COMEBACK, или По Контракту должна быть любовь!

Глава 45. BF-line

В лифте она набрала сообщение менеджеру Паку — короткое «Они знают. Спасибо за сотрудничество». Затем Джемину сообщила о дате, когда выйдет стейтмент. Девушка не могла не спросить, как быть с кадром от Dispatch. Менеджер Хан уверил, что они найдут, как это обернуть в свою пользу.

«У Хонсу были тëмные волосы до окрашивания. Заявим, что это старое фото.»

Интернет раскачивало на волнах. Нельзя сказать, что о Соён и таинственном парне писали все — не та степень популярности. Но из двадцати статей как минимум в двух пару упоминали, а вовремя появляющиеся фотографии только подогревали интерес к теме. Люди пытались предсказать, когда OK entertainment ответит на слухи. В комментариях под постами Imprint обсуждали поведение Соëн.

«Она правда встречается с кем-то? Сумасшедшая!»

«Я как бы ждал её два года! Соён, бросай его.»

«Просто оставь в покое группу. Если тебе плевать, зачем портить их репутацию?»

Соён не хотела знать, что пишут люди. Она не заходила в аккаунт Imprint, но всё равно получала уведомления о новых сообщениях и отметках. От личного аккаунта тоже хотелось избавиться, но нужно было продолжать рекламную кампанию. Сейчас нельзя было сбиваться с графика. Соён публиковала полученные от Джемина фотографии с утверждёнными подписями.

«Дождливо.» И серое пасмурное небо.

«Скоро станет темно.» И городской пейзаж, на который попадал угол здания ToU.

«Спи, красавица.» И россыпь яблок.

Ничего конкретного, кроме цитат из песни Хонсу. Соëн не знала и не хотела знать, о чëм именно эти строки.

На каждой истории висела отметка о просмотре её аккаунтом Imprint. Видел ли кадры менеджер Пак или кто-то из девочек, Соён не знала до вечера воскресенья.

Позвонила Джиын. Было уже довольно поздно, и Соён почувствовала неладное. Джиын была из тех, кто предпочитает слать сообщения, ночные звонки ей были не характерны. Последний раз она звонила так поздно, когда они с Хоа попали в аварию из-за гололедицы. Машина не сильно пострадала, все отделались испугом, но Джиын долго плакала и зарекалась снова садиться в автомобили. Правда, уже на следующий день поехала сниматься для рекламы парфюма, хотя от еë желания это зависело в последнюю очередь.

Соён ответила не задумываясь. Джиын потребовала сейчас же к ней приехать, чтобы серьёзно поговорить. Судя по голосу, она была сильно пьяна. Геолокация указывала на палатку, где продавали соджу и жареное мясо. Соён знала, что Джиын не ходила в такие места: здесь не было туалета, где можно было бы привести себя в порядок методом V. Но зато рядом был небольшой парк с широкими скамейками. Джиын иногда приходила туда, чтобы выпить. Соён вызвала такси и уже через пятнадцать минут была на месте.

Девушка вышла на парковую аллею. В сумерках голые ветки выглядели устрашающе. Напоминали дикую мëртвую изгородь возле отеля, где снимался Хонсу. Неприятная ассоциация.

Соëн шла по освещëнной фонарями дорожке и искала Джиын. Пройдя три скамьи, девушка увидела айдолку. В джинсах и полупрозрачной белой кофточке с открытыми плечами, она сидела на скамейке, опираясь рукой на спинку и даже не думая прятаться. Словно не знала, что теперь, когда число подписчиков стало шестизначным, следовало оберегать имидж. Хрупкие фанатские сердца не выдержат реальных несовершенств. Им и одной Соëн хватит. Джиын, не чувствующая меры в алкоголе, была слишком красива, слишком любима InMe.

На удивление, подруга всё ещё оставалась в сознании, хотя раньше в это время Соён забирала её уже полуспящую. Сегодня Джиын, видимо, и начала праздник позже, и закончила. Соён не стала снимать маски — кроме них в парке были люди: пара гуляющих с собаками, пожилые женщины с палками для спортивной ходьбы.

Соëн попыталась поднять Джиын с места, но та отчаянно сопротивлялась.

— Я ещё не закончила. Сядь. Будем говорить.

Хотелось шикнуть на айдолку, отчитать за беспечность. Но Соëн посчитала стоящие возле Джиын бутылки соджу — их оказалось две, — и устало плюхнулась на скамейку. Толку в нотациях не было никакого.

— Лицо. Хочу смотреть тебе в лицо.

Девушка закатила глаза, но стянула маску на подбородок. Нужно только дождаться минуты, когда Джиын начнёт клонить в сон. Айдолка всегда пила на голодный желудок: много времени это не займëт.

— Я понимаю, что ты расстроилась, но жизнь продолжается, а ты сейчас рушишь собственную карьеру. Скажут потом, что Пак Джиын алкоголичка, — серьëзным тоном, хотя и в шутку, проговорила Соён. Они когда-то дурачились, позволяя себе такие фразочки. Но Джиын и подумать не могла, что карьера на самом деле окажется так хрупка.

— Ты соврала насчёт причины, по которой директор Пак не допустил тебя к возвращению.

Соён подняла глаза и хмыкнула.

— О, так ты лучше знаешь? Ну, поделись. Расскажи мне.

— Я видела комментарии. И фото. И много чего прочитала. Кто он такой? Ты действительно влюбилась до такой степени, что готова бросить нас ради него? Или их двое? Ты бросаешь группу ради парней?

Джиын говорила быстро, и язык у неё заплетался из-за количества выпитого алкоголя. Но даже когда она запиналась, всё равно начинала предложение заново и произносила, не давая Соён и шанса вставить комментарий. А Соён и не пыталась: знала, что пьяную Джиын бессмысленно перебивать. Только когда она взяла бутылку соджу и отпила из горла, Соён смогла ответить.

— Я не знала, что всё будет так. — Не оправдание, но констатация факта. Снова фальшь, которую пьяная айдолка точно не заметит.

— Утонула в их глазах? Растаяла в объятиях? Ты вообще думала о нас? О том, что будет с группой? С группой, Соён-а! — Джиын поставила соджу на скамью, и пустые бутылки зазвенели. — Мы всегда были вместе. А ты даже не удосужилась посвятить нас. Врала прямо в лицо. Что директор Пак сказал? Я знаю, что вы говорили.

— Сказал, активность на аккаунте Imprint поднялась.

— Конечно! Тебя ненавидят!

— Да, именно. — Соён не видела смысла спорить. — Но есть и плюсы. Я точно знаю, что обо мне думают. А вас потом пожалеют и поддержат. Будь умней, пользуйся.

— Соён, ты столько работала ради альбома! Он использует тебя. Они оба используют! — Искренне и беззлобно закричала Джиын. — Замутил с популярной девчонкой и радуется. А ты влюбленная дура.

— Джиын.

Девушка хлопнула по спинке скамьи ладонью, зелёное стекло снова зазвенело. Соён устало вздохнула: Джиын редко напивалась настолько сильно. По пьяни она начинала всë гиперболизировать, становясь слишком драматичной.

— Больше всех нас работала. Стажировка, тексты, танцы. Ты столько сделала ради общего успеха! Ты бросаешь всё в топку? Отказываешься от достигнутого именно сейчас? Тебя сожрут с потрохами!

— Ты тоже? Собираешься наброситься на меня.

Джиын замолчала и посмотрела на Соён зло. В глазах стояли слёзы, но девушка не спешила бросаться в чужие объятья. Соён бы отодвинулась, если бы не знала Джиын достаточно хорошо.

— Я не хочу всё потерять.

— И ты не потеряешь. Моя жизнь вообще тебя не касается. — Соён говорила тихо, но знала, что её внимательно слушают. Она встала с места. — Да, я была частью группы. Но это не значит, что без меня вы перестанете существовать.

— Но контракт… Неустойка! Откуда у тебя такие деньги? Не представляю, сколько это может быть!

— Заплачу. Меня всё равно не выпустят на сцену. Я неудобный айдол, антихаризма.

— Хочешь сказать, что нам ещё повезло, что тебя не будет? Что мы все лучше тебя? А знаешь, мы лучше! Мы говорим друг с другом, а не сбегаем на свидания посреди тренировки! Не может же всё оборваться?! Сколько ты должна компании? Твои парни покроют неустойку, по-твоему?

Речь Джиын становилась всё менее связной, и Соён поняла, что пора её уводить.

— Прекрати. Вставай.

Соён позвонила Аин и, на удивление, сразу получила согласие на просьбу помочь. Девушка успела только выкинуть пустые бутылки в урну: машина была у палатки уже через две минуты. Джиын всё ещё возмущалась, но не сопротивлялась, когда Соён взяла её под руку и потянула к авто.

Они сели на заднее сидение серебристого седана. Аин назвала адрес Джиын, и Соëн подтвердила его, смотря в глаза сестрëнке Swaggers через зеркало заднего вида.

— Пожалуйста, побыстрее, — прошептала едва слышно, и Аин кивнула. Машина плавно тронулась с места.

Джиын положила голову на плечо бывшей одногруппницы. Она плакала, а Соён молчала, но не отпускала чужой руки. Ехать пришлось минут двадцать пять. Джиын всхлипывала всё тише, а потом задремала. Соён пришлось разбудить её, когда машина остановилось у дома. Девушка помогла участнице Imprint дойти до подъезда.

— И кто тебе купил столько?..

— Хоа-онни.

— Пусть она и заботиться о том, чтобы ты не вырубилась в парке. Ей звони в таком состоянии, не мне. А лучше не пей одна. — Пробурчала Соëн, а затем отпустила Джиын. Перил лестницы подъезда вполне достаточно для того, чтобы айдолка могла пройти ещë два шага без помощи. — Иди. Выспись. Повтори текст и танец. Флиртуй с камерой, как ты одна умеешь. Вспоминай о самом счастливом моменте или курице. Поддерживайте друг друга. Всё в ваших руках.

Аин терпеливо ждала, но Соëн не хотела задерживать еë надолго, так что прощание получилось скомканным.

— Соён-а… Не уходи? Останься с нами. Пожалуйста.

— Джиын, не пей слишком много в следующий раз.

Соён развернулась и пошла к машине, чтобы сесть на переднее сидение. Она услышала, как Джиын выругалась ей в спину, и это вызвало грустную улыбку. Девушка совсем не злилась. Досадно было, что их последний разговор прошёл так. Но теперь Соён хотя бы знала, что Джиын было не всё равно.

Аин накрыла руку Соëн своей, когда бывшая айдолка пристëгивалась. В этом жесте чувствовалась поддержка.

— Тебя домой отвезти?

— Да, пожалуйста. Только дождëмся, когда она зайдëт в подъезд.

— Конечно.

— И ещë просьба.

— Что угодно.

— Не говори никому. Особенно Джемину.