Бывший-босс. Ты мой папа? (СИ)

Глава 8

Я еду за Ксюшей, и мысли в голове скачут одна за другой.

Макар. Его слова. Его взгляд. Его рука, протянувшаяся к моей щеке.

«Ты правда разлюбила?»

Серьёзно, Лида, о чём ты вообще думаешь?

Я резко выдыхаю, будто пытаюсь вытолкнуть из себя этот вопрос.

Всё. Достаточно. Я не позволю ему влезть в мою жизнь!

Подъезжаю к садику, паркуюсь. Сердце отчего-то долбит в груди чаще, чем ему положено.

Ксюша… Мой путеводный лучик в беспроглядной тьме.

Замечаю дочку среди детей. Вся группа гуляет на площадке — кто-то копается в песочнице, кто-то носится вокруг каруселей.

И вот — моё маленькое солнышко.

— Ма-ма! — Звонко верещит Ксюша, заметив меня.

Она бросается ко мне, раскинув руки в стороны, её светлые волосы развеваются на бегу, а на лице — самая счастливая улыбка в мире.

Подхватываю её, крепко прижимаю к себе, вдыхаю запах детского шампуня и тёплого летнего воздуха, которым она пропитана.

Всё напряжение дня ищет выход, и я обнимаю её крепче обычного.

Господи.

Как же я могла когда-то бояться? Как я могла сомневаться?

Я вспоминаю ту себя — с двумя сумками, без чёткого плана, без поддержки, без денег. Только я и крошечная жизнь, растущая под сердцем.

— Мамочка, — Ксюша отстраняется, заглядывая мне в глаза. — Ты чего такая?

— Какая? — улыбаюсь я.

— Ну… Ты какая-то не очень весёлая.

Провожу рукой по её мягким волосам.

— Нет, солнышко, у меня всё хорошо. Когда ты рядом, у меня всегда всё хорошо.

Ксюша улыбается и звонко смеётся.

— Значит, я твоя таблетка от грусти?

— Да ты целая аптека!

— Тогда принимай меня каждый день!

— Обязательно. Говори воспитательнице «до свидания», и поедем.

— До свидания! До завтра! — радостно кричит Ксюша и машет всем на прощание.

Я пристёгиваю её в детском кресле, сама сажусь за руль, и мы выезжаем домой.

— Мама, а у рыб есть уши? — Вдруг спрашивает Ксюша, глядя в окно.

— Эм… Ну, у них есть специальные органы, которые помогают слышать.

— А где?

— Наверняка они где-то внутри головы.

— А у людей уши снаружи. Это чтобы шапки неудобно было носить?

— Возможно.

Ксюша кивает, обдумывая мой ответ.

— А если бы у людей уши были внутри головы, ты бы меня всё равно слышала?

— Конечно, солнышко. Я бы слышала тебя сердцем.

Ксюша широко улыбается.

— А если бы ты была рыбкой, ты бы выбрала себе рыбку-дочку, как меня?

— Конечно!

— Но я же не рыбка.

— Не рыбка. Ты моя самая любимая девочка на свете.

Она довольно вздыхает.

— А если бы у меня был папа, вы бы с ним ругались из-за того, кто меня больше любит?

— Нет, конечно. Мы бы договорились и оба тебя любили.

Ксюша задумывается.

— А если бы ты и папа не могли договориться, кто меня больше любит?

В горле встаёт ком. Я крепче сжимаю руль.

— Ксюша, у тебя есть только одна мама, и она тебя очень любит.

— Я знаю, — говорит она, и в её голосе такая уверенность, что я чувствую, как внутри всё тепло расправляется.

— Хорошо, — говорю я, переводя дыхание.

— Мам, а дома будут котлетки?

— Будут, конечно. Я же утром обещала.

— Ура!

Она хлопает в ладошки, и я улыбаюсь.

Вот что действительно важно.

Я и Ксюша.

Наш маленький мир, который никто не должен разрушить.

Ксюша несётся по коридору вперёд меня, стаскивая ботиночки и скидывая куртку на пол.

Закатываю глаза — ну как же без этого?

— Ксю, куртку на место! — Напоминаю.

— Сейчас, мам! — Отзывается она, но, конечно же, никуда ничего не вешает.

Вздыхаю, подбираю её вещи и вешаю на плечики. Мы с дочкой такие разные. Она — ураган, который мчится навстречу миру с криком «Я здесь!». А я… Я скорее стараюсь проскользнуть мимо незамеченной.

Но, кажется, теперь не получится.

В дверь стучат. Я чуть подпрыгиваю от неожиданности, но голос за дверью знакомый.

— Соседи! Вы там?

Открываю дверь.

— Привет! — Улыбается Оксана, моя соседка и подруга. — Услышала, что вы вернулись. Можно у тебя поболтаться?

— Конечно, заходи. Случилось что-то?

— Да эти мастера! — Закатывает глаза Оксана. — Приехали кухню устанавливать. Суеты больше, чем пользы. Пока мужики там пыхтят, лучше у вас посижу. Ты же не против, Ксю?

Оксана наклоняется и треплет Ксюшу по макушке.

— Не против! — радостно сообщает дочь. — Мама обещала котлетки!

— О, котлетки? — Оживляется Оксана, подмигивая мне. — Тогда я точно вовремя! А то я с этим ремонтом вообще домашнюю еду не вижу. Честное слово, если он не закончится в ближайшую неделю, я слечу с катушек.

— В мире нет ничего более вечного, чем ремонт, — философски замечаю я, направляясь на кухню.

— И более дорогого, — вздыхает Оксана. — Эта тварь столько жрёт, что мне уже кажется, пора искать вторую работу.

— Ты не одна такая. Я нас сегодня полный абзац случился.

Достаю фарш из холодильника, Оксана плюхается за стол и с любопытством на меня смотрит.

— Ну? — Приподнимает с любопытством брови. — Что у тебя там произошло?

Стреляю взглядом в дочку.

— Солнышко, иди пока поиграй, пока мама котлетки готовит, хорошо?

— Хорошо! — Кивает Ксюша и послушно убегает в комнату.

Оксана подаётся вперёд.

— Ты меня заинтриговала! Давай колись.

— В общем… Макар приехал.

— Макар. Макар, Макар… Кто такой Макар? — Оксана задумывается, потом глаза её округляются. — О, неужели тот самый⁈

Я киваю, и подруга вскидывает руки.

— Вот это поворот! Долго же он тебя искал.

— Да нет, — отмахиваюсь я. — Я не думаю, что он меня искал. Его строительная компания просто купила нашу.

— Ёлки-палки, подруга. И что теперь делать будешь?

— Работать, — бурчу я, формируя из фарша котлетки в ладонях. — Хотя не уверена, что смогу спокойно работать и не сойти с ума. Он уже дважды вынудил меня с ним поговорить, и оба раза я чуть не прокололась насчёт Ксюши.

— В смысле⁈ — Оксана даже чуть подпрыгивает на стуле. — Надо было ему сказать, а по-хорошему, ещё и алименты с него содрать за все те четыре года, что он не платил за собственного ребёнка.

Резко шикаю, прижимая палец к губам.

— Тише ты! Не дай бог Ксюха услышит!

Оксана переходит на заговорщицкий шёпот.

— Так ты и ей не сказала, что её папа нашёлся?

— А он и не терялся! Оксана, ей четыре года. Она не обязана участвовать в разборках бестолковых родителей. Макар сейчас есть, а завтра его нет. Ты же знаешь, почему я от него ушла? Представляешь, что будет, если Ксюша вдруг узнает, что её папа не хотел, чтобы она появилась на свет?

— Вот этот моментик можно опустить, — пожимает плечами подруга. — Но на твоём месте я бы подала в суд и стрясла бы с Макара алименты.

— Мне не нужны его деньги, я прекрасно справлялась без него все эти годы, справлюсь и дальше. Оксан, правда, я не нуждаюсь в его помощи. Когда мне была нужна его поддержка, он её не дал. Сейчас мне от него ничего не нужно. Лишь бы держался подальше от меня и Ксюши.

— Да почему?

— Я понятия не имею, как он отреагирует. А если он решит бороться за дочь? Обратится в суд, вынудит нас провести ДНК-экспертизу, докажет что он её отец, а потом будет забирать её на выходные или, ещё хуже, с его-то влиянием и деньгами он вполне может забрать у меня дочь. Я просто не хочу её лишиться.

Оксана вздыхает.

— Ладно, но как ты собираешься скрывать Ксюшу? Он же может залезть в твои документы и узнать про неё!

— Не знаю, — признаюсь я. — Это глупо, да?

— Просто увольняйся, — Оксана разводит руками в стороны. — С твоим опытом тебя с руками оторвут. И пошёл этот Макар…

— Пошёл этот Макар…

— Мам, а кто такой Макар? — Раздаётся за спиной.

Оборачиваюсь и вижу Ксюшу в дверях.

— Солнышко, ты давно тут стоишь?

— Нет, только что подошла. Так кто это?

— Это… — Сглатываю. — Дядя с работы. Мой новый босс.

— Босс? Который самый главный?

— Да, — киваю.

Ксюша задумывается, хмурит носик.

— Он тебе не нравится?

Оксана прыскает со смеху и утыкается в свой чай.

— Солнышко, ну что за вопросы? — улыбаюсь я.

— Просто ты о нём говоришь, как о брокколи.

— Что? — не понимаю я.

Оксана ложится на стол от хохота.

— Ты слышала? Лида, по шкале Ксюши этот твой Макар — брокколи!

Я фыркаю, но прежде чем успеваю что-то сказать, раздаётся звонок в дверь.

— Ты кого-то ждёшь? — Оксана поднимает брови.

Я качаю головой, иду в коридор. Девчонки вереницей тянутся за мной.

Смотрю в глазок — и сердце пропускает удар.

За дверью стоит Макар.

— Ну? Кто там? — спрашивает Оксана.

— Брокколи… — Выдыхаю я.