Эхо давней любви

2

Блаэр остолбенела. Затем резко повернулась к мужчине по имени Митч, который смотрел на нее с таким презрением, какого она никогда в жизни не встречала.

— Я не знаю, что вы там задумали, мистер Морган, — сказала она, еле сдерживая нарастающую злость, — но я заявляю вам, что, если вы сделаете хоть шаг в направлении моего дома, я немедленно вызываю полицию!

Не обращая ни малейшего внимания на ее слова, он уже направился к веранде.

Чаша ее терпения переполнилась:

— Убирайтесь или я немедленно звоню в полицию!

Он остановился и пожал плечами:

— Я уже сказал вам — валяйте. И не забудьте пригласить прессу. Я буду рад дать им исчерпывающую информацию о ваших проделках. Я с удовольствием сообщу им о том, что вы натворили в мое отсутствие, пока я был за границей, помогая слаборазвитым странам выйти на путь прогресса. И вот я возвращаюсь домой и что же здесь нахожу? У меня больше нет моего собственного дома! Я хочу, чтобы все знали о том, что вы наделали. Может, после этого я стану настолько известным, что меня пригласят в программу «Человек дня» или даже в шоу Фила Донахью. Кто знает, чем закончится вся эта история?

Блаэр решила перейти в наступление.

— Я знаю, что я сделаю, мистер Морган. Я просто обращусь к букве закона. Я не сделала ничего противоправного. Я лишь представила факты суду, а суд вынес решение. Так что, если у вас есть претензии, обращайтесь в суд!

— Ну, уж нет, — он и не думал уступать ей. — Судья Волкер — старый и толстый и совсем не в моем вкусе. А вы — молоды и красивы. Вы, именно вы, поможете мне в устранении грандиозной несправедливости, которой я подвергся.

Он замер на минуту, разглядывая ее.

— Да, — сказал он очень тихо, — я думаю, вы мне очень подходите.

Он неторопливыми шагами взошел на веранду, поставил там кейс, затем втащил туда две большие сумки.

Блаэр кинулась за ним. Он уже втаскивал свои пожитки в комнату и поставил сумки прямо на ее голубой детский ковер.

— Шофер такси оставил мой багаж на улице… Бывало, я ездил на маленьком спортивном «Ягуаре», но и его Шарлотта прибрала к рукам путем обмана. Обман! Это ключевое звено в вашем процессе, дорогая, имейте это в виду.

— Послушайте, мистер Морган, позвольте мне все объяснить! — она перешла почти на крик. — Я ничего не должна вам! Ничего! — ее зеленые глаза сверкали. — И я собираюсь прямо сейчас звонить в полицию. — Она подошла к телефону. — У вас есть еще одна минута, чтобы убраться из моего дома вместе со своими пожитками! — Она посмотрела на часы и повторила: — Одна минута!

— Вы не слишком-то любезны со мной, — сказал он.

— Вы! — вскричала она. — Я не любезна с вами? Это я нахожусь в вашем доме? Это я ворвалась в ваш сад?

Он подумал:

— О'кей, вы любезны со мной. Я прощаю вас.

Ее глаза метали молнии.

— Вы прощаете меня?! Ничего удивительного, что ваша жена ушла от вас. Вы просто сумасшедший!

Он шагнул к ней.

— Это так. Во мне много странного, — он говорил тихо. — Моя нервная система расшатана. Моя любимая жена ушла от меня, забрала мой дом, мою машину, почти все мои деньги.

Он подошел еще ближе.

— А когда я позвонил, знаете, что она мне сказала?

Блаэр отпрянула от него, ее глаза были широко раскрыты, пальцы сжимали телефонную трубку.

Он прошептал:

— Она сказала: «Ты можешь проконсультироваться с моим адвокатом». Так что, дорогой адвокат, я здесь для консультации с вами. Теперь, если хотите, можете звонить полицию. Мне все равно. Я войду в здание тюрьмы, как в номер гостиницы. Что же касается моей психики, то я уверен, что начал сходить с ума в день своей свадьбы, когда вместо «лучше расстреляйте меня» сказал «согласен».

Она не могла сдержать улыбку. Она взглянула на телефон и положила трубку.

— Хорошо, мистер Морган, я не буду вызывать полицию, но вы не можете оставаться здесь, — сказала она настойчиво. — Я вызову такси, и вы отправитесь в гостиницу.

Он вздохнул.

— Можете вызывать полицию, поскольку я не собираюсь никуда отправляться. Выбор за вами. Я либо останусь, либо меня отвезут в тюрьму. И это мое последнее слово.

Блаэр ошалело посмотрела на него.

— Но послушайте, у вас же есть семья?

— О, да! Бывшая. Если вам угодно, то можно назвать это семьей. Но более подходящее для нее слово — вор, а еще лучше — грабитель. И она ограбила меня с вашей помощью.

Блаэр запротестовала:

— Я не хочу этого обсуждать. Иначе я вообще не стану с вами больше разговаривать.

— Ладно, иду на компромисс. Обещаю поискать жилье в понедельник.

— Почему бы вам не заняться этим уже сегодня?!

— Просто я смертельно устал, — он говорил теперь очень спокойно. — Я проделал тысячу миль. Не спал несколько дней.

— Ладно. Вы можете занять свободную спальню до понедельника. Но в понедельник вы уберетесь. Понятно?

Он поднял свои сумки.

— И где эта свободная спальня?

— Первая дверь налево, — ответила Блаэр.

Минуту спустя она услышала его голос:

— Я всегда мечтал о комнате с розовыми обоями. Это так мило!

Она схватилась за голову. Как это могло случиться? В Америке! В Вирджинии! С ней! Даже самое богатое воображение не в состоянии такого придумать!

Неожиданно она почувствовала на себе его взгляд. Митч стоял в дверном проеме.

— Вы не будете возражать, если я приготовлю себе завтрак? Я ничего не ел со вчерашнего дня.

Его взгляд скользил по ее телу. Он восхищенно улыбался.

Непроизвольно она покраснела.

— Вы можете спать в моей свободной спальне, пользоваться кухней. Но не воображайте себе, что я составлю вам компанию, — резко сказала она.

Митч улыбнулся.

— Не беспокойтесь, дорогая. Я очень сомневаюсь, что когда-нибудь изменю свое мнение о вас. Вы так же безопасны, как если бы у вас была огромная бородавка на носу — примерно как у соседской собаки, — усмехнувшись, он развернулся и отправился на кухню.

Блаэр знала, что допустила непростительную ошибку, разрешив Митчу остаться, и не находила слов для оправдания собственного поведения.

С кухни послышался звон посуды. Через минуту Блэр почувствовала запах топленого масла. Она все-таки решила пойти взглянуть, что там делается у нее на кухне.

— Послушайте, мистер Морган, — начала Блаэр, входя на кухню, — неужели вы не понимаете, что адвокат обязан полагаться на честность клиента? У нас нет времени на проверку каждого…

Держа в руке сковородку, Митч оглянулся.

— Блаэр, дорогая, — сказал он наигранно ласково, — я думаю, мы не будем обсуждать причины, по которым вы меня обворовали. Сейчас, будьте так любезны, дайте мне спокойно поесть, а то я умру с голоду. Может, разделите со мной трапезу?

— Нет!

— Вы уверены? Это сырный омлет. Очень вкусно!

— Нет! — ответила она раздраженно.

Ее взгляд упал на яичную скорлупу.

— Вы использовали все яйца?! — вскричала Блаэр.

Митч недоуменно пожал плечами.

— Здесь не было и дюжины.

— Всего-то! Здесь по крайней мере девять, а то и десять!

Повернувшись к ней, он патетически произнес:

— Вы что же, пожалели для меня яиц? Для меня — той курочки, которая снесла Шарлотте и вам золотое яичко?

Она внимательно посмотрела на него, и в первый раз их взгляды встретились. И она не могла не отметить про себя, что он чертовски красив. Его кудрявые волосы были черны как смоль, и только две седые пряди виднелись у правого виска. Нос прямой и правильной формы. Но больше всего ей нравились эти светло-голубые глаза, которые выделялись на загорелой коже.

Ни слова не говоря, Блаэр вышла из кухни.

— Куда же вы уходите? — раздалось ей вслед.

Она не ответила.

В холле Блаэр почувствовала, как ее охватывает внутренняя тревога. Почему она не выпроводила этого человека из своего дома? На ее месте так поступил бы любой здравомыслящий человек. Она испугалась огласки? Ситуация, конечно, была неприятной и могла бы вызвать насмешки коллег. К черту! У нее слишком безукоризненная репутация, чтобы чего-то бояться.

Блаэр вошла к себе в комнату и плотно притворила за собой дверь. Что ж, придется терпеть до понедельника. «Лучше уж, если бы он был уродом с отталкивающей внешностью, каким-нибудь нотр-дамским горбуном», — подумала она. Блаэр, конечно, не имела ничего против бедного Квазимодо, но влюбиться в него было гораздо сложнее, чем в Джеймса Бонда.

Минут через пять, решив, что развод может нарушить порядок жизни супружеской четы, но не их адвоката, Блаэр направилась в ванную. Переодевшись, она села за туалетный столик. Тут ей в голову пришла мысль, что только умственная работа поможет привести ее нервную систему в нормальное состояние, и она стала просматривать газеты.

Но мысли ее все равно возвращались к этому дурацкому процессу. Блаэр вспоминала детали развода Морганов. Шарлотта Морган вела себя очень уверенно: сразу наняла адвоката, оформила у нотариуса передачу всей собственности, включая новенький «Ягуар». Решение суда основывалось на жалобе Шарлотты, что ее муж, Вильям, покинул ее год назад и исчез в неизвестном направлении вместе со своей секретаршей. Женщину, кажется, звали Марша, или что-то в этом роде. При таких обстоятельствах суд без проволочки передал все права собственности Шарлотте.

Блаэр нахмурилась. Как же все-таки звали ту секретаршу? Шарлотта поклялась на Библии, что муж оставил ее ради другой женщины, и что она не видела его уже целый год. Конечно, в таком случае развод был гарантирован.

А теперь этот самый муж разжаривает у нее на кухне омлеты и заявляет, что его не только в городе, но и в стране-то не было. Впрочем, возможно, что кто-то из них врет, а может, и оба.

В мыслях Блаэр мелькало множество предположений, но не находилось сколько-нибудь вразумительных ответов. Она понимала, что как адвокат истицы оказывала определенное влияние на ход процесса, но была полностью уверена, что ответственности за его результат не несет. Блаэр выполняла святую обязанность любого адвоката — защищать интересы своего клиента. Все эти размышления окончательно опустошили ее. Только одно слово время от времени она отчетливо произносила: «Черт!»

Около часа просидела Блаэр за столом, все больше и больше удивляясь тому, как это она могла так основательно вляпаться в чужие проблемы. Потом грустно посмотрела в окно, в которое светило теплое весеннее солнце. Она увидела детей, играющих около дороги, соседку, моющую, как всегда по субботам, свою машину, — словом, этакие картинки семейного счастья.

И тут неожиданно новая тревожная мысль пришла ей в голову. Вэйн. Что она скажет Вэйну о Митчеле Моргане, когда тот заедет за ней вечером? Как он воспримет это? Блаэр понимала всю нелепость своего положения: «Вэйн, я хочу представить тебе Митчела Моргана, бывшего мужа одной моей клиентки». Чепуха какая-то! Она попыталась представить себе реакцию Вэйна, но поняла, что предсказать ее невозможно. Хотя Блаэр была знакома с Вэйном Фэйрфилдом уже около года, сейчас она поняла, что знает его слишком мало. Его реакция могла варьироваться от смеха до скандала.

Блаэр подумала, что, может, лучше позвонить Вэйну и отменить их встречу. Нет! Она не будет менять свои планы ни на йоту.

Тихий стук в дверь заставил ее прервать размышления.

— Кто там? — спросила она громко.

На пороге стоял Митч. Прежде чем заговорить, он внимательно осмотрел комнату, и его взгляд остановился на картине.

— Это ваша работа?

— Нет, — холодно ответила она, — это подарок.

— Без сомнения, от осчастливленного клиента?

Блаэр промолчала, не желая подтверждать его правоту. Эта картина с голубями действительно была подарком молодой женщины, которая с помощью Блаэр вырвалась из лап мужа-садиста в прошлом году.

Митч перевел взгляд на ее красивую кровать, сделанную под слоновую кость.

— Везде несправедливость! У вас здесь шикарная кровать, а я должен мучиться на маленьком диванчике.

— В отелях очень хорошие кровати, мистер Морган.

Он посмотрел на нее.

— Я знаю, — вздохнул он, — но по некоторым причинам мне лучше остаться здесь.

Он увидел лежащее на столе надкусанное яблоко и открытую пачку с орешками.

— Я не знал, что вы относитесь к отряду грызунов.

Чувствуя, как краснеет, Блаэр быстро ответила:

— Кто я, вас не касается! И сейчас же покиньте мою спальню.

Пропустив ее слова мимо ушей, Митч как ни в чем не бывало заявил:

— Никак не могу найти полотенце. Я обыскал всю кухню, посмотрел даже под раковиной. Создается впечатление, что вы из тех людей, которые никогда не кладут вещи на свое место.

Надув губы, она не сразу нашлась, что ответить.

— Полотенца лежат в бельевом шкафу, — сердито сказала она наконец. — Бельевой шкаф — в коридоре. Не берите чистое полотенце.

Он рассмеялся и сделал шаг к ней.

— Стойте, немедленно убирайтесь из моей спальни, — испуганно вскрикнула Блаэр.

Его взгляд выражал изумление.

— Дорогая, мне кажется, у вас проблемы с профессиональным тактом.

— Вы путаете меня с врачом. Я могу обойтись и без профессионального такта.

— Вы не слишком-то понятливы, — заметил он. — Попробуйте представить себе, как я чувствовал себя вчера, когда, приехав, обнаружил, что мой дом, нет не обокрали, а просто отобрали! Моя машина, мой банковский счет, мои сбережения — все отобрали. К счастью, я положил деньги в швейцарский банк, когда работал на Ближнем Востоке.

Его глаза потускнели.

— Скажите, а почему вы с Шарлоттой не попытались завладеть и моей компанией? Неужели насытились?

— Какая еще компания?

— Моя компания «Морган Шитрокс Инкорпорейтед». Неужели Шарлотта вам про нее не рассказывала?

Она покачала головой.

— Нет, о компании речи не было. Ни слова.

Он пристально посмотрел на нее.

— Вот видите, какую гнусную женщину вы защищали. Шарлотта прекрасно понимала, почему не следует упоминать о моей компании. Если бы она сказал о ней, то сразу вскрылся бы тот факт, что я не бросал ее, а просто следовал условиям правительственного контракта о передаче опыта по обработке бетонных блоков в Саудовской Аравии, — горько сказал он.

— Мне жаль, Митч, — в ее голосе звучало сочувствие. — Я не знала. Вы думаете, что я несу ответственность, но это не так. Если вы считаете себя жертвой, то почему бы не предположить, что и я тоже жертва обмана?

Митч задумчиво потер переносицу, не сводя глаз с Блаэр.

— Я никогда не слышал, чтобы такое случалось с кем-нибудь. Я только, видит Бог, не мог понять, как вам удалось все это провернуть.

Блаэр присела на краешек кровати.

— Я следовала букве закона. Делала только то, что предприняла бы в любом другом подобном случае. Давала объявление в газету, как это предусмотрено законом. Почему никто из ваших друзей или родственников не откликнулся? Почему мне никто ничего не сообщил.

Он задумался и наконец сказал:

— Я могу предположить, что никто не догадался, что это объявление в газете относится именно ко мне. Никто не знает меня под именем Вильям. Кроме того, не упоминалась и моя компания.

Блаэр вскочила и подошла к нему.

— А как быть с женщиной по имени Марша?

С широко раскрытыми от удивления глазами от уставился на нее.

— Марша? — переспросил он с неподдельным изумлением.

— Да, — Блаэр почти вплотную подошла к нему, — жалоба на то, что вы покинули жену ради другой женщины по имени Марша, — весомый аргумент. Я забыла ее фамилию…

— Партлоу, — быстро ответил он. — Марша Партлоу.

Блаэр кивнула:

— Вот именно. Так как?

Митч молча направился к двери.

— Бельевой шкаф в коридоре, — повторил он, выходя из комнаты.

После его ухода Блаэр еще долго стояла в задумчивости и смотрела на дверь. Затем, вздохнув, она снова села за стол. Первым условием ее профессионального мастерства было умение просчитывать все возможные нюансы судебного процесса. В данном случае ее пугало их количество. Обе стороны могли лгать, говорить правду или то и другое вместе. Блаэр была уверена теперь лишь в одном — она обязана докопаться до истины. Она впервые испытывала такое острое желание знать правду.

Ее взгляд упал на яблоко, и по лицу пробежала тень. Блаэр покачала головой и тяжело вздохнула. Нет, решительно нет! Ей совершенно безразлично, насколько он привлекателен. Ей все равно, удобно ли ему на маленьком диване. Она не предпримет никаких попыток сделать его пребывание здесь более комфортным.

Блаэр решила вообще не общаться с ним… ну, хотя бы до вечера.

Она просидела в своей комнате до обеда, а затем поехала в ближайшее кафе, чтобы перекусить. Это заняло у нее так мало времени, что она решила пройтись по магазинам и сделать кое-какие покупки. Домой она возвратилась задолго до прихода Вэйна.

Когда Блаэр загнала свой бьюик на стоянку возле дома и выключила мотор, входная дверь открылась и она увидела на веранде Митча. Он оперся на перила и спросил:

— Вам помочь?

Она хотела отказаться, но вместо этого почему-то произнесла:

— Можете занести сумки с продуктами?

Неожиданно для себя самой она обнаружила, что не слишком расстроена его присутствием в своем доме.

Он переоделся: теперь на нем были широкие коричневые брюки и зеленая футболка. Лицо было гладко выбрито, а волосы еще не высохли после мытья.

Он с довольным видом подошел к машине и открыл багажник. Засмотревшись на его спортивную фигуру, Блаэр поймала себя на том, что любуется им. «Больше этого не повторится, — решила она про себя. — Слишком глупо влюбиться в него из-за его внешности».

— Я решил, что мы могли бы поужинать вместе, — сказал он, взяв в руки ее сумки. — Я не был в американских ресторанах чуть больше года.

— Я уже приглашена сегодня. Но… спасибо.

Она взглянула на темнеющее небо, уголком глаза наблюдая за Митчем.

По его лицу пробежала тень.

— Вэйном? — спросил он сердито.

Блаэр даже вскрикнула:

— Откуда вы знаете?

Митч внимательно посмотрел на нее, пока она держала открытой дверь, пропуская его в дом.

— Записки на столе и телефонный звонок минут тридцать назад.

— Как вы посмели читать чужие записки! — возмущенно сказала она.

— Ничего не мог с собой поделать. Я наткнулся на них, когда искал полотенце. Они так и просились, чтобы их прочли. «Блаэр, когда ты будешь смотреть на эти розы, думай обо мне. С любовью Вэйн». Или: «Блаэр, золотая цепочка для женщины, которая похитила мое сердце. Твой Вэйн». Но больше всего мне понравилось…

— Этого вполне достаточно, мистер Морган, — она прямо задыхалась от гнева. — Да будет вам известно, это просто подло читать чужую переписку. Ну, а что вы ответили по телефону?

Митч поставил сумки на стол в кухне и подошел к ней.

— Я сказал, что вы уехали. Я не знал куда и не мог ответить, когда вы вернетесь и вернетесь ли вообще. В конце концов, вы же уехали, ничего не сказав.

— Что ж, он скоро позвонит.

Он усмехнулся.

— А если нет? — он смотрел ей прямо в глаза.

— Позвонит, — сказала она с твердой уверенностью.

Смерив Митча презрительным взглядом, Блаэр начала выгружать покупки.

— Может, мне вам помочь? — предложил он с широкой улыбкой.

— Нет, — резко ответила она, — лучшее, что вы можете сделать, так это не маячить у меня перед глазами.

Всем своим видом демонстрируя, что Митча для нее не существует, Блаэр стала раскладывать продукты в кухонные шкафчики и холодильник.

Митч уселся за стол, вытянув перед собой ноги.

— Как давно у вас собственное дело?

— Достаточно давно, чтобы квалифицировать ваши действия как противозаконные, — все же бросила она через плечо.

— Но, видимо, не достаточно давно, чтобы понять, что и ваши действия незаконны, — он усмехнулся, а затем задиристо спросил: — Скажите, вы с первого раза сдали экзамен в адвокатуру?

— Да, конечно, — быстро ответила она, повернула голову и посмотрела на Митча. — Вас это удивляет?

Он засмеялся.

— Этого слова нет в моем словаре. Ничто теперь меня не удивляет, ни-что. Когда вас поджидают такие сюрпризы, это слово теряет свой смысл.

Блаэр повернулась к нему, и их взгляды встретились. И она вновь поймала себя на мысли, что на него поразительно приятно было смотреть. Блаэр с трудом отвела взгляд.

Она безразлично посмотрела в окно на собирающиеся тучи и спросила:

— Там, где вы были, дожди шли нечасто?

— Не часто? — переспросил он. — Они там вообще не идут. Если я и видел тучи, как только из желтого песка. Но люди там не жалеют об этом. Нельзя жалеть о том, чего не знаешь.

На его губах появилась мимолетная улыбка.

— Сколько раз по утрам я выходил на улицу, оглядывался и говорил себе: «Вся нефть в мире не стоит и одной реки Шенандоа».

Он помолчал.

— Скажите, а вы много путешествовали?

— Только по стране. Мои родители были преподавателями в школе, поэтому были очень озабочены тем, чтобы их дети хорошо знали историю страны. Все каникулы мы ездили по стране. Это было очень здорово.

— Вы хотели бы съездить за границу?

Блаэр отрицательно покачала головой.

— Не очень. Я хотела бы побывать только в некоторых местах: Лондон, Париж, Рим, Афины, — она рассмеялась, — Швейцария, Африка, Австралия…

— Не очень, — пошутил Митч, — так, маленькая увеселительная поездка вокруг земного шара.

Она подняла вверх палец:

— Но я ведь не назвала Сибирь или Антарктида… Вот, что я подразумеваю под «не очень».

Секунду Блаэр стояла, зачарованная его смехом — ей казалось, что сейчас он красив как Бог. Затем улыбнулась сама. Она разговаривала и смеялась вместе с ним так, как будто знала его всю жизнь, а не несколько часов.

Внезапно Блаэр замолчала и опустила глаза.

— Ладно, я пойду, у меня дела, — сказала она тихо.

Митч проводил ее взглядом.

— Вы уверены, что заняты вечером?

К ней уже вернулось самообладание.

— Да. Так же, как в том, что сегодня будет дождь.