Женщина с дурной репутацией

Глава 22

Заход солнца накануне бала во Дворце дожей получился красочным и безоблачным, он напоминал яркую оранжево-золотистую вспышку, как бы предвещавшую предстоящее показное веселье.

Джульетта стояла в спальне, одетая в цыганский костюм, состоящий из широкой красной юбки, украшенной лентами, и прилегающего черного лифа поверх белой сорочки с длинными рукавами. Небольшой твердый кулек, крепко привязанный к поясу, к счастью, был почти незаметен. Точно потоки черной реки, ей на спину падали волосы, переплетенные разноцветными лентами. Эту одежду она надела без помощи служанки. Разительная перемена, учитывая ее обычное мрачное черно-белое платье. Осталось лишь взять красную маску и отправиться во Дворец дожей.

Но не раньше, чем наступит вечер. Марк придет за ней в сумерки. До тех пор она останется наедине со своими мыслями и страхами.

Джульетта села на край постели и опустила ноги в красных туфлях на дорожный сундук, который тщательно упаковала еще утром. В нем лежали все книги ее матери, аккуратно завернутые в льняные сорочки, несколько платьев и флаконов с ее любимыми духами. Вот все, что она возьмет с собой из этого города.

Что сулили предстоящие дни, она не знала. Даже не хотела думать об этом. Время, проведенное в Венеции, пребывание среди этих мокрых улиц, где она сама зарабатывала себе на жизнь, подойдет к концу с закатом солнца. Предательство и бегство Бьянки лишь ускорили решение Джульетты. Подобное с ней произошло в Милане. Может быть, ей так и не удалось здесь ужиться. Осознавать это столь же горько, как и все остальное. Во всем виноват Эрмано, и он когда-нибудь поплатится за это.

Джульетта вытянула руку и зачарованно наблюдала за тем, как лучи солнца играли на рубиновом кольце, рассыпая огненные искры. Кольцо привязало ее к Марку крепче брачных уз, скрепленных в церкви. Их сердца и судьбы переплетены, чем бы все ни закончилось. Джульетта на всякий случай приняла меры предосторожности, купив толстое золотое кольцо с крупным зеленым камнем. Оно красовалось на ее руке рядом с подарком Марка. В потайной ячейке этого кольца хранился яд — хитрость, которой Джульетту научила бабушка.

Она взяла оба кольца и держала их вместе. «Ах, мама, — прошептала она, — если во мне есть хоть частичка твоего дара, помоги мне обнаружить ее. Мне пригодится любая помощь».

Однако мать молчала. Джульетта осталась одна. Все еще не разъединяя колец, она легла среди аккуратно сложенных подушек. При ярком свете дня ее глаза закрылись, она погрузилась в тревожный сон.

— Джульетта? Джульетта, дорогая, просыпайся.

— М-м-м, — промямлила Джульетта, пытаясь глубже зарыться в постель, чтобы избавиться от руки, которая трясла ее за плечо, от голоса, звавшего ее по имени.

— Уже поздно. Идем!

Ее вытащили из уютного гнезда, держали в крепких теплых руках, так что не удалось снова нырнуть в постель.

Она недовольно открыла глаза и заморгала. Рядом мерцала свеча, вдруг заменившая солнечный свет. Окруженный ореолом, огонь свечи на мгновение ввел Джульетту в заблуждение, и ей снова показалось, будто она видит сон. И вдруг вспомнила — бал!

Джульетта сразу проснулась, ее взгляд остановился на мужчине. Марк. Она несказанно обрадовалась, снова увидев его, будто их разлука длилась долгие годы.

На нем тоже был цыганский наряд, состоявший из прилегающих черных панталон, широкого красного кушака, вышитого камзола поверх наполовину застегнутой белой рубашки. Волосы волнами закрывали плечи, золотую серьгу заменило небольшое колечко. Однако прищуренные глаза Марка, озабоченно смотревшие на нее, говорили, что его беспечная праздничная внешность обманчива.

Джульетта вцепилась ему в плечи и, полностью проснувшись, встала.

— Который час? Мы уже опоздали?

— Нет-нет, — успокоил он. — Я пришел раньше. Времени достаточно.

— Хорошо. — Джульетта подалась немного назад и поправила волосы. Ленты перепутались, и она принялась распутывать их. Это привычное каждодневное занятие успокоило ее, вернуло к действительности. — Как видишь, все готово, — сказала Джульетта, указывая на упакованный сундук и прибранную комнату.

— А ты разве не спала? — ласково спросил Марк.

Он отстранил руки Джульетты и сам принялся распутывать ее ленты. Его пальцы были не менее ловки, чем ее, но они не успокаивали! Джульетта вздрогнула, ее тело, чувствуя его горячие руки, изогнулось, точно цветок, ищущий лучи солнца. Их разлука слишком затянулась. Она слишком много часов провела без его ласки, не слыша его голоса. Пыталась заниматься магазином, вести себя так, будто ничего не изменилось, но почти все время думала о нем. Ей хотелось узнать, чем Марк занимается, она жаждала его ласк, нежных слов.

Марк притягивал, как магнит.

Теперь, когда он здесь, Джульетта почти не могла думать о предстоящем вечере и о том, что придется разыграть. Она глубоко вздохнула, все ее существо заполнил его чистый морской аромат.

— Спала? — пробормотала она. — Нет, я сплю не очень хорошо. С тех пор как ушла Бьянка.

— Твоя служанка ушла? Почему?

Конечно, Марк ничего не знал. Последние два дня они общались записками, которые приносила и уносила Коломбина, подружка Николая, заглядывавшая в магазин Джульетты. Ей было некогда писать об измене Бьянки.

Джульетта прижалась к Марку, он обнял ее за талию, и она рассказала все, в чем Бьянка призналась до того, как убежала.

Джульетта чувствовала неподвижное и напряженное тело Марка. Он обнял ее еще крепче.

— Значит, служанка оказалась шпионкой Эрмано.

— Да, — ответила Джульетта сдавленным голосом. Ей не хотелось говорить об этом, думать о своей досадной слепоте.

— Эрмано платил ей за то, что она продавала яд? Он говорил ей, кому следует давать его? — спросил Марк.

Джульетта нахмурилась. Она даже не задумывалась о таких мелочах. Не учла их.

— Возможно. Конечно, он платил ей за то, что она шпионила за мной. Такую же роль он хотел отвести тебе, и я уверена, что ее клиенты щедро заплатили ей за яд. Наверное, эти подробности уже не имеют значения. Служанка больше ничего не сможет сообщить обо мне и, разумеется, не получит денег от Эрмано.

— Служанке повезет, если Эрмано не проткнет ее кинжалом, — тихо сказал Марк. — Дорогая, мне жаль, что у тебя тяжело на душе.

— Это не имеет значения. Это дело прошлое. Сейчас мы должны думать только о будущем. — Джульетта повернулась к Марку и обняла его за шею, глядя на своего цыгана-пирата. В это мгновение сердце было переполнено любовью к нему, в нем не осталось места ни для чего другого. Она не думала ни о предательстве, ни о страхе.

Марк пригладил волосы Джульетты, нежно обхватил руками ее лицо и пристально смотрел ей в глаза.

— Все готово? — тихо спросила она.

Марк кивнул:

— Николай со своими актерами ждут нас.

Джульетта прикусила губу, ее охватило прежнее волнение, страх и наивная надежда.

— Это напоминает сражение с пиратами?

— Это хуже, дорогая. — Марк криво усмехнулся. — Сражаясь с пиратами, ты хотя бы видишь их пушки, их шпаги. Это честный бой на море. А в нашем случае шпаги скрыты под шелками и этикетом. — Марк поднял свою черную кожаную маску с красными лентами. — И под масками.

Джульетта быстро и крепко поцеловала его, смакуя аромат тела на своих губах.

— Не волнуйся, мой Лев. Мы увидим шпаги еще до наступления утра и встретим их своим оружием.

Дворец дожей был ярко освещен, точно волшебное обиталище, в котором готовятся встречать знатных гостей. Голубое небо и золотистый закат исчезли вместе с угасшим днем, все окутал густой туман, поднимавшийся от водной глади. Переливающимися серебристыми облаками он накрыл площадь, с которой исчезли торговцы вместе со своими лавками. Светились только окна дворца, маня к себе фантастические фигуры, появлявшиеся из тумана. Плащи, маски, фигуры, атлас, драгоценности — все вокруг становилось таинственным, нереальным и зловещим.

Взявшись за руки, Джульетта и Марк задержались у базилики, наблюдая за двигавшейся толпой. Через открытые двери доносились едва уловимые звуки музыки, звучала странная почти византийская песня, навевавшая тоску по тому, что могло бы быть, но что останется незримым. Звенели невидимые бубенчики, пришитые к костюмам, звучали приглушенные голоса, неожиданные взрывы смеха. Джульетту и Марка, похоже, окружал собственный волшебный безмолвный ореол.

Она подняла голову и увидела, что глаза Марка сквозь щели маски пристально наблюдают за происходящим.

Наконец он посмотрел на нее и улыбнулся. В его взгляде сквозило странное веселье, ожидание боя. Самого великого боя в их жизни. И Марк готов ринуться в сражение; будь что будет.

Джульетта тоже должна быть готова. Она напряглась от волнения.

— Идем? — спросил он. — Не очень вежливо приходить последними.

Джульетта кивнула. Она держалась за его руку, когда они влились в поток костюмированных гуляк, устремившихся к входу во дворец. Людей было много, и скоро их стали теснить со всех сторон, окутали ароматами дорогих духов и разогретых тел, смехом, звоном бубенчиков, шелестом шелков и прозрачных тканей. Через щели маски она видела лишь водоворот цветов — красный, голубой, зеленый, золотистый и серебристый — все смешалось, как в витражном стекле.

Однако веселье было каким-то странным, приглушенным. Правда, это был Дворец дожей, средоточие власти в Венеции, а не потаенная таверна, где идет лихая пирушка. За каждым шагом следили, каждое слово взвешивали.

Каждый шаг был сопряжен с риском.

Лишь ощущение руки Марка позволило Джульетте сохранить чувство реальности, трезвый ум. Ей передавалась его сила. Они медленно поднимались по широкой лестнице, мимо грозных статуй Марса и Нептуна, застывших на месте гвардейцев в сверкающих белых ливреях со столь же сверкающими пиками и шпагами.

Наконец плотная вереница людей распалась и беспрепятственно потекла в бальный зал. Даже при дневном свете, когда не бывает такого скопления людей, он являл бы собой внушительное пространство. Высокие сводчатые потолки, огромные стены с фресками на классические сюжеты, в которых боги и богини с высоты Олимпа вершили судьбы людей. Нимфы резвились среди фонтанов и колонн, играя на флейтах и лирах, как бы вторя живым музыкантам, которые наполовину скрылись за позолоченной ширмой. Над их головами возвышались стрельчатые арки, украшенные зелеными растениями и серебристыми лентами, отчего возникало ощущение волшебного леса.

Над арками, сотворенными руками человека, они увидели еще более удивительное зрелище — акробаты балансировали на канатах, совершали грациозные прыжки. Женщина в покрытом блестками коротком платье со сверкающими крыльями из прозрачной ткани грациозно, точно бабочка, парила на летающей трапеции.

Пары выстроились во всю длину мраморного пола и под музыку двигались в неторопливой, величавой паване. Несмотря на холодный вечер, здесь было тепло. Джульетта отбросила волосы назад, ища успокоения, холодного воздуха.

Но тщетно. Хотя они с Марком отошли от танцующих пар в поисках свободного места у стены, давка была невообразимой. Они с трудом продвигались вперед.

Джульетта вытянула шею, пытаясь найти знакомое лицо. Однако все гости были в масках. Она не могла разглядеть ни высокого худощавого Николая, ни гибкую шуструю Коломбину. В дальнем конце зала на возвышении сидел дож в окружении советников в черных одеждах, в кресле, похожем на трон, являя собой достойную фигуру в бело-золотистых одеждах. Его выразительное морщинистое лицо и седая борода казались смутным пятном. В руках дож держал простой деревянный сундук. Джульетта быстро отвела взгляд, чтобы ее не поймали на том, что она пристально следит за ним.

Марк взял два кубка у проходившего мимо слуги и передал ей один. Сладкое вино охладило ее больное горло и немного сняло напряжение.

— Когда это произойдет? — с тревогой прошептала Джульетта.

Марк внимательно всматривался в толпу через щель маски.

— Не сейчас. Я уже говорил тебе, дорогая, что нам следует дождаться сигнала Николая. Идем потанцуем.

— Потанцуем? — Джульетта не знала, вспомнит ли она шаги танца, находясь в таком волнении.

Марк допил вино.

— Нам следует ближе подойти к возвышению, чтобы дож и его советники хорошо разглядели грядущую трагедию. Верно?

Джульетта безрадостно рассмеялась, допила вино и передала кубок другому слуге.

— Совершенно верно. Будет обидно, если никто ничего не заметит.

Они пробирались сквозь толпу, которая становилась теснее, вела себя свободнее и смеялась. Вино и музыка сделали свое дело. Павана перешла в более оживленную гальярду.

— Я не вижу Эрмано, — тихо сказала Джульетта.

— Не сомневаюсь, он где-то рядом, — ответил Марк. — Думаю, ждет, когда наступит время эффектного выхода на сцену.

Марк обнял ее за талию и закружил в танце. Джульетта обнаружила, что не забыла шаги танца. Ноги сами слушались, она вращалась и скакала, держась за руку Марка, когда тот подбрасывал ее высоко. Она все время глазами искала Эрмано. Граф сам придумал этот фарс, неужели же сейчас откажется от своей затеи?

Нет! Когда это Эрмано отказывался от своих интриг? Пока Марк и Джульетта, выписывая фигуры танца, приближались к возвышению дожа, Эрмано появился рядом с ним. На нем тоже была черная одежда, однако под ней виднелся не до конца застегнутый атласный дублет, усеянный драгоценностями и серебряной нитью. Эрмано сверкал, как злой расфуфыренный павлин. Когда он, наклонившись, шепнул дожу что-то на ухо, Джульетта заметила, что Андреа Гритти провел своими шишковатыми пальцами по сундуку. Что в этом простом сундуке, который никак не вязался с великолепием зала? Что вот-вот должно произойти? Напряжение стало невыносимым, спина Джульетты напряглась, и ей показалось, что она сломается.

Марк снова начал вращать ее и приблизился к возвышению еще на шаг. Пока они кружились, на их головы вдруг посыпались мерцающие ленты. Джульетта подняла голову и заметила, что женщина на трапеции удаляется от них, а из ее рук сыплется конфетти. Она заметила бледное сердцевидное лицо Коломбины, подруги Николая, которое мелькнуло из-под сине-розовой маски с изображением бабочки.

— Немедленно! — прорычал Марк. Он встряхнул рукав, высвобождая кинжал, и поволок Джульетту в сторону от танцующих пар, к свободному пятачку прямо напротив возвышения. Джульетта ахнула, прижала руку к животу и нащупала небольшой тяжелый кулек, привязанный под юбкой. Спасет ли ее этот кулек?

— Ори же, черт подери! — сердито шепнул ей Марк. Он грубо встряхнул Джульетту и схватил ее за волосы, отчего ей стало больно и потемнело в глазах.

Инстинкт победил. Джульетта завопила и стала звучно хлестать Марка по лицу.

— Ублюдок! — истошно завопила она. — Я никогда не смотрела на того мужчину, никогда не целовалась с ним!

— Лжешь! — заорал Марк. — Шлюха! Я видел тебя в гондоле вместе с ним. После всего того, что я дал тебе. Неблагодарная путана!

Джульетта хотела ударить Марка ногой, но запуталась в юбках, а он еще крепче ухватился за ее волосы. Она заметила, как он вытащил кинжал из рукава своей цыганской одежды. Казалось, будто она наблюдает за происходящим с большой высоты, стоит в стороне. Смутно почувствовала, что вокруг нее находятся люди, затаившие дыхание, приятно возбужденные, смотревшие жадными глазами, в напряженном молчании. Она смутно видела Эрмано почти рядом. Но все как в странном, туманном сне.

Если отвлечься от скрытых пружин этого спектакля, Марк и Джульетта вполне могли отказаться от кораблей, парфюмерных магазинов и заняться актерским ремеслом. Все поверили в то, что происходило.

— Я ненавижу тебя! — рыдала Джульетта. — Как ты мог так обойтись со мной?

Марк уже достал кинжал и сжимал его в руке. Джульетта напряглась, готовясь принять удар, который проткнет кулек, наполненный свиной кровью, и свалит ее на пол. Затем Николай со своими актерами, наряженными в одежды могильщиков, с опущенными капюшонами, унесет ее, и тогда…

Джульетта не знала, что произойдет затем. Если только этот жалкий спектакль не провалится.

Сверкающий кинжал описал дугу, пронзил ее юбку там, где был спрятан кулек. Брызнул фонтан горячей крови. Джульетте не пришлось издавать истошные вопли. Кровь производила ужасающее впечатление, а удар кинжалом оказался столь сильным, что у нее на животе уж точно появился синяк. Джульетта свалилась на пол, кругом все закричали, начался ад кромешный. Слышался громкий топот ног убегавших гостей, веселый праздник превратился в кровавую баню.

Как учил ее Николай, Джульетта закрыла глаза, силой воли пытаясь замедлить дыхание, чтобы оно стало неглубоким и незаметным. Мраморный пол усиливал голоса и крики, создавая невообразимую какофонию.

— Убийца! — услышала она крик Эрмано. — Подлый изменник. Схватить его!

Раздался звон пик и шпаг гвардейцев, бросившихся к Марку, шелест одежд дожа и его советников, устремившихся к краю возвышения. В любую минуту появится Николай со своими актерами, ее уложат в гроб и вынесут из дворца. Затем они с помощью тех высоких канатов спасут Марка, его помощника и навсегда покинут Венецию. Они явятся в любую минуту…

Внутренний голос велел ей вскочить, броситься бежать, как все, спасаться от этого кошмара. Хотя бы приоткрыть глаза и взглянуть, что происходит. Но Джульетта заставила себя лежать неподвижно, не открывая глаз.

Даже когда услышала, как Эрмано спрыгнул с возвышения и нанес Марку сильный удар в живот. Марк стал задыхаться, отшатнулся назад и попал в объятия гвардейцев.

Эрмано начал орать:

— Вот как ты отплатил Венеции после всех почестей, которые этот город оказал тебе! Ты совершил убийство во Дворце дожей. Отвести его в тюрьму!

Джульетта напряглась, она была готова вскочить, броситься Марку на помощь, воспользоваться ядом, спрятанным в кольце. Где ты, Николай? Приди на помощь. Она раскрыла глаза и взглянула на окружавшую ее толпу.

Марк рванулся к ней, таща за собой гвардейца, который держал его, но было уже слишком поздно. Эрмано обернулся и заметил полуоткрытые глаза Джульетты. У того отвисла челюсть, в ледяных зеленых глазах застыло то, чего Джульетта никогда раньше не замечала, — страх.

— Ты ведьма, — прошептал Эрмано. — Ты способна восстать из мертвых.

— Нет… — заговорила Джульетта, страх схватил ее ледяными когтями.

Но было уже поздно. Эрмано бросился вперед, схватил ее за руку, рывком поднял, крепко держа железной хваткой. Джульетта вскрикнула, почувствовав его прикосновение, — ее охватил страх, гнев, безумие, которое передавалось от него. Именно в это мгновение ее дар предвидения стал проклятием. В ужасе Джульетта ощетинилась и царапнула руку Эрмано смертоносным кольцом.

Эрмано еще крепче стиснул ее. Джульетта заметила тонкую струйку крови на его руке, крупинки белого порошка.

— Что за…

Джульетта качала головой, ужаснувшись своим необдуманным действиям.

— Эрмано, скоро все узнают о твоем злодействе, — прошептала Джульетта. — Однако боюсь, ты этого так и не увидишь. Ты сделал из меня убийцу.

Эрмано поднял руку Джульетты и взглянул на ее кольцо — зеленый камень оказался внутри его, а крохотное отделение пустовало.

— Яд, — сказал Эрмано, и его лицо побледнело еще больше. — Ты убила меня. Нет, нет! Ведьма, раз ты спасла себя, ты спасешь и меня. Ты дашь мне противоядие от этой смертельной смеси, — прохрипел он, тряся ее руку.

Джульетта заплакала от беспомощности, ее, точно туман, окутывала тьма. Она попыталась вырваться, но чувства, которые передавались от него, придавили ее. У нее ныло все тело. Джульетта не смогла вырваться. Он потащил ее через опустевший зал к полуоткрытой двери посреди панели, украшенной фресками. Это был потайной выход.

— Схватите эту женщину! — крикнул дож. Однако Эрмано уже утащил Джульетту через дверь и запер ее на засов перед гвардейцами, окончательно сбитыми с толку трагедией, свидетелями которой они стали.

— Отпусти меня! — закричала Джульетта, схватив Эрмано за волосы и пиная ногами. Она делала все, чтобы вырваться из паутины темных чувств Эрмано, из бездны, в глубины которой он хотел затащить ее. Подумала о Марке, о том, что он выстрадал ради нее, и стала сопротивляться еще яростнее.

— Заткнись! — выкрикнул Эрмано. — Я не могу думать, когда ты так орешь. Нам необходимо выбраться отсюда.

Джульетта заметила, как мелькнула какая-то тень — Эрмано нанес ей удар кулаком. Послышался глухой стук, Джульетта ощутила резкую боль в затылке. Стало темно.

— Мы должны настичь их! — крикнул Марк, пытаясь вырваться из рук гвардейцев. Но у него ничего не вышло. Они только крепче обхватили его и угрюмо смотрели. Чтобы справиться с Марком, понадобились четыре человека.

Эрмано скрылся вместе с Джульеттой раньше, чем кто-либо в давке сумел понять, что происходит. Дож спешно удалился в небольшую приемную без окон. За ним последовали некоторые советники. Дож успел дать знак гвардейцам, чтобы те привели Марка. Николай и его актеры хотели последовать за Марком, но перед ними закрылась окованная железом дверь. После криков, кровопролития и суматохи воцарилась жуткая ледяная тишина.

Сердце Марка ныло от страха и негодования, велело настичь Эрмано и спасти Джульетту! Истекали драгоценные мгновения. Но окружавшие люди оставались безразличными ко всему. Дож уставился на него долгим спокойным и циничным взглядом, будто за свою жизнь не впервые видел подобные сцены и потребуется нечто большее, чем убийство, самоубийство или похищение.

— Не беспокойтесь, синьор Веласкес, — сказал дож, сев в кресло с прямой спинкой и не выпуская из рук маленький деревянный сундук. — Ее найдут. И очень скоро.

— Ваше превосходительство, умоляю вас, — выдавил Марк. — Прежде чем отправить меня в тюрьму, позвольте разыскать их. Если вы разрешите вернуть Джульетту, я с радостью сяду в самую ужасную темницу…

— Синьор Веласкес! — Дож рассмеялся. — Кто говорил о тюрьме?

Марк застыл в руках гвардейцев и уставился на этого человека, не веря своим ушам.

— Вы говорили, ваше превосходительство. Разве не ради этого устроили этот бал?

Андреа Гритти покачал головой.

— Я дож этого города всего несколько месяцев. Прежде был солдатом, короче говоря, простым человеком, очень хорошо разбираюсь в пушках, шпагах, стратегии. Однако не всегда разбирался в людях так, как полагается дожу. — Он провел ладонью по сундуку. — Я иногда прислушивался к советам, которые оказывались ошибочными. Возможно, даже опасными.

Марк сгорал от нетерпения. Какой толк разговаривать, когда Джульетта попала в лапы Эрмано и исчезла в туманной ночи?

— Ваше превосходительство…

— Знаю. Однако выслушайте меня. Сегодня я принял Бальтазара Грацциано, который очень настаивал на аудиенции. Он стал обладателем информации исключительной важности. — Дож поднял крышку сундука, там лежала аккуратная пачка писем, скрепленная зеленым воском Грацциано. — Бальтазар передал мне эти письма, которыми обменивался его отец с еще одним продажным советником. Бальтазар оказал мне неоценимую услугу, — сказал дож. — Кроме того, рассказал о разговоре, который случайно подслушал в доме отца. Его отец обсуждал с этим советником план обвинения синьоры Бассано в отравлении, ее и вашего устранения, синьор Веласкес. Ради собственной выгоды, в ущерб республике. Как это отвратительно. — Дож подпер руками подбородок и пристально взглянул на Марка. — Синьор Веласкес, вам было направлено письмо, в котором сообщалось, что все приказания, данные вам, отменяются. Насколько я понимаю, вы так и не получили его.

— Нет, ваше превосходительство. — Марк покачал головой. — Именно поэтому мы задумали разыграть убийство и похороны.

— Понятно. — Очевидно, Андреа Гритти не удивил сей безумный план. Несомненно, он видел и не такое. — То, что вы не получили письмо, без сомнения, дело рук Эрмано. У него везде свои шпионы. Точнее, были. Синьор Веласкес, вы свободны и можете идти. Республика приносит вам свои извинения. Идите и спасайте свою даму. Если сумеете. Скоро мы займемся Грацциано и предъявим ему обвинение в узурпации власти, которая принадлежит только дожу. Своими действиями он обрек себя на смерть.

У Марка кружилась голова, все тело горело. Он быстро поклонился и выбежал из помещения, оставив дожа вместе со своими советниками обсуждать непостижимые зигзаги политики. Марку все это изрядно надоело. Ему хотелось вырваться из водоворота измен, мести и кровопролития. Но сейчас надо найти Джульетту. Пока не слишком поздно. Он думал только об этом и не заметил, что за ним следуют Николай и Бальтазар Грацциано.