Хозяин багряных болот

Глава 18

На следующий день Еся проснулась одна. Но на этот раз ее глаза были завязаны. Есислава прислушалась ко всему, что происходит на болотах, пытаясь найти Владимира, но его не было рядом.

Ушел стало быть. Настроение сразу испортилось. Без болотника было тоскливо. Да и Казимир почти не показывался.

Весь день Еся провела в одиночестве. Чем только она не пыталась занять себя: стирала, стряпала, мела. Но всё равно было невыносимо скучно.

А как солнце село, Есислава устроилась на крылечке и принялась ждать возвращения Владимира. Но он всё не шел, а спать хотелось всё сильнее. И она сдалась. Всего на секунду прикрыла глаза, а когда открыла их, за окном уже наступил день. И снова Владимира не оказалось рядом.

Еся потерла сонные глаза и потянулась на постели. Затем села и недоуменно огляделась. Она точно засыпала на крыльце. Значит, Владимир всё же приходил. Но как так вышло, что она не проснулась?

Есислава закрыла глаза и попыталась почувствовать хоть что-нибудь. Спустя несколько мгновений она уловила странность. Слабый отголосок колдовства болотника.

Он заколдовал ее, чтобы она крепко спала! Негодяй! Еся так сильно разозлилась, что даже стукнула по постели кулаком. Вторя ее чувствам, за окном завыл ветер.

Еся сжала зубы, встала и принялась одеваться.

Отчего же Владимир не хотел показываться ей на глаза? Неужто потому, что рассказал ей про других невест? Так ведь она не боялась, не злилась. Почему же тогда он избегал ее?

Еся злилась всё сильнее, а ветер на улице становился всё холоднее. Пошел дождь, засверкали молнии.

— Казимир! — закричала она во все горло, спустившись вниз. Ни слуху ни духу домового не было. — Казимир! Выходи!

На столе стояла каша. Еще теплая. Недавно он ушел.

Еся в гневе скинула посуду со стола. Она уже и сама хотела остановиться, перестать попусту гневаться, но не могла. Всё в ней закипало.

Они все ушли. Все. Бросили ее в одиночестве. Почему? Почему они так поступают с ней? Неужели Еся не заслужила, чтобы с ней обходились как со своей? Она ведь была хорошей. Стала Хозяйкой, женой, так почему Владимир снова и снова уходил от нее и ничего не говорил?

Есю так захватили чувства, что она расплакалась. Села на полу в кухне и рыдала. А дождь все лил и лил. До самого вечера.

Есислава ничего не делала. Только лежала на полу и плакала. Иногда она засыпала, а когда просыпалась и снова находила себя одной в избе, слезы сами начинали течь из глаз. И так до самой поздней ночи.

Следующим утром, Еся опять проснулась в постели. Опять одна. Она прикусила губу, чтобы снова не расплакаться.

День выдался туманным. Есислава не надевала платка, не завтракала, не умывалась. Как была так и вышла на крыльцо. Она смотрела на мостики, которые вели на берег, и мычала под нос песни, болтая ногами в мутной воде.

Что же она сделал не так? Неужели так до самого конца своей жизни она пробудет одна? Еся ведь хотела быть женой, быть с Владимиром, даже если это будет значить никогда больше не видеть мира. Но стоило ли оно того? Стоил ли того болотник?

Еся вернулась в избу, обулась, надела меховой жилет и пошла в лес.

Ноги проваливались в мягкую желтую листву, а прохладный ветер щипал щеки. Но она все равно шла дальше. В избе было плохо, одиноко и тоскливо. Да так, что сердце разрывалось. А здесь казалось, что кто-то есть рядом.

Еся ловила лесавок и гладила их, перекинулась парой слов с кустицей, повстречала лешего. Она ушла так далеко, что казалось будто вот-вот перед ней появится граница леса, за которой будет ее деревня. Еся прошла еще немного и развернулась.

Нет, в деревне ей показываться нельзя, вдруг Владимир решит, что она сбежала, как тогда быть?

Сначала она шла медленно. Но с каждым шагом торопилась все больше. В груди просыпалось тревожное чувство. Еся оборачивалась, чувствуя на себе чей-то неприятный взор. В конце концов она побежала. Что есть мочи. Скорее в избу.

Есислава не смотрела под ноги, всё чаще оборачиваясь. Она запыхалась, в груди заболело. А потом Еся и вовсе запнулась о корень дерева, содрала себе все ладошки и сбила колени. Она села и стала дуть на руки, чтобы жгло хоть немного меньше.

— Куда это ты так торопишься, дитятко? — знакомый голос раздался сверху, и Еся резко вскинула голову, испугавшись. Перед ней, опираясь на толстую ветку, стояла старуха. Есислава прищурилась… Кто же это был? Не нечисть. Но и не человек. — Что не признала?

Старуха скрипуче рассмеялась. Еся всё всматривалась и всматривалась.

— А-а-а, — протянула она, наконец вспомнив лицо той, кто надел ей на голову венок в ту страшную ночь. — Ты…

— Гляжу, не мила тебе жизнь с Хозяином болот, — старуха криво усмехнулась. — Оно-то и понятно, кто сможет ужиться с Болотником? Долго ж он тебе истинного лица не показывал.

— Какого такого лица? — тихо спросила Еся. Совсем позабыв узнать, чего же тут забыла деревенская старуха.

— О, дитятко, разве ж ты не поняла еще? Болотник тебя погубит, потопит. Как полюбишь его, так и погибнешь, — она все продолжала усмехаться. — А, так ведь уже полюбила.

И снова раздался скрипучий совсем недобрый смех.

— Я не стану смотреть на его лицо, — дрогнувшим голосом ответила Есислава. Она вдруг сама усомнилась в том, что это поможет.

— Думаешь, дело в этом? — смех оборвался. — Знаешь, сколько таких было? И что? Всех извел. И тебя утопит. Он Хозяина Багряных болот, а не добрый молодец из деревни. Знала я одну такую же наивную душу. Сгубил ее. А девица та была так красива, и любила его больше самой жизни. И он убил ее. Заставил захлебнуться в том самом болоте, на котором стоит его изба, — старуха присела напротив, ее кости звонко хрустнули. — А потом еще одну. И еще. Насильничал, забирала, что ему было нужно и смотрел с упоением, как девицы вянут. И твое время на исходе. Ведь ты уже стала Хозяйкой. А значит, скоро и тебя утопит. Ты ведь тоже чувствуешь это. Чувствуешь, как пахнет Смородинная река. Но до другого берега ты не доберешься. Навсегда русалкой останешься на болотах. И будешь смотреть, как милуется он с другой.

— Этого не будет, — сдавленно произнесла Еся, сглотнув. Всю ее пробрала дрожь.

— Как же… Где сейчас твой Хозяин? Знаешь? — старуха прищурилась. Ответа дожидаться не стала. — Он ищет другую невесту. Ведь ты скоро сгинешь…

У Еси в носу защипало. Старуха попала в самое сердце. Ее слова с болью вонзились в грудь. Нет… Нет… Нет! Он не может с ней так поступить! Владимир же обещал… Обещал…

— Почему?..

— Что? — она повернулась к ней ухом, подставила его так, словно плохо слышала.

— Почему же он так…

— Тебе, чтобы жить, нужно пить и есть, а ему — убивать девиц. Неужто ты думала, что станешь особенной? — старуха встала и рассмеялась. Ее смех эхом разлетелся по лесу, распугивая не только птиц да зверей, но и нечисть. — Ох, Есислава, милая, — сморщенная рука грубо утерла ее слезы. — ты ведь отдана ему невестою на заклание, а не для счастливой жизни. Ты жертва Хозяину болот, а не жена.

Еся сжала зубы и подняла на старуху глаза. Она собрала в себе все силы, весь пыл и строго ответила:

— Нет. Я Хозяйка Болот. Не бывать этому, — вместе с ее словами поднялся сильный ветер. Да такой, что где-то высоко раздался вой.

Старуха отпрянула, недобро прищурившись.

— Я предупредила тебя, — прошипела она сквозь зубы. — И буду ждать, когда ты все поймешь. Только смотри, чтобы поздно не было. Ты еще можешь спастись. Пока Болотник ищет себе невесту и доколе он не на болотах, ты можешь удрать. А как найдет он другую, так и всё.

— Убирайся, — зло отрезала Еся. Старуха рассмеялась. Но больше не было скрипа, только чистый и злой смех.

Она растаяла в сгустившемся тумане, который непроглядной пеленой окутывал на лес.

Еся осталась сидеть на холодной и сырой земле. По ее щекам катились слезы. Перед старухой-то она строила из себя саму уверенность, но на деле сомневалась. Во всем сомневалась. Владимир толком о себе ничего и не говорил. А старуха, казалось, хорошо знала его.

Есислава облокотилась о дерево и обняла колени. И как ей быть? Если спросит Владимира, он ведь не скажет правды. Снова сбежит. Хотя, как сбежит, коли даже не воротился еще.

Еся шмыгнула носом несколько раз, и стала тереть щеки до тех пор, пока слезы не высохли. Кожу жгло, но она все терла и терла. Не сдастся. Ни за что. Она обязательно выживет. Проживет хорошую и долгую жизнь. Обязательно. И если для этого нужно будет бежать, она сумеет унести ноги хоть от болотника, хоть от вия.

Есислава встала и пошла к избе. А когда до жилища было рукой подать, она почуяла Владимира. Он был где-то рядом. Совсем близко. Наверное, ждал ее в избе. Еся подошла к мосту, достала из кармашка платок и завязала им глаза. Она коснулась гладкой деревяшки и, держась за нее, направилась в избу.

На пороге Еся разулась и пошла в кухню. Пахло оттуда так, что сразу слюнки потекли. Точно Казимир расстарался. Но его Еся не чувствовала. Домовой так и продолжал прятаться от нее. И почему же? Не потому ли, что боялся Есю? Боялся, что она заставит рассказать секрет Владимира?

— Где ходила? — спросил болотник, как только Есислава переступила порог кухни.

— В лесу была, — сухо ответила Еся. — А ты? Где был ты всё это время?

— Дела были. Вот и уходил, — она ничего не ответила, и тогда Владимир добавил: — С тобой стряслось чего?

— Нет, — поджав губы, ответила Есислава и взялась за ложку.

Владимир помолчал, а затем мрачным голосом спросил:

— Ты встретила ее?

Сердце на мгновение замерло. Еся поняла, о ком он говорит. Сразу догадалась. Может по голосу, может душой почувствовала: Владимир спрашивал про старуху.

— Кого? — хриплым от волнения голосом переспросила Есислава, не найдя в себе сил признаться. — Я прогуливалась одна.

— Есислава, — мрачным голосом позвал ее Владимир. Она подняла голову на звук. — Верь мне. Осталось еще немного, и я тебе всё поведаю.

Еся не смогла ничего ответить. Ведь она уже не верила. Она сидела перед ним и думала о том, стоит ли ей бежать, как только он уйдет снова? Что если старуха права? Она по крайней мере рассказала хоть что-то. Просто взяла и разболтала. А из Владимира каждое слово приходилось вытягивать. Словно старухе было нечего скрывать, а ему…

— Почему ты оставил меня? — тихо спросила Еся. Если ответит, то никуда она не пойдет. Останется с ним. И будь та старуха проклята.

— Говорил ведь, дело было.

Услышав ответ, Еся отложила ложку.

— Я пойду спать. Доброй ночи, Хозяин Болот.

— Ты не доела, — сухо подметил Владимир.

— Я сыта.

Есислава встала из-за стола и ушла в свою комнату. Делить с ним постель сегодня она не хотела. И пусть ночью за ней придет хоть какое чудовище, ей было все равно.