Дикий голод

Глава 4

Коннор посмотрел на меня, окинув оценивающим взглядом. Потом он подошел к нам и присоединился к своим родителям.

— Котенок, — поздоровался Габриэль с моей мамой. — Салливан, — сказал он папе. А потом посмотрел на меня и улыбнулся. — Элиза. С возвращением.

— Спасибо. Хорошо быть дома.

— Я уверена, что вы оба помните друг друга, — произнесла Таня, положив руку на предплечье Коннора, когда он подошел к нам.

«Как его можно забыть?»

— Конечно, — ответила я.

— Элиза. — Коннор произнес мое имя нарочито медленно, как будто никогда не позволял ему слетать со своих губ. Что вполне возможно, потому что обычно он называл меня «негодницей», потому что это сводило меня с ума. Я обычно называла его «щенком» по той же причине. Пожалуй, мы вели себя хорошо.

— Как дела? — спросила я.

— Хорошо. Я не знал, что ты возвращаешься.

Я улыбнулась.

— Поэтому ты для меня не принарядился?

Его глаза загорелись, уголок губ приподнялся в улыбке, которая разбила множество сердец.

— Я не ношу плащи. Разве не это вампирская униформа?

«Или, может, не очень хорошо».

— Только если у него высокий воротник, — ответила я, указывая на свою шею. — Ты и униформу своих людей не носишь. Кожа и мотоциклетные ботинки, верно?

Это наш сценарий сарказма. Сейчас мы старше, чем в последний раз, когда играли, но мы все еще знаем свои роли.

— Я так рад, что ничего не меняется, — пробормотал Габриэль, неодобрительно поглядев на своего сына.

Невозмутимый Коннор сунул руки в карманы.

— Я одеваю кожу только на действительно официальные мероприятия.

— В следующий раз нам нужно будет сделать его для тебя покруче, — сказала я со сладкой улыбкой.

— Как дела в Париже? — спросила Таня, прерывая немую сцену. — Мы слышали о вчерашнем нападении у Эйфелевой Башни.

— Это было… ужасно, — ответила я.

— Ты тоже там была? — спросил Коннор, выгнув брови.

— Вампиры напали на людей, а я оказалась ближе, чем большинство охранников.

— Она спрыгнула со второго уровня Эйфелевой Башни, чтобы подключиться к бою, — сказал Габриэль с улыбкой, в которой таилось удивительное количество волчьего одобрения. — Я удивлен, что ты об этом не слышал.

— Не слышал, — ответил Коннор, и мне понравился его оценивающий взгляд. Мне не нужно было его одобрение, но мне понравилась идея его удивить.

— Вот и неприятности, — сказал Габриэль, но он не выглядел удивленным, увидев мужчину, направляющегося к нам.

Он был крупным мужчиной — почти два метра ростом, и все это плотно обтянуто мышцами. У него загорелая кожа, темно-каштановые волосы длиной до плеч и незабываемые бледно-голубые глаза, в уголках которых появляются морщинки, когда он улыбается. Они увенчаны бровями, которые образовываются почти идеальную V.

— Элиза Салливан, — произнес он, — чтоб мне пусто было.

Райли Сикскиллер — член Северо-Американской Центральной Стаи и бывший бойфренд Лулу. В то время, как я была ограничена ночными репетиторами, Лулу ходила в школу, где училось много оборотней из Стаи, живших в Украинской Деревне, недалеко от дома ее родителей в Уикер-Парке. Они с Райли встречались почти год. Она была странной и модной девушкой; он был спортсменом. Они были из совершенно разных миров, но какое-то время были неразлучны.

Они расстались, потому что для нее было слишком тяжело встречаться со сверхъестественным. Лулу все еще борется со своими собственными демонами, пытаясь примириться с магией, которой она решила не пользоваться, но с которой ей приходиться жить. После этого мы с Райли остались друзьями.

Я позволила ему обнять себя, и меня затопили воспоминания из-за пачули и сандалового дерева, ароматы которых все еще цеплялись за его одежду. Он пах все так же.

— Ты выросла, — сказал Райли, поигрывая бровями. — Париж пошел тебе на пользу.

— Там неплохо. Как ты? Все еще держишь Стаю в узде?

Райли фыркнул.

— Я им для этого не нужен. — Он одарил Коннора вдумчивым взглядом. — Это он держит руку на пульсе. Обычно самой горячей девушки в комнате.

Райли все верно сказал. Я даже слегка удивилась, что Коннор пришел сюда без девушки.

Прозвучал гонг, и мы посмотрели на помост в конце актового зала. Джессамина Франклин, мэр города на втором сроке, подошла к микрофону. Она высокая и атлетичная женщина с темной кожей и прямыми, темными волосами, доходящими до плеч и завивающимися вокруг лица. У нее широкая и яркая улыбка, проницательные и мудрые глаза. На ней было красное платье-футляр с угловатым лифом, заходящим на плечо, и классические туфли-лодочки на шпильках.

— Добро пожаловать, — сказала она, обводя взглядом помещение. — Приветствую вас. И еще раз с прибытием. Добро пожаловать в Чикаго. Добро пожаловать на это празднество разнообразия наших сверхъестественных собратьев.

— За последние два десятилетия Чикаго окунулся в атмосферу мира между людьми и сверхъестественными. Вампиры, оборотни, люди, нимфы, фейри и многие другие жили бок о бок. Они совместно работали. Они жили и любили в полном согласии. Это было не случайно, а согласно замыслу. Потому что люди и сверхъестественные Чикаго познали свои прошлые страхи и ошибки и подумали о будущем, о нуждах своих детей и детей своих детей, чтобы сделать город для всех нас.

— Вот она возможность. Время пришло. Давайте действовать.

Она отступила от трибуны, и помещение взорвалось аплодисментами.

— Боже, я люблю ее, — пробормотал Тео, его голос был пропитан обожанием.

— Она впечатляющая женщина, — согласился мой папа и поднял свой бокал за мэра.

Она покинула помост, махая рукой, пока ее сопровождали через толпу. В конце она пожала руку бледному мужчине с безупречно уложенными серебристыми волосами, его серый костюм был почти того же оттенка, с блестящими серебряными запонками, шелковым бледно-голубым галстуком и нагрудным платком того же цвета, который был безупречно сложен. Он положил свою руку на ее и устроил представление, проводя ее через актовый зал.

Это был Уильям Дирборн, Омбудсмен. У меня нет особых причин не любить его или то, что он сделал с офисом моего прадедушки. Но в его взгляде, манерах присутствует что-то слишком скользкое, и мне это не нравится. Слишком много стремления выставить себя напоказ, и это заставляет меня задаваться вопросом, сколько под всем этим настоящего.

Снова прозвучал гонг, верхнее освещение приглушили, и по подиуму заплясали цветные огоньки.

Толпа ахнула, когда по проходу пробежала гладкая черная пантера. Она была огромной — полтора метра блестящего меха на упругих мышцах, размахивая хвостом, она извилисто двигалась к помосту.

Я достала свой экран и навела его, записывая видео того, как крадется пантера. Поскольку Сери будет на параде, она не сможет увидеть других делегатов, поэтому я пообещала, что запишу видео.

Большая кошка добралась до конца прохода, запрыгнула на помост и повернулась к толпе. Вспыхнули прожекторы, воздух в помещении наэлектризовался, когда вокруг животного начала вращаться магия, создавая густую, как туман, воронку силы, которая вспыхивала, подобно молнии, и распространяла покалывание от силы по всему помещению.

Свет снова вспыхнул, а потом исчез, являя сногсшибательную женщину, которая несколько мгновений назад была хищником. Ее кожа была бледной, глаза широкими и голубыми, волосы отливали золотом и ниспадали на плечи. Она была совершенно голой, демонстрируя тело, которое одновременно было подтянутым и пышным во всех нужных местах.

Послышалось больше вздохов, когда женщина гордо встала, сознавая свою наготу и не испытывая из-за этого смущения, а потом наклонила голову. Аплодисменты были оглушительными, гости были впечатлены магией, пантерой или женщиной, в которую она обернулась.

Она ушла с помоста туда, где ее ждал Коннор. Я даже не видела, как он проскользнул вперед. Ассистент помог женщине надеть шелковое кимоно, в то время как она одарила Коннора кошачьей улыбкой, которая намекала на то, что они больше, чем просто товарищи по Стае.

Я предположила, что он все-таки пришел сюда с девушкой. Оно и понятно. Она в точности в его вкусе: божественно красива и полностью это осознает. Я видела как минимум десяток его девушек, и все они были роскошными тусовщицами. Это вполне в стиле оборотней, учитывая, что их уклад имеет много общего с видеороликами глэм-метала[29] 1990-х.

— Вау, — пробормотал Тео. — Это было… И она…

— Это Табби, — сказал Габриэль. — Впервые увидел обращение?

— Во второй, — ответил Тео. — Но в первый раз было и близко не так… прекрасно.

Габриэль понимающе усмехнулся.

— Оборотни знают, как эффектно появляться, — сказала моя мама и подняла бокал за Габриэля. — Отличная работа.

— Просто напоминание о нашем существовании, — произнес он. — На случай, если кто-нибудь из этих прекрасных, клыкастых людей забудет.

«Они вряд ли об этом забудут».

Шоу началось с размахом, и это было только начало.

Сначала прибыли зарубежные гости, группы вампиров, которые несли флаги своих Домов и стран. Испания, Германия, Ирландия, Дания и десяток других, большинство из них были одеты как бизнесмены, а женщины в костюмах и на каблуках. Я дала Шотландии приз за лучший костюм, поскольку на их мужчинах вампирах были полные шотландские регалии, позволяющие демонстрировать их клыки. Исландия завоевала мой приз за инновации. Все они были одеты в свитера ручной вязки с изображениями капель крови, полумесяцев и катан.

Французская делегация была одета в белое и несла маленькие флаги Франции. Круассанов не было, но на них были береты, которые смотрелись на вампирах лучше, чем, вероятно, когда-либо на людях.

А потом настал черед сверхъестественных Чикаго. Речной тролль, который сдал свою трубу, привел своих огромных друзей, и они шли по проходу тяжелыми, размашистыми шагами. За ними следовали Речные нимфы, маленькие и чувственные женщины с распущенными волосами, которые использовали проход в качестве подиума в своих облегающих и крошечных платьях.

Слова превратились в шепотки, когда двери актового зала снова открылись, и вошли фейри.

Клаудия, их глава, полностью походит на королеву фейри. Бледная кожа и волнистые пшеничные волосы; тело высокое, пышное и соблазнительное. На ней было прямое платье без рукавов цвета свечи и практически прозрачное. Поверх него была широкая горжетка цвета кованой бронзы со сверкающими неограненными драгоценными камнями. Ее платье тоже было украшено драгоценными камнями, дугами из сапфиров, цитронов и кварца, которые блестели в свете прожекторов. Ее волосы были заплетены в сложные косы, лежащие на плечах. Ее магия древняя, холодная вибрация силы больше напоминает медленную, густую волнистость.

Я не узнала ее спутника — высокого фейри с темными, прямыми волосами, доходящими до плеч. У не было худощавое лицо, квадратный подбородок и густые брови над темными глазами. В его лице было что-то молодое, но все же суровое. Или, может, так казалось из-за его жесткого взгляда.

У него было стройное и подтянутое тело. Он не надел смокинг, вместо этого выбрав длинную, кремовую тунику, которая ниспадала до его бедер и была того же тона свечи, что и у Клаудии, и усеяна теми же драгоценными камнями, хоть и менее пышно, чем у нее. Именно для этого он здесь, чтобы дополнять ее, а не соперничать. Ее спутник, а не король. Она должна быть королевой и звездой. Его, казалось, такие условия полностью устраивают.

Они о чем-то шептались, пока шли по проходу, высоко подняв головы, как будто не обращая внимания на всех остальных в помещении. За ними шел десяток фейри, которые когда-то охраняли Дом Кадогана, по крайней мере, до тех пор, пока не предали моего отца, повернув против нас свое оружие, потому что Клаудия изменила свое решение. Сегодня на них также были туники вместо их обычных черных роб.

Когда-то в Англии, Шотландии, Ирландии и Уэльсе жили тысячи фейри. Во всяком случае, до тех пор, пока люди не уничтожили некоторых из них и не экстрадировали остальных. Фейри, пережившие период адаптации, жили вместе в заколдованной башне в чикагском Поттер-Парке, которая ограждала их от времени, поскольку фейри не бессмертны вдали от своей родины. Но защитная магия со временем ослабилась настолько, что Клаудия едва могла покинуть свою башню.

По крайней мере, до тех пор, пока Сорша непреднамеренно не дала фейри столь необходимый толчок.

Сорша — это злая колдунья, которая уничтожила здание моего дедушки. Она была красивой и богатой женщиной, которая скрывала свою магию, а потом использовала ее, чтобы попытаться захватить город. Ее первое поражение в «Тауэрлайне» создало множество сильных эмоций в Чикаго. Не желая признавать поражение, она выяснила, как собрать эти эмоции, зарядить это собрание с помощью магии и создать новое существо.

Тем существом был Эгрегор. Потом она придала Эгрегору физическую форму, превратив его в дракона, которого позже победили мои родители. При помощи заклинания, сотворенного мамой Лулу, магия Эгрегора была привязана к мечу моей матери, его сила заключена в клинке. Заклинание непреднамеренно укрепило меня, и в моей матери зародился крошечный кусочек жизни.

Алхимия Сорши была сложной, и одним из ее побочных эффектов был разлив магии по городу, пока она собирала все эти эмоции. Суперы, которые были крепче других, такие как вампиры и оборотни, заметили магию, но физически она их не затронула. Но это дало фейри очевидный толчок. Они выглядели моложе и сильнее, могли иметь детей, и они стали более публичными, потому что у них появились силы покинуть башню. Они оставили свою узкую башню и переехали в дом, построенный вдоль реки Чикаго, огромное каменное здание, смоделированное по образцу английского Замка Бодиам[30].

Я даже видела Клаудию обнаженной и благоразумно позирующей на обложке «Вога»[31]. Но теперь они тоже стали выглядеть старше, как будто последние несколько лет нанесли им ущерб. Возможно, они снова начали стареть, или, может быть, снимок на обложке был заретуширован, и сегодня мы увидели фейри в их истинном обличие.

Я наблюдала за Клаудией, когда ее спутник повернул голову и встретил мой взгляд.

Возросла магия, холодная и тяжелая, как железо. Магия, которая притягивала и соблазняла, потому что такова сущность силы фейри, причина, почему в сказках всегда упоминаются несчастные селяне, которых заманили в лес или в болота. Их приманили фейри.

Но при всей этой силе, у меня сложилось явное впечатление, что он смотрит не на меня, а сквозь меня — как будто он мог смотреть сквозь кожу, кости и вампира на магию, которая там скрывается. Я не хотела, чтобы кто-нибудь, тем более враг Дома Кадогана, ее видел.

Я почувствовала резкий импульс магии — ударная волна силы — и взгляд мужчины переместился обратно на проход перед ним. «Клаудии», — догадалась я, — «не понравилось его промедление, и она вернула его в строй». А потом они продолжили движение по проходу и исчезли в толпе.

— Ты с ними знаком? — спросила я Тео, когда они ушли, и магия рассеялась. — С фейри?

Тео покачал головой.

— Я видел их на мероприятиях, но не общался с ними. Они, как правило, держаться других фейри. Какой бы ни была ее иерархия, и можешь не сомневаться, что она есть, люди даже близко не стоят к вершине. И все-таки они пленительны, не так ли? Легко понять, как люди пропадали на зеленой земле.

Зеленая земля — это родина фейри.

— Да, — ответила я и скрестила руки на груди, все еще ощущая холод магии фейри. И совершенно не расстроившись, что они ушли.

Мои бабушка с дедушкой богатые светские люди. Мои родители имеют связи в дипломатических и влиятельных кругах. Из-за этого на протяжении многих лет я посещала большое количество вечеринок, и обычно они мне нравились. Мне нравились еда, общение и наблюдение за людьми. Но сегодня была долгая ночь. Из-за смены часовых поясов у меня болела голова, и мой мозг стал вялым. Я наблюдала за Сери и Марион, ища признаки того, что они устают, и надеялась, что вечеринка не затянется до рассвета.

Еще один бокал золотистого шампанского, и я бы слишком сильно опьянела, поэтому я переключилась на кофеин. На фуршетном столе вдоль стены стоял одинокий серебряный кофейник, я наклонила его носик и налила кофе в бумажный стаканчик, добавив немного молока и сахара.

Я повернулась и увидела, что рядом со мной стоит спутник Клаудии. Я едва не дернуласьи пролила себе на руку горячую жидкость.

Он, весь такой высокий и поджарый, стоял в луже магии, которая разлилась вокруг наших ног, подобно туману, невидимой, но осязаемой.

— Я — Руадан.

— Элиза, — произнесла я.

— Ты очень интересная, — сказал он. — Уникальна среди вампиров.

— Не такая уж и интересная.

— О, я бы не согласился. Ты первая кровопускательница, рожденная кровью, а не просто превращенная ею. Первая кровопускательница, которая никогда не была человеком.

Звать нас кровопускателями неуважительно, но в этом нет ничего удивительного. Это термин, который фейри используют для описания вампиров. И если бы люди сказали, что я никогда не была человеком, они бы подразумевали это как оскорбление. Но его голос нес любопытство и интерес.

— Я вампир, — сказала я.

Он снова осмотрел меня, и мне снова не понравилось это ощущение.

— А ты спутник Клаудии? — спросила я ничего не выражающим голосом.

— Мы не разделяем человеческих представлений о романтических отношениях. Я ее спутник, если она того желает.

У меня было такое чувство, что он не хочет это обсуждать. Тем не менее, я настойчиво продолжила:

— И она этого желает?

— Для меня честь быть избранным на несколько циклов. — Его глаза сверкнули. — Но тебя это не касается, кровопускательница.

— А что меня касается? Ты искал меня.

— Меня интересует твоя биология. То, как тебе удалось зацепиться за эту грань, когда другие до тебя потерпели неудачу.

Я предположила, что он имеет в виду тот факт, что я родилась, что от меня не зависело. Но большинство людей не знают всей истории — что биология моей матери была усилена связывающем заклинанием, созданным мамой Лулу, Мэллори.

Мои родители объяснили это мне, когда я стала достаточно взрослой, чтобы задаться вопросом, почему нет других детей-вампиров, с которыми я могу играть. Все остальные строили лишь догадки — что я удочеренный человек, хорошо оплачиваемая актриса или часть вампирско-медицинского заговора по созданию новой расы сверхсуществ. По клыкастику в каждую люльку. Что было бы здорово, поскольку было бы больше детей, с которыми я могла бы играть.

— От меня это не зависело, — сказала я, не желая делиться подробностями с незнакомцем.

Руадана такой ответ, кажется, не удовлетворил.

— Мы оба родились в Эпоху Магии.

— Да?

— Мы создали себя сами.

Теперь я просто растерялась.

— Руадан.

Это было произнесено резким тоном, предупреждение, сделанное кем-то позади меня.

Я оглянулась и увидела Райли, стоявшего скрестив руки на груди и выгнув брови, его лицо было непроницаемым, пока он смотрел на фейри.

— Чего ты хочешь? — спросил Руадан сквозь стиснутые зубы, в его глазах ясно читалось отвращение. «Он не любит оборотней».

— Мне нужно поговорить с мисс Салливан, — ответил Райли.

Губы Руадана сжались в тонкую линию, но он сохранил контроль, наклонил голову, а потом посмотрел на меня.

— Кровопускательница, — произнес он так, будто это было порочное обещание, а затем ушел.

— Этот парень охрененно жуткий, — тихо сказал Райли, когда он ушел.

— Он странный, — согласилась я.

— Чего он хотел?

— Он спрашивал меня о моей рождении. В качестве вампира, я имею в виду.

— Он хочет встречаться с вампиршей? Я думал, он с Клаудией.

— Как и я. От этого становится еще страннее. — Я улыбнулась ему. — Спасибо, что вмешался.

— Не за что. Я бы никогда не сказал, что ты нуждаешься в спасении, но подумал, что могу оказать тебе услугу. Я тебе задолжал, потому что никогда не приезжал в Париж.

— Ты сильно мне задолжал, — сказала я с ухмылкой. — Я принимаю подарочные карты «У Лео» и Авто-активы.

Он похлопал по карманам своего костюма.

— У меня ничего из этого нет. — Он полез в карман, достал старую ириску и протянул ее мне. — Не знаю, как долго она там пролежала, но можешь взять ее.

— Нет ни малейшего желания.

— Да, это, наверное, правильное решение. — Он ухмыльнулся. — Это костюм напрокат.

Я прищурившись посмотрела на него.

— Ты собирался сказать мне это до или после того, как я ее съем?

Его улыбка была медленной и ленивой.

— Пожалуй, после. — После того, как осторожно осмотрелся, он выбросил конфету в горшок с растением.

— Типичный Райли.

— Это в моем стиле. Надеюсь, ты задержишься в городе до ночи игры?

Я усмехнулась.

— Не знаю, какое у меня там расписание, но я бы не прочь прикарманить немного твоих денег.

Он подмигнул.

— Значит, так тому и быть. И это взбесит Коннора, так что это бонус.

Я похлопала его по руке.

— Наслаждайся, Райли. Наслаждайся.

— Вечеринка была великолепной, — сказала Сери, с пальца у нее свисали босоножки на ремешках, в другой руке она держала бокал шампанского, пока мы поднимались в лифте наверх в «Портман Гранд».

Я видела, как Марион час назад поднялась в свой номер после того, как попросила Тео приглядеть за Сери, я была рада перерыву. Актовый зал был битком набит сверхъестественными, он изобиловал большим количество магии, и эффект был головокружительным. Это было похоже на многолюдную вечеринку со слишком большим количеством разного парфюма — за исключением того, что парфюм был смертоносным. А еще был Руадан, который больше не заводил со мной разговор, но у меня после него остались неприятные воспоминания.

Но если принимать во внимание превосходное шампанское, встречу нового друга в лице Тео и проведенное время с семьей, в целом это была довольно хорошая вечеринка.

— Чикаго проделал хорошую работу, — согласилась я. — И никто никого не бил.

Сери фыркнула, а потом деликатно прикрыла рот рукой.

— Мне кажется, я слишком пьяная.

— Смена часовых поясов и шампанское, — произнесла я, когда лифт мягко остановился, — это мощная комбинация.

— Oui[32], — сказала она, когда мы вышли на ее этаже. Она напевала «Жизнь в розовом цвете»[33], пока мы шли к ее двери, а потом повернули.

— Завтрак, — произнесла она, открывая дверь отпечатком пальца. — Марион хотела поговорить после заката, до начала заседания.

Завтра будет неполная ночь переговоров — трехчасовое заседание, которое позволит произнести вступительную речь и начать переговоры. Достаточно долго, чтобы они начали что-то обсуждать, но не так долго, чтобы огорчения, которые они привезли с собой, забили ключом. Они займутся делами на втором заседании, сотрудничая с ведущими вампирами и остальными представителями со всего мира, чтобы выработать план. Будем надеяться.

Мои родители после первого заседания организовывают мероприятие в Доме Кадогана, еще одну вечеринку, предназначенную для того, чтобы атмосфера оставалась дружеской и благоприятной. И почти наверняка там будет отличная еда и больше шампанского. Мне придется держать себя в руках.

— Конечно, — произнесла я. — Буду тут после заката.

— Bonne nuit[34], — сказала она и закрыла дверь.

Я вернулась в свой номер, отправив Лулу очередное сообщение, пока шла по широкому коридору:

«ДЕНЬ 1 ЗАВЕРШЕН. ПООБЩАЕМСЯ ЗАВТРА?»

Ее ответ пришел практически мгновенно:

«ДА, ПОДРУГА. ПРИХОДИ В „КРАСНУЮ ШАПОЧКУ“!!!»

Я пообещала, что приду, а потом без раздумий упала на кровать.