Бывшие. Я разлюблю тебя завтра

Эпилог

Жму педаль газа осторожно, но всё равно немного не рассчитываю, и машина резко дёргается, словно ей передалось моё нетерпение.

Блин, Лика, возьми себя в руки. Как говорил Рамиль, лучше медленно и живой, чем быстро и мёртвой.

Ещё не хватало в аварию попасть, он тогда мне вообще больше не разрешит за руль сесть.

Делаю глубокий вдох, выдох и снова пробую тронуться с места. В этот раз всё проходит гладко. Теперь главное — успеть вовремя. Торт, который я заказала на тридцатипятилетие мужа, стоит на заднем сидении. Я специально заказала его втихушку от мужа, хотя наш клубный повар расстроится, что я не доверила ему это дело. Но я не хотела, чтобы Рамиль раньше времени увидел торжество, которое я готовила ему уже несколько недель.

Он мне как-то ночью признался, что мама редко праздновала его дни рождения. И, естественно, после того признания мне захотелось всё исправить. Я разослала всем приглашения, попросила наших ребят из клуба помочь и украсить зал. Девочки-танцовщицы, даже обещали новый танец придумать. Огромный торт, как кульминацию вечера, должны будут подать в конце, потому что он хранит тайну — пол нашего ребёнка. Пока я и сама не знаю. Конверт с результатом передала кондитеру и попросила мне об этом не говорить.

Осталось только довезти его в целости и сохранности, что я пытаюсь сделать. Еду медленно, правила не нарушаю, в повороты вписываюсь.

Малыш неожиданно бьёт ногой в живот.

— Да, сейчас, сейчас. Скоро приедем, — успокаиваю его. Вредина маленький растет. Матвей был намного спокойнее. Хотя я очень нервничала и переживала. Боялась, что это ему передастся, но, слава богу, он, как был спокойным, пока в животе сидел, таким остался. ЗАто второй явно будет соревноваться за звание — шило в попе. Постоянно крутится, вертится, то как звёздочка раскинется, и, кажется, что меня разорвёт, то упрёт в рёбра, даже вздохнуть не могу. Если будет девочка, я пообещала Рамилю назвать её Юлой. Хотя он уже выбрал имена: Василиса и Лев. Не знаю почему, он мне это никак не объяснил, но я очень надеюсь, что будет дочь. Не лежит у меня душа к сыну с именем Лев.

И снова толчок. В этот раз в мочевой, и мне резко хочется в туалет. Надо как-то вытерпеть, осталось уже немного. Ещё один поворот, и будет наш клуб. Надеюсь, у нас всё готово. За подготовкой зала должна была проследить Ася, я её тоже подключила к подготовке. Вот только я до сих пор сижу в машине, в огромном худи из-за чего похожа на колобка.

Набрала за эту беременность килограмм десять, И хоть Рамиль говорит, что это даже незаметно, я всё равно чувствую себя большой и круглой. Очень долго выбирала платье для празднества, в итоге остановилась на чёрном, свободного кроя.

Припарковываюсь на стоянке. И насколько могу, быстро иду к клубу, позвать парней, чтобы торт вынесли из машины.

Зал уже украшен. Бордовыми портьерами и лентами. На мини-сцене, где всегда выступали девочки-танцовщицы, теперь всё оформлено магически-волшебном стиле. Я просто решила оформить зал в стиле циркового шоу начала двадцатого века, с акробатами и фокусниками. Но без клоунов. Терпеть не могу клоунов.

За последние полгода я понемногу узнавала мужа, каждую деталь о его детстве собирала в памяти. И в разговоре с Матвеем Рамиль как-то обронил фразу, про то, что в детстве мечтал быть фокусником. Не знаю, правильно ли я делаю, что решила вот это всё втихушку организовать. И может, надо было нанять дорогой ресторан и созвать элитных гостей туда. Но интуиция подсказывала, что Рамиль не особо жалует пафос и богатство. И он будет больше рад домашней обстановке в кругу семьи.

— Лика, у тебя всё хорошо? — спрашивает Ратмир.

Оборачиваюсь и столбенею. Господи, как он хорошо в образе настоящего цыгана. Я его попросила выступить с номером метания ножей, и он, узнав о моей задумке, сразу же согласился.

— У меня всё отлично. А ты хорош. Хоть в фильме тебя снимай.

Цыган усмехается.

— Это ты ещё Добрыню не видела.

— Ой, точно. А где он?

— В подсобке. Матерится.

— Сильно?

Опускаю смущённо глаза.

— Сказал, если бы не твоя беременность, ни за что в это трико не влез бы.

Едва сдерживаю смех. Ну что поделать, если силачи выступали в трико.

— Ладно, пойду поддержу его. А то вдруг передумает ещё.

В подсобке уже настоящий аншлаг. Здесь и Миша в костюме фокусника, у него выступление с картами и цилиндром. Девочки-танцовщицы, как настоящие цирковые акробатки. Из братьев Рамиля, к сожалению, никто не согласился выступить с номером. Радиона я даже просить не стала, до сих пор колени трясутся при его сдвинутых бровях, Захар был занят, Егор предложил показать трюки на мотоцикле, но в стенах клуба осуществить подобное было просто нереально, Матвей же обещал произнести отличный тост за здоровье брата. Я нисколько на них не обижена. Зато Лилия Николаевна заготовила шоу мыльных пузырей. Вот от неё я точно подобного не ожидала.

Оглядываю комнату, ищу глазами красное от злости лицо Данила, в роли силача, но не замечаю.

— А где ДАнил?

— Я тут, — раздаётся низкий голос сверху.

Как говорится, слона-то я и не приметил. Данил стоит рядом со мной, завёрнутый в плащ, из-за чего я посчитала его шторкой.

— Мне тут передали, что ты недоволен своим костюмом.

Он распахивает полы плаща и открывая взору мощное накачанное тело в полосатом трико.

— Ты считаешь, я хорошо выгляжу? — с сарказмом спрашивает Данил.

— Мне кажется, очень даже. Тебе ещё усы надо наклеить...такие, с завитушками на концах, и будешь вылитый Александр Знаменский.

— Издеваешься?

— Нет. Хочешь, фото его покажу?

Достаю телефон и быстро набираю: силач Александр Знаменский. Показываю Даниле.

— Вот видишь? Вы очень похожи. Оба сильные и с хорошо развитой мускулатурой. Только у него усы были.

Данил довольно хмыкает. Ну, слава богу, его гордость и самолюбие не уязвлены.

— Ну что? Все готовы? — спрашиваю громко.

Неровное “да” доносится со всех сторон.

— Тогда через пятнадцать минут всем быть наготове. А я пошла, приведу себя в порядок.

Ровно в шесть мы затихаем в тёмном зале. Ждём, когда войдёт Рамиль. Я ему позвонила заранее, попросила приехать за мной. Сказала, что ноги отекли и за руль сесть не могу. Это сработало отлично.

Слышу, как клубная дверь открывается. Хлопает.

— А что случилось? Почему света нет? — спрашивает Рамиль неизвестно кого.

Тут же врубается свет, и мы все кричим хором: “С днём рождения”.

Рамиль сначала вздрагивает, он непонимающе крутит головой и когда встречается взглядом со мной, успокаивается. Я подхожу к нему. Обнимаю, прижимаюсь.

— С днём рождения, любимый!

— Сто процентов, это ты всё организовала, — шепчет он мне на ухо.

— Конечно. А кто ещё? Уважаемый именинник, проходите на ваше место. Сегодня всё исключительно для тебя.

Беру его под локоть и веду к специально подготовленному месту.

— Наслаждайся.

Хочу уйти, но Рамиль усаживает меня с собой и не отпускает. Матвей вместе с моей мамой сидят по другую сторону от Рамиля. Все гости, которые задействованы в шоу, также рассаживаются по местам за столики.

Один выступающий сменяет другого. Меня захватывают сцены и номера, будто я на самом деле оказалась в цирке. Цыган номером с ножами срывает овации. Я впервые вижу такую меткость.

— Ему действительно надо в цирке выступать, — шепчу Рамилю.

— Он в армии снайпером был, — отвечает мне муж.

— Ого!

Данил подкидывает в воздух двадцатикилограммовые гири и с лёгкостью ловит их. Поднимает девочек танцовщиц на руки. Сгибает железный прут. И тоже вызывает восхищение у сидящих за столиками.

И вот когда уже выступили и я готова командовать, чтобы везли торт, на сцене появляется клоун из фильма “Оно”. Меня пробирает до дрожи. Ужасный образ! Кому в голову могло прийти такая шутка? А вслед за страшным клоуном на сцену выпрыгивает милейшая рыжеволосая девушка с торчащими в разные стороны косичками.

Все, кто находятся в зале, застывают от изумления.

— Мы пришли к вам, дорогие друзья, чтобы поздравить Рамиля с днём рождения! — говорит девушка, слегка растерявшись. — У нас свой номер. Попрошу включить музыку.

По залу разносится до боли знакомая музыка. Я в детстве очень любила мультик про Гену и Чебурашку. И их песню “Голубой вагон бежит, качается”.

А рыжеволосая девушка и страшный клоун начинают танцевать. Немного невпопад, опаздываю с движениями, но видно, что стараются.

Я начинаю догадываться, кто скрывается за обликом страшного клоуна. Внимательно наблюдаю за ними. Когда песня подходит к концу, страшный клоун срывает маску, за которой скрывается Бес.

Он подходит к Рамилю и протягивает ему руку.

— Предлагаю перемирие. С днём рождения, брат!

Рамиль встаёт и заключает Беса в объятия.

— Спасибо, Костя!

— Ну вот и помирились, — вздыхаю я. Наконец-то, я уж думала, это никогда не произойдёт. После их драки они больше не общались.

И когда заканчивается поток поздравлений. Каждый пришедший пытается прорваться к Рамилю, чтобы пожать ему руку.

— А теперь торт в студию, — громко объявляю я.

Ребята ввозят столик с тортом. Трёхуровневый чёрный торт, разного размера алмазами. Смотрится восхитительно. Камни не настоящие, сделаны из сахара. Но выглядят вполне настоящими.

— А это ещё один сюрприз. Лично от меня, — протягиваю нож Рамилю. — Цвет коржей подскажет.

— О господи, Лика! — смеётся Рамиль. — Не ожидал.

Разрезает верхний ярус, откуда выглядывает ярко-красный цвет начинки и бисквита.

— Девочка? — ошарашенно переспрашивает Рамиль и оборачивается ко мне.

— Девочка.

— Ты знала?

— Нет.

Он подхватывает меня на руки, прижимает к себе, и, к моему ужасу, я чувствую, как горячая жидкость струится по моим ногам.

Я таращу глаза на мужа.

Смотрю вниз.

— А это уже сюрприз от твоей дочки.

Рамиль несколько секунд смотрит на небольшую лужицу вокруг моих ног и наконец до него доходит.

— Ты рожаешь?

— Ещё нет. Но скоро буду.

Что тут началось! Моя мама и Лилия Николаевна тут же подхватывают меня под руки, ведут к машине Рамиля.

Он идёт следом.

— Может, скорую? — спрашивает у них.

— Ты быстрее довезёшь жену сам, чем дождёшься скорую. Ещё и вечером двадцать первого декабря.

— Да не переживайте вы так. Я ведь не первый раз рожать буду. Вы ещё праздновать будете, а я уже рожу, — успокаиваю мам.

— Ну да, конечно. Ты думаешь, мы сейчас праздновать будем? Ты на Рамиля посмотри.

— Со мной всё хорошо. Не надо меня недооценивать. Ну-ка, дайте я Лику на руки возьму.

Доезжаем действительно быстро, ещё даже схватки не начались. А вот когда попадаю в руки врачей и мне ставят стимулирующую капельницу, я вспоминаю, через какую боль рождаются дети. За шесть лет как-то всё подзабылось.

Схватки усиливаются, промежутки между ними сокращаются. Больно ужасно.

— Может, мужа позвать, — спрашивает врач. — Он там себе места не находит. Требует, чтобы его впустили.

— Нет, — качаю головой, — пусть помучается.

К одиннадцати вечера на свет появляется наша неугомонная Василиса. Она громко возвещает о своём приходе в этот мир. Устало смотрю на свою девочку.

Маленький комочек орёт так громко, что, кажется, стёкла в родзале сотрясаются.

— Вот это лёгкие, — удивляется медсестра. — Горластая.

— Вы папу позовите. Теперь можно.

Рамиль врывается в родзал стремительно, в белом халате, с чепчиком на голове и с бешеным взглядом.

— Выглядишь сногсшибательно? — голос у меня слабый, еле слышно. Но Рамиль слышит.

— Как ты? — подходит ко мне, держит за руку. — Лика, всё нормально.

Киваю.

Но ему этого мало. Он спрашивает врача.

Ему отвечают то же самое.

— Всё хорошо. Роды прошли хорошо. Состояние Лукерьи Михайловны стабильное. А вот ваша дочь.

Ему протягивают кряхтящий комочек счастья. Рамиль бережно держит дочь на руках, с восхищением рассматривает её сморщенное личико.

— Она красавица, — шепчет, будто боится напугать её. А она замолкает, как только оказывается на руках отца.

— Василиса красавица?

— Да! Моя Василиска.