Большой оххх

Глава 27

Попробуйте заняться сексом на капоте автомобиля, лежа на спине и широко раздвинув ноги, а ваш партнер между ними — не забудьте оставить свой парковочный талон на виду на случай, если смотритель парковки захочет проверить его, пока вы в самом разгаре.

Уиллоу

— Честное слово, Рубен, все будет хорошо.

Рубен двигал челюстью взад-вперед, глядя на меня стальным взглядом, как будто ему было наплевать на все это. Однако я знала его лучше, чем он думал, и понимала, что он нервничал, рассказывая остальным членам семьи свои новости.

— Ты ведь знаешь, что все тебя поддержат, не так ли?

— Да, знаю, — сказал он и прерывисто выдохнул. — Но я действительно не хочу всех этих вопросов.

— Мы договорились, что ты скажешь им, чтобы они отвалили.

Рубен слегка кивнул мне, улыбнулся и толкнул дверь в столовую. Это выглядело так, как будто вот-вот должно было состояться заседание правления. Папа сидел во главе стола, перед ним лежали блокнот и ручка, а остальные Диксоны сидели по бокам и ждали, сложив руки на столе.

— Напомни мне еще раз, зачем я согласился на это? — Рубен зашипел на меня уголком рта.

Я тихо рассмеялась и подвела его к стулу, положив руку ему на спинку.

— Что происходит? — спросил Тоби, оглядев стол с ног до головы. — Зачем нас всех позвали?

— Да, — сказал Дэнни и почесал грудь. — Что такого срочного случилось, что мне пришлось прервать футбольную тренировку?

Папа прочистил горло и объявил:

— Я думаю, у вашего брата есть что-то важное, в чем ему нужна наша поддержка. Но помни, Рубен, мы все тебя любим и поможем тебе всем, чем сможем.

Рубен бросил на меня быстрый взгляд, а затем снова повернулся к оживленным лицам за столом.

— Вопреки тому, во что Уиллоу, возможно, заставила вас поверить, я не принимаю наркотики.

Папа посмотрел на маму, которая откинулась на спинку стула, покачав головой.

— Тебе больше не нужно это отрицать, — ответила она. — Мы не собираемся осуждать, а хотим помочь.

— Он говорит правду, мам, — сказала я, потянувшись под столом к руке Рубена. — Он не принимает наркотики.

— Так в чем же дело? — спросил папа и отложил блокнот и ручку в сторону.

— Только не говори, что от тебя какая-то девушка забеременела. — Деклан фыркнул и посмотрел на Рубена взглядом, означающим «я что, ничему тебя не учил?».

Мы с Рубеном широко раскрыли глаза от иронии, заключавшейся в мыслях Деклана.

— Итак, рассказывай, — попросил Тоби. — Что за большой секрет?

Рубен взглянул на меня и расправил плечи.

— Я…

— Продолжай, Руб, — прошептала я. — Все будет хорошо.

Возможно, это прозвучало уверенно, но у меня внутри все сжалось от страха за него. Он собирался рассказать им о важном, хотя являлся самым скрытным из нас, но я знала, какими будут последствия, если я выдам его тайну. Я почти хотела выпалить это сама. Он был моим младшим братом, и, хотя мы давно не были близки, у меня все еще была потребность защитить его.

— Руб, ты ведь не умираешь, правда? — спросил Тоби, и беспокойство исказило его красивые черты.

— Черт, нет! — воскликнул Рубен. — Я… о, черт… Я — гей.

Мама с папой дружно вздохнули с облегчением, я нервно хихикнула, Тоби сидел с открытым ртом, Дэнни глубокомысленно кивнул, а Деклан уставился на Рубена.

Рубен повернулся, чтобы неуверенно посмотреть на меня, и облизнул губы, прежде чем снова повернуться к остальным членам нашей семьи, все еще сидевшим за столом.

— Итак, Уиллоу была права, я что-то скрывал, но это были не наркотики.

— Но я видел тебя с девушками, — нахмурившись, сказал Тоби.

Рубен выдохнул и пожал плечами.

— Я был смущен? — спросил он в виде вопроса.

— В самом деле? Потому что, судя по голосу Тиффани Джексон, ты не был смущен, когда мы были на вечеринке у Гуччи Рейда. — На его лице отразился шок от того, что он, очевидно, был посвящен в то, о чем никто из нас никогда не знал.

— Что я могу сказать, у меня есть навыки. — Рубен снова пожал плечами.

— Кто, черт возьми, называет своего ребенка Гуччи? — простонал Дэнни.

— Для молодых людей нет ничего необычного в том, что они не понимают своей ориентации, — сказал папа голосом психотерапевта. — Часто…

— Я больше не смущен, папа, — перебил его Рубен. — Теперь я знаю, что мне нравятся парни, я определенно гей, и был им, но в то время часть меня чувствовала, что именно этого от меня и ждут. — Он посмотрел на Тоби, Дэнни и Деклана. — Я был мальчиком Диксонов; от меня ожидали, что я пойду по вашим стопам… и не только люди, не связанные с семьей.

— Черт, Руб, — вздохнул Дэнни. — Никто никогда не собирался заставлять тебя делать то, чего ты не хотел. Ты мог бы сказать нам, и мы бы отказались от попыток познакомить тебя с девушками или представить тебя им.

— Да, — воскликнул Тоби. — Мы бы нашли тебе классных парней.

Рубен пробормотал «вот именно» себе под нос.

Именно в этот момент Деклан встал и, едва не опрокинув стул, выбежал из комнаты, хлопнув за собой дверью.

— Полный придурок, — прошипела я и поднялась со стула, чтобы последовать за ним.

— Уиллоу, — прогремел папин голос. — Оставайся на месте. Деклан — не наш приоритет, мы должны поддержать Рубена.

По выражению лица отца я поняла, что он не примет отказа, поэтому, когда гнев закипел у меня в груди, я опустилась обратно на стул и снова схватила Рубена за руку.

— Рубен, сынок, продолжай.

Рубен кивнул и снова облизал губы.

— Вы пытались познакомить меня с людьми — это одна из главных причин, по которой я никому не рассказывал. Не поймите меня неправильно, я не стыжусь и не боюсь того, что вы подумаете, но то, что я — гей, отличает меня от всех вас, и я не хотел становиться семейным «примером для подражания».

Он не смотрел на папу, но я была уверена, что это замечание было адресовано ему.

— Мы… мы бы не стали, — пробормотал папа, запинаясь, так как, очевидно, тоже все понял. — Ладно, я бы не стал.

— Папа, ты бы так и сделал. Именно поэтому я также собираюсь сказать это всем вам. Я не хочу, чтобы вы задавали мне кучу вопросов, или проверяли, не познакомился ли я с кем-нибудь, или, — он посмотрел на маму широко раскрытыми глазами, — спрашивали, нужны ли мне презервативы каждый раз, когда я выхожу на улицу. Я — взрослый мужчина, поэтому знаю, как обезопасить себя, и точно так же, как я не хочу знать, как ты заставляешь Пэтси выкрикивать твое чертово имя, я не хочу рассказывать тебе, как я заставляю своего парня выкрикивать мое.

Дэнни слегка смутился и кивнул.

— Я спрашиваю вас всех, нужны ли вам презервативы, — сказала мама, и это были ее первые слова за долгое время.

— Да, и нас всех это раздражает, — подхватил Тоби.

Мама вздохнула.

— Ну, если бы вы видели столько же случаев подростковой беременности и ЗППП, сколько я, и видели, как это может разрушить жизнь молодых людей, у которых такой большой потенциал, вы бы тоже предлагали себе презервативы каждый раз, когда выходили на улицу.

Мама много лет работала специалистом по планированию семьи, прежде чем вернулась в университет, чтобы получить степень преподавателя, так что, учитывая это и имея за плечами десятилетний опыт преподавания, я поняла, почему у нее дома всегда был целый грузовик профилактических средств — хотя я была согласна с Тоби, это раздражало.

— Итак, кроме очевидного, которое мы установили, я ничего вам не скажу, — сказал Рубен. — У кого-нибудь есть вопросы?

Все переглянулись, а папа что-то черкнул в своем блокноте, но промолчал. Затем мама подняла руку.

— Да, мам, — сказал Рубен таким тоном, каким, вероятно, говорила мама на уроке.

— Ты счастлив?

Плечи Рубена слегка опустились, и он улыбнулся.

— Да, мама, я счастлив.

— Расскажи им о Кейне, — прошептала я.

— О, ты имеешь в виду того подозрительного парня? — с ухмылкой прошептал Рубен в ответ.

— Да, и ладно, я неправильно поняла.

— О чем вы шепчетесь? — спросила мама. — Есть что-то плохое, о чем нам следует знать?

— Нет, мам, — простонал Рубен. — Уиллоу, как обычно, сует нос не в свое дело.

Я легонько пнула его под столом.

— Кто помог тебе «открыться»? — спросила я, сделав пальцами виртуальные кавычки.

Рубен закатил глаза и повернулся к семье.

— В данный момент я кое с кем встречаюсь. Его зовут Кейн, ему двадцать, и он живет в Манчестере. Он не общается со своей семьей, вот и все, что я вам о нем расскажу.

Мама не смогла удержаться и радостно захлопала в ладоши.

— Вы давно встречаетесь? Он красивый?

— Да, красивый, — говорю я.

— Когда ты с ним познакомилась? — спросил меня Тоби, и на его лице отразилось недоумение. — Почему она с ним познакомилась, а я нет?

— Я думала, он торгует наркотиками, — ответила я. — Они подозрительно осматривали туалеты в баре.

Мама недовольно фыркнула.

— Туалеты? Правда, Рубен, у тебя здесь отличное место для этого.

— Нет, Морин, — воскликнул Рубен. — Ничего подобного. Мы говорили о его родителях и о том, какие они нетерпимые. — Он мягко улыбнулся маме и папе. — Они не такие, как вы двое.

— Черт, слава Богу за это, — пробормотал Дэнни. — Вам не нужны странные родители и родственники со стороны мужа.

— Спасибо тебе, Рубен, за то, что ценишь нас, — ответил папа, искоса взглянув на Дэнни. — Даже если твой брат этого не понимает.

— Так это серьезно? — спросил Тоби.

Рубен пожал плечами.

— Я не знаю. Мы встречаемся всего пару месяцев, и, как я уже сказал, он ни с кем не знакомился.

— Это твои первые отношения? — спросил папа.

— Иван, мы же говорили… — предупредила мама.

— Все в порядке, мам, и нет, это не так.

При этих словах все мы вытянулись по стойке «смирно». Он сказал мне, что тайком приводил в дом парня, но я не была уверена, что поверила ему, поскольку думала, это просто блеф.

— Я встречался с парнем из школы некоторое время, прямо перед тем, как мы перешли в шестой класс, но у нас ничего не получилось.

Мама прижала руку к груди.

— Он разбил тебе сердце?

Рубен выдохнул, покачал головой и опустил взгляд на стол.

— Нет, это я разбил его. Мы больше не разговариваем, что печально, но ты не можешь оставаться с кем-то только потому, что он хороший человек, если он тебе не нравится.

Мои глаза расширились от удивления, когда я задалась вопросом, как, черт возьми, он стал таким рассудительным и мудрым с нами четырьмя, его старшими братьями и сестрой, не говоря уже о Морин и Иване Гребаном Грозном, в роли его родителей?

— Что же, — сказал папа, встав. — Я очень горжусь тобой. Горжусь тем, что ты, наконец, почувствовал, что можешь рассказать нам, Рубен, и горжусь тем, что мы, как семья, поддерживаем тебя, чтобы ты мог стать тем, кем хочешь быть. Твоему другу Кейну, должно быть, очень тяжело, и, пожалуйста, скажи ему, что мы рады видеть его здесь в любое время.

Он обошел стол, подошел к Рубену и наклонился, чтобы крепко обнять его. Рубен закрыл глаза, и, несмотря на то что он был окружен крупной папиной фигурой, я увидела, как он расслабился от облегчения. Мы все встали, подошли к Рубену и обступили его, чтобы обнять по-своему.

— Есть один член семьи, которому нужно вытащить голову из задницы, — сказал Дэнни. — Я собираюсь…

Он больше ничего не сказал, потому что в этот самый момент в комнату вошел Деклан. Его глаза покраснели, и мне еще никогда так сильно не хотелось ударить его. Как он смеет плакать только из-за того, что наш брат — гей?

— Ты действительно…

Деклан поднял руку, чтобы успокоить меня, но это разозлило меня еще больше.

— Подожди секунду, прежде чем начнешь орать во все горло, — строго сказал он. — Потому что это не то, на что было похоже.

— Да, и это то, что сказала миссис Чиверс, когда ее муж пришел домой пораньше.

Мы все посмотрели на Тоби, который улыбнулся, а затем опустил голову.

— Извините, вырвалось.

— Тобиас Натаниэль Диксон, — выдохнула мама. — Я думаю, нам с тобой нужно поговорить о том заявлении, которое ты только что сделал о нашем соседе.

Рубен рассмеялся и одними губами произнес «попался», глядя на Тоби, в то время как остальные молча уставились на него.

— В любом случае, — сказал папа. Он выглядел смущенным и повернулся к Деклану. — Ты хотел что-то сказать.

Дек кивнул и шагнул к Рубену.

— Мне не стыдно и не грустно, что ты — гей, Руб. Я ушел, потому что мне стыдно и грустно, что ты чувствовал, что должен скрывать это от нас из-за давления, которое испытывал от всех. Как старших, — сказал он и указал пальцем между собой и Дэнни, — это наша обязанность, и я сожалею об этом. Ты, кажется, относишься ко всему этому довольно спокойно, но, если бы это было не так, то тебе бы не с кем было поговорить, и это меня расстраивает.

— Да, должно быть, у тебя все было плохо, раз первой ты рассказал Уиллоу, — усмехнулся Дэнни.

Рубен пожал плечами.

— Это просто вырвалось само собой. Я не нарочно сказал ей, мы почти не разговариваем.

— Да, но факт есть факт, — пожурила я его. — Хватит притворяться, что ненавидишь меня.

Он нахально улыбнулся мне.

— Кто сказал, что я притворялся?

— Неважно, — продолжил Деклан. — Именно поэтому я ушел. Не из-за тебя и того, с кем ты предпочитаешь спать, это не проблема и никогда не будет, потому что я люблю тебя и всегда буду любить.

От волнения у меня перехватило дыхание, когда Деклан заключил Рубена в объятия и крепко прижал к себе. Я никогда не видела, чтобы Деклан проявлял к кому-либо такую нежность и сочувствие. Даже маму он целовал только в торжественные дни и по праздникам.

— Дек, — простонала я, почувствовав, как на глаза наворачиваются слезы.

— Прости, Руб.

— Дек, заткнись, — ответил Рубен. — Мы все такие же плохие, как и ты, и, возможно, я слишком дорожу своей личной жизнью.

— Нет, — сказала мама, проведя рукой по его волосам. — У вас должно быть столько личной жизни, сколько вы хотите, у всех вас. Мы с вашим отцом не будем вмешиваться и задавать вам вопросы, и я постараюсь перестать предлагать вам презервативы, хотя…

— Морин, — простонал Дэнни. — Нет. Давайте лучше пойдем выпьем по чашечке чая.

Мама рассмеялась и кивнула.

— Хорошо, а еще я разморозила чудесный фруктовый пирог, который стащила из кабинета домоводства перед праздниками.

Когда все последовали за мамой, Тоби обнял Рубена за шею, а Дэнни и Деклан посмеялись над тем, что мы будем есть краденое, и в столовой остались только мы с папой. Я уже собиралась последовать за ними, когда папа схватил меня за руку.

— Ты поступила правильно, Уиллоу, — сказал он и обхватил мое лицо своей большой ладонью. — Сомневаюсь, что у него хватило бы смелости рассказать нам, если бы не ты. Хотя, наркотики? Правда?

— Прости, — простонала я. — Я все поняла совершенно неправильно. Я рада, что он наконец понял, что мы все здесь на самом деле ради него.

— Да, — вздохнул папа и выглянул в окно, выходящее в сад. — Мы с твоей мамой действительно должны позволить тебе жить своей жизнью.

Я не ответила, потому что мое согласие точно не добавило бы той теплой, любящей атмосферы, которая царила между нами в данный момент.

— Итак, — сказал он, выходя вслед за мной. — В конце концов, ты не осталась с Чарли на все выходные.

— Нет, — натянуто ответила я. — У него была неотложная ситуация.

— Ах, да. Надеюсь, ничего серьезного.

— Иван, — предупредила я.

— Что? Это не вмешательство, а моя забота. запротестовал он.

Я закатила глаза и глубоко вздохнула, прежде чем продолжить.

— Его брат — инвалид, и ему приходится за ним ухаживать, — ответила я. — А в субботу вечером его брату стало плохо, поэтому Чарли пришлось уехать.

— О, нет, это ужасно. Я и не знал, что его брат — инвалид.

— Да, он упал с балкона и повредил позвоночник, поэтому передвигается в инвалидном кресле.

Папа покачал головой.

— Тогда ему, должно быть, трудно совмещать все: своего брата, работу и тебя.

Я ненавидела это чувство, но тот факт, что папа поставил меня последней в списке, заставил немного позавидовать, и это было ужасно, потому что я присутствовала в жизни Чарли всего три недели, так что было совершенно правильно, что я стояла ниже в его иерархии приоритетов, но мне действительно он нравился, и я хотела проводить с ним больше времени.

— Да, это так, — вздохнула я и едва заметно улыбнулась отцу.

— Ты же знаешь, Уиллоу, — сказал он, постучав ручкой по моему плечу. — Есть вещи, которыми можно заняться, если у вас мало времени наедине.

О, нет, он собрался «лечить» меня, я так и знала.

— Папа.

— Выслушай меня. Секс по-быстрому часто приносит такое же удовлетворение, если не большее, чем долгий секс с множеством предварительных ласк или…

— Иван.

Я хотела, чтобы он заткнулся, потому что я была раздражена, и, как обычно, когда отец выводил меня из себя, он быстро превратился из папы в Ивана.

— Если ваша сексуальная жизнь не такая, какой должна быть, это, вероятно, потому что он постоянно беспокоится о своем брате. Вам просто нужно немного побыть вдвоем.

— Иван.

— Или я расскажу тебе, что может быть невероятно сексуальным, если у вас мало времени вместе, — секс по телефону.

Я фыркнула и умчалась прочь, а гребаный Иван Грозный последовал за мной.

— Честно говоря, это очень эротично и…

— Мам, — позвала я и ушла. — Скажи Ивану, он снова вмешивается.

— Я мог бы дать тебе книгу об этом…