Чудеса в ноутбуке

Глава 9. Противовирусные меры

Оказалось, проснулись мы рано, в начале девятого, и в это время в кафе было очень людно. Столовались ночевавшие в фурах дальнобойщики. Нам досталось несколько любопытных взглядов, но и только, обстановка царила дружелюбная. Повезло занять отдельный столик: что-то энергично обсуждавшие мужчины освободили его как раз тогда, когда мы вдвоём шагнули в зал.

Здесь было достаточно шумно, а соседи — достаточно увлечены едой и разговорами, чтобы и мы беспрепятственно могли продолжить обсуждение. Утреннюю версию с ребёнком единогласно решили отложить на самый крайний случай и обдумать другие варианты.

Помимо власти, нашёлся ещё один, вполне здравый мотив. Кощей признал, что про подселенцев они знали слишком мало, и отталкиваться в оценке их возможностей следовало не от прошлого опыта, а от целей противника. Если он хотел получить возможность протаскивать сюда своих сородичей, значит — неплохо понимал в перемещениях между мирами. И если Работин предложил Аргае возможность вернуться домой, та могла уцепиться.

— Думаешь, это невозможно? Но она же не дура — поверить на слово.

— Аргая умная, — кивнул он, нехотя ковыряя вилкой омлет с колбасой. Вряд ли тот уступал по вкусу моей глазунье, так что проблема явно была не в еде, а во внутреннем мире. — Не исключено, что он и правда что-то знает.

— А ты бы вернулся? Если бы получил такую возможность.

Кощей одарил меня долгим странным взглядом, опустил глаза.

— Это нереально. Даже если наш мир выжил, даже если в него можно попасть… Это уже совсем другой мир. Не тот, из которого мы уходили.

— То есть отказался бы?

Он кивнул и слабо улыбнулся.

— Эта действительность не так плоха. А я вряд ли осилю ещё раз начать всё с нуля.

— Аргая к этому готова? — Внимание зацепилось за это усталое «осилю», но уточнять настолько личное я постеснялась.

— Она верит, что наш мир пострадал не так сильно, как казалось. Не раз об этом говорила и жалела, что решилась уйти. Несмотря на то, сколько прошло времени. Корила себя за трусость, что согласилась уйти тогда.

— Тогда это и впрямь похоже на правду...

Кофе тут оказался самым паршивым блюдом, заказанный мной «Наполеон» — явно покупным и тоже невкусным, приторно-химическим. А вот выбранная Кощеем вертушка с яблоком и корицей — явно местного производства и выше всяких похвал. Он со смешком подвинул её ко мне, когда я, ковырнув торт, скривилась и убрала его в сторону.

— Ешь, — подтвердил, пока желание чего-то сладкого боролось с совестью. — Тебе требуется много энергии, способности развиваются.

От попытки разделить вертушку по-братски мужчина весело отказался, но кусочек с вилки я ему всё-таки скормила. И тут же уткнулась взглядом в тарелку, чтобы не пялиться неприлично на его губы.

Щедро пожертвованная вкусная булочка стала последней каплей, и я совершенно не представляла, как дальше можно будет спокойно с ним общаться и не выдать собственной уже совсем не дружеской симпатии.

Лихорадочно прикидывая, что спросить, вдруг вспомнила сон.

— Не представляю, — признался растерянно Кощей, выслушав пересказ. — Может, я тебе и с прошлым ерунды наговорил? Мы как будто поняли, кто враг, и сон должен был измениться иначе. Если только…

— Если только этот враг — не кто-то другой, — поддержала я. — Мы же вчера об этом думали. Тот, кто убивает потенциальных операторов и взорвал заправку, отдельно, а Работин со своими поисками оператора — отдельно. Этому типу некогда скакать по телам, у него такая работа, что он не может позволить себе оставлять собственное тело среди дня.

— У него может быть талантливый подручный, — предположил Кощей. — Но вообще-то ты права, цели явно разные. Кроме того, от прыгуна ты сумела защититься, вряд ли он просто так оставил добычу, а Работина никакая защита не остановила и не отпугнула.

— Ты поел? Пойдём! Я хочу попробовать собрать информацию по убитым, должно же их что-то объединять, кроме способностей!

— Это будет полезно. И можно на свежем воздухе посидеть, я видел, там есть подходящее место.

— Отличная идея, и погода как раз располагает! А нам точно не надо никуда мчаться?

— Пока непонятно куда, — улыбнулся он.

За мотелем имелся перелесок, а в нём — обустроенное место для шашлыков. Пара скамеек со столом, мангал, и всё это в шелестящей тени деревьев. День обещал быть жарким, а здесь оказалось чудесно.

Пока я, бормоча ругательства, возилась с ноутом, мужчина сидел по левую руку с закрытыми глазами, откинувшись на спинку скамейки, слегка запрокинув голову и вытянув ноги. Он выглядел очень умиротворённым и страшно отвлекал, так и хотелось прислониться к твёрдому плечу и тоже расслабиться, но приходилось сдерживаться, успокаивая себя тем, что сейчас не время. Надеюсь, когда приключения закончатся, я сумею придумать подходящий предлог для дальнейшего общения с Ейшем. Потому что… Да потому что хочу! Хотя бы понять, мне чудятся какие-то ответные мелкие знаки внимания или так сказывается его обычная забота о том, кого приручил, и точно так же он относился бы к любому подопечному?

Для начала я огляделась поблизости так, как делала на даче у Сан Саныча, и так же, как там, отловила несколько мелких шунтов. Из ярких пятен отчётливо сиял только Кощей, и это радовало. Значит, помимо прыгуна, на которого, похоже, исправно действует пульт, удалось оторваться и от Работина. Я попробовала наладить уведомление о приближении подселенцев, но быстро отказалась от этой затеи: проверять-то не на ком.

Решив этот насущный вопрос, я сосредоточилась на умерших операторах. Простейший вариант, с базами ФСБ, не сработал, туда меня не пускали, то есть какие-то операторы явно работали в штате. Пришлось искать в открытых источниках или как минимум не защищённых от людей вроде меня.

Полицейская база нашлась и открылась легко. Первым делом отфильтровала детей и стариков, потом перешла к более тонким настройкам.

Промучилась я в итоге достаточно долго, но сумела вычислить десяток случаев, которые подходили под описание преступлений, данное Берковичем, вряд ли он соврал. На отобранных записях городских камер прыгун проявлялся отчётливо, точно как на заправке. Попытки настроить поиск по свойствам сущности результатов не дали.

Проверив Работина, я обнаружила у него алиби на несколько случаев. На большинство, что уж там! Люди, зарабатывающие большие деньги, редко бездельничают днями в одиночестве. Киллера это не исключало, но чем дальше, тем более нелепой казалась идея с его виной. Похоже, в него мы вляпались совершенно случайно, когда приехали к Яге. Или её чуть раньше предупредил Илья? Не так уж сложно вычислить направление нашего перемещения по дорожным камерам и предположить, куда именно понесло Кощея, который полвека не выходил из норы и имеет очень мало знакомств.

Но если попрыгун — не из подселенцев, то что это? Для обычного шунта сложновато...

— Ейш, а ты понимаешь в работе этой штуки? — окликнула я через некоторое время соседа, как будто задремавшего.

— Что случилось? — спросил он и подвинулся ближе, чтобы заглянуть в экран. — Что ты пытаешься сделать?

— Пытаюсь найти хоть какую-нибудь информацию по шунтам. Но то ли запросы не те ввожу, то ли что, но про этих электрических тварей он ничего не выдаёт. Может, у тебя получится?

— С твоим пультом? — усмехнулся он. — Он твой. Для всех остальных бесполезен. — В подтверждение своих слов Кощей подался вперёд и легко пробежался пальцами по кнопкам. Прикосновение не оставило в поисковой строке ни следа. — Ты слишком увлеклась восприятием его как компьютера.

— Но он выглядит как компьютер и работает как компьютер, как его ещё воспринимать?

— Выглядит он так, как тебе удобнее сейчас. У тебя же сенсорный экран? Я только вот так могу с ним взаимодействовать, через тебя. — Он взял мою руку в ладонь. — Выпрями палец, что ты сжалась?

Я послушалась, но едва ли видела, что происходит в пульте. Правой рукой Кощей ухватился за спинку скамейки, почти обняв меня, левой — держал кисть. Плечом я прижималась к его груди, а голос звучал прямо над ухом. Его лицо оказалось так близко, что я чувствовала дыхание.

Долго возить пальцем по экрану он не стал. Чуть-чуть отстранился, но руку не выпустил.

— А если хочешь — можешь вообще создать трёхмерную иллюзию. Или вытащить какую-нибудь мелкую электронную пакость прямо сюда. С материальными объектами так не работает, а вот со всякой шушерой — запросто. Оператор со временем начинает влиять не только на шунтов, но и на окружающих людей, однако законы физики для него незыблемы.

— А у тебя как пульт выглядел? — спросила я глухо, пытаясь сфокусироваться на словах, а не на ощущении мягкого захвата и тепла под плечом. Сердце колотилось, уши горели, а в груди стоял горячий колючий комок.

— У меня не было пульта.

— Как это? — Я повернула голову, почти мазнув губами по его щеке. Кощей ещё немного отстранился. Слишком немного…

— Не было нужды. У нас существовала методика развития способностей без таких вот иллюзорных подпорок. Это достаточно удобно. Ты просто видишь перед собой почти реальным всё то, что хочешь увидеть.

— Типа очков дополненной реальности с нейроуправлением? — предположила оживлённо.

А глаза у него не целиком жёлтые. По краю радужки светло-коричневая каёмка, и крапинки разных оттенков — от рыжего до тёмно-шоколадного. Красиво…

— Да, типа, — усмехнулся он, не отводя взгляда. И замолчал, разглядывая меня столь же пристально, как я — его.

Жаль, что я не умею влиять на людей. Если бы умела, он бы меня сейчас точно поцеловал.

Так восхитительно близко — и так невыносимо далеко…

Взгляд жёлтых глаз скользнул по лицу вниз, задержался на губах. Я затаила дыхание.

Если бы хватило решимости, сама бы его поцеловала!

Почти хватило. Не хватило времени. Я уже почти подалась вперёд, когда Кощей отвернулся.

Сдержать раздосадованный вздох не удалось.

— С классификацией ты замахнулась, — продолжил он как ни в чём не бывало. Выпустил мою руку. Отстранился. — Оператор может многое, но не вдруг по щелчку пальцев получить то — не знаю что. Если бы всё было так просто, мы бы их не изучали.

— Да, наверное, — согласилась уныло.

От разочарования и иррациональной обиды к горлу подкатил ком и запекло глаза, я прикусила губу изнутри, пытаясь отвлечься. Не хватало разреветься на ровном месте! Ну не поцеловал, он же не обязан мысли читать! И вообще ничего не обязан. Спасибо, что нянчится и спасает, хотя десять раз мог плюнуть и отдать в другие руки, тем же безопасникам, и совесть была бы чиста. А что я там себе ещё надумала и намечтала — исключительно мои проблемы.

— Единственное, для различения шунтов можно, например, поставить насыщенность цвета в зависимость от силы.

— Угу.

— Связаться бы с кем-нибудь из операторов… Не хочется для этого выходить на контакт с ФСБ, но другого варианта я не вижу. Они же защищаются, ты проверяла?

— Ага.

— Хотя можно попробовать кого-то из них вычислить по косвенным признакам…

— Ага.

— Наташа, ты меня вообще слышишь? — окликнул он.

— Слышу, — проворчала расстроенно, тупо пялясь в экран.

Никак не получалось взять себя в руки, и уговоры не помогали. Глупо дуться на мужчину за то, что он не отвечает тебе взаимностью, самое глупое, что можно придумать в такой ситуации. Но так хотелось, чтобы ответил! Казалось, что все эти мелкие жесты — не просто вежливость и поддержка...

Кощей откинулся на спинку скамейки, ещё немного отодвинувшись. Я попыталась сосредоточиться на дыхании, чтобы сдержать непрошеные слёзы.

Наташа, ну соберись! Нашла, когда и из-за чего!

Не помогало. Проще пойти и прореветься тихонько в душе, а потом уже…

— Не сердись, я… — начал он мягко, понимающе.

— Пойду кофе возьму, — перебила я. Потому что если сейчас окажется, что он всё понял, и начнёт рассказывать про то, какая я «хорошая, но...» — это добьёт вернее всяких прыгунов. Точно разревусь. Прямо при нём! И если за первый раз мне стыдно не было, то сейчас… да я с ним вообще разговаривать не смогу.

Но подняться мне мужчина не дал. С глубоким шумным вздохом положил руку на плечо, так что я снова почти оказалась в его объятьях. Замерла от неожиданности, обернулась к нему — не то сама, не то повинуясь тёплым пальцам, который легли на подбородок. Мгновение глаза в глаза, когда я опять забыла, как дышать.

«Если опять не поцелует — придушу», — мелькнула суматошная мысль, а в следующее мгновение его рот поймал мои приоткрытые губы.

Несколько долгих секунд я боялась шелохнуться, словно если посметь это сделать, волшебство мгновения сразу же рассыпется, всё окажется обманом и сном. Рука, которую я подняла, чтобы обнять мужчину за шею, показалась прикованной к гире, а решиться дотронуться было — словно сунуть пальцы в пламя. Понадобилось нешуточное усилие, чтобы переступить через это ощущение.

Пламя оказалось нестрашным. Тёплым и ласковым.

Ладонь скользнула по плечу, по шее, на затылок, в мягкие короткие волосы, изумительно приятные на ощупь.

Целовал Ейш нежно, но — уверенно. Тёплые и сухие, слегка обветренные губы осторожно прихватывали мои, язык — дразнил, пробуя на вкус. Я закрыла глаза, полностью отдаваясь ощущениям — жару поцелуя, прикосновению твёрдых ладоней, одна из которых придерживала за поясницу, а вторая не спеша прошлась по щеке, огладила ухо, шею, нырнула в распущенные волосы.

Я отвечала охотно, с удовольствием, стараясь прижаться теснее. Обнимала, гладила его спину и мечтала о том, чтобы этот момент не заканчивался.

Тщетно, конечно. Спустя вечность Ейш отстранился. Я распахнула глаза, поймала внимательный взгляд блестящих золотом глаз. Ещё один короткий, быстрый поцелуй — словно точка в предложении, и объятья ослабли. Только выпустить себя я не дала, подалась ближе, прижалась горящей щекой к плечу. Пару долгих секунд Кощей не шевелился, а потом крепко, судорожно стиснул меня в объятьях. Хватку он тут же ослабил, но отпускать вовсе не стал.

— Я должен был сдержаться, — наконец проговорил он еле слышно. — Это… всё осложняет.

— Жалеешь? — уронила я и замерла.

— Нет, — прозвучало уверенно и куда твёрже, чем прошлые покаянные рассуждения. — Главное, чтобы не пожалела ты.

— Вот ещё, — буркнула я, старательно давя шальную улыбку. Хорошо, что он сейчас не видел моего лица. Подумал бы что-нибудь нехорошее про умственные способности…

Ейш глубоко вздохнул, положил тяжёлый подбородок мне на макушку. А я вдруг почувствовала себя поразительно спокойно и уверенно.

Мы со всем справимся и во всём разберёмся. Вот теперь — точно. Не знаю, почему он решил меня поцеловать, что и почему чувствует, выльется ли моя влюблённость во что-то более серьёзное, но точно хочу проверить. А всякая нечисть только мешает, поэтому надо с ней разобраться. Желательно — поскорее.

— А у тебя нет никаких результатов исследований, которые вы проводили в своей лаборатории? В родном мире, — заговорила я, не шевелясь.

— Есть. Но там же технические наработки, я не думаю, что получится разобраться. Я сам первый не пойму, не специалист же.

— А за ними надо ехать в убежище?

— Нет, на мотоцикле есть устройство для доступа. Что ты надеешься найти?

— У меня не складывается картинка, — призналась задумчиво. — Откуда всё-таки берутся шунты? И самое главное, как они живут там, откуда приходят? Это же какая-то форма жизни, значит, она должна существовать в некоем биоме — ну кроме той, что оказывается в других мирах. А ещё непонятно, зачем подселенцам тела. Ну то есть… Если им нужны тела, значит, в родном мире у них подобное «приспособление» тоже есть, так?

— Не обязательно, это может быть… ну вроде скафандра, приспособление для нормального существования в чужой среде. Я не думаю, что тебе помогут наши записи.

— Почему? Про подселенцев я помню, у вас на родине их не было. А общие исследования?

— Мы не успели ничего установить точно. Был десяток гипотез, несколько спорных даже на существующем уровне знаний теорий, их проверяли, опровергали, придумывали новые. Побочный эффект — найденный проход в ваш мир.

— Жаль, а я так рассчитывала! — вздохнула сокрушённо.

— То есть не пойдём? — с мягкой иронией спросил он.

— Пойдём. Ты обещал объяснить мне, как эта штука летает. Я, кстати, давно хотела сказать, что в шоке от надёжности вашей техники. Ей столько лет, а она работает!

— Не вся, я же говорил, — усмехнулся Кощей. — А если ты про способность мотоцикла к полёту, то установка собрана по большей части из произведённых здесь деталей. Есть пара штук, которые нельзя заменить, ваши техпроцессы ещё не дошли до такого, но вот они как раз живучие при правильном хранении.

— А как же ты их собрал, если в мир не вылезал? Или опять проекция? — предположила я и всё-таки заставила себя отстраниться. Моя бы воля — весь день так просидела. Но не сейчас.

— Проекция, — подтвердил он. — Пришлось повозиться и помучиться, подбирая материалы, но работает же. Идём? — предложил ещё раз.

Я кивнула, смутно ощущая невнятную неловкость. А вдруг это был случайный порыв? Как себя с ним вести?

Сложила ноутбук, поднялась из-за стола, зажала под мышкой, благо аппарат был совсем лёгким. Причём, кажется, легче, чем раньше. Или у меня на радостях сил прибавилось?

Кощей обошёл стол, и мы зашагали в сторону стоянки. Я тут же заметалась, стоит или нет подцепить его под руку. Почти собралась с духом, когда он решил дилемму самым простым образом: поймал мою ладонь и переплёл пальцы. Внутри от этого прикосновения ёкнуло, сердце опять суматошно заколотилось в горле, но я очень постаралась не вцепляться в мужскую руку как утопающий.

Похоже, делать вид, что ничего не было, он не собирался и, единожды приняв решение, следовал ему более уверенно, чем я. Ну ничего, привыкну!

Пока дошли до мотоцикла, удалось немного взять себя в руки. Внутри всё по-прежнему трепетало, губы норовила растянуть счастливая улыбка, но мысли уже не состояли из одних восторженно-тревожных междометий. На месте же и вовсе удалось отвлечься на что-то, кроме личного.

Как работала установка, заставлявшая мотоцикл летать, так и осталось непонятным. Можно было и не пытаться въехать, но я с умным видом рассмотрела непонятные штуковины, втиснутые вокруг обычных агрегатов, по большей части под пластик обвеса. Потом Кощей поднял сиденье, и там обнаружился странный клубок, который я бы без посторонних подсказок приняла за кучу мусора, причём подгнившую. Непроизвольно принюхалась, но гадость если и пахла, то несильно. Мужчина вытянул оттуда один из проводов, а я поинтересовалась:

— Это что за мерзость?

— Информационный блок, — улыбнулся он. — Потомок иммигрантов.

— Это как? — Мы сообща нашли в ноутбуке USB-порт, которого там пару минут назад точно не было, и разъём каким-то чудом подошёл. То ли пульт подстроился, то ли у этого блока какие-то хитрые универсальные переходники.

— Он биоэлектронный, самовоспроизводится, — пояснил Кощей, запуская в мерзкий клубок руку.

— То есть оно ещё и живое? — содрогнулась я.

— Условно.

— Не укусит?

— Ты же не боишься кисломолочных продуктов или дрожжей? — рассмеялся Ейш. — Тут субстанция посложнее, но она не разумная и не хищная. Так, получаешь?

— Не понимаю, как именно, но да, я нажала «принять». — Как получается, что пульт — воплощение моей связи с миром, но в него можно записать информацию со стороны, я не поняла, но спросить не успела, Кощей вдруг сосредоточенно нахмурился и замер. — Ты чего?

— Получил ответ от Горыныча с номером телефона. Надо ему позвонить.

— Плохие новости?

— Не знаю, сообщение совсем короткое. Но кажется, он взволнован.

Проблему с отсутствием телефонов Кощей решил просто: обратился к администратору в «Мстеле» и дал денег, так что трубку для одного звонка получил без разговоров.

Очень хотелось подслушать, но я дисциплинированно стояла в стороне и только пыталась угадать по выражению лица, насколько всё плохо. Надеялась на лучшее, но по скупой мимике Кощея попробуй пойми!

Говорил он недолго, едва ли с минуту, потом с благодарным кивком вернул телефон хозяйке и выразительно протянул мне руку. Я ухватилась за крепкую ладонь и позволила вывести себя наружу.

— Ну что там? — не утерпела через пару шагов, потому что проясняться самостоятельно ситуация не спешила.

— Да толком не понятно. — Он бросил на меня насмешливый взгляд, легко прочитав по лицу всё, что думаю. — Его очень встревожило происходящее — и предательство Аргаи, и прыгун. Сказал, что это не телефонный разговор, и сообщил, что вылетает. Надо где-нибудь купить трубку, чтобы созваниваться.

— А его не собьют? Я, пока летели, очень переживала, чтобы нас не приняли за опасный объект. И не смешно совершенно!

— Смешно, — возразил он. — Ты что, решила, он дракон и своими крыльями машет? Нет, он на самолёте вылетает. Пассажирском, первым рейсом.

— А, кхм. Ну да, — смутилась я. — Но кто ж виноват, что, кроме тебя и Яги, все остальные персонажи у вас — не очень человекообразные? Ты про птиц говорил, а вот Горыныча обошёл.

— У него был голографический проектор, — пояснил Кощей. — Правда, сдох быстро, пару лет не продержался, пришлось в богатыри идти, но для рождения легенды хватило.

Довольный Василий обнаружился в комнате, наверное просочившись туда через открытую форточку в ванной. Он деловито умывался, возлежа посреди моей кровати, и выглядел сытым. На морде обнаружилась пара подсохших царапин — судя по всему, следы выяснения отношений с аборигенами. Я села рядом, почесала его за ухом, наблюдая, как Кощей деловито осматривается, собирая немногочисленные пожитки.

— Ты думаешь, Горыныч тоже может быть предателем? — спросила я. Сложно не заметить, что настроение после разговора у него испортилось. — Кстати, а почему вообще Горыныч?

— Вообще он Гоярын, это местные как-то так исказили, прилипло, — отозвался Кощей, свалив куртки и шлемы на край постели. Сел напротив меня, уставился странно пристально.

— Ты подозреваешь, что он может быть на стороне врага? — повторила я вопрос.

— Что? — растерялся он. — Нет, что ты. В этом смысле на него можно положиться.

— А в каком нельзя? Ты явно не рад его визиту.

Кощей ответил слабой усмешкой.

— У нас… сложные отношения. В общем-то, как и со всеми сородичами. Я же говорил. Не волнуйся, он будет кстати. У него самый большой опыт охоты на шунтов, да и стреляет Гор отлично.

Через мгновение Ейш, словно решившись, протянул мне руку. Я без сомнений вложила свою ладонь, а потом и вовсе, повинуясь мягкому нажиму, перебралась к нему на колени и на последовавший за этим поцелуй ответила охотно.

Целовались долго, со вкусом, так что я очень быстро выкинула из головы богатырей и прочие глупости.

Осторожность Ейша восхищала. Несмотря на жадную чувственность поцелуя, мужчина не распускал рук, хотя вряд ли я бы стала возражать. Обнимал за талию, гладил по спине и шее, ерошил волосы, но не пытался зайти дальше. Нежные, чуткие прикосновения — изучающие, приучающие. Я и раньше без сомнения доверяла ему свою жизнь, а теперь пропало малейшее напряжение и тревога.

Я знаю, он удивительный. Никогда не обидит — ни жестом, ни словом, ни тем более поступком. Ему никогда не придёт в голову устраивать глупые проверки, он не помыслит о предательстве и не обманет.

Оказалось очень легко отбросить сомнения, которые мучили в последнее время — о его возрасте и жизненном опыте. Сколько бы веков нас ни разделяли, он здесь и сейчас — настоящий, искренний и совершенно точно ведомый не одной только волей тела.

Странно и очень наивно — зная человека всего несколько дней, настолько полно ему верить. Возможно, потом меня постигнет разочарование. Но это будет потом.

***

Телефон и симку мы прикупили в каком-то ларьке у дороги — чего только не найдёшь вдоль трассы! Я бы заподозрила, что телефон ворованный, если бы он не был настолько простым, как говорят, «бабкофоном». Кнопочный, большой, неуклюжий. Я с тоской вспомнила свой разбитый почти новый смартфон, безвестно сгинувший в помойке на одной из заправок. Обе карты — телефонная и памяти — лежали в паспорте и ждали своего часа.

До Московской области добрались на удивление спокойно, без погонь и перестрелок — даже не верилось. Я засекла только поворот на вторую бетонку, дальше съехали на какое-то узкое шоссе, где и попался знак о пересечении границы областей, а дальше Кощей нырнул вовсе уж в просёлки.

Несмотря на спокойную дорогу, этот день вымотал не меньше предыдущих. С полудня испортилась погода, зарядил мелкий дождь, и, хотя мы надели комбинезоны-дождевики, которые нашлись в запасах Ейша, и не мёрзли, всё равно мокрая дорога, серое небо и хмурые леса вокруг не добавляли хорошего настроения. К тому же антураж навевал неприятные ассоциации с навязчивым сном. Понятно, что это — обычный дождь и не нужно воспринимать всё так буквально, но хотелось доехать побыстрее.

Скрашивало дорогу только искреннее внимание и забота Кощея. Вроде и раньше он меня опекал, но сейчас во всём этом куда явственней ощущалась личная нота. Как подавал руку и придерживал за локоть, когда я забиралась на мотоцикл, как беспокоился об удобстве. Осмелев, я стала отвечать ему взаимностью, и было что-то восхитительно волнующее в том, чтобы помогать ему поправлять комбинезон, участвовать в заправке мотоцикла, открывая крышечку бака и вставляя пистолет, пока Ейш ходил к кассе. Скажи кому — не поверят, что такие глупости могут вызывать трепет в душе.

И возможность обнять его грела. Вот просто так, потому что хочется. Сесть в кафе рядом и пристроить голову на твёрдом плече, получить поцелуй в макушку… Хотелось и других поцелуев, но обстановка не располагала.

Целью пути стал очередной уютный гостевой дом с небольшим ресторанчиком. Не знаю, как и чем он жил, по ощущениям — располагался в глуши. Не исключено, что тем самым: возможностью отдыха вдали от цивилизации.

Администратор сказала, что двухместный номер остался один, и Кощей взял, не выясняя подробностей. Я мысленно хихикала, ожидая тематический номер для молодожёнов, но всё оказалось не так весело, хотя кровать действительно была двуспальной. После стремительного изменения отношений это обстоятельство слегка смущало, но смущало приятно, вызывая скорее волнующее предвкушение, чем тревогу. Надеюсь, что спокойное лицо сохранить удалось.

Кроме спальни, имелись просторная ванная комната и выход на общую длинную веранду-балкон, которая упиралась в пожарную лестницу. Василий оценил удобство и тут же удрал, стоило открыть дверь.

Кощей позвонил и выяснил, что его сородич уже здесь, и они договорились встретиться в ресторане через полчаса, так что мы оба успели освежиться в душе с дороги, и через полчаса я спускалась вниз в почти приличном настроении. Хотелось свернуться на кровати клубком, ещё лучше — сделать это вместе с Ейшем, но ужин победил с разгромным счётом. Да и любопытно взглянуть, к кому мы так стремились.