Гаджо с Меловых холмов (СИ)

Глава 20. Как бы он ни храбрился

Ирейский носорог, донельзя осчастливленный новостями, явился в Самадж к вечеру… в сопровождении половины группы захвата. Вторая половина — не иначе как проштрафившаяся — конвоировала Даниера Броуза на историческую родину.

Вернувшиеся из города ками после двух дней ударного труда стенали и делали страдальческие лица, но Кео был жесток и непреклонен. Инопланетные клиенты, бесценный опыт, все работать!

Спорить не решился никто, и особняк мгновенно наполнился музыкой, смехом и аппетитными запахами. У Рино, впрочем, они не вызывали ничего, кроме приступа головной боли, и нам о-ками-сама выделил дальнюю комнатку, сплошь украшенную дорогими коврами. Бесцеремонный асессор долго ржал и именовал ее «студией для голосъемки по-хелльски», но в итоге, стоило Кео покинуть нас, молча рухнул на диван и устало вытянул ноги.

Чирикло поглядывал на него с растущим профессиональным интересом. Констант — как нашкодивший щенок.

— Дома — полнейшее e'arr-uss, — не дожидаясь вопросов, признался Рино и устало потер лицо руками. — Третий из детской не вылезает, Миру от него кнутом не отогнать и пряником не сманить, Хура сначала радовалась, а теперь, наконец, дошло… и папа, как обычно, в отъезде. Кстати, Конст, твою помолвку можно будет расторгнуть где-то через полгода-год, после траура, все равно уже не актуально.

Мы с Чирикло дружно сделали вид, что не слышали ничего лишнего. Хотя, держу пари, ваандарар внимал с таким же жадным и бессмысленным интересом, что и я.

— А Его Высочество? — осторожно уточнил секретарь.

— А Его Высочество сейчас в таком состоянии, что из чистой паранойи может оставить тебя на всю жизнь придурком, помолвленным с девчонкой почти на тридцать лет младше, — жестко припечатал Рино.

Констант адресовал непроницаемый взгляд стене за моим левым плечом, но быстро встряхнулся и хмыкнул:

— Еще лет через тридцать это будет скорее поводом для зависти.

Лорд асессор убрал руки от лица.

— Если бы речь шла не о моей племяннице, я бы посмеялся, — помедлив, признал он. — Но в данном контексте, если честно, мне хочется скорее лишить твоего отца четвертой линии наследников сугубо отрывательным методом.

— Погоди, ты что, помолвлен с двухгодовалой дочерью Безымянного принца?! — дошло до меня.

Оба — и Констант, и Рино — наконец вспомнили, что в комнате не одни, и подозрительно похоже нахмурились.

— Да, — изрек секретарь донельзя понятное и пространное объяснение.

Я понятливо заткнулась.

И так, в общем-то, ясно: Кейли происходила из семьи целителей — искусных, но не слишком-то высокого рода, не самых богатых, к тому же. Такая партия для вожделенного третьего принца Ирейи — нонсенс. Да еще беременность до брака, да еще скандал в прессе, когда зародыша пришлось пересадить в инкубатор, а имя будущей принцессы, вопреки фамильному проклятию, никто не забыл… тогда, конечно, официальные источники разразились градом пропагандистских статей, объясняя, что проклятие действует не мгновенно и для Кейли не успело войти в силу, и расписывая отвагу девушки, готовой пожертвовать собой и нерожденным ребенком, чтобы закрыть принца от выстрела собственным телом.

Ирейцам, которые скорее расстреляли бы тысячу восторженных девиц, чем потеряли своего обожаемого Эльданну из-за очередного топорного покушения, этих историй хватило с лихвой, чтобы примириться с принцессой из черни и даже проникнуться к ней симпатией.

Но заставить знать полюбить женщину, занявшую место, на которое прочили высокородных леди из давным-давно составленного списка, нереально.

Уж кто-кто, а Его Высочество вряд ли питал иллюзии на тему того, что к длинной родословной прилагается благородство и смирение. Поэтому его жену окружали телохранители, а дочь была обещана одному из самых влиятельных семейств Ирейи: попробуй повредить ей — и получишь во враги не только принца, которому нужно держать лицо и выглядеть ангелочком перед прессой, но и герцога с его сыночком, по уши влипшим в Орден Королевы и нахватавшимся там интересных полезностей.

А теперь, после смерти Ее Высочества, девочка уже ни для кого не представляет интереса. Из матримониальных планов династии она исключена по особому требованию матери, фамилию отца не наследует и покидает дворец, заключив брак — причем строго по своему желанию.

Хотя, по совести, на месте Третьего я бы тоже заставила Константа и дальше изображать недалекого корыстолюбца, которому даже такая связь с правящей семьей кажется на руку. Легенда самая подходящая: ну чего там ловить четвертому сыну, пусть и герцогскому?.. Наследство останется старшим братьям, выгодные партии — тоже им. А тут — какая-никакая, а принцесса…

Неудивительно, что он не хотел ничего обсуждать. Заключить помолвку по долгу службы — это настолько по-ирейски, что ни одна виранийка не поймет.

Но, выходит, Женевьев ему действительно не понравилась? Бред какой-то.

— Одно хорошо, — глубокомысленно изрек Рино в неловкой тишине, — осталось арестовать этого вашего о-ками-сама Райдо — и всем спасибо, все свободны. Сегодня же пошлю группу захвата в Керри.

— А артефакт Сестры уже нашли? — осторожно поинтересовалась я, решив опустить вопрос о том, насколько хороша будет в действии группа захвата после вечера в Самадже, когда все ками получили команду в духе «раскрутить клиентов на все деньги, которые у них есть, и немножко на те, которых пока еще нет». Какие мои проблемы, в самом-то деле?

Лорд асессор задумчиво кивнул.

— Нашли. Что характерно, все время под носом валялся. Но, леди Хикари, при всем уважении… вы ведь спрашиваете потому, что хотите вернуть себе магический дар?

— Да, — тихонько призналась я, уже жалея, что не подкараулила асессора одного.

Но Чирикло мои планы, к моему удивлению, ничуть не испугали. Кажется, его напрягало что-то другое, но ваандарар боялся сглазить — и молчал.

— Понимаю, — сочувственно вздохнул Рино, не обращая внимания на наши робкие переглядывания. — Я на вашем месте точно бы весь Самадж по камешку раскатал, сотвори они со мной такое. Думаю, Мира вам не откажет, леди Хикари, но очень прошу: дождитесь окончания испытаний. Я хочу быть уверен, что артефакт не сделает только хуже.

Пришлось вежливо согласиться ждать столько, сколько потребуется. Какой у меня был выбор?

Вечер прошел за отпаиванием уставшего асессора драгоценным зеленым чаем и напряженным ожиданием. К полуночи особняк затих было, но тут вернулась первая половина группы захвата и шумно обзавидовалась второй, мстительно подняв товарищей пинками, после чего вся эта гомонящая шайка растворилась в ночи. Самадж обеднел на карту Тейнара и три повозки, но взамен содрал с постояльцев такую сумму, что Рино только зубами скрипел, а Кео мечтательно улыбался и все порывался прямо среди ночи выяснить, свободен ли знакомый стекольщик. К утру угомонился и он — придремал прямо в гостиной, живописно разлегшись на диване, изящный и небрежный даже в таком сомнительном положении. Лорд асессор вырубился получасом раньше, так и не встав из кресла.

Я умилилась и пошла за одеялами, но принести их сразу, что характерно, не получилось.

Похоже, подкараулить меня в коридоре, дабы побеседовать без лишних свидетелей, собирались оба — и Чирикло, и Констант — и теперь стояли по разные стороны кладовки с гостевыми одеялами, явно не зная, то ли сердиться, то ли смеяться, но, по счастью, склонялись ко второму.

— Уши затыкать не буду, так и знай, — пригрозил Чирикло секретарю асессора, когда я с двумя плотными свертками в руках вышла из кладовки, и все-таки рассмеялся.

— А если петь начну? — перешел на более весомые угрозы Констант и галантно отобрал у меня одеяла. — Пойдем, я отнесу.

А у меня проскочила нехорошая ассоциация с ночным мотыльком между двух ламп. Манят обе — и на обеих же он может сгореть.

— Как насчет детской считалочки? — устало предложила я. — Кто вышел, тот говорит второй.

С Чирикло, пожалуй, сталось бы и впрямь вспомнить какое-нибудь «эники-беники» (и предварительно посчитать слова в уме так, чтобы вышедшим оказался Констант), но секретарь вдруг проявил чудеса зрелости и самоотверженности.

— Ладно, невелик секрет, — поморщился он. — Я не хотел говорить при Рино, потому что, как бы он сейчас ни храбрился, а на деле в том же состоянии, что и Третий. Кейли была очень светлым, добрым и позитивным человеком и много значила для всех нас.

Я понимающе кивнула. Знаю эту породу: если человека запихать по горло в дерьмо, он тут же вспомнит какую-нибудь невероятно забавную историю, связанную с сей чудесной субстанцией, рассмеется сам и развеселит других. Для вечно напряженного, придавленного своей ответственностью третьего принца Ирейи такая жена, как Ее Высочество Кейли, — то, что доктор прописал.

Теперь он, наверное, загонит на стены и дворцовые службы безопасности, и лекарей, попутно опустошив все нальмские погреба. А Рино — переловит и перестреляет все, что покажется ему подозрительным, причем — не включая голову, потому как голова, собственно, у обоих будет занята совершенно не тем, чем нужно.

Каждый справляется с горем по-своему. Кому-то, чтобы пережить и идти дальше, нужна семья и вино, а кому-то — секретарь и бластер.

— В общем, — вздохнул Констант, наглядно иллюстрируя пример удачного подбора персонала, — у нас нет никаких доказательств, что одержимых было только двое. Тот помощник караванщика, к примеру, так и не нашелся. Его, конечно, могли и сожрать, но… в общем, леди Хикари, если вы знаете способ проверить, прав ли лорд асессор касательно закрытия дела, я буду вам очень благодарен.

— Знаю, — буркнула я и отвела взгляд.

— О, — мигом понял секретарь и невольно сделал шажок назад. — А другого способа нет?

— Достаточно безопасного — точно нет, — вклинился Чирикло и приобнял меня за плечо. — Я, собственно, со смежным вопросом. Ты сохранила чучело, потому что тебе хотелось, — или потому что иначе нельзя?

— Иначе нельзя быть собой, — криво усмехнулась я, прикидывая, не пора ли вспомнить традиционный жест отказа, но все-таки прижалась к его боку и прикрыла глаза. — Второе тело нужно, чтобы было куда отселить одержимого, если не хочешь, чтобы он вычудил что-нибудь в самый неподходящий момент. Он ведь не понимает в полной мере, что творит, и не принимает правила нашего мира.

— А этот Броуз вел себя нормально? — продолжил допытываться Чирикло, самодовольно улыбнувшись Константу поверх моей макушки. — Сопротивлялся при аресте?

Констант, решивший было попрактиковаться в держании постных физиономий, от неожиданности поперхнулся и едва не выронил одеяла.

— Черт! Вот это мог бы и сразу сказать Рино! Выходит, сейчас здесь где-то бродит какая-нибудь бесконтрольная…

— Погоди, — еще шире ухмыльнулся ваандарар. — Если она бродит здесь, — это еще полбеды. А вот представь, что будет, если вы отвезли этого Броуза навстречу его одержимому, и чучело решит, что вы его драгоценного хозяина обидели.

Секретарь побледнел и смял одеяла. Смуглые пальцы занятно контрастировали со светло-голубым шелком, и я, сглотнув, обреченно уткнулась носом в плечо Чирикло, уже предчувствуя, что следующим номером программы Констант решит, что по такому случаю можно и прибегнуть к помощи лисицы.

— А можно я сначала хоть часик посплю?..

Наивная.

Но, по крайней мере, можно будет побеспокоить лорда асессора еще одним интересным вопросом.

Зачем покойная Малис Бланш так настойчиво расспрашивала меня, как сбежать из Самаджа?..