Будни бога

Глава 7. Воздаяние

Краш уже почти полгода маялся в этом странном, практически полностью лишённом магии мире. Практически, потому что боги тут всё же были и кое-какой фон давали. Он ждал. Ждал нужного момента. Прибыл сюда ровно в то время, что и оговорила Госпожа, с помощью многофункционального амулета выследил носительницу её сущности, выяснил всё про неё и с удивлением узнал, что до совершеннолетия смертной ещё слишком долго.

Пришлось легализовывать себя и боевую пятёрку, которую захватил на всякий случай. Пригодились — для авторитета. Ну и амулет Госпожи, разумеется, сыграл роль. Очень даже не маленькую: внушение, подмена воспоминаний, чары доверия (вообще-то предназначенные, чтобы без проблем познакомиться со смертной-носительницей, но и на других прекрасно действовали). Со своими, куцыми для любого магического мира способностями, на Земле Краш себя чувствовал чуть ли не архимагом.

Обменяв прихваченное (опять же, на всякий случай) золото в одной из третьесортных стран, как их здесь называли, на принятые в ходу деньги, стал богатым человеком, переделал имя на более-менее местный лад, обзавёлся документами и приехал в Россию официально. А проблем с языковым барьером благодаря дальним предкам-демонам у него никогда не было.

Амулет, выданный Госпожой наряду с чёткими инструкциями, действовал без сбоев, полностью скрывая его нечеловеческую внешность под материальной иллюзией. Как будет выполнять приказ, он старался не думать, пока. И проблема не в том, что вдруг взыграла жалость или совесть — в своё время он немало смертных самок насиловал, развлекаясь. Некоторые, особо хлипкие гибли, но его это никогда не волновало: слабые для того и созданы, чтобы служить сильнейшим в качестве слуг или развлечения.

Вот только… Это была не просто смертная. Это было её тело, именно в нём очнётся Госпожа после ритуального насилия. И он элементарно не мог заставить себя причинить чрезмерный вред той, кому поклялся в вечной верности. Даже если это ещё пока не Повелительница в полной мере, проблема не исчезала. Почему она дала такой приказ именно ему? Как теперь быть? Не думать. Время покажет.

Пять с половиной месяцев тянулись очень долго, но и они наконец закончились. Познакомиться с девчонкой не составило особого труда, как и заинтересовать. Внутренне он лишь презрительно усмехался, видя, как легко его будущая жертва поддаётся действию амулета. Впрочем, справедливости ради — противиться амулету, работающему на божественной силе, мало кто способен.

Он смотрел на девушку и почти видел перед собой Госпожу, настолько точно смертное тело повторяло черты богини. Разве что присущие смертным мелкие изъяны не давали спутать два образа. А то, что характеры абсолютно разные, так этого внешне сразу и не видно. Но даже с учётом всего, его состояние было странным, словно раздвоенным, когда понимаешь, что перед тобой вроде и низшее существо, и, в то же время, что-то бесконечно совершенное, сокрытое глубоко в теле. Это лишь добавляло беспокойства — выполнить приказ становилось по-настоящему сложной задачей. Но он заставил себя отрешиться от сомнений до поры до времени. Он не подведёт, справится, как бы ни противилось всё внутри. Всё-таки вела себя девушка как обычная смертная, что значительно облегчало ситуацию.

Встречаясь с Ангелиной, Линой — даже имя звучало похоже! — Краш веселился над её потугами скрыть своё вожделение, чётко им ощущаемое, и желанием помучить неизвестностью. Уж он-то точно знал, что, когда и как у них случится. В нужный момент осторожно вывернуть разговор так, чтоб девчонка заикнулась о дне рождения, предложить романтический ужин и, как здесь говорится, дело в шляпе.

Обставить всё с роскошью, окончательно задуривая смертной голову, вести себя предупредительно и вежливо, нежно. С недостойной! Но ничего, немного оставалось потерпеть, буквально несколько минут: как и планировал, девчонка сбежала в туалет, пытаясь привести эмоции в порядок, чтобы не отдаться ему тут же, прямо на столе. Мысли Краш, конечно, читать не мог, но для понимания этого и не требовалось.

Момент подвернулся самый удачный: пока Лина отлучилась, официант принёс вино, так что всё произойдёт очень скоро, и не придётся корчить из себя галантного кавалера. Быстро налить бокалы и добавить в её несколько капель подчиняющего зелья. Готово! Стоило спрятать пузырёк, как девушка вернулась. Ничего, скоро в этих глазах, сияющих восхищением и страстью, появится другое: боль, страх. А потом наконец вернётся его Госпожа.

Всё прошло без препятствий: Лина выпила вино с зельем и сразу отключилась от реальности. На какое-то время осталась лишь оболочка без признаков разума, беспрекословно выполняющая приказы. Несколько действий для отвлечения внимания, приказ одному из воинов забрать женскую сумочку и выкинуть где-нибудь по пути мобильник. На улице, конечно, их попыталась остановить охрана девушки, но куда простым смертным до машин для убийства, созданных самой Повелительницей? Он уехал, увозя так нужное тело, правда, захватив с собой и два других — мог бы без проблем убить, но пока не знал, как отнесётся к подобной инициативе Госпожа. Вдруг у неё на них какие-то планы? Так что решил не рисковать, а оборвать жизнь можно всегда.

Если раньше Краш намеревался по приезде в специально снятый особнячок дождаться полуночи и начать ритуал, то теперь немного поменял планы. Девчонка очень удачно сообщила точное время своего рождения, что ему так и не удалось выяснить. Так что ритуал можно провести с максимальной точностью. За десять минут до нужного момента, Краш влил в приоткрытые губы спящей девушки антидот подчиняющего зелья и отошёл в сторону.

Чуть более глубокий вдох, трепет ресниц, но глаза не открывает — боится. Хорошо. Но ждать времени нет. Слава Тьме, больше не приходится разыгрывать из себя ухажёра, можно показать истинное отношение к презренной смертной (пока ещё смертной!), что вообразила, будто может привлечь внимание фештара из королевского рода. Пусть она и не знала, какая разница? И как сладко видеть этот потрясающий коктейль из страха, отчаяния, отвращения и надежды. Бесполезной надежды на спасение.

Бой часов он встретил вторжением в девственное тело. Зачем Госпоже понадобилось, чтобы он был намеренно жесток? Девчонке и без того хватит ощущений. Да и не смог он всё же настолько причинить ей вред. Слёзы, крики и ощущение влажного жара, обнимающего плоть. Слишком тесно для него… Очередной рывок, хлюпающий звук, вскрик переходящий в захлёбывающийся вой, и тело под ним, до того напряжённое, вдруг расслабляется, обмякает, а из распахнувшихся глаз, где зрачок занял почти всё пространство от боли, уходит разум. Наконец-то!

Как только в окружающееся пространство рванулась неимоверная сила — чтобы тут же закрыться мощнейшими щитами, — Краш, так и не успевший получить разрядку, быстро скатился с тела пробуждающейся Богини. Это самое тело резко выгнулось, с лёгкостью разорвав, даже скорее испепелив путы, фиксирующие его, засветилось тьмой со всполохами света и чего-то серого и радужного одновременно, потом приподнялось горизонтально над кроватью да так и застыло на месте.

Сколько понадобится времени на полное пробуждение Госпожи, Краш не знал, но медлить не стал: быстро вытер следы насилия с тела, усилием воли усмирив возбуждённую плоть, надел штаны и встал на колени у ложа. Его в любом случае ждёт наказание. И за вред телу, гораздо менее существенный, чем мог бы быть, и за нарушение приказа, выполнить в точности который для него невозможно изначально. Тем справедливей кара.

Спустя несколько десятков минут свечение тела прекратилось, и оно мягко опустилось на кровать. Он рассматривал чуть изменившиеся черты лица, вернувшие божественную безупречность, и ждал. Но Госпожа мирно спала, хотя, скорее, пребывала в трансе. Подумав, фештар склонился к полу, опираясь на вытянутые руки — демонстрация покорности всегда приводила её в благодушие.

Глубокий вздох раздался лишь на рассвете. Мгновение, и разъярённое шипение заставило вжаться лбом в пол.

— Крраашшш…

Высоко в горах Восточного Тянь-Шаня полуобнажённый мужчина неопределённого возраста, любующийся восхитительным рассветом, резко вздрогнул, будучи принудительно вырван из медитации. Долгие тысячелетия спящая татуировка налилась теплом и кольнула в самое сердце, а перед внутренним взором протянулась тёмная нить, уходящая куда-то вдаль, на северо-запад. Свершилось!

Как он мучился, поняв, что в мире, куда его забросил портал очередного перехода — неправильный портал, который словно перекрутил его и выплюнул, не добив до конца, — знак Госпожи вдруг опустел, а связь, всегда и в любом из миров ощущаемая как прочная цепь, лопнула. Осознал он это несколько дней спустя, когда пришёл в себя в незнакомом доме, израненный, но живой. Что случилось, так и не получилось понять. Ни тогда, ни теперь, спустя долгие, очень долгие годы на Земле.

Две тысячи лет… Если бы мог, он давно уже умер — слишком устал жить. Пусть татуировка уснула, но остались свойства тела: оно подстраивалось под жизненный цикл местных, старело, но, когда приходил срок, не умирало, а просто стряхивало с себя груз лет и возвращалось к исходному состоянию. Приходилось искать новое место жительства, зато это держало душу, ведь однозначно говорило, что Госпожа жива. Просто что-то случилось… непредвиденное. И он ждал.

Первые несколько сотен лет путешествовал по миру, знакомился с разными народами не испытывая проблем с языковым барьером (дар Повелительницы, один из многих), культурами, выбирал для себя место, пока не остановился на Востоке. Запад оказался слишком неподходящим для его мировоззрения, слишком жадным и нетерпеливым, не держащим слово. Другие континенты кишели дикарями, не желавшими познавать новое и считавшими любого, отличавшегося от них, врагом. Индия, тогда не являвшаяся единым государством, подарила встречу с первым учеником — Да Мо. Но тот слишком погряз в религии и после нескольких лет обучения покинул своего учителя, чтобы найти собственный путь.

Потом была Поднебесная, где его внешний вид не вызывал вопросов и официальная история узнала воина под именем Люй. Хорошее время. Создание школы, совместившей в себе приёмы боя руками и фехтование. Но в основном он старался оставаться в тени, периодически меняя Поднебесную на Страну Восходящего Солнца, находя себе единичных учеников, которые потом продолжали совершенствовать искусство боя и основывали свои школы.

В конце концов он всё же обосновался именно в последней, где нашёл уже достаточно развитый клан синоби-но моно, позже переродившийся в ниндзюцу. Он внёс немалый вклад в усиление и улучшение воинов, но через пару веков ушёл и от них, решив создать свою организацию — ниндзю-эрито, малочисленную, почти никому неизвестную (кроме весьма высокопоставленных и влиятельных клиентов, которым были по карману услуги его учеников), только лучшие из лучших. Из Японии, правда, пришлось уехать — слишком мало свободного места там оставалось, — чтобы обосноваться на одной из плоских равнинных вершин Богдо-Ула. И ждать возвращения Госпожи. Дождался.

Органы чувств уловили абсолютно неслышное движение сбоку, на мгновение замершее, но почти сразу возобновившееся. Подошедший плавно опустился на колени и замер в почтительном поклоне.

— Ханси (11), вы… на мгновение полностью погрузились во тьму, а потом… изменились. Сильно. С вами всё хорошо?

Мужчина открыл глаза и внимательно осмотрел склонившегося ученика, Макото. Одного из самых доверенных, давних, но пока ещё не старых. От того почти физически ощутимо веяло недоумением и любопытством. Переведя взгляд на собственные руки, глава клана ниндзю-эрито мысленно хмыкнул: если всё так, как он подозревает, есть от чего.

— Изаму, — подросток, один из десятки последнего набора, проводившегося раз в десять же лет (чаще просто не было смысла), также находящийся на смотровой площадке вместе со старшим соклановцем, низко склонился, — принеси зеркало.

Мальчик сорвался с места и примчался назад буквально спустя пару минут, а потом почтительно передал требуемое своему сэнпаю. Макото тоже распрямился и теперь старался незаметно бросать любопытные взгляды. А из зеркала смотрело его молодое отражение, в который раз. Но теперь не было чувства обречённости и бесконечности круга. Резко помолодевший мужчина запрокинул лицо к небу и довольно улыбнулся, вдохнув полную грудь воздуха.

— Прошу прощения, Рюу-сама, если мне будет позволено… — пауза и продолжение лишь после подтверждающего кивка: — это то самое, о чём вы нам всегда рассказывали? Ваше время пришло? Разве не рано? Ещё раз покорнейше прошу меня простить за множество глупых вопросов.

Рюу, как звали его в этом цикле жизни, старался по возможности исправить перегибы японского этикета, особенно в узком кругу, но не во всём успешно. Последствие приёма в клан одного из взрослых, прошедших полное обучение ниндзя с сотню лет назад. Он и передал дальше по цепочке традиционные, но порой абсолютно лишние правила обращения.

— Вопросы не глупые, Макото. И да, в пятьдесят шесть — ещё слишком рано. Но случилось то, на что я даже не смел надеяться, хоть тоже вам и рассказывал, — хлопнув в ладони, он текучим движением встал. — Изаму, общий сбор. Созывай всех учеников, кто в данный момент в обители, и сэнпаев!

На сегодняшний день клан насчитывал семьдесят три человека, пятнадцать из которых уже не участвовали в миссиях (для существования требовались деньги, и слава самых лучших, элитных убийц и шпионов неуклонно сопровождала их в последние двести лет), обучая новичков и помогая совершенствоваться остальным, десять же, в силу возраста, ещё не участвовали. Но из оставшегося актива двадцать как раз сейчас находились на заданиях в разных уголках земного шара. Ничего, на встречу он всё равно возьмёт самых-самых.

Ученик умчался выполнять поручение, а Рюу накинул поданное Макото кимоно и неспешно отправился с ним в зал собраний. По пути мучительно размышляя, кого же выбрать. Вариантов не так и много, по сути. Не выдерживали люди, простые смертные, тех темпов и требований, что предъявляла к своим воинам Повелительница известной Вселенной. А у него не было её возможностей, чтобы воспитывать учеников так, как растили его самого. Рюу давно уже не использовал все свои силы в бою, но даже так победить его до сих пор не мог ни один ученик, независимо от возраста. И всё же, надежда оставалась.

— Макото, отзови с заданий Кэтсу и Нобуо и отправь кого-нибудь на замену. А после сбора вели готовиться в путь Сэдэо и Тетсуо. И ты, разумеется, тоже готовься.

— Всего пятеро, ханси? Не мало?

Рюу рассмеялся.

— Даже если взять всех, Макото, этого будет бесконечно мало, реши мы сражаться с той, к кому придём. Я выбрал лучших из вас, но, если честно, всё равно сомневаюсь, что для Госпожи ваша подготовка окажется достаточной, — он пристально посмотрел на казавшегося теперь гораздо старше него спутника. — Но я не принуждаю. Вы можете рискнуть, с шансом быть отвергнутыми и прогнанными с позором, либо отказаться и остаться здесь, продолжая моё дело.

— Рюу-сама! Что заставило вас так плохо думать о своих учениках?! — взрыв негодования закончился так же быстро, как возник, и собеседник лукаво улыбнулся. — Да и кто же упустит шанс увидеть настоящую богиню?

Почти никто не верил рассказам про Великую Богиню. До того, как становились свидетелями преображения бессменного главы клана. Макото, в его тридцать два, увидел это впервые сегодня. Лучший ученик из своего набора, ушедший далеко вперёд своих одногодок и даже многих старших. Кэтсу и Сэдэо были лучшими из набора предшествующего десятилетия — самый удачный набор из всех, не потерявший до сих пор ни одного человека. А возраст… Сорок два для Госпожи не препятствие. Если она всё же примет их. Даже пятьдесят два Нобуо не проблема. У них наоборот больше шансов понравиться Госпоже, всё же опыт немало значит, и то, что не давалось слабому телу вследствие видовых ограничений, постепенно достигалось упорными тренировками. Тетсуо же, напротив, был из последнего набора, но двенадцатилетний паренёк демонстрировал неплохие задатки, которые в других условиях возможно развить в полную мощь.

— Увидите, Макото, увидите.

Давая ученикам время собраться, Рюу направился в свой кабинет. Следовало определиться с местом поисков. У окна стоял огромный глобус, с человеческий рост, выполненный с величайшей тщательностью. Мужчина прикрыл глаза, сосредоточился на осознанном желании перенаправить связь на поиск и начал медленно обходить копию Земли, пока не увидел внутренним взором, что нить упёрлась в определённую точку. Сконцентрировав на ней внимание, он резко открыл глаза. Россия, надо же.

— На сборы час после собрания. И заказывай на всех, кто здесь, билеты в Москву, на ближайший рейс, с учётом времени на дорогу до Урумчи. Кэтсу и Нобуо пусть сами добираются и встречают нас в точке прибытия.

С учётом их местонахождения, так будет проще.

— Будет исполнено, Рюу-сама.

Зал собраний мерно гудел от тихих голосов, пока они не вошли. Макото присоединился к воинам своего набора, а Рюу вышел в центр и обвёл всех взглядом. Ученики. Почти что дети, выращенные и выпестованные. Но душа тянулась к той, что важнее жизни. Несмотря на изменившуюся внешность, его узнали. Некоторая часть уже была свидетелями прошлого преображения, а для остальных он оставил кимоно распахнутым, демонстрируя татуировку. Все ученики имели такую же, но лишь у него она светилась истинными цветами.

— Ученики! Я не буду долго говорить. Настал тот миг, которого я ждал очень и очень долго, и о котором предупреждал вас. Моё время настало и я ухожу. Ухожу к своей Госпоже, которая наконец вернулась. Я готовил вас так, чтобы на Земле не осталось равных вам соперников, но, увы, эти умения бесконечно далеки от того, что могут мои собратья. Потому беру с собой всего пятерых. Вам же завещаю продолжить дело моей жизни, сохранить репутацию ниндзю-эрито, оставаясь по-прежнему самыми лучшими воинами на этой планете. Руководство кланом отныне переходит Акихиро-сану. Прощайте.

В напряжённой тишине Рюу вышел из зала. Нет смысла растягивать расставание и заниматься пустым словословием. А про возможность ухода рано или поздно он не скрывал никогда. Час пролетел стремительно. Когда они были уже в аэропорту после двух часов пути на вертолёте, позвонили Кэтсу и Нобуо, отчитавшись о покупке билетов и сроках прибытия к месту встречи. Многочасовой перелёт с пересадкой в Новосибирске. Стандартные вопросы на таможне. Стандартные ответы. И они ведь действительно по личному делу и ненадолго. Но стоило отметить, что русские таможенники поразительно беспечны и невнимательны.

А вот от местных блюстителей правопорядка Рюу чувствовал с подозрением провожающие их группу взгляды. Ну да, ну да. Якудза и всё такое. Одетые в стильные деловые костюмы, с масками невозмутимого спокойствия на лице, японцы производили неизгладимое впечатление, особенно когда собрались все вместе. И ребёнок среди них это впечатление совершенно не сбивал. Сердце тревожно и в то же время предвкушающе билось: скоро, скоро, скоро… Увы, сразу определиться с дальнейшим направлением не получилось. Не скажешь же таксисту: «Езжайте в направлении моей вытянутой руки».

— Мне нужна карта города.

Макото слегка поклонился и отправился на поиски. Как самый молодой из опытных воинов, и достаточно хорошо знающий русский язык. Через полчаса Рюу уединился с ним и картой… в туалете. Снимать номер в гостинице, чтобы с удобствами продолжить поиск, в намерения не входило. Расстелив прямо на полу развёрнутый кусок бумаги — настолько большой, что занял почти половину поверхности — Рюу сосредоточился, как в прошлый раз с глобусом.

Со стороны картина любому показалась бы бредовой — молодой парень, закрыв глаза, тычет пальцем куда-то вниз и вправо, постепенно склоняясь к карте и наконец упираясь этим своеобразным указателем в одному ему известную точку. Вот только кроме японцев в туалете не было никого — невозмутимая охрана на входе отбивала желание посетить такое нужное в определённые моменты помещение и рождала неожиданную способность потерпеть ещё немного. Да и не так уж надолго японцы оккупировали общественное место.

Прочитав адрес, Рюу довольно улыбнулся и выпрямился, а Макото скомкал и выбросил в урну уже ненужную карту. Конечно, такой огромный город не мог быть отражён в достаточном масштабе для определения конкретного места, но область из примерно десяти домов значительно сужала круг поисков. А там уже на месте разобраться несложно. Вызвав через информационное бюро две машины такси, японцы вскоре расселись по своим местам и отправились в долгий путь: как назло, ехать предстояло через весь город. Зато нужное место находилось в частном секторе, что снимало многие проблемы, непременно возникшие бы при необходимости искать Госпожу где-нибудь в многоэтажке.

Доехав до нужной улицы, группа японцев выгрузилась и отпустила такси, лишь потом самый молодой из них (после ребёнка), застыл с закрытыми глазами, сначала резко повернувшись, а потом ещё несколько раз слегка покачавшись из стороны в сторону. Определившись с направлением, он решительно подошёл к третьему по счёту дому и остановился перед высокими металлическими воротами с таким же забором. Посмотрел прямо в глазок камеры наблюдения, решая, как поступить. Есть ли в доме те, кто способен узнать его? На невысказанный вопрос ответил щелчок электронного замка, и редкая улыбка, почти мальчишеская, осветила лицо парня.

Он потянул ручку дверцы, а в расположенном в нескольких метрах от ворот доме открылась входная дверь. Рослый и мощный темноволосый мужчина с хищным взглядом застыл на крыльце, с недоверием разглядывая вошедших. Вернее, одного вошедшего, который отвесил хозяину дома короткий, но исполненный уважения поклон.

— Здравствуйте, сиар. Давно не виделись.

— Грэг? Ты-то здесь как оказался?

Крупный, подтянутый мужчина с тронутой сединой шевелюрой, не особо и заметной на фоне светлых волос, наблюдал в окно, как его так ожидаемо, но всё равно внезапно выросшая дочь идёт к своему кавалеру.

Что ни говори, но они казались красивой парой. И парень вроде бы неплохой, также связанный с охранным бизнесом и руководящий дочерней компанией одного из заграничных монстров их сферы. Приехал в Москву полгода назад, быстро всё организовал — помещения, сотрудников, клиентскую сеть. По-русски шпарит, как родной. И, судя по виду, сам по себе небеден. Но… Та частица, что вечно всё портит.

До переезда в Россию никакой информации. В том плане, что ни самому Михаилу, ни Алексею с Игорем пока не удалось ничего разузнать. Слишком хорошо всё засекречено. Ничего, есть и другие пути, к которым он, правда, не очень хотел прибегать. А придётся.

Дочка кинулась ухажёру на шею… Девчонка. А Маришка всё переживала, что пацанкой растёт. Вон, сразу какая мамзель стала, стоило встретить подходящего мужчину. Староват он для неё, конечно, почти тридцатник, но и у них с Маришей разница приличная, и ничего же. Не настолько, но в этом случае отличия несущественны. Зато, может, окружит заботой.

Ещё бы сердце не сжималось в необъяснимой тревоге за дочь. Или это просто отцовская ревность? Михаил остервенело потёр грудину — там, под рёбрами, ныло и давило. Расклеился. Наслоилось куча всего, ещё и организм начал пошаливать. Возраст? Видимо, пора наведаться к кардиологу, мало ли. Ему ещё сына вырастить надо.

Вздохнув, мужчина отлепился от окна — всё равно лимузин уже уехал (вот же выпендрёжник!). В гостиной мерно бубнил телевизор и играла слезливая музыка. Опять у Маришки очередная «Санта-Барбара» идёт. Он завернул в комнату к сыну. Лёшка играл в приставку, но, стоило увидеть отца, тут же бросил и утащил показывать мальчишеские сокровища, привезённые из лагеря — вчера до этого так и не дошло. Потом последовал рассказ о насыщенных неделях. Так и пришло время сна.

Уснуть с трудом, но получилось. А в шесть утра Михаил резко открыл глаза и сел на постели. Лина домой не возвращалась, он бы непременно услышал тихий щелчок двери и проснулся. Ох, доча, доча, куда ж ты спешишь? Раздумывая, позвонить непутёвому чадушке сейчас, или всё же дать хоть немного поспать — где бы там она сейчас ни была, — он вздрогнул от неожиданно раздавшейся вибрации телефона. Быстро подхватив аппарат, неслышно вышел из спальни, чтобы не разбудить жену разговором, и только на кухне глянул на дисплей. Игорь. В такое время? От дурного предчувствия руки сразу заледенели.

— Слушаю.

— Мих, ты только не волнуйся, — какие глупые слова, после них как раз и начинаешь волноваться по-настоящему, — Линка пропала, — и добивающий удар: — и Слава с Валерой тоже. Но мы найдём её, слышишь? Я уже подключил всех, кого мог.

В трубке давно раздавались гудки, а разом постаревший мужчина сидел и слепо смотрел в пространство. А ведь он раньше всегда верил своей интуиции… Как же так?

Сознание вернулось рывком. Забавно, я думала, что когда сущность проснётся, покажется, будто я только заснула и вот уже проснулась, но нет. Полное ощущение, что прожила прошедшие годы. И только когда в голове мелькнула мысль, что надо что-то делать с родителями, чтобы не переживали о моём исчезновении, до меня дошла неправильность происходящего. Какие родители?! Какая мне разница, что там чувствуют смертные, давшие жизнь этому телу?

Ритуал рассчитан на полное уничтожение прошлой личности! Не зря же я разработала именно тот вариант, что при сочетании преданного доверия, неудачной первой влюблённости и запредельных страха и боли, не должен был оставить и следа от смертного разума вместе с его глупыми желаниями и моральными установками. Конечно, от насилия не умирают, хотя иногда вполне даже сходят с ума. Но я подстраховалась, предварительно установив соответствующие блоки в сознании. И не помогло. Не может человеческий разум быть настолько сильным! Разве что…

Я внимательно просканировала тело, восстанавливая в памяти ход исцеления и предшествующие повреждения. Как только сущность пробудилась, она тут же начала подстраивать под себя тело (сразу после того, как закрылась щитами, чтобы некоторые, особо шустрые, ничего не почуяли раньше времени), изменяя его, излечивая. Так что сейчас даже следа не осталось от пережитого насилия. Да, на это ушло несколько часов, но только травмы оказались далеко не такими серьёзными, как должны были. Ярость затмила разум.

— Кррааашшш…

Он был рядом. Верный слуга… Ага, как же! Даже простой приказ не смог выполнить в точности! Не открывая глаз, ударила всем раздражением по связи с фештаром, с удовольствием услышав мученический стон. И тут же стало его жаль — я же знала, почему слуга так поступил, прочитала в его мыслях. Но это не отменяло факта нарушения приказа. С другой стороны, выполни он, и уже нарушил бы свою клятву. Почему я не подумала об этом, когда выбирала именного его для ритуала? А кого ещё-то?

Аааа! Долбанное раздвоение сознания! Или, скорее, слияние — в момент пробуждения остатки прежней личности тесно переплелись с моей, родной, выдавая на выходе что-то новое. И что теперь делать? Избавиться уже не получится. Если бы сразу… Но я не обнаружила проблему вовремя, а спустя несколько часов что-либо делать уже поздно. Снова уходить на перерождение и тратить годы? Не хочу. Да и, если подумать, не так и страшна эта небольшая примесь человечности — я же всегда стремилась лучше их понять, к тому же теперь при путешествиях маскироваться станет ещё проще. А некоторые побочные эффекты… Переживу, приспособлюсь.

Поднявшись с кровати, потянулась и накинула лёгкий халат, висящий рядом, на краю спинки. Посмотрела на так и замершего в позе покорности Краша и вздохнула. Хороший же слуга, верный. Долго злиться на него не получалось. Да, нарушил приказ, но в итоге всё вышло не так и плохо. Вон, бедняга, как мучился со своими сомнениями. Губы сами собой скривились — ох уж это «человеческое» наследие.

— Вставай, Краш. Дел у нас много, хочу быстрее всё закончить и вернуться уже в Гавань, — прислушалась к организму. — И да, есть хочу. Быстро и много!

Фештар сначала подорвался выполнять приказ, но потом заколебался. Вернулся и опустился на колено.

— Госпожа. Прости за промедление, но есть один вопрос, который надо решить срочно. Твоя… Охрана твоего смертного воплощения — что с ними делать? Я не стал убивать без приказа, но они уже пришли в себя и надо что-то решать. Должен предупредить: они слишком многое видели, опасно просто отпускать.

А то я не знаю.

— Правильно сделал, что не стал убивать. Незачем. Иди, я решу вопрос.

Так, после раннего завтрака (на часах почти пять утра) надо ещё поработать над телом, чтобы уравновесить все силовые потоки. Не дело это, зависеть от физиологии. Фештар с поклоном удалился, испытывая в мыслях явственное облегчение, что наказание за ослушание оказалось не столь страшным и длительным, как он боялся. Если, конечно, Госпожа не решит продолжить чуть позже. Я усмехнулась: сейчас уже не решу, но не окажись результат этого нарушения столь приемлемым, получил бы он по полной программе. Да и сама в какой-то мере всё же виновата в ситуации, должна была предусмотреть конфликт приказа и клятвы.

Пока Краш организовывал завтрак, быстро приняла душ и оделась в более привычную одежду. Нет, всё же он у меня молодец — шкаф в комнате ломился от вещей подходящего размера на самый разный вкус. Выбрав простые бриджи и футболку, отправилась на поиски столовой, или кухни, если они тут совмещены.

Столовая оказалась отдельным помещением с большим круглым столом, уже заставленным кучей тарелок. И там ждала пятёрка Треоса, в полном составе. Едва воины увидели меня в дверях, лица у всех осветились радостью, и они дружно преклонили колени, одновременно выдохнув:

— Госпожа!

Мои мальчики… Нисколько не изменившиеся внешне, застывшие примерно на уровне девятнадцати-двадцати человеческих лет, но ощутимо повзрослевшие внутренне.

— Встаньте. Я очень рада вас видеть, всех.

Парни учтиво склонили головы и оставили нас с Крашем один на один. Присев и сразу взявшись за ближайшее блюдо, я периодически поглядывала на фештара, замершего рядом и мысленно себя поедающего. За всё разом.

— Расслабься, Краш, я уже успокоилась. Как ни странно, но я тебя понимаю. И прекрати мучиться угрызениями — это моя ошибка, твоей вины в случившемся нет. Однако это не значит, что в следующий раз тебе так же повезёт. Если посмеешь…

Слуга тут же упал на колени и отчаянно замотал головой.

— Следующего раза не будет, Госпожа!

Не будет, во всяком случае, по моей вине — впредь надо более тщательно продумывать что бы то ни было, особенно напрямую касающееся столь преданных слуг. Покончив с завтраком, задумалась о последовательности действий. Работа с телом — само собой, потом всё же надо что-то придумать с родными и всеми, кто знал Лину. Хотя что тут думать? Отследить все связи и внести изменения в память с вернувшимися в полной мере и даже увеличившимися возможностями — не сложно. Как и уничтожить материальные свидетельства моего смертного существования. Вот и с телохранителями вопрос решится — уничтожу память обо мне и верну к обычной жизни, будут думать, что в отпуске. Но прежде чем заниматься настолько массовой работой, надо вернуть один должок.

— Краш, у тебя тут где-нибудь есть карта мира?

— Да, Госпожа. Но не проще ли воспользоваться интернетом?

Как это я про него забыла? На потрясающие открытия всё-таки способны люди. Интересно, получится на нём применить мои возможности? А почему нет?

— Давай попробуем с интернетом.

Если на карту я накладываю ментальный слепок планеты, а потом уже ищу знакомый отпечаток души — или своей метки в данном случае, — почему того же нельзя проделать с виртуальной картой? Оказалось, очень даже можно. И вполне удобно. Сначала очень мелкое, изображение стремительно увеличивалось, позволяя обнаружить искомое. М-да, Италия. Но не факт, что он там и останется к моменту, как закончу заниматься собой.

Подумав, вывела изображение карты мира в центр комнаты и укрупнила, насколько позволяла её высота и ширина. Да, да, те самые виртуальные экраны из земной фантастики. Линии и надписи ровно светились призрачно-голубым цветом, а интересующий меня объект горел красным.

— Поставь сюда кого-нибудь из парней. Пусть следят и отмечают перемещения этой точки, если таковые будут. Я возвращаюсь в комнату, и беспокоить меня нельзя.

Уверенная в точном — на этот раз — выполнении приказа, ушла и снова разделась, сев в позу медитации, которой всегда учила своих воинов. Мысли отошли на второй план, а внутренние потоки силы чётко предстали перед внутренним взором. Странно, линии связи с моими воинами виделись тёмными нитями, а с Крашем — тёмно-фиолетовой, но те, кто был далеко, светились туманной дымкой, тогда как ближние горели насыщенной тьмой. И их было семь. Ладно, это может подождать, и я занялась выправлением внутренних каналов и тонкой отладкой тела, окончательно переделывая его в божественное вместилище.

Времени ушло не много, но достаточно, чтобы со всеми изменениями закончить только к обеду. Больше тело не диктовало свои условия, но я никогда не отказывала себе в маленьких радостях, так что обязательное, но не особо приятное дело подождёт. Демон. Надо с ним разобраться раз и навсегда. Да, благодаря его «вмешательствам» я в итоге приобрела гораздо больше, чем потеряла, но планировал-то пакостник совсем иной итог. И удачно так планировал, особенно в последний раз, с фантазией. Так что тенденция мне не нравится.

Но сначала обед. А, нет, ещё одно — неожиданно седьмая, лишняя нить подала знак, что обладатель этой связи стремительно приближается ко мне. И главное, не один. Опознав пришедшего, немного удивилась. Впрочем, это и не мог быть никто иной, кроме отправленной путешествовать по мирам троицы. Привычно сменила воплощение на смертное, послала Крашу мысль-приказ посмотреть, кто сейчас подойдёт к дому, и неспешно тоже отправилась к выходу из дома. Успела как раз, чтобы расслышать короткий диалог. Вывернув из-за широкой спины фештара, успела полюбоваться ошарашенно-неверяще-счастливым лицом одного из самых моих лучших воинов до того, как тот опустился на колено и склонил голову.

— Здравствуй, Грэг. Давно не виделись.

— Госпожа… Это и в самом деле вы! Я никогда не переставал надеяться!

И в тоне, и в эмоциях моего мальчика было что-то неправильное, так что не медля просмотрела его мысли. Жаль, жаль. Груз прожитых тысячелетий оказался слишком велик для смертного. Правда, почему-то двух, вместо пяти с половиной… Единственное объяснение: он как раз переносился из мира в мир, когда я угодила в ловушку и силы от Вселенной отрезало, вот и сбойнул портал, выкинув воина в ближайший мне обитаемый мир (видимо, путь портала проходил поблизости), да ещё и со временем там тоже что-то случилось. Да так даже лучше, и эти-то годы дались Грэгу не просто. Он хотел покоя душе, но боялся мне в этом признаться. Да что там, даже себе признаваться не хотел. Однако вот кто, оказывается, стоит у истоков практически всех восточных единоборств!

Приведённых на мой суд учеников, конечно, стоит проверить, но я уже сейчас видела, что они слишком слабы против моих воинов. И что делать с этими пятью? Ладно мальчик — с ним как раз всё достаточно просто. А взрослые? Грэг прав, омолодить их тела несложно, но зачем они мне? Хотя… высококлассным убийцам и шпионам, думаю, всё же найду применение.

Тем более уважение, что я видела в душах этих людей, импонировало: они не обманулись простой внешностью и одеждой, видя, как тот, кого называли великим Мастером, преклоняется передо мной. И отвесили почтительно-настороженные поклоны. Забавно, я даже не испытала раздражения. Остаточное влияние человечности? Пусть. Да и не принадлежат эти воины мне. Пока не принадлежат. Протянув руку, погладила Грэга по гладким коротким волосам, как в детстве делала.

— Я отпущу тебя, воин. Но причины своим ученикам расскажешь сам. Они имеют право знать из первых уст. А пока пойдёмте, с дороги вы наверняка голодны.

Грэг тихо повторил моё приглашение на японском, но в переводе нуждались лишь двое — мальчик и один из взрослых мужчин. Пока я встречала гостей, Краш успел распорядиться об обеде, так что в столовой нас ждал плотно заставленный стол (еды в доме, где проживает достаточно большое количество людей, всегда вдосталь). Обед прошёл в чинном молчании. Рассказывать свои приключения буду всем воинам разом, а о жизни Грэга я уже всё знала.

Пока мы ели, постоянно ловила на себе осторожное внимание новоприбывших. И если мужчины старались никак не оценивать мои действия, то ребёнок откровенно недоумевал. На мысли «И что в ней божественного? Обычная девушка, а ханси столько всего невероятного про неё рассказывал…» я не выдержала.

— А, по-твоему, я должна как-то доказывать смертным своё божественное происхождение? Может, фокусы вам показать, чтобы убедить?

Говорила я на японском, чтобы смысл поняли все. Японцы недоумённо вскинули головы и переглянулись, а мальчишка сильно покраснел и втянул голову в плечи, одновременно низко её наклонив.

— Простите…

— Меня зовут Анжелика.

— Простите, Анжелика-сама. Я не думал…

— Что я умею читать мысли? Я много чего умею. Этого достаточно, чтобы разрешить твои сомнения?

— Да, Анжелика-сама.

Вот и славно. Им ещё представится случай наблюдать удивительное и невозможное по их представлениям.

— Грэг, представь своих учеников Треосу. У вас есть несколько часов, чтобы пообщаться, пока я закончу все дела на Земле. Краш, ты со мной.

Встав из-за стола и оставив остальных доедать, вернулась в комнату с виртуальной картой. Воин, дежуривший возле неё, поклонился и, не дожидаясь вопросов, отчитался:

— Объект никуда не перемещался, Госпожа.

Интересно, что он там забыл? Скоро выясню. Протянув руку, поймала ладонь Краша и тут же утянула его к местоположению демона, накрыв обоих мощным щитом. Всё-таки фантазия смертных безгранична. Многое из того, что я читала в книгах, раньше считала исключительно моими способностями, а некоторое мне бы даже в голову не пришло! Так, я всегда перемещалась порталами. Но благодаря саге о мальчике-который-выжил, узнала о таком способе, как аппарация. Представил чётко место, где хочешь оказаться, и — вуаля.

Не знаю, насколько обычные маги смогут использовать это (а может уже и научились за те тысячи лет, что я отсутствовала), но для меня перемещение действительно не оказалось проблемой. Достаточно было задать примерные параметры места, в котором хочу оказаться, и без условия предварительного посещения это самого места. Даже других разумных с собой брать могу, правда, ограниченное количество — они должны иметь непосредственный контакт с моим телом при этом. Не сказать, что я ничего подобного не умела, но пользовалась редко и принцип немного иной — обычно я ориентировалась на ауру.

Очутившись в залитом солнечным светом, но абсолютно безлюдном переулке Рима, я вслушалась в пространство. Вот же ушлый! Демон затаился на нижних астральных планах (в верхних пировало местное светлое божество), и присосался к тонкому ручейку силы, ответвляющемуся от мощного основного потока — во всех храмах шли службы в честь родителей Пресвятой Девы. Странно? Ничуть. Любой верующий в бога одновременно верит и в его антагониста (а такие есть почти всегда), и при определённой удаче и смекалке этот антагонист тоже может получить свою долю энергии веры. Если же не сможет, она просто рассеется в пространстве.

Определив местонахождение давнего врага, шагнула сквозь астральные планы и тут же накинула сеть-ловушку и стазис, ориентируясь на свою метку. В этот раз я не собиралась дать демону — хотя нет, таки разожрался до уровня тёмного божка! — ни малейшей возможности сбежать. Нисколько не ставшая приятнее на морду, тварь замерла с выражением крайнего удивления, смешанного с ужасом. Быстро сориентировался. Может, всё же использовать его? Очень уж хитрый и умный. Нет, вряд ли смогу перешагнуть через неприязнь.

Другое дело, что смерть я ему подарю быструю, хоть и жестокую. Всё-таки, благодаря его козням, действительное слишком многое получила. Одно это даёт ему право рассчитывать на снисхождение. Да и некогда мне заниматься казнью вдумчиво и неспешно.

— Краш, в нашем доме есть подвал?

— Разумеется, Госпожа.

Вот и славно. Снова взяв за руку фештара, ухватила и безвольную ладонь божка. Так и вернулись в дом, чтобы насладиться видом ошарашенных лиц ниндзя, переместившихся для разговора в большую гостиную. Неудивительно — демонов они точно раньше вживую не видели. Я махнула рукой, мол, продолжайте общение, и направилась за Крашем в подвал, таща по воздуху силовую клетку с пленником.

В подвале быстро преобразовала клетку в путы, лишив божка доступа к собственным силам, и сняла стазис. Демон было раскрыл рот, но я наложила на него безмолвие. Зачем слушать всякий бред, если правду и так узнаю? Взлом разума — грубый, но крайне эффективный, а оставлять в живых его обладателя я всё равно не собираюсь — позволил просмотреть жизнь демона-бога. Наскоро — чтобы разобрать все события нескольких тысячелетий понадобится немало времени. Что сказать? Действительно очень умён, хитёр, изобретателен. Присвоенное имя не удивило. Его папаша был той ещё тварью.

Полностью поглотив память бывшего демона, вынырнула из откровенно мерзких мыслей. Стеклянный взгляд сообщил, что намеренно грубый взлом отражается на бессмертных так же негативно, как и на смертных. Впрочем, вполне вероятно, что он смог бы восстановиться, ибо состояние скорее было похоже на кому, чем на полное разрушение личности. Только никто не собирается предоставлять необходимое время. Повинуясь моей воле, тело врага вспыхнуло тьмой и тут же растаяло, оставив после себя маленькую чёрную звёздочку, рванувшуюся было подальше от меня.

Э, нет, дорогуша, возродиться я тебе не позволю. Перехватив мечущуюся субстанцию, сжала её в пальцах и развеяла оставшуюся после хлопка уничтожения энергетическую пыль. От Краша донеслась оторопь и ужас — фештар в силу происхождения прекрасно понял, что я сделала. Да, мой хороший, и так умею, просто раньше тебе не доводилось становиться свидетелем. К тому же столь суровое наказание применяю крайне редко. Раз пятый на моей памяти. Развоплощение души для демонов и других бессмертных — самое страшное.

— Краш, потихоньку готовьтесь к отбытию. Уничтожьте все следы нашего пребывания здесь. Как только закончу с последним делом, возвращаемся в Гавань. Только из дома никуда не выходите.

Экономя время, я собиралась погрузить планету, как и всю Солнечную систему в безвременье. Ненадолго, пока не закончу с изменениями памяти и реальности. А с неподвижными объектами работать проще и быстрее. Вспомнив ещё одно, подошла к шкафу и переместила все вещи из него в подпространственный карман — земная одежда мне очень понравилась. Потом, усевшись в позу медитации в спальне, накрыла щитом весь дом (воинам нужно время) и сосредоточилась на временных потоках. Больше скрывать свою силу нет смысла, да и не успеют местные божества ничего понять и предпринять.

Работала долго — когда закончила, по внутреннему ощущению прошло часов пять. Память смертных — родных и знакомых, личные вещи, документы, фотографии, любые упоминания на электронных носителях, интернет… Зато теперь я могла быть спокойна — Ангелины Темновой никогда не существовало. Не будет болеть от горя сердце у людей, вырастивших меня. Не будут искать друзья и официальные (и не очень) власти. И хорошо — Земля была мне интересна своей непохожестью на другие известные миры. Ох, а у неё же ещё отражения есть! А там, просто в силу закономерности, наверняка история пошла тысячами иных путей. Это ж сколько места для манёвра!

Сняв безвременье, быстро переместила пленников Краша в их квартиры, убрав все следы неспокойной ночи. Довольно потянулась, но резко прервалась на середине движения — меня «звали». Лунная Дева… Оборотни? Как вовремя, однако.

Скользнув разумом по нити зова, ощутила волнение и надежду молоденькой самочки-пантеры. Да уж, ну и жизнь выпала ребёнку! Заслужила помощи, бесспорно. Далёкий, с оборотнями и минимумом магов, говоришь? Не разрывая связи, задала критерии поиска и бросила в пространство. Пока девочка проводит ритуал, должна успеть. Отклик пришёл довольно быстро — есть такие миры. И даже не один. Времени особо не оставалось, и я проложила путь открывающегося портала к самому приемлемому на мой взгляд отражению. Там, по крайней мере, оборотни её вида есть. Юная пантера умна и сильна, она справится и выживет на новом месте (12).

Вот теперь точно дела закончены. Отследила воинов — все собрались в гостиной и явно ждали меня. Последний раз окинула взглядом комнату, прощаясь. Пожалуй, стоит озаботиться недвижимостью. Вообще на Земле. Чтобы было где остановиться при следующих посещениях — что они будут, не сомневалась.

Всё, пора. Войдя в гостиную, быстро осмотрела всех. Мои воины собраны и спокойны, японцы немного нервничают (разговор с их учителем и главой клана внёс определённую сумятицу в мысли и чувства), как и Грэг, не знающий, как спросить: заберу ли я его учеников? Вот что значит, давно не виделись — раньше давно бы понял: раз сразу не отослала, значит, приму. Послала воину успокаивающую волну и получила мимолётную благодарную улыбку.

— Все готовы?

— Да, Госпожа.

Обернулась к ниндзя и сказала на японском:

— Сядьте и расслабьтесь. Я сейчас вложу в ваш разум знание языка моей планеты, чтобы не возникло разговорного барьера. Процедура довольно неприятна.

Те постарались не выдать удивления, но послушно обмякли в креслах и на диване. Небольшое усилие с моей стороны, болезненные гримасы у троих из пяти японцев (самые старшие сумели не показать боли). Теперь точно можно отправляться. Открыла портал, куда почти сразу шагнули Краш с пятёркой Треоса, потом, фоня опаской и любопытством одновременно, японцы, Грэг. Я вошла последней, схлопывая за собой дверь между мирами.

Здравствуй, моя Гавань!

11 — Ханси (яп.) — старший из учителей, «учитель учителей», «Великий Мастер»

12 — отсылка к «Невозможному».