Брак по расчету

Глава 24

Владимир

Все, что собрали на семейство Ланских, находится на этой флешке.

Кручу пальцами на вид безобидный кусок пластика. Да только это бомба замедленного действия. Стоит только показать всю информацию нужным людям, и процесс станет необратимым.

Думал придержать. Не в моих правилах топить человека без возможности исправиться. Но видимо по-другому не получится. Говнюк перешел все границы. Даже разговор с парнями Огнева не помог. А его хорошо прижали. Видел видео. Видимо привык, что папочка всегда покрывает его грязные делишки. Вот сейчас и проверим, каков предел возможностей Ланского-старшего.

Официант приносит заказанный мной кофе.

Снова смотрю на время. Не люблю непунктуальных людей. Эта черта характера дает определенные выводы о человеке.

Сделав пару глотков, слышу голоса. Оборачиваюсь. Ланской собственной персоной. Администратор что-то отвечает и показывает в мою сторону. Тот кивает и направляется к столику, за которым я сижу.

– Добрый день, – протягивает руку, но я игнорирую этот жест.

– Рано делать выводы, – усмехаюсь, откидываясь на спинку кресла.

– Выводы о чем? – делает вид, что не понимает.

– Добрый или нет.

Прищуривается, сканирует меня.

– Ты видимо не знаешь, кто я, – начинает с угроз.

– Ну что вы, Эдуард Олегович, очень даже знаю. Кто вы, что вы, чем дышите и чем живете. Все знаю.

Мужик не подает виду.

– И? – постукивает пальцами по столу.

Подходит официант.

– Будете что-то заказывать? – спрашивает девушка.

– Нет, – рявкает Ланской.

– Извините, – извиняюсь за него перед официантом, – ничего больше не надо.

Она кивает и уходит.

– Так зачем настоял на встрече? Что тебе нужно?

– Это что нужно вашему сыну от моей жены?

Заиграл скулами.

– К моей дочери ваш сын не имеет никакого отношения.

– К твоей? – усмехается и складывает руки на груди. – Что-то ты путаешь, как там тебя? Володя?

– Хочу вас уверить, что именно так. Не имеет.

– Значит так, слушай, мальчик, – опирается руками о столик, чуть наклонившись в мою сторону. – То, что твоя женушка, – усмехнулся, – как бы это помягче сказать? – смотрит в глаза. Нарывается. – Не чиста, – морщится. – Поэтому, доказать, что ребенок не твой – раз плюнуть. Она наша. И я это докажу, – тычет пальцем в меня. – А то, что твой папаша переписал на ребенка часть наследства – это не секрет, – откидывается на спинку кресла. Улыбается. Довольный собой. – И уж поверь, я такого не упущу.

– Все сказал?

Молчит.

– Теперь скажу я. Видишь эту флешку? – показываю ему.

– Не пугай пуганого.

– А пугать это не моя прерогатива. Я лишь делюсь с тобой, что собираюсь делать, раз ты и твой урод-сынок не понимаете слов. На этой флешке доказательства того, чем занимается твой выродок. А именно – спаивает девочек и пользуется ими.

– Нашел чем пугать, – ржет. – Девочки сами к нему лезут. Ну а легкая доза алкоголя…

– И вещество, которое мастерски подсыпается ничего не понимающей девушке, явно добавит срок. А потом запугивание. И если еще учесть периодичность таких заходов, то потянет на приличный срок.

Вот теперь я вижу, что ему не нравится то, что услышал. Но сдаваться не собирается, да мне уже все равно. Спокойствие моей жены мне важнее.

– Я тебе не советовал бы соваться в мою семью и угрожать мне.

– Ну что вы, Эдуард Олегович, какие угрозы? Прямые действия, – достаю телефон и, зайдя на почту, отправляю письмо с прикрепленными файлами. – Вот теперь ждите приятных новостей.

Расплачиваюсь за кофе и, поднявшись из-за стола, делаю шаг, но оборачиваюсь.

– Вот, можете ознакомиться с частью той информации, по которой вашему сыну выдвинут обвинения в ближайшее время, – кладу перед ним на столик флешку и покидаю кафешку.

О том, что Ланских берут в оборот, мне сообщает Огнев. У него есть связи в органах.

– Теперь им будет чем заняться. И времени пугать девочек совсем не останется, – усмехается Роман.

– Благодарю.

Домой еду, чуть задержавшись в офисе. Юлю отправил домой с водителем. Сам же заскакиваю в цветочный и покупаю два букета. У меня теперь дома живут две девочки. Самому тепло от этой мысли, что дома ждут. Девчушка милая, не любить ее невозможно. А ее мама… мой мозг плавится, когда оказываюсь рядом с ней.

– А вам котенок не нужен? – спрашивает продавец.

Торможу у кассы.

– Какой котенок? – не понимаю.

– Да подкинули на днях. Остался один. Девочка. Трехцветная, пушистая будет.

– Покажите, – прошу.

И девушка выносит коробку с копошащимся там мохнатым клубком.

– Мяу.

– Жалко ее. Сама бы забрала, да у родителей аллергия.

– Хорошо, заберу. Как раз думал завести кого-нибудь, – забираю из рук девушки коробку.

– Правда? – удивленно и в то же время радостно.

– Да, спасибо. Теперь у дочки будет подружка, – улыбаюсь и еще раз благодарю девушку.

– Ну что, поехали к твоим хозяйкам? – говорю котенку, ставя коробку на сиденье рядом с цветами.

Подъезжаю к дому. Паркую машину. Выхожу с цветами. Хочу взять коробку с сиденья, но до слуха доносятся громкие голоса. Женский, на грани истерики. Детский плач.

Цветы выпадают из рук, и я на каком-то гребанном инстинкте кидаюсь в сторону голосов. Быстро оказываюсь на детской площадке, где вижу, как Ланской, мать его, Глеб, пытается забрать мою дочь.

Подлетаю к ним, отдергивая его за капюшон куртки. Парень падает на спину.

– Я сказал не трогать мою семью! Сказал же? – хватаю его за шкирку, хорошенько встряхивая.

Морду бы набил, да не при ребенке.

– Да пошел ты! – плюется.

До слуха доносится вой сирены. Надо же, кто-то вызвал полицию. Люблю этот район. Бдительные соседи.

Сдаю ментам белобрысого. Все это время Юля обнимает Лию. Девочка уже не плачет. А стоит мне подойти к ним, тянет ко мне ручки. Беру ее на руки.

– Как хорошо, что ты успел, – вытирает слезы Юля. – Думала, что… – всхлипывает.

– Все хорошо. Теперь его закроют. Не думал, что он решится на такое, – ругаю себя мысленно, что не оставил охрану для девочек. Самонадеянный кретин.

Идем в сторону дома. Лия куда-то в сторону показывает пальцем.

– Цветы, – уточняет Юля.

– Это я услышал крики и бросил на автомате, – признаюсь.

Ставлю на ноги малышку, подбираю букеты и выкидываю в ближайшую урну.

– Жалко, – как-то по-детски вздыхает жена. – Красивые. Были.

– У меня есть еще кое-кто, – усмехаюсь и веду своих к машине.

– Кто?

– А вот, – открываю дверь, и Юля заглядывает в салон.

– Ой, какой милый, – берет котенка на руки. – А чей он? – смотрит то на меня, то на дочь.

– Наш, – пожимаю плечами. – Да? – спрашиваю девочку.

– Да, – кивает та и гладит котенка, смеется.

– А теперь домой, я жутко проголодался.

Юлия

Я жутко перепугалась, когда к нам с Лией подошел Глеб. Он пытался заговорить с дочкой. Но Лия его испугалась и спряталась за меня, обхватив за ноги. Тогда он начал угрожать мне. Что-то говорил, потом повысил голос.

– А твой урод еще пожалеет, что решил жизни меня поучить. Я ему устрою, – шипел от злости Глеб.

А затем присел:

– Ну что, пойдешь к папе? – и потянул руки к ребенку.

Схватил ее. И потянул к себе.

Лия тут же закатилась в истерике.

Успела ухватить ребенка за курточку и смогла прижать к себе. Глеб не останавливался…

Как вспомню – плакать хочется.

А теперь вот сижу на диване, в теплой гостиной и наблюдаю, как дочка с Владимиром, сидя на ковре, играют с котенком.

Шмыгаю носом.

– Ты чего? – обращает на меня внимание Ярцев. – Снова по новой? – усмехается, но как-то по-доброму.

– Да что-то никак не отпустит, – судорожно выдыхаю. Главное, чтобы дочь не заметила моих слез. А то тоже начнет плакать. – Боюсь даже представить, что было бы, не успей ты приехать.

– Зачем додумывать то, чего не случилось? – спрашивает и пересаживается ко мне.

Мы вместе смотрим на дочь с котенком.

Тепло, уютно, хорошо.

– Все же нужно ей в садик ходить.

– Чем ей дома плохо с няней? – спрашивает и удивленно на меня смотрит.

– Это же общение со сверстниками. Ребенку нужно социализироваться.

– Ладно, посмотрим. А что у тебя с учебой?

– Все хорошо. Сдаю зачеты.

– Так ты же не отлучаешься, когда успеваешь? – удивляется.

– Так дистанционно же большую часть сдаю.

– Точно, ты что-то такое говорила.

– Ой, бо, – запищала Лия.

Вскочила на ножки и с глазами полными слез подходит ко мне, обнимает за колени.

– Показывай, – просит ее Владимир.

Дочь послушно протягивает ладошку с царапинкой.

– Пойдем, покажу тебе волшебное лекарство от царапин, – берет ее на руки и уходит с ребенком в сторону кухни.

Я за ними. Стою в дверном проеме и подглядываю. Владимир рассказывает о том, какой волшебный пластырь. Нужно наклеить его и ничего болеть не будет. Так и делает, чуть подув на маленькую детскую ладошку.

– Ну, как?

Лия вытирает здоровой ручкой глазки, и на личике появляется улыбка. Тянет к мужчине руки, и тот снова берет ее на руки.

Владимир

Ужин, который готовит Юля, бесподобен. Она хорошая хозяйка, прекрасная мать. Дома я чувствую себя так, как никогда не чувствовал. Уютно, спокойно. Одним словом – хорошо. Не знаю, как мои родители прожили вроде бы и вместе, но это была лишь видимость. У матери – своя жизнь, у отца – своя. С разницей лишь в том, что одна жила в свое удовольствие, а второй прятался от реальности на работе. Так и жили.

Снова смотрю на то, как Юля купает дочь. Девчонка довольная плюхается в воде, смеется, что-то говорит на своем вперемешку со словами, которые понимает Юля.

Маленькая, хрупкая девочка. Вспоминаю ту ночь, которую провели вместе. Не смог себе отказать в близости с ней. Старался быть нежным. Хотелось ее зацеловать, заласкать. Она только такого отношения заслуживает.

Пока меня не заметили, скрываюсь у себя в комнате. Набираю Огнева.

– Извини, что отвлекаю, Ром. Сегодня задержали у моего дома Ланского. Не мог бы ты узнать, как там он поживает?

– Уверен, что ему там будет несладко. Все имеющееся у нас на этого мальчика в работе. Своим поступком он лишь сильнее себя притопил.

– Я бы его… – не выражаюсь. – Но он сам неплохо справляется. Но лишь бы больше не за счет спокойствия моей семьи.

– Не волнуйтесь, прослежу и доложу вам.

Прекрасно понимаю, что будет дальше. Юлю затаскают, как потерпевшую. Но я не могу этого допустить. Поэтому набираю адвоката и даю соответствующие указания. В наше время в друзьях надо иметь не только нотариуса, но и адвоката. Еще, конечно, зубным бы врачом обзавестись.

Дожидаюсь, когда Юля, уложив дочь спать, выходит из спальни и направляется в ванную.

Хочу ее, снова.

Как только дверь в ванную закрывается, тороплюсь за ней. Мягко нажимаю на дверную ручку и, открыв дверь, вхожу, как раз тогда, когда Юля берется за завязки халатика.

– Извини, малышка, но я с тобой хочу принять душ.

Утром встаем как обычно. Я в ванную, Юля – к Лие в комнату. Сегодня не удалось ей сбежать раньше. Уснули так, что еле разлепили глаза под будильник.

После завтрака и прихода няни покидаем квартиру.

В машине, выезжая с парковки, укладываю руку поверх ее, чуть сжимая пальчики. Нащупываю обручальное колечко. Провожу пальцем по ободку.

Моя.

– Есть предложение, – начинаю.

– Какое?

– Из комнаты, где спите вы с Лией, сделать детскую. Ремонт, красивая мебель для девочки. Как тебе такое предложение?

– Так ведь это… – запинается.

– … ненадолго, да?

Пожимает плечами и отворачивается к окну.

– Я бы хотел, чтобы все осталось так, как есть сейчас. Меня все устраивает. Лия – моя дочь. Ты – моя жена. А ты, Юль? Чего бы хотела ты?

– Я, – снова ее плечики чуть приподнимаются и опускаются, но она оборачивается и смотрит на меня, – я того же хотела бы. Мне хорошо. Рядом с тобой.

– Ну вот и отлично. Я рад.

В обед, который только что начался, выдергиваю Юлю в кафе. Наконец решаю для себя – хватит прятаться. Появляется сводящее с ума чувство хвастаться перед всеми своей женой. Поэтому мне совершенно все равно, как на нас смотрят мои сотрудники. Как смотрят в кафе. Одно я знаю точно – больше никогда не допущу, чтобы моя жена плакала.