Будни бога

Глава 3. Цена бесценного

Странная человечка, и чем дальше, тем больше она его привлекает и заинтриговывает. Фештар поймал себя на осознании того, что весь день, помимо наблюдения за её странностями, периодически представлял яркие эротические сцены и с трудом удерживал в узде своё желание. Это очень напрягало — никогда прежде женщина не вызывала у него столь мощного вожделения, тем более человеческая. Не помогала даже злость на её пренебрежительное отношение. Он должен с ней переспать и скинуть с себя это непонятное наваждение!

После похода на рынок Каррагаш сбежал от девушки в конюшню. Уход за Гером всегда помогал ему успокоить мысли. Разумеется, не постоянно — слуги-то для чего? Но когда нужно подумать в относительном одиночестве… Правда, нервировало соседство со зверем Лики — слишком умным и внимательным был красноватый взгляд. Вороной тоже довольно сообразителен для животного, но глаза дымчатого светились явным разумом.

Так и не успокоившись окончательно, мужчина вернулся в комнату — тянуть время и прятаться не в его характере. Надвигался вечер, и портной уже прислал заказанные вещи. Лика купила для него простую и удобную дорожную одежду чёрного цвета и плотный широкий плащ. И снова в душе шевельнулся червяк недовольства — не по статусу одежда, слишком проста, хоть и самое то для скрытного передвижения.

А вот от вида девушки перехватывало дух: она стояла перед зеркалом в длинном, облегающем чёрном платье с вырезом до середины спины и ярко красными вставками по подолу. Где-то он уже видел похожую картину, девушка кого-то неуловимо напоминала, но фештар никак не мог поймать ускользающий образ… Сам не ожидая от себя, Каррагаш хрипло пробормотал:

— Тебе невероятно идёт это платье.

— Спасибо. Это ведь комплимент?

Сияющие глаза завораживали, заставляя терять голову, в ушах гулко билось сердце, а ноги неосознанно делали шаги… один за другим. И почти сразу пришло осознание, что уж слишком сильно притяжение, как будто его принуждают. В душе всколыхнулся протест.

— Что ты делаешь со мной? Это какая-то магия?

— Всего лишь небольшое усиление естественного влечения. Но если тебе неприятно, я не неволю.

Тут же словно лопнула тянущая его нить, но, к удивлению мужчины, желание заключить девушку в крепкие объятия — чтобы никуда уже не делась — не пропало. Сейчас, когда не чувствовались наведённые эмоции, овладеть строптивой магичкой хотелось ещё острее. Лика вновь повернулась к зеркалу и оглядела себя. Так спокойна… Позволит ли она ему действовать? Ведь вроде бы опять провоцирует, но вот с какой целью?

Каррагаш встряхнул головой, закрыл дверь на ключ и решительно подошёл к девушке. Положив руки на приоткрытые плечи, резко развернул её лицом к себе и требовательно впился в манящие губы. Как же давно и сильно хотелось это сделать! Особенно когда из них вылетало какое-нибудь язвительное замечание. Спустя некоторое время мужчина нашёл в себе силы оторваться от такой сладкой плоти и вопросительно посмотрел в глаза.

— Если ты скажешь, я сейчас же уйду. Близость с фештаром не всем женщинам по силам — я могу случайно навредить тебе…

Однако сам он понимал, что не сможет сейчас её отпустить, возбуждение уже целиком захватило тело, а глаза наверняка залила чернота. Но человечка спокойно смотрела ему в лицо и улыбалась, а поведя плечами, легко скинула роскошное платье, оказавшись под ним совершенно обнажённой.

— А я не хочу, чтобы ты уходил. И я крепче, чем тебе могло показаться.

Боясь, что она передумает, Каррагаш с невероятной скоростью освободился от одежды и, подхватив почти невесомое для него тело на руки, отнёс будущую любовницу на широкое ложе. А потом время остановило свой бег: двое сражались в самой сладкой из схваток, и та, что по всем законам должна быть слабее, уступала, признавала силу мужчины, прогибалась под его нежными руками, тихо стонала от страсти. И впивалась ногтями в широкие плечи, когда двое слились в одно, стремясь к вершинам наслаждения.

Каррагаш лежал, притянув к себе податливо-расслабленную девушку. Прошедшая ночь стала для него откровением. Никогда ещё он не встречал столь горячую, смелую и сильную любовницу, даже среди представительниц своего вида. Лика с такой лёгкостью отвечала на его фантазии, да и сама предлагала порой немыслимые варианты. Тонкое, изящное тело и в самом деле оказалось на удивление крепким — она идеально подошла ему, хотя поначалу и приходилось сдерживаться себя, опасаясь навредить. Великолепна!

Но, как ни жаль, если девушка не захочет добровольно остаться с ним, придется её уничтожить — слишком опасным врагом может стать. Теперь он чётко понимал, что она слишком сильна для простой человечки, и не был уверен, что возможно подчинить мага такого уровня, тем более — знакомого с магией Тьмы. А вот уничтожить при известном старании и настойчивости — можно. Не бывает неуязвимых существ, не в этой реальности. Вряд ли она выстоит против крупного отряда отборных воинов, а ещё лучше — Призрачных Охотников, как один снаряжённых защитными амулетами. Да, хорошая мысль: надо перенимать прогрессивный опыт врагов.

Девушка заворочалась во сне и, нахмурившись, повернулась спиной. Фештар притянул её ближе — планы планами, но для начала он приложит все усилия, чтобы удержать рядом такое неожиданное сокровище. А убить всегда успеется, хоть и будет жаль, очень жаль. И снова сон накрыл совершенно незаметно.

Я погрузилась в состояние, пограничное со сном, и связалась со своими шпионами. Сведения пришли очень интересные. Как и предполагалось, главным заговорщиком оказался родственник королевы, добившийся с помощью изощрённого ума статуса советника. А потом начал интриговать. Расчёт его был прост — исподволь вызвать брожения в среде аристократов, действуя аккуратно и переведя все подозрения на один из влиятельных родов — причём тот, что на самом деле поддерживал правящую семью, но, в случае смены династии, мог претендовать на власть в первую очередь. Именно он нанял Призраков для убийства самого опасного, с его точки зрения, противника.

Устранение правителя с женой и наследником планировалось одновременно, после подтверждения гибели второго принца, а по совместительству — руководителя внешней разведки. Расслабились демоны, размякли, забыли, что в их среде доверять порой нельзя даже родственникам. Особенно родственникам.

Да и со мной Каррагаш не показал себя достаточно дальновидным разумным. Понятно, что поверить и принять мысль о равной, если не большей силе у девушки, к тому же презираемой человечки, для него невероятно сложно, но ведь я особо свои силы не скрывала, дала достаточно подсказок! Однако он упорно их игнорировал. Поразительная избирательность восприятия. Что ж, может быть, такое негибкое в суждениях существо мне и нужно. А вот любовник он неплохой. И выносливый.

Ммм… Ладно, о Краше подумаю позже — тут бы с его семьёй разобраться, спасти от последствий собственной слепоты. Родственничек их всё предусмотрел: когда династия разом лишится всех взрослых представителей, останется только младший принц, которого он действительно контролировал с помощью ментального подчинения и особых, тормозящих мыслительную деятельность зелий. Хоть фештары почти невосприимчивы к магии и различным ядам, но и на них можно найти средства воздействия, к тому же, принц слишком молод, совсем ещё ребенок.

Сымитировать нападение на младшего принца и своё героическое вмешательство очень легко, а потом он, как спаситель и кровный родственник юного короля, станет его опекуном и фактическим правителем государства. Ну а принц вряд ли доживёт до совершеннолетия, скорее через несколько лет «случайно» погибнет. Необходимо поспешить — королевский род оказался под угрозой уничтожения, а смены власти у фештаров не хотелось.

Наказав призракам следить за заговорщиком и его окружением, разорвала мысленную связь и взглянула сквозь ресницы на фештара. До того как он поцеловал меня, не было никакой уверенности, что вообще сделает этот шаг. Интересно, почему такие сильные воины в некоторых ситуациях в самый ответственный момент становятся столь нерешительными? Мне, конечно, было интересно узнать, каков он в постели, но это вполне могло подождать. Так что уйди Краш этим вечером, его судьба была бы однозначна — стать слугой. Но сейчас я начала сомневаться, стоит ли поступать так…

Может, просто ограничиться вирой в виде нескольких простых воинов? Принц же, пусть и оказался на деле недалёким и упорным в предрассудках, закостенелым, но вежливость научился проявлять. Да, так и быть, пусть живёт, а мне найдёт подходящего под требования слугу. Или всё же остановиться на Каррагаше? Может, у него просто временное помрачение разума на фоне воздействия божественной ауры? Я ведь спасу его близких, а пример Лидара показал, что благодарные слуги куда как лучше тех, кого принуждают. Если речь о достаточно приближённых, конечно.

Фештар не спал, напряжённо о чём-то размышляя. В его мысли я не лезла — многие магические существа способны чуять подобное вмешательство. Если только осторожно?.. Внезапно, словно отвечая моему желанию, в разуме замелькали картины чужих планов — сработала встроенная защита. Вот ведь поганец! Одно слово — демон. Вместо воспоминаний об особо ярких моментах нашей близости или планов дальнейшего соблазнения, размышляет, как бы получше меня прибить, если откажусь оставаться с ним после отработки долга. Никаких моральных угрызений! А ведь и раньше защита предупредительно слегка тренькала, но, видимо, решение оформилось только сейчас. Вот и пойми этих мужчин!

Ну что ж, дорогуша, тем легче будет осуществить задуманное, а то уже начала терзаться ненужными сомнениями. Значит, рабыню захотел? На коротком поводке? Покорную и готовую ноги раздвинуть по первому требованию? Так быть тебе рабом послушным, вместо слуги! Я отвернулась от обнимавшего мою талию мужчины. Завтрашний день должен всё прояснить.

Каррагаш уже полдня не мог понять, что же случилось с человечкой с утра. Сразу по пробуждении та повела себя довольно холодно, даже не позволила поцеловать. Это никак не вязалось с его представлением о женщинах. Ночь была великолепна, но она как будто забыла об их сумасшедшем наслаждении друг другом. Обычно же после ночи с ним женщины так и льнули, напрашиваясь на ласку, заглядывали в глаза… Опять он ошибся в её реакции. Но почему? Прозвучавшие слова вызвали в душе недоумение и раздражение.

— Эта ночь была великолепна, а ты оказался отличным любовником. Но отношения между нами остаются прежними. Никаких поцелуев и нежностей! И нам пора выезжать.

И вот они пробираются по лесу уже полдня, время обеда минуло, а Лика всё не собиралась делать привал. Раздражение колыхалось в груди, как набирающий силу шторм.

— Куда мы так торопимся? До границы Королевства Заката добираться ещё двое суток и без отдыха мы просто свалимся.

Девушка внимательно на него взглянула, презрительно ухмыльнулась и скомандовала остановку на обед. Его удивляло это отношение, но бесстрастная маска на лице позволяла не показывать, насколько подобное задевает. Да что эта человечка о себе возомнила?!

Они уже заканчивали есть, как вдруг зелёные глаза остекленели, но почти тут же вновь обрели жизнь. Лика только тихо прошептала: «Не успели…». Каррагаш с интересом посмотрел на девушку, ожидая продолжения. Взгляд её изучающе остановился на его лице.

— Я определилась с ценой твоего Долга. Мне вдруг пришла идея путешествия с охраной в виде послушных и верных демонов, поэтому мне нужны воины-рабы.

Сказать, что он был огорошен и разозлён — значит, ничего не сказать. Да как она смеет! Теоретически, можно потребовать рабства спасённого, но у аристократов есть право откупиться, и настаивать на рабстве нельзя. Однако какова наглость — потребовать рабства принца!!!

— Ты забываешься, человек!

— Да не паникуй ты так! Я же прекрасно понимаю, что глупо требовать в рабы тебя, хотя не скрою — эта мысль для меня очень приятна. Но я реалистка, поэтому хочу в уплату Долга свободу трёх воинов. Учитывая твоё положение, это вполне достойная цена. Ты ведь не считаешь, что жизнь принца стоит дешевле?

— Я не имею права требовать от воинов отдать свою свободу в исполнение моего Долга! Да и без разрешения отца не полномочен давать такие обещания…

— Зачем же отбирать свободу у верных воинов, когда есть куча предателей, с которыми всё равно надо будет что-то делать? А разрешение отца… При чём здесь он? — девушка легко поднялась с травы и отряхнула одежду. — Очень скоро ты взойдёшь на трон, и воля отца перестанет иметь значение.

— О чём ты говоришь, девчонка? Это невозможно — даже если с отцом что-то случится, то трон наследует мой брат Даррташ!

— А вот это вряд ли. Сегодня к вечеру вся твоя семья будет уничтожена, за исключением младшего брата, но он под зельями и ментальным воздействием. Вот и получается, что ты остаёшься единственным полноценным наследником. Заранее не поздравляю, хотя и можно было бы. Только подумай: тебе же в жизни не светила такая удача, а тут раз — и король.

Её слова колоколом отдавались в голове демона. В душе всё оборвалось. Его семья: отец, грозный, но справедливый, мать, такая красивая и величественная, любимый брат — и все они погибнут? А Таррилаш? Под контролем?! Волна горя и злости застилала глаза — почему-то ни на единый миг не возникло сомнений в сказанном или вопроса: откуда она всё это знает. Разум словно выключили, а все эмоции сосредоточились на одном, ближайшем разумном существе. И хотелось стереть с лица человечки эту циничную усмешку, разорвать в клочья хрупкое тело.

Плохие вестники всегда рисковали своей жизнью, особенно когда пересекались с кем-то, столь взрывным по характеру. Не думая о последствиях, рыча, как дикий зверь, и выпустив острейшие когти, Каррагаш в слепой ярости бросился на девушку… Очнулся он метрах в пяти в стороне, с разламывающейся от боли головой и не слушающимся телом. Проклятье, как он мог забыть про странный щит магички? Да ещё откат от нарушения требований Долга. Когда тело перестало корёжить от боли, фештар попытался подняться, но не успел — в беззащитное горло и точно над сердцем уперлись бритвенно-острые лезвия клинков.

Надо сказать, что расположение сердца у фештаров не совсем обычное — оно находится прямо за грудной костью, прочной как металл, сразу над солнечным сплетением. И знали об этой их особенности считаные единицы. Да и знание не давало особого преимущества — демоны чрезвычайно быстры, а пробить грудную кость способно далеко не всякое оружие. Однако Каррагаш вдруг чётко понял, что сейчас находится на волоске от смерти. А ведь он не имеет на это права и должен свершить месть.

— Да, видимо, поторопилась я с решением о спасении… Твоё понятие о Долге Жизни весьма своеобразно. Я всего лишь сообщила новость, от которой любой нормальный демон возликовал бы, а ты бросаешься меня убивать.

— Я не любой демон, и семья наша не типичная — мы привязаны и уважаем друг друга. Насчёт же Долга — прости, мне жаль.

Жаль, что не удалось осуществить задуманное, что ярость клубится внутри, переплетаясь с чувством безнадёжности, и не находит выхода. Девушка фыркнула, словно могла понять его состояние или, того хлеще, прочитать мысли.

— Что-то я не заметила с твоей стороны особой заботы о родственниках. Ты даже не спросил, могу ли я помочь спастись твоей семье. К тому же нарушил магический закон о неприкосновенности спасшего жизнь, и долг только вырос. Ну что ж, тебя всё равно уже считают погибшим, так что я, без всяких угрызений совести, могу сейчас довершить прерванный в прошлый раз процесс. А потом спасу жизнь кому-нибудь из твоей семьи и потребую нужную мне цену.

Мечи сильнее надавили на кожу, и Каррагаш почувствовал, как заструилась по ней горячая кровь. Но всё это стало совершенно не важно — он зацепился сознанием за главные на этот момент слова и хрипло выдавил:

— Как возможно спасти мою семью, если впереди двое суток пути, а погибнуть они, по твоим словам, должны уже сегодня?

— Ммм… я не обязана, но отвечу. Ты ведь даже и близко не представляешь моих возможностей, а если вспомнить, что я вообще знаю про близкую гибель твоих родных, то напрашивается предположение, что могу и помочь. При желании и надлежащей мотивации, конечно. Впрочем, для тебя это уже не имеет значения.

— Постой! Не убивай — выслушай моё предложение.

Давление лезвий несколько ослабело, а зелёные глаза вопросительно уставились на него.

— Чем ты, в своём положении, можешь меня заинтересовать?

Каррагаш собрался с духом — он обязан её убедить!

— В бою я стою пятерых элитных воинов, ты хотела трёх. Я предлагаю в рабство себя — тебе же понравилась идея принца-раба! — в обмен на спасение всей моей семьи. Ведь ты можешь спасти всех?

Уверенность в собственных словах крепла с каждым мгновением — может. А он бессилен. Как воин превосходен, но как маг весьма слаб. Артефакт-портал потерян в бою, своим ходом доберётся, когда всё уже закончится. Да и сможет ли выжить один среди заговорщиков? Очень маловероятно, если смотреть правде в глаза. В способности девушки помочь тоже были сомнения, но в одном она права — он совершенно не представляет её возможностей, несмотря на всё уже увиденное. Да и хоть какой-то шанс.

— Мочь-то могу, но обмен не равнозначен. Твоя жизнь оценена в свободу трёх воинов, остается ещё два. Это соответствует либо жизни только отца, либо только брата, либо матери с прощением попытки убить меня. Одной твоей свободы недостаточно за жизнь и родителей и пока ещё наследника, младшего и так не убьют сегодня — лишь после коронации и объявления опекуна. И раз у меня будешь ты, других рабов не нужно. Разве могут простые воины сравниться с принцем?

Анжелика явно с удовольствием издевалась над распростёртым фештаром, наблюдая за его отчаянием. И тут он решился на последний шаг.

— Если мало одной моей свободы… я готов принести тебе клятву Полного Подчинения — только спаси всех!

Тяжело ему далось это предложение — Полное Подчинение было таковым в буквальном смысле. Демоны давали клятву крайне редко, и была она куда хуже рабства. Поклявшийся терял собственное осознание и становился абсолютно покорным хозяину — навсегда, был предан ему целиком, выполнял любые приказы и не мог сопротивляться наказанию, даже умереть не получалось без разрешения. Рабство души — самое страшное, что могло приключиться с фештаром. И ритуал соответственно отличался.

Самым ценным для потомков демонов являются их волосы. И совсем не как украшение, а как боевое оружие и гордость воина — в бою в истинном облике коса самостоятельно расплетается, а каждый волосок становится острейшим лезвием. По длине волос любой знающий может понять статус демона. Чтобы стать обычным рабом, тот должен, находясь в человеческом воплощении, обрезать их и вручить будущему хозяину. Оставалась короткая причёска, до линии подбородка. При принесении же клятвы Подчинения фештар обрезал косу в своём истинном облике, а после передачи её хозяину на руках и шее появлялись рабские кольца. В человеческом облике кольца тоже видны, а волосы становятся совсем короткими, не прикрывая даже уши. И клятва, в отличие от обычного рабства, необратима.

Анжелика задумчиво хмыкнула и убрала мечи. А Каррагаш успел уловить мелькнувшее в её глазах торжество. Понимание, что его очень ловко заманили в ловушку, что изначально она добивалась именно этого, нахлынуло резко, но изменить ничего было уже нельзя, да и не мог он поступить иначе, и человечка это тоже прекрасно понимала. Он смотрел на неё, ожидая решения, и содрогаясь от осознания стремительно утекающего времени. До вечера его оставалось всё меньше.

— Хорошо, я приму от тебя клятву в обмен на спасение жизни родителей и в уплату твоего Долга Жизни, с прощением нападения; брата спасёшь сам, хотя и не без моей помощи. Я также помогу выявить и наказать заговорщиков. Но ритуал проведём прямо сейчас. Не спорь, я прекрасно знаю условия соблюдения магических законов — если я не справлюсь, то клятва будет аннулирована. Не тяни время — его почти не осталось.

На лесной поляне разворачивалось весьма странное для несведущего взгляда действо. Посредине стояла хрупкая девушка в облегающем мужском костюме, а перед ней, на коленях, крупный краснокожий демон с фиолетовыми волосами, заплетёнными в длинную косу, спускающуюся до середины бёдер. Он был настолько огромен, что, стоя на коленях, смотрел девушке почти прямо в глаза. Вытащив из ножен ритуальный кинжал, фештар поднял руки вверх и, ухватив одной основание косы, другой резко отсёк упругий пучок под самый корень. Безжизненный голос произнёс слова клятвы:

— Я, Каррагаш Пелташшер, второй принц Королевства Заката, отдаю свою свободу и приношу клятву Полного Подчинения, — тут он немного запнулся, вспомнив странное обращение, затребованное магичкой для использования при ритуале, — Хозяйке Сущего, которая отныне становится моей безраздельной госпожой.

Мощная рука с чёрными когтями протянула вперёд отрезанные волосы. Ну вот и всё, прощай свобода и собственная воля… Зато все мои родные будут жить! Он почти не сомневался в способности будущей хозяйки выполнить обещание. Девушка обхватила тонкими, но сильными пальчиками частично пальцы фештара, не позволяя разжать их, а частично — волосы.

— Я принимаю клятву Каррагаша Пелташшера и его свободу в своё владение, — на запястьях демона тут же материализовались чёрные браслеты. Они же должны быть золотыми, вроде… Неважно. Сейчас она возьмёт косу, и ошейник заберёт моё сознание. От муторного страха глаза сами собой закрылись, тело напряглось в ожидании. Но девушка почему-то не спешила, а он всё ещё помнил себя. — Своей волей я, Хозяйка Сущего, оставляю своему рабу частичную свободу действий и полное сознание.

Каррагаш непонимающе распахнул глаза, увидев их соединённые руки, и вдруг его коса ожила и обзавелась змеиной головой. Затем блестящее фиолетовое тело быстро скользнуло по руке, плечу, обвилось петлёй вокруг шеи, поднялось к границе роста волос, резко вздыбив короткие остатки, и зубы вонзились в основание черепа. Демон выгнулся от мгновенной сильной боли и захрипел.

Боль схлынула так же внезапно, он по-прежнему стоял на коленях, но уже в человеческом облике, и никто не удерживал его пальцы. Фештар никак не мог осознать случившееся — он не превратился в бездумного покорного исполнителя! Тёплые пальцы сжали подбородок, заставив поднять голову. Девушка с интересом смотрела на его шею, а потом легко провела пальчиками по коже где-то под горлом.

— Интересный получился эффект, хотя я что-то такое и предполагала. Если хочешь, можешь посмотреть. Кстати, в бою всё будет, как и раньше — коса появится и расплетётся.

Анжелика протянула небольшое зеркальце. Увиденное потрясло его — волосы топорщились короткими прядями, а вокруг шеи захлёстывалась вытатуированная коса, переходя на плечо, а затем и руку, обвивая её почти до локтя.

— Отныне Краш — твоё официальное и единственное имя. Подробности произошедшего я разрешаю раскрыть только семье.

— Как прикажешь, моя госпожа. Позволено ли мне будет задать вопрос?

— Ну спрашивай, раз уж не можешь потерпеть.

— Ты сказала про частичную свободу. Значит, я смогу ослушаться приказа?

— Конечно, сможешь, правда, только неосознанно, — ее улыбка была очень нежной, — но испытаешь все прелести удушения магическим ошейником и разрывающей изнутри боли.

Да уж, глупо было надеяться с его стороны.

— Скажи, кто ты на самом деле? Обычным людям, даже и магам, не под силу изменить ход столь древнего ритуала!

Хозяйка внимательно посмотрела на раба.

— Думаю, теперь я могу показать свой истинный облик, но ты никому не имеешь права раскрывать тайну.

И лицо девушки поплыло, а фигуру окутал сначала серый, но всё более сгущающийся с каждым мигом туман.

Наконец-то Каррагаш, нет, Краш — надо привыкать — вспомнил, кого ему так неуловимо напоминала спасительница всё это время! Фигура почти не изменилась, лишь платье сменилось на то самое, в котором она была вчера вечером, лицо же стало совершенным, с чётким овалом, яркими чувственными губами, аккуратным носиком, а в зелёных глазах, прорезанных вертикальным зрачком, закручивались такие знакомые, хоть ни разу и не виденные, тёмные вихри. Волосы удлинились, засияли золотом и завились крупными локонами, а голову охватила тонкая резная корона из прозрачного чёрного камня со всполохами пламени внутри. За спиной же трепетали крылья, сотканные из окончательно потемневшего тумана.

Он словно снова получал от отца видение в день своего совершеннолетия. Фештар с ужасом рухнул ниц, а непослушные губы прошептали: «Изначальная Тьма!». Её аура ослепляла переливом всех известных и неведомых цветов, пронизанных языками чёрного пламени… И он собирался подчинить себе или же убить это существо?! Глупец! Судьба жестоко посмеялась над его самонадеянностью. Удивительно, что вообще ещё жив.

— Вставай, Краш. Помни, ты не должен никому сообщать, кто я — в том числе и своим поведением. Так что не вздумай каждый раз, как я на тебя посмотрю, падать на колени.

— Великая Госпожа! Я лишь молю и надеюсь, что ты когда-нибудь простишь меня за дерзостные мысли, что я позволил себе, не подозревая об истине.

— Прощу? Быть может… Ты позабавил меня, и даже доставил удовольствие. Но платить за своё отношение будешь ещё долго, обещаю. Едем.

Вскочив в сёдла, хозяйка с новоприобретённым рабом направили коней к появившемуся из ниоткуда окну портала — время катастрофически утекало.

Вновь менять свой облик я не стала, лишь закрыла ауру да накинула широкий плащ, глубоко надвинув капюшон. Крылья же послушно растеклись по спине туманным покрывалом. Краш сумел взять себя в руки, и потрясение на его лице сменилось отстранённым выражением.

Как же хорошо, что одним из незыблемых правил моих путешествий является запрет на чтение мыслей! И чтобы не привлекать лишнего внимания (некоторые расы очень тонко чувствуют ментальное воздействие, да и никогда не знаешь, где можешь наткнуться на сильного менталиста), и чтобы хоть в какой-то мере уравнять шансы смертных при общении со мною. Маг остаётся магом, сколь бы сильным он ни был, а божественные силы я добровольно почти полностью блокирую. К тому же так просто интереснее.

Фештару повезло, что смогла сдержаться в тот раз, когда узнала его мысли из-за сработки защиты. Да и сдержалась-то лишь потому, что уже имела определённые виды на Краша. Демоны действительно мне очень близки, так что я понимаю и принимаю их образ мыслей, мотивы и поступки. И даже склонна прощать некоторые вещи… если к моменту моего успокаивания остаётся, кого прощать. Говорю же, мы очень близки и похожи. Судя по чувству вины, до сих пор затапливающему моего нового раба, хорошо, что не слышала остальные его планы в отношении меня. Ладно, будем считать, что своё наказание он получил сполна, а сейчас — спасение правящей семьи.

Подумав, решила, что проникнуть в королевский замок будет проще, если изначально оказаться внутри его стен, поэтому открыла выход портала прямо на конюшню. Успокоив встревожившихся было лошадей, велела Крашу тоже накинуть капюшон на голову, чтобы не привлекать внимание до поры до времени. Выйдя во двор, открыла себя для чужих эмоций и тут же ощутила большое скопление разумных где-то в центре замка. Основными чувствами были удивление, скорбь и сочувствие примерно поровну с безразличием, а также мелькали огоньки отчаяния или, наоборот, радости и торжества.

В замке отдавали последнюю дань погибшим, а приспущенные флаги сообщали о королевском трауре.

— Похоже, мы попали как раз на твои похороны, Краш. Где для этой цели могло бы собраться большое количество народу, примерно в том направлении? — я махнула рукой для наглядности.

— Наверняка — в Зале Торжеств.

— Забавно… Не находишь?

— Не для меня, Госпожа.

— Конечно. Нам нужно попасть туда быстро и, по возможности, незаметно. Веди.

Мы с десяток минут неслись по тёмным тайным переходам и вышли прямо в зал из какой-то неприметной ниши. Быстро окинув помещение взглядом, поняла, что королевской четы здесь нет. Оглянувшись, заметила, что Краш уже прижал к стене какого-то молодого придворного и навис над ним тёмной скалой.

— Где Их Величества?!

Я легко прикоснулась к руке еле сдерживающегося фештара.

— Спокойно, Краш, — и мягко пояснила испуганному юноше: — У нас очень важное известие, ответь моему спутнику.

— Правитель с супругой недавно удалились в свои покои. Королева почувствовала себя неважно, — заикаясь сообщил парнишка.

— Краш, быстрее — опаздываем.

И вновь бег по коридорам, но уже гораздо быстрее, и вот мы ввалились в просторные покои, а с широкой кровати подскочил высокий статный мужчина, на ходу обнажая мечи. Так вот в кого сын пошёл и статью, и умениями. На постели лежала бледная красивая женщина, лицо которой уже начала заливать смертельная синева. Что-то здесь не так — слишком быстрое действие яда, но обдумать это можно и позже. Быстро скользнула к кровати, а Краш, предупреждая действия отца, скинул капюшон. На лице того чувства сменялись одно другим: недоверие, шок от узнавания, удивление, радость, ужас… Я всего этого не видела, но чувствовала.

— Каррагаш! Но нам сообщили… А ты жив! О боги, твои волосы… Как ты мог? Почему?

— Отец, времени нет. Я позже объясню. Это — моя госпожа, она поможет, а мне надо найти Даррташа, он в опасности.

— Стой, Краш, не спеши, — мой голос заставляет его замереть на полпути к выходу. Призраки вовремя передали нужную информацию. — Там пятнадцать Призрачных Охотников, вы одни не справитесь. Ашер поможет тебе, он тоже является разновидностью демонов — их называют карэгами.

На последних словах король Барргахаш удивлённо посмотрел на закутанную в плащ фигуру — несомненно, это человек. Но как эта женщина умудрилась добиться от его сына клятвы Полного Подчинения, и почему он при этом помнит и себя, и его? А каким образом она может им помочь и в чём? На эти вопросы пока не было ответов, но на то он и король, чтобы требовать!

— О чём ты говоришь, человек, и почему я должен верить тебе?

— Мне некогда объяснять тебе ситуацию, король фештаров, но вкратце скажу — вы проморгали крупный заговор, и теперь жизнь всего правящего рода висит на волоске. Наследника ждёт засада, в которую он вот-вот угодит, твоя жена отравлена и уже умирает, ты, впрочем, тоже. Если нужны доказательства — приглядись внимательнее к супруге.

Фештар метнулся к жене и склонился над ней. Тем временем Лика хлопнула в ладони и резко выдохнула: «Ашер!». Ближе к выходу заклубился серый туман, и перед удивлёнными мужчинами предстал серый жеребец.

— Милый, настало время боя.

Зверь радостно зарычал, а девушка подошла к нему вплотную и приложила ладонь к цепочке на шее. Когда она отняла руку, прямо в центре цепи блестел чёрный прозрачный камень. Теперь Краш понимал, почему у него постоянно возникало неприятное ощущение при взгляде на артефакт — демоны ненавидят ограничение своей свободы, а это оказался самый настоящий магический рабский ошейник.

Тем временем очертания коня замерцали и вот уже перед ними коленопреклонённый демон неизвестного вида. Размер соответствовал боевому облику фештара, под бугристой серой кожей переливались мощные мышцы, длинные прозрачные когти пугали внезапностью своего обнаружения, по позвоночнику змеился острый костяной гребень, заканчивающийся на длинном и мощном хвосте дополнительным лезвием, слегка укоротившаяся, но вполне узнаваемая лошадиная голова впечатляла набором длинных клыков и острых рогов сверху. Фештары даже попятились от исходившей от демона мощи.

— Ашер, помоги Крашу найти и защитить брата. Идите же. Потом все вместе вернётесь сюда.

— С радостью, хозяйка!

И Краш с удивлением понял, что незнакомый демон действительно радуется поручению, а уж обожание в его глазах вообще ставило фештара в тупик… и вызывало чувство странной ревности. Подчиняясь не столько приказу, сколько своему чувству опасности, он поспешил на поиски брата.

Девушка тем временем развернулась к королю:

— Ну что, достаточно ли ты получил доказательств? А теперь мне надо выполнить свою часть сделки.

— Это же арласа — от этого яда нет спасения! — в голосе мужчины звучало отчаяние. — Но ведь он должен был подействовать чуть позже, а Кирртеша почувствовала недомогание уже за столом…

— Я тоже так подумала, но сейчас поняла — ничего удивительного, в её-то состоянии. Ребёнок оттягивает на себя защиту организма.

— Ребёнок? Откуда ты всё это знаешь? Да кто ты вообще и как можешь нам помочь?

— Вот ведь упёртый вид! Неужели со всеми фештарами так сложно? Значит, хочешь узнать кто я? Ну смотри…

И опять повторилась сцена с «явлением богини» и паданьем ниц всех присутствующих, точнее — одного. Я раздражённо фыркнула — с некоторых пор бездумное, фанатичное поклонение надоело. Не во всех случаях, но сегодняшний из таких. Да и то, что ожидаемо от безмозглого «стада», не всегда приятно наблюдать со стороны сильных личностей и правителей. А ведь время стремительно утекает. Хорошо, что погрузила правительницу в стазис — ещё несколько мгновений, и ребёнка не получилось бы спасти.

Чтобы не отвлекаться на взаимонепонимание, начала «читать» короля. Барргахаш переживал сейчас примерно те же чувства, что и сын, узнав, с кем его столкнула судьба. Перед ним стояла легенда, а он посмел так неуважительно к ней обращаться! То, что не знал, с кем имеет дело, нисколько не оправдывало его в собственных глазах. В моих обычно тоже, но не настолько. Как же полярны некоторые разновидности демонов в своих суждениях.

— Первозданная, мне нет прощенья!

— Твоё самобичевание излишне — никто не может узнать меня, если я этого не хочу! Разве что кроме животных и призраков — они чувствуют… Ты и дальше собираешься вести бесполезную дискуссию, или я всё же могу приступить к вашему спасению?

— Ты сделаешь это, даже после моего неподобающего отношения к тебе, Первозданная?

— Ты ещё не понял? Твой сын заключил со мной магический контракт — жизнь всей его семьи в обмен на клятву Подчинения. Впрочем, сейчас не до подробностей — поднимись, иначе мне будет неудобно лечить тебя.

— Прошу тебя, займись сначала моей женой — ей же гораздо хуже!

— Не будь глупцом — я погрузила её в стазис и яд больше не распространяется. А вот если займусь сначала ею, то к моменту окончания лечения уже ты будешь примерно в том же состоянии. Она слишком глубоко поражена и мне понадобится очень много времени. Твоё же лечение займёт несколько минут. Хватит спорить — поднимайся!

Фештару оставалось лишь подчиниться. И лишь тогда понял, как была права их высокочтимая гостья — он уже начал ощущать неприятную слабость в теле. Изначальная насмешливо изогнула губы и, приложив руки к его сердцу и животу, закрыла глаза. Барргахаш с трепетом рассматривал девушку — именно ему и его семье досталась великая честь увидеть Богиню всех демонов! Тем временем он ощутил, как слабость покидает тело, а опустив взгляд на руки спасительницы, увидел, что между её ладонями и им клубится тьма.

Та же, убедившись, что король полностью освобождён от яда, свела ладони вместе и сформировала выведенное вещество в маленькую горошину.

— Думаю, эта штучка может тебе ещё пригодиться при случае. А теперь займусь королевой. Если ваши сыновья вернутся раньше, чем закончу, не вздумайте меня прервать.

С этими словами девушка подошла к кровати и присела. Последнее, что увидел Барргахаш, было очередное наложение рук, а потом за спиной Богини вдруг развернулись крылья и окутали куполом тьмы обеих женщин. Королю фештаров оставалось лишь ждать и верить в спасение жены и нерождённого дитя. Ребёнок, надо же…

У них уже было трое сыновей — наследнику исполнилось триста двадцать пять, средний только десять лет назад перешагнул порог совершеннолетия (у фештаров это двести пятьдесят лет), младший же был ещё совсем ребёнком — всего сто пятьдесят лет. Они с женой уже начали думать, что больше детей судьба им не пошлёт, хотя обычно в семьях их рождалось от пяти до десяти с разницей примерно в сотню лет. Интересно, каков срок беременности? Явно меньше полугода, ведь в таком случае Кирртеша наверняка бы уже знала о своём состоянии и сообщила мужу радостную новость. Барргахаш устроился в кресле и, приготовившись к ожиданию, не сводил взгляда с непроницаемого туманного купола.

В коридоре вскоре послышались шаги, и в спальню ввалились сыновья, сопровождаемые необычным демоном. Король дал знак не шуметь, и принцы молча подошли к нему. Одежда обоих была изрезана, из многочисленных ран ещё немного сочилась кровь, но они выжили, а регенерация уже начала свою работу. Каррагаш одними губами спросил про мать, и отец, пожав плечами, только кивнул в сторону чёрного кокона на кровати. Принцы переглянулись и устало уселись прямо на пол, по бокам от отцовского кресла. Сейчас они уже могли расслабиться — основная опасность миновала. Возле входа молчаливой громадой высился Ашер, охраняя покой королевского семейства. Им оставалось лишь ждать.