Чёрные зеркала

Глава 25. Письма издалека

Пять месяцев спустя…

— Лилит, проснись!

Она сидела на моей кровати и теребила прядку белокурых волос. Рашель Фаули собственной персоной. Точь-в-точь такая, какой я ее запомнила. И в то же время иная. В светлых глазах отражался жизненный опыт.

— Ты не призрак, — пробормотала я, приподнимаясь на локте.

Она не просвечивала. Хотя одежду выбрала странную. Слишком скромную для себя. И старомодную. Да и коричневый цвет ей совершенно не подходил.

— Пока нет, — рассмеялась Рашель. — И, надеюсь, не стану. Не уверена, что оставаться в этом мире после смерти — дар. Лучше отправляться дальше.

— Значит, ты мне снишься? — спросила я, покосившись на соседнюю кровать, где на фиолетовой постели спала новая соседка.

— Само собой, — Рашель взяла меня за руку, и я ощутила тепло ладони. Живое тепло. — Поднимайся, покажу кое-что важное.

В висках стучало. Происходящее казалось невероятно реальным. Никаким ни сном.

— Не переодевайся, — остановила Рашель, заметив, как я потянулась за платьем. — Тебя никто не увидит, даже если пойдешь голышом. Лилит, поторопись. У меня, правда, мало времени. Не хочу исчезнуть в самый неподходящий момент.

Я подчинилась. Сон становился всё чуднее и совсем не походил на любые другие сновидения, что мне приходилось видеть в Гвендарлин и за его пределами.

Мы вышли в коридор девичьего блока, и я невольно бросила взгляд на дверную табличку, гласившую: «Иви Крафт. Лилит Ван-се-Росса». Еще одно свидетельство, что я нахожусь в настоящем. А Рашель… Рашель — отражение моей тоски.

— Поторопись, — снова попросила мертвая соседка.

Мы спустились вниз, прошли через холл, где призрачная Маргарита отчитывала бледных первокурсниц в ночных сорочках, и покинули сектор. Замок только просыпался, коридоры почти пустовали. Но редкие обитатели Гвендарлин, успевшие выйти из спален и секторов, нас не замечали. Проходили мимо, не видя полуодетую меня и мою необычную спутницу, которой здесь находиться не полагалось.

— Что с тобой случилось, Рашель? — спросила я.

Хотя был ли смысл в этом вопросе? Она же, наверняка, не настоящая.

— Ты всё узнаешь. Позже. А пока скажи, в порядке ли твоя… семья Элиаса?

Я улыбнулась. Смягчает очевидное. Как и раньше.

— Ты же видела табличку на двери. Я теперь одна из них. Так что, да, они и моя семья. Хотя, пожалуй, я не до конца с этим свыклась. Герцогиня Виктория вернулась из долгого путешествия. Ей значительно лучше. Маркус выздоравливает. Самостоятельно начал выходить на свежий воздух. Эмилио и Летисия летом поженятся. Они не хотят пышной свадьбы, но герцог Эдвард ничего не желает слышать. Намерен превратить семейное торжество в нечто грандиозное и, боюсь, помешать ему не удастся.

— Рада слышать, — в глазах Рашель зажглись веселые огоньки. — Этой семье нужны праздники и чудеса.

— Одно чудо точно случилось. Маргарита теперь в некотором смысле с ними. То есть, с нами. То есть… всё сложно. Но мы над этим работаем. Только… мне жутко не хватает тебя. Вас обоих. Нам всем не хватает. Не только родне, но и друзьям. Брайс, мне кажется, скучает больше остальных, хотя в жизни в этом не признается.

— Не сомневаюсь. Он ведь не такой колючий, каким хочет казаться. Вот, мы и пришли, — она остановилась у ничем непримечательной стены возле бывшего класса мэтра Рица, который до сих пор никто из педагогов не занял. — Запомни это место, Лилит. В этой стене спрятано кое-что важное. Забери. Обязательно.

Сон начал таять, в него ворвались посторонние звуки: традиционное утреннее ворчание Иви и шипение Урсула, неодобрявшего ее дурного настроя.

— Стой! Рашель! Ты ничего не рассказала!

— Скоро… Запомни это место…

БУМ!

Криворукая коряга Иви уронила стопку учебников. Ну а как иначе? У неё вечно всё не так, как у всех нормальных и даже не совсем нормальных магов, вроде меня. То дверь зачарует, что мы сами не можем попасть в спальню, то устроит потоп в ванной, то испачкает мою одежду кремом от пирожных. Почему мою? Да потому что есть дурацкая привычка примерять чужие вещи без разрешения.

Я бы давно ее выселила, чесное слово. И даже б изначально не подселяла. Но на совместном проживании настоял директор Шаадей. В компенсацию за использование тела Иви в памятные события. Он считал, компания поможет девчонке стать общительнее и веселее. Тем более, учились мы теперь на одном курсе — на четвертом. Иви не возражала. В начале семестра с деловым видом заняла кровать Рашель, поменяла постель с желтой на фиолетовую, раскидала вещи, где придется. Хорошо хоть Урсул ее дисциплинировал. Пару раз порвал сочинения, валявшиеся на полу.

— Доброе утро, — пробурчала Иви, поправляя волосы, моими стараниями переставшие выглядеть вороньим гнездом. Пришлось выучить пару полезных заклятьев.

— Доброе…

Сон не отпускал. Чудилось, Рашель еще здесь. Стоит невидимая и наблюдает за нами. Но ведь это сон, так? Просто сон?

— Ты в порядке? — спросил Ульрих за завтраком.

— Не выспалась, — ответила я и добавила, чтобы он не заподозрил неладное: — С Иви разве выспишься…

Ульрих понимающе улыбнулся.

— Хорошо, что сегодня воскресенье. Можешь поспать днём.

— Разве мы не пойдем гулять?

— Я дежурю. По замку. Забыла?

— Ах, да…

И, правда, забыла.

— Вытащи Брайса на прогулку.

— Его и без меня вытащат, — я кивнула в сторону, где наш приятель сидел в компании девчонки с третьего курса.

Когда ты местная достопримечательность, даже для парня с отвратительным характером, как у Брайса Райзена, найдется девушка. Он же защитник Гвендарлин! Защищал замок и сражался с основателями. То, что мы тоже сражались, причем, гораздо больше, мало кого впечатляло. Я же наполовину дух, а Ульрих наполовину истинный ведьмак. Зато Брайс настоящий темный. Без примесей. Ему даже сестру-полуцвета простили. Тем более, Агния исчезла с горизонта.

К чести Брайса, он не возгордился положением. Запомнил, как закончили Свен и Дэриан. Пользовался им исключительно ради популярности у прекрасного пола и успел прослыть местным серцеедом. Пара девчонок чуть дуэль из-за него не устроила.

— Я позанимаюсь. В билиотеке. А после обеда выйду погулять, — предупредила я Ульриха.

Это вошло в привычку. Мы сообщали о планах, чтобы знать местонахождение друг друга. Правда, с прошлого семестра в замке ничего дурного не случалось. Не считая обычных катаклизмов, вызванных неудачной магией учеников. Гвендарлин жил обычной жизнью среднестатистического магического учебного заведения. Никаких духов, никаких захватов чужих тел, никаких привидений. Почти. Упыри, что заняли сектор полуцветов, и Маргарита не в счет.

Кстати, о последней. Она как раз шла между длинными столами, следя за порядком.

— Вы поели? Тогда почему здесь сидите? Ульрих, за дверью тебя ждёт староста светлых.

Маргарита всегда обращалась с нами строже, чем с остальными. При посторонних. Чтобы никто не считал, что мы получаем поблажки, благодаря моему с ней родству.

— Бегу, — заверил Ульрих вскакивая.

— Я с тобой. В смысле, в библиотеку.

Побег выглядел глупо, но я до сих пор испытывала неловкость, оставаясь с Марго один на один. Но, как я сказала Рашель во сне, мы работали над этим. Хотя большинство наших разговоров сводились к обсуждению проблем темного сектора. Но и это начало, не правда ли?

— Наконец-то, — проворчала в коридоре староста светлых.

Что за староста? Юмми Свон, конечно, же!

Она выздоровела. Хотя и прихрамывала, когда уставала. Удар об стену стараниями Дарлина, помимо сломанных ребер, «подарил» серьезную травму бедра. Но в целом, Юмми чувствовала себя хорошо и ценила каждый прожитый день, глядя в будущее с позитивным настроем. О болезни, кроме хромоты, напоминал лишь шрам на запястье, где браслет ведьм вошел в плоть.

— Хочешь составить нам компанию? — Юмми весело подмигнула.

— Нет уж. Следить за порядком в Гвендарлин, да еще в выходной — то еще удовольствие.

Оставив старост исполнять обязанности, я, как и планировала, отправилась в библиотеку. Из открытых окон дул теплый майский ветер, призывая бросить все дела и выйти наружу. Но я не поддалась. В одиночку гулять тоскливо, а все, кто мог составить компанию, заняты. Кроме Иви. Но Иви мне и в спальне хватало.

— Стой, Вейн! — окликнула староста-старшекурсница. Девица, на голову которой моими стараниями вылилось ведро воды.

— Моя фамилия Ван-се-Росса, — напомнила я строго.

Сама еще не привыкла. Но другим об этом точно забывать не стоит.

— Как скажешь, — пробурчала староста и сунула в руки запечатанный конверт. — Тебе письмо. Из другой страны.

Она неодобрительно покачала головой и ушла. Еще бы она одобряла! На концерте значилось: «М. Дорвис»! Боги! Милли! Милли прислала весточку!

Библиотека оказалась забыта. Я вошла в ближайший зал, устроилась в кресле у открытого окна и распечатала послание. Не терпелось его прочесть. Герцогиня Виктория мало рассказывала о том, как устроились бывшие полуцветы на новом месте. Мол, устроились, ни в чем не нуждаются, и хватит об этом.

«Дорогая Лилит!

Надеюсь, у тебя и остальных всё в порядке, а Юмми выздоровела. У нас всё хорошо. И даже отлично. Нам очень нравится в городе новых. Всё так не похоже на Многоцветье и на жизнь, к которой мы привыкли. Здесь нет никаких делений. Все просто живут. Хотя, конечно, кто-то богаче, кто-то беднее. Но деньгами никто не кичится. Не хотят повторять ошибок полноценных и создавать между жителями пропасть.

Я работаю помощницей управляющей гостиницы для приезжих магов. Живу там же. Мне выделили комнату с видом на реку. Люблю гулять возле нее в выходные. Постояльцы не обижают. Все доброжелательные. Другие в наш город не приезжают. Считают ниже достоинства. В мои обязанности входит размещать гостей и устраивать им экскурсии по городу, показывать достопримечательности, рассказывать о нашей жизни здесь. Надеюсь, и вы однажды нас навестите.

Я много общаюсь с Шемом. Он устроился в лавку для детей. Там продают игрушки, книги и сладости. А еще он ходит в школу. Два раза в неделю. Изучает особый курс. Чтобы самому делать игрушки. Те, которые ходят и ездят сами. Без магии. Говорит, это жутко интересно. Лилит, он просил передать тебе привет, когда узнал, что я хочу написать письмо. Он многое переосмыслил за время, что мы здесь. Уверена, однажды он созреет и напишет тебе сам.

В конце июня мы ждем приезда Агнии. Подозреваю, будет то еще «веселье». Лиан сможет к нам присоединиться только после совершеннолетия. Родители непреклонны и не собираются менять решения. Он только недавно прислал огромное письмо.

Лилит, надеюсь, и ты ответишь. Обратный адрес прилагается.

Милли».

Я свернула исписанный лист и закрыла глаза. Напишу. Обязательно напишу. Расскажу обо всем. Как живет теперь Гвендарлин. И как живем мы. А еще о том, что происходит с полуцветами. Все дети несовместимых родителей, что появились на свет после излечения замка, оказались не полуцветами, а… новыми. Родились без магии. Без обычной, без искаженной. Вообще без нее. А беременностей у несовместимых пар больше не случалось. Члены совета Многоцветья отслеживали всех, кого могли, и пока не были уверены до конца, но, кажется, полуцветы в стране переставали существовать, как вид. Они исполнили предназначение, вылечили Гвендарлин. И всё, перестали рождаться…

Грустно. Но, может, так лучше? Пусть будут браки у магов несочетаемых цветов. Но без сломанных детей. Я росла полуцветом, знаю, какое это «счастье». Даже дети, рожденные в любви, как Агния и Лиан, чувствовали себя отверженными. Не говоря уже о таких, как Шем или Милли.

Как же хорошо! Хорошо, что у них обоих всё сложилось. Я часто вспоминала старых друзей, очень переживала за них, потому гнала мысли прочь. Глупая привычка — стараться выбросить из головы то, что тревожит. Зато теперь я точно знала, что ничего дурного на новом месте не случилось. Милли радуется жизни, да и Шем, лишившийся будущего великого темного мага, кажется нашел призвание.

Жаль, что не у всех нас жизнь сложилась столь замечательно. Некоторым пришлось и вовсе этой самой жизнью пожертвовать…

Вспомнился сегодняшний сон. Прогулка с Рашель по замку. Её просьба запомнить стену возле бывшего кабинета мэтра Рица. Может, проверить? Глупость, конечно. Но ведь я не успокоюсь. Так и буду вспоминать треклятый наказ мертвой подруги.

…По дороге встретилась Летисия Дитрих. Она напевала что-то под нос, витая в облаках. И не скажешь, что в начале учебного года ходила мрачная, несчастно смотрела на Эмилио в надежде на толику внимания. Что ж, хоть этой паре повезло. В отличие от той, другой. Так решила Марго. Но она имела такое право. Марго совсем не знала Элиаса, а с Эмилио они выросли, да и Летисия — ее лучшая подруга. Эгоистичный выбор? Всё верно. Но ведь кто-то в любом случае бы пострадал…

— Лилит, — остановила меня будущая родственница. — Сделай одолжение, передай упырям, чтобы вернули часы в кабинет директора. Я знаю, это их работа. Первокурсник клянется, что часы плыли по воздуху под пыхтение невидимок. Он отличник, несклонный к вранью.

— Передам, — пообещала я, сдерживая смешок.

Ну что за паразиты! Никак не угомонятся. Хотя без них будет скучно.

— И, пожалуйста… — Летисия замялась. — Будь осторожна.

Сердце ускорило темп.

— Что-то случилось?

— Ведьмы никак не успокоятся. Местные. Потомки фальшивок, как их называет Габриэла. Педагогу нехорошо упоминать это «название», но, к счастью, я скоро распрощаюсь с должностью. Вчера совет Мноцветья, наконец, принял закон, легализующий истинных ведьм. Ведьмы неистинные об этом узнали, и кое-кто пошел в разнос. Снаружи произошла стычка между двумя ведьмаками и темными магами на почве нововведения. То ли еще начнется в новом учебном году, когда дети истинных приедут в Гвендарлин. А ты встречаешься в полуведьмаком, так что запросто превратишься в мишень.

Я усмехнулась.

— Не рискнут сунуться. Меня теперь боятся не меньше основателей и обоих Уэлбруков. К тому же, всегда могу пригрозить позаимствовать тело обидчика.

Летисия глянула с укором, но откровенно показным. Её позабавила моя реакция.

Я продолжила путь, размышляя о будущем Гвендарлин. Ну почему нельзя жить спокойно? Нет основателей, так теперь начнется «вторая ведьмовская» война в пределах одного колледжа. Жаль Габриэла не захотела остаться в роли второй воспитательницы в темном секторе. Ее огненная плеть бы здорово пригодилась в борьбе с особо воинственно настроенными учениками.

А вот и бывший класс мэтра Рица. Я остановилась. Огляделась. Одолевали сомнения. Не глупо ли реагировать на сон? Пусть он хоть сто раз реалистичен. И всё же решилась. Сунула руку в стену там, куда указала приснившаяся Рашель. Пальцы что-то нащупали. Шкатулку. Старинную, хотя и простенькую. Под крышкой лежал конверт с одним единственным выведенным словом «Лилит».

Под стук обезумевшего сердца я его распечатала и извлекла пожелтевший от времени лист. Глаза полезли на лоб, ибо я узнала почерк Рашель.

«Дорогая Лилит.

Когда ты прочтешь это письмо, нас с Элиасом давно не будет в живых. Хочу, чтобы ты знала и передала всем заинтересованным, что мы не погибли в близнецах, а прожили долгую жизнь. Не всегда счастливую и безоблачную. Но, пройдя через испытания, мы снова нашли друг друга и больше не расставались…»

Я прислонилась к стене и вытерла пот со лба. В голове стучало, коридор перед глазами плыл от переизбытка эмоций. Самых разных: от неверия до сумасшедшей радости. Пришлось сползти на пол и посидеть минут пять, прежде чем читать дальше. Строчки плясали, и следовало успокоиться.

«Наверное, дело в том, что мы вошли в зеркала оба. Я принесла себя в жертву, а Элиас бросился за мной. Один бы маг погиб, а два подрастеряли здоровье и магию, но остались живы. Вот только не вернулись к вам, а попали в прошлое. На два столетия назад. Безумие? Да. Но такова наша реальность, наша жизнь и судьба.

Я очнулась в Гвендарлин. В теле темной старшекурсницы. Она пострадала из-за ошибки другой ученицы на уроке. Неправильное заклятье обернулось трагедией. Бедняжка лежала в целительском блоке без шанса на выздоровление. Ее душа покинула тело. Как я оказалась в нем? Загадка. Возможно, меня направили зеркала. Мое настоящее тело погибло, но душе дали второй шанс.

Поначалу я не понимала, что происходит. Ничего не помнила. Все вокруг считали, что я (имя той несчастной Тереза Эванс) потеряла память из-за магического удара. Но постепенно воспоминания стали возвращаться. Обрывками. Вспышками. Безумные воспоминания о «чужой» жизни. Я умудрилась прослыть местной сумасшедшей. Однако, когда память, наконец, восстановилась полностью, я взяла себя в руки. Поняла, что застряла здесь, и нужно приспосабливаться.

Я сумела окончить Гвендарлин с хорошими баллами, но не покинула его стены. Осталась насовсем. Как раз освободилась должность библиотекаря. Я долго раздумывала, стоит ли рисковать. Но решила, это идеальный выбор. У Терезы не было родни, не было денег. А Гвендарлин — это знакомая территория. Это дом. Основателей я не боялась. Какое им дело до болезненной библиотекарши. Я просто работала, много времени проводила за книгами, жила тихой, непримечательной жизнью.

Так прошло пятнадцать лет. А потом появился он. Новый смотритель Эдгар Росс. Я глазам не поверила. Решила, что схожу с ума. Он возмужал, отрастил бороду, в волосах, несмотря на молодой еще возраст, появилась седина. А еще деревяшка вместо ноги. Элиас не узнал меня. Да и как узнать первую красавицу Гвендарлин в теле невзрачной дамы в очках и бесформенном платье старой девы.

Не поверишь, но я не сразу ему призналась. Ждала целых две недели. Боялась реакции. Ведь прошло столько лет! Но всё сложилось замечательно. Мы поженились. Благодаря новому телу, цвета нашей магии больше друг другу не противоречили. Увы, детей у нас не родилось, но мы жили друг для друга. Каждый день проводили рядом. В этом замке. До самой старости.

Элиасу до нашей встречи сильно досталось. Из зеркал он попал в море. Его подобрал корабль. Обессиленного, едва живого. Он тоже потерял память. Не знал, куда податься, потому остался на том судне. Матросом. Эдгаром его назвал капитан. А фамилию он придумал позже. Когда вспомнил настоящую. Годы спустя. Тогда Элиас уже потерял ногу и собирался проститься с морем. А вернувшиеся воспоминания погнали его в Гвендарлин. Искать мои следы. Элиас надеялся, что я, как и он, выбралась из зеркал. А где еще искать друг друга, как не в нашем колледже?

Не скорбите по нам. Не стоит. Мы получили шанс прожить свой век вместе. А в нашем случае это немало. Скажи это всем. А еще не забудь исполнить просьбу Элиаса. Ту, что услышала от него, когда летняя и осенняя ночи пересеклись. Передай Эмилио его слова. Мне же он поручил передать еще кое-что тебе. Не позволяй ордену полной луны кануть в небытие. Основателей больше нет. Но Гвендарлин всегда пригодятся защитники.

Прощай, Лилит. Знай, что мы всегда помнили обо всех вас. Помнили и любили.

Тереза и Эдгар Росс.

Ваши Рашель и Элиас».

****

— Это невозможно. Просто невозможно, — раз в тридцатый повторил Брайс, разглядывая портрет смотрителя Эдгара Росса.

— Прекрати, — попросила Юмми, потирая виски. — Это Элиас. Без сомнений. Нам еще в прошлый раз показалось его лицо знакомым. Но мы представить не могли, что… что…

Ей не хватило моральных сил закончить фразу. Такое не просто переварить.

Мы сидели в бывшем секторе полуцветов. В отличие от всех остальных обитателей замка, нас упыри терпели. И не мешали разговорам, непредназначенным для чужих ушей.

— Это Элиас, — повторила я слова Юмми и открыла другую страницу в истории Гвендарлин. — А это Рашель в новом теле. Видите, на фоне какой картины она стоит? Это послание нам. Доказательство.

С рисунка в книге смотрела библиотекарь Тереза Эванс Росс — невзрачная женщина в летах со строгой прической и в очках. Ничего общего с нашей утонченной и яркой Рашель. Но за ее спиной висела картина с синим котом. Этакий привет от старых друзей.

— Нужно рассказать семье, — проговорил Ульрих, взглянув на меня.

— Да. Нужно. Только радость ли это? Сейчас Рашель и Элиас всё равно мертвы.

— Это не одно и то же, что погибнуть в зеркалах.

— Верно. Но мы уже не встретимся. Никогда.

Вспомнилось, как смотрел на меня смотритель Эдгар Росс. С пронзительной грустью в глазах цвета стали. Знакомых до боли глазах.

«Прощайте, мои дорогие. Был рад встрече. Встрече, которой я ждал много лет…»

Это сказал нам с Ульрихом Элиас. В особую ночь духа. Это было прощание. Очень важное прощание. Только мы о том не подозревали…

Но Ульрих прав. Они не погибли юными, пожертвовав собой. Они состарились вместе…

— А что насчет ордена? — спросил Брайс. — Может, Элиас прав, и защитники еще необходимы Гвендарлин? Вы же знаете, что случилось сегодня, когда столкнулись ведьмаки и темные. Осенью начнется настоящая война. Мы, в смысле все мы, не можем жить спокойно. Без противостояния. Не полуцветы, так истинные ведьмы.

— Предлагаешь нам поработать молниеотводами? — улыбнулась Юмми.

— Почему нет? — ответил тот с воодушевлением. — Инкогнито. Придумаем магические способы «гасить огонь». Но понадобятся еще четыре мага. Нас же должно быть восемь. Главным будет Ульрих. Он теперь старший.

Мы молчали, обдумывая затею Брайса. Звучала она чертовски заманчиво. Никто не говорил об этом вслух, но мы все скучали по ордену, по нашей сплоченности, по общему делу. И теперь мы обдумывали предложение. Или делали вид, что обдумываем. Решение все приняли мгновенно.

— Хорошо бы открыть берлогу, — пробормотала я мечтательно.

— Помнишь, что случилось в прошлый раз? — напомнила Юмми о судьбе Рашель.

— Ну… необязательно читать подозрительные свитки. Можно просто… просто…

Идея пришла в голову вспышкой молнии. Я же теперь хозяйка замка. Ладно-ладно, части замка. Но он и раньше со мной дружил. Сектор полуцветов утратил защитную магию за ненадобностью. Может, и берлога скрылась по той же причине.

— За мной! — скомандовала я. — Нужно кое-что проверить.

И мы проверили. Пришли вчетвером к неработающему фонтану. Встали возле плиты, которой полагалось сдвигаться, обнажая древние ступени.

— Откройся, — попросила я. — Мы вернулись. Нам нужна берлога.

Плита задрожала и послушно поехала в сторону, а я победно посмотрела на друзей.

Сам замок считал, что ему нужны защитники. Значит, орден полной луны продолжит существовать. Он останется, пока на скале посреди моря высится Гвендарлин…

Конец.