Хозяин, наследник и я

Раиль

Как понять, что отказ женщины не флирт, а реальное «нет»? Я впервые всерьез задумываюсь над этим вопросов. Прежде у меня не было такого опыта. Мне всегда говорили «да». Любая, даже самая недоступная для других, но не для меня. Я привык получать то, что хочу.

А тут — глухая стена. И чем больше я стараюсь, тем становится хуже. Может, тактика кнута все-таки лучше. Некоторые просто не понимают по-хорошему. Они подчиняют силе и только. Не исключено, что Анастасия из их числа.

Она не ценит моих стараний. Ни во что не ставит меня самого. Какого черта я терплю ее выкрутасы?

Я отложил все дела, чтобы провести с ней время, а в ответ слышу одни упреки и гадости. Раздражение копится весь день и к вечеру достигает пика. Анастасия отпросилась в уборную и потом застряла там минут на двадцать. Так она решила меня избегать — отсиживаясь в туалете? Типа все лучше, чем я, даже унитаз?

Раз ей так нравится замкнутое пространство пора вернуться домой. Запру ее в комнате, пусть посидит, подумает. С этой мыслью я взмахом руки подзываю своего охранника. Секунды не проходит, как он уже передо мной. Хоть мои люди меня не подводят.

— Сходи в женский туалет, приведи девчонку, — приказываю.

Но охранник не торопится выполнять приказ. Нависает над столом, переминается с ноги на ногу.

— Какого черта ты ждешь? — я чувствую, как закипаю.

— Девушка не в туалете, Раиль Баширович, — отвечает охранник.

— Где же она?

— Там, — охранник нервно дергает подбородком, указывая куда-то в сторону.

Медленно оборачиваюсь и смотрю в указанном направлении. Вижу танцпол и мою девочку с каким-то хмырем. Они танцуют в обнимку под медленную мелодию. Чужие руки на талии Анастасии вызывают припадок неконтролируемой ярости. Этот мужик или идиот, или возомнил себя бессмертным. И в том, и в другом случае ему конец.

Плохо помню, как оказываюсь в горизонтальном положении, как иду на танцпол. Двигаюсь напролом. Танцующая пара? Отталкиваю с пути! Мужчина что-то пытается возразить, но охранник, идущий за мной, быстро его усмиряет.

Я прокладываю себе путь, как ледокол. Люди отскакивают с дороги, а если не успевают летят в стороны. Постепенно до всех доходит, что сейчас будет жарко и лучше убраться подальше.

Только одна Анастасия как будто не слышит и не видит ничего, кроме мужика, с которым танцует. Ее пальцы гладят его плечу. Я воображаю, как переломаю их все один за другим. Пусть она лучше будет вовсе без рук, чем коснется еще хоть раз другого.

Подхожу к ним со спины Анастасии. Она пока меня не видит. Я хватаю ее за локоть и дергаю на себя.

— Ай! — вскрикивает девчонка и падает спиной мне на грудь.

Свободной рукой обхватываю ее талию и оттаскиваю прочь от мужика. Все, нагулялась.

— Эй, вы что себе позволяете? — мужик тянется к моей Анастасии. Нет, он точно возомнил себя вечным.

Не видел его раньше в своем городе. Приезжий? Сейчас познакомлю его с нашими порядками.

Киваю охраннику. Тот хватает мужика за руку и заламывает ее за спину.

— Вызовите полицию! — кричит он. Вроде мужик, а визжит как баба.

Идиот, еще не понял, что никто здесь и пальцем не пошевелит, пока я не прикажу. Какая полиция? Да они все подо мной ходят.

Гости ресторана и работники отворачиваются, усиленно делая вид, что ничего особенного не происходит.

Я направляюсь к запасному выходу, таща девчонку за собой. Она поначалу упирается, а потом сдается, идет покорно, понурив голову. За нами следует охранник с мужиком.

Запасной выход ведет в подворотню за рестораном. Здесь светло и чисто. Заведение все-таки высшего класса, у них даже на заднем дворе все обустроено.

Стаскиваю девчонку с крыльца. Она всхлипывает, но идет. Хватаю ее за плечи, разворачиваю к себе лицом и встряхиваю.

Хочу преподать ей урок, но тут мужик снова подает голос:

— Девушка имеет право выбирать, с кем ей провести вечер.

— Она уже выбрала, — говорю, глядя Анастасии в глаза. — Не так ли?

Она судорожно кивает. Уж не знаю, что она видит в моем лице, но ей хватает ума понять — сейчас не время проявлять характер.

— И кого же ты выбрала? — спрашиваю вкрадчиво.

— Вас, Раиль Баширович, — шепчет она и снова всхлипывает.

Умница. Может же, когда хочет. Жаль, поздно. Я слишком зол, чтобы все спустить на тормозах.

Разобравшись с девчонкой, поворачиваюсь к мужику.

— Небольшой урок, чтобы усвоил, что мое трогать нельзя, — говорю и снова киваю охраннику.

За этим следует удар мужику в живот. Тот сгибает пополам, хватая воздух открытым ртом. Охранник бьет еще, на этот раз в челюсть. У него крепкие кулаки и поставленный удар — каждый точно в цель.

— Не надо! — Анастасия хватает меня за предплечье. — Я все поняла. Это я виновата, я!

— Пора тебе понять, что каждое твое действие имеет последствие. И не только для тебя. То, что произошло — твоя вина, верно. Но ответит за нее он, — объясняю спокойно.

Мужик падает на землю, и охранник пинает его под ребра, после чего смотрит вопросительно на меня. В глазах охранника вопрос — как далеко он должен зайти?

Я морщусь. Да пусть себе живет. Сломанные ребра, пара выбитых зубов, отбитые почки — должен усвоить урок.

Переступаю через мужика на земле, чтобы вернуться обратно в ресторан. Анастасию веду за собой, не отпуская ни на миг.

Мы проходим через зал к главному выходу. Там уже ждет машина, заталкиваю девушку на заднее сиденье и сам сажусь напротив нее.

Анастасия забивается в угол. Смотрю на нее. Я все еще чертовски зол.

— Почему ты недовольна всем, что я делаю для тебя? — спрашиваю.

— Потому что ты делаешь это для себя, — выплевывает она. — Мне твоего ничего не надо.

— Значит, совсем ничего? — ярость клокочет внутри, опаляя сердце и мозги.

Резко подаюсь к девчонке. Она вскрикивает от испуга, но деваться ей некуда. Двери машины заблокированы, мы уже мчимся по улицам города. Еще немного — и будем дома.

Я хватаюсь за бретельку ее платья и дергаю на себя. Слышится треск, ткань рвется.

— Что ты делаешь? Пусти! — девчонка отбивается, машет руками, но я легко отвожу их в стороны. Мне ее удары, что слону дробина, даже не чувствую.

Под ее крики и жалкие попытки сопротивления срываю с нее платье. Анастасия в ужасе прикрывается руками. В широко распахнутых глазах страх насилия. Думает я ее прямо здесь и сейчас… И хотя злость возбуждает, сейчас я больше хочу ее проучить, чем поиметь.

Под платьем у нее простой хлопковый бюстгальтер и трусики. Белье куплено не мной, выдано еще в интернате. Повезло ей. Снова.

А вот туфли от меня. Наклоняюсь и стаскиваю их по одной с ее ножек. Ничего моего ей, значит, не надо. Отлично, пусть снимает. Я как раз заканчиваю, когда машина въезжает в ворота.

— Останови здесь, — приказываю водителю по внутренней связи.

От ворот до дома метров тридцать по хорошо освещенной территории. Самое то.

Открываю дверь и выхожу. Анастасия немного расслабляется, осознав, что насиловать ее прямо сейчас не будут. Я же наклоняюсь, хватаю ее за руку и тяну из машины.

— Но на мне ничего нет! — возмущается она.

— На тебе нет ничего моего, — поправляю ее. — Как ты и хотела.

Она икает от неожиданности, а затем переводит взгляд с меня на дом, прикидывая расстояние до него. Постепенно до нее доходит, что ей идти туда в одном белье. На улице тепло, не замерзнет. Зато наконец-то поймет, что злить меня плохая затея.

Дрожа всем телом, она делает первый шаг. Обхватывает себя руками, чтобы хоть как-то прикрыться. Охранники, водитель — все отворачиваются, никто не смотрит на девушку. Правильно. Им же хуже будет. Смотреть на нее имею право только я.

Анастасия опускает голову и быстро-быстро идет к дому. Тонкая, ладная, одни стройные ноги чего стоят. При взгляде на нее меня аж трясет. Мне мало только смотреть, хочу обладать. Трогать ее, брать снова и снова, чтобы стонала и выкрикивала мое имя до охрипшего горла. Это уже не страсть, а какое-то помешательство.

Анастасия взбегает по ступеням крыльца и скрывается в доме. Первый из трех дней, что она у меня выторговала, заканчивается тем, что я едва не приказал убить из-за нее человека. Что дальше?