Хозяйка древнего замка, или Таинственный граф в наследство

Глава 33

После завтрака я приказала служанкам разгребать завалы на чердаке, а сама отправилась наводить порядок в библиотеке. Очень уж не терпелось мне проверить теорию домового. Правда ли к Роберту вернется нормальное зрение, если Вулшир засияет чистотой от подвалов до шпилей на крышах башенок? Было бы замечательно, если бы к приезду ненавистного Крыса граф мог не только ходить без трости, но и смотреть на свет.

В библиотеку я поднималась, исполненная решимости не оставить там ни одного грязного уголка, но, оказавшись внутри, растеряла весь боевой настрой. Пыль была повсюду. Кружилась в воздухе, белым налетом покрывала высокие шкафы и даже книги, под весом которых ломились полки. Ужасно! Работы непочатый край! Да месяца не хватит, чтобы убрать это царство разрухи!

Я не знала за что хвататься, поэтому начала с мытья окон. Стекла были покрыты разводами грязи, за которыми я не видела неба. Хотелось впустить в помещение свет.

Дома я мыла окна специальным средством, купленном в магазине, но в Глосселе таких не было, поэтому пришлось вспоминать бабушкины секреты. В ведерко с водой я добавила ложку картофельного крахмала и принялась за дело.

Спустя некоторое время стекла стали прозрачными, и я узнала, какой чудесный вид открывается из библиотеки. Солнце робко выглядывало из пуха облаков, вдалеке чередовались зеленые и желтые квадраты пахотных полей, а к их краям жались скопления домиков с соломенными крышами.

Из другого отмытого окна я с радостью увидела кучера, вернувшегося из Бэрроу, и поспешила вниз, чтобы выяснить, успел ли он отправить письмо с утренним мальпостом. К счастью, письмо было уже на пути к адресату, и я вернулась к уборке со спокойной душой.

На очереди был пол. Мокрая тряпка елозила по паркету, собирая целые клубы серой пыли. Приходилось постоянно споласкивать ее и отжимать. Занимаясь этим тоскливым делом, я украдкой вздыхала по своей любимой умной швабре, оставшейся дома. Хорошая вещь!

Так за хозяйственными заботами прошло около двух часов. Теперь надо было браться за пыль на книжных шкафах, но от одной мысли о фронте предстоящих работ опускались руки. Нет, в одиночку с такими объемами точно не управиться. Надо созывать тяжелую артиллерию в виде рукастых горничных-близняшек.

Я решила пока отложить тряпку и навестить Его Сиятельство. За уборкой я долго размышляла, стоит ли делиться с ним тем, что Лиззи узнала от Донни, и в конце концов поняла: одна голова хорошо, а две лучше. Хотелось услышать мнение Роберта по этому поводу.

* * *

— Прочитать книгу может только хозяйка Вулшира? — уточнил граф, когда я закончила свою историю.

Владелец замка развалился в кресле, упомянутая книга лежала у него на коленях, и он слепо водил пальцами по ее обложке.

— Да. И сэр Борген отчего-то охотится за ней.

Его Сиятельство задумчиво потер щетину, пробившуюся на подбородке.

— А знаете, Кларисса, я кое-что вспомнил из истории своего рода. Мой далекий предок сэр Август Дарес был баронетом, но вскоре после свадьбы удостоился титула графа за некую услугу, оказанную королю. Что это была за услуга — великая тайна, но Его Величество очень ценил своего вассала. Возможно… я лишь предполагаю… эта книга и помогла ему возвыситься.

Сердце в груди забилось чаще, и я неосознанно подалась вперед, ближе к своему собеседнику.

— Вот бы узнать, что там, на этих страницах!

Меня просто распирало от любопытства.

Роберт Дарес усмехнулся.

— Для этого мне надо умереть, а вам вступить в наследство.

— Ох, не шутите так. Никто в этом доме не желает вам здоровья больше, чем я. Ну, кроме Лиззи, конечно.

Граф наклонил голову, спрятав в кулаке улыбку.

— Что ж… Есть еще один способ разгадать тайну этой книги.

— Какой? — в ожидании ответа я затаила дыхание.

Роберт побарабанил пальцами по подлокотнику кресла, затем улыбнулся хитрой мальчишеской улыбкой. Его скулы порозовели.

— Свадьба. Моя жена станет хозяйкой Вулшира и всех других моих замков и земель.

Тут уж настала моя очередь краснеть.

Я не знала, как воспринимать слова моего собеседника, и поэтому молчала.

Это же не намек? Не предложение?

Как хорошо, что в этот момент граф не мог видеть моего пылающего лица, а главное, глупой, постыдной надежды в глазах.

— Ну так что, Кларисса, вы хотите прочитать книгу?

Я судорожно сглотнула и издала невнятный звук.

— Хотите? — надавил Роберт.

— Да-а.

— Тогда я нашел отличное решение нашей проблемы.

— Что за решение проблемы? Вы же не… вы же не… — У меня не поворачивался язык это сказать. — Не собираетесь сделать мне предложение?

Я таки выдавила это из себя и напряглась, подсознательно ожидая, что Роберт рассмеется, переведя все в шутку, а может, даже разразится оскорбленной тирадой: «Что за нелепость! Да как такая мысль вообще могла прийти вам в голову? Что я… вас… зову замуж? Я? Вас? Кто вы, а кто я!»

Но граф просто кивнул, словно мы обсуждали нечто обыденное, например, погоду.

— Признаться, я всегда представляла себе этот момент несколько иначе. Более романтичным что ли.

— Мне встать на одно колено? — и Роберт завозился в кресле.

Испугавшись, что он исполнит свою угрозу и в самом деле опустится передо мной на одно колено, я замахала руками:

— Нет-нет, пожалуйста, не надо. — Мои щеки пылали, сердце колотилось как сумасшедшее. — Неужели вы говорите серьезно?

— Я совершенно серьезен, — Его Сиятельство упрямо поджал губы и выдвинул подбородок вперед. Его голос показался мне странно хрипловатым. Пальцы продолжали барабанить по подлокотнику кресла. — Мы должны знать, что в этой книге.

— Если только ради этого…

В груди заныло. Я отругала себя за глупую надежду, которая успела пустить ростки. Вот дуреха! На миг я позволила себе поверить в то, что искренне нравлюсь своему подопечному, но его интересовала лишь тайна древнего фолианта.

Стало горько, хотя горевать особых причин не было.

— Ваше Сиятельство…

— Роберт, — поправил граф, напряженно подавшись вперед, ближе ко мне.

— Роберт. Вы же понимаете, что развестись в Глосселе — большая проблема. По щелчку пальцев сделать это не получится. Неразумно брать на себя такие серьезные обязательства, только чтобы утолить любопытство, — я кивнула на пухлую книгу у него на коленях.

Пальцы Роберта крепко сжали подлокотники кресла, аж костяшки побелели.

— Не волнуйтесь об этом, — произнес он натянуто и, как мне показалось, недовольно. — С калекой вас разведут без всяких проволочек. В суде вы просто скажете, что переоценили свои силы.

Румянец на его лице стал гуще, а по бокам челюсти заходили желваки.

— И я удочерю Лиззи, — добавил он вдруг. — Ребенок не виноват, что ее отец оказался подонком. Она — добрая девочка и заслуживает хорошего будущего. Моя фамилия откроет перед ней все двери. Даже после развода она… вы обе… останетесь под моим покровительством.

Это было щедрое предложение, принять которое стоило хотя бы ради Лиззи и ее судьбы, и я согласилась, однако под ребрами скребло от горького чувства неудовлетворенности.

Новые обстоятельства мы решили сохранить в тайне, поэтому я отправилась в ближайший храм и привезла в замок местного священника, их здесь называли духовниками. Всем было сказано, что милорд пожелал исповедаться, ибо его состояние резко ухудшилось и он боялся уйти на тот свет грешником. Такая легенда была нам на руку. Если у сэра Боргена в замке или в деревне имеются уши, до него дойдет слух о том, что Его Сиятельство при смерти, Крыс убедится, что все идет по плану, а мы тем временем приготовим для него ловушку.

Всю жизнь я мечтала о настоящей свадьбе, белом подвенечном платье, красивой церемонии, но ни в первый раз мне не повезло, ни во второй. В первый раз я вышла замуж еще студенткой, и на банкет в ресторане у нас с женихом ровесником не было денег. Мы просто пошли в ЗАГС и расписались. На мне был новый летний сарафан. Покупать пышное дорогое платье, чтобы надеть его один-единственный раз, не было смысла, а брать наряд напрокат я считала плохой приметой.

Впрочем, и без плохих примет наш с Игорем семейный корабль вскоре пошел ко дну. Сначала мое бесплодие, потом еще более неутешительный диагноз — рак. И это в тот момент, когда я уже отчаялась родить сама и твердо решила взять ребенка из дома малютки. Моим планам не суждено было сбыться, по крайней мере, в родном мире.

Игорь ушел — не выдержал испытания моей болезнью. До сих пор вспоминаю наш последний разговор.

Я лысая после химии, едва стою на ногах, меня постоянно тошнит, а он собирает чемоданы и заявляет, не глядя мне в глаза, что не собирается тратить свою жизнь на больную женщину, которая даже не может родить ему ребенка.

В тот момент, после его слов, мне показалось, что исчезла единственная опора, помогающая мне держаться на краю пропасти.

Через год Игорь уже был счастливо женат и нянчил малыша, а я…

Я, похоже, отдала богу душу.

И Господь нашел, где пристроить эту несчастную скиталицу.

Во второй раз я выходила замуж тоже без фаты, без фотосессии, без пышных застолий в ресторане, да еще и фиктивно. На мне было самое нарядное платье из моего гардероба. Ланц помог моему жениху приодеться и привести себя в порядок. Потом мы выгнали всех, кроме духовника, из комнаты и быстро совершили все положенные манипуляции. Церемония проходила прямо в спальне Его Сиятельства. Ничего романтичного и торжественного. Духовник прочитал пару молитв, освятил кольца, которыми мы обменялись, и дал нам по очереди посмотреться в зеркало, принесенное из храма, — маленькое, круглое, в массивной серебряной раме, усыпанной изумрудами и рубинами.

— А теперь жених может поцеловать невесту, — произнес мужчина, закончив обряд.

Фраза про поцелуй застигла меня врасплох. Я была не готова к такому повороту и посмотрела на графа в полной растерянности.

Поцелует?

Отшутится?

Быстро клюнет в губы или?..

При мысли об этом «или» мышцы внизу живота начали мелко подрагивать.

Затаив дыхание, я ждала реакции жениха. Как он поступит?

Его Сиятельство смущенным или удивленным не выглядел. Ему ли, вдовцу, было не знать, как проходит свадебный обряд и каким вопросом он всегда заканчивается. Мой жених наверняка продумал этот момент.

— Кларисса, вы… ты… позволишь? — с легкой улыбкой Роберт слепо протянул ко мне руку, приглашая подойти ближе.

Несколько секунд я пребывала в странном оцепенении, затем с колотящимся сердцем шагнула к мужу и вложила свои пальцы в его ладонь.

Прикосновение обожгло. Оно показалось невероятно интимным. Интимнее того, что случилось между нами в ванной комнате, когда я помогала голому и беспомощному Роберту забираться в купель. Интимнее моей связи с Игорем.

Мы всего лишь держались за руки. Всего лишь держались за руки! А у меня все внутри дрожало, звенело, гудело, и по телу разбегались волны обжигающего жара.

В этот момент я в полной мере осознала, что мы с Робертом теперь законные супруги.

Ладонь мужа скользнула вверх по моему предплечью, до локтя и дальше, по плечу к шее, пока пальцы не зарылись в мои волосы и не обхватили затылок. Стало понятно, что Роберт меня все-таки поцелует. По-настоящему? Или просто мимолетно коснется сомкнутых губ? Это будет сдержанно и невинно? Или глубоко и страстно?

Я вся трепетала в ожидании. Супруг наверняка чувствовал эту дрожь. О чем он думал, пока приближал ко мне свое лицо? Предвкушал ли наш первый поцелуй так же, как предвкушала его я?

Глаза Роберта были закрыты повязкой. Свои я тоже закрыла, полностью отдавшись ощущениям. И окружающий мир исчез, растворившись в темноте под опущенными веками. Я забыла о том, что мой брак фиктивный. О том, что за нашим поцелуем наблюдает духовник. О том, что ни до свадьбы, ни после не было сказано ни слова о любви или хотя бы симпатии.

Я забыла обо всем.

Чужое теплое дыхание осело на лице, а потом моим ртом завладели мужские властные губы.

Ноги подкосились, но рука Роберта вовремя придержала меня за талию, не дав потерять равновесие.

Я таяла. В моем теле не осталось ни одной кости. Я стала воздушным шариком, легким-прелегким, готовым взлететь к потолку, к небу. Грудь Роберта прижалась к моей груди. Его ладонь гладила меня по щеке, пальцы другой — приятно ласкали голову, и в какой-то момент из моего горла вырвался тихий, совершенно неприличный стон.

О, Господи, как неловко! Роберт поймет, что я наслаждаюсь нашим поцелуем.

И пусть! Никто ведь не заставлял его целовать меня так долго и самозабвенно. Он мог просто чмокнуть меня в губы, чтобы соблюсти формальности. Но граф подошел к делу со всей душой.

Значит ли это, что он что-то чувствует ко мне, к своей фиктивной невесте?

Когда наши объятия разомкнулись, в груди стало пусто и кольнуло разочарованием. Я не знала, куда деть глаза, зато на лице моего новоиспеченного мужа сияла самодовольная улыбка.

Духовник вписал наши имена в специальную книгу и удалился, мы с Робертом остались наедине.

— Итак, дорогая жена, что мы будем делать? — спросил он.

В голове отчего-то сразу возникла мысль о консумации брака, но, конечно же, ни на что такое граф не намекал — у меня просто разыгралось воображение, это оно придало голосу Роберта особую двусмысленную интонацию, которой на самом деле не было. Не было ведь?

— Полагаю, читать книгу, — ответила я, кашлянув в кулак. — Как считаете, текст уже проявился?

— Не проверим — не узнаем, — пожал плечами Роберт, и я отправилась к себе за упомянутым фолиантом, надеясь, что сегодня нам удастся разгадать его тайну.

Разумеется, как только книга оказалась у меня в руках, я открыла ее на первой попавшейся странице. Каково же было мое разочарование, когда взгляд скользнул по привычным чистым листам.

Пусто. Все еще пусто! Но ведь условие выполнено — я хозяйка Вулшира. Что опять не так?

Безмерно расстроенная, я поспешила поделиться своей печалью с Робертом. В голове снова крутились мысли о консумации брака, но я гнала их прочь. Мой красивый молодой муж привлекал меня в физическом плане, но я не собиралась ложиться с ним в постель из-за какого-то старого бумажного пылесборника. Только по любви и никак иначе.

— Возможно, надо подождать, — попытался успокоить меня Роберт. — Мы же совсем недолго женаты. Еще часа не прошло. Давайте пока выпьем чаю, Кларисса, а потом посмотрим опять.

И я позвонила в колокольчик, чтобы приказать служанке подать нам все необходимое прямо в спальню хозяина.

Книгу я не выпускала из рук и заглядывала туда каждую минуту.

— Что-нибудь изменилось? — спросил Роберт, в очередной раз услышав шорох страниц.

— Ничего, — вздохнула я.

Мой чай успел остыть, а я к нему так и не притронулась.

Его Сиятельство постучал пальцами по подлокотнику кресла. Открыл рот, собираясь что-то сказать, и закрыл, видимо, передумав.

Потом облизал губы и все же заговорил:

— Что, если нам снова поцеловаться?

Его спина напряглась.

На миг я потеряла дар речи.

Он предлагал мне… поцеловаться.

В самом деле считал, что это способно помочь или решил воспользоваться ситуацией?

Задышав чаще, я опустила взгляд на книгу, раскрытую на моих коленях.

И тут пустые страницы начали заполняться мелким рукописным текстом.