Двойной удар. Трофей для чемпионов

Глава 13

– Блок, удар! Еще! Еще! Сильнее, Ром, блок. Отходи, да, молодец, вот так.

Тренер отдавал приказы, стоя у канатов ринга, а я наблюдала из дальнего угла тренировку Романа с каким-то парнем. Парень был такой же крепкий, как он, такого же роста, но кожа светлее и без татуировок. На нем был надет шлем, волосы длиннее, чем у Романа, и светлее.

Я не могла разглядеть с такого расстояния его лица, а вот Рома действовал быстро, резко. Группировался, отходил, порхал по рингу мотыльком, выполняя известный только ему танец. Быстро перебирал ногами, выкидывал руки, защищаясь.

Раз за разом он наносил удары противнику, а тот даже не мог до него дотянуться.

– Молодец, мальчик, держи атаку!

Соперник был явно слабый, это не походило на вчерашнюю схватку с Гором. Я не могла отвести взгляд от Романа, от его действий, мускулистых татуированных рук. На нем была футболка без рукавов, она закрывала спину и грудь, вся пропиталась потом, прилипла к телу.

А я продолжала смотреть, забыв про свои обязанности, что должна быть в медкабинете и разбирать медикаменты. Никогда бы не думала, что мужское тело и его красота так меня восхищают. А еще то, как он двигался, как вел себя на ринге.

Это кровавый и страшный спорт, я никогда им не увлекалась, но мне приходилось смотреть с братьями. Сейчас понимаю, что это большой труд.

Утром, когда я проснулась, их уже не было, кровати были не заправлены, вещи разбросаны, но на моем столе лежал завернутый в салфетку кусок пиццы. Такой заботы я не ждала.

– Тебе нравится, да? То, что ты видишь?

Вздрогнула от испуга, не заметила, как со спины подошел Егор и сказал мне на ухо эти слова громким шепотом.

– Придурок, напугал меня.

– О да, конечно, я придурок, а ночью ты стонала мое имя и просила еще.

– Чего? Мечтай больше, – прыснула от возмущения, чувствуя, что щеки начинают краснеть, немного отодвинулась.

Но Егор не дал мне отойти от него, я чувствовала тепло его тела, терпкий аромат парфюма и пота. Он только что закончил разминку около груши, молотил ее как одержимый, а потом выпил полбутылки воды.

Я, как новый работник, должна была присутствовать на тренировках, а то мало ли что с мальчиками может случиться. Вдруг они опять разукрасят себе лица, разобьют брови, губы, выбьют зубы? Я уже уладила все вопросы с отделом кадров, но я не думаю, что долго смогу здесь работать, надо было учиться, но и деньги нужны были очень.

Время шло уже к полудню, через час мне надо быть на лекциях, но то, как я провела ночь, было странно.

Очень долго не могла заснуть, парням привезли пиццу, они ее ели, что-то тихо обсуждали, я даже не вслушивалась. Потом больше молчали, я лишь слышала, как кто-то из них быстро строчит на телефоне сообщение, который издавал характерные звуки.

Музыку никто громко не слушал, со мной не заговаривал, меня словно не было, и такое положение вещей их устраивало. Но это не могло быть правдой. А я лежала и думала, что же мне дальше делать? Неужели я буду вот так ночевать в компании двух парней, в одной комнате, и это никак на нас не отразится?

Вместо того, чтобы тоже залипнуть в телефон, я достала из сумки конспект Журавлевой и принялась его вновь перечитывать, но совсем не помня, о чем в нем идет речь. Абсолютно. Надо будет сходить и сделать ксерокопии, потому что переписывать все это некогда, а фотографировать на телефон и потом читать неудобно.

Не заметила, как погас тусклый ночник около парней, лежала, не сомкнув глаз, прижав к себе тетрадки, вглядываясь в полумрак, пытаясь понять свои ощущения, и не понимала. Рядом с ними двумя мне было спокойно. Это было странно.

Я не паниковала, меня не накрывала тревога, то же самое было с моими братьями, они двое внушали уверенность и силу. Они всегда были рядом и не оставляли меня, когда мне было плохо или грустно.

Мы часто спали вместе в одной комнате, а на даче на одном большом диване, и в этом не было ничего плохого, мы лишь дурачились, дрались, кидались подушками. Они были моими братьями, хоть и не по крови, моими друзьями, моей семьей.

Я не хотела вспоминать прошлое, то, что было, но моя мать сделала единственно правильное и в то же время фатальное для меня решение в своей жизни: вышла замуж за моего отчима. Приятным бонусом мне достались двое его сыновей, двойняшки Артур и Тимур.

Мне тогда было десять лет, а им уже по пятнадцать. И с самого первого дня, с самой нашей первой встречи они восприняли меня как младшую сестренку, которую нужно оберегать. Мне так это понравилось, я в них души не чаяла, как хвост везде ходила за ними, а они только смеялись, не отталкивали меня, не прогоняли, не называли глупой и маленькой.

Я была их сестрой, за которой они присматривали, защищали от чудищ и драконов, но все равно не уберегли.

Отчима я недолюбливала и побаивалась, он был полицейским, занимал высокий чин. Он и сам был рослый, крупный, с животом, в погонах с золотыми звездами. Вел тебя так, словно ему принадлежит весь мир, властно, нагло, дерзко. Мать пресмыкалась, пыталась ему угодить, терпела издевательства и побои.

Я видела на ее лице и руках синяки и слышала, как она кричит во время этих издевательств, но ничего не могла сделать. Братья уводили меня из дома, погруженные в свои мысли, с кем-то дрались, я была около них.

Так продолжалось пять лет, но все это время я думала, что это самые счастливые годы в моей жизни, когда у меня были не просто друзья, у меня были двое классных, красивых, крепких парней, за которыми бегали все девчонки, да и даже женщины.

Они были моими братьями, готовыми защитить меня, прийти на помощь в любую минуту. Мы с ними были семьей, мы втроем, ни мать, ни отчим, только мы, а потом все разрушилось.

– Эй, о чем задумалась, куколка?

– Что?

Не заметила, как погрузилась в воспоминания, удивленно посмотрела на Егора.

– Мне надо обработать рану, смотри, видишь, она кровоточит, – Егор подставил мне свое лицо, показывая разбитую губу.

– Если я еще раз услышу, что ты назовешь меня куклой…

– То что, кукла?

– Я придумаю что-то интересное для тебя, а если ты не будешь кусать губу, она не будет кровоточить. Хотя я могу намазать ее зеленкой, хочешь? Заодно на лбу что-нибудь напишу интересное.

– Вот же сучка маленькая.

Парень подошел совсем близко, обдавая меня своим ароматом еще больше. Сердце как ненормальное заколотилось в груди, глаза распахнулись от ужаса. Я попятилась назад, упираясь спиной в стену, а руками ему в грудь, понимая, что даже не могу скрыть дрожащих пальцев и ужаса, накрывающего меня.

– Эй, ты чего, ты в порядке?

– Отойди от… от меня. Отойди… дальше, не трогай.

– Да что с тобой? Эй, Юля.

– Гор. Нет. Нет.

Все, еще пара секунд – и меня накроет паника, после которой надо будет успокаиваться несколько минут. Неизвестно, что подумают люди вокруг. Хотя вокруг-то никого и не было, в том-то и дело.

Это и стало триггером, что я была одна, зажатая в угол мужчиной, а все остальные люди как будто исчезли, испарились. Они были где-то там, далеко, на другом конце тренировочного зала.

Я начала жадно глотать воздух, которого мне отчаянно не хватало. Легкие сжимались, горели. Пальцы заледенели, я смотрела в серо-голубые глаза Егора, а видела совсем другие.

– Эй, какого хрена?

Кто-то рывком оттащил от меня Егора, и теперь на меня взволнованно смотрели двое парней.

– Что ты с ней сделал?

– Да ничего я с ней не делал, абсолютно!

Я переводила взгляд с Романа на Егора, мозг лихорадочно соображал, напряжение отпускало, я поняла, что опасности нет, что их двое, что все в порядке, что они меня защитят, они спасут, все будет хорошо.

Я начала успокаиваться, дышать, как учил психолог, еще не понимая, что навлекла миллион вопросов.

– Эй, парни, что тут у вас? Что происходит?

Когда в поле зрения возник третий парень и снял шлем, я от удивления открыла рот и снова задержала дыхание. Это был Саша, тот мой знакомый боксер, который давал пригласительные на вечеринку три недели назад.

– Юля, привет, так неожиданно.

– Привет, Саш, – выдавила из себя что-то вроде улыбки, а вот двум другим парням это не понравилось.

– Ваганов, свали, ты больше не нужен, – низкий голос Гора прозвучал властно, он оттеснил Сашу грудью, а потом заговорил тише: – Увижу рядом, будешь ссать кровью неделю.