Его строптивое счастье

Глава 22

Ярослава

Проснулась я от жуткой головной боли. На часах семь утра. Фактически я проспала три часа. Видимо, от недосыпа и голова раскалывается. Еле поднимаюсь с постели и плетусь в кухню. Завариваю себе чашку чая.

Нахожу телефон. За ним пришлось вернуться в спальню. Там ни одного пропущенного.

Хмыкаю.

Начинаю собираться. Но сажусь на стул и понимаю. Рано. Перепугаю только отца с Ларой. Куда податься? Тут сидеть? Сил моих нет.

В девятом часу трезвонит телефон. Галина Семеновна.

— Ярочка. Все хорошо. Показатели растут. Жду тебя через неделю, — напоминает.

Благодарю ее. Теперь-то точно можно ехать к отцу. Надеюсь, он уже уехал в офис. Параллельно своих предупреждаю, что меня не будет сегодня. Все вопросы перенести на завтра.

— Яра? — на пороге стоит Лариса. В своем домашнем костюме. — Проходи, — отступает в сторону, впуская меня внутрь.

— Здравствуйте. Извините, что без предупреждения, — ставлю на пол небольшую сумку. С собой взяла только самое нужное.

— Что-то случилось?

— Почти ничего, — улыбаюсь. — Вот, вернулась в квартиру, а стало не по себе в тишине. Можно я у вас поживу немного? Пару дней, может, — пожимаю плечами.

— Ну ты что? — глаза у женщины на мокром месте. — Да хоть совсем перебирайся. Давай проходи, чайку попьем и все мне расскажешь.

Мы располагаемся за столиком. Лариса накрывает. Передо мной появляется моя чашка с ароматным чаем. Корзиночки с круассанами и конфетами.

— Поругались? — начинает первой.

Я не могу собраться с мыслями. Пожимаю плечами. И начинаю говорить-говорить, словно миллион лет молчала. Но мне так хотелось выговориться.

— Мы ведь даже не поругались. Просто поговорить будто не было времени.

— Что-то должно было повлиять на поведение Лики. Она хорошая девочка и совсем незлая. Такое впечатление произвела. Да и разве могут быть детки злыми? Обязательно находится причина, — говорит Лара.

Я, кажется, понимаю, о чем она. Не хотела ей рассказывать. Но, похоже, мне и поделиться не с кем своей новостью, своим счастьем.

— Я беременна, — выдаю и смотрю на женщину в ожидании реакции.

— Боже мой, Ярочка, — по ее щекам заструились слезы. — Счастье-то какое, — тянется меня обнимать. И мы замираем. — А Максиму сказала? — отстраняется и смотрит на меня.

— Не успела. Вчера все узнала и весь день кувырком через одно место. Подозреваю, что мой разговор перед выездом в торговый центр слышала Лика.

— Тогда это все объясняет, — невесело улыбается. — Это ревность. Детская ревность. Девчонка тебя полюбила и новость о малыше ее испугала, — вздыхает. — Такое бывает. И в случае детей Максима это неудивительно. Сначала ревновала отца к тебе. Но когда поняла, что его отношение к ним не изменилось, смягчилась и тебя приняла. А тут снова угроза.

Я задумалась. Ведь очень похоже.

— Но что я могла сделать? — пожимаю плечами. — Я хотела переговорить с Максимом, но он просто весь вечер провел с дочерью. Я не захотела переманивать его.

— Да правильно все ты сделала, — улыбнулась. — Подумает немного. Им иногда полезно, Яра. Включать голову, — и показывает пальцем на лоб. — А то они расслабляют свои булки и пускают все на самотек.

От фраз Лары я рассмеялась. Даже голова перестала болеть. Отвлеклась и на душе стало спокойнее.

Телефон начинает вибрировать. На экране высвечивается имя. Сбрасываю.

Этот жест улавливает Лариса. Усмехается.

— Не хочешь с ним поговорить?

— Сейчас нет. Мне вчера тоже нужно было его внимание. Но он, видимо, посчитал по-другому, — вздыхаю. — Можно я прилягу? Почти не спала. Боюсь, головная боль вернется.

— Пойдем, конечно.

Лариса провожает меня в гостевую спальню. Помогает разобрать сумку с вещами и заботливо укрывает одеялом.

— Отдыхай, девочка, — целует меня в висок. — Все наладится.

Засыпаю быстро. Видимо, сказалась бессонная и тревожная ночь. А проснулась от дверного звонка. На удивление, за окном уже стемнело. Меня выключило на весь день.

— Она же у вас, да? — до слуха доносится мужской голос.

Сердце от волнения забилось быстро-быстро. Забыла сказать Ларисе, чтобы она ему ничего не говорила. Но уже поздно. Да и неважно. Будь как будет.

— Она отдыхает. Девочка почти не спала. Переживала, — слышу ее голос. Улыбаюсь. С какой заботой обо мне она говорит это.

— Я понимаю, — соглашается. — Она не отвечает мне, я волновался.

— Проснется, я ей передам, — снисходительно.

Отца не слышу. Или он еще не вернулся, или предпочел не вмешиваться.

— Передайте ей, пожалуйста, чтобы мне позвонила, — просит Туманов.

— Обязательно, — и дверь входная закрывается.

Я выдыхаю. Пока не готова к разговору с Максимом. Я все еще обижена на него. Или нет? Не знаю. Но вчера я почувствовала себя ненужной. И больше этого чувствовать не хочу. Думаю, нам нужно сделать перерыв, если не совсем разойтись. Я не знаю, что он хочет в будущем от наших отношений. Да, раз он сказал, что я в его сердце уже давно. Но я девочка. Мне нужно больше конкретики.

Падаю обратно на подушку. Я хочу, чтобы меня любили. А не считали удобной нянькой для своих детей. Тем более, что у меня скоро будет свой малыш. И нас нужно любить.

Выйдя из комнаты, как воришка, крадусь в кухню.

— Проснулась, — встречает меня Лара. — Отец у себя, зайдешь? — спрашивает.

— Ага, — киваю, — только телефон найду.

— Вот он, — подает мне. — Слышала?

— Слышала.

— Я ничего никому не говорила.

— Спасибо. Отцу все-таки скажу, — натягиваю улыбку.

Максим

В мыслях полный раздрай. Я перепугался, когда Яра сказала, что у них что-то случилось. Ожидал что угодно, но не концерта Лики. Своими слезами она вышибла у меня почву под ногами. В голове что только ни крутилось. Но весь мой мир сузился до детей.

Уделил все время Лике. Она заискивала, заглядывала в глаза и не отпускала меня. Словно боялась, что я ее брошу. Лука же вел себя как обычно.

Яра звала есть. И в целом держалась отстраненно. Но я не придал этому значения. Уснул с Ликой на диване в гостиной. А проснулся без нее.

Сразу и не понял, где я. Уставился в потолок и не узнал. Повернул голову и только тогда понял, где я. Непривычно просыпаться без Яры. Но точно помню, что смотрели с Ликой мультики. Болтали ни о чем. Она не хотела говорить, что у них произошло. В общих чертах только. Что она потерялась. Что Яра за ней не усмотрела.

В комнате достаточно светло. Прислушался. В квартире мертвая тишина. Что-то неприятное заскребло на душе.

На часах начало десятого. Ничего себе вырубило меня. Подрываюсь с дивана и направляюсь в спальню. Нужно извиниться перед Ярой. Разбудить, прижать к себе.

Открываю в комнату дверь и застываю, не веря своим глазам.

— Яра? — говорю в тишину комнаты.

А страх проникает внутрь и опускается холодом по венам к пальцам на руках и к ногам, отдавая слабостью в конечностях.

— Яра? — оглядываюсь.

Постель заправлена. На тумбочке нет ее вещей. Заглядываю в шкаф. Пустые полки, вешалки тоже пустые.

Черт!

Рванул в ванную… и там тоже нет ее принадлежностей. Да и в коридоре не висит ее плащ, не стоят ее туфли.

Спросонья не понимаю, что случилось. Иду на поиски телефона. Набираю ее. Но в ответ тишина. Она не отвечает. Набираю еще раз. Но результат тот же.

Хожу по квартире туда-сюда. Потираю лицо. Пытаюсь понять, что стряслось. Катастрофа, по-видимому.

— Пап, что случилось? — из комнаты показались две взъерошенные головы.

— Яра ушла, — выдаю я и без сил приземляюсь на диван.

Откидываю голову на спинку, закрываю глаза. Еще раз растираю лицо ладонями.

Сердце колотится в груди. Потерял ее? Она ушла тихо. Не сказав ничего.

Да и когда? Она же хотела поговорить вчера. А я, мудак, уснул.

Хочется материться!

— Ну и хорошо, — послышался голос Лики.

Я открываю глаза и ловлю ее взгляд. Она демонстративно прошагала мимо меня и скрылась в ванной.

— Что она тебе рассказывала? — спрашиваю сына.

— Ничего, пап, — он пожимает плечами. — Почему Яра ушла? — в глазах сына грусть. Мы привыкли к ней.

— Не знаю, сын. Но очень хочу это понять, — говорю я.

— Верни ее, пап. Как мы без нее? — сын поджал губы и вернулся в детскую.

А вот дочь, кажется, довольна результатом своей выходки.

Ломаю голову, как с ней переговорить. Женщины! Боже, как вас помирить? Как мне поступить правильно?

Слышу, как дочь после ванной шлепает босыми ногами в кухню. Включает чайник. Что-то делает. Иду следом за ней. Наблюдаю.

Девчонка достает хлеб. Масло с сыром и колбасой. Хлопья с молоком.

— Я сама за вами буду ухаживать, раз она нас бросила, — говорит, не поднимая на меня глаз.

— Почему ты решила, что она нас бросила? — спрашиваю, пытаюсь понять ее.

— А ты не видишь? Сам же сказал, что она ушла. И вещи свои забрала. Я не нашла ее зубной щетки в стаканчике. По-моему, все очевидно, — пожимает плечами и принимается резать колбасу.

Я прохожу к столу и сажусь.

— Лика, что у вас случилось? — спрашиваю, наверное, в сотый по счету раз.

— Она не может уследить за детьми, — поднимает на меня свои ясные голубые глаза. — Зачем она нам? Мне кажется, она это поняла и ушла.

— Но она тебе нравилась. Вы вместе проводили время, — начинаю подбираться к ней. Хочу выведать все. Но вчера не удалось и вряд ли получится сейчас. А ультиматумы ставить не выход.

— Пап, — смотрит на меня как на неразумного. — Видимо, мы плохо ее знали. Давайте завтракать. Я есть хочу.

Но как? Я о еде и думать не хочу. Набираю еще раз Яру. Но снова нет ответа. Тогда я набираю самого Зарецкого.

— Да, Макс, — отвечает он.

— Здравствуйте, Алексей Петрович. Подскажите, Яра у вас дома?

— В смысле? — не понял мужик. — Вы поругались, что ли?

— Она ушла. Не пойму, когда. На телефон не отвечает. Волнуюсь.

— Уходил из дома, ее не было. Но я наберу Ларе, узнаю, — проговорил он и сбросил вызов.

— Мы гулять пойдем? — спрашивает дочь, привлекая к себе внимание.

Гулять!

Набираю девушке сообщение. Прошу ответить на мои звонки. Или перезвонить.

Слушаю болтовню мелкой. Понимаю, что она меня сегодня никуда не отпустит. Пока они дружно жуют, набираю мать и выхожу из комнаты.

— Да, — отвечает бодро.

— Мам, детей к тебе завезу сегодня?

— Что случилось, Максим? — серьезным голосом спрашивает меня.

А когда мать называет меня полным именем, значит, понимаю, что что-то произошло.

— Лика что-то натворила. Яра ушла, — выдаю правду.

На том конце провода повисла тишина на пару секунд.

— Что говорит дочь?

— Ничего, мам. Только лишь обвинения в сторону девушки. Но я не понимаю, с чего такие перемены. Они ведь хотели купить платье ей на выпускной.

Ударяюсь о стену затылком, стараясь привести мысли в порядок. И купили ведь. Пакеты так и остались в машине. Я про них забыл.

— Странно, — выдает задумчиво. — Привози. Только мы в деревне, — сбивает своими словами все планы.

Я-то думал, они в городе. А это за город ехать. Время. Но деваться некуда. Даю команду паковать вещи детворе и как можно быстрее собираться.

Мелкие воспринимают поездку как приключение и совместный отдых. Ничего. Я еще попробую выведать, что у них там случилось. Не верю, что Яра могла обидеть Лику.

До деревни добираемся небыстро. Кажется, весь мир против меня. А по возвращению в город пробиваю колесо.

Это карма небесная, что ли? Почему сейчас?

Убиваю минут тридцать на смену запаски и снова за руль. В сторону дома Ярославы. По пути набирал офис. Но Яры сегодня не было. Хотя она и предупредила, что не будет. А причину не назвала. Значит, с ней все в порядке? Хотелось верить.

Зарецки не перезвонил и на звонок больше не отвечал. Черт-те что!

Добрался до квартиры Ярославы. Но мне не открыли. Прислушивался, разглядывал окна. Но там темень. Будто и нет ее дома.

Тогда-то и срываюсь к Зарецкому домой.

Лариса меня не пускает. Одно радует, что девушка здесь. Спит. Переживала и не спала ночь. От этих слов нутро все сжимается. Понимаю, что бросил ее с мыслями плохими. Она любит детей моих. Видел же в каждом ее жесте и взгляде. Не подошел к ней. Не поговорил. Кусок идиота!

Лариса закрывает дверь квартиры. А я, недолго думая, опускаюсь на ступеньки, опираясь плечом о стену. Не уйду, пока не поговорим. Мне нужно извиниться. Я не готов ее потерять снова.