Дюймовочка и Великан

Глава 23

— Долго еще ждать? Задолбался уже.

Мужчина нервно ерзал на сиденье, сжимал пальцами руль и вглядывался в темный переулок, откуда, по его мнению, должна была прийти или приехать девушка.

— Сема, закрой рот, я устал слушать твое нытье. Тебе сказали сидеть и ждать.

— Жду я, сижу и жду, что мне еще делать? Сколько уже можно за ней бегать? Надо было еще там ее прибить, а я предлагал голову, как курице, свернуть. Никто не согласился, а она таких дел натворила.

— Сема, я тебе сказал закрыть рот. Дел бы она никаких не натворила, если бы ты не оставил открытой канистру с бензином около бани.

— Так при чем здесь я? Это мышка-норушка бежала и хвостиком махнула. Пигалица наша маленькая, а от маленьких все беды.

Семен с Валерой вот уже несколько дней по приказу своего босса Семенихина искали сбежавшую из-под его присмотра девушку. Босса было жалко, знатно она его шибанула по голове. И убежала технично, и баню спалила, а ведь мужики были уверены: завтра где-нибудь в лесу найдут замерзшую.

Так нет, как-то выбралась.

— Это точно тот мужик из дома в лесу. Это он ее приютил.

— И что, мы теперь к нему в дом полезем?

— Почему нет?

— Сема, ты идиот, мы же не какие-то бандиты. Мы нормальные люди, нам дали задание привезти девушку. Мы привезли, а ни на какую мокруху и нарушение Уголовного кодекса я идти не собираюсь.

Валера был категоричен и предложение его напарника Семена свернуть девчонке голову, как курице, он отвергал сразу. Припугнуть — да, он мог, но не более.

— Да, жалко сухаря. Ты видел, какая шишка на голове была? Гематома. И нет чтоб успокоиться, заладил: «Приведите мне ее, я ей подарок не подарил». Блаженный, ей-богу, или ненормальный.

— Сема, закройся. Уже сиди тихо и жди.

— Не могу я сидеть тихо. Меня все это возмущает.

Мужчины ждали уже несколько часов около подъезда Елизаветы, даже спросили о ней у соседей — не знают ли они, где живет маленькая блондинка, острая на язычок и дерзкая на поступки?

Одна словоохотливая бабулька с ними поделилась, что есть такая зараза в доме, и что она даже приводила к ней участкового, чтобы тот ее отругал, провел разъяснительную беседу, что с пожилыми людьми надо разговаривать вежливо, а не как она — по-хамски и в грубой форме.

Однако, зазноба Семенихина оказалась дамочкой токсичной. Мало того, что спалила баню, чуть не убила короля сухарей, так она еще в городе прославилась. И то, что к ней приходил сегодня участковый, им даже на руку, значит, ее видели, она живая, здоровая и может вновь посетить усадьбу Семенихина.

— Слушай, Валера, а участковый нас не спалит? Тут какой-то долговязый тип в форме пару часов назад терся с тортиком и цветами. Случайно, не к нашей шел? А то, по словам той бабки, девка интересная оказалась.

— Не знаю, может быть. Но нам надо аккуратно пригласить ее с нами прокатиться, чтобы она не подняла шума.

— Я тебя умоляю. Я сама аккуратность.

— Знаю я тебя, поэтому будешь ждать в машине, когда она придет.

— А придет ли? Кто знает, куда она вообще умотала, какие приключения искать на свою пятую точку?

Не успел Семен договорить, как в переулок со стороны дороги медленно свернул большой внедорожник. Он осветил их сбоку фарами, мужчины пригнулись, а когда свет пропал, подняли головы. Здоровенный автомобиль остановился у нужного подъезда и погасил фары.

Несколько минут не было никакого движения.

— Думаешь, она?

— Не знаю, может быть.

— А что за мужик привез? Да твою же мать, ты посмотри, номера-то знакомые, такая была припаркована у дома в лесу. Вот тебе раз, дела все интереснее и интереснее. У Семенихина появился конкурент, жалко мужика. Слушай, Валер, может, какую-нибудь другую девку найдем, посговорчивей? Ту, которая денежки любит? Чует мое сердце, добром это не кончится.

— Семен, откуда у тебя сердце?

— Оно всегда было.

— Не было, как и мозгов у тебя.

А тем временем в салоне автомобиля кипели свои страсти.

— Егор, перестань. Ты помнешь мне платье.

— И что, действительно в монастырь соберешься? А платочек тебе этот очень идет.

Хабаров нагло лез к Елизавете целоваться, он сдерживал себя до этого всю дорогу, руки так и чесались прижать Дюймовочку к себе, стянуть уже с нее это непонятное платье. Которое вроде бы было скромным, но облегало фигуру, как вторая кожа, даже было видно, как торчали соски.

То-то этот Кирюша, племянничек Медведева, оставшуюся половину вечера не сводил с груди его Дюймовочки глаз. Захотелось переломать все пальцы, но, так как он учится на стоматолога, и пальцы ему понадобятся для работы, можно было ограничиться ногой.

Но Хабаров и этого делать не стал, парню и так досталось в жизни, чего только стоят гиперопека матери и бесхребетный отец.

— Нет, в монастырь я точно не собираюсь.

— Конечно, тебя даже к воротам не подпустят. Ты грешница.

— А сам, можно подумать, такой праведник.

— Речь о тебе, а не обо мне. И вообще, ты мне обязана за второе спасение, сколько это может продолжаться? Чуть что, Егор спасает!

— Значит, я обязана, да?

Елизавета улыбнулась, аккуратно сняла с головы платок, сложила его на колени, облизнула губы и посмотрела на мужчину. Он ей нравился. Да, кстати, она уже об этом думала тысячу раз, но можно подумать и в тысячу первый. Он нравился Лизе, безумно нравился. В меру наглый, опасный, напористый, привлекательный. Железный человек. Кстати, футболка мужчины осталась у Лизы, и она ее не отдаст.

— Ну, что ты смотришь, решила прямо сейчас благодарить?

Хабаров заерзал, начал расстегивать ремень, ширинку на джинсах.

— Совсем дурак, — Лиза ударила мужчину по плечу. — Ничего подобного. Я этого делать не буду. Извращенец.

Вышла из машины, хлопнула дверью так, что Егор заскрежетал зубами.

— Вот же зараза!

Пришлось застегивать штаны обратно, девушка уже дошла до подъезда, но Хабаров просто так не собирался ее оставлять. Вот еще, не для этого он ехал из дома на какие-то смотрины, чтоб потом сидеть и ждать, когда это все закончится.

Сколько там, и двух суток не прошло, как он постоянно думает об этой девчонке? Думает и пытается забыть, хотя сам себя уговаривал, что это все ненадолго. Не навсегда. Никакие серьезные чувства Хабарову не нужны, не было их никогда.

И что странно — после появления этой малышки с Гоголем и в валенках мысли о прошлом, о том, что случилось год назад, перестали напрягать и давить. Медведев прав, нужно жить дальше.

Егор отъехал немного назад, а то и так перегородил проход, вышел, поставил автомобиль на сигнализацию. А Лиза намеренно очень долго искала в кармане ключи около подъезда, делая вид, что не знает, кто этот мужчина.

— Девушка, не подскажете, как пройти в библиотеку?

— Мужчина, разве вы не знаете, библиотеки уже закрыты?

— А может быть, пустите водички попить, а то так кушать хочется, что переночевать негде?

Егор шутил, Лиза улыбнулась, сморщила носик.

— Ха-ха-ха! Как смешно. Ладно, ты зайдешь, но при одном условии: скажешь, какая твоя фамилия, чем ты занимаешься.

— Хабаров Егор Максимович, тридцать четыре года, бывший нейрохирург.

— Почему бывший?

— Я ответил на вопрос. Давай, давай, пошли. А то действительно пить хочется.

— Валера, что это было? — Семен наблюдал вместе с Валерой за молодыми людьми.

— А это была наша большая проблема.

— Так, все, разворачиваемся, едем обратно. Я задолбался. Кирилл Юрьевич перетопчется сегодня без этой дамочки. Давай мы на трассе кого подберем? Там девчонки сговорчивые.

— Ладно, поехали, потом что-нибудь придумаем.