Чудовище в плену красавицы

Глава 4

Замок преобразился. Неужели из-за девушки, которая в нем поселилась? Адаму не хотелось придавать ей такую значимость. Во дворце часто бывали женщины: гости или члены персонала, которых он старался избегать. Больше десяти лет у него работала Афина.

С появлением Белль ничего не должно было измениться. Но он ощущал ее присутствие даже в воздухе. Адам усмехнулся. Видимо, Филип попал в точку. Из-за своей изоляции он начал потихоньку съезжать с катушек.

Настолько привыкнуть к дворцу, чтобы чувствовать каждого нового человека… Да, это попахивало безумием.

Хотя гораздо безумнее было охватившее его возбуждение, когда вчера вечером он дотронулся до Белль. Совершенно зря. В нем проснулись эмоции, которых он никогда не испытывал.

Впервые на своей памяти принц почувствовал себя неприкаянным. Обычно он занимался своими делами, не покидая стен замка, или, если ему хотелось сменить обстановку, в саду. Часто также он занимался физкультурой.

Сейчас все изменилось. И перемены его не радовали.

Адам бродил по дворцу, и, завидя его, слуги прятались кто куда. Он как будто излучал свое плохое настроение.

Если бы появились неотложные государственные дела, Фос о них бы уже сообщил. Но советник не приходил, а значит, работы не предвиделось.

Адама это страшно разозлило.

Мимо прошмыгнула служанка, и он остановил ее взглядом.

— Принесите кофе в библиотеку! — скомандовал он.

— Простите, ваше величество, но кофе уже там, — пролепетала она, поклонившись.

— С чего вдруг?

— Это для леди… Афина распорядилась подавать ей еду, где бы она ни находилась.

Ну конечно! Домоправительница решила перехватить у него бразды правления!

— Вы поступили правильно, — успокоил он служанку. — Можете идти.

Адам направился в библиотеку. И увидел там Белль. Она сидела в кресле, поджав под себя ноги. Одежду со вчерашнего дня она так и не меняла. Точно, ей же нечего надеть. Надо будет проследить, чтобы ей подобрали наряды.

Девушка увлеченно читала книгу и не заметила, как он вошел.

— Наслаждаешься чтением?

Белль подпрыгнула на месте и подняла на него круглые от удивления глаза.

— Как видишь, — процедила она. Ее бледные щеки порозовели. Неужели от смущения? Или от злости? Скорее, от злости.

— И о чем там?

— Тебя не заинтересует. — Она захлопнула книгу, зажав палец между страницами, склонилась над столиком у кресла и взяла чашку.

На столе стояли еще одна чашка и графин. Адам налил себе кофе.

— Мне сказали искать здесь и тебя, и кофе.

— Судя по всему, ты нас нашел. — Она покосилась на него и задумчиво прижалась губами к краю чашки. — Ты сам говорил, что я могу заходить куда угодно, только не к тебе.

— Верно.

— Тогда почему ты ходишь по дворцу с недовольным видом? Ты сам меня здесь запер.

— Да, agape, а ты сама предложила сделку. Так что не возмущайся. Я твою просьбу исполнил.

— Лучше бы ты нас обоих освободил.

Адам засмеялся:

— Ну, нет, так не пойдет. Думаешь, я буду поступать определенным образом только потому, что это правильно?

Адам давным-давно потерял связь между правильными и неправильными поступками и решениями.

И ни одна Дюймовочка не посмеет его учить. Она не знает, что он за человек, какая у него жизнь. Какой на нем лежит груз, который очень скоро его раздавит.

Нужно вернуться к лучам славы. Чем дольше Адам раздумывал над словами Филипа, тем больше убеждался в том, что друг действительно предлагал отличный вариант.

Хватит уже блуждать в потемках.

Адам давно не думал о себе, но для блага своей страны должен изменить политическую картину королевства. Он должен захватить власть, и рано или поздно это произойдет, но…

На снимках того репортера Адама окутывал густой туман. Тот факт, что окружающий мир никуда не делся в его отсутствие, бесил его невероятно. А появление Белль и звонок Филипа лишь усилили его злость.

— А по-моему, люди должны совершать только правильные поступки, — упрямо возразила Белль.

— Не допускаешь мысли, что люди часто поступают так, как им выгоднее? Твой отец, случайно, не этим принципом руководствовался?

Белль помрачнела:

— Наверное.

— О чем мы и говорили, Белль. Выживание! Вот что главное. Дойти до конца. Продлить расстояние между первым и последним вздохом. И если в это время нам предоставляется возможность разбогатеть — мы ею пользуемся.

— Наверное, — глухо повторила она.

— Пойми, меня здесь держит не корысть, а любовь к своей стране. Наместник Кириакос хороший человек, но он не Казарос. Олимпиос — не его наследство.

— Ясное дело.

— Когда-то я думал, что предстану в глазах своего народа слабаком. Что люди не захотят видеть меня изуродованным. Поэтому я старался оставаться в тени. Я сделал все возможное, чтобы люди не подняли на смех своего обезображенного правителя.

Белль поморщилась, но смолчала. Надо смотреть правде в глаза — он действительно был обезображен. Прошли те времена, когда Адам и Нанта, самая красивая королевская чета, были обласканы высшим европейским светом. Камеры преследовали их повсюду. Но теперь он лишен и своей принцессы, и привлекательности.

Адам вынужден вернуться вовсе не из-за самолюбия.

— Кстати, в качестве бонуса испытаешь на себе, каково это — оказаться по ту сторону фотообъектива, — добавил Адам.

Белль закатила глаза:

— К чему ты клонишь?

— Ты наверняка уже догадалась, что мы произведем сенсацию. Именно поэтому вчера и заговорила о своем парне. Ты даже не представляешь, какая это будет новость! До аварии я будоражил умы только европейской знати. А теперь моим возвращением заинтересуется весь мир. Всем до смерти захочется посмаковать подробности жуткой аварии. Таблоиды запестрят сальными заголовками. А когда рядом со мной увидят такую красавицу… Это будет фурор.

Адам снова намеренно не упомянул ни слова о своей жене. Не для ушей Белль.

— Даже не мечтай позвонить своему парню. Я сделаю так, что ни одна живая душа не усомнится в наших отношениях.

— Мой отец точно не поверит, — сказала она. — Наверное, он сейчас в больнице. Там должен быть телефон.

Адам почувствовал напряжение.

— Думаешь, он не поверит, что это я убедил тебя остаться? Я предложил тебе дорогую одежду, украшения… удовольствия. И ты польстилась.

— Конечно, не поверит.

— Потому что я урод? Послушай, Белль, мужчине в моем положении не нужно быть красавцем. С моими навыками не обязательно иметь идеальное тело, чтобы довести женщину до оргазма.

Белль покраснела до кончиков волос. Адам же почувствовал, что его кровь буквально кипит. Второй раз за последние сутки он ощутил возбуждение. Он ведь легко доведет женщину до пика наслаждения, как только они окажутся в темноте. Не обязательно изменять внешность, чтобы найти на ее теле точки, которые заставят ее содрогаться от ласк в его объятиях.

И снова Адамом руководило не тщеславие, а… желание. Оно скрывалось так долго, что Адам успел списать его со счетов.

А теперь его тело начало возрождаться. Он буквально умирал от сексуального голода.

— Мне это не интересно, — глухо произнесла Белль.

— Конечно. У тебя же есть парень. И как он? Смазливый? А он знает, как заставить тебя кричать от наслаждения?

Она вскочила с кресла, прижав книгу к груди.

— Ты ужасен!

— Я чудовище, которое держит тебя в плену. Если ты ждала от меня чего-то иного, спешу тебя разочаровать.

Белль смерила его негодующим взглядом и уже хотела рвануть из комнаты, но Адам подбежал к ней, выхватил книгу, их пальцы соприкоснулись, и по всему ее телу побежали искры.

— Ты потерял страницу! — возмущенно воскликнула она.

— Найдешь сама. — Он повертел книгу в руках. — Что это?

— «Анна Каренина».

— Это она бросилась под поезд?

— Да. Мне об этом остается только мечтать.

Адам запустил пальцы в волосы Белль. Он думал, что она тут же отойдет. А она застыла от изумления.

— Что-то я сомневаюсь.

— В чем? Что у меня есть мечты?

— Разумеется, у тебя есть мечты! Нет. Я сомневаюсь, что ты хочешь броситься под поезд.

Адам погладил ее шелковистую щеку, обвел пальцем контур губ. Это ее встряхнуло, и Белль отскочила.

— Я приехала сюда, чтобы спасти отца. За это я должна отправиться с тобой на вечер, для которого, кстати, у меня нет платья. Ни о чем больше мы не договаривались. Скажи, если ты хочешь чего-то еще. Тебе нужно мое тело? Я лягу и буду ждать тебя. Но не забывай, что близость будет по принуждению. И не надейся меня соблазнить. Это невозможно.

— Я никогда не заставлял женщину ложиться со мной в постель.

— Ну да, ты же принц! Кто посмеет тебе отказать? — Белль судорожно вдохнула и отошла еще на шаг, и Адам решил, что она закончила свою эмоциональную речь. Но она продолжила: — А ты был с женщиной после… Сам знаешь… Теперь тебе, наверное, будет сложно? — выпалила она с горящими глазами, сразу раскаявшись за такой меткий удар.

Тут Адам не выдержал. Он схватил ее за руку и притянул к себе. Белль потеряла равновесие и упала ему на грудь, прижавшись к упругому, мускулистому телу.

Он крепко схватил ее за подбородок и страстно впился в ее губы.