Долг и страсть

5

— Ты разыгрываешь меня, Мей?

Мей смотрела на свою соседку, и голова ее все еще кружилась от безапелляционного заявления Саида.

— К сожалению, нет!

Мона усмехнулась.

— Да ладно, брось! Какая женщина не захочет, чтобы ее похитил наследник престола — ни больше ни меньше? Да еще с такой внешностью, как у Саида? И который ведет себя так, как Саид?

— Нагло! — недовольно бросила Мей.

— Властно, — мечтательно вздохнула Мона.

Конечно, соседка была отчасти права и в отношении Саида, и в отношении того, как Мей восприняла столь необычное предложение. Ведь если проанализировать чувства, разве большая часть ее существа не дрожала от возбуждения при мысли о путешествии в Эль-Джар с его поразительно привлекательным будущим правителем?

— Тогда еще раз объясни мне, почему ты все-таки едешь? — спросила Мона, морща лоб так, словно не поняла объяснения, которое сходу выложила ей хозяйка квартиры. — Только для того чтобы выяснить, как живут тамошние женщины?

Мей покачала головой.

— Нет. Просто так провокационно было сформулировано приглашение. — И это сопровождалось еще более провокационным взглядом черных глаз, в которых светилось обещание. — Нет, дело в том, что характер работы предполагает мое обязательное присутствие.

— Ах ты, бедняжка!

Мей позвонила Лиз, чтобы обсудить с ней вопрос об этом путешествии.

— Конечно, ты должна ехать. — Голос начальницы звучал задумчиво и немного озадаченно. — Ты ведь отвечаешь за эту работу, Мей, не так ли? Езжай, куда требуется, — принц платит.

О да, принц платил, и еще как! И платя, умудряется демонстрировать, насколько безграничны его влияние и могущество. Влияние и могущество, распространяющиеся также на сферу чувств, вынуждена была признать Мей не без некоторого содрогания. Это известно и самому Саиду, поэтому ей нужно быть очень и очень осторожной даже в своих мыслях. Мей вспомнила, как отреагировала на его предложение.

— Где я остановлюсь? — спросила она, не обращая внимания на то, что Клайв, в ужасе от тона, которым это было произнесено, затаил дыхание. — Надеюсь, в отеле?

Саид оторопел. Она действительно порой позволяет себе небывалую дерзость! Не будь она так невероятно красива, он вряд ли стерпел бы подобное неуважение.

— В Эль-Джаре есть прекрасные отели, — ровным голосом проговорил он. — Но как моя гостья вы конечно же остановитесь в отцовском…

Мей подняла голову, уловив его мгновенное колебание. Никогда бы она не подумала, что Саид будет испытывать трудности с подбором слов.

— Да?

— В отцовском дворце, — неохотно закончил он.

Мей широко распахнула глаза. Во дворце его отца — не где-нибудь! Конечно, он живет во дворце. Не может же семья эмира ютиться в шатре! Она с интересом посмотрела на Саида, и ее негодование иссякло в тот же момент.

Может быть, его нежелание произнести это слово объясняется тем, что дворцы — это нечто реально обозначающее границу между ними? Подчеркивающее непреодолимые различия между Саидом и обычными людьми вроде нее? А если гак, не означает ли это, что он о чем-то задумался? Несмотря на свои сомнения, Мей улыбнулась.

— А это красивый дворец? — мягко спросила она.

Жесткие губы Саида изогнулись в ответной улыбке. Большинство людей заинтересовалось бы другим, рассматривая дворец лишь как символ власти и могущества и забывая о том, что он проектировался по законам красоты. Но у Мей, как он подозревал, было чутье на прекрасное.

— Очень. — Его ответ прозвучал столь же мягко. — Вы хотите, чтобы я описал его вам, или подождете, пока увидите сами?

Мей с трудом справилась с искушением. Меньше всего сейчас ей было нужно, чтобы этот глубокий, чувственный голос рисовал перед ней лирические картины. Голос, который способен околдовать ее, унести в волшебные дали, заставить мечтать о невозможном. А Мей как никогда необходимо было чувствовать твердую землю под ногами.

— Нет, думаю, я потерплю и увижу все своими глазами, спасибо, — чопорно ответила она, укладывая нетронутые бумаги обратно в портфель.

Саид обещал посвятить ее в тонкости сталелитейного дела в самолете, и она с радостью согласилась. По крайней мере, тогда она сможет занять свою голову чем-нибудь более подходящим, нежели вопросы, ни на минуту не дающие ей покоя. Например: «Саид, почему у вас такие красивые губы?» Или: «Саид, вам никто не говорил, что ради такого тела, как у вас, можно умереть?» Или…

— Мей!

Голос Моны заставил ее заморгать и вернуться к действительности. Соседка смотрела на нее как на пришельца, только что вышедшего из летающей тарелки.

— Ч-что? — запинаясь откликнулась Мей.

— Такое впечатление, будто ты за тысячу миль отсюда!

— Да. — В Эль-Джаре, вернее, опять в объятиях Саида. И гадаю, соответствует ли настоящий Эль-Джар его вдохновенным описаниям. Надеюсь, что нет, подумала Мей. Искренне надеюсь.

— Когда ты уезжаешь? — спросила Мона.

— Послезавтра.

Саид хотел вылететь завтра же утром, но Мей решительно воспротивилась. Пусть ее гардероб и рассчитан на все случаи жизни, но предстоящая поездка явно требовала тщательного прочесывания крупнейших универмагов. И разве можно было лишить себя удовольствия увидеть лицо Саида, вытянувшееся в ответ на ее возражение?

Он привык всегда все делать по-своему. И кто знает? — может быть, то, что время от времени кто-то будет противиться его желаниям, пойдет ему на пользу. Возможно, когда-нибудь Саид даже поблагодарит ее за это!

— Хорошо, — холодно согласился он. — Послезавтра.

Весь следующий день Мей провела, бегая по магазинам, и закончила его тем, что купила вечернее платье, гораздо более роскошное, чем когда-либо позволяла себе. Но, упаковав вещи, она начала буквально сходить с ума от волнения и решила, что нужно поскорее забыться сном. Однако всю ночь проворочалась в постели.

На следующее утро, открыв дверь, Мей была изумлена, обнаружив за ней Саида собственной персоной.

Он смотрел на ее розовые пухлые губы и улыбался хищной улыбкой.

— Удивлены? — спросил он. — Вы ожидали увидеть Клайва?

Да, она была удивлена, но не тем, что Саид не прислал за ней секретаря, а в основном тем, что он опять сменил роль. Куда-то исчез бизнесмен с экзотическим лицом в прекрасно сшитом костюме. Саид был одет в разновидность наряда, который был на нем на свадьбе, — развевающийся шелковый верх и свободные брюки из того же материала под ним. Но сегодняшние одежды были скорее серебристыми, чем золотистыми. Более холодный цвет служил потрясающим фоном для смуглого гордого лица. О, Саид был неотразим!

— В-вы изменились, — только и смогла выдавить Мей.

— Ну конечно, ведь я возвращаюсь домой, — просто сказал он. — Вы готовы?

Все ее вещи поместились в чемодан и сумку, которые наготове стояли в холле. Мей указала на чемодан рукой и была поражена, когда Саид его поднял.

Он верно истолковал ее взгляд.

— Вы полагали, я пришлю кого-нибудь, чтобы забрать его? Что я никогда не носил тяжестей?

— Видимо, да.

К собственному удивлению, Саид почувствовал, что ему хочется рассеять это заблуждение, доказать, что он не тот человек, за которого с рождения все делают слуги.

— В Уэст-Пойнте меня учили быть не только воином и джентльменом, — мягко сказал он. — Но и стоять на собственных ногах, а также, например, принимать холодный душ и заниматься жесткими видами спорта.

Его глаза мрачно блеснули.

— Это было трудно? — спросила Мей. — Привыкать к новой культуре и всему, что из этого следует?

Ее прямой вопрос попал в точку; невозможно было пропустить его мимо ушей или отмахнуться от него. Саид пожал плечами.

— Юнцы порой бывают жестокими.

— Да, знаю. — Мей спрашивала себя, осознает ли он, что та давняя боль отражается в его взгляде. — И как вы с этим справлялись?

Он открыл дверь и пропустил ее вперед.

— Нельзя показывать, что тебя это задевает. Только в этом случае уменьшается риск стать постоянной мишенью для насмешек.

Она представила себе красивого юношу, с волосами такими же черными, как и глаза. Выделяющегося далеко не только внешним видом и являющегося легкой добычей для тех, кого судьба одарила не столь щедро.

— Саид…

Она была так близко от него, что он ощущал тепло ее дыхания. Так близко, что достаточно было протянуть руку, чтобы обхватить узкую талию, привлечь к себе и поцеловать.

Стала бы она сопротивляться? Он в этом сомневался. Все женщины, которых Саид целовал, неизменно заканчивали тем, что оказывались с ним в постели. Но время было неподходящим. Если он займется любовью с ней сейчас, это будет всего лишь поспешное соитие в ее спальне, и нет никакой гарантии в том, что внезапно не появится соседка. А Клайв и шофер ждут внизу, в машине. Это дурно скажется на моей репутации, вдруг подумал он, пораженный тем, что его вообще это заботит.

— Пойдемте, — сказал Саид и решительно двинулся вперед.

Длинная черная машина вырвалась из тесных оков транспортного потока и устремилась к аэропорту Кеннеди.

Саид, как ни странно, вынул бумаги из папки и, разложив их на коленях, изучал в течение всей поездки. А Мей ничего больше не оставалось, как только достать книгу и уткнуться в нее, чтобы отвлечься от тревожащего присутствия сидящего рядом мужчины.

Она читала увесистый труд Джона Пикколи об Эль-Джаре, который купила во время вчерашних хождений по магазинам. Мей рассчитывала, что только просмотрит его, но глубоко ошиблась. Книга с первых же строк заворожила ее.

Саид посмотрел в ее сторону и приподнял брови.

— Трудно назвать это легким чтивом, — заметил он, и Мей услышала удивление в его голосе.

— Полагаю, вы думали, что я буду листать журналы?

— Никогда не стройте предположений, Мей, — мягко ответил он. — Особенно в отношении меня.

В глубине уютной машины еще сильнее ощущалась его близость, и Мей невольно отодвинулась подальше.

— Книга мне очень нравится, — с достоинством сказала она.

— Вы, кажется, и впрямь серьезно отнеслись к вашей работе, — сухо прокомментировал Саид.

Она холодно посмотрела на него.

— Пожалуйста, оставьте этот снисходительный тон, Саид. Чем больше я узнаю об Эль-Джаре. тем лучше справлюсь с заданием.

Он улыбнулся и опять уставился в бумаги, думая о том, что Мей Хадсон — нечто гораздо большее, чем красивое личико. Очень красивое личико.

Его взгляд скользнул туда, где под легкой бледно-голубой тканью юбки — того же цвета, что и простой кашемировый свитер, — обрисовывалась изящная линия бедра. Она оделась соответственно случаю, довольно подумал Саид.

У него было много западных любовниц, но ни одна из них не проявляла такого искреннего интереса к его стране. Хотя многие пытались сделать вид, вспомнил он и поджал губы. Но только из-за того, что строили матримониальные планы — столь же заметные, как огромная жемчужина в короне, которую он должен унаследовать.

Саид посмотрел в окно, думая о том, что скоро ему придется выполнить свое предназначение. Сегодня утром пришли новости из Эль-Джара: отцу стало намного хуже.

Боль прочертила тонкую морщинку между его бровями, когда он осознал, что бремя ответственности постепенно, но неотвратимо наваливается на него. Возможно, это его последняя восхитительная эскапада, прежде чем они навсегда уйдут в прошлое.

Мей никогда прежде не доводилось бывать на борту частного самолета, и то, что она увидела, превзошло самые смелые ее ожидания. Большинство кресел отсутствовало, и салон был очень просторным, а две стюардессы стояли наготове.

Очень даже наготове, мрачно подумала Мей, подозревавшая, что обеих выбрали не только за деловые качества, но и за внешние данные. И обе, как и она, были блондинками, хотя явно не природа наделила их таким цветом волос.

Саид представил ее пилоту-арабу. И как только они плавно взлетели, повернулся к ней и с удивлением отметил воинственное выражение ее лица.

— Вы чем-то недовольны, Мей? Что-нибудь не так?

Она, разумеется, не собиралась сообщать ему, что стюардессы, на ее взгляд, могли бы носить что-то более похожее на юбку, чем на ламбрекен.

— Не так? — насколько возможно ровным тоном произнесла она. — Ради Бога, Саид, что может быть не так?

Он надеялся, что она ревнует; он хотел, чтобы она ревновала. На самом деле, Саид никогда не спал со слугами, хотя для этого достаточно было бы только щелкнуть пальцами. Он догадывался, что две эти женщины готовы почти на все — даже любовь втроем встретила бы у них не возмущение, а горячее одобрение. Но Саид ни за что не позволил бы себе подобное, хотя многие из его кузенов, как он знал, не брезговали столь сомнительными удовольствиями.

— Мы что-нибудь поедим? — через некоторое время спросил он, заметив, что к ним приближается одна из стюардесс, та, что повыше ростом.

Мей вспомнила, что сказал Саид в ресторане. Еще никогда она с таким отвращением не думала о еде, но отказаться — значило бы, конечно, обидеть его шеф-повара.

— Да, пожалуй.

— И мы будем пить мятный чай, — распорядился Саид.

— Сэр. — Блондинка почтительно склонила голову.

Стюардессы начали сервировать низкий круглый столик. Мей любовалась бронзовыми блюдами с гравированным орнаментом, разноцветьем и разнообразием содержащейся в них снеди. Крошечные порции радовали глаз и возбуждали аппетит.

— Вам нравится? — спросил Саид, предложивший ей только что крошечный пирожок, приправленный сыром и политый сиропом, сопротивляясь огромному желанию покормить ее из рук, с тем чтобы потом она начисто облизала его пальцы.

— Я никогда прежде не пробовала ничего подобного. — Она впилась в него зубами. — Ммм… Пальчики оближешь!

— Пальчики оближешь? — Саид улыбнулся, наслаждаясь тем, с какой неосознанной чувственностью она ест. — В таком случае у вас впереди масса удовольствий, Мей. — Голос его дрогнул, когда он подумал о высшем удовольствии, которое она разделит с ним.

Что-то в его интонации заставило Мей забыть о еде и поднять голову — она немедленно оказалась в плену черных сверкающих глаз. Она положила недоеденный пирожок на тарелку, чувствуя, что руки вот-вот задрожат.

Он ни к чему даже не прикоснулся, удивилась Мей. И в этот самый момент Саид лениво вытянул длинные ноги, и вид мускулистых бедер, которые обрисовал шуршащий шелк, показался ей определенно неприличным.

— Вас что-то тревожит, Мей? — спросил он.

— Ничего, — солгала она и перевела взгляд на его грудь, но легче от этого не стало. Она вдруг обнаружила, что пытается представить, как выглядит его торс без этих шелковых покровов — наверняка твердый, смуглый, с немного блестящей, как атлас, кожей. — С-совсем ничего.

Он заметил ее внезапный румянец и потемневшие глаза. Я мог бы сейчас попросить всех освободить салон, с жаром подумал Саид. И быстро овладеть ею, пока голод не стал невыносимым.

Но что, если она станет громко кричать от удовольствия? Рыдать от переполняющего ее восторга, как это делали все женщины в его объятиях? Неужели он хочет, чтобы прислуга обменивалась многозначительными взглядами, подслушивая под дверью, за которой он занимается неистовой, страстной любовью с пленившей его американкой?

— Поешьте еще, — хрипловато предложил он.

— Я… я сыта.

— Тогда я распоряжусь, чтобы убрали тарелки…

— И расскажете мне все о вашем сталелитейном заводе, хорошо? — быстро вставила она, поскольку это смогло бы по крайней мере успокоить ее разыгравшееся воображение.

О заводе? Снова откинувшись на подушки, он бросил на нее недоумевающе-насмешливый взгляд. Никогда еще женщины не удивляли его так, как Мей Хадсон, а чувство удивления было для него внове.

— Вы этого хотите? — мрачным голосом спросил он.

— Больше всего на свете! — горячо подтвердила Мей, но сомнение, мелькнувшее в черных глазах, подсказало ей, что оба знают, что она лжет.

Он говорил долго, увлеченно, со знанием дела, и Мей время от времени встревала с вопросами. Когда она в первый раз спросила его о чем-то, он поднял брови с таким видом, что любого человека это заставило бы сначала замереть, а затем отступить.

— Я должна спросить у вас об этом, — терпеливо объяснила Мей, напомнив себе: это не его вина, что люди обычно благоговейно внимают каждому его слову.

— Весьма дельный вопрос, — признал он скороговоркой.

— Вы опять говорите со мной свысока! — упрекнула его Мей.

— Я вовсе не собирался этого делать, поверьте мне!

Она сделала паузу, не решаясь задать вопрос, который ей хотелось задать больше всего, и ругая себя за несвойственное ей отсутствие смелости.

— Саид…

Он прищурился, инстинктивно почувствовав, что речь пойдет уже не о сталелитейном заводе.

— Да? — мягко подбодрил он ее.

— Почему именно меня вы решили нанять для этой работы?

Его губы изогнулись в медленной, почти жестокой улыбке.

— Я должен был заполучить вас.

Мей застыла.

— Вы хотите сказать…

Он покачал головой.

— Мне сообщили, что вы лучший специалист в своей области. Я уже говорил вам об этом.

— Спасибо.

— Вы также спрашивали меня, не нанял ли я вас для того, чтобы соблазнить.

Обычная твердость отчасти вернулась к ней, и Мей не дрогнула под его насмешливым взглядом.

— Но вы неизменно уходили от ответа, да, Саид?

— Разве?

— Вы знаете, что это так.

Он с любопытством взглянул на нее и пожал плечами.

— Не буду отрицать, что нахожу вас красивой, или что хотел бы видеть вас в моей постели, но…

Она втянула в себя воздух, испытывая глубокое потрясение и одновременно возбуждение. Мужчины, которых она знала, не говорили подобных вещей!

— Но — что?

— Спать со мной — вовсе не непременное условие контракта.

— Но, видимо, я получу дополнительную выгоду, если все-таки поддамся вашим чарам? — легкомысленно спросила она.

Лицо Саида потемнело, и он едва не привлек ее к себе, чтобы наказать поцелуем, который навсегда отобьет охоту насмехаться над ним. Но он вовремя остановился, утешив себя мыслью о том, как сладка будет победа в этой затянувшейся битве!

— Скажем так, — ласково предупредил он, — как мужчина, я попытаюсь соблазнить вас. Ни один эльджарец, в чьих жилах течет кровь, не поступил бы иначе. — Последовал долгий сверкающий взгляд. — Но вы имеете полное право отказать мне.

Мей смотрела на него и понимала: несмотря на то, что его слова приправлены изрядной долей хвастовства, ни одна женщина, которую Саид хотел завлечь в постель, не могла противостоять ему.

А Мей всю жизнь приходилось противостоять мужчинам, которые рассматривали ее только как ценный трофей. Что ж, поживем — увидим, Саид! — подумала она.

Саида заинтриговал вид на мгновение воинственно вздернутого маленького подбородка, и желание вспыхнуло с новой силой. С трудом подавив его, он бросил взгляд на часы.

— Скоро мы сядем для дозаправки в Лондоне. А через пару часов будем в Эль-Джаре.