Мейси Эйтс Чудовище в плену красавицы

Глава 1

Однажды, давным-давно…

Взглянув на огромный мрачный замок, Белль потуже запахнула пальто. Здесь, на маленьком острове в Эгейском море, где-то между Грецией и Турцией, было довольно прохладно.

Впервые услышав об Олимпиосе, она сразу представила себе Средиземноморье. Белые домики, голубое небо, бескрайнее море. Днем наверняка картина была именно такой. Но вечером, когда на остров опустилась тьма и с океана подул сырой ветер, девушка оказалась застигнутой врасплох.

Хотя старинной крепости не удивилась. Если бы не огоньки в окнах, никто бы не догадался, что в ней до сих пор живут. А чего еще ожидать от человека, который пошел на крайности, желая отомстить какому-то фотографу?

Принц Адам Казарос захватил в плен ее отца-репортера в момент съемки, взбесившись из-за ничего не значащих снимков, которые попали в прессу без его разрешения.

Белль должна была преодолевать страх. Принц явно лишился рассудка. Но ей прибавляла сил ярость, кипевшая внутри ее с той минуты, как стало известно о судьбе отца.

Страх сейчас словно обходил ее стороной. А ведь преследовал ее всю жизнь. Она боялась потерять отца и их уютное гнездышко, где она поселилась после того, как мать бросила ее четырехлетнюю. Боялась стать эгоисткой, одержимой сиюминутными желаниями, какой была и наверняка остается ее мать.

Страх исчез. Белль спокойно взошла на борт самолета в Лос-Анджелесе, сделала пересадку в Греции и долетела до Олимпиоса.

Можно было только надеяться, что бравада продлится.

Тони чуть не обезумел, узнав о ее плане. Они встречались уже восемь месяцев, и ему хотелось больше участвовать в ее жизни, но она сопротивлялась. Как сопротивлялась и физической близости.

Тони был ее первым парнем, а она привыкла иметь личное пространство и независимость и не собиралась отказываться от потребности в уединении.

По иронии судьбы, сегодня она и должна была это сделать.

Девушка с удивлением обнаружила, что дворец никто не охранял. Поднимаясь по ступеням к грубо отесанным дверям, она не заметила ни единой живой души. Ей так хотелось взглянуть на календарь в телефоне, не вернулось ли время на пару веков назад.

Она поднесла кулачок к двери и засомневалась, стоит ли стучать. В итоге схватилась за железное кольцо и дернула его. Дверь раскрылась со стоном и скрипом, словно ее не открывали уже очень давно. Но Белль знала, что это не так. Несколько дней назад сюда приехал отец и, если верить слухам, попал в заточение.

Внутри Белль встретило неожиданное тепло. На стенах висели канделябры. Огромный каменный вестибюль, как во всех замках. Хотя туда ее приглашали нечасто.

Что и говорить, домик на берегу моря в Южной Калифорнии, где они жили с отцом, отличался от замка как небо и земля.

Однако увиденное абсолютно не совпадало с ее представлением о королевской знати. Сама она никогда не бывала ни в роскошных домах, ни на вечеринках знаменитостей в Беверли-Хиллз, а вот ее отец по долгу службы часто фотографировал знатных особ и знаменитостей.

— Ау? — произнесла она, с запозданием осознав, что выбрала не лучшее приветствие. Но адреналин придавал ей уверенности и сил. У нее есть миссия, и она намерена ее исполнить.

Когда принц все поймет, он с радостью отдаст отца на ее попечение. Когда принц узнает о состоянии его здоровья…

— Ау? — повторила она.

Вдруг раздались тихие шаги. Белль повернулась в сторону коридора, выходящего из вестибюля, и увидела высокого, худощавого мужчину.

— Вы потерялись, kyria[1]?

Его доброжелательный тон совершенно не вязался с суровой обстановкой.

— Нет. Меня зовут Белль Чемберлен, я ищу своего отца, Марка Чемберлена. Принц насильно держит его здесь… Боюсь, ему не все известно.

Слуга — или тот, за кого она приняла этого мужчину, — приблизился, и выражение его лица прояснилось. Он выглядел озабоченным.

— Вам лучше уйти, госпожа Чемберлен.

— Мой отец болен, он должен лечиться дома, в Штатах! Ему нельзя здесь находиться. Нельзя лишать его свободы только потому, что принцу не понравились какие-то фотографии!

— Принц тщательно оберегает личное пространство, — произнес слуга. — И любое его слово… Закон.

— Я не уеду без отца! И не уеду, пока не поговорю с принцем! Кстати, безопасность у вас на грани фантастики. — Белль огляделась. — Меня никто не остановил на входе. Ясное дело, отец проник сюда с легкостью. Если принц хочет держать свою жизнь в секрете, пусть над этим лучше поработает. — Знаменитости, которых снимал отец, шли на все, лишь бы укрыться от его телеобъектива. Принц плохо подготовился.

Может, она слишком цинична, но ведь ее вырастил папарацци. Звезды наживаются за счет своих изображений, к тому же они публичные персоны. Отец просто был частью системы.

— Поверьте мне, — сказал слуга. — Вам не следует разговаривать с принцем.

Белль вытянулась, словно пытаясь казаться выше своего маленького роста.

— Поверьте мне, — парировала она. — Я непременно поговорю с принцем. Его деспотичные действия по отношению к гражданину Америки меня нисколько не впечатляют! И вообще, если у него подбородок в шрамах, круглая челюсть или впалая грудь, взял бы деньги, не потраченные на ремонт замка, и вложил бы их в пластического хирурга! И не понадобилось бы мучить человека из-за неудачных ракурсов!

— Подбородок в шрамах? — раздался в темноте голос, совсем не похожий на голос слуги. Глубокий и низкий, он эхом отражался от каменных стен и резонировал в теле девушки. И вот тут по спине Белль прошел холодок. — Это что-то новенькое. Если честно, к хирургу я не собираюсь. Лягу под нож и как минимум потеряю терпение.

— Принц Адам! — возвестил слуга с благоговением.

— Можешь идти, Фос.

— Но, ваше величество…

— Не нужно заискивать передо мной! — отрезал принц, и его голос показался каменным, как и стены замка. — Выглядишь глупо.

— Как скажете, — пробормотал Фос и исчез во мраке.

Белль осталась без возможного союзника. Наедине с бездушным голосом, который прятался в чернильной тьме.

— Итак… Ты явилась сюда проведать отца.

— Да, — робко ответила она. Глубоко вздохнув, девушка попыталась взять себя в руки.

Обычно ее было непросто смутить. Детство она провела в дорогих частных школах, куда никогда бы не попала, если бы не доверительный фонд, основанный ее умершим дедушкой.

Одноклассники знали, на какие деньги она училась, поэтому ей пришлось воспитать в себе волю. Все над ней издевались. Из-за ее бедности, из-за того, что ее мысли вечно были в облаках. К тому же Белль не вылезала из библиотек. Однако все эти истории, придуманные миры служили ей защитой. Помогали абстрагироваться от внешней пугающей среды, не замечать насмешек.

Она жила среди жестоких звездных отпрысков. С ними не потягаться принцу страны размером с почтовую марку.

Белль услышала тяжелую поступь, но мужчина по-прежнему оставался невидим.

— Я арестовал твоего отца, — пророкотал принц из темноты.

— Знаю, — ответила Белль как можно спокойнее. — По-моему, это было ошибкой.

Он ухмыльнулся. В комнате как будто стало холоднее.

— Ты авантюристка или просто глупая женщина? Заявилась в мою страну, ко мне домой, и оскорбляешь меня!

— Я просто беспокоюсь об отце. Вы что, не понимаете?

— Куда мне! Я о своем отце давно не беспокоюсь. Ему прекрасно лежится на кладбище.

И что на это отвечать? Выразить сочувствие? Да этот тип плевать хотел на ее сочувствие!

— К сожалению, моего отца скоро ждет та же участь. Он болен. Ему нужна помощь. Именно поэтому он вас и снимал — чтобы оплачивать лечение, которое не покрывает страховка. Он фотограф, и это его работа.

— Даже слышать не хочу об отбросах типа папарацци. В моей стране их деятельность запрещена.

— Никакой свободы печати? — Белль скрестила руки на груди.

— Никакой свободы выслеживать людей, как зверье, только потому, что кто-то коллекционирует фотографии!

— А зачем вас выслеживать? — сказала Белль с нескрываемым раздражением. — Я без труда проникла в замок. А отцу, с его опытом, было еще проще.

— Тем не менее его схватили. К несчастью, он успел отправить снимки в Америку, а его босс не идет со мной на контакт, так что…

— Так что их издадут специальным выпуском в конце недели. Я уже общалась с «Дейли стар».

— Их заинтересовала моя возросшая популярность, и теперь они хотят получить исключительное право на фотографии.

— Они даже не упомянули, что мой отец болен! — посетовала Белль.

— А кому до этого есть дело? Его же не волновали мои недуги!

— Ваши недуги смертельны?! — вскипела Белль. — Если он не вернется в Штаты и не продолжит лечение, он умрет. Я не позволю этому случиться! Вы решили посадить его в тюремную камеру. Зачем это вам? Потешить самолюбие? Он же для вас бесполезен!

Шаги приблизились, но Белль различила лишь темный силуэт.

— Может, ты и права. Для меня он бесполезен. Но из него выйдет отличный пример.

— Пример для кого?

— Для всех, кто осмелится совершить что-то подобное. Сколько можно третировать мою семью? Пресса всколыхнулась и решила подлить масла в огонь, потому что на носу третья годовщина аварии? Я этого не допущу.

— Значит, вы не против, чтобы умирающий фотограф сгинул у вас во дворце? Никогда не слышали, что злом зла не поправишь?

— Ты заблуждаешься! — гневно проговорил принц. — Я не собираюсь ничего поправлять. То, что со мной сделали, уже не изменить. Сейчас я жажду расправы!

Судя по звуку, мужчина от нее отвернулся. И пошел прочь.

— Нет!

— Я все сказал, — отрезал принц. — Слуга тебя выпроводит.

— Возьмите меня вместо него… — слетело с ее дрожащих губ. — Позвольте занять его место.

— Но зачем? — Принц снова приблизился к Белль.

Она часто заморгала, мысленно посетовав, что не обладает ночным зрением.

— Я же не больна. Я могу сидеть под стражей сколь угодно долго. Мне это по силам. — Загвоздка заключалась в том, что Белль собиралась получить степень магистра по литературе, но ради жизни отца она пожертвует клочком бумаги.

— На кой черт тебе это?

— Просто объявите, что это я сделала снимки. И втянула принца в неприятности. Пусть примером стану я. — Он молчал. В комнате все стихло, и она решила, что принц ушел. — Прошу!

— Легенда слабоватая. Нет.

— Но вы же собирались наказать его в назидание остальным…

— Верно. Тем не менее… тебе найдется более изощренное применение.

По ее телу пробежали мурашки. Страх.

— Хотите, чтобы я…

— Если бы я хотел проститутку, я бы уже ее вызвал. Дело в том, что ты… Красивая. Необычная. Я сейчас в непростой ситуации. Твой отец не просто так решил меня снять. Последние три года страной правил наместник. Его срок подходит к концу. Я должен сделать выбор — либо отречься от престола, либо вернуть свое по праву.

Во рту Белль появился странный металлический привкус.

— И что же вы решили?

— Больше не прятаться, — ответил принц. — Я вернусь на трон и докажу, что еще на многое способен. Ни меня, ни мою страну не сломить! И я не прогнусь под натиском прессы.

— Ну, знаете… Я не смыслю в государственных делах. Ничем помочь не могу.

— Глупая! Мне не нужны твои мозги. Мне нужно то, чем я сам больше не владею. Мне нужна твоя красота.

Белль с трудом следила за ходом его мыслей.

— Значит, по рукам.

Он не дал ей времени отреагировать. Скоропалительное заявление ошеломило ее, и от страха у нее подкосились ноги.

— По рукам… — Белль не до конца понимала, на что согласилась.

— Отлично. Сейчас Фос сообщит твоему отцу, что он свободен.

Белль не знала, что и сказать. Победой здесь и не пахло. Ей было страшно настолько, что ее бил озноб. Она стала пленницей, согласившись занять отцовское место в замке безумца.

— А можно мне… увидеться с отцом, прежде чем он уедет?

— Нет, — отрезал принц. — Это повлечет за собой ненужные слезы. А я окончательно потеряю терпение.

— Так чего именно вы от меня ждете?

— Ты, наверное, слышала, что за любым успешным мужчиной стоит женщина? Вот ты и будешь этой женщиной. Немного смягчишь мой… образ тирана и затворника.

Принц повернулся и пошел прочь.

— Стой! — воскликнула Белль, охваченная паникой.

Мужчина остановился.

— Слуга проводит тебя в твою комнату.

Только не в комнату, а в подземную камеру… У нее кровь застыла в жилах, словно ее накачали наркотиками.

— Тогда можно мне хотя бы на вас посмотреть?

Нет, никакой он не монстр, блуждающий во тьме. Он обычный человек. Только, наверное, со впалой грудью.

Принц не выходил на свет, потому что боялся. Потому что он принадлежал к породе тиранов, которых нельзя даже обсуждать, не заручившись разрешением. Нечего переживать. Сейчас она посмотрит ему в глаза и убедится в этом.

— Раз ты настаиваешь…

Его силуэт стал более четко различаться во тьме. Потом в круге света появилась его нога, а затем показался и он сам.

Рост и вес Белль угадала правильно: мужчина оказался не просто крупным, а огромным, широким и очень высоким. Но ужас был не в этом. Ужас был в его лице.

У него не было ни израненного подбородка, ни круглой челюсти. Напротив, черты его лица были совершенными. Поэтому увечья на них выглядели кощунственно.

Его темно-золотистая кожа была изуродована, покрыта рытвинами, глубокий шрам пересекал один глаз. Настолько глубокий, что бокового зрения принц наверняка лишился. Сохранил ли он способность улыбаться? Еще один шрам украшал рот, так что уголки его губ всегда были опущены.

В этот момент Белль осознала, что ее взял в плен не человек. Ее взяло в плен чудовище.

Загрузка...