Жребий судьбы

1

— Мам, у нас есть что пожрать? — Ники открыла дверь холодильника.

Пустые полки. Иного она и не ожидала.

— Ма-ам! — позвала она, обращаясь в глубь квартиры.

Выглянув в коридор, Ники увидела, как из комнаты вышло непонятное взлохмаченное существо, потирающее голову.

— Ну что ты орешь? — проворчало существо. — У меня и так голова раскалывается.

Ники зло посмотрела на эту женщину, которая приходилась ей матерью.

Как судьба могла так поступить с ней, послав в родительницы эту деградированную представительницу женской половины человечества? Почему у нее не так, как у других? И все время приходится стыдиться матери?

С детских лет Ники уразумела, что нельзя приглашать в дом гостей. Иначе слава о ее матери-алкоголичке прицепится к ней на всю жизнь. Ники не могла завести друзей. Не могла хоть кому-то довериться. Все ее детство было наполнено страданиями. И она не помнила ни дня, когда бы не боялась прийти домой.

Мать могла созвать шумную компанию, и тогда Ники часами просиживала на грязной лестнице под самой крышей, ожидая, когда гости разойдутся. Иногда она засыпала, прижавшись к холодной обшарпанной стене, потому что попойка в родной квартире затягивалась до утра. И даже на лестнице ночевать было лучше, чем дома.

Чем старше становилась Ники, тем чаще замечала на себе плотоядные взгляды материных дружков. Она боялась их. Она не хотела бы оказаться с ними одна. Выросшая в бедном квартале, Ники с раннего детства была знакома с жестокой правдой жизни. Лишь благодаря везению ей не пришлось столкнуться с ней непосредственно на собственном опыте.

Она была осторожной, ибо прекрасно сознавала, что мать не поможет ей. Потому что ее мозг, затуманенный алкоголем, просто не сообразит, что происходит. А Ники не собиралась становиться жертвой. Кем угодно, только не жертвой.

— Почему ты ничего не принесла? — спросила Анита, подойдя к холодильнику и увидев зияющую на полках пустоту.

Ники пожала плечами.

— Я не собираюсь кормить всю твою компанию! — заявила она, брезгливо разглядывая неопрятную мать, от которой несло перегаром.

— Нахалка, — беззлобно выругалась Анита. — Я кормила тебя, пока ты была маленькой. Теперь ты должна исполнять свой дочерний долг.

Она пошарила рукой по полке, надеясь хоть что-нибудь обнаружить там, достала кусок заплесневелого сыра, вздохнула, положила его обратно.

— Что ты для меня делала? — Ники удивленно посмотрела на мать, так как только сейчас поняла смысл ее слов.

Анита медленно перевела взгляд на ее лицо.

Да, несомненно, дочь была красивой. Высокая, стройная, она обладала бархатистой кожей оттенка легкого загара и всегда притягивала к себе мужские взгляды. Светлые волосы были стянуты в хвост на затылке, открывая правильной овальной формы лицо с аккуратным носом, красиво очерченными губами и огромными выразительными зелеными глазами.

Анита вздохнула. Наверное, надо было научить ее уму-разуму, чтобы деньги нормальные зарабатывала. Да поздно уже. Теперь лишь бы не выгнала родную мать из дому.

— Я не слышу ответа, — напомнила Ники, видя, что мать уже отвлеклась и, судя по всему, упустила нить разговора.

Анита посмотрела на нее.

— Чего тебе надо? — спросила она, испытывая лишь одно желание — поскорее выпить.

— Ничего уже, — буркнула Ники, выходя из кухни.

Она и сама не понимала, зачем вдруг чуть было не затеяла этот бесполезный разговор с матерью. Уже давно ясно, что мать живет своей жизнью, в которой, кроме выпивки и друзей-алкоголиков, больше никому не было места.

Пройдя в свою комнату, Ники закрыла дверь на засов и легла на кровать. Прикрыла глаза. Она очень устала на работе.

Вот уже шесть лет Ники работала официанткой в кафе. Шесть долгих лет. А ведь она мечтала поступить в университет и получить образование. И у нее, казалось, были для этого все возможности. Но тут мать выгнали с работы. И Ники пришлось идти зарабатывать на пропитание им обеим.

Шесть лет. Шесть бесполезных, ненужных лет.

Одинокая злая слеза скатилась по щеке. Ники вздохнула. Надо было что-то предпринять, если она не собиралась оставаться работать официанткой. А она точно не собиралась!..

Что-то грохнуло в дверь. Покосившись на засов, Ники порадовалась, что в свое время позаботилась о безопасности.

— Открой! — Анита еще раз толкнула дверь.

— Чего тебе надо? — отозвалась Ники с досадой в голосе.

— Дай денег!

Ники вздохнула. Ничего не меняется.

— Не дам! — ответила она.

— Ну, дай! — взмолилась Анита. — Ты же понимаешь, что я не могу! Горит все внутри!..

— Иди к своим дружкам. Может, кто и напоит тебя! — бросила Ники, с ненавистью смотря на дверь.

— Нахалка! — Анита забарабанила в дверь. — Дай немедленно денег! Я полжизни заботилась о тебе!

— Это ты сама только что придумала?! — зло крикнула ей Ники. — Как сейчас помню твои слова: чтобы я не обжиралась в школе! А с чего мне было обжираться, если ты не давала мне ни цента?!

Анита затихла за дверью. Ники прислушалась. Неужели мать сдалась? Что-то на нее не похоже.

— Дай денег, — вновь проскулил знакомый слегка хрипловатый голос.

Ники поморщилась. Все, как всегда.

— Мама, иди уже куда-нибудь, — попросила она. — Нет у меня денег. Нет, и все.

— Вот дрянь! — выругалась за дверью Анита.

Ники ничего не ответила. Она знала, что если будет молчать, то мать через некоторое время все-таки уйдет, смирившись с тем, что не получит на выпивку.

Действительно, через десять минут послышались удаляющиеся шаги.

Ники вздохнула. Сколько еще будет продолжаться весь этот кошмар? Сколько еще она будет терпеть все это? Мать-алкоголичка, длинная вереница ее дружков, таких же любителей выпить, и она, Ники, — словно белая ворона посреди этой серо-черной стаи.

Когда же она выберется из всего этого дерьма? Ники не знала. Все упиралось в деньги. А их у нее не было. И она даже не представляла, где их взять.

Да, наличные решали все. Она пыталась откладывать. Но счета и расходы на необходимые нужды не давали возможности накопить приличную сумму. Даже за такой большой срок.

Да еще мать. Пару раз она находила сбережения Ники и забирала их, устраивая дебош.

Порой Ники спрашивала себя, почему не уедет, куда глаза глядят? Но тут же отвечала: просто ей некуда ехать, да и не с чем. И такое беспросветное будущее виделось ей, что впору было в петлю лезть. Но Ники держалась. Она во что бы то ни стало хотела выпутаться из той паутины, что сковала ее, что впивалась в кожу при малейшей попытке освободиться, мешая двигаться. И она знала, что когда-нибудь выпутается. Надо только подождать, совсем немного.

Келли закрыла за собой дверь детективного агентства и облегченно вздохнула. В руках она держала папку со сведениями, которыми обеспечили ее усердные детективы.

Надо же! Она вся дрожала от нетерпения вскрыть пухлый конверт.

Сев в машину, припаркованную у обочины под самым солнцепеком, Келли сразу же включила кондиционер и с наслаждением втянула прохладный воздух, пробивающийся из вентиляционных пластиковых решеток. Через некоторое время салон автомобиля остыл, и уже не казалось, что сидишь в раскаленной печке.

Келли распечатала конверт, достала оттуда бумаги, быстро пробежала глазами.

Анита и Ники Фэлтон. Вот она, ее настоящая семья, семья, которую она разыскивала. Слезы радости навернулись на глаза.

Да, она любила Дороти и Филиппа, своих приемных родителей, всегда с почтением относилась к ним. Но с того самого момента, когда истина ее рождения была раскрыта, Келли вознамерилась разыскать родную мать, встретиться с сестрой. Они должны быть так похожи!

Она понимала, что Дороти не одобрит эту идею. Да Келли и не собиралась нервировать ее, сообщая о своих планах. Она уже все продумала. Она скажет, что поедет отдыхать с Мелани, — и мама тогда спокойно отпустит ее. Осталась немаловажная деталь: предстояло уговорить Мелани куда-то уехать. Это уже было сложнее. Но Келли верила, что вполне справится с этой задачей.

Повернув зеркало заднего вида на себя, она вгляделась в маленький прямоугольник, подвешенный к лобовому стеклу. Макияж не смазался, и это радовало. Келли улыбнулась. Интересно, Ники действительно такая же, как и она? Дороти рассказывала, что они с сестрой близнецы. Значит, должны быть на одно лицо.

Келли еще раз присмотрелась к своему отражению. Выразительные глаза, опушенные густыми ресницами, были загадочного изумрудного цвета. Небольшой нос, пухлые губы, бархатистая кожа прекрасно гармонировали друг с другом. Светлые волосы спадали до плеч, а челка прикрывала лоб, привлекая внимание к глазам. Да, Келли было чем гордиться. Она обладала такой внешностью, за которую могла бы сказать спасибо родной матери. Хотя разве это мать? Ведь она отдала ее абсолютно чужим людям. Почему?.. Найти правильные ответы поможет только поездка в тот город, где проживали ее родные сестра и мать.

Повернув ключ в замке зажигания, Келли медленно тронула машину с места. Она знала, что отец в командировке, и мать ждет ее, чтобы сесть за стол: Дороти не любила есть в одиночестве.

Мелани тряхнула рыжими волосами и внимательно взглянула на подругу, стоявшую перед ней.

— А ты уверена, что поступаешь правильно? — задумчиво поинтересовалась она.

Келли пожала плечами.

— Откуда же мне знать? — Но ее глаза улыбались, выдавая уверенность в принятом решении.

Мелани вздохнула.

— Странно, что ты не хочешь, чтобы я поехала с тобой, — пробормотала она. — И потом, ты же понимаешь, что мне придется оправдываться перед Дороти. Как ты себе это представляешь?

Келли села рядом с подругой на кровать и умоляюще посмотрела на нее.

— Ты же прекрасно знаешь, что мама будет против этой поездки.

— Конечно. И я бы на ее месте тоже была против.

— Вот видишь! — воскликнула Келли. — Если я даже тебя не могу убедить, то что уж говорить про маму?

Мелани внимательно посмотрела на подругу красиво подведенными карими глазами.

— Как раз если мы обе считаем по-другому, то, вполне вероятно, тебе следует прислушаться к нашему мнению. Тебе так не кажется?

— Абсолютно нет! — Келли встала и отошла к большому трюмо, расположенному в углу комнаты, у окна. — Я же прекрасно понимаю, что вы просто беспокоитесь обо мне.

— Ну, хоть это ты понимаешь, — с небольшой долей сарказма заметила Мелани.

Келли, обозрев свою внешность в зеркале, обернулась и вперила в подругу внимательный взгляд.

— Вот скажи мне! — произнесла она. — Если бы ты узнала, что где-то на белом свете живет точно такая же девушка, как ты, твоя родная сестра, неужели ты не захотела бы с ней встретиться?

Мелани не выдержала, отвела взор.

— Не знаю, — проговорила она. — Просто сейчас меня преследует какое-то нехорошее предчувствие.

Келли рассмеялась.

— Ну что же ты такая пессимистичная! Это на тебя совсем не похоже.

Мелани поднялась и подошла к подруге, встала у нее за спиной, поправила свои рыжие волосы, глядя в зеркало.

— Так ты поможешь мне? — посерьезнев, поинтересовалась Келли.

— А ты разве оставляешь мне право выбора? — Вскинув бровь, Мелани насмешливо посмотрела на отражение подруги.

— Конечно же, нет! — Келли облегченно улыбнулась.

Мелани отошла от трюмо и, приблизившись к окну, отогнула легкую занавеску и стала рассматривать раскинувшийся внизу красивый сад.

— Что ты скажешь Тому? — спросила она.

— То же самое, что и маме!

— Он не знает правду? — Мелани обернулась и внимательно взглянула на подругу.

— Нет. — Келли пожала плечами. — Об этом знают только четыре человека: мама, папа, ты и я. Ну и моя настоящая мать… ну, то есть женщина, которая родила меня. Насчет своей сестры — я не уверена, что она в курсе, иначе она тоже старалась бы разыскать меня, как мне кажется.

— Может быть, она и пытается. — Мелани вернулась к рассматриванию пейзажа за окном. — Просто ты еще не знаешь об этом.

— Все может быть! — Келли улыбнулась. — Но это я узнаю, когда увижусь с ней!

Мелани отошла от окна, еще раз посмотрела на подругу, изучающую свое отражение, села на кровать, задумчиво разглядывая узор на ковре.

— Странно ты как-то ведешь себя с Томом, — заметила она через некоторое время.

— В смысле? — Келли обернулась к ней.

— Ну, он ничего не знает о тебе, — пожав плечами, пояснила Мелани. — А ведь вы знакомы уже два года… и встречаетесь полтора.

— Да не знаю… — Келли подошла к столу и уселась на полированную столешницу, свесив ноги. — Как-то повода не было откровенничать.

Мелани подняла на нее изумленный взор своих выразительных карих глаз.

— Это за полтора-то года? — только и смогла вымолвить она.

Келли рассмеялась.

— А чему ты удивляешься?

— Да странно как-то. Мне казалось, что у вас достаточно серьезные взаимоотношения.

— Ну, вот видишь! Ты сама все правильно сформулировала! — У Келли явно было сегодня хорошее настроение, и глаза ее искрились изумрудным блеском. — Тебе все только казалось! — пояснила она все еще не понимающей подруге.

Мелани пожала плечами.

— Все равно у меня не укладывается это в голове. Неужели тебе не хочется поделиться с близким человеком тем, что тебе дорого?

Келли отвела взгляд.

— Сама не знаю, почему так происходит, — растерянно пробормотала она, мигом растеряв свою веселость. — Иногда мне кажется, что он действительно любит меня. Но иной раз… я ощущаю словно какую-то преграду между нами, не могу чувствовать себя рядом с ним полностью раскрепощенной.

— Ладно, снимем пока Тома со счетов, — закрыла тему Мелани. — Ты мне лучше скажи, когда ты собираешься лететь? Ведь мне придется уехать одновременно с тобой, чтобы твоя мать ничего не заподозрила и случайно не встретила меня в городе.

Келли с обожанием взглянула на подругу.

— Я никогда не забуду того, что ты для меня делаешь.

— Ага! — кивнула Мелани. — Я подумаю, как ты сможешь меня отблагодарить.

Обе рассмеялись.

— Куда ты поедешь? — спросила Келли.

— Куда и собиралась — к деду на ранчо. Там у него работает один парень… мм… я давно мечтаю с ним познакомиться поближе. — Глаза Мелани лукаво блеснули.

— Ты неисправима! — заявила Келли, вновь рассмеявшись.

— Что верно, то верно! — подтвердила подруга.

В этот момент раздался стук в дверь, и в комнату заглянула Дороти.

— Все не наговоритесь? — весело полюбопытствовала она.

— Да, мамуль. Ты же знаешь, какие мы болтушки.

— Это правда. Но у вас еще будет для этого время. А сейчас пойдемте-ка ужинать. Хорошо? Лина уже накрыла на стол.

— Конечно! — Мелани с готовностью направилась к двери, тайком показывая оказавшейся за ее спиной подруге кулак.

Келли улыбнулась. Она знала, за что Мелани наградила ее таким знаком внимания: только сейчас та осознала, что Келли уже давно все продумала и даже успела подготовить мать к предстоящему мероприятию.

Соскочив со стола, Келли последовала за остальными. Неожиданно она почувствовала себя ужасно голодной и поняла, что с удовольствием присоединится к трапезе.