Чудеса на седьмом этаже

10. Сексуальные вибрации и постельный юмор

Традиционный звонок в дверь. Только теперь на пороге я лицезрею вместо привычного Ярика с сияющей улыбкой еще и его папу — с не менее лучезарным лицом. Точнее, не так. Теперь, в основном я вижу Николая и иногда вместе с ним — Ярика.

У нашего дитятки жизнь кипит: осталось сдать последний экзамен, повеселиться на выпускном балу и снова за учебники — готовиться к поступлению в университет. А тут еще любовь! Да какая! С нами ему теперь время проводить не так интересно, я бы даже сказала, вообще неинтересно. Типа, mission complete, дальше — сами!

Мы намедни с Колей, пока душевно курили на балконе, в моей приватной чилл-аут зоне, за Яром и Агатой наблюдали… Ну да, подсматривать нехорошо, но а как не подсмотреть? Значит, стоят они перед подъездом, за руки держатся, глаза в глаза друг другу смотрят, молчат, а лица… Мама дорогая, подобной страсти и Ромео с Джульеттой не знали! У нас еще фоном радио играло, а там как раз душещипательная песенка звучала… Из серии: «Я тебя никогда не забуду… Я тебя никогда не увижу!». Еще опадающих с неба лепестков роз не хватало. Если бы дом рядом рухнул — не заметили бы.

Самое интересное, что выяснилось-то: оказывается, Ярослав нравился Агате еще со школы! Но он же никогда не обращал на девушку внимания (!!!), поэтому она, считай, года три как без конца о нем думает, потому что он классный, не такой, как все, умный и с ним есть, о чем поговорить. Еще красивый. Очень. Очень-очень-очень красивый, просто фантастически, безупречно красивый (чьи это слова, я надеюсь, понятно). Первой подойти и заговорить не осмеливалась, потому что у оболтуса нашего рожа-то всегда кирпичом и вид — гордо-неприступный.

Поэтому сейчас они влюблены без памяти и, конечно же, на всю жизнь, потому что даже мысли друг друга читают. И почти дату свадьбы назначили и количество будущих детей обсудили.

Откуда я знаю подробности? М-м-м, ну, Яр рассказал «папе Коле», потому что молчать о таком вообще не умеет, а «папа Коля» — мне. Потому что на месте «сыночки» великовозрастной в моей квартире прочно обосновался мужчина постарше, чему я безмерно рада. И, в общем, очень много времени мы вдвоем проводим. Точнее, все время вдвоем проводим. И спим теперь вместе.

Долго изображать из себя разумных взрослых не сложилось.

Собственно, на следующий день после морского вояжа приключился наш первый раз…

Погода испортилась, и мы с Колей решили сходить в кино на свидание. Фильм — так себе: зрелищный, конечно, минус — без серьезной смысловой нагрузки, но сидеть в темном зале и тихо переговариваться, держась за руки… А Коля еще словно невзначай касался губами мочки моего уха, потом шеи… Концовку не помню — мы целовались.

Поужинали в ресторане. Вышли на улицу, а там — ливень. Николай оставил меня под козырьком крыльца, сам выбежал поймать такси. Я кинулась за ним — романтика момента обуяла меня. Поймала его за руку и притянула к себе. Он сначала удивленно на меня посмотрел, а потом…

Вы когда-нибудь целовались под проливным дождем? Когда струи воды стекают по лицу, волосы налипают мокрыми прядями, одежда — насквозь. Мимо проезжают по проспекту автомобили с включенным фарами, люди под зонтиками торопятся домой, а вы стоите и не можете оторваться друг от друга. Глаза прикрыты, его руки держат твое лицо в прохладных ладонях, а губы — горячие-горячие…

Домой приехали вымокшие до нижнего белья. Поднялись ко мне. И с порога — раздеваться. Торопливо, стягивая друг с друга одежду, уже не совсем соображая, с какой целью мы это делаем: необходимо срочно облачиться в сухое, или…

Или.

В глазах потемнело, в сознании вспыхнули миллиарды звезд, сердце бешено колотилось, а тело… Тело требовало прекратить над ним издеваться, играть в благородство и, в конце концов, уже… того.

Добрались до моей кровати. И тут мелодрама медленно, но верно скатилась по сюжету в комедию. Не знаю, что там у Николая было с личной жизнью… Я так поняла, дела обстояли хуже моих, но у меня в последние годы замужества секс был обязательно-принудительной повинностью. Желания ноль, страсти — еще меньше. А в этот вечер меня целовал, да еще как целовал, мужчина, который внезапно пробудил во мне сонм эротический буйных фантазий. И просто в миссионерской позе… Это же первый раз — я должна быть на высоте!

Поэтому с видом уверенной в себе, роковой женщины толкнула Николая на спину, одним… тремя рывками стянула с него брюки, потянулась к резинке его боксеров… Понятия не имею, насколько я сильна в оральных ласках (блин, звучит-то как!) — практики давно не имелось, но с Колей… для Коли… С ним я хочу все!

— Ты что делаешь? — несколько испуганно поинтересовался мой мужчина, чуть отползая назад.

— Как что? — я приподняла голову. — Это! — соблазнительно провела языком по губам и выразительно посмотрела на его приподнятое во всех смыслах настроение. Но почему-то сообщить, что я сейчас планирую не «это», а «минет», язык не повернулся.

— То есть… так сразу? — его вопрос поставил меня в тупик.

— А что, сразу нельзя? — удивилась я. — А когда можно? — нет, ну может, я правда тороплю события. Может, сначала стриптиз требовалось станцевать. Я была готова! Но вообще мне казалось, что ни один мужик от такого «сразу» не откажется.

— Ну… Я думал, что мы… — откровенно засмущался Николай, но при этом пожирал меня недвусмысленным взглядом.

— Коля, тебе сорок один год. Это я так, уточняю. Ты сейчас стесняешься? — а сама неосознанно гладила руками по его бедрам. Я. По мужским волосатым бедрам. Очень сексуальным. Гладила. Кайф! И сантиметр за сантиметром стягивала с него боксеры.

— Нет, конечно, не стесняюсь, — пустился в сбивчивые объяснения Коля, не особенно сопротивляясь тому, что вот-вот останется без трусов (пардон, что рушу всю романтику описываемого эпизода, но это было действительно очень комично). — Просто это несколько неуважительно по отношению к тебе. Может, я начну?

— Так, пошла за вином, — резюмировала я. — А то мы так еще пару часов вообще ничего не начнем! — мне лично в этот момент стало близко и понятно выражение: «В одном месте свербит». И еще вот это: «Тело пожарищем полыхает». И… Вы там сами у себя в голове все штампы из порнографической прозы переберите — все в тему будет. Отвечаю.

Вино подействовало расслабляюще: после каждого глотка мы целовались, моя свободная от бокала рука так и тянулась к заветному месту, Колина — тоже не теряла времени даром: пыталась бюстгальтер на мне расстегнуть. И когда он полностью отвлекся на дурацкие крючки, я молниеносно отставила вино в сторону, откинула одеяло, под которое успел скрыть свое достоинство Николай, и, заняв удобную позицию, отрубающую пути к бегству, приступила к решительным действиям.

— Японский городовой! — судорожно всхлипнул Коля, резко откидываясь на спинку кровати, нащупывая рукой столик и с грохотом ставя на него бокал. При этом он так неловко повернулся, что я неожиданно скатилась с кровати и шмякнулась на пол.

— Ты… как? — он нагнулся и посмотрел на меня сверху вниз.

— В порядке, — кивнула я и, пытаясь вернуть изящность себе и ситуации в целом, изобразила из себя грациозную пантеру. То бишь, на четвереньках вскарабкалась обратно на кровать. Зацепилась рукой за сбитое в кучу одеяло, потеряла равновесие и уткнулась лицом… Метко, в общем, попала.

— Ох… — простонал от неожиданности Коля, получив ощутимый тычок в причинное место. Мое воображение тут же услужливо нарисовало картинку, как это выглядит со стороны… Я затряслась от смеха.

— Черт, — Николай засмеялся вслед за мной.

— Так, все, тихо! — скомандовала я, подняв руку вверх. — Еще раз. Попытка номер два! — желание, несмотря ни на что, лишь нарастало, поэтому вернулась к начатому.

— Ну как? — уточнила я, оторвавшись от своего занятия на секунду.

— Хорошо! — воскликнул Николай, вцепившись побелевшими от напряжения костяшками пальцев в простыню. Ох, а как мне хорошо было: не знала, что слышать стоны наслаждения любимого мужчины, распыляющегося на атомы, может доставлять такое удовольствие.

— Подожди-подожди-подожди! — пробормотал Коля, подтягивая меня к себе и целуя.

— Что не так? — жадно ответила я на поцелуй.

— Ты с ума меня свести решила? У меня очень долго никого не было.

— И что? — с невинным видом продолжила ласкать его рукой. — Где первый раз, там и второй. И можно третий.

Коля затуманенным взором проследил за моими действиями, а потом невнятно проговорил:

— Надо бы Ярику позвонить… Предупредить, что ночевать я не приду.

— Секс-марафон на всю ночь? — улыбнулась я, прикусив губу.

— Аня, ты… Ох!

За ту ночь я поняла две вещи: первая — в физическом плане мы совместимы, вторая — когда совместимы, и мужчина думает не только о себе, а опыт есть, и позы можно перебирать с неиссякаемым энтузиазмом, сексом (сантименты про любовь откинем в сторону, это был секс) реально можно заниматься всю ночь. Ну, ладно, не всю, но до трех утра точно.

И нет слаще момента, чем провалиться в сон, пристроившись головой на груди своего мужчины, в его нежных объятиях (вот здесь снова начинается мелодрама).

Так, вернемся к звонку в дверь.

Коля. С порога — поцелуй вместо приветствия. Этой ночью он оставался дома, так как у Яра сегодня экзамен — они готовились.

— И я тоже рада тебя видеть, — замечаю, повисая на шее у Николая. Он подхватывает меня под бедра и несет в гостиную.

— Как у тебя дела? — спрашивает Коля, улыбаясь.

— Отлично, — отвечаю, покрывая его лицо россыпью поцелуев. — Соскучилась.

— Я тоже.

Он садится на диван, а я удобнее устраиваюсь на его бедрах.

— Слушай, у меня к тебе важное дело, — говорит Николай, нежно поглаживая по спине.

— Какое? — провожу кончиками пальцев по сеточке морщинок-лучиков у его глаз — нравятся до умиления.

— У Ярика 5-го июля день рождения. Семнадцать лет исполняется, — сообщает он.

— Да ты что? А я думала, ему уже семнадцать, — прикидываю в уме. — А нет, все верно.

— Ань, ну уж сколько лет моему сыну, я знаю, — с легкой укоризной произносит Николай. — В общем, я подумал, что было бы здорово совместить его день рождения с празднованием окончания школы и устроить ему вечеринку.

— Мм-м, клево! — соглашаюсь. — А где?

— У мамы моей дача есть. Причем именно дача: двухэтажный скромный домик, яблонево-грушевый сад, беседка, мангал, лужайка с зеленой травкой. Можно там: замаринуем шашлыка, отдохнем все вместе. Ярик своих друзей пригласит.

— Здорово! — киваю.

— Я тебя со своей мамой познакомлю, — добавляет Коля тише.

— Что? — я как-то сразу ерзать на нем нервно начинаю. С мамой? Уже? Я не хочу так сразу с мамой, я боюсь… А вдруг я ей не понравлюсь?

Коля, заметив проскользнувший на моем лице отчетливый испуг, успокаивающе продолжает гладить меня по спине:

— Ань, ты ей понравишься.

— Думаешь?

— Слушай, я семь лет ни с кем не встречался. Так, одноразовые романы случались: вроде настроишься всерьез, пригласишь девушку на свидание и через пять минут понимаешь, что… Нет, не то, не хочу. А с тобой…

— Мы всего три недели знакомы, — замечаю.

— А разве это имеет значение, сколько? — спрашивает Коля. — Мы уже взрослые люди: оба знаем, чего хотим от жизни и от человека рядом.

— Нет, — прислушиваюсь к себе. — Наверное, не имеет. А чего ты хочешь от человека рядом? — добавляю.

— Хочу… — он замолкает. — Ничего особенного я не хочу. Хочу, чтобы вот то, что сейчас есть между нами, никуда не исчезло. Ты не исчезла, — Коля морщится, подумав, видимо, о чем-то болезненном и неприятном.

— Думаю, мне это по силам, — улыбаюсь. — Только время от времени можно я к своим уходить буду? — киваю на ноутбук.

— Можно, главное — возвращайся, — он зарывается носом в мою шею.

— К тебе вернусь, — обещаю. — Но с мамой твоей все равно боязно знакомиться.

— Знаешь, моя мама — исключительной рациональности и деликатности человек. И в мою личную жизнь не лезет и советов не дает. Тогда, с Мариной — единственный раз, когда она вмешалась, и то только потому, что защищала Ярика. Она его обожает. А Яр обожает тебя. Значит, ты ей понравишься, — улыбается Коля.

— Логично, — киваю. — Хорошо. Если ты этого хочешь…

— Очень хочу… Похвастаться, — смеется он.

— Коля… — тяну. — Ты такой замечательный.

Он прикасается в ответ к моим губам, и тема с днем рождения Ярика на время отходит на второй план.

Лежим в обнимку на диване: тесно, но очень уютно. Коля устроился на спине, подложив под голову подушку, я — на нем, пристроив подбородок ему на грудь.

— Слушай, а ты, кстати, насчет первого раза и возможных последствий с Яриком по душам беседовал? — между прочим интересуюсь у Николая.

— Эм… Нет, — качает он головой. — Я ему просто презервативы кладу. В карман джинсов.

— Это так по-взрослому, — подкалываю.

— Ань, ну что я ему нового расскажу? Они сейчас такие все продвинутые. Как бы он сам мне чего интересного в этом плане не сообщил.

— Может, и продвинутые, а все равно глупые, — говорю. — И вроде сами все знают, а царя-то в голове нет. Я бы все-таки на твоем месте поговорила с ним. Это важно, мне кажется. Даже не с той точки зрения, чтобы прочитать ему мораль, а как мужчина с мужчиной. Не знаю… Показать, что ты к нему всерьез относишься и не считаешь ребенком. Что-то в этом роде.

- Я об этом думал, но… Надо момент подходящий поймать. Но вообще ты права, конечно, — задумчиво произносит Коля.

— А если не секрет… У тебя как это было в первый раз? — спрашиваю с улыбкой.

— Быстро. Очень, — улыбается Коля. — И нелепо. У нас в школе с друзьями своя группа была, мечтали стать известными рок-музыкантами. Репетировали часами, в школе выступали, в местных клубах… Естественно, были свои поклонницы. Ну вот как-то после концерта одна из таких фанаток затащила меня в туалет — на приватный разговор. Я опомниться не успел, как она с меня штаны стянула и… Я еще выпивши был прилично, поэтому, честно говоря, вообще ничего не понял. Без презерватива, наспех. Слава богу, без последствий обошлось. Но Ярик, мне кажется, в этом плане гораздо разумнее меня, — замечает он со смешком.

— А по-настоящему?

— По-настоящему уже в университете, на первом курсе. Ее звали Варя, мы долго встречались… И вот тогда уже все, конечно, по-другому было. А у тебя? — Коля приподнимает брови.

— Ох… Это была эпопея! Но знаешь, что… Давай я лучше рассказ напишу. Так мне легче рассказать. Может, и для беседы с Яром пригодится. Только помни — это все-таки вымысел: что-то правда, а что-то суммированный опыт моих подружек.

— Понял, — отзывается Коля.

— Но не надейся — эротики там будет мало, — прикрываю глаза руками и трясусь от смеха.

Анины истории

Первый раз

«Даня с того самого момента, как впервые поцеловал Лину, знал, что она будет той самой девушкой, с которой он рискнет и наконец-то расстанется с девственностью. И не потому, что почти все его приятели уже сделали ЭТО и теперь подначивали его, подсмеиваясь, и не только потому, что утром, днем, вечером и особенно перед сном все мысли в итоге сводились к одному, а исключительно из-за того, что Лина — особенная. Как и его чувства к ней — первые, сильные, настоящие.

Они встречались уже полгода, а Даня до сих пор яркой вспышкой помнил захлестнувшую его радость, когда на школьной дискотеке Лина осмелилась первой подойти к нему и пригласить на медленный танец. Даня неловко прижимал ее в танце к себе, невзначай касался губами ее лба, вдыхал сладкий цветочный аромат ее парфюма и дивился тому, какая она маленькая, хрупкая и милая. И ей не нужно было быть первой красавицей школы, чтобы украсть его сердце: потому что в обход всем шаблонам он уже давно засматривался украдкой на часто и весело смеющуюся девушку из параллельного класса с россыпью веснушек на чистой белой коже, обладательницу рыжевато-золотистых волос, круглых зеленых глаз и вздернутого носика.

До знакомства с Линой Даня по-настоящему ни с кем не встречался: кроме жалких обтираний с одноклассницами на школьных посиделках и девчонками со двора на скамейке возле подъезда дальше дело не шло. Ему постоянно что-нибудь не нравилось в липнущих к нему подружках, а поддаваться общему настрою: «Да это просто секс!» не хотел.

Внешне Даня считал себя довольно обычным парнем: роста выше среднего, светло-русые прямые, очень густые волосы, подстриженные, как по линейке, в тяжеловесное каре, ореховые глаза, прямой нос, тонкие губы, строгий овал лица. Хотя девушки постоянно обращали на него внимание, но их привлекала, в большей мере, его сдержанность, за которой чудилась загадочность.

Даня по характеру был довольно замкнутым и закрытым парнем, не любил трепаться о пустом, имел ряд твердых жизненных принципов, которые иногда мешали проще относиться к жизни, но с другой стороны они же помогали ему уважать в первую очередь себя. Поэтому у него было несколько хороших друзей, много приятелей, потому что «Даня — реальный чел». Только вот из-за этих же правил не получалось переступить через себя и просто с кем-нибудь переспать.

Хотелось романтики и страсти, взаимной увлеченности друг другом. Вот таким он был индивидом с отсталыми взглядами на теорию отношений.

После той дискотеки Даня проводил Лину до дома, робко поцеловал, едва коснувшись ее губ, и с надеждой спросил:

— Ты ведь не сделаешь завтра вид, что ничего не было? — такое тоже случалось.

— Зачем? — округлила глаза девушка. — Ты мне вообще-то нравишься, — и убрала тонкими пальчиками с его лица прядь выпавших из-за ушей волос.

— Ты мне тоже, — выдохнул Даня. И по дороге домой понял, что влюбился. Вот так просто: без особых знаков на небе, без долголетних мучительных страданий, без всяких сомнений.

Лина в противовес ему была очень эмоциональной, открытой, не умеющей долго сидеть на одном месте. Она бесцеремонно вторгалась в его личное пространство, на ходу меняла планы, не позволяя по привычке сидеть на кухне с чаем, сигаретой и книжкой, жарко спорила по любому поводу и порой доводила до белого каления, когда Даня едва зубами не скрипел от злости. Но именно разница в темпераментах заставляла его с каждым новым днем влюбляться в нее еще сильнее.

Но до близости дело пока не доходило: хотелось до искр в глазах, а на деле оба, учащенно дыша и глядя друг на друга мутными глазами после бешеных поцелуев, от которых шея и ключицы пестрели засосами, смущенно стопорились, нервничая и не рискуя даже руками зайти дальше.

В конечном итоге Даня решил сделать шаг навстречу первым. Купил вина, чтобы расслабиться, сделал подборку «эротической» музыки, то бишь нарезку из любимых песен Depeche Mode, поменял постельное белье.

Лина сразу угадала его порыв, вино пила смело и большими глотками, отчего ей поплохело буквально через пятнадцать минут. В итоге она отлеживалась у него, чтобы в более-менее трезвом виде вернуться домой. Мимо!

Алкоголь Даня вычеркнул, остальные два пункта оставил. Одного не учел — внезапного возвращения мамы с работы. А они уже практически успели раздеться… Даня никогда не забудет маминого лица, когда она заглянула к нему в комнату поздороваться с Линой и застряла взглядом на его одетой наизнанку футболке и покрасневшей до состояния помидора девушке. После такого фейла вполне ожидаемо последовал Серьезный Разговор о том, что им еще нет восемнадцати, и… «Не рановато ли вам еще?».

Не рановато! В следующий раз Даня предусмотрел все непредвиденные ситуации: время, место, обстановка, музыка… Учел все мелочи и даже презервативы под подушку положил. Правда, не подумал о том, что, когда до дела дойдет, без опыта и практики дрожащие от нетерпения руки его подведут. Ну не надевалась проклятая резинка, хоть ты тресни! Все три штуки порвал. Более того, пока пыжился, от настроя и следа не осталось. Сидел, опустив голову перед Линой, и мечтал сдохнуть от позора. Но недаром он выбрал именно эту девушку: Лина со всей чуткостью и деликатностью успокаивающе его погладила, мягко поцеловала и прошептала:

— Ты такой красивый… Я так тебя люблю. Куда нам торопиться?

Они уже не раз обменивались признаниями, но это прозвучало по-особенному. И целоваться, лаская друг друга руками, оказалось не так уж плохо. Наоборот, очень даже неплохо!

Даня решил больше не заморачиваться по этому поводу — пусть идет своим чередом. Между делом изучал теорию вопроса в интернете, на форумах, но вместо ценного чужого опыта начитался страшилок в исполнении девушек об ужасных «первых разах». По всему выходило, что удовольствия они от этого не получили, а у многих еще и желание пропало на долгие месяцы вперед. И расставались чуть ли не сразу.

Даня этого категорически не хотел!!!

Поразмыслив еще немного, обратился за помощью к старшей сестре. Ей недавно исполнилось двадцать пять лет, у нее уже имелся обширный опыт, и она, как взрослая, давно жила отдельно от родителей со своим парнем.

Выслушав брата, Катька долго ржала. Да так, что время от времени слезы с глаз утирала. Даня, пошедший пятнами, сидел на диване, зло на нее смотрел и тихо ненавидел. Ему и так пришлось преодолеть себя, свою гордость и смущение в равных долях, чтобы посоветоваться с ней.

Навеселившись вволю, сестра вдруг спросила:

— А ты в курсе, кстати, что девушки от «всунул-высунул» не кончают?

— А… от чего… кончают? — удивленно спросил Даня.

— Щас я тебе расскажу! — подмигнула Катька. — И зарисую!

Следующие полчаса Даня горел щеками, ушами и даже пятками от стыда, вжимался все больше в диван и пару раз икнул. Сестра делилась хитрыми премудростями, в подробностях описывая: «А еще можно так…». Каждое такое предложение она заканчивала словами: «И это фантастический кайф! Я тебе говорю — попробуйте!»

Честно говоря, Даня не мог себе вообразить, что может сотворить с Линой хотя бы сотую часть из посоветованного по-родственному Катькой. Ночью спал плохо — одолевали эротические кошмары: снилась сестра, которая черт знает чем занималась со своим парнем и при этом приговаривала, явно обращаясь к нему: «Поза улетная — пронимает до…» И дальше — сплошная нецензурщина.

На то, чтобы переварить и усвоить информацию, Дане потребовалась неделя. Еще кое-что почитал в интернете, суммировал с Катькиной лекцией и как настоящий аналитик резюмировал: «Мужик в любом случае свое получит. У девушек все сложно. И чтобы не было все сложно, чтобы хотелось и дальше, надо постараться!» И даже выучил заветное слово: «Куннилингус»!

Час Х Даня назначил на вечер после выпускного — все в лучших традициях: Лина отпросилась у родителей на ночь, якобы, останется у подруги. Маринка — ее близкая приятельница — была проинструктирована на случай внезапной проверки. Домашние Дани уехали с ночевкой на дачу. Насчет «надеть и снять» презерватив — потренировался.

Во время бала старались не пить. Много танцевали, веселились и обменивались таинственными взглядами.

При выключенном свете, в полной темноте, пробиваемой лишь тусклыми отсветами уличных фонарей, долго целовались, неторопливо раздевая друг друга. А потом… Даня применил полученные им знания на практике!

Такой Лину он еще не видел: оторвав его от себя, она с взлохмаченными волосами, искусав все губы, притянула его к себе и потребовала:

— Давай! Хватит издеваться!

Второй раз Даню просить не потребовалось… Взведенная Лина, кажется, вообще не заметила, что только что лишилась девственности — чуть-чуть поморщилась, но когда он выжидающе замер, вглядываясь в ее распаленное желанием лицо, прошипела:

— Я тебя хочу!

Обнимая спящую девушку, Даня подумал о том, что не торопиться — это хорошо. Мысленно сам себе пожал руку и сладко зевнул: что там еще сестра советовала?»

— И долго ты встречалась с этим Даней? — спрашивает меня Коля, когда я ему дочитала рассказ.

— Фуф… Ну, во-первых, его звали Денис, во-вторых, как я говорила, это не совсем обо мне — просто вспомнились рассказы подружек. Но то, что это произошло после выпускного и с первым моим настоящим парнем, правда. И мы действительно долго встречались в школе и где-то года два после, — поясняю.

— И почему расстались?

— Не знаю, если честно. Наверное, чувства ослабли: вокруг было много других соблазнов, мы учились в разных университетах, в чем-то разница характеров сказалась, начали интересы расходиться, — пожимаю плечами. — На самом деле, у нас с ним, наверное, тот редкий случай, когда расстались по-доброму. Потом еще долго дружили. Да и сейчас иногда общаемся, с праздниками друг друга поздравляем… Так, не смотри на меня с подозрением: Денис давно женат и очень счастлив в браке, двух девчонок воспитывает, — замечаю, а то Коля, кажется, занервничал немного. Ревнует… Приятно.

— Тогда ладно, — успокаивается Николай. — И с сыном я поговорю. Приблизительная тематика мне ясна. Ну чего ты смеешься?

— Слушай, мне пришла в голову одна идея! — мы на кухне в четыре руки готовим праздничный ужин — Ярик сдал экзамен с лучшим результатом в классе. Есть повод пригласить еще Агату и поужинать вчетвером.

— Ну? — Коля, обнимая меня за талию, отодвигает в сторону — тянется за специями.

— Праздник на природе, шашлыки, музыка — это все отлично, но скучно. Тем более, это подростки: по любому начнут шухериться, чтобы что-нибудь покрепче лимонада хлебнуть.

— И что ты предлагаешь? — он переворачивает скворчащие на сковороде куски мяса.

— Устроить им экшн. Типа, игры «Ночной дозор». Дается задание, когда его выполняешь — находишь следующее, и так далее. До победного. Поделим по парам, велики в зубы или на своих двоих, и пусть по окрестностям побегают в поисках отгадок. А чтобы заинтересовать — выставим на кон крутой приз.

— Какой?

— Ну… О! Билеты. На какой-нибудь концерт. У нас тут в августе, вроде какой-то крутой рок-фестиваль на три дня намечается. М-м?

— Давай, — поддерживает меня с энтузиазмом Коля.

— Яру-то мы все равно их подарим, даже если он не выиграет, — добавляю.

— Можем, кстати, и сами присоединиться к нему, — Коля вопросительно на меня смотрит.

— Да! — киваю. — Дададада! — и висну у него на шее: боже, как классно наконец-то встречаться с человеком, у которого нет занудных ограничений в плане: «Ну, это уже не для нас» — и на диван с пивом.

— Договорились, — отвечает Николай, подхватывая меня за талию и целуя. — Так, — ставит на место, — сейчас наши Ромео с Джульеттой прилетят. Надо ускориться.

— Есть, шеф! — киваю.

Вечером сидим вчетвером за одним столом, ужинаем, общаемся. Так душевно, просто, тепло. И от полноты бытия хочется петь. Душой. Вслух-то я пою только в дУше, чтобы никто не слышал.