Единственная для первородного вампира

Глава 32

Александр

В подвале клиники темно и сыро. Я прислушиваюсь к шорохам и скрипам. Шарю глазами по тёмным углам. Моё нечеловеческое сердце ноет и болит. Я ненавижу своего брата, но ещё сильнее я ненавижу самого себя за то, что допустил такое. Связь оборвалась… Яна умерла, а та, кто сейчас стоит передо мной — вампир низшего класса, которого необходимо уничтожить.

Чёрт! Как же это тяжело! Я смотрю на её обнажённое тело. Я знаю каждый его изгиб, каждую впадину. Это моя Яна… Но вместо родных голубых глаз на меня смотрят чужие, красные.

— Как же всё это странно, — произносит Яна, отводя взгляд. — Тело будто чужое. Всё такое громкое.

— Это последствия обращения, — превозмогая боль, отвечаю я. — Ты привыкнешь со временем.

Она вдруг усмехается. Дрожь пробегает по телу. Её мимика и жесты совсем не изменились. Нет, нельзя поддаваться соблазну. Обычные люди после обращения становятся низшим классом, неспособным себя контролировать.

— Ты ведь врёшь мне, не так ли? — спрашивает Яна, закусывая губу. — Пусть я стала вампиром, но я не буду жить долго, так? Ты собираешься меня убить?

Её слова точно наждак по свежей ране. Как бы я хотел, чтобы всё это оказалось лишь жутким сном. А потом я бы проснулся в её объятиях и снова ощутил на себе взгляд голубых глаз. Но вампиры не видят снов.

— Нет, я не убью тебя, — собравшись с мыслями, отвечаю я. Она грустно улыбается мне.

— Знаешь, раньше, когда я слышала, что кто-то говорит очевидную неправду, у меня начинались жуткие мигрени, — она задумчиво поднимает взгляд к грязному потолку. — Я думала, это из-за болезни. Но сейчас мне кажется, что я могу чувствовать, когда человек или вампир говорит неправду. Я знаю, что ты мне лжёшь, Алекс. Но я тебя прощаю. Я узнала правду о маме и сделала всё, что хотела. Я даже влюбилась в тебя и впервые в жизни почувствовала себя любимой. Так что если хочешь меня убить, то сделай это.

Глаза свербит. В горле — ком. Она говорит мне все эти вещи с таким ясным взглядом. Мне казалось, она будет требовать от меня убить Николая. Казалось, будет умолять спасти её. Разве низший класс не уподобляется животным? Разве человеческая кровь — это не единственное, о чём они могут думать?

— Почему ты здесь в подвале? — спрашиваю я её, чувствуя внутри, что-то странное.

— Мне показалось, что это самое безопасное место для меня. Здесь я не чувствую запахи людей так сильно, — отвечает Яна. — А что?

— Фамилию Потёмкина дали тебе твои опекуны, не так ли?

Яна округляет глаза и нервно кивает.

— В чём дело? — спрашивает дрожащим голосом. — Почему ты задаёшь мне такие странные вопросы?!

— Потому что ты сказала, что можешь различать ложь, — отвечаю я, чувствуя смутную надежду. — Уникальные способности могут быть только у Высших вампиров. Если всё так, как ты говоришь, то ты представительница одного из древних родов. Я узнавал, твоя мама была самым обычным человеком. Но твой отец… Ты знаешь, кто он?

Яна только опускает голову. Я раздумываю некоторое время. Потом снимаю свой пиджак и набрасываю ей на плечи. Она вздрагивает от моего прикосновения.

— Прости меня, — неожиданно для себя я обнимаю её. — Этого всего не должно было случиться.

— Я так не думаю, — Яна приподнимает мой подбородок и заглядывает в глаза. — Если ты говоришь правду, и я действительно представительница древнего рода, то всё так и должно было произойти.

Она с силой сжимает мою руку, и это действует на меня отрезвляюще. За прошедшие сутки я успел несколько раз подумать о том, что могу потерять Яну навсегда. Но она всё ещё со мной рядом. И пусть внешне она другая, но я верю, что внутри она всё та же.

— Пойдём домой? — она бросает на меня ласковый взгляд. — Только вначале мне нужно где-то раздобыть брюки. Перед тобой расхаживать в таком виде я совсем не против, но точно не перед остальными.

— Думаю, я смогу найти для тебя больничный халат, — отвечаю я посмеиваясь. В голове же роятся мысли о Николае. Я уже убедился, что не могу доверять ему. Однако это пока не значит, что он предал меня. Я должен быть внимательнее.

Мы возвращаемся к моей машине. Однако брата я в ней не обнаруживаю. Набираю его номер, но попадаю на голосовую почту. Неужели сбежал?

— Всё хорошо? — спрашивает Яна пристёгиваясь. Я киваю. Обычно брат всегда появляется спустя какое-то время.

Мы возвращаемся в резиденцию рука об руку с Яной. Не знаю почему, но я очень боюсь отпускать её. Кажется, что если я отвернусь хоть на миг, что-то может случиться.

— Это называется «чрезмерная опека», — усмехается она, обнимая меня.

— Что поделать? — отвечаю я, пожимая плечами. — Вот такие у нас нездоровые отношения. Ты меня бьёшь, а я тебя чрезмерно опекаю.

Я смотрю на неё с усмешкой. На самом же деле мне стыдно. Кажется, что я никогда не смогу избавиться от чувства вины за то, что не уберёг Яну и не позволил ей оставаться человеком. Она пока не осознаёт последствий, но жизнь вампира, пусть и высшего полна разочарований. Я бы не хотел, чтобы моя любимая влачила такое существование.

— Прости, — шепчет она мне на ухо. — Я просто дразнила тебя.

Её прохладные пальцы зарываются мне в волосы. Я ощущаю слабый аромат вишнёвого дерева. В последний раз мне хочется вдохнуть его, чтобы проститься. Касаюсь её губ своими. Яна неожиданно толкает меня вперёд на диван. Я чувствую её острые клыки, а ещё настырный язык, что стремится проникнуть мне в рот. Это непривычно, но очень волнует. Я вдруг осознаю, что больше могу не сдерживаться. Могу любить и ласкать её, не боясь причинить вред.

Яна сбрасывает на пол белый халат и взбирается на меня сверху. Её нагота такая соблазнительная, что я теряю голову. Слишком много всего случилось. И всё, чего я хочу — убедиться, что она всё ещё со мной. Я касаюсь её жадно и неистово. Пробую бледную кожу на вкус, прикусываю и царапаю. Яна в ответ лишь сладко постанывает.

Я знаю, что придётся остановиться и перебраться в спальню, если мы желаем дойти до конца. Подхватываю её на руки и поднимаюсь. Ощущаю биение нечеловеческого сердца под её кожей. Главное его преимущество — оно больше не остановится. Укладываю Яну на кровать и покрываю её тело поцелуями от шеи до самого лобка. Она смотрит на меня, полуприкрыв свои горящие красные глаза. Разводит ноги призывно. Мне не хочется больше ни о чём думать, а потому я отдаюсь целиком своему желанию и медленно вхожу в неё. Яна издаёт нежный стон. Я заглядываю ей в глаза. Она обвивает мою шею руками.

— Мне нравится эта поза, — шепчет, улыбаясь. — Ведь твои волосы сейчас будто занавес от всего мира.

Касаюсь её губ и стираю с них последнюю горечь вишни. Внутри неё очень тесно. Я делаю толчок за толчком, срывая всё новые стоны с её губ. И это странно, но я как будто всё так же чувствую её жар. Страсть между нами по-прежнему кажется обжигающей и сводящей с ума.

— Я всегда буду с тобой, Алекс, — шепчет она исступлённо. — Потому не сомневайся и иди вперёд.

Глава 33

— Я забрал из больницы твои вещи.

Протягиваю Яне бумажный пакет. Она выхватывает его у меня и вываливает содержимое на диван в гостиной. В панике перебирает всё и, наконец, находит свой кошелёк.

— На месте! Какое облегчение! — восклицает она, заглядывая внутрь.

Смотрю на неё настороженно. Интересно, что у неё там за миллионы, что она так эмоционально реагирует? Хотя если подумать, то она ведь такой и была всегда. Просто сейчас её лицо изменилось из-за прикуса и характерной бледности. Из-за них она стала выглядеть агрессивно, даже когда просто радуется чему-то. Наверное, мне стоит быть терпимее. Иначе она может заметить, что я пытаюсь отстраниться.

— Рад, что ты вернула себе кошелёк, — говорю с улыбкой.

— Да плевать мне на кошелёк! — отмахивается она небрежно. — Всё равно там денег двести рублей всего. Просто я туда перед операцией кулон положила, что ты мне подарил.

Она вытягивает за цепочку кулон с голубым камнем. Я гляжу на него с тоской. Теперь мне кажется, что я подарил его ей в прошлой жизни. Тогда он был в цвет её глаз, а теперь… Яна не раздумывая надевает его, и у меня дрожь проходит по телу.

— Если тебе в тягость носить его, то ты можешь этого не делать, — произношу я, отводя взгляд.

— В тягость? — удивляется она. — Как раз напротив — раньше он был для меня тяжеловат, а сейчас я его почти не чувствую.

Я оглядываю её с ног до головы. После обращения она стала чаще носить платья, что я покупал для неё. Но тёмные вечерние тона лишь подчёркивают её мертвенную бледность. И единственным живым элементом в её облике остаётся этот безжизненный голубой камень на её шее. Как я мог допустить такое?

Некоторое время после того, как забрал её из больницы, я был просто рад тому, что по-прежнему имею возможность говорить с ней, прикасаться к ней, целовать её, слышать слова признаний. Но чем больше времени проходит, тем сильнее я замечаю в ней изменения. Она стала сильнее, быстрее и агрессивнее. Порой я совсем не узнаю Яну. И я понимаю, насколько эгоистично это звучит с моей стороны. Особенно если учесть, что я сам давал ей свою кровь каждый раз, когда она попадала в переделку. Я думал, что готов спасти её любой ценой. Однако теперь начал колебаться.

И если бы я только мог с кем-то поговорить об этом. Но я остался совсем один. Даже Николай куда-то пропал. Он не объявлялся с того самого дня, когда Яна стала вампиром. И я понятия не имею, где он.

— Чем планируешь заняться этой ночью? — спрашиваю я Яну.

Она резко меняется в лице. Вновь становится беспокойной.

— Ты снова уходишь? — спрашивает разочарованно.

— Да, прости, нужно съездить с проверкой в лабораторию, — я неуверенно касаюсь её плеча. — Сейчас я должен следить за работой концерна как никогда раньше.

— Если я могу тебе чем-то помочь, то скажи, — произносит она понуро.

Мне становится стыдно, когда смотрю на неё такую. Она ведь честна со мной. А я просто сбегаю от неё. Мне, по сути, и не нужно особо никуда. Напротив, не стоит нервировать работников в такой непростой период. Но я просто не могу оставаться дома. Боюсь, что после того, как связь сердец была разорвана, я перестал что-то чувствовать к ней.

Я уже выхожу в гараж, когда Яна вдруг догоняет меня.

— Что такое? — спрашиваю я оборачиваясь. Больше всего я боюсь, что она попросится со мной.

— Послушай, а кто-нибудь из твоих охранников может потренировать меня немного? — произносит она неловко. Чувствую некоторое облегчение, но вместе с тем и удивление.

— Какого рода тренировки тебя интересуют? — уточняю я хмурясь. Она раньше не интересовалась ничем подобным. С чего вдруг начала?

— Любая самооборона подойдёт. Я просто хочу научиться лучше чувствовать собственное тело, — Яна снова смотрит на меня этим своим щенячьим взглядом. Кажется, не понимает, что сейчас он ей совсем не идёт. Она словно адская гончая в овечьей шкуре. Но у меня нет формальных причин отказывать ей.

— Хорошо, — киваю я. — Распоряжусь, чтобы с тобой позанимались. Держи при себе телефон. Начальник охраны тебе наберёт.

Яна довольно улыбается. Вот ведь… Как мало ей надо для счастья. Стала вампиром, а по-прежнему ведёт себя как человек. Впрочем, откуда мне помнить, как ведут себя новообращённые? Со мной это происходило несколько эпох назад. Возможно, я был тогда таким же. Провожаю Яну взглядом до двери в дом и набираю номер начальника службы безопасности.

— У меня к вам просьба — не могли бы вы найти для Яны инструктора по самообороне. Кого-то из высших.

— Хотите научить её драться? — уточняет тот. Я всерьёз задумываюсь. Этого ли она желает на самом деле?

— Она сказала, что хочет лучше владеть своим телом, — отвечаю я пространно.

— Тогда курсы йоги ей больше подойдут или латиноамериканский танцы, — усмехается начальник охраны. К несчастью для него, я оказываюсь не в состоянии оценить шутку.

— Научите её всему, что она попросит, — произношу строго. — Только доложите мне потом.

— Я понял вас. Что-нибудь ещё?

— Да, я думаю, пора начать поиски моего брата, — произношу я с тяжёлым вздохом. — Первым делом проверьте записи с камер видеонаблюдения недельной давности на парковке нашей клиники. Возможно, на них вы найдёте его похитителей.

Глава 34

Я жалкий трус — так и не вернулся в резиденцию до утра. На день я остался в отеле Роял. После последнего Синклита многие вампиры перестали пользоваться его сервисом. Не могу сказать, что я их не понимаю. Прямо сейчас зреет конфликт между двумя могущественными фракциями вампиров. Выбрать сторону непросто. Но не определившиеся находятся будто между молотом и наковальней. Естественно, они желают убраться подальше от места столкновения.

— Хотите чего-нибудь, Ваше Сиятельство? — спрашивает меня администратор, сопровождая до номера. — Слышала, вы расстались с невестой. У нас есть договорённости с элитными развлекательными заведениями.

Смотрю на неё недоверчиво.

— Вы что, сейчас серьёзно предлагаете мне вызвать девочку в номер? — спрашиваю, хмурясь.

— У них есть предложения на любой вкус, — отвечает администратор невозмутимо. Я только качаю головой.

— И вы всем предлагаете подобный сервис?

— Никак нет, — говорит девушка. — Подобное запрещено правилами. Но от руководства персоналу были даны насчёт вас особые указания.

— И какие же? — я гляжу на неё с любопытством.

— Удовлетворять всем вашим капризам, — замечаю, как она слегка краснеет. Смиренно вздыхаю.

— Просто принесите вина. И передайте руководству, что я ценю их преданность. Но предпочитаю, чтобы правила были едины для всех, включая меня.

— Прошу прощения за неуместное предложение. Я не хотела вас оскорбить, — администратор склоняет голову.

Она человек, но, очевидно, знает, с кем имеет дело. К тому же держится очень уверенно для сложившейся ситуации. Я отправляю её назад и прошу, чтобы меня больше не беспокоили. Правда, когда она уходит, я начинаю жалеть, что не расспросил её о постояльцах. Ведь кто-то же из представителей влиятельных семей должен быть здесь.

Стук в дверь отвлекает меня от размышлений. Я открываю и встречаюсь с перепуганным взглядом молоденькой горничной.

— Обслуживание номеров, — произносит она с дрожью в голосе.

Я впускаю её внутрь с тележкой. Оглядываю с ног до головы. Она низкорослая и худая. Лицо круглое, почти детское, с большими голубыми глазами. При взгляде на неё меня одолевает тоска. Слишком сильно она напоминает мне Яну.

Девушка открывает вино дрожащими руками и наполняет бокал. Косится на меня неловко, будто ждёт чего-то.

— Ты новенькая? — спрашиваю я её. Девушка неуверенно кивает.

— Второй месяц работаю здесь, — отвечает робко.

— И как? Нравится?

— Да, очень! — произносит она также взволнованно, но с улыбкой. — Когда я пришла сюда, то ничего не понимала и не знала. Будто очутилась в другом мире. Но старшие мне сильно помогли. И до сих пор помогают. Это очень ценно для меня.

Словно попала в другой мир, да? Мне вдруг становится стыдно. И чем я вообще занимаюсь? Яна совсем недавно стала вампиром, причём отчасти по моей вине. Но вместо того, чтобы помочь ей адаптироваться и научить всему, я избегаю её.

— Я надеюсь, что ты продолжишь усердно работать, чтобы старания твоих наставников не пропали даром, — говорю, доставая несколько купюр из кошелька. — Это тебе за хлопоты.

Девушка стыдливо берёт чаевые, а потом бросает на меня кроткий взгляд.

— Можешь идти, — я киваю ей на дверь, и она неуклюже выталкивает свою тележку наружу.

Замечаю в коридоре знакомый силуэт. Графиня Бестужева… Видеть её вне сценического образа непривычно. Впрочем, даже так она не изменяет себе. Я узнал её прежде всего благодаря платью. Оно словно создано для неё — струящееся, элегантное, с намёком на ретро-шик, подчёркивающее её статную фигуру и грацию. В её осанке — достоинство, в каждом жесте — сдержанная сила.

Но что она делает здесь? Из представителей знати её я ожидал увидеть в последнюю очередь. Наши взгляды встречаются, и я оказываюсь вынужден выйти к ней, чтобы поприветствовать.

— Аглая Ильинична, — я склоняю голову, она делает реверанс. — Что вас привело сюда?

— По правде говоря, я хотела с вами увидеться, Ваша Светлость, — произносит она неловко. — Я знаю, что это, должно быть, очень неожиданно. В особенности после предательства моего сына. Но я не Георгий. Да и он, сложись обстоятельства немного иначе, остался бы с вами до конца.

— К чему вы клоните? — спрашиваю я хмурясь.

— К тому, что очень многие поддерживают вас до сих пор, и не только из-за вашего ультиматума, — отвечает графиня. — Ваш единственный настоящий враг — это Демидов. Если вы сможете нейтрализовать его, не найдётся никого, кто подхватит его знамя. Помните об этом.

Я смотрю в её горящие праведным гневом глаза. Очевидно, она ненавидит Демидова всей душой, а потому и пришла сегодня ко мне.

— Я благодарен вам за то, что вы почтили меня своим визитом, — говорю с искренним уважением.

— Не стоит благодарности, — печально вздыхает она. — Я буду делать всё, что в моих силах, чтобы привлечь сторонников на вашу сторону. Вы только не сердитесь на моего мальчика. Он просто влюбился как последний дурак.

— Даже если бы я сильно захотел, то не смог бы рассердиться. Я люблю Георгия как родного брата.

— Было время, когда я молилась, чтобы беды обходили вас двоих стороной, — бросает Аглая на прощание. — Нынче я не могу молиться, но всё равно прошу высшие силы за вас.

Глава 35

Я возвращаюсь в резиденцию к вечеру следующего дня. Осторожно пробираюсь в свои покои. Перспектива встречи с Яной немного пугает меня. Я чувствую стыд за то, что оставил её. К счастью, у себя я Яну не нахожу. Должно быть, она заняла те комнаты на втором этаже, что я отвёл для неё. Выдыхаю с облегчением. Пусть так — я дам ей крышу над головой, деньги и любых учителей, что она только пожелает. Знаю, это недостаточная плата за мой проступок перед ней. Но это пока всё, что я могу. Возможно, позже я смогу дать ей нечто большее.

Сменив одежду, я направляюсь на встречу с начальником охраны. Он обещал показать мне запись с камер видеонаблюдения. Офис охраны в резиденции занимает отдельное здание. По дороге туда я прохожу через тренировочную площадку. Замечаю под фонарями одинокую фигуру. Не знаю зачем, но я прячусь за колонной и остаюсь наблюдать за Яной со стороны. Она выглядит весьма неплохо на турниках. И её выражение лица… Почему-то мне кажется, что ей очень нравится процесс тренировки.

Я забываюсь и теряю бдительность. Яна замечает меня, спрыгивает с турника и подходит ближе.

— Можешь не прятаться, я заметила тебя и уже давно, — говорит она с каким-то странным напряжением.

— Я просто был удивлён, что ты одна, — отвечаю я первое, что приходит в голову. Не знаю, каким образом это может объяснить то, что я за ней подглядывал.

— Значит, ты закончил свои дела в лаборатории? — спрашивает она прищурившись. Её красные глаза опасно поблёскивают в полутьме.

— Да, — отвечаю я неловко. — Это заняло чуть больше времени, чем я предполагал, так что мне пришлось остаться на день в гостинице.

— Ты помнишь, что я тебе сказала в тот день, когда обратилась? — спрашивает она, делая шаг навстречу.

— Я всё помню, — отвечаю, чувствуя нарастающую тревогу. — Даже слишком хорошо.

— Я сказала тебе, что чувствую, когда ты мне лжёшь, — продолжает Яна, будто не слыша меня. — Вчера, когда ты сказал, что у тебя дела, я поняла, что ты соврал. Но я не поняла зачем. А когда ты не вернулся под утро, до меня, наконец, дошло, что ты меня избегаешь.

— Яна, это не так, — пытаюсь возразить я и вижу, как она хмурится ещё больше. Кажется, её способность и вправду работает. Хотя, возможно, она просто читает меня, как открытую книгу.

— Дай мне закончить, пожалуйста, — настойчиво произносит она. — С тех самых пор, как я обратилась, ты всё больше уходишь в себя. Я знаю, что это не только из-за меня. Ты тревожишься из-за войны, из-за конфликта с другими вампирами и из-за исчезновения брата. Я тебя понимаю и не требую ничего. Наша связь больше не действует, потому ты мне ничем не обязан. Но ты должен знать: хочешь ты того или нет, я буду защищать тебя!

— Защищать? — удивлённо повторяю я. Неужели тренировки ей нужны для этого? И она поэтому выглядит такой счастливой?

— Именно, — кивает она, словно слыша мои мысли. — Это то, ради чего я променяла свою смертную жизнь на проклятье вечного существования. То, о чём меня просил твой брат в день своего исчезновения. И пусть я всё так же ненавижу его, но мы с ним на одной стороне. На твоей стороне, Алекс.

На минуту я оказываюсь совершенно сбит с толку. Её слова звучат так, будто она сама выбрала стать вампиром. Но разве такое возможно? Впрочем, если мой брат приложил к этому руку, полагаю, что да.

— Ты видела Николая в тот день? — спрашиваю я, хотя уже знаю ответ

— Незадолго до того, как ты пришёл за мной, — отвечает Яна. — Он принёс мне кровь, а после пропал.

Значит, вот как всё было. Я встречаюсь с решительным взглядом Яны. В голове крутится вопрос: неужели она сама попросила Николая обратить её? Я помню, какой расстроенной и задумчивой Яна выглядела после похищения. Но я и предположить не мог, что подобное может прийти ей в голову. Помню, как сказал, что пока она со мной, мне ничего не страшно. Должно быть, для человека с опухолью в мозгу это звучало очень жёстко. Но она даже вида не подала.

— Прости меня, Яна, — произношу я и замечаю, как её передёргивает.

— С тех пор как я обратилась, только это от тебя и слышу, — отвечает она с тяжёлым вздохом. — Хорошо, если тебе этого хочется, то я прощаю тебя. И давай закроем уже тему извинений. Ты ведь шёл куда-то? Сомневаюсь, что ты здесь объявился, чтобы полюбоваться на моё тело в спортивной форме.

Я в смятении оглядываю её. В форме она и вправду выглядит чертовски привлекательно. Она ловит мой взгляд и качает головой.

— Ну, так что? — Яна застывает в ожидании.

— Я собирался посмотреть записи видеокамер из больницы, — отвечаю, неловко отрываясь от её груди. Никогда бы не подумал, что она сможет вот так легко меня смутить…

— Вот об этом я говорил вам по телефону, — начальник службы безопасности передаёт мне планшет. На видео с одной из камер Николай выходит из клиники с человеком в тёмных одеждах и садится в незнакомое авто.

— Это сутана, верно? — спрашивает Яна, глядя на незнакомца.

— Большинство охотников на вампиров имеют духовный сан, — произношу я задумчиво. — Степан, к примеру, служил диаконом в одной из московских католических церквей до того, как начал работать на меня.

— Значит, Николая забрали охотники? — хмурясь, спрашивает Яна. — Но почему?

— Полагаю, поводом стало обращение вас в вампиры, — отвечает начальник охраны раньше, чем я успеваю остановить его. Яна становится ещё мрачнее.

— Но ты никому не причинила вреда. И не сделала ничего, чтобы привлечь их внимание, — спешу успокоить её. — То, как быстро они объявились после завершения операции, говорит о том, что они следили за Николаем всё это время. А раз так, то всё было спланировано.

Яна тяжело вздыхает.

— Но как они узнали о том, что мы собирались сделать? Неужели я была настолько предсказуема?

— Мы не узнаем наверняка до тех пор, пока не разыщем Николая, — отвечаю я, ободряюще улыбаясь ей. В любом случае пока нужно собрать больше информации об ордене.