Хозяин, наследник и я

Раиль

Я всегда чувствовал это, с нашей первой встречи, с той самой секунды, когда впервые увидел… эту дикую потребность обладать Асей. Получить ее, сделать своей, оставить следы, заклеймить, если потребуется.

Меня пугает подобная зависимость. Ася этого не осознает, но я ел бы из ее рук, стоит ей пожелать.

Поэтому когда она сама тянется ко мне, я в первый момент вздрагиваю от неожиданности. Неужели дождался?

Она придвигается ближе, нависает, опираясь ладонями мне на плечи. Прямо сейчас я — единственная опора для нее. Во всех смыслах.

А потом я чувствую ее губы на своих. Она прикасается так робко, словно это наш первый поцелуй. Словно не было всех тех жарких ночей. Словно мы начинаем все с чистого листа.

Ася обхватывает мою шею руками и садится сверху на меня, свесив ноги с одной стороны. А я готов все отдать, чтобы остановить время. Законсервировать эту самую секунду, как бабочку в янтаре, настолько она важна для меня. Эта секунда, когда Ася не боится меня, не отталкивает, не бежит, а принимает и отдается.

Я позволяю ей вести. По правде говоря, я просто боюсь пошевелиться и спугнуть свое нечаянное счастье. Она водит руками по моей груди, изучая рельефы. Тянет рубашку вверх из-под ремня, сражается с пуговицами, недовольно сопя. Она такая естественная в своих порывах, что я невольно улыбаюсь.

— Ты смеешься надо мной? — вскидывает она голову.

— Что ты, я тобой любуюсь, — говорю, нежно касаясь ее щеки.

Она внимательно смотрит на меня, изучает, как будто ищет что-то. Я напрягаюсь под ее взглядом. Кажется, она видит меня насквозь и понимает, что я ни капли не изменился. Я далек от ее идеалов. Все то же чудовище, каким был всегда. Сколько ни целуй, я не стану принцем, которого она заслуживает. Мне страшно, что она поймет это и снова замкнется в себе.

Мир проще изменить, чем переделать меня. Но принцы избалованны. Они непостоянны и ветрены, а чудовище будет предано своей красавице до самой смерти. И если придется, сдохнет за нее. Я так точно.

Асе надо пожелать, и я буду лишь ее чудовищем. Я уже ее. Пусть только примет.

Отчаянно хочется сказать ей, как остро я в ней нуждаюсь, но страх перехватывает горло. Если скажу, пути назад не будет. Как она воспримет? Не испугается? Разве мы можем мирно сосуществовать рядом? От множества вопросов голова кругом.

Но Ася делает какие-то свои выводы, кивает сама себе и снова тянется к моим губам. Понятия не имею, что она рассмотрела в моем лице, но это полностью ее устроило.

Я не выдерживаю и притягиваю ее к себе, вминая пальцы в упругие бедра. Буквально вдавливаю в нее свое желание. Страх потерять контроль уступает место всепоглощающей страсти. Я больше не могу сдерживаться, но Ася об этом и не просит.

Я перехватываю у нее инициативу, и она охотно подчиняется. А дальше все вспышками: задранная юбка, снятое белье, Ася сверху на мне уже с разведенными ногами, наше соединение и обоюдные движения, приближающие нас к пику.

Ася — мое проклятие и мое спасение. Я не знаю ничего лучше, чем быть с ней.

После первого раза я отношу ее на руках в спальню. В свою, не в ее. Впервые за все это время. И там мы начинаем все сначала.

Лишь под утро, уставшая и замученная мною, Ася засыпает. Но мне не до сна. Я осторожно встаю и выхожу из спальни, чтобы позвонить.

Набираю номер своего человека. Он отвечает быстро, после первого же гудка.

— Есть новости о моем сыне? — спрашиваю.

— Пока никаких, — признается собеседник. — Протасов — хитрый гад. Если ребенок у него, то он его где-то спрятал. Сам туда не ездит и даже контакт не поддерживает.

— Что по деньгам? Ты проверил его переводы?

— Да, ничего подозрительного. Похоже, деньги на ребенка он отдал наличкой. Не отследить.

Я сжимаю кулаки, телефон жалобно хрустит. Еще немного — и треснет экран. Тварь Протасов все продумал. Мне даже не проверить наверняка — ребенок у него или нет. Не говоря уже о том, чтобы его вернуть.

— Что мне делать дальше, Раиль Баширович? — раздается в трубке. Похоже, я слишком долго молчу.

— Ничего, — отвечаю. — Ты молодец, можешь быть свободен.

— Может, продолжить слежку?

— Не надо. Я сам разберусь, — даю отбой.

Все это бесполезно. Есть всего один способ вернуть Асе сына, и он отлично мне известен. Хватит уже отрицать и торговаться с самим собой. Пора чудовищу показать, на что оно пойдет ради красавицы.