Жена для отщепенца, или Измены не будет (СИ)

Глава 33

В продолжении праздничной недели Диньер и Эмелина всё же навестили папашу Бильера. Родитель оказался очень рад визиту, хоть немного и попенял, что молодые супруги не приехали увидеться с ним и прочей родней раньше.

— Да что вы, папенька! — принялась оправдываться льерда Ланнфель, ответив на родительские поцелуи и объятия — То в город ездили. То Кора расшиблась! Знаете же… То чувствовала я себя неважно… Вы ведь и об этом знаете, передавала записку же я вам… Сейчас уже ничего, а спервоначалу муторно было. Очень.

При упоминании последнего обстоятельства, хорошо уже известного папаше, круглое, довольное лицо льерда Бильера расплылось масляным блином, став ещё круглее и довольнее.

— Знаю… Вот этим порадовала, дочь! — замурчал он, вмиг напомнив этим мурчанием Ланнфелю ненавистного Масика, обожравшегося вареной рыбы, либо жирной сметаны — И ты, Диньер, сынок! Радуете меня, дети. Выходит, не впустую жизнь живу. Вот…

Всем своим объемистым корпусом обернувшись к сыновьям, заколыхав животом и двумя подбородками разом, выпалил торжественно:

— Берите пример, обалдуи! Благодаря Эмми, у меня скоро внук появится. А вы так и проходите, аки пустоцветы бесполезные болтаясь по Миру…

На эту жаркую тираду «бесполезные пустоцветы» ответили лишь молчанием, да кривыми полуулыбками.

— Всему своё время, отец, — примиряюще мягко произнес Ланнфель — Мы тоже так быстро не ждали. Однако, это уж так угодно Богам. Всему их воля.

В остальном, визит прошел мирно.

Праздничный стол был, как всегда, обильным и сытным, беседы задушевными и, если б не мысли о предстоящем визите в Ракуэн, то вольника не беспокоило бы вообще ничего.

Как везти туда Серебрянку? Не надо бы. Ни к чему ей теперь свидания с Саццифиром, неизвестно чего желающим получить от встречи с ней… Зачем вот зовет «с супругой»? Так и написал бы — «приезжай один», так ведь нет. «С супругой». Для чего⁈ Вольнику известно было прекрасно, что Ракуэнский Маг без личной выгоды даже зад не почешет, не то, чтобы что — то…

Хотя… Взял же Саццифир его, Ланнфеля, когда — то в Академию? За минимальную оплату, без которой вполне мог и обойтись, не занимая ценное, ученическое место полунищим провинциалом. Но, тем не менее принял и провинциала того, и его невеликие злотки. С трудом накопленные, собранные с поденных подработок в Призоне, Громмане, а также в других ближних городах и поселках.

Знал Саццифир, наверное, какими потАми добыт холщовый, туго набитый злотками мешочек в руках несуразно длинного, худого, смурного, плохо одетого парня со злым, зеленым взглядом? Знал, не мог не знать.

Поэтому, вероятно, и сказал тогда, после блестяще пройденной будущим учеником «Линейки Испытаний»:

— Ладно. Принят. По столько же ежемесячно, льерд Ланнфель. Если будут какие — то затруднения с финансами, незамедлительно сообщите мне. На этот случай вам будет предлагаться отработка. Такой формы оплаты здесь, в Ракуэне, правда не предусмотрено. Однако же, именно для вас я сделаю исключение. Вы хорошо показали себя на Линейке. Даже, хм… слишком. Думаю, из вас выйдет толк.

Так может быть, и Саццифиру не чужды иногда жалость, сострадание и прочие чувства, простые и человеческие? Ведь вот и в Академию принял, и потом помог. Вряд ли Ракуэнский Владелец видел тогда Диньерову, Вторую Суть. Если уж сам Диньер о ней ничего не знал! Просто из проснувшегося вдруг сопереживания помогал? А что? Разве не может быть такого? Может, наверное? В жизни ведь чего только не бывает…

Принял. И помог, да. Только вот отчего — то Ланнфель, оказавшись в Каземате и избавившись от ненавязчивой, своеобразной опеки Учителя на целых двенадцать лет, все эти годы ощущал себя свободнее, чем под надежным, железным крылышком Ракуэнского Мага? Да и потом, вольнику дышалось спокойно от знания того, что Учитель, скорее всего, забыл о нём, сбросив со счетов проштрафившегося, оступившегося ученика…

Ведь так всё шло ровно и хорошо!

Освобождение. Великолепная, выгодная женитьба! Вернувшиеся Имя и Дом.

Семья, которой никогда не было.

Эмелина… Единственная. Родная. Завоеванная. Обретенная…

Новый, неизвестный, крошечный пока комочек жизни, поселившийся в её страстно желанном, любимом теле.

Вот и более не надо бы ничего!

«Дурочка, — в который раз подосадовал Ланнфель — Ну на кой ляд писала в Ракуэн?»

И верно, дурочка. Маленькая и наивная. Мало ей призрака Ланнфеля — Старшего, сидящего теперь в запертой досками большой купальне? Мало, ей ещё и призраки Диньерова прошлого понадобились.

Оставить всё же её здесь, в Бильер, у папаши?

Ну нет уж. Ведь точно, не успеет льерд Ланнфель выехать из ворот, как льерда Ланнфель тут же на кожаном отростке Твареныша Ригза завертится. Обратно вернувшись, Диньер даже в дом войти не сможет, зацепившись за притолоку красивыми, ветвистыми, крепкими рогами.

«Ладно, — решил про себя вольник — Как приедем, в постоялом дворе её оставлю. Сам схожу, один.»

От этого решения стало хоть немного, но легче. Льерд Ланнфель даже лицом просветлел, тут же с готовностью возобновив застольную беседу с братьями и папашей.

— Чего мрачный такой? — вполголоса спросила супруга, подложив ему в тарелку жаренного мяса — Диньер, ничего не случилось? Ешь, пожалуйста. А то только пьешь, какой уже кувшин дуешь… Хватит, закуси лучше.

— Бабам слова не давали, — весело отрезал вольник — Масику своему указывай. Вот послушай лучше, что отец говорит.

А папаша и верно, рассказывал нечто приятное:

— Подарок вам делаю, дети. Вам и будущему внуку. Купил, как получил от Эмми весточку. Сам, лично в Призон ездил заказывать. Сразу не сказал, вот сейчас говорю. Новый экипаж, этот… из модных. Здоровенный, кожаный. Лавки откидные, столик и ещё какая — то бредятина. В последние дни праздников должны пригнать. Диньер, сынок! Прямо тебе, в Ланнфель привезут. И лошадь ещё одну надо вам. Да!

— Ой, папенька! — взвизгнула Эмелина, кинувшись отцу на шею, и опрокинув стакан с вином на скатерть — Любименький мой папашенька!

Льерд Бильер отделался довольным смехом и покровительственным похлопыванием по дочериной спине.

— Отец, — разулыбался Ланнфель — Уж лошадь — то я и сам куплю. Благодарен! Весьма благодарен…

У папаши супруги задержались на пару дней.

Вернувшись домой, провели остаток праздников в тишине и спокойствии, отчего — то стараясь предстоящую поездку в Ракуэн не обсуждать. Молча, даже казалось, как — то тайно, словно к побегу, готовились к ней. Не сказав друг другу и пары фраз, понимали, однако, что путешествие то тяготит их обоих…

Новый, модный экипаж, доставленный в Ланнфель двумя бородатыми, похожими на лесорубов поверенными, оказался и впрямь, великолепен! Размером он намного превосходил старенького собрата, отдыхающего теперь под навесом, а уж обустройством и вовсе превзошел даже самые смелые Эмелинины предположения.

— Дируонская кожа, льерды, — забубнил один из «лесорубов» — Вот, извольте поглядеть.

Полоснув край блестящего, черного полога здоровенным, острым ножом, обернулся к вольнику:

— А? Каково, а? Ни царапины. Топор не берет, только специальный нож её режет. Мороз, ветер не пускает внутрь. Дерево особое, корская «моренка». Внутренность из неё же, и такой же кожей всё отделано. Ну, бархат для мягкости, это само собой. Полозья легко меняются на колеса. Колеса там, сзади прицеплены… Так как, льерды? Довольны?

А то как же не быть довольным? Особенно радовалась Эмелина, вдоль и поперек излазившая новый транспорт и даже успевшая посидеть на высоком облучке.

— Слезай оттуда, Эмми, — проворчал Ланнфель — Свалишься.

Льерда Ланнфель не слишком спешила спускаться на землю.

Проводив поверенных, Диньер повторил приказ.

— Вот, — прошипел ехидно, ссадив супругу с не предназначенного для неё места — Два экипажа теперь у нас. А у кого — то ни одного. Даже твоего Ригза взять, к примеру. У мандюка денег на одно такое колесо не хватит! Так и прокатается до гроба на старой тарахтелке…

— О, — закатила глаза Эмелина — Завелся, поехал! Заковырял уже своим Ригзом…

…Итак, завершив все текущие дела, поручив маслобойню поверенному, а дом — сторожу и горничным, строго настрого наказав последним несмотря ни на что не подходить к забранной широкими досками двери в купальню, супруги собрались в путь.

— Что бы ни происходило там, — ещё раз напомнил Ланнфель Коре и Тине, уже забираясь в экипаж — Дверь не открывать. В доме ещё две купальни, выбирайте любую. Понятно?

— Да, льерд! — крикнула Кора — Не волнуйтесь.

— Масика, Масика получше кормите! — высунулась из окошка Эмелина — Следите, чтоб кушал. И чтоб не скучал! Он бантиком играть любит, так…

Диньер хлопнул дверцей, что — то прорычав в адрес несчастного кота. Слышно было плохо, но упоминания крысиного яда и каленной кочерги под хвост уловить оказалось несложным.

…Через минуты, легко поскрипывая полозьями по сверкающему снегу, ведомый двумя сытыми, молодыми лошадьми, новенький экипаж уже катил по главной дороге, держа курс на Ракуэн…