Глава двенадцатая

Зилина

На этот раз я заплатила ей золотом. Будучи королевой, мне не нужно было покупать самой ткань. Я должна была послать омегу сделать это для меня. Но теперь все иначе, и я намерена показать своим людям это не только своими словами, но и своими действиями. Слова не имели значения, они могли быть согнуты, искривлены и сломаны. Я позволю своим поступкам говорить за меня.

Мое намерение состояло в том, чтобы поднять этот город с колен, чтобы мы могли перестать сражаться друг с другом и сосредоточиться на реальных врагах. Людях. И я начну с женщины, которая привела все в движение, с той, которая продала мне эту красивую розовую с золотом ткань, хотя она знала, что я солгала ей.

Так ли это? Потому что теперь замок мой дом.

Я никогда больше не дам ей еще одной причины снова сомневаться во мне.

— Я знала, что ты способна на великие дела, — сказала она, обрезая последнюю нить и отступив назад, чтобы полюбоваться своей работой.

Она сделала мне еще одно розовое платье. Это цвета лепестков роз. Женщина встретила мой взгляд.

— Вот почему я продала тебе ткань. И вместо того, чтобы быть казненной за то, что не должна была делать, ты сделала что-то прекрасное.

Если смотреть прямо в глаза королеве и говорить подобным образом, это имело бы серьезные последствия для омеги всего несколько недель назад. Но как только мы с Аделаем вернулись в замок, мы серьезно поговорили. Он был волком в тот самый момент, когда сказал, что Разделение окончено. В то время я была поглощена инстинктом и потребностями, и было необходимо, чтобы мы были на одной стороне. От этого зависели жизни моих собратьев омег, и я отказалась отвернуться от них, потому что у меня был шанс стать лучше. Нет. Возможно, это был шанс для каждого волка стать лучше, чем в Бесплодных землях во время Разделения, но это было не то, чего хотел любой из нас. Я не могла забыть, как масса женщин-омег собралась вместе, чтобы помочь мне в пустыне. С этого момента я буду относиться к каждой омеге так же, как к Тавии, Шарлет, Риэль и Эшле. Наши старейшины рассказывали истории о том, как мы все работали вместе, чтобы бороться за то, что было нашим. Моя мама умерла, сражаясь за этот принцип.

Я не позволю ничему из этого быть напрасным.

— Ты выглядишь великолепно, Зилина.

Тавия затаила дыхание. Ее темные волосы были подняты на голове, и она была одета в малиновое платье.

— Как и ты. Как и все вы, — сказала я, находя других. — Как будто вышли из моей мечты.

Шарлет стояла позади Тавии, одетая в зеленый шифон, и махала свежими ухоженными пальцами перед своим лицом.

— Никогда не думала, что у меня будет это.

Мастер по маникюру приклеил маленькие стразы к ногтям, а мои были окрашены в глубокий розовый цвет моего оригинального платья. Наши волосы тоже были уложены в декоративные локоны и украшены кристаллами. Позже я буду носить корону.

Корону. Я. Зилина из Бесплодных земель. Ну и ну.

Риэль была одета в фиолетовое, а платье Эшлы было золотым. Никаких больше мягких и грубых хлопковых мешков для этих дам.

— Нервничаешь, Зи? Быть представленной перед всеми людьми города и Бесплодных земель? — спросила Эшла.

Она не переставала трепетать ресницами с тех пор, как ушел визажист. Мои подруги, теперь мои фрейлины, всегда были прекрасны. У меня перехватывает дыхание от ожидания увидеть, как они получают уважение, которого заслуживают.

— Я в ужасе.

В моем животе роились бабочки, но они отличались от тех той ночью, когда я пробралась на вечеринку в этом замке. Впервые со времен Разделения омеги, беты и альфы будут стоять вместе, равные, наблюдая, как Аделай принесет мне клятву верности.

Раздавались достаточно громкие звуки, чтобы проникнуть сквозь толстые каменные стены замка, и некоторые люди в городе, а некоторые в Бесплодных землях тоже думали, что он совершил ошибку. По мере распространения истории они решили, что я слишком безрассудна и слишком неопытна, чтобы вести за собой. Даже другие омеги беспокоились, что беты и альфы не будут уважать меня.

— Неважно, что я скажу, когда мы выйдем на балкон. Я покажу им, что Аделай сделал правильный выбор, оставаясь верным своему сердцу день за днем.

— Меня до сих пор волнует, что ты называешь его Аделай. Я продолжаю ожидать, что меня выгонят отсюда, — со смешком сказала Риэль. — Как будто я собираюсь проснуться от этого сна, вернуться в Бесплодные земли, грязная, голодная и опаздывающая на работу на кухне внизу.

— Никогда больше.

Сегодня вечером они сидели за главным столом с королем и всеми его самыми доверенными альфами. Альфы, которые жаждали свои собственные пары. Я надеюсь, как и Аделай, они хотят хорошего. Потому что я никогда не перестану быть яростным защитником своих девушек.

— Теперь вы часть моих фрейлин. Все по-другому.

— Это то, что пугает меня, — сказала Шарлет себе под нос.

Она не хотела, чтобы я это слышала, но она не уклонилась от моего взгляда, когда я услышала.

— Боюсь, они попытаются разделить нас и заставят стены замка рухнуть. Я не знаю, как это, быть фрейлиной.

— Я не знаю, что значит быть королевой.

Дверь открылась, и один из сотрудников замка Аделая показал нам, что пора идти.

— Но мы собираемся выяснить.

— Зилина, — позвала меня Тавия, прежде чем я вышла из комнаты.

Ее глаза светились от непролитых слез.

— Я знаю, что мама смотрит на тебя с небес и улыбается, собрала вместе всех остальных омег и указывает на тебя, говоря: «Это моя девочка».

Я сделала то, что мама не смогла. Я убедила короля альфу закончить разделение. Но я не могу думать том, скольким мы должны были пожертвовать, чтобы добраться до этого самого места прямо сейчас, иначе я бы расквасилась.

— Но ты уверена в этом? — добавила Тавия. — Что хочешь выйти за Аделая?

— Конечно, да. Я его люблю.

Новые бабочки порхали в моем животе. Это был первый раз, когда я произнесла эти слова вслух.

— Это меняет все для всех нас.

Моя сестра тяжело сглотнула, но ее взгляд не оторвался от моего.

— Ничего не будет так, как прежде.

— Это хорошо.

Я поняла, что она имела в виду. Возможно, мы были грязными и голодными, но мы не были сломлены. Мы не знали, что изменит мой брак с жизнью людей, о которых мы заботились. Борьба не закончится, когда корона будет покоится на моей голове. Нет, это только начало.

Мои ноги были как желе, и моя голова плавала, когда я следовала за женщинами по извилистым коридорам замка. Сегодня вечером я больше нервничала, чем на вечеринке. Как ничего не имеющая омега, мне нечего было терять. Теперь все люди нашей стаи, нашего разделенного города, зависели от меня. Я дала им надежду, что все наконец-то изменится. Что войны закончатся, и мы сможет снова работать вместе в мире.

Я прибыла в большой двор, в ту же комнату, где проходила вечеринка. Аделай выглядел совершенно великолепно, обрамленный лампами, освещающими балкон. Он носил дорогой шелковистый пиджак темно-синего цвета. Рукава были вышиты золотом, а его грудь была украшена слишком большим количеством военных медалей, чтобы сосчитать. Его глаза из оникса заискрились, когда он увидел меня, и Аделай протянул руку.

— Ваше Величество.

Слова были не более чем горячим вздохом у меня на ухе, но они вызвали у меня дрожь по спине. Он прижался губами к моей щеке, поддерживая меня.

— Я мечтал об этом моменте, когда представляю свою королеву единому городу. Но и представить не мог такую прекрасную красоту, как ты.

Его слова согрели мое переполненное эмоциями сердце.

— Надеюсь, что смогу оправдать твои надежды, мой Король.

Я кланяюсь. Не в покорном движении, а в чистом уважении. Я беспокоилась о том, что, как только пройдет течка, и Аделаем больше не будет управляться давно бездействующим животным, он поймет, что наделал. Закончил Разделение и принял омегу в качестве своей невесты. Но он абсолютно не сожалел о своем решении. Он немедленно запустил этот праздник, потому что не мог дождаться, чтобы представить меня городу.

За исключением того, что я боялась, что мы не готовы. Было еще так много, что я должна рассказать королю о Бесплодных землях. Убийство его матери вызвало Разделение, и он потерял всякую связь с этой стороной. Я должна была обучить его, и сохранить альф и омег в безопасности. Не говоря уже о случайных исчезновениях омег, которые никто не мог объяснить. Их семьи хотели бы, чтобы король позаботился о них, чтобы принял меры, чтобы найти их.

Как и все остальное в моей жизни, я еще не знала, как я это сделаю, но знала, что справлюсь.

— Они не могут дождаться встречи с тобой, — сказал Аделай. — Они выкрикивают твое имени. Подожди, пока они не увидят тебя. Ты выглядишь совершенно потрясающе. Ты заставляешь меня гордиться тем, что назвал тебя моей королевой.

— Я все еще омега, — напомнила я. — Всегда была и всегда буду. Вот как я планирую править.

— Ты принесешь справедливость людям, которые жаждут этого. Ты станешь причиной, по которой мы выиграем войну против людей и вернем нашу Луксорию.

Аделай положил руку на мою спину. Жар от его тела просачивался сквозь толстый бархат.

— Пойдем со мной.

Приветствие поднялось из толпы, когда мы с королем вышли на балкон. Он сжал мою руку в своей, а затем поднял их высоко между нами. Единство. Стая. Сила.

Дэггер вышел на балкон позади нас. Он положил руку на плечо Аделая.

— Время для церемонии, Ваше Величество.

Аделай повернулся ко мне, поцеловав меня под возгласы одобрения толпы… ну, во всяком случае, большинства из них. Я могла бы поклясться, что услышала несколько стонов. Но я не позволю этому беспокоить меня. Пока я не самая популярная королева. Мне нужно многое доказать. Каждый день моей жизни был битвой, и я до сих пор жива. Я готовилась к восходу на трон всю мою жизнь.

Стоя между нами в военной одежде, Дэггер скрестил руки на животе. Он кивнул мне.

— Ваше Величество.

Никакие слова не могли скрыть горечь. Он потерял контроль над Бесплодными землями от рук королевы-ренегата.

— Для меня большая честь приветствовать вас при дворе.

— С нетерпением жду, чтобы служить вам.

Дэггер подошел к микрофону.

— Сегодня день, о котором некоторые из нас мечтали, и все же… другие боялись всем своим сердцем…

— Что за херня? — пробормотал Аделай себе под нос. — Я дал ему клятвы. Как он посмел отклонится от них?

Я наклонилась ближе, потому что меня трясло, и я не была уверена, что смогу говорить.

— Если он хочет устроить бунт, позволь ему. Он может вывести все это из своей системы, но мы соберем народ Луксории вместе раз и навсегда.

— Конец Разделения. Мы боролись долго и упорно. Некоторые отдали свои жизни и потеряли близких. Но, возможно, мы все хотели одного и того же.

Дэггер посмотрел на листок бумаги. Клятвы? Его губы приподнялись в углу, когда он продолжил.

— Мир. Сегодня это главный символ этого изменения. Союз между королем Луксории Аделаем и омегой Зилиной. Это день, о котором наши потомки будут читать в учебниках истории, поскольку жизнь, которую мы знаем, никогда не будет прежней.

Дэггер пристально посмотрел в мою сторону. Его слова были такими же, как у Тавии, но они имели совершенно другое значение.

Аделай зарычал, и толпа задохнулась.

— Это свадебные клятвы или мятеж?

Дэггер моргнул, прежде чем встретил взгляд Аделая.

— Просто констатирую факты, Ваше Величество.

— Если хочешь, констатируй их в другом месте. Это моя гребаная церемония спаривания, — прошипел король.

Дэггер сжал челюсти, явно обдумывая свой следующий ход. Зилина вздохнула, когда он наклонился к микрофону.

— Хотите ли что-то сказать своей невесте, прежде чем пообещать себя ей навсегда?

— Да.

Аделай глубоко вздохнул, пытаясь успокоится, когда он повернулся ко мне.

— Моя прекрасная Зилина, моя роза. В тот момент, когда я увидел тебя, я понял, что буду твоим навсегда… даже если все, чего хотел — это сделать тебя своей. Я не знал, кем ты была, или что ты рискнула прийти ко мне. Только то, что ты была ответом на вопрос, который я никогда не знал, что задавал, и я бы пошел на все, чтобы получить тебя. Я не мог догадаться, как ты изменишь жизнь каждого в городе. Я рад, что наша стая — альфы, беты и омеги — познакомятся с тобой, и у тебя будет возможность улучшить их жизнь. Я не могу дождаться момента, когда они смогут увидеть тебя, такой как вижу я. Умная. Храбрая. Заботливая. И простая.

От его слов любви у меня перехватило дыхание, когда он положил корону на мою голову. Твердое золото и драгоценные камни удивили меня своим весом. Затем он наклонился и поцеловал меня в лоб. Целомудренный ход означал победу над толпой в мою пользу. Он приберег страсть на момент, когда мы будем одни.

Теперь была моя очередь говорить с толпой впервые.

— Ваше Величество. Ты сказал мне больше не называть тебя так, но ты действительно величественный. Ты никак не мог узнать, кто я, когда встретил меня, с моими босыми ногами и грязной кожей. Но, тем не менее, ты был готов дать мне шанс. Ты слушал меня, как будто я была тебе ровней. Это признак великого лидера. Я не могу дождаться, чтобы провести остаток жизни с тобой и помочь тебе служить всем людям этого великого города.

Еще один восторг поднялся из толпы, когда я обхватила лицо Аделая руками и поцеловала его. Даже на каблуках мне пришлось встать на цыпочки, чтобы встретить его губы. Было так легко забыть, что кто-то еще был там, пока Дэггер не начал тактично кашлять.

— Хотите что-нибудь сказать жителям города, королева Зилина?

К этому титулу нужно привыкнуть.

— Да.

Я подошла к микрофону, ошеломленная реакцией толпы. Даже с этой точки зрения я видела так много знакомых лиц. Они все еще были одеты в простой гардероб жителей Бесплодных земель, но обнадеживающее выражение их лиц было шокирующим изменением их внешности. Они увидели себя во мне, стоя на этом балконе в великолепном бархатном платье.

— Здравствуйте.

Мое сообщение было в основном для омег, и я хотела убедиться, что они знают это. Не было никакого причудливого языка.

— Никогда в моих самых смелых мечтах я не думала, что буду стоять здесь, обращаясь к вам из замка как к ваша королева. И, поверьте мне, у меня были дикие мечты. Когда вы смотрите на меня одетой в это красивое платье, с короной и причудливым названием, я не хочу, чтобы вы видели что-то подобное. Я хочу, чтобы вы увидели себя. Я хочу, чтобы вы увидели Зилину, которая работала на кухне этого самого замка с тех пор, как стала достаточно взрослой, чтобы стоять за мойкой. Зилина, которая боролась за безопасность своих подруг в Бесплодных землях. Потому что я хочу, чтобы вы знали, что я буду сражаться с таким же упорством за вас. Что бы ни случилось впереди, Луксория и Бесплодные земли, сражающиеся вместе, будут непобедимы, и я благодарна за возможность служить вашей королевой.

Рука Аделая снова была на моей спине, его губы касались моего уха.

— Ты прирожденный лидер.

Я отвернулась от толпы. Празднование уже началось на улицах города. Группа заиграла под аккорды взрывов фейерверка в мою честь. Это было совершенно ошеломляюще.

— Я привыкла превозмогать страх, — сказала я.

— Тебе больше не нужно об этом беспокоиться. Теперь ты моя. Чтобы защищать и оберегать, и я планирую серьезно относиться к своим обетам.

Аделай увел меня с балкона. Его люди ждали его, как и меня дамы.

Мои фрейлины.

Без этих дам я бы никогда не была здесь. Я остановилась, обняла их всех и вытерла их слезы, даже если была уверена, что они от счастья.

Я хотела побыть наедине со своим королем. Теперь было труднее, чем когда-либо, с работниками и вспомогательным персоналом — их больше не называли слугами — куда бы мы ни повернулись. Но сегодня вечером они тоже хотели праздновать.

За винтовой лестницей верхний этаж был тихим, изолированным от торжества внизу. Замок стоял на протяжении веков, свидетельство власти перевертышей, даже если жители города не могли перекидываться слишком долго.

Наша спальня была в конце коридора. Это была первая ночь, которую мы проведем вместе. Моя сестра настояла на том, чтобы мы жили раздельно, пока не станем официально королем и королевой. В то время я ненавидела это, но поблагодарю ее позже. Ожидание строилось внутри меня, очень похоже на течку, но на этот раз это было то, что я могла полностью контролировать.

Аделай закрыл за нами дверь.

— Ты была удивительна.

— Спасибо.

Я закрыла глаза на долгое мгновение. Мои колени снова тряслись.

— Иди сюда, Ваше Величество, — прорычал он, и я сделала, как сказал мне мой король. — Повернись и позволь мне помочь тебе снять это красивое платье.

— Осторожнее, — предупредила я. — Эдит, моя швея, пришила на него сто маленьких пуговиц.

Аделай хмыкнул.

— Она, вероятно, мстит мне за прожитые годы в Бесплодных землях.

— Сейчас у нее есть постоянный заработок, потому что я хочу, чтобы она шила все платья для меня и девочек.

Я не могла дождаться, пока моя сестра и все мои подруги не почувствуют себя так, как сегодня. Возможно, они не получили официального звания, как я, но я могу быть уверена, что солнце, луна и звезды вращаются вокруг них, по крайней мере, один день.

Прохладный воздух ударил меня по спине, когда он работал медленно, методично, чтобы не испортить дело рук Эдит.

— Ты можешь иметь все, что захочешь.

Это было опасное чувство, знать, что я никогда не буду страдать, никогда больше не буду нуждаться. Но очень многие омеги в Бесплодных землях ложатся спать сегодня вечером без этой гарантии.

— Я хочу, чтобы омеги были в безопасности.

— И они будут.

Его губы прижались к моему плечу, он целовал меня, когда стягивал платье с моего тела. Я осторожно вышла из него, взяла его и положила на шезлонг. Это была самая приятная вещь, которую я когда-либо носила, кроме короны, и я бы не оставила ее на полу.

Аделай улыбнулся мне.

— Оставь корону, Ваше Величество.

Я кивнула, подошла к нему только в моем кружевном корсете, трусиках и на невероятно высоких каблуках. Я провела ночь перед моей церемонией спаривания с моими девочками, пытающимися научиться ходить на них. Возможно, мой следующий закон будет о том, что я никогда не должна носить каблуки.

Мой король развернул меня к кровати. Я погрузилась в нее, когда он уложил меня. Настолько мягче, чем старый грязный матрац в бункере, на котором он брал меня во время моей течки. Расстегнул корсет с такой же осторожностью, как и мое платье, я была почти голой перед ним. А на нем было слишком много одежды.

У меня больше не было течки, но я пылала и изголодалась по этому мужчине. Мужчине, которого люблю.

Мои руки дрожали, когда я потянулась к нему, но Аделай покачал головой. Теперь я была королевой, но он всегда будет моей альфой. Он расстегнул пиджак и положил его рядом с моим платьем. Эти медали были так же важны для него, как и для меня. Они оба символизировали жертву и победу. Он снял штаны, его член был твердый и готовый для меня. Мои внутренние мышцы пульсировали, когда я жаждала, чтобы он был внутри.

Хмурый взгляд Аделая скользнул по моему телу и остановился на моем животе. Матрас сместился под весом его колена, когда он присоединился ко мне на кровати. Убрав несколько прядей волос от моего лица, его пальцы коснулись моих губ. Я жаждала его и втянула внутрь. Он вошел мне в рот, трахая его пальцами. Я взяла его глубоко, как могла, прелюдия того, что должно было случиться.

Аделай провел другой рукой по моей груди, и я выгнулась на кровати, чуть не укусила его пальцы, когда он ущипнул меня за сосок.

Наши губы встретились в поцелуе, который не был похож ни на один из тех, что у нас были. Этот был чистой магией, там не было ни короля, ни королевы, ни альфы, ни омеги. Мы стали одним целым.

Мы прервали поцелуй, задыхаясь, и Аделай раздвинул мои ноги. Я был готова к нему, и его пальцы скользили по моим скользким, опухшим складкам. Он погрузился в меня, заставив мои бедра подняться с кровати.

— Я не думал, что ты сможешь быть красивее.

Аделай вздрогнул от стука в дверь.

— Черт, — сказал он себе под нос.

— Тебе не нужно отвечать, — сказала я ему вслед, когда он натягивал штаны.

Я натянула атласное одеяло на свое тело, так как он действительно планировал открыть дверь.

— Ты король.

— Именно поэтому я должен открыть. — Слова были произнесены с рычанием.

Впервые с тех пор, как мы покинули бункер, я почувствовала себя омегой. Как будто все дела, которые ожидали по ту сторону двери, были важнее меня. До этого мгновения я действительно чувствовала себя королевой, и мне было стыдно осознавать, как далеко я должна была упасть.

— Ваше Величество.

Дэггер в дверях затаил дыхание, гневно хмурясь.

— Прошу прощения, что помешал.

Его щеки покраснели, когда он увидел меня на кровати.

— Надеюсь, для этого есть чертовски хорошая причина, — прорычал Аделай.

— Человеческая армия проникла в город.

Живот сжался от страха, и я села.

— Как? — взревел Аделай.

Он отошел от двери, схватил свой пиджак, но снова швырнул его на шезлонг.

— У нас пока нет сведений об этом, сэр. Мы думаем, что охранники слишком увлеклись свадебным торжеством…

— Я единственный, кому нужно праздновать. Проклятые беты могли бы подождать одну чертову ночь, чтобы я мог побыть со своей парой. — Голос Аделая отразился на каменных стенах.

Это был чудодейственный мех, который не прорвался сквозь его кожу. Его животное было близко к поверхности. Я могла чувствовать его, как будто оно было мое собственное.

— Ты все еще отвечаешь за Бесплодные земли, Дэггер, — добавил Аделай, звуча немного спокойнее. — Это первая линия защиты города. Твои омеги должны были остановить армию.

— Может быть, они все-таки не готовы сражаться за тебя, — тихо сказал Дэггер, его взгляд упал на меня, но румянец сменился снисходительной ухмылкой.

Как будто именно он, а не я, носил корону на голове.

— Может быть, ваша королева была послана вам как отвлечение, ворота в анархию…

— Нет! — Это была моя очередь реветь. — Я не хочу ничего больше, чем объединить этот город и положить конец страданиям моего народа.

— Твой народ, — насмехался Дэггер. — Ты ужасно самоотверженная, когда лежишь обнаженной на королевской кровати, в комнате пахнет сексом…

— Хватит!

Аделай ударил кулаком по стене. Его глаза горели, когда он смотрел между мной и Дэггером. Как будто он пытался решить, кому из нас верить.

У меня перехватило дыхание. Мои дни ощущения, что я незначительнее, чем кто-либо еще, должны были закончиться. Я с вызовом подняла подбородок. Если Аделай встанет на сторону Дэггера после всего, что у нас было, и бросит меня обратно в Бесплодные земли, как омега-мусор, он почувствует, каково это — получить бунт в своих рядах. Потому что я буду ведущей. Высокие каблуки, опальная корона и все прочее.

Аделай опустился на колени рядом со мной, его голос был тихим и резким.

— Моя роза, кто-то послал тебя ко мне? Кто-то купил тебе это платье и помог тебе получить доступ к празднованию победы?

Дэггер усмехнулся.

— Наверное, ты должен был спросить ее об этом прежде, чем дал ей корону.

Мое животное сходило с ума внутри меня.

— Скажи ему, чтобы прекратил. Это абсурд. Я этого не заслуживаю.

Возможно, мои моменты в роли королевы были сочтены, и я планировала воспользоваться каждым из них.

Аделай скрежетал зубами, но наконец встал, поворачиваясь к Дэггеру.

— Зилина — твоя королева, и ты будешь обращаться с ней соответствующе.

Он указал на пол.

— На колени и извиняйся.

Дэггер колебался, словно ожидал, что король передумает

— Немедленно, или я отдам тебя людям в качестве мирного приношения.

Он опустился на колени и глубоко поклонился.

— Ваше Величество, я оговорился. Пожалуйста, простите мою оплошность.

— Ты будешь прощен, когда докажешь мне, что видишь омег как равных, а не как угрозу.

Я повернулась к Аделаю.

— Отвечаю на твой вопрос: никто не отправлял меня к тебе. Я держала свой план в секрете до последней минуты. Я не планировала найти тебя. Я только надеялась найти бету, который мог бы не заметить кто я на самом деле. Я морила себя голодом, чтобы сэкономить на платье, и Тавия умоляла меня не идти на вечеринку, потому что знала, что это принесет нам только неприятности.

Я опустилась на колени на матрасе, пытаясь встретиться с ним лицом к лицу, чтобы он мог прочитать правду во мне.

— Она была права? Это было ошибкой?

Аделай не ответил.

— Это не мятеж. Она была моей причиной. Я сделала это ради нее. Потому что ее уволили с работы в замке. Опозорили. Без ее дохода, каким бы скудным он ни был, мы бы не выжили. Я не могла рисковать ее работой дальше на юге. Что если ее похитят, как и других? Я бы никогда не простила себя.

Я поднялась с кровати. Мой новый гардероб привезли сюда, но я понятия не имела, где он. И что-то подсказывало мне, что это не совсем подходящий вопрос во время ссоры.

— Тебе нужно уйти, Дэггер. Сейчас же. Готовь своих людей — всех своих людей — к битве. Дам тоже, если они хотят присоединиться. — Мой голос дрожал, когда я давала мощные альфа-приказы. — Но не заблуждайся, каждый играет важную роль в обеспечении безопасности каждого дюйма этого города. Это включает и Бесплодные земли.

— Собираешься позволить ей отдавать приказы?

Дэггер посмотрел на Аделая, как будто меня даже не было в комнате.

— Она королева, и этот город находится под атакой. Для тебя оспаривать ее приказы — значит оспаривать меня, — сказал Аделай, но его голос был неуверенным.

Если я могла слышать это, мог и его капитан.

— Ты слышал свою королеву. Иди.

Вздохнув, Дэггер бросился к двери, захлопнув ее за собой.

— Почему ты спрашиваешь меня? Особенно перед Дэггером, который уже считает меня предателем.

— Атака застала нас всех врасплох. Он хороший мужчина…

— Ты не отвечаешь на мой вопрос. И поверил слову Дэггера, а не моему. Именно он намекнул на мятеж, когда читал наши свадебные клятвы.

Я сомневалась во всем, и слова Тавии прозвучали в моей голове. Это меняет все для всех нас. Сегодня вечером омеги будут вынуждены вступить в бой, чтобы защитить город, который принес им только боль, прежде чем мы сможем доказать, что все будет по-другому для них. Лучше. Я должна вести их. Но более того, я должна убедиться, что Аделай все еще верит в меня.

Как мы смогли так легко все отбросить, когда совсем недавно поклялись уважать друг друга вечно?

Аделай готовился сделать все сам, все дела. Править всем.

— Пришло время, быть честными, Зилина. Прекращение Разделения должно было сделать Луксорию сильнее, а не более восприимчивой к нападению. Тем не менее вместо того, чтобы проводить ночь, занимаясь с тобой любовью, я вынужден вести битву.

— Да, время подозрительно.

Для Дэггера, а не омег. Он отвечал за Бесплодные земли и был рад позволять нам страдать. Я действительно волновалась, что омеги не решатся принять его командование из чистой гордости, ничего не зная о подозрениях, которые возникли из этого разговора. Не имея ни малейшего представления, они могут пожертвовать своей королевой омегой. Я должна говорить за них. Это мое время, чтобы вести.

— Последнее, чего хотят омеги, это больше сражаться. Больше войны.

Я сделала пару осторожных шагов в сторону Аделая. Я сделаю все, чтобы вернуть то чувство, до того, как Дэггер сменил мой нарастающий оргазм в глубокую темную пропасть.

— Мы хотим мира. Все, что я тебе говорила раньше, — правда.

— В бункере ты солгала мне об изменениях

— Я была напугана. Я еще не знала тебя. Если бы это касалось только меня, я бы сказала правду. Но сказать тебе тогда могло бы погубить людей, которых я люблю.

— А сейчас? Ты бы сказала правду сейчас, тому, кого заклеймила любить?

Заклеймила. Он действительно говорит то, о чем я думаю?

Я проглотила ноющую боль в середине. Мое сердце разбилось, и у меня не было времени, чтобы позволить это. Наш ждет битва. Городу требуется защита. Люди объединяются. Может быть, мне всегда придется проявлять себя. Даже ему. Королю. Тому, кто знает меня на более глубоком уровне, чем кто-либо еще.

Я подняла подбородок, сморгнув слезы, которые грозили упасть.

— Мы хотим, чтобы Луксория вернулась во времена славы. Назад, когда наши мамы были живы. Омеги будут сражаться за тебя, Аделай, и этот город. Все, что они хотят, это шанс. Ты дашь им такой шанс?

Он слишком долго смотрел на меня, его лицо было каменным, прежде чем он тяжело вздохнул.

— Пойдем, роза. У нас есть работа.

Это был не совсем ответ. Но это было все, что я сейчас могла получить. Я лишь надеюсь, что омеги доверяют мне больше, чем Аделай.