Его волшебное прикосновение

Глава 23

Селина вдохнула ночной воздух и посмотрела на поместье Блэкберн. Завтра она станет женой Джеймса.

— В самом деле, Селина, лучше бы Летти послушала меня. Это платье не подходит для девушки в день ее помолвки.

— Не сердись, мама, и не вини Летти. Я сама выбрала платье. Оно очень хорошее. — Платье из золотисто-коричневого шелка, отделанное по вороту узким кружевом цвета слоновой кости, очень шло Селине. И оно не было подержанным, что радовало девушку.

— Это все пустяки, — сказал Дариус Годвин. — Главное — это дело. Не знаю, почему Иглтон медлит, — пора бы все обсудить.

Селина закуталась в темно-зеленую бархатную накидку и направилась впереди родителей к ярко освещенному главному входу. До нее доносилась незнакомая музыка.

— Какая ерунда, — ворчал сзади Годвин. — Вот уж никогда не думал, что буду когда-нибудь плясать под какую-то волынку в доме старого Лоудера. Да, Иглтон весьма эксцентричен.

— Может, и так, — согласилась Мэри. — Но зато у него есть деньги, а это главное.

Селина поджала губы. Она не позволит никому испортить ей этот вечер.

Не успели они подойти к распахнутым дверям дома, как появился Вонтел.

— Добрый вечер, мисс Селина. Добрый вечер, миссис и мистер Годвин. Мистер Иглтон ждет вас.

Селина оказалась в ярко освещенном холле и вдыхала аромат сотен желтых роз, которыми были украшены стены и лестница. Она видела только Джеймса. Высокий, широкоплечий, он казался невероятно красивым в черном сюртуке и элегантной белой рубашке.

— Иди ко мне, Селина. — Он обнял ее за талию и протянул роскошную желтую розу. — Это тебе. Я убрал все шипы.

Девушка поднесла цветок к губам и закрыла глаза.

— «Чаровница Тилли», — сказала она, вспомнив их первый день. — Как мы смогли так быстро узнать друг друга? Джеймс притянул ее ближе и прошептал:

— Ты тоже помнишь, моя дорогая девочка?

— Да, я помню каждое мгновение, что мы провели вместе.

— С завтрашнего дня мы больше не будем разлучаться. Пока Джеймс снимал ее накидку, Селина заметила сидевшую на кушетке Лиам, которая держала на коленях незнакомый инструмент и играла на нем. Именно его звуки так поразили девушку.

— Привет, Селина. — Это был Дэвид, который стоял позади Лиам. — Ты выглядишь великолепно.

Селина не нашлась что ответить. Она подошла к Дэвиду, поцеловала его в шеку и приветливо улыбнулась Лиам. Родители, молча оглядывая все вокруг, прошли за Вонтелом.

Джеймс взял Селину под руку.

— Пойдем? — Он провел девушку в небольшую, но прекрасно отделанную столовую и усадил слева от себя.

Когда все расселись, включая Дэвида, Мэри презрительно сморщила нос.

— Шесть персон? — Она громко захлопнула золотистый веер. — Разве этого ожидает мать для единственной дочери?

Селина постаралась не обращать внимания на такую враждебность.

— Как тебе удалось всего за одну неделю превратить все в сказку, Джеймс? Здесь все так красиво.

— Он требовал и приказывал, Селина, — объявила Лиам, стоявшая за спиной Джеймса. Сегодня она выглядела восхитительно в светло-голубой тунике. — Он всегда так поступает. И всегда добивается своего. — Она громко хлопнула в ладоши. Один за другим появились слуги со всевозможными блюдами в руках. Вонтел стоял возле буфета черного дерева. По сигналу Джеймса он подошел к хозяину, а потом через мгновение вышел из столовой. Чопорный дворецкий наблюдал, как две служанки разливали суп из красивой чаши из черного базальта. Джеймс взял руку Селины и положил к себе на колено.

— Вам не хотелось бы немного лимонада, Селина? — произнес совсем рядом чей-то голос.

Селина подняла глаза и с изумлением посмотрела на Руби Роуз. Она превратилась в красивую горничную в черном платье, черных блестящих туфлях, белом фартуке и чепце.

— Спасибо, Руби Роуз, с удовольствием.

Место справа от Джеймса оставалось пустым. Может, оно для Вонтела? Хотя вряд ли.

Селина едва прикоснулась к супу, попробовала немного рыбы и вкусного пудинга. Блюда сменялись одно другим. Родители, так же как Дэвид и Джеймс, ели с аппетитом.

Джеймс сжал ее руку, наклонился к ней и прошептал:

— Не пугайся, моя дорогая. Тебя ждет небольшой сюрприз.

Тут появился Вонтсл и громко объявил:

— Ваш последний гость, мистер Иглтон. Августус Сент-Джайлс, третий маркиз Кастербридж.

Джеймс поднялся, так же как и Дэвид.

Вот это действительно сюрприз! Но Селина не слишком удивилась, ей казалось, что в такой день все может произойти. Но почему ее отец не встал? Почему так побледнела мать?

Вошел маркиз, высокий и энергичный, и улыбнулся всем.

— Добрый вечер, какое приятное событие. — Он похлопал Джеймса по спине и поднес к губам руку Селины. — Нетрудно заметить, почему этот парень просто очарован вами, моя дорогая.

Маркиз занял место рядом с Джеймсом.

— Налейте всем шампанского — это очень благоприятный повод. Да, сегодня вечером должно произойти важное событие. — Он взглянул на родителей Селины. — Дариус и Мэри Годвин, без сомнения. И выглядите сносно, вполне сносно. Замечательное событие для всех нас.

У Селины по спине поползли мурашки. Она заметила, как при этих словах маркиза у матери задрожали от негодования ноздри, а отец так вцепился в край стола, что побелели костяшки пальцев.

Маркиз кивнул Джеймсу и Дэвиду, чтобы они сели.

— Я собираюсь наконец сказать то, о чем молчал несколько месяцев по просьбе Джеймса.

Джеймс погладил Селину по голове и улыбнулся ей.

— Дариус и ты, Мэри. Вы наверняка хорошо помните Фрэнсиса и Софи Сент-Джайлсов. — Он поднял бокал с шампанским и подождал, пока остальные последуют его примеру. — Давайте выпьем за эту чудесную пару: за моего благородного брата и его красавицу жену Софи.

В полном молчании все, кроме Годвинов, поднесли бокалы к губам. Селине показалось, что рука ее матери застыла с бокалом, а отец, похоже, забыл закрыть рот. Селина пригубила шампанское, но ее сердце тревожно забилось. Она ничего н, е понимала.

— Но вы, Дариус и Мэри, не знаете, что… — маркиз умолк и остановил взгляд на Годвинах, — вы не знаете, что человек, который сидит рядом с вашей дочерью и который завтра станет ее мужем и вашим зятем, совсем не тот, за кого себя выдает.

В установившейся напряженной тишине Селина обвела взглядом сосредоточенное лицо Дэвида, своих застывших в ожидании родителей и посмотрела на Джеймса. Он выглядел печальным. Девушку охватило безотчетное отчаяние.

— Дариус! — послышался резкий голос матери. — О чем он говорит? Что случилось?

— Ага! — Улыбнувшись, маркиз поднял свой бокал. — Мы все рады этому чудесному событию, не так ли, Мэри?

Джеймс сжал плечи Селины и внимательно посмотрел на нее, прежде чем прошептать:

— Все хорошо, моя любимая, поверь мне.

— Итак, — рокотал маркиз, — я с огромной радостью и гордостью поздравляю Джеймса с помолвкой и объявляю, что имя Иглтон — это то, которое он согласился принять на время. А теперь позвольте представить вам. — Тут маркиз еще выше поднял бокал и торжественно посмотрел по сторонам. — Джеймс Сент-Джайлс, граф Иглтон, мой племянник и единственный наследник.

Маркиз выпил, так же как и Дэвид. Селина дрожащей рукой поднесла бокал к губам. Родители ее, казалось, окаменели. Но почему? Это у Селины был повод для расстройства. Человек, за которого она собиралась завтра выйти замуж, не сказал ей, кто он на самом деле. И если все произойдет как намечено, то она станет не миссис Иглтон, а леди Иглтон. Это уж слишком.

— Но почему? — Голос матери прозвучал как-то неестественно и пресекся, когда она указала пальцем на Джеймса.

— Все просто, — быстро пояснил Джеймс. — Я хотел быть уверенным, что Селине нужен я сам и что она не выходит замуж из-за неверно истолкованного чувства долга.

— Долга? — недоумевающе переспросила Селина.

— Наши отцы были друзьями, дорогая. Но я не хотел, чтобы ты выходила замуж, чувствуя себя обязанной той дружбе. Уверен, что вы согласитесь с этим, мистер и миссис Годвин. — Он с вызовом посмотрел на ее родителей. — Я даже ожидал, что вы узнаете меня. Но, конечно, я был мальчишкой, когда мы виделись в последний раз перед тем, как мой отец решил поискать счастья в дальних краях. Без сомнения, я сильно изменился.

— Очень сильно, — произнес Годвин и выпил шампанское. — Мне было жаль, когда мы потеряли связь с твоими родителями. А Фрэнсис… почему он… Он ничего не написал ни разу.

— Я не знаю. — Джеймс пожал плечами. — Боюсь, мой отец был полностью поглощен своим делом. Они с мамой никогда не вспоминали об Англии. Миссис Годвин уже оправилась от шока.

— О, бедняжка Софи… Она наверняка уже в пути с твоим отцом. Не могу представить, чтобы она пропустила помолвку своего сына.

Джеймс показал, чтобы ему наполнили бокал, а потом взглянул на своего дядю, который кивнул ему. Они понимали друг друга без слов.

— Мои родители, — заговорил Джеймс, глядя на бокал шампанского, — умерли. Похоже, вы забыли, что я унаследовал свой бизнес от отца. Он скончался больше года назад, вскоре после смерти матери.

Селина с сочувствием посмотрела на него и сжала руки.

— О, — вырвалось у миссис Годвин. Селина задумчиво отметила, что в голосе матери прозвучало удовлетворение, а не сочувствие. — Бедная Софи… И бедный Фрэнсис. Они упоминали, наверное, о нашей дружбе?

— Конечно, — ответил Джеймс. — Мой отец жалел об утрате своей дружбы с мистером Годвином. Но это неизбежно. Большое расстояние мешало этому.

Опустошив еще один бокал шампанского, Годвин произнес:

— Очень жаль, что все так произошло. Очень жаль! Это тяжелое известие для нас. Наверное, вам нужно поговорить с маркизом и подготовиться к завтрашнему дню. — Он поклонился маркизу.

— Не надо, — громко заявил маркиз. — Пришла пора начать все сначала. И я рад этому. Я с нетерпением жду, когда в нашем роду появятся новые отпрыски.

Когда значение этих слов дошло до Селины, она густо покраснела. Джеймс успокаивающе взял ее руку. I — У меня есть подарок для Селины, и сейчас, похоже, самый подходящий момент. — Он извлек из кармана черную кожаную шкатулку и открыл. — Это принадлежало моей матери. Ей подарили это накануне свадьбы с моим отцом. Теперь это твое, Селина.

На черном бархате лежал красивый золотой медальон с цепочкой. Цепочка была сделана в виде переплетенных листьев, а медальон в форме крестика, обвитого цветами и украшенного бриллиантами.

На глазах Селины выступили слезы.

— Какой красивый, старинный. Джеймс поднялся.

— Моя мать хотела бы надеть его на тебя.

— Я сделаю это вместо бедной Софи, — послышался голос миссис Годвин. Она поднесла к глазам платок, а потом встала и подошла к Джеймсу. — Бедная Софи. Теперь эта цепочка будет принадлежать Селине. Как бы Софи хотелось побыть здесь и увидеть, как ее единственный сын женится на единственной дочери лучшего друга ее мужа. — Две слезинки появились у нее на глазах.

Мэри Годвин взяла цепочку у Джеймса и осторожно застегнула ее на шее Селины.

— Какая красота… какие бриллианты и… — Голос ее пресекся. — М-м, я рада, что могу сделать это ради наши почивших друзей.

— А теперь, Годвин, — заговорил маркиз, — мне бы хотелось провести немного времени в обществе этой красавицы, которую выбрал мой племянник. Я бы хотел познакомиться с ней, прежде чем она доверит мне качать на коленях новых Кастербриджей.

Селина потупилась и услышала, как Джеймс хмыкнул.

— Думаю, — продолжал маркиз, — вы доверите мне проводить ваше дитя домой. Я должен позаботиться о том, чтобы она смогла хорошо отдохнуть перед завтрашними испытаниями.

Мужчины засмеялись за столом, а Селина продолжала рассматривать подол своего платья.

— Очень хорошо, — сказал Годвин. — Пойдем, Мэри. Нам тоже нужно отдохнуть перед завтрашними хлопотами. Мы сможем поговорить с вами и позже.

Ее родители ушли, сопровождаемые Лиам и Вонтелом. Дэвид, получив одобрительный кивок Джеймса, обнял Селину и поцеловал в лоб.

— Я рад за тебя, миледи, — сказал он, нежно улыбнувшись. — Джеймсу, то есть лорду Иглтону, очень повезло.

— Для тебя я — Джеймс, Дэвид, — резко произнес Джеймс. — Твоя дружба и наставления очень помогли Селине.

Дэвид вышел, оставив Селину вместе с Джеймсом и его дядей.

— Может, пройдем в мой кабинет? — предложил Джеймс. — Он еще не отделан, но там удобно.

Маркиз покачал головой и поставил на стол бокал.

— Если ты не возражаешь, то я отправился бы отдохнуть. Надеюсь, комната для меня приготовлена? Селина заметила, как они обменялись взглядами.

— Конечно, — ответил Джеймс. — Я намерен в ближайшем будущем показать Селине Моршем-Холл. Это наше фамильное поместье, — пояснил он ей.

— И ваш будущий дом, когда…

— Не надо говорить об этом сейчас, — поспешно перебил его Джеймс.

— Как скажешь. — Маркиз с обожанием посмотрел на своего племянника. — Это очень счастливый день для меня, мой мальчик. Я желаю вам спокойной ночи.

Оставшись одни, они долго смотрели друг на друга.

— У старика доброе сердце, — сказал наконец Джеймс. — Я не просил его оставить нас одних. Но я рад, что он это сделал.

— И я тоже, — ответила Селина. Она вся дрожала от смущения и ожидания. — Не уверена, что смогу привыкнуть к тому, что ты граф, милорд — Зато я легко привык, что ты будешь миледи, — ответил Джеймс.

Минуты шли. Наконец Джеймс сделал тот единственный шаг, что разделял их. Он погладил ее волосы, щеку, ожидая, пока Селина закроет глаза и прижмется к его ладони. Джеймс придвинулся ближе, но не обнял ее. Когда его губы нежно прикоснулись к ней, Селина отпрянула, но не открыла глаза. И в это мгновение Джеймс снова нашел ее рот и поцеловал с такой страстью, что губы девушки приоткрылись.

— Нет, моя милая. Если я сейчас же не верну тебя домой, то не смогу удержаться, чтобы не овладеть тобой. Это может подождать до завтра, когда мы станем мужем и женой.

Селина опустила глаза, когда Джеймс принес накидку и набросил ей на плечи.

— Я прикажу подать экипаж, — сказал он.

— Нет! — Селина взяла его за руку. — А мы не могли бы проехаться верхом, Джеймс? Я никогда не каталась верхом с тобой.

Он посмотрел на нее, на ее не подходящий для этого наряд, но кивнул и позвонил в колокольчик. Вонтел появился почти сразу, и Джеймс распорядился оседлать лошадей.

Через несколько минут во дворе послышался стук копыт, и Джеймс с Селиной вышли из дома.

— Ой, какая прелестная лошадка! Кобыла, которую Джеймс держал под уздцы, блестела в лунном свете.

— Она твоя, — сказал он, поправляя платье Селины. — Какая возня с этими дамскими седлами! — Он помог ей вставить ногу в стремя.

Селина посмотрела на его темную голову и улыбнулась. Она робко прикоснулась к его волосам и почувствовала, как он замер.

— Спасибо тебе, Джеймс.

— За что?

— За то, что ты спасаешь меня, хотя я могу оказаться не такой, как ты надеешься. Но я постараюсь быть хорошей женой тебе, Джеймс.

— Когда ты поверишь, что ты именно такая, какая нужна мне? Что я мечтаю о такой, как ты?

У Селины перехватило дыхание. Она погладила его по волосам, а Джеймс поцеловал ее в ладонь.

— Поехали, — произнес он и вскочил на своего вороного. — Ты искушаешь меня, моя леди.

— Я еще не твоя леди. Джеймс подъехал к Селине.

— Я уже считаю тебя своей леди. Не знаю, как мне выдержать эти часы до завтрашнего дня, когда мои мечты станут реальностью.

Найтхед располагался в трех милях от его поместья, но Селине показалось, что они проехали это расстояние слишком быстро. Вороной подъехал к воротам поместья и остановился, громко фыркая. Джеймс похлопал коня по шее, успокаивая его.

— Он великолепен, — заметила Селина. Она постеснялась добавить, что этот конь очень подходил своему хозяину.

Джеймс подъехал ближе.

— Я буду считать минуты до утра.

— И я тоже, — ответила Селина, и сердце ее сильно забилось. — Я рада, что именно Дэвид обвенчает нас.

Джеймс посмотрел на небо, а затем спрыгнул с коня и помог Селине.

— Нам надо идти. — Он взял ее за руку и потянул за собой. На крыльце Джеймс повернул девушку к себе и наклонился. Селина закрыла глаза, чувствуя на своих губах его теплое дыхание. — Нет! — резко произнес он. — Нет, милая девочка. Я должен быть сильным сейчас, чтобы вынести это ожидание. — Он чуть отступил и поднял правую руку.

Селина не сразу поняла его намерение, но потом тоже подняла правую руку, прижав ее к его ладони, их пальцы переплелись.

— Навсегда, — сказал Джеймс, и яркий лунный свет упал на его лицо. У Селины захватило дух, когда она заглянула в его горящие страстью глаза.

— Навсегда, — повторила она.

Джеймс отпустил ее, и Селина открыла дверь. Закрыв ее за собой, она все еще видела перед собой образ Джеймса. Вскоре до нее донесся топот лошадей.

Завтра.

Мэри Годвин стояла у окна своей спальни. Как это несправедливо! Почему такой мужчина, как Джеймс, выбрал это ничтожество? Что он нашел в ней?

Она видела, как к дому подъехало двое всадников, потом хлопнула дверь и послышались шаги — Селина шла в свою комнату. Завтра Селина переедет в его дом, в его комнату. В его постель…

Иглтон снова вскочил в седло и тронул коня, ведя лошадь Селины в поводу. Кастербридж, как всегда, сдержал свое слово. Черт бы побрал эту семью! И это Фрэнсис… Мэри охватила радость при мысли о том, что Фрэнсис мертв, так же как и эта проклятая Софи, которую он предпочел ей.

Она собралась было отойти от окна, когда какое-то движение у деревьев привлекло ее внимание. При свете луны она заметила, как какой-то человек пробирался к их дому. Джеймс Иглтон. Лорд Иглтон, как сегодня с гордостью объявил его проклятый дядя. Должно быть, он намерен тайно пробраться в спальню Селины.

Мэри наблюдала, как Иглтон остановился в нерешительности, огляделся по сторонам и быстро пошел, но не к передней двери, что вела к лестнице и жилому крылу, а к другой стороне дома. Женщину охватила паника. Ведь это же сын Фрэнсиса. И отец наверняка рассказал сыну все, что знал сам про сокровища. Выйдя в коридор, она тихо спустилась по лестнице и осторожно двинулась вперед.