Девушка в полосатом шарфе

3

Утро следующего дня было обыкновенным утром понедельника. Раньше оно всегда казалось Кире слишком бодрящим после ласковых сонных выходных. Но теперь все не так: вчерашний день (хотя он был воскресным) взбодрил ее лучше любого понедельника. Вместе с сотнями пражцев, до конца не пробудившихся и потому особенно бестолковых в местах больших скоплений, Кира, напряженно размышляя, шла по тротуару к остановке.

Сегодня в обед ей предстоит посетить автовокзал и попытаться восстановить справедливость. Причем предполагаемый разговор с водителем автобуса станет попыткой свести счеты вовсе не с ним, а с судьбой.

Но Судьба, она очень хитрая пани. Захочет — подарит, не захочет — не подарит, а потом еще и все, что было, отнимет. Что у нее на уме — никогда не угадаешь, и лучше на нее не рассчитывать… За окном трамвая мелькали знакомые очертания утренних домов, и вдруг Кира поймала себя на мысли, что стоит и улыбается, держась за поручень и покачиваясь.

— Девушка, вы в курсе, что уже десять минут стоите на моей правой ноге? А сейчас еще и притопываете.

— Хм, бывает.

— Вы считаете?

— Что, простите?

— Вы считаете, что стоять на моей ноге — это «бывает»?

Кира непонимающе смотрела на юношу, замотанного таким же ярко-полосатым шарфом, как ее колготки, и не могла понять, чего от нее хотят.

— Нет.

— Это обнадеживает.

— Но я не слышала вашего вопроса.

— Вы, наверно, о чем-то глубоко задумались?

— Наверно задумалась, — сказала она, глядя в пространство и постукивая ногой, как ей казалось, об пол.

— Ногу-то, может, все-таки уберете?

— Куда?

— Девушка, с вами все в порядке?

— Вроде да.

— Вы меня слышите?

— А что вы хотите?

— Я прошу вас убрать вашу прелестную ножку с моего ботиночка.

— Ах, вот оно что! Извините!

— Ничего страшного.

— Вы могли бы сразу попросить! И при этом — спокойно!

Он посмотрел на нее еще задумчивей:

— Ну-ну, я понимаю. Утро, все нервные.

Кира обиделась:

— Что «ну-ну»? Зачем вы устраиваете такой шум из-за пустяка?

Парень округлил глаза:

— Я вообще-то не устраиваю шум. Это вы…

— А что я?

— Да хватит уже! Все.

— Нет, ну интересно.

— Я просто попросил вас убрать ногу. А если вы спите на ходу — это ваши трудности. Спать надо ночью.

— Не ваше дело, что мне надо делать ночью. Понятно?

— Понятно!

Он обиженно отвернулся. Кира вдруг посмотрела на него с сожалением и раскаянием. Вот до чего довел ее вчерашний день! Раньше она никогда не ввязывалась в ссоры в общественном транспорте. Раньше она обязательно пококетничала бы с этим симпатичным парнишкой, потом они обменялись бы телефонами…

Сценарий уличных случайных знакомств был известен ей наизусть, вплоть до реплик, которые часто повторялись. Эти сценарии всегда вызывали раздражение у Стефана. А Кире нравилось знакомиться и общаться с людьми, она делала это просто так, совершенно без прицела на какие-либо серьезные отношения. Получалось легко и быстро, она сходилась и расходилась с сотнями людей, и многие телефоны оседали в ее книжке на всякий случай.

Трамвай дернулся, и Кира буквально упала на дверь. Собственно, если бы он не дернулся, она проехала бы свою остановку!

Выйдя на улицу, она направилась в маленький старинный особнячок, где располагалось ее туристическое агентство. Она работала там уже больше года, и это была первая работа, где не приходилось скучать.

Ведь что взять с экономиста? Обычно сфера его интересов в любой организации невелика, а круг общения узок. Здесь же ей явно нравилось. Каждый день приходили новые люди, часто симпатичные мужчины — «шикарные дядьки», которых тут же принимались обрабатывать девушки из отдела продаж. А Кира, увидев их через стеклянную перегородку из своего кабинета, как бы по делу, тоже могла выйти «поводить хвостом».

Конечно, девчонок бесила такая беспардонная наглость с ее стороны, но иногда ее помощь была действительно нужна, например — при подсчете затрат на нестандартное путешествие, маршрут которого планировал сам заказчик. Агентство их было известно во всей Европе, сети офисов располагались чуть ли не в каждом крупном городе, клиенты шли весьма взыскательные, но иногда совершенно не знакомые с географией. С некоторыми приходилось часами возиться, прикидывая, на чем быстрее «доехать» до родины кенгуру, или, например, какой из миланских отелей ближе всего к морю…

Девчонки в отделе продаж умели только улыбаться и иногда по памяти выдавать названия континентов, поэтому объяснять, что до Австралии по техническим причинам не ходят поезда, приходилось именно Кире. К слову сказать, последнего кавалера, из-за которого очень сильно бесился Стефан, она подцепила именно на работе…

Кира поднималась по широкой мраморной лестнице, снова не замечая никого вокруг. Да, а еще после визита на вокзал ей, скорее всего, придется покупать новый мобильный, вдруг вспомнила она. Потому что старый вряд ли найдется. Чудес не бывает.

А денег нет. Их придется занимать. С этой мыслью она решительно повернула в коридор, где размещалась дирекция агентства.

— О! Отлично! Ты-то мне и нужна! — с ходу начал пан Добржанский, ее босс, едва она просунула голову в кабинет. — У меня к тебе важное предложение. Садись.

— Привет, Мат… — начала она и запнулась на полуслове, потому что увидела, что в одном из кресел развалился тот самый юноша из трамвая, в полосатом разноцветном шарфе. Интересно, как он успел добежать сюда быстрее нее?

— Кстати, знакомьтесь: Ян, Кира.

— Здравствуйте еще раз, — сказала она.

— Рад видеть, — недовольно отозвался он.

— Я вот что хотел сказать… — начал пан Добржанский. — Кстати, почему ты не берешь трубку уже второй день? Я уж думал, тебя нет в живых. Что случилось?

Кира махнула рукой:

— За этим-то я к тебе и шла! Мобильник еще вчера остался на сиденье автобуса, теперь я его вряд ли спасу, а новый стоит дорого. Дай денег взаймы, а?

— Вот те раз! У меня к тебе важное предложение, а ты — «дай денег»!

Ян подхалимски хохотнул. Кира разозлилась.

— Знаешь, что? Каким бы важным ни было твое предложение, без мобильного я жить не смогу! Дай денег.

Пан Добржанский, а попросту Матвей — ее давний приятель (ничего личного, просто приятель!) захохотал от души.

— Вот за это она мне и нравится: иногда такое выдает!.. Ну ладно, в общем, так. Ян у нас — специалист по связям с общественностью.

— Новый?

— Нет, Кира, старый.

— Но он же… разве вы раньше у нас работали?

— Нет.

Матвей поправил галстук:

— Ян — классный пиарщик, один из самых известных в нашем городе.

— Ну ладно, будет тебе меня хвалить-то!

— Да. Так вот. А разговор вот о чем. Гм… Как бы это сказать…

— О чем?

— Ну… в общем… Тебе, Кира, я хотел предложить поехать в Америку. Пока ненадолго, так, на пару…

— Чего-чего?

— Что слышала. В Америку. В командировку.

— Ты с ума сошел?

— Ну что такого? Ты — хорошо соображаешь, хорошо считаешь, отлично разбираешься в маршрутах и особенностях отелей… Опять же, язык знаешь хорошо. В отличие от моих вертихвосток, которые ни черта не умеют делать. Поэтому я посылаю тебя. То есть — вас с Яном.

— Ты меня посылаешь?.. Вот с ним?..

— Эй, полегче! Ян — лучший…

— Про лучшего я поняла. Но что я там буду делать? В качестве кого? И что тебе нужно от бедной Америки?

— От Америки-то?.. — Матвей прошелся по кабинету, сел в кресло, как всегда аккуратно поддернув штанины за стрелочки. — Это другой вопрос.

— И что же?

— Ты знаешь, что мы решили выходить на американский рынок. Наши сейчас там работают вовсю. Но у них не складываются отношения с тамошними банками… Постоянно не хватает денег. А вы должны все изучить, проверить расходы, продумать, как нам можно расшириться, распиариться, так сказать…

— А в чем проблема?

— Ну в чем… Американцы не любят европейских конкурентов. Но очень любят деньги. Поэтому — можно сказать, я вас посылаю в разведку. Нужно узнать, что не так, и доложить мне.

— А орден будет?

— Кира! Я говорю серьезно.

— И я серьезно: за разведку всегда орден давали.

— Ты должна согласиться.

— Матвей! Ты тронулся умом, и никуда я не поеду! Лучше дай денег.

— Кира!

— И я пойду, а то работы много, а? Ну дай.

— Ну ты посмотри на нее! Вот что с ней делать?

Кира упорно избегала взгляда лучшего специалиста Праги по связям с общественностью. Может, он и лучший пиарщик, но при этом — хам и зануда. А она таких терпеть не может.

— Я не могу жить без телефона. А дешевый не хочу. А ты со своей Америкой пристаешь, — сказала она.

— Хорошо. Тогда давай решим так: фирма покупает тебе телефон, какой выберешь, хоть за полторы тысячи, а ты соглашаешься на командировку.

Она подняла на него удивленные глаза:

— Самый дорогой? В командировку? Полторы тысячи евро?

— Да. Причем не взаймы, а в подарок. Как ты на это смотришь?

— А ты не шутишь?

— Нет.

— Хм.

— На вашем месте я бы согласился, — вставил Ян.

Она молчала.

— Ну так что, Кира?

— Нет.

— Господи, но почему?!!

— Я должна подумать.

— Слушай, я же тебе не жениться предлагаю! Вот ты говоришь «денег нет», а знаешь, сколько я тебе за эту командировку заплачу?

— Сколько?

— Много.

— Ну сколько?

— Ну очень много.

— А ты скажи.

Матвей взял листочек и написал сумму.

Ян деликатно отвернулся. Кира посмотрела на цифру, округлила глаза и перевела безумный взгляд на начальника:

— Это все — мне?

— Да! — с гордостью ответил тот. — Теперь ты понимаешь, как я тебя ценю?

— Я все равно должна подумать.

— А! Фиг с тобой, иди думай. — Он махнул рукой. — Но учти: за телефоном пойдем вместе.

— А когда?

— Я посмотрю, когда у меня окно.

— Хорошо. Но имей в виду: я так дешево не продаюсь! За какой-то там телефон…

— Конечно-конечно! — Матвей выставил вперед две ладони и прикрыл глаза, изображая полное согласие и глубокое понимание.

И выходя в приемную, Кира не удержалась: оглянулась на Яна и с желчью в голосе произнесла:

— Что же лучшие пиарщики так дешево ценятся в нашем городе, что вынуждены ездить на трамвае?

— У меня машина в ремонте, — угрюмо пробормотал он. — Всего хорошего.

— Взаимно! — сказала она, саркастически искривив губы, и как следует хлопнула дверью.

Водителя автобуса она так и не нашла. С сегодняшнего дня он ушел на больничный, что было вполне объяснимо. После такой, прямо скажем, недешевой находки в салоне автобуса Кира тоже ушла бы на больничный… или в отпуск. На всякий случай. Конечно, это — не полторы тысячи, как было обещано Матвеем, но все-таки.

Дозвониться с чужих мобильных или городских телефонов она к себе не могла ни вчера вечером, ни сегодня утром: шли длинные гудки, но трубку никто не брал. Странный какой-то водитель автобуса, мог бы и отключить давно.

После обеда они с Матвеем исколесили полтора десятка магазинов и купили наконец для нее чудо техники. Чудо могло делать все. Единственное, чего оно не могло, это разговаривать с хозяйкой самостоятельно и утешать ее, когда она горевала о пропавших номерах примерно сорока приятелей. Утешал ее Матвей.

— Ну зачем они тебе? Уедешь в Штаты, заведешь себе новых друзей.

— Ты говоришь, как будто речь идет о хомячках, которые сбежали. Хотя ты прав. Я их всех ненавижу.

Матвей с показным страхом отодвинулся от нее, хотя ехал за рулем:

— Ты прямо сегодня одержимая какая-то! Что случилось?

— Да так. Вчера я сбросила с плеч большой груз.

— Полегчало?

— Нет. Груз оказался ненужным. А я его так долго таскала на себе.

— Хм. Так что у тебя стряслось? Я уж вечером собрался ехать искать тебя по всему городу. Не берет трубку и все!

Кира открыла было рот, чтобы поведать ему вчерашнюю историю, но решила промолчать. Вот кому надо было звонить из автобуса! Эх, глупая она, глупая…

— Ну что молчишь? В контору едем? Или пойдешь собираться?

— А зачем так спешить со сборами? Ты меня решил отправить прямо завтра? — испугалась она.

— Во-первых, не тебя, а вас с Яном. Чего вы, кстати, друг на друга взъелись?

— В трамвае познакомились. Хам!

— А. Он просто не умеет пользоваться общественным транспортом.

— Ой, какие мы нежные!

— Ладно, не дуйся. Вообще-то я тебя не завтра отправляю, а как соберетесь и подготовитесь. Едете вы на пару месяцев для начала, может — больше.

— Ни фига себе начало!

— Кира, ну пойми: это твой шанс.

— Какой шанс?

— Не знаю, с языка сорвалось. Неужели ты всю жизнь собираешься работать экономистом, меняя фирмы раз в год, потом — старшим экономистом, потом…

— Ага! А потом и до финансового директора недалеко. Пойду по твоим стопам. Карьеру можно сделать на любом месте, было бы желание.

— Да, верно… Но как-то не похожа ты на экономиста, который собирается делать карьеру. Тебе, по-моему, вообще все равно.

— И ты туда же!

— А кто еще туда же?

— Да вчера одну сумасшедшую старушку встретила в автобусе.

Матвей ее не слушал:

— Ты — творческий человек. Из тебя же лезет креатив, поэтому я тебя и ценю. И эти вот чулочки… И шарфик.

— Не надо путать! Шарфик — у твоего Яника! А у меня — шапочка.

— Ха-ха-ха! Точно! А вы друг другу подходите. Из вас бы даже получилась неплохая пара.

— Так вот ты зачем нас вместе посылаешь? Старый сводник!

— Ничего подобного! Ни то, ни другое. Я молодой, и мне наплевать, кто с кем дружит. А полосочки ваши правда похожи.

— Кстати, это не чулочки. А колготки.

— Кира. Давай не будем о чулочках, я волнуюсь.

Она рассмеялась:

— Не забывай, что ты женат и у тебя двое детей.

— Ну… Это поправимо. Ты знаешь, я всегда к тебе неровно дышал.

— Да, всегда — это один раз, когда на новогодней вечеринке не было твоей Златки и ты пригласил меня танцевать, а потом…

— Хватит вспоминать всякие глупости.

— Нет, отчего же. А Яник знает, что ты…

— Хватит называть его Яником! И не напоминай мне тот случай.

— А то телефон отнимешь?

— Да! Кстати, он тебе правда нравится?

— Очень! Спасибо, Мотька! — Она перегнулась через ремень безопасности и чмокнула его в щеку. С ним можно. Он действительно никогда к ней не дышал. Хоть ровно, хоть неровно. Просто друг. Впрочем, с этим словом сейчас надо обращаться осторожнее…

На сборы Матвей выделил им с Яном двое суток. Он в приказном порядке заставил их обменяться номерами, чтобы обговаривать все необходимые моменты. А потом, чтобы снять неловкость в общении, которая образовалась в результате того памятного случая в трамвае, пригласил на следующий вечер обоих к себе в гости, на «явочную» квартиру — так называлась жилплощадь, арендуемая агентством «на всякий случай», а на деле Мотя водил туда своих любовниц.

Кира не хотела расставаться с новым аппаратом ни на секунду: как только выдавалось свободное время, она углублялась в изучение меню. И всякий раз обнаруживала там что-то новое и необычное.

— Ух ты! И это здесь есть! — только и слышали от нее окружающие.

Ужин прошел в более-менее мирных тонах, хотя Кира не понимала, зачем Матвею понадобилось заранее знакомить их с Яном. В Штатах в их офисе работают еще два десятка соотечественников, и они могли бы познакомиться прямо там… А может, Матвей и правда — старый сводник?

Она исподтишка покосилась на Яна: он симпатичен, но совершенно не в ее вкусе. Похож на какого-то бродячего музыканта. Кира зевнула. Нет, она любит других мужчин. Таких солидных, в костюмах и галстуках… Нет, можно и без костюмов, но главное — на дорогих машинах и обязательно с дорогим одеколоном… А этот Яник — ну что с него взять? Может, он наврал, что у него машина сломалась? Может, он всю жизнь ездит на трамвае. Короче, он — совершенно не ее случай.

— Эй!.. — Матвей помахал ладонью у нее перед носом. — Кира! Ты с нами?

— Ага! — ответила она, в очередной раз зевнув и быстро закрыв рот.

— И о чем мы сейчас разговаривали?

— Откуда я знаю.

— А ты о чем думала?

— О мужских галстуках.

— Ого! Знаешь, что говорил по этому поводу Фрейд?

— Думаю, что это — целиком и полностью его проблема. Слушай, Мотька, я пойду. Спать охота.

— Тебе охота не спать, а остаться наедине с мобильным телефоном, чтобы продолжать в нем ковыряться. Смотри, я уже жалею, что купил тебе такую игрушку.

Ян улыбнулся, глядя на Киру:

— Все дети когда-нибудь бросают новые игрушки. Я вот свои ломал сразу же.

— Фи! Какая легкомысленность! — Кира надменно подняла брови и еще раз зевнула. — Я пошла!

— Мне кажется, в легкомысленности мы с вами могли бы посоревноваться.

— Что-о?

— Вспомните себя в трамвае.

— Да я вам знаете что!

— Да, девушке пора домой, — сказал Матвей, дернув ее за рукав.

— Я тоже, пожалуй, пойду, — неожиданно поднялся Ян.

— Тоже?

— Да. Вас проводить, Кира?

— Как-нибудь обойдусь! Тут рядом! — Она со злостью застегивала пальто не та ту пуговицу, от чего ворот криво лежал на плечах, а она злилась.

— Ну пока.

— Пока, Матвей.

— Да! Спасибо за все! Пока! Черт побери! Кривая застежка! Кривой капюшон!.. Пока, Мотя!.. Блин! Кривая дверь!

На улице было холодно.

— Вам в какую сторону? — по-джентльменски спросил Ян.

— В ту! — Она взмахнула рукой и задела его подбородок. — Извините.

— Ничего, я уже привык. Пойдемте?

— Я же сказала, что меня не надо провожать! Не надо быть таким занудой!

— Много о себе думаете. Я не собираюсь вас провожать.

— Тогда зачем идете за мной?

— Просто мне тоже в ту сторону.

— Да? — с подозрением в голосе спросила она. — А где вы живете?

Ян назвал ее улицу. Кира взволнованно прибавила шагу.

— А дом? — буркнула она в кривой воротник с торчащим верхним углом.

— Не помню. По-моему, там что-то про шляпы. Там еще магазин есть на первом этаже.

— Вы все врете, вы подсмотрели! — заявила она, не сбавляя скорости, проскакивая проезжую часть.

— Это вы о чем? И куда вы бежите?

— Я живу в том же доме!

Ян остановился:

— Правда что ли?

— Да! А вам я не верю.

— Почему?

— Потому!

Пару улиц они прошли молча.

— Ну так почему вы не верите? — снова спросил он.

— Я вас ни разу не видела.

— А я недавно переехал. Может, поэтому вы меня не помните.

Она остановилась и посмотрела ему в глаза. Под влиянием паров белого вина, выпитого у Моти, он казался очень даже ничего. Светловолосый, немного обросший, а глаза — хитрющие! Или это просто разрез такой? Необычно… Кира нахмурилась. Но этот вот полосатый шарф все портит. Ему подошел бы совсем другой стиль. Впрочем, все равно он не в ее вкусе.

Ян улыбнулся, прочитав по ее лицу:

— Я вам сильно не нравлюсь?

— Да. Тем более что я вам не верю.

— А у вас пальто криво застегнуто.

— В смысле?

— Пуговицы на одну сдвинуты. — Ян спокойно расстегнул ее пальто, а потом снова застегнул как надо. За всю процедуру оба не проронили ни слова. — Ну вот. Теперь хорошо.

— Спасибо. Но я могла бы и сама.

— Вы всегда такая колючая?

— Нет. Только последние пару дней.

— Тогда мне не повезло.

— Нет, это мне не повезло, поэтому я и колючая. Ну вот мы и пришли. Если вы действительно тут живете. А где ваши окна?

— Вон те три темных — с улицы, и еще есть три — во дворе.

— На верхнем этаже? — мысленно оползая, спросила Кира.

— Да. А ваши?

— Строго под вами. Спокойной ночи, сосед!

И, фамильярно дернув его за полосатый шарфик, она первая убежала к себе в подъезд. Осознавать.