Большой рождественский бал

Глава 14

Кетти играла складками своей юбки, решив не поддаваться обаянию Костейна. Она увидела, как его натянутая улыбка сменилась усмешкой.

– Обвинял ли меня Бьюрек еще в чем-нибудь? – спросил он холодно.

– Нет, вы были не единственным предметом нашего разговора, – ответила она.

– Хотел бы я знать, что он предпримет после этого визита. Я предполагаю, что он следит за мной.

– Возможно, он подумает, что вы держите меня наготове на случай, если вам понадобятся другие срочные переводы, – предположила она и внимательно посмотрела на него, ожидая ответа.

Костейн поднялся с дивана и зашагал по комнате. Его брови сошлись вместе.

– Вы говорите так, как будто он не виновен. Вы что, не видите, что он влип, а теперь пытается дискредитировать меня? Его первый визит, скорее всего, был неопределенным и пробным – только предупреждение, разговор о «других вещах», чтобы добиться вашей дружбы. В следующий раз он попросит вашей помощи. Не удивляйтесь, если он захочет, чтобы вы сообщали ему о том, что я приношу для перевода.

– А у вас есть что-нибудь для «следующего раза»? – спросила она лукаво. Возбуждение усилило блеск ее глаз и напряжение в голосе. Она не могла решить, кто из двух мужчин невиновен. Ей стало казаться, что надо подыграть обоим, а потом уже решить окончательно.

– Почему бы нам и не проделать это, – предложил он. – Я приказываю лакею принести мне в штаб письмо, выскакиваю из кабинета и лечу к вам. Я пишу письмо по-английски, а вы переводите его на немецкий. Пусть Бьюрек получит копию, это не повредит, потому что там не будет никакой реальной информации.

– Какой в этом смысл?

– Я прослежу за ним и посмотрю, куда он с ним пойдет.

– Но ведь он будет следить за вами.

– Будет, если он невиновен. Если он понесет письмо куда-то еще, то теперь уже мы проследим, что он с ним сделает, не так ли?

– Вы думаете, что он может отнести его к миссис Леонард?

– Или даже к галантерейщице или модистке, – ответил Костейн.

Кетти пыталась взвесить, насколько опасно дурачить Бьюрека, если Костейн является преступником. Не кончится ли это Тауэром? С другой стороны, если Бьюрек ведет двойную игру, то его необходимо остановить. Ей часто хотелось каких-нибудь перемен в жизни, когда она сидела в этой комнате, переводя философские труды Шиллера. Она не думала, что может оказаться в такой трудной и запутанной ситуации. Сейчас ей хотелось одного – никогда больше не видеть не только мистера Бьюрека, но и лорда Костейна. Костейн наблюдал, как внутренняя сумятица отражается на ее лице.

– Какой от этого может быть вред? – спросил он наконец. – Если Бьюрек невиновен, я буду рад его помощи. Имея две пары глаз в штабе, мы сможем добиться большего успеха. Однако я не брошу все на вас. Давайте подождем и посмотрим, не попросит ли мистер Бьюрек сообщать ему о следующих письмах.

– Очень хорошо, – сказала она тихо.

Казалось, ее решение созрело само собой. Она не скажет Костейну, что требование уже было предъявлено, но оставит дверь открытой, чтобы проверить Бьюрека. До тех пор, пока она будет понимать, что их игра не вредит Англии. Письмо будет поддельным, поэтому, даже если Бьюрек передаст его своим французским коллегам, ничто не пострадает.

Костейн бросил на нее оценивающий взгляд:

– Я чувствую, что вам все меньше хочется заниматься этим делом, мисс Лайман.

– Напротив. Я готова в меру своих сил помогать своей стране.

– Не позволяйте своему стремлению вовлечь вас в беду. Если вы получите от Бьюрека срочное письмо с просьбой встретиться с ним в каком-нибудь определенном месте, не ходите.

– Что ему может от меня понадобиться? Я же не представляю для него опасности.

– Нет, но если он заподозрит, что я все о нем знаю, вы можете стать отличной заложницей. Он верит, что мы с вами старые друзья? Я говорю о похищении, – сказал он резко, когда Кетти нахмурилась в замешательстве.

Ее глаза расширились, когда она вспомнила, что собирается идти на бал с Бьюреком.

– Я не хотел запугать вас, но вам лучше знать о возможной опасности, – сказал Костейн более мягко.

– Но… – она остановилась, не уверенная, нужно ли сказать о своем выезде с Бьюреком. – Вы должны предупредить и Гордона, – сказала она.

– Я это сделаю, но им больше нравится похищать дам. При известии о том, что беззащитная женщина в опасности, все начинают действовать очень быстро.

– Костейн! Вы напугали меня до смерти!

Он остановился перед диваном и, схватив ее руки, сильно сжал их.

– Хорошо. Именно этого я и добивался. Не поддавайтесь на уловки Бьюрека или кого-либо еще. Если с вами что-то случится, это будет моя вина.

Глаза их встретились, и он почувствовал, что проваливается в глубину ее взгляда, пока не понял, что тонет. Не сошел ли он с ума, втягивая невинную девушку в это опасное предприятие? Если с ней что-нибудь случится… Он проглотил комок и выговорил:

– Я вас во все это втянул, но вы знаете, что я сделал это ненамеренно.

Кетти мягко освободилась от его рук, чувствуя тепло его пальцев, заставившее ее руки дрожать. Она чувствовала, что Костейн ведет себя как хороший шпион и как влюбленный джентльмен, с его предупредительностью и заботливостью.

– Это не ваша вина, – возразила она. – Если бы мы не пошли за вами в парк Сент-Джеймс, то не влезли бы во все это так глубоко.

– И все-таки это моя вина. Мне не следовало приходить к вам. И не следовало привлекать вас потом. Зачем мне отдавать свое поддельное письмо для перевода именно вам. В Лондоне дюжины независимых переводчиков. Я найду кого-нибудь еще…

– Нет! – Это прозвучало громко и ясно. – Нет, – сказала она более спокойно. – Нечасто бывает, чтобы у женщины был шанс участвовать в важных делах. Если я могу помочь, мне хотелось бы это сделать.

Его восхищенная улыбка была достаточно красноречивой:

– Отважная до мозга костей, мисс Лайман. – Его пальцы приблизились и коснулись ее щеки. – Но все-таки будьте осторожны, – сказал он мягко. – Я не хочу, чтобы с вами что-нибудь случилось.

Хотя она прекрасно поняла, о чем говорит его мягкое прикосновение, она ответила только на его слова:

– Разумеется буду.

Она совсем было собралась сказать ему о своем вечернем свидании с Бьюреком, но передумала.

– Когда вы принесете мне новое письмо для перевода?

– Не раньше, чем через несколько дней. Мне нужно время, чтобы понаблюдать за частной жизнью Бьюрека и миссис Леонард. – Костейн устало провел рукой по лбу и продолжал: – Харольду будет очень тяжело, если его жена замешана. Она для него свет в окошке.

Вернулся Гордон, облаченный в черный фрак и панталоны:

– Лев, вы решили, чем мы занимаемся сегодня вечером? – спросил он.

– Вообще-то меня зовут Дениэл, – сказал Костейн, взглянув на Кетти.

Он не просил называть его Дениэл, но она почувствовала, что в его словах было некоторое личное сообщение, более теплый, чем обычно, взгляд.

– Да, – сказал Гордон. – Но для дела, знаете ли, лучше сбить слушателя с толку. Поэтому я называю вас Лев.

– Мне очень приятно, что вы считаете меня королем джунглей. Но какие еще джунгли нам нужны в это опасное время? Сегодня вечером леди Сомерсет дает большой благотворительный бал. Мы все можем туда поехать. – Он с надеждой посмотрел на Кетти. Ее сердце сжалось от раскаяния. – Леди Косгрейв – одна из устроительниц бала. Косгрейв на прошлой неделе продал мне билеты. Я не удивлюсь, если он продал их также Бьюреку и Леонарду.

Кетти снова хотела признаться, но прежде чем она смогла заговорить, Гордон сказал:

– Леонард не сможет пойти, ведь у него подагра.

– Тогда и миссис Леонард не придет, – сказал Костейн. – А мы все пойдем. У меня есть полдюжины билетов. Это на благотворительные цели. Я думаю дать несколько Лиз Стэнфилд.

Гордон выглядел так, будто его поразило молнией:

– Мисс Станфилд! Она тоже может пойти с нами, – сказал он, когда ему снова удалось обрести рассудок. – Я хочу сказать, что уже поздно приглашать ее.

– Мы заедем к ней по дороге, и я узнаю, не заинтересуется ли она.

– Напомните ей, что это благотворительный бал, – сказал Гордон. – Заставьте ее пойти.

– Никто не может заставить Лиз сделать что-нибудь против ее воли, но я думаю, что она придет. Вчера вечером она узнала, что зимой ужасно скучно. – Костейн посмотрел на Кетти и сказал: – Я заеду за вами.

Она наконец-то обрела дар речи:

– Я уже еду на бал с… с мистером Бьюреком, – сказала она и почувствовала себя ужасно глупо.

– Что?! – недоверчиво уставился на нее Костейн.

– Я еду на бал с мистером Бьюреком, – повторила она.

– Вы сумасшедшая? Когда вы договорились? Почему мне не сказали?

– Мы договорились сегодня днем, когда он приходил.

– Разве я не предупреждал вас держаться от него подальше? Гордон, скажите ей, что это безумие.

– Тебе будет с нами гораздо лучше, – сказал Гордон.

– Вы не можете ехать с ним одна. Это небезопасно, – сказал Костейн и снова начал мерять комнату шагами.

– Но если я откажусь, то это будет выглядеть очень странно и грубо, – сказала Кетти в надежде, что ее переубедят.

– Вы правы, – бросил Костейн через плечо. – Гордон, вам придется поехать с ней.

– Ни за что. Я поеду с мисс Стэнфилд.

– У меня есть лишние билеты. Попросите мать или дядю сопровождать вас, – сказал Костейн, снова повернувшись к Кетти.

Гордон ухватился за это решение:

– Мама все равно предполагала поехать, не так ли, Кетти? Когда я отказался сопровождать тебя, она сказала, что использует другой билет и сама поедет с тобой.

Гнев Костейна рос во время этих откровений. Наконец он заговорил тонким от ярости голосом:

– Как я понял, мисс Лайман, вы хорошо спланировали сегодняшний вечер? Я только хотел бы узнать, не сами ли вы сделали это приглашение? Я боюсь, что вы упустили самые интересные моменты из своего описания визита мистера Бьюрека.

Гордон громко расхохотался:

– Господи, я скорее стану обезьяной, чем поверю, что Кетти набралась смелости пригласить мужчину. Это войдет в историю, держу пари.

Костейн достал из кармана и протянул Кетти два билета:

– Обещайте мне, что вы не поедете с Бьюреком одна.

Кетти увидела в его глазах гнев, но и что-то помимо него, что выглядело странно, как подлинное беспокойство. Может, даже как ревность…

– Хорошо, – сказала она и взяла билеты.

– Во сколько он приедет? – спросил Костейн весьма натянуто.

– В восемь тридцать.

Костейн повернулся к Гордону:

– Я буду здесь в восемь. Мы возьмем Лиз и вернемся сюда в восемь тридцать.

– За каким чертом? – изумленно спросил Гордон.

– Чтобы убедиться, что ваша сестра не похищена, – очень твердо произнес Костейн тоном, не терпящим возражений.

– Вы совсем свихнулись, – сказала Кетти мягко. Но в душе у нее росла теплая приятная волна. Он ревнует ее к мистеру Бьюреку!

Костейн поднялся и начал собираться.

– Вы будете готовы к восьми, Гордон? Я сейчас загляну к Стэнфилдам и скажу Лиз, что если она не будет пунктуальной, мы поедем без нее.

Гордон вытаращился, пораженный, что есть на свете человек, который так жестко разговаривает с мисс Стэнфилд.

– Я уже готов, – ответил он.

Костейн резко и сердито поклонился.

– Ладно, до вечера, – сказал он и быстро пошел к двери, чтобы самому открыть ее.

Когда он удалился, Гордон покачал головой:

– Жаль, что ты пригласила этого ханжу Бьюрека. Как ты до такого докатилась? Он Костейну в подметки не годится.

– Это мое дело, – ответила Кетти сердито, горько жалея о своей опрометчивости. Она могла появиться на балу под руку с лордом Костейном.

– Поступай, как знаешь, Кетти, но не разрушай мои шансы относительно мисс Стэнфилд. Ты знаешь, что я всегда волочился за ней. А сейчас, похоже, удача мне улыбнулась.

Он снова поднялся наверх, чтобы для большей уверенности еще раз оглядеть себя со всех сторон в зеркале.

Как только Костейн сел в ожидающий его экипаж, он понял, что его гнев непропорционален проступку мисс Лайман. У нее не было повода в чем-то подозревать Бьюрека, когда она приглашала его поехать на бал. Кетти имела право делать все, что хочет, но он не мог избавиться от сердитых мыслей. Почему она не пригласила его, если у нее были билеты? Другие девушки постоянно приглашали его как партнера. Мать Кетти не делала секрета, что одобряет его визиты, поэтому здесь тоже проблемы не было. Нет, просто Кетти предпочла мистера Бьюрека ему. Он сам внушил ей отвращение к себе своим властным характером.

И в результате она пойдет на этот бал с мужчиной, который, как он подозревал, был шпионом. Кроме того, более чем вероятно, что Бьюрек и есть тот неизвестный налетчик в маске. Именно Бьюрек следил за ним до Кинг-Чарльз-стрит. Как еще он мог узнать об участии Лайманов в этом деле? Костейн решил рассмотреть его сегодня вечером получше.