это из-за аварии, но они были из-за того, что она казалась ему инопланетянкой, человеком в капсуле или что-то в этом роде».

— «Вторжение похитителей тел», — пробормотала Ильдария и, когда Маргарет вопросительно подняла бровь, объяснила: — Это был первый фильм, который мы с Джесс посмотрели, когда я переехала в Штаты. Насколько я понимаю, впервые он был снят в 1955 году… что-то, переснято в семидесятых, а затем переименовано просто в «Похитителей тел» и снова переснято в девяностых. Это из-за этих стручков, я думаю, из космоса, или, может быть, из-за повреждений, вызванных загрязнением или чем-то еще. Я не могу вспомнить, но когда они находятся рядом со спящими людьми, они выращивают их идеальные копии, которые затем убивают их и забирают жизнь этого человека». Она заметила широко раскрытые глаза Маргариты и поморщилась, поняв, что на самом деле не имеет значения, что повлияло на его сны о матери. «Неважно. Продолжай.»

Маргарита кивнула, некоторое время собираясь с мыслями, а затем сказала: — Во всяком случае, воспоминание все это время было с ним, подсознательно влияя на него, даже если он не мог сознательно вспомнить его. Итак, пытаясь удалить их… — Она покачала головой. — Это могло сильно повредить ему. Она сделала короткую паузу, а затем добавила: «Кроме того, когда он узнал о бессмертных, когда она объяснила ему, и он понял, чему был свидетелем, это было менее ужасающее воспоминание».

«Но он по-прежнему отказывается пройти оборот», — сказала она, зная, что это так, потому что мужчина все еще был смертным.

— Да, — недовольно ответила Маргарита. «Он утверждает, что просто не хочет быть бессмертным. Он счастлив быть смертным, но я думаю, что то, чему он стал свидетелем, все еще влияет на его выбор. Он не хочет пройти через это, зная, как страдала его мать». Она встретила ее взгляд. «Мэри ужасно расстроилась, когда он отказался от ее предложения. Ни одна мать не хочет потерять своего ребенка, и то, что он не инициирован, означает, что ей придется смотреть, как он стареет и умирает. Итак, Роберт купил ночной клуб в Лондоне в качестве подарка на день рождения Джи Джи. Он надеялся, что, столкнувшись с таким большим количеством бессмертных, Джи Джи встретит того, для кого он станет спутником жизни, и изменит свое мнение об обороте. Но я не думаю, что это будет просто».

С серьезным выражением лица Маргарет предупредила: «Я действительно думаю, что нужно действовать медленно. Если ты не сможешь прочитать его, держи это при себе, пока можешь. Надеюсь, как только он полностью влюбится в тебя, что — как спутник жизни — он не сможет устоять перед этим… Надеюсь, тогда он согласится на оборот.

— А если нет, то я буду смотреть, как он стареет и умирает вместе с его матерью, и мне придется жить дальше без него, — сухо сказала Ильдария, а затем подняла голову к потолку и громко зарычала: — Аргх! Почему все в моей жизни должно быть таким чертовски сложным? Хоть раз, разве ты не мог позволить чему-то быть легким?»

Маргарита откашлялась, а когда Ильдария снова посмотрела на нее, сказала: — Я полагаю, ты разговариваешь с Богом?

«С кем еще?» — спросила она, бросая взгляд в потолок.

«Да, ну… возможно, тебе стоит подумать, что тебе повезло встретить спутника жизни в таком юном возрасте. Большинству бессмертных не так повезло, и им приходится ждать тысячелетия».

— Si , но…

— И, может быть, тебе следует учесть, что все эти трудности, твои неприятности в Пунта-Кане, а потом в Монтане, а теперь и в университете здесь… ну, все они вместе работали, чтобы привести тебя в ночной клуб на встречу с Джи Джи, — мягко заметила она.

Легкая улыбка тронула уголок рта Ильдарии, когда Маргарет указала на светлую сторону того ада, который был ее жизнью, но затем она сказала: — Вообще-то, это ты послала меня в ночной клуб, чтобы встретиться с Джи Джи, но я поняла твою мысль. Прекрати ныть. Мне повезло, что у меня такая проблема».

— В основном, — с улыбкой согласилась Маргарита.

— Верно, — выдохнула она и встала. «Ну, думаю, я возьму ЭйчДи и поднимусь наверх в свою комнату и обдумаю, как заставить Джи Джи влюбись в меня, не показывая, что мы возможные спутники жизни».

«Возможно, будет полезно подумать о том, что он любит больше всего в жизни», — предложила Маргарет.

Ильдария начала было отворачиваться от стола, но остановилась и повернулась назад, приподняв брови. — Ты знаешь, что это может быть?

Маргарита кивнула. «Его собака, еда и женщины».

Челюсти Ильдарии сжались. «Женщины? Во множественном числе?

Маргарита пожала плечами. «Вот почему женщины любят его. Он понимает их, ценит их, восхищается и любит их; всех форм и размеров и типов личности. Джи Джи любит женщин».

— Отлично, — выдохнула Ильдария и наклонилась, чтобы подхватить ЭйчДи бормоча, — Давай, приятель. Ты спишь со мной сегодня ночью. Или, по крайней мере, лежишь. Мне есть над чем подумать.

Джи Джи пил третью чашку кофе, когда услышал стук в дверь ночного клуба. Поставив чашку на стол, он обошел бар и быстро направился к двери.

Исключительно потому, что ему не терпелось увидеть ЭйчДи сказал себе Джи Джи. Это не имело никакого отношения к красивой и очаровательной Анджелине Ильдарии Софии Лупите Гарсии Пимьенте. Просто мысль о ее имени заставила его улыбнуться.

Покачав головой при этой мысли, он быстро прошел между столами и стульями, разбросанными по центру комнаты клуба, и отпер входную дверь. В тот момент, когда он открыл ее ЭйчДи начал лаять и бросился ему на ноги.

Посмеиваясь, Джи Джи наклонился, чтобы подобрать маленький меховой комочек, напевая: «Привет, приятель. Как прошел вечер? Ты скучал по мне?»

— Конечно. Голос Ильдарии, мягкий и немного хриплый, привлек его взгляд к ней, и его улыбка стала шире, когда он впустил ее. В свой первый рабочий день она приняла профессиональный вид, надев узкую черную юбку-карандаш и белую блузку. Ее длинные темные волосы были собраны в пучок на затылке, и хотя на ее лице не было ни теней, ни румян, ей это было не нужно. У всех бессмертных был идеальный цвет лица, но у нее, казалось, также было мягкое сияние. Может быть, из-за многих лет плавания по морям под карибским солнцем с ветром в волосах и солеными брызгами, касающиеся ее тела в сексуальном пиратском наряде, который она описала ему.

Ладно, признал он, она, наверное, не так уж много времени провела на солнце. Ведь она была бессмертной. Но, черт возьми, она светилась. И хотя на ее лице не было краски, от которой зависело большинство смертных женщин, она накрасила губы ярко-красной помадой, которая привлекала внимание к ее пухлым губам, а также немного подводки для глаз, которая подчеркивала ее большие, великолепные темно-карие с золотом глаза. Она выглядела прекрасно, признал он, а затем, поняв, что мешает ей войти в здание, стоя там и пялясь на нее, как влюбленный подросток, Джи Джи прочистил горло, хрипло пробормотал: «Доброе утро» и повернулся, чтобы вернуться к бару, оставив ее следовать за ним.

«Как дела с пробками?» — спросил он, отодвигая один из барных стульев с высокой спинкой, посадив туда ЭйчДи и потянулся за кофе.

«В конце поездки стало набирать обороты, но большую часть пути все было хорошо», — небрежно сказала Ильдария, садясь рядом с ним.

Она была достаточно близко, что он мог почувствовать запах ее духов, смесь ванили и специй. Это заставило его подумать о кексах, которые он любил. А потом он ощутил жар, исходящий от ее тела, и понял, что если он хоть чуть-чуть сдвинется влево, его рука будет тереться о ее руку. Это заставило Джи Джи подумать, возможно, у них было слишком много барных стульев вдоль барной стойки. Возможно, некоторые из них следует убрать, а оставшиеся табуретки раздвинуть дальше, чтобы у клиентов было больше личного пространства.

«Как прошел вечер?» она спросила.

Борясь с желанием сдвинуться немного влево, чтобы лучше почувствовать ее тепло и, возможно, даже прижаться к ней, Джи Джи прежде чем ответить, сделал глоток кофе. «Хорошо. Полон, как обычно. Спасибо за фотографии», — добавил он, вспоминая фотографии, которые она присылала ему в течение ночи и утра. На первой был ЭйчДи обнявшийся с Джулиусом на собачьей подстилке, они оба спали. На следующей был ЭйчДи свернувшись калачиком у ног Ильдарии на кровати. Картинка была сосредоточена в основном на ЭйчДи и показывала только ее ноги ниже середины бедра, но они были обнажены, и он поймал себя на том, что смотрит на них и задается вопросом, в чем она спала, если вообще что-нибудь одевала. Следующие два снимка ждали его, когда он проснулся этим утром, на одном из них — ЭйчДи и Джулиус, играющие на большом заднем дворе Маргариты. На другой ЭйчДи и Джулиус бок о бок поглощали завтрак. Последнее фото, которое она прислала, было чуть более получаса назад, и на нем был ЭйчДи стоящий на переднем пассажирском сиденье машины, глядящий в полуоткрытое окно, его мех развевался на ветру. Что напомнило ему…

«Ты не должна фотографировать во время вождения. Ты могла попасть в аварию».

«Мы остановились в конце подъездной дорожки Маргариты, ожидая поворота на дорогу, когда я сделала этот снимок», — заверила она его с легкой улыбкой, а затем объяснила эффект ветра, добавив: «Сегодня ветрено».

«Ой.» Он кивнул, но напряжение в нем не уменьшилось. Он просто почему-то не мог расслабиться. Джи Джи понятия не имел почему. Обычно он не был напряжен с женщинами.

— Ты уже позавтракал? — спросила она вдруг, и он удивленно взглянул на нее и почти пожалел, что не смотрел. Черт, она так мило улыбалась ему, ее сочные губы изогнулись вверх, красные и влажные, как будто она только что облизала их, и ему захотелось облизать их тоже.

— Нет, — сказал он наконец, отводя взгляд от ее губ. «Я проспал. Я только полчаса или около того проснулся. Принял душ, сварил кофе… — Он пожал плечами.

— Но уложил волосы, — слегка поддразнила она, ее взгляд скользнул к ирокезу, за которым он ухаживал и сформировал его после выхода из душа. У него был ирокез так давно, что ставить его каждое утро было второй натурой, а теперь на это уходило всего пару минут. Джи Джи привык к взглядам, которые на него бросали, и уже почти не замечал их. Обычно. Но прямо сейчас, когда Ильдария рассматривала высокие прямые пряди, он обнаружил, что неловко ерзает и задается вопросом — не в первый раз — не стал ли он слишком стар для этого стиля. Но когда он почувствовал, как его лицо немного покраснело, и понял, что на самом деле краснеет, как ребенок, он соскользнул с барного стула и пошел прочь от нее, направляясь к вращающимся дверям, бормоча: «Я должен взять тост или что-то в этом роде».

«Тост?» — встревоженно воскликнула Ильдария, и он услышал позади себя стук туфлей на высоких каблуках. С ЭйчДи спрятанным под мышкой, как футбольный мяч, Джи Джи не мог удержаться, чтобы не оглянуться назад и не увидеть ее туфли. Он пропустил их при первом приветствии, но теперь увидел, что это были блестящие черные туфли-лодочки на высоком каблуке. Проклятие. Она выглядела как сексуальная секретарша.

— Такому большому парню, как ты, нужен белок, а не только тосты на завтрак, — сказала теперь Ильдария, возвращая его взгляд к своему улыбающемуся лицу. — Я приготовлю тебе омлет.

Хрюкнув, Джи Джи повернулся и повел их на опрятную кухню ночного клуба. Она была не такой большой, как в клубе смертных, но и не крошечной. Большую часть комнаты занимали промышленные холодильники для хранения крови, но были также гриль, духовка, микроволновка и кастрюли и сковородки, свисающие с центральной полки.

Джи Джи отремонтировал кухню, когда купил заведение. Он работал задолго до наступления темноты и после рассвета в ночном клубе, и, будучи смертным, он должен был есть. Он не хотел каждый раз бегать в фаст-фуды, поэтому кухня была необходимостью. Теперь он сделал паузу и повернулся к Ильдарии, рассеянно гладя все еще прижимающегося ЭйчДи когда он увидел ее реакцию на кухню.

— Мило, — произнесла она, но ее глаза были широко раскрыты и светились, когда она вглядывалась в блестящие поверхности из нержавеющей стали. Переведя на него взгляд, она подняла брови. «Так? Омлет. Si?»

«Я не хочу, тебя обременять, — мягко сказал Джи Джи, но при упоминании омлета у него потекли слюнки, и он был рад, когда она пошла проверить холодильники, быстро найдя маленький с едой внутри.

— Ничего страшного, — заверила она его. «И посмотри. Все ингредиенты в наличии.

Джи Джи смотрел, но не на яйца, сыр, лук и перец, которые она доставала. Вместо этого его взгляд остановился на ее ягодицах, где юбка туго обтягивала пышные формы, когда она наклонилась, чтобы проверить полки.

«Чем могу помочь?» — спросил он, отводя взгляд от ее спины, когда она выпрямилась.

— Приготовь тосты, — приказала Иьлдария, неся то, что она нашла, к кухонному столу из нержавеющей стали, прежде чем вернуться к холодильнику за молоком.

Он наблюдал, как она поставила молоко рядом с другими ингредиентами, но когда она схватила нож и начала чистить и нарезать овощи, он опустил ЭйчДи и пошел за хлебом, маслом, тарелкой и ножом, прежде чем остановиться, чтобы спросить: «Ты завтракала? Принести тебе тоже тарелку?

«Нет. Я в порядке, — заверила она его. «Маргарита готовит большие завтраки каждое утро, и я поела перед отъездом».

Кивнув, он отнес продукты к прилавку, где ждал тостер, и поставил все на стол.

Минуту они работали молча, а потом Ильдария спросила: — Итак… вчера ты так и не ответил на мой вопрос. Как смертный стал владельцем и управляющим ночного клуба для бессмертных?

Джи Джи при этом вопросе оглянулся, его взгляд скользил по ее фигуре, пока она работала. Он ожидал, что она спросит Маргариту или что Маргарита сама расскажет, но, видимо, этого не произошло. Или, возможно, она хотела услышать его точку зрения, поэтому он рассказал: «Мои мать и отец купили это для меня на мое восемнадцатилетие».

«Ух ты.» Она не сводила глаз с ножа и быстро нарезала перец, красный и зеленый, заметил он. «Я слышала о часах, браслетах и даже автомобилях, которые дарят на дни рождения. Но я впервые слышу, чтобы кому-то подарили бизнес».

«Ага.» Джи Джи сделал невинное лицо и быстро открыл хлеб. «Это было немного чересчур. Я вернул им деньги так быстро, как только смог, из прибыли».

«Действительно?» Она с удивлением посмотрела на него.

Джи Джи кивнул, но больше не стал комментировать и повернулся к ней спиной, чтобы положить четыре куска хлеба в тостер.

Ильдария на мгновение замолчала, единственным звуком в комнате был щелк, щелк, щелк ножа, ударяющегося о поверхность из нержавеющей стали, а затем она прокомментировала. — Ты называешь Роберта отцом.

Джи Джи пожал плечами. «Он единственный отец, которого я знаю. Родного отца не помню. И Роберт был моим отцом на всех важных этапах моей жизни с тех пор, как мне исполнилось пять лет. Это тридцать два года. Он заслужил этот титул».

Джи Джи оглянулся как раз вовремя, чтобы увидеть ее кивок, и любопытство заставило его спросить: «А как насчет тебя?»

«А что я?» — легко спросила она.

«Как насчет твоих родителей?» он уточнил. «Они-?»

— Мертвы, — сказала она ровным голосом. «Давно мертвы».

Джи Джи подумал, но потом спросил: «Они не были бессмертными?»

«Нет.» Голос Ильдарии был почти глухим.

— Значит, в какой-то момент ты была обращена, — сказал он, нахмурившись, когда воспоминание о криках матери зазвенели в его ушах, и видение кожи на ее лице подпрыгивало и рябило, как будто оно кипело, и как она вцепилась в свой живот, словно пытаясь разорвать его. Роберт пытался остановить ее, но она была неудержима, и Джи Джи убежал при первом же виде крови, проступившей под ее пальцами.

«Меня инициировали в переулке Пунта-Каны, когда мне было четырнадцать».

Эти слова отвлекли Джи Джи от его воспоминаний, и он пристально посмотрел на нее. Ее голос звучал пусто, без эмоционально. Он на мгновение нахмурился, а затем сказал почти с недоверием: «Твой спутник жизни провел оборот в глухом переулке?»

— Он не был моим спутником жизни, — мрачно сказала она.

— Тебя обратил изгой? — спросил он, озабоченно нахмурив брови.

«Нет. Si. Я не знаю, — сказала она наконец. «Это был мудак, который напал на меня, но я не знаю, был ли он изгоем». После паузы она призналась: «Я случайно инициировалась, когда отбивалась от него». Смахнув перцы руками, она бросила их на сковороду с маслом, а затем взяла лук только для того, чтобы остановиться и поджать губы. — Ты любишь лук и перец, не так ли?

— Да, — сразу же сказал он и увидел, как она расслабилась и принялась нарезать лук кубиками. Он хотел спросить о нападении и о том, как она случайно инициировалась, но она вдруг показалась… отстраненной. Как будто она отключила свои эмоции. Казалось, лучше подождать. Кроме того, вероятно, это было что-то вроде обращения Джеки Аржено. Джеки была частным детективом и женой Винсента Аржено, одного из племянников Маргариты. Джеки укусила бессмертного за руку во время нападения, а затем непреднамеренно проглотила нано-кровь, когда боролась с нападавшим. У нее было достаточно, чтобы начался оборот. Случайно обращенная можно сказать.

Звук тостера привлек его внимание, и Джи Джи повернулся, чтобы выхватить из тостера горячие кусочки хрустящего хлеба. Он бросил их на тарелку и начал смазывать маслом.

«У тебя есть братья или сестры?»

Джи Джи покачал головой в ответ, но потом, поняв, что она наблюдает за тем, что делает, и не поднимает глаз, чтобы увидеть движение, сказал: «Нет. Я единственный ребенок.»

— У твоей матери и Роберта не было совместного ребенка? — спросила она с удивлением.

— Пока нет, — легко ответил он, а затем слабо улыбнулся и добавил: — Но я уверен, что они над этим работают. Думаю, моя мама просто хотела дождаться, пока я вырасту. Или, может быть, они просто хотели насладиться друг другом, прежде чем иметь дело с подгузниками и прорезающимися зубами». Закончив намазывать маслом тост, он отложил нож в сторону и отнес тарелку туда, где она работала, добавив: «Я не могу себе представить, прорезывающиеся зубы это боль, а клыки— это то еще веселье».

Ильдария усмехнулась этому предложению. «Нет. Я так не думаю.

Он наблюдал, как она закончила с луком и собрала его, чтобы добавить к перцу, а затем прокомментировал: «Я сомневаюсь, что кормить грудью с клыками тоже весело». После короткой паузы он задумчиво добавил: «А может, и нет. Подобно смертным младенцам, бессмертные, вероятно, не имеют зубов при рождении».

Ильдария, казалось, какое-то время серьезно обдумывала его слова, а затем призналась: «Я не знаю. Но работа нано состоит в том, чтобы заботиться о нашем благополучии. Это означает получение крови. Бессмертным младенцам тоже нужна кровь, поэтому они могут родиться уже с клыками».

Джи Джи поморщился при мысли о милом маленьком плюшевом ребенке с клыками. Кроме… — Твои клыки не видны. Я имею в виду, если ты не используешь их. Они просто выглядят как нормальные зубы, пока не выдвигаются и не выпадают, или что они там делают».

«Истинно.» Она выхватила лопаточку из металлической коробки, полной кухонной утвари, и стала двигать нарезанные кубиками перец и лук по сковороде. «Так что, может быть, они рождаются с клыками, похожими на клыки, как у нас».

— Я так понимаю из твоих слов, что ты тоже никогда не видела бессмертного младенца? — спросил Джи Джи, с любопытством.

— Нет, — тихо сказала Ильдария. «Я жила в бедных районах Доминиканы. Бессмертные, которых я знала, не могли позволить себе купить достаточно крови, чтобы нормально прокормить себя, не говоря уже о ребенке. И в отличие от смертных, они не ожидают, что правительство или кто-то еще заплатит за них или их потомков. У них просто нет детей».

— И заманивают туристов в международные воды, чтобы они могли прокормиться, — сухо предложил он.

Ее взгляд скользнул к его, нераскаявшийся и немного холодный. «Не жди, что я извинюсь за то, что я должна была делать, чтобы выжить. Лев не чувствует себя виноватым за то, что съел зебру, и я не чувствует себя виноватым за то, что сделал. По крайней мере, мои доноры живы, и я позаботилась о том, чтобы они всегда уходили с памятью о том, что им было весело и они были счастливы. Чего нельзя сказать о бедной зебре».

— Даже те, кто нападал на тебя? он спросил.

Рот Ильдарии сжался, гнев на мгновение отразился на ее лице, прежде чем она взяла его под контроль. «Даже они уходили, чувствуя себя счастливыми и веря, что хорошо провели время». Повернувшись к сковороде, она пробормотала: «Хотя они этого не заслужили».

Джи Джи сразу почувствовал себя плохо, но когда он открыл рот, чтобы извиниться, она предложила: «Ты должен поставить свой тост в духовку на слабый огонь, чтобы он не остыл. Мне нужна еще минута.

Вздохнув, он отнес тарелку к духовке, поставил ее внутрь и повернул ручку, чтобы нагреть. Почувствовав, как что-то трется о его ногу, он взглянул вниз и заметил ЭйчДи.

— Эй, приятель, — пробормотал он, снова поднимая его на руки. Ласково почесав зверька между ушами, он отнес его туда, где работала Ильдария. Она убавила огонь под перцем и луком и теперь терла сыр чеддер.

«Я могу сделать это», — предложил Джи Джи.

Ильдария помедлила, но затем положила терку и сыр в миску и пододвинула все это к нему, прежде чем потянуться за другой миской и яйцами.

Опустив ЭйчДи снова вниз, Джи Джи начал натирать сыр, но его разум метался по кругу в поисках того, что сказать, чтобы вернуть их в расслабленное и более счастливое состояние, в котором они были до того, как он сказал что-то глупое. В конце концов, поговорить о работе казалось самым безопасным вариантом, и он начал объяснять методы бухгалтерского учета, которые он использовал в Англии, и что нужно было сделать, чтобы удовлетворить канадское правительство, когда дело доходило до налогов. Она слушала, время от времени комментируя или задавая вопросы, продолжая готовить, и казалось, что не прошло много времени, как она положила на тарелку красивый, идеальной формы омлет, фаршированный сыром, перцем и луком, и полила его сверху ложечкой сальсы.

«Хватай свой тост и садись туда, где собираешься есть. Я принесу тебе кофе, — сказала Ильдария, пододвигая к нему тарелку.

Джи Джи не спорил. Аромат, исходящий от омлета, был божественным, и ему не терпелось попробовать его. Неся тарелку к духовке, он открыл дверцу и начал было лезть внутрь, но остановился, когда перед его лицом появилось кухонное полотенце.

— Наверное, будет жарко, — заметила Ильдария, давая ему в руку сложенное кухонное полотенце.

— Спасибо, — пробормотал он и взял тряпкой тарелку. Поскольку он чувствовал тепло сквозь многослойный материал, казалось очевидным, что ткань была хорошей идеей. Покачав головой от собственного легкомыслия, он толкнул дверцу духовки локтем, а затем остановился, чтобы посмотреть на руки, размышляя, как выключить духовку с занятыми руками. Возможно, если он поставит тарелку с тостами на…

«Я выключу. Иди и начинай есть, пока твой завтрак не остыл, — крикнула Ильдария со своего места у кофейника.

Джи Джи не нужно было говорить дважды. Он повернулся и отнес свои тарелки к бару, задержавшись у распахнутой двери на достаточно долгое время, чтобы ЭйчДи проскочил. Он выбрал одну из кабинок, а не барную стойку. Таким образом, ЭйчДи может свернуться калачиком на сиденье рядом с ним. Едва он устроился вместе с собакой, как понял, что у него нет столовых приборов.

Прежде чем он успел встать, в распашные двери вошла Ильдария с двумя чашками кофе, ручки чашек застряли в пальцах одной руки, а в другой были зажаты столовые приборы. У нее также была банка мармелада и банка малинового варенья, зажатые между ее рукой и одной грудью. Женщина все продумала. Она также демонстрировала свой опыт официантки.

Омлет был восхитительным, и Джи Джи проглотил его довольно быстро, благодарный, что она не только предложила это, но и сделала это для него. Затем за чашечкой кофе они еще поговорили о том, что влечет за собой работа, пока Ильдария не кивнула и не выскользнула со своей стороны кабинки, забрав с собой его грязные тарелки и обе чашки.

«Тогда все в порядке. Думаю, я поняла. Я возьму ЭйчДи в офис и приступлю к работе, чтобы ты мог подготовиться к открытию».

Джи Джи хотел возразить, что еще рано, что времени еще предостаточно. Он наслаждался общением с ней. Но затем его взгляд скользнул к часам, и его глаза расширились. Они разговаривали гораздо дольше, чем он думал. Прошло три часа с тех пор, как она пришла с ЭйчДи. Клиентура должна была начать прибывать в ближайшее время.

«Я дала ЭйчДи последний контейнер с едой на завтрак, — объявила Ильдария, когда Джи Джи взял варенье и мармелад. «Где мне найти ему еду на обед и ужин?»

«Он в холодильнике в моей квартире, — сказал Джи Джи, толкая ЭйчДи, чтобы заставить его спрыгнуть с края сиденья, чтобы он мог выйти из кабинки. — Я сейчас поднимусь и возьму парочку.

«Хорошо.» Она улыбнулась, а затем отвернулась, слегка сказав: «Давай, ЭйчДи, мы идем на кухню».

Слов было достаточно, чтобы ЭйчДи бросился за ней. Он даже радостно гарцевал рядом с ней, его хвост и уши болтались, когда он смотрел на нее, а затем вперед, прежде чем снова посмотреть на нее с нетерпением. Пес, возможно, не мог говорить, но он, безусловно, многое понимал, и слово «кухня» было одним из тех слов, которые он любил больше всего, так как оно обычно означало еду или угощение.

Джи Джи покачал головой, забавляясь поведением собаки, а затем его внимание скользнуло к Ильдарии, ненадолго остановившись на ее сексуальных туфлях на высоких каблуках, прежде чем перейти к ее ногам. У женщины были убийственные ноги с изящными маленькими лодыжками и сильными стройными икрами. На ней также были чулки со швами сзади, что чертовски сексуально, решил он, прежде чем проследить швы до ее черной юбки. Теперь он заметил разрез сзади, достаточный, чтобы можно было ходить в юбке-карандаш. Он доходил до середины ее ног, показывая намек на верхнюю часть ее чулок, так что он мог сказать, что на ней был какой-то пояс с подвязками… что было чертовски сексуально для него. Проклятие. Кто знал, что бухгалтеры/няни могут быть такими горячими?

Остынь, парень, мрачно подумал он. Вожделение к Ильдарии было неправильным во многих отношениях. Она была не только наемным работником, что делало ее запретной, но и бессмертной. Не для него.

Подозревая, что ему придется часто напоминать себе об этом, Джи Джи поставил варенье и мармелад, которые он нес, на стойку и пошел в холл в заднюю часть здания. Он поднимется и возьмет еду для ЭйчДи.… и, возможно, примет очень быстрый и очень холодный душ.