Женимся! Семья за одну ночь

Глава 15

Впервые я испытываю дикий страх за чужого человека. Все внутренности скрутились в морской узел, в горле парализующий спазм, будто аллергия душит меня, а не бедового критика…

Дурачина непослушный! Я ведь еще у Мегеры его предупреждала не тащить в рот что попало. Но он непробиваем! Как его угораздило напиться? Знает же, что противопоказано! Мужики как дети… а мне после этого вечера седину придется закрашивать.

Прижав ладонь к груди, где шальной птицей трепыхается сердце, в панике выбрасывая адреналин в кровь, я оставляю Высоцкого под присмотром бригады медиков с кабинете управляющего. Тихонько прикрываю за собой дверь, чтобы новоиспеченный жених не заметил пропажи и не стал опять звать «законную супругу». Похоже, Квинке пробрался прямиком ему в мозг – и пережал все сосуды. Другого объяснения его внезапно вспыхнувшей привязанности я не нахожу.

Прячу связку ключей в карман и надеюсь, что начальство простит мне небольшую вольность. Больного Высоцкого срочно надо было спрятать от любопытных глаз и прицелов фотокамер. Лучшего места, чем административное крыло, я не нашла.

Пристроив свою главную проблему, я спешу в банкетный зал разбираться с остальными. Вскидываю руку, чтобы прикрыть лицо от вспышки, и чуть не налетаю на двух мужчин с камерами. На их фоне я выгляжу хоббитом, который чуть ли не в пуп им дышит, однако это не мешает мне пойти в наступление.

- Стоять! Вы как раз мне и нужны, - строго окликаю их. Жестом подзываю Илью и охранника Женю, чтобы выглядеть убедительнее. – Карты памяти сдали! Немедленно! – выставляю раскрытую ладонь.

- Эм-м, но… - растерянно мямлят ребята, поглядывая в сторону свадебного стола, за которым отдыхают главные герои вечера. По крайней мере, были таковыми до феерического появления Олега на сцене. – Это же свадебная съемка. Мы не можем…

- Поздравляю с бракосочетанием, - радостно выкрикивает подвыпивший жених и шагает к нам, гордо размахивая брелоком с трехконечной звездой в круге. Не может расстаться со свадебным подарком Высоцкого. – Что-то не так? – уточняет с опаской.

- Все нормально, - успокаиваю его, кивая на ключи от машины. – У меня маленькая просьба. Вы не могли бы отдать мне на время карты памяти? Обещаю, все ваши фото- и видеоматериалы я верну в целости и сохранности. Что касается последних кадров… с нашей… кхм… росписи, - облизываю внезапно пересохшие губы. От нервов голова ватная и кружится.

- А-а-а, понял! Вы тоже фильмец для детей и внуков хотите! – по-своему трактует мои слова жених. – Без проблем, забирайте. Наши контакты у вас есть. Как посмотрите, пришлете. Таким хорошим людям грех отказать, - любовно поглаживает большим пальцем брелок.

Страшно представить, что будет, когда наутро Олег проспится и… не досчитается в гараже мерса. Придется ему опять кататься на своих «комплексах». Вряд ли решит забрать подарок – это не комильфо, а он помешан на имидже и мнении окружающих. Нарцисс опухший!

Прячу карточки в карман, а после поворачиваюсь к охраннику:

- Женя, записи с камер видеонаблюдения никому не давать, в сеть не сливать, ясно? Если что-нибудь просочится… я добьюсь твоего увольнения, - смело угрожаю и мысленно прошу у него прощения. Ненавижу быть стервой, но ситуация не оставляет мне выбора.

- Так точно, - кивает громила, хотя может прихлопнуть меня одной левой. – Все, что случилось в «Александрии», останется здесь, - важно произносит, и меня вдруг на смех пробирает.

Смахнув испарину со лба и откашлявшись, я озираюсь по сторонам.

- Что-то жарко, - жалуюсь Илье. – Включи кондиционеры.

- На максимуме, - хмыкает недовольно, будто обижен на меня за что-то. – Как твой муж? Жив там еще?

- Эту песню не задушишь, не убьешь, - бубню себе под нос, а сама тревожно оглядываюсь на кабинет управляющего. Закрыт. Значит, врачи еще колдуют над аллергиком.

- Вот вы где! Я вас по всему залу ищу! – доносится поставленный голос регистратора в унисон с цокотом каблуков. – Возьмите ваши паспорта, а после выходных приедете ко мне в ЗАГС за свидетельством. В книгу регистрации я все данные внесла, но в вашем случае возможны некоторые бумажные проволочки. Надеюсь, это не отразится на сумме гонорара.

- Какое свидетельство? Какой гонорар? Мы что, еще и денег вам должны? – хлопаю ресницами, принимая паспорта. Разворачиваю свой, нахожу свеженький штамп о браке и теряю дар речи, выпучив глаза. Я до последнего надеялась, что это розыгрыш. – Вы что наделали? З-зачем? – заикаюсь от шока.

- Брак оформлен по закону и по обоюдному согласию, свидетелей полный зал, - тараторит в свое оправдание. - Если что, я буду все отрицать, - цедит чуть слышно, а после выкрикивает мне в ухо: - Поздравляю!

Торопливые шаги отдаляются, а я продолжаю гипнотизировать проклятую печать, словно силой мысли пытаюсь стереть ее бесследно. Часто моргаю, но мой приговор не исчезает.

- Наказание за все грехи, - ошеломленно шепчу. - Кто мой паспорт ей отдал?

- Я, - добивает меня друг-официант одним коротким местоимением, от которого хочется плакать.

- Иуда ты, Илья, вот кто, - разочарованно лепечу. - За сотку меня продал.

- Ты сама была не против. Откуда мне знать, что у вас за брачные игры с этим критиком, - взбесившись на ровном месте, он готов взорваться. - Сосались вы очень даже по-настоящему, - грубо хамит и разворачивается, чтобы уйти.

- Илья! – возмущенно бросаю ему вслед.

Что на него нашло? Никогда прежде он не позволял себе подобного. Сегодня все вокруг становятся неадекватными! Полнолуние? Или метеоритный дождь?

Все, что случилось, больше похоже на абсурдный сон.

Прислонившись плечом к колонне, листаю паспорт Высоцкого. Разумеется, у него тоже штамп, почти близнец моего, за одним принципиальным отличием... В графе "Семейное положение" - мое имя.

- Кошмар какой!

Так, Сашка, спокойно! У тебя брат - юрист, он поможет решить это маленькое недоразумение.

Правда, я понятия не имею, как объяснить все родным. Проще ластиком штамп стереть или страницу вырвать, чем признаться…

Впрочем, мама будет в восторге…

Машинально хватаюсь за кулончик Инь-Янь на шее… Хоть я не суеверная, но… это все из-за него! Точно заговоренный на брак. Мог бы мне кого-то получше в спутники жизни выбрать, чем самовлюбленного хама с повышенными запросами.

- Так, жена где? – суматошно ищет меня фельдшер скорой помощи. - Высоцкая?

Шумно сглатываю, едва не сползая по колонне вниз. Выглядит медик злым и мрачным.

- Боже, что случилось? Я уже вдова?

- Не дождешься, - хрипло и недовольно долетает откуда-то сбоку, а у меня из груди вырывается облегченный вздох. Живой! И привычно хмурый, как скисший рассольник. – Домой поехали.

Высоцкий как ни в чем не бывало по-хозяйски берет меня под локоть, как свою собственность, и собирается увести из зала. Торможу неустойчивыми каблуками, врастая ногами в пол, и покачиваюсь, как тонкая осина на ветру. Мужские руки перемещаются на талию, придерживая меня.

- Куда? Зачем? – отчаянно качаю головой, упираясь изо всех сил. С надеждой оглядываюсь на медика: - Вы что, его не забираете?

- Кхм-кхм, - мрачно покашливает вредный критик мне в затылок. Жаркое дыхание раздувает волосы и щекочет кожу, мурашки ползут вниз по шее.

- Олег Геннадьевич отказался от госпитализации, а мы не можем заставить его лечь в стационар, - разводит руками мужчина, жестом подзывая нерасторопного коллегу с чемоданчиком. – Мы вкололи антигистаминное, нормализовали состояние пациента, а дальше смотрите сами за мужем, - говорит с нескрываемым облегчением, а между строк так и читается: «Теперь это ваша проблема».

- Незачем мне по больницам шастать. У меня репутация, - бубнит Олег, как помешанный.

С ума сойти! Чуть не задохнулся, до сих пор в себя толком не пришел, а все мысли об одном, как будто пластинку заело. Сдалась ему эта репутация!

- Подождите, а если ему хуже станет? – выдыхаю в панике.

Я в школе уроки по медико-санитарной помощи прогуливала, так что понятия не имею, что делать в случае приступа. Лишь бы не искусственное дыхание. Рот в рот.

- Размечталась, - рычит Олег, наклоняясь к моему уху.

Становится рядом и обнимает меня одной рукой за талию. Если ему стало лучше, то почему он до сих пор пристает ко мне? Нормальный Высоцкий в трезвом состоянии на дух меня не переносит. И уж точно не стал бы волнующе поглаживать пальцами по моему боку, спускаясь к бедренной косточке.

- Я выписал вам рецепт, заедете в аптеку, - фельдшер вкладывает листок мне в руку, как будто я хранительница домашнего очага, а заодно и аллергенного тела лже-мужа. – В крайнем случае, сделаете укол…

- В зад? – перебиваю его, тихо пискнув.

- Этого еще не хватало! - ощутимо вздрагивает наш бедный больной, и я невольно перенимаю его тремор. У меня руки трясутся от одной лишь мысли, что придется взять шприц.

- Я все подробно расписал, - медик хватает товарища за рукав медицинской формы и настойчиво тянет в холл. – Нам пора. У нас вызов.

Тоскливо смотрю им вслед, а потом запрокидываю голову так сильно, что шею простреливает острым импульсом. Замираю, сцепившись с немного затуманенным взглядом Олега. Глаза цвета семизвездочного коньяка затяжно кружат по моему лицу, спускаются к шее, фокусируются на чокере. В этот момент мне кажется, что медальон Инь-Янь накаляется и прожигает кожу. Медленно сглатываю, а Высоцкий следит за каждым моим движением. С пугающей жадностью. Он определенно еще под действием алкоголя или ловит побочку от лошадиной дозы лекарств. Наказание мое!

- Это что? – внезапно вырывает из моей руки паспорта. Машинально разжимаю пальцы, даже не успев оказать сопротивление. – Угу, - быстро пролистав, прячет документы во внутренний карман пиджака.

- Эй, мой отдай, - хлопаю его по прессу. Напряженный, как камень. Встряхиваю ладонь и морщусь от неожиданности.

- Повторяю: домой! – грозно бросает, крепко взяв меня за руку и сплетая наши пальцы. Рывком притягивает к себе. – Подальше от толпы, - зыркает на гостей исподлобья.

Шагаем к дверям под одобрительные возгласы: «Поздравляем», «Счастья молодым», «Горько!»… Благо, последнее пожелание Высоцкий игнорирует. Наоборот, ускоряется так, что я едва успеваю за ним, переходя на мелкий бег. Спотыкаюсь и врезаюсь в его плечо, когда он притормаживает у стола с напитками, чтобы схватить бутылку проклятого бургундского.

- Тебе нельзя, - резко выставляю ладонь, хочу забрать вино, но ловлю пальцами воздух.

- Я и не буду, - вытягивает руку так, что я с высоты своего роста не могу достать бутылку. Становлюсь на носочки, злобно пыхчу, пока Олег вдруг не припечатывает меня к себе. – Это для тебя. Ты слишком напряжена, - заканчивает фразу внезапно сорвавшимся шепотом.

Наклоняется ко мне, приближается к лицу, обдает губы рваным дыханием – и за секунду до поцелуя я отскакиваю от него, как от прокаженного.

- Хм...

Мгновенно мрачнеет.

- Я не хочу, - нервно бросаю, а он выгибает бровь скептически. По его мнению, все сомелье злоупотребляют? – Тем более, с тобой, - специально поддеваю его.

- В первую брачную ночь можно, - обезоруживает меня хлесткой фразой.

Хватаю ртом воздух, пока этот распустивший хвост и другие части тела павлин самоуверенно пожирает меня хмельным взглядом.

- Свихнулся, Высоцкий? – шиплю на него и ускоряю шаг. - Держи карман на штанах шире! – поворачиваю к гардеробной. - Ничего тебе не обломится сегодня!

- Сегодня? – цепляется за слово, и я осознаю, как глупо попалась. – Через несколько часов наступит завтра, - косится на дорогие наручные часы.

Взяв меня за плечи, оттесняет вглубь помещения. Ведет, как в танце, пока я не прислоняюсь спиной к вешалке. Прижимает меня мощным телом, упираясь локтями по обе стороны от моей головы.

- Тебя Маруська ждет, пьянь озабоченная, - фырчу на него. Прошмыгнув под его рукой, хватаю плащ с крючка и лечу к выходу.

- Я не пью, - скрипит, как старый, заклинивший робот, следуя за мной. Задумавшись на секунду, опять теряет мысль. - Дочка до утра у бабушки. Так, ключи, - привычным движением лезет в карман.

- Ты мерс на кольца поменял. Забыл? – поднимаю ладонь и взмахиваю пальцами перед его носом.

Показываю ему безымянный, с которого я почему-то не сняла обручалку. Не до нее было…

- Значит, на такси.

Стоит нам выйти на свежий воздух, как Высоцкий опять пытается задушить меня своей близостью. Самое страшное… что я откликаюсь. Все мое женское естество реагирует неправильно – тянется к этому самовлюбленному типу.

- Сам езжай, - спорю неубедительно, но, вопреки словам, стою рядом и впитываю его тепло. Я будто тоже напилась. Жарко, дышать тяжело, все тело вспыхивает, каждая клеточка горит, по венам растекается лава.

- Сашка, если мне плохо станет, а тебя рядом не будет, то моя смерть останется на твоей совести, - коварно улыбается Олег, и я на мгновение залипаю на его губах.

- Фиговый из тебя манипулятор, - пытаюсь нахамить, но моя грубость его не отталкивает, да и мне не помогает остыть.

Высоцкому все-таки удается запихнуть меня в такси, потому что сил сопротивляться совсем не остается. В комфортном салоне автомобиля с трудом борюсь со сном, то и дело роняя голову на плечо непутевому мужу.

По дороге заезжаем в аптеку, где покупаем все по рецепту, а потом я убедительно прошу отвезти меня домой. Олег подозрительно быстро соглашается, но адрес не уточняет. Не придаю этому значения, потому что глаза слипаются, а мозг превращается в желе. Пытаюсь следить за маршрутом – и сама не замечаю, как отключаюсь.

- Са-аша-а-а… - возбуждающий рокот пробивается сквозь сон, ласкает слух и заставляет сердце активнее гонять кровь.

Не могу поднять веки, словно налитые свинцом, блаженно улыбаюсь, зарываюсь в мужские объятия. Укутываюсь в них, как в махровое одеяло. Хорошо, тепленько, пахнет вкусно. Лесом…

Взлетаю и парю в невесомости. Меня будто покачивает на волнах. Легкий бриз обдувает щеки, прокатывается по губам, которые я невольно облизываю. Чувствую мимолетное жаркое прикосновение, что почти сразу исчезает.

Меня должно насторожить мое состояние, но мысли путаются, закручиваясь в клубок.

Резко лечу вниз. Доли секунды свободного падения - и затылок утопает в мягкой, перьевой подушке, а лопатки упираются в матрас. Откуда в такси постель? Такая большая и уютная.

Мужские руки блуждают по моему ватному телу, ныряют под блузку. Надеюсь, мне это снится, иначе…

- Высоцкий, ты же не насильник-некрофил? – лениво мурлычу сквозь дрему. - Потому что я труп, - томно ерзаю на холодных простынях. Сминаю их пальцами.

- Заткнись, Высоцкая, просто заткнись, - рычит, нависая надо мной. - Или я тебя сам заткну...

В подтверждение своих слов грубо и страстно накрывает мой рот поцелуем.