Девочка Лютого

Глава 50. Наконец-то диалог

— Макс, давай не сейчас…

— Именно сейчас, Карин. Нам надо перешагнуть через это и идти дальше.

Я морщусь и отворачиваюсь от него. Ну вот зачем ему обязательно все испортить.

— Девочка моя, посмотри на меня, — он поворачивает мое лицо к себе. — Я никогда не отмазывал Серегу от тюрьмы. Я даже не знал об этом его преступлении.

— Но Гордеев сказал… — в слепой надежде у меня внутри все натягивается как струна.

— Ты не так его поняла. Я пару раз вытаскивал его из ментовки, когда он попадал туда за драки. Один раз помог решить вопрос с правами, но это было еще до того, как погиб твой отец. В тот год мы уже с ним не общались. О состоянии его дел я узнал даже не от тети а от Веры. Намного позже. Я говорил с Гордеевым. Ему и в голову не пришло, что ты воспримешь его слова так, будто Сергей остался на свободе с моей подачи.

Я смотрю на Макса во все глаза.

— Мне жаль, что я не знал, насколько все было плохо. Может, удалось бы спасти Веру, — по лицу Лютаева пробегает судорога. — После всего они просто выбросили ее тело в родном дворе. Успокоительное у меня осталось с тех времен, — он криво усмехается. — Хорошее, не правда ли?

Я вскакиваю и крепко-крепко обнимаю Макса за шею. Он тяжело дышит мне в ухо, ему тоже непросто все это вспоминать.

— Я тебе клянусь, девочка, я к расследованию дела с участием Меркушкина отношения не имел. Ты мне веришь? — напряженно спрашивает Макс.

Горло сдавил спазм, и я ничего не могу сказать, только киваю.

Какой это все-таки кошмар. Столько горя и сломанных судеб.

Лютаев долго гладит меня по спине, но мне кажется, что ему сейчас не лучше.

Мне еще долго предстоит бороться с собственным страхом, но рядом с ним я верю, что справлюсь. Макс сильный. Он справился сам и меня научит, как это сделать.

— Больше не убегай от меня. Я чуть не убил Раевского за то, что он тебе помог.

— В похищении нет его вины, — оправдываю я Олега. — Если бы я сразу зашла в квартиру, Каплин бы меня не достал. Если бы не Олег, я бы могла просто сбежать непонятно куда. Вряд ли результат был бы лучше. Хотя я удивилась, что он мне помог все провернуть. Он же твой друг, и должен действовать в твоих интересах.

— Он считал, что действует в моих интересах. Но теперь он зарекся помогать леди в беде. Раевский, видите ли, счел, что я не понимаю насколько ты для меня важна, а тебе стоит успокоиться. Правда, мне кажется, он хотел побыть героем в твоих глазах. Вариант, что ты не захочешь возвращаться ко мне, он не отметал. Олег бы с удовольствием забрал тебя себе.

— Не понимаю этого. Второй раз слышу: забрать себе. Я же человек! Свой собственный!

— Глупенька ты у меня еще, — по-доброму усмехается Макс. — Не переживай, мы с Олегом все выяснили.

Опупеть! Эти двое меня поделили, ни о чем не спросив!

— Вы — самодовольные бараны, — не очень убедительно ругаюсь я.

— Что есть, то есть, — не отрицает Лютаев. — А теперь пошли завтракать. Я очень хочу снова почувствовать, что мир по-прежнему стоит на трех слонах, слоны на черепахах, и что ты никуда не денешься.

Наверное, он меня испортил, потому что, когда он вещает мне теорию плоской земли, я рукой нащупываю кое-что еще. Оно тоже стабильно стоит. С исследовательским любопытством я поглаживаю этот элемент, чем вызываю заминку в Максовском монологе.

— Карина, — хриплый голос Лютаева предупреждает, что я в опасности. — Карина, ты это специально?

— Да, — откровенно признаюсь я.

После рассказа Макса мне так легко, меня переполняет счастье, которое синтезируется в желание присвоить Лютаева себе. А оно мгновенно переходит в сексуальное желание.

— Девочка моя, тебе надо поесть… — Макс звучит не очень уверенно. Кажется, он тоже находит, что есть занятия поинтереснее какого-то там завтрака.

— Мы обязательно поедим, Макс, — я кладу его руку себе на грудь. — Слышишь, как колотится мое сердце. Я очень волнуюсь, мне необходимо сначала успокоиться.

— Маленькая зараза, — смеется Лютаев.

Поймав его взгляд, я провокационно облизываю верхнюю губу и закусываю нижнюю. Видела в одном фильме. Жест показался мне тогда нарочитым и пошлым, но на Макса он влияет нужным мне способом. Лютаев тут же тянется к моим губам.

Стоит ему меня поцеловать, как я забываю обо всем. Когда его пальцы смещаются к моей влажной сердцевине? В какой момент их заменяет толстый член? Я ничего этого не замечаю, пока Макс целует меня, ласкает шею и грудь.

— Моя, — слышу я его слова, перемеженные моими стонами. — Запомни, Карина, ты — девочка Лютого. Я тебя не отпущу.

Хорошо, мой викинг. Меня все устраивает.