Дикарь и леди

Глава5

Музыкальная комната, достаточно просторная, была подготовлена для танцев, и в бальный зал решили не переходить, Вдовствующая баронесса поспешила занять кресло, стоявшее неподалеку от фортепиано, и сидевший за ним музыкант принялся наигрывать довольно бодрую мелодию. Джентльмены в комнату еще не вернулись, и Марисса, поглядывавшая на мать, видела, что та хмурится. Леди Йорк явно не одобряла того факта, что мужчины задержались в столовой за портвейном. Пожилая дама не имела ничего против портвейна, однако ей ужасно не нравилось, что из-за отсутствия мужчин задерживалось веселье.

Леди Йорк чрезвычайно гордилась тем, что устраивала самые веселые вечера во всей округе; причем вечера эти продолжались почти неделю, а не три дня, как во всех остальных домах. Поместье Йорков было известно тем, что здесь собирались на танцы и во время сезона охоты. Баронесса нанимала прекрасных музыкантов, а также устраивала карточные игры и прочие развлечения, если не было танцев.

Но сегодня-то танцы непременно состоятся! И огорчало лишь одно: мужчины все еще не могли оторваться от своего портвейна.

Баронесса хмурилась еще минут пять, и вот наконец из коридора донеслись веселые мужские голоса. А через несколько секунд в комнате стали появляться мужчины, однако мистера Бертрана среди них не было.

Марисса, чуть приподнявшись, посмотрела в Сторону открытой двери, но не увидела Джуда и в коридоре. Она и сама не знала, почему так ждала его. За ужином он сидел прямо напротив нее, так что она, казалось бы, вдоволь на него насмотрелась… Правда, она была немного заинтригована и все время спрашивала себя: «Что же он сказал даме, сидящей справа от него? Почему та так весело рассмеялась?» И еще она заметила, что другая леди, сидевшая слева от Джуда, смотрела на него сияющими глазами и постоянно трогала его за локоть, пытаясь привлечь к себе внимание.

Действительно, почему эти женщины так странно вели себя? Ведь он не был красивым, не был даже элегантным… И титула у него не имелось. Тем не менее он был им интересен. Почему?

И что он имел в виду, когда говорил о мальчиках и мужчинах? Ведь Питер Уайт едва ли был мальчиком в свои двадцать семь.

— Добрый вечер, мисс Йорк, — раздался рядом с ней мужской голос.

Марисса вздрогнула и повернулась. Но перед ней стоял вовсе не тот, кого она высматривала.

— Добрый вечер, мистер Данвуди, — ответила Марисса с улыбкой.

Неделю назад мистер Данвуди стоял довольно высоко в списке ее потенциальных возлюбленных, но, увы, Уайт оказался менее вежлив, зато более настойчив.

— Мисс Йорк, могу я сесть рядом с вами?

— Да, конечно. Как ваша охота этим утром?

— К сожалению, не очень.

Мистер Данвуди вздохнул и принялся описывать утреннюю охоту, весьма его разочаровавшую.

Марисса вежливо слушала и кивала время от времени. В отличие от ее матери она бы предпочла, чтобы мужчины еще дольше задержались за портвейном. Тогда они, возможно, обсудили бы все свои мужские темы и говорили бы сейчас о чем-нибудь более интересном.

Закончив свою охотничью историю, мистер Даивуди снова вздохнул. Потом вдруг спросил:

— А у вас все в порядке, мисс Йорк? Вы хорошо себя чувствуете?

Марисса судорожно сглотнула.

— Да, разумеется. — Она заставила себя улыбнуться. — А почему вы спросили?

— Ну, сегодня вы выглядите… Вы не такая, как всегда.

— Надеюсь, мистер Данвуди, вы не скажете мне, что я выгляжу слишком уж плохо.

Ей пришлось снова улыбнуться.

— Нет-нет! — воскликнул молодой человек. — Вы сияете, как всегда! Ваши глаза… они такие же изумительные. И волосы — тоже.

Говоря все это, мистер Данвуди воодушевился, щеки его порозовели. Марисса же, глядя на его губы, размышляла: «Очень даже красивые губы… Немного тонковатые, конечно, но вполне соответствующие его лицу». Когда-то она пыталась соблазнить мистера Данвуди. То есть ей хотелось бы, чтобы он поцеловал ее. Но молодой человек страшно разволновался, разнервничался и, возможно, не очень-то хорошо понял, что от него требовалось. Вспомнив об этом, Марисса с улыбкой спросила:

— Вы ведь пригласите меня на танец сегодня вечером?

Молодой человек тут же кивнул:

— Да, непременно! А могу ли я пригласить вас на первый танец, мисс Йорк?

Марисса тихонько рассмеялась:

— Да, разумеется. Это было бы очень даже неплохо, сэр.

Мистер Данвуди расплылся в улыбке, но тут же погрустнел.

— Видите ли, мисс Йорк, я… Гм… Я спрашивал о вашем самочувствии, потому что слышал, что якобы вы и мистер Уайт вчера вечером повздорили.

Марисса вздрогнула и похолодела. «О Боже, — думала она, — вот и настал этот момент…» Тот самый момент, когда стало ясно: у нее имелся только один-единственный выход из положения — выйти замуж за Джуда Бертрана.

Данвуди откашлялся и вновь заговорил:

— Понимаете, я не мог не заметить, что он сразу же исчез. И я очень надеюсь… Надеюсь, ваши чувства не были оскорблены, что бы между вами ни случилось. Мне кажется, он довольно приятный парень, но, возможно, излишне самоуверенный.

— Да, возможно… — кивнула Марисса.

Сделав над собой отчаянное усилие, она снова улыбнулась. Казалось, что Данвуди говорил вполне искренне, то есть полагал, что между ней и Уайтом всего лишь произошла размолвка.

— Да, вы правы, мы с ним действительно поспорили… И я, рассердившись, попросила его уехать. Конечно, сейчас я уже жалею об этом. В тот момент я просто не сдержалась, вот и все.

— Я уверен, что вы действовали правильно, мисс Йорк. Никогда не замечал, чтобы вы проявляли неосмотрительность.

— Благодарю вас, мистер Данвуди.

Марисса в очередной раз улыбнулась, теперь уже — вполне искренне. Данвуди был довольно приятный молодой человек — спокойный, деликатный и красивый к тому же. Он, очевидно, даже не подозревал, какие у нее, у Мариссы, ужасные недостатки. Но возможно, он был не слишком покладистый и не признал бы ребенка от другого мужчины…

— Мисс Йорк, я хотел у вас спросить… — Молодой человек ужасно смутился, и Марисса подумала: «Сейчас он сделает мне предложение!» — Скажите, а мисс Сэмюел ожидается на этой неделе? Я знаю, что вы с ней близкие подруги. И я слышал, что ее мать уже оправилась от болезни, удерживавшей их дома.

— О, я думаю…

Марисса в растерянности захлопала глазами. Неужели мистер Данвуди влюблен в Элизабет Сэмюел? Что ж, возможно… И если так, то тогда понятно, почему он ни разу не поцеловал ее, Мариссу.

— Да, вы правы, Бет действительно моя лучшая подруга. И она обещала вскоре приехать. Я уверена, что она вот-вот здесь появится. Вы писали ей?

Молодой человек густо покраснел.

— Я не думаю, что это было бы прилично… Мы с ней встречались всего лишь однажды.

— И все же я уверена: она будет рада узнать, что вы думаете о ней.

Тут музыка стихла, но почти тотчас же снова зазвучала. И мистер Данвуди, коснувшись руки Мариссы, с улыбкой сказал:

— Позвольте пригласить вас на первый танец. Вы ведь обещали…

— Да, конечно… — Марисса поднялась. — С удовольствием потанцую с вами.

Через несколько секунд мистер Данвуди закружил ее в быстрой джиге, и вскоре к ним присоединились другие пары. К концу танца запыхавшаяся Марисса весело смеялась. Рука молодого человека крепко прижималась к ее, талии, но она говорила себе, что это никакого удовольствия ей не доставляет. Ведь ему нравилась Бет, и она, как ее подруга, могла этому только радоваться.

Уже подводя Мариссу к канапе, мистер Данвуди едва заметно нахмурился и, кивнув куда-то в сторону, тихо спросил:

— А это кто?

Проследив за его взглядом, Марисса увидела, что мистер Бертран наконец-то появился. Стоя у каминной полки, он беседовал с Эйданом, однако смотрел при этом прямо на нее. Но она не заметила ревности в его взгляде, — напротив, в глазах Джуда искрился смех.

— Это мистер Бертран, друг нашей семьи, — ответила Марисса. «И мой будущий муж», — добавила она мысленно.

Как и всегда, Джуд Бертран был самым высоким из мужчин, находившихся в комнате. И он не сводил с нее глаз даже тогда, когда она благодарила мистера Данвуди за танец.

Минуту спустя, увидев, что он направляется к ней, Марисса затаила дыхание. А Джуд с улыбкой сказал:

— Вы превосходно танцуете, мисс Йорк.

— Правда?.. А вытанцуете, мистер Бертран?

— Отчасти. В какой-то степени.

Она ожидала, что Джуд пригласит ее на танец, но он по-прежнему стоял с ней рядом и вежливо улыбался. И тут Мариссу осенило… «О Боже, да ведь он, наверное, совсем не умеет танцевать», — подумала она. Но ведь тогда… Тогда она не сможет выйти за него замуж! Как же она выйдет за мужчину, не умеющего танцевать? Танцы — одна из радостей в ее жизни. Танцы, езда на лошади и чтение романов. Правда, было еще кое-что… То есть ей хотелось бы, чтобы это было, — но только не так, как происходило с мистером Уайтом.

А мистер Бертран, судя по всему, действительно не умел танцевать. Во всяком случае, было ясно: он не собирался приглашать ее на танец.

— Что ж, если вы позволите… Я должна один танец своему кузену, — пробормотала Марисса.

— Да, конечно. — Он снова улыбнулся. — Я буду с удовольствием любоваться вашей грацией издалека.

Марисса тут же поднялась и поспешила в другой конец комнаты. Правда, она понятия не имела о том, где сейчас находился Гарри. Да и захочет ли он танцевать?

Осматриваясь в поисках кузена, Марисса вдруг увидела горничную, стоявшую в дверях; причем было очевидно, что та кого-то высматривала. Заметив молодую хозяйку, девушка выразительно кивнула и отступила в коридор. Марисса тотчас же поспешила за ней.

— Мисс, вам письмо.

Горничная протянула ей конверт.

— От кого? Кто доставил?

Горничная пожала плечами:

— Не знаю, мисс. Письмо оставили у кухонной двери.

Дрожа от волнения, Марисса тут же спрятала письмо в потайном кармане юбки и направилась к соседней двери — это была комната для шитья. Немного поколебавшись, она вошла и закрыла за собой дверь. В комнате никого не было, но тут оказалось довольно светло, поскольку горели свечи. Марисса вытащила из кармана письмо, однако не решалась его вскрыть — ее одолевали дурные предчувствия. И к тому же… Ох, ведь именно в этой комнате она лишилась невинности прошлой ночью. «Но это всего лишь совпадение, — сказала себе Марисса. — Комната для шитья — такая же, как и все прочие. Она ничем от них не отличается».

Наконец, собравшись с духом, Марисса вскрыла конверт. И тотчас же стало ясно, что дурные предчувствия подтвердились.

«Моя любимая!

Несмотря на мои опрометчивые слова, я не собирался причинить тебе боль. Пожалуйста, прости меня за мое поведение. Моя страсть к тебе предстала в ложном свете. Поверь, я действительно люблю тебя. Умоляю, пересмотри свое решение и не отказывай мне. Я мечтаю о том, что буду каждую ночь проводить в твоих объятиях… Буду проводить так же, как провел тот чудесный час».

— Какой же час?.. — пробормотала Марисса, поднимая голову.

Все это длилось от силы минут тридцать — да и те показались ей целой вечностью.

Пожав плечами, она прочитала последние строчки.

«Любимая, верь мне. Пожалуйста, будь моей женой».

Тут Марисса вдруг вспомнила об элегантной фигуре мистера Уайта и о его изящных руках, поначалу казавшихся необыкновенно нежными. Увы, эти руки доставили ей мало радости. И если уж честно, то она не получила совершенно никакого удовольствия от их… интимного общения. Даже вспоминать об этом не хотелось.

Так могла бы она выйти за него замуж?

— Нет-нет, ни в коем случае, — прошептала Марисса. И тут же решительно покачала головой. — За Питера Уайта ни за что!

И вообще, если уж разобраться, то танцы для нее не столь важны. Во всяком случае, танцы — не самое главное в жизни. И она не станет больше думать о предложении мистера Уайта.

Со вздохом сложив письмо, Марисса сунула его в конверт и повернулась к двери, собираясь покинуть комнату.

— О Боже! — в испуге воскликнула она.

Дверь была открыта, и на пороге стоял Джуд, внимательно смотревший на нее.

— Мисс Йорк, он шантажирует вас, да?

Выражение, появившееся на лице Джуда, не предвещало мистеру Уайту ничего хорошего.

— Нет-нет! — Марисса покачала головой и сунула письмо в карман юбки — Он пишет, что любит меня, вот и все.

— И вы склонны простить его?

— Разумеется, нет! — воскликнула она. — Об этом не может быть и речи!

Джуд расплылся в улыбке и проговорил:

— Что ж, очень хорошо… — Он прошел в комнату и остановился у кушетки. — Итак, мисс Йорк, это то самое место, где была потеряна ваша невинность?

— Мистер Бертран!.. — Марисса густо покраснела. — Как вы можете?..

Он вдруг подмигнул ей и, опустившись на кушетку, похлопал по ней ладонью:

— Садитесь, дорогая. И не забывайте: меня зовут Джуд.

— Да, конечно… — пробормотала Марисса.

А Джуд с улыбкой спросил:

— Скажите, вам понравилось то, что происходило с вами в этой комнате прошлой ночью?

Марисса снова покраснела. Подобные вопросы были просто возмутительны! И как ни странно, они необычайно возбуждали. Но как он смел?! Как смел спрашивать об этом?! Да еще с таким невозмутимым видом… Словно говорил о погоде.

Марисса молчала, и Джуд с улыбкой добавил:

— Поверьте, это может доставить удовольствие.

— Я знаю, — пробурчала она, усевшись на кушетку.

— И доставило?

— Нет! — Марисса фыркнула и покачала головой.

Джуд насторожился:

— Он был с вами груб?

— О нет! — Она снова покачала головой. — Но он был… не очень-то впечатляющим. — Едва эта слова сорвались с ее уст, как Марисса осознала всю их неуместность. — То есть я имела в виду…

Она в смущении умолкла.

Джуд весело рассмеялся:

— Значит, был не очень впечатляющим? Да, это серьезная неприятность. Но для молодой леди, теряющей невинность, это, возможно, благо.

— Благо? — удивилась она.

Джуд с улыбкой кивнул:

— Да, в каком-то смысле. Так как было бы гораздо хуже, если бы вы говорили не о своих «впечатлениях», а о боли. А у вас были… болезненные ощущения?

— Ну… был некоторый дискомфорт, — пробормотала Марисса. — Но я подумала, что это из-за его веса, из-за того, что он давил на меня. — Она покосилась на Джуда и добавила: — А вы, конечно же, еще тяжелее…

Он снова засмеялся:

— Само собой, тяжелее. Но поверьте, я не раздавил ни одну даму. Ни разу.

Марисса с любопытством взглянула на собеседника:

— А вы ведь очень опытный, не так ли?

Джуд пожал плечами:

— Думаю, что довольно опытен.

— Но что под этим имеется в виду? — допытывалась Марисса. — То есть что имеется в виду, когда говорят о мужском опыте?

Джуд закинул ногу на ногу и откинулся на спинку кушетки.

— Опытный мужчина — это тот, кто умеет доставлять женщинам удовольствие.

Удовольствие? О, да ведь именно к этому она и стремилась! Именно об этом и думала уже несколько лет. И как ни странно, у нее не было ни малейших сомнений в том, что Джуд Бертран прекрасно знал, как доставить такое удовольствие. Раньше ей это не приходило в голову, а сейчас…

Сейчас она чувствовала, как по телу ее одна за другой прокатывались горячие волны, и все они устремлялись к ее лону, так что между ног становилось все горячее.

В смущении откашлявшись, Марисса пробормотала:

— Но означает ли это, что существует какой-то секрет? Я имею в виду секрет тех мужчин, которые знают, как доставить женщине удовольствие…

— Можно назвать это и секретом. Но скорее это просто знание, доступное лишь счастливцам. И мужчины, обладающие этим знанием, сразу же могут определить, как доставить женщине удовольствие. А вот многие другие пытаются дрессировать женщин — как дрессируют лошадей, чтобы те прыгали через барьер. Вы ведь не хотите мужа-дрессировщика, дорогая?

— Я н-не уверена, что понимаю, о чем вы говорите.

— В самом деле? А я думаю, что вы все понимаете. — Джуд придвинулся к ней почти вплотную. — И я уверен: вы прекрасно знаете, что существует много способов.

Марисса захлопала глазами.

— Способов… чего?

— Доставить женщине удовольствие.

Она едва не застонала — между ног сделалось нестерпимо горячо.

— В самом деле?

Ей казалось, что сердце ее вот-вот выскочит из груди.

— Да, моя дорогая. Разумеется, и мужчины получают удовольствие бесчисленным количеством способов. Но нас, мужчин, понять легче, чем женщин. Потому что мы не такие сложные, когда речь идет об удовольствиях.

«Не такие сложные?» — мысленно удивилась Марисса. Но она-то совершенно ничего не знала об удовольствиях мужчин. Интересно, что они любят? Какие испытывают ощущения?

Марисса украдкой взглянула на Джуда. Ей вдруг ужасно захотелось положить руку ему на колено. Но конечно же, этого делать не следовало. Не следовало его поощрять. И уж конечно, она ни в коем случае не должна подставлять ему губы для поцелуя. Иначе он мог бы подумать, что она жаждет его внимания. А ведь на самом деле ей хотелось только одного — получить удовольствие.

Тут Джуд, чуть изменив позу, поднял руку и осторожно провел ладонью по ее щеке. И Марисса, тихонько вздохнув, прикрыла глаза.

Через несколько секунд послышался его голос.

— Дорогая, могу я называть вас по имени, когда мы наедине?

Он провел большим пальцем по ее шее, а затем — ладонью по спине.

И Марисса тотчас же ощутила, как набухли и отвердели ее соски. Судорожно сглотнув, она пробормотала:

— Да, конечно, можете.

— Что ж, замечательно… Приятно сидеть здесь с вами, милая Марисса. А вам со мной приятно?

— М-м-м…

Она не осмелилась произнести что-нибудь более внятное.

Он немного помолчал, потом вдруг сказал:

— А ведь ваш партнер по танцу, наверное, будет искать вас, Марисса.

На сей раз Джуд произнес ее имя с легким французским акцентом — как произносил свое имя при знакомстве.

— М-м-м…

Только это Марисса сейчас и смогла произнести. Его пальцы скользили вдоль выреза ее платья, и эти прикосновения казались удивительно нежными и возбуждающими.

— Что ж, пойдемте обратно в музыкальную комнату? — прозвучал его тихий голос прямо над ее ухом, и сейчас казалось, что голос у него был таким же возбуждающим, как и прикосновения его рук, от которых исходило необычайно приятное тепло.

Марисса с трудом удержалась от стона — ей казалось, что он склоняется к ней, чтобы поцеловать.

— Так как же, дорогая, вы согласны?

— Да, согласна, — прошептала она, решив, что речь идет о поцелуе.

И тотчас же губы ее чуть приоткрылись.

— Вот и хорошо. Пойдемте, милая Марисса.

В следующее мгновение она вдруг почувствовала, что Джуд, отстранившись от нее, поднялся на ноги. Открыв наконец-то глаза, Марисса увидела, что он протягивает ей руку.

— Позвольте проводить вас, Марисса. Ваши франты, наверное, ждут вас с нетерпением.

— Меня?.. — пролепетала она, принимая его руку. — Но у меня нет ни малейшего желания танцевать.

Джуд помог ей подняться и с улыбкой сказал:

— Вот и хорошо, что нет желания. В таком случае мы с вами будем разговаривать.

Она взглянула на него с удивлением:

— О чем мне с вами разговаривать?

Он издал смешок.

— О том же, о чем вы разговаривали бы с кем-нибудь другим.

: Марисса нахмурилась. Все мужчины говорили только об охоте, лошадях и правительстве.

— Может, рассказать вам о моих прогулках в саду? — спросила она с усмешкой. — Или рассказать о последнем прочитанном мной романе? А может, вас интересует мое рукоделие? Хотите, расскажу об этом?

— Почему бы нет? — с улыбкой ответил Джуд.

Они вышли в коридор и медленно направились к музыкальной комнате.

— Я знаю, мистер Бертран, что вы хотите говорить только о лошадях и политике, — заявила Марисса. — Ну, возможно, еще и об охоте.

— Господи, вы, кажется, не очень-то высокого мнения о мужчинах, — заметил Джуд с улыбкой.

— Напротив, мне нравятся мужчины. Они вежливы, иногда способны оказать помощь и совершенно необходимы для танцев. К тому же мужчины довольно красивы.

— Не все из нас, но допустим. Что же касается прогулок в саду, то моя мать увлекается садоводством, и я часто ей помогаю.

Марисса внимательно посмотрела на собеседника, пытаясь понять, шутит он или же говорит серьезно.

— Она выращивает лекарственные травы в своем маленьком дворике, — продолжал Джуд. — И еще розы вдоль дорожки.

— В самом деле? А я никогда не выращивала лекарственные травы. Повариха не позволила бы мне вторгаться в ее хозяйство, а вот розы… Розы — это очень большая проблема. Но в то же время они необыкновенно сильные и крепкие.

— Как мужчины?

Марисса невольно рассмеялась и кивнула:

— Совершенно верно! Как мужчины!

— Какой у вас веселый смех… — с улыбкой сказал Джуд. — Выходит, мы с вами нашли тему для разговора, не так ли? И вот еще что… Не могли бы вы одолжить мне последний роман, который прочитали? Тогда мы с вами могли бы обсудить его.

— Вам этот роман не понравится, — ответила Марисса с усмешкой. — Он слишком мелодраматичный, если можно так выразиться.

— Значит, он такой же, как и вы, моя дорогая. И следовательно, я получу от него огромное удовольствие.

— Такой же, как я?! — возмутилась Марисса; они остановились у двери музыкальной комнаты. — У меня нет ни малейшей склонности к мелодраме! Все знают меня как очень спокойную и уравновешенную женщину, мистер Бертран!

В этот момент Джуд открыл дверь, и они вошли в комнату.

— Это моя ошибка, дорогая мисс Йорк. Мне не следовало так говорить.

Он склонился к ее руке, а затем, выпрямившись, отошел в сторону.

Глядя ему вслед, Марисса в гневе топнула ногой. И тут же сообразила, что «спокойные и уравновешенные» женщины так себя не ведут.

Но она ведь действительно спокойная! Все ее знакомые так считают! Просто Джуд ужасно ее разозлил, вот и все…

Мимо нее проходил слуга с подносом, и Марисса, схватив бокал вина, осушила его в несколько глотков. «Чтобы восстановить спокойствие…» — сказала она себе.

Совершенно забыв о танцах, Марисса то и дело поглядывала на Джуда Бертрана, усевшегося в другом конце музыкальной комнаты. «Он невыносим, невыносим, невыносим… — твердила она мысленно. — Ни за что не выйду за него замуж. А если выйду, то сойду с ума».