Новый мир для Элиз. Хозяйка пиццерии

Глава 3

На седьмой день пути вдалеке показались белокаменные стены Энсгарда. Они засияли в лучах утреннего солнца – высоченные и мощные, выглядящие совершенно неприступными в мире, где из летательных аппаратов имелись разве что драконы.

Правда, защита от них тоже была продумана – я видела притаившиеся на зубцах стен баллисты, а еще, подозреваю, в провалах бойниц прятались арбалетчики.

Впрочем, к этому времени я успела прочесть почти все книги Йорена и знала, что Андалор давно уже ни с кем не воюет. В королевстве хватало и других проблем – с треснувшими Гранями мироздания, Разломами и нашествием Темных.

Но в отличие от Сирьи, оказавшейся как раз в центре этого самого нашествия, жизнь центральной части Андалора текла спокойно и размеренно, а пейзаж был миролюбивым, почти пасторальным.

Во все стороны разбегались распаханные поля, сменявшиеся аккуратными виноградниками и лугами, на которых паслись упитанные рыжие коровенки.

Правда, к этому зрелищу я давно уже успела привыкнуть. Оно началось сразу же, как мы перебрались через горы и въехали на Южный Тракт, который через четыре дня безошибочно привел нас к южным воротам столицы.

Да, по дороге попадались и другие города, и я даже провела две ночи на постоялых дворах, а не под открытым небом в нашей со Стейси повозке. Но, конечно же, ни один их этих городов не мог сравниться с Энсгардом, который я полюбила с первого взгляда.

Как только бросила этот самый взгляд, так сразу же и полюбила!..

Настолько сильно, что не могла отделаться от ощущения, будто бы я вернулась домой.

Столица раскинулась на берегу широкой реки Аленты – неспешной и полноводной, по которой плыли как баржи, так и многомачтовые парусники с золотыми с черным флагами правящей династии Андалора.

Тут наш караван въехал на возвышенность как раз перед столицей, и мне открылся фантастический вид на высоченные шпили храмов, каменные мосты через Аленту, широкие площади, черепичные крыши, а еще тенистые парки Энсгарда.

Богатые кварталы с вычурной архитектурой раскинулись на склонах самого высокого холма, тогда как ближе к реке ютился простой народ – и застройка была настолько плотной, что казалось, дома стояли друг у дружки на головах.

Но выше всех остальных, на холме, стоял дворец правящей драконьей династии Вельмаров. Выстроенный из белого камня, он сиял в лучах солнца. Даже с такого расстояния я рассмотрела множество золотых куполов и его высокие башни, увенчанные флагами с черными драконами.

…Я глядела на город во все глаза, пытаясь отделаться от впечатления, что когда-то уже здесь была. Но как такое возможно?! – спрашивала у себя.

Заодно старалась не думать о предстоящем расставании с караваном, потому что за неделю пути мы стали почти семьей – перезнакомились и сдружились, многократно переругались и помирились, а еще постоянно смеялись и помогали друг другу.

Больше всего я сблизилась с Саргетом, и дело было не только в совместной битве против Темных или же небольшом инциденте с разбойниками.

Засаду мы заметили к концу третьего дня пути, как раз на выезде из ничейных земель. Но те, кто нас поджидал, так и не рискнули напасть, потому что по просьбе Саргета я демонстративно создала огненную стену, постаравшись очертить ею наш караван.

Хотела попробовать что-то еще из магии, но, к сожалению, ни на что другое я была не способна. Если только зажечь костер, магический светлячок или нагреть воду – но подозревала, что таким разбойников не напугать.

Тогда-то Саргет и заметил магическую метку гильдии на моем запястье.

– Если понадобится помощь, – сказал он, когда мы стояли в очереди на въезд в столицу, – обратись в Гильдию Наемников Энсгарда, там меня все знают. Да тебя, думаю, тоже скоро все узнают. Такие, как ты, Элиз, не остаются незамеченными слишком долго.

Я нервно ему улыбнулась, сказав, что не собираюсь ни во что вмешиваться и привлекать к себе внимание. Вообще-то мы отправились в Энсгард с определенной целью – открыть здесь таверну…

– Мысль неплохая, – согласился Саргет. Затем посмотрел на Эрика, увлеченно спорившего с Пусториусом о специях, которые можно будет достать в столице. – Ваш повар демонически хорош! Правда, таверн в Энсгарде предостаточно, и вам придется непросто.

– Я в курсе, – вздохнув, сказала ему. – В моей жизни ничего не бывает просто.

– Но если у вас все получится, я бы не отказался отведать что-нибудь из кухни твоей родной Дентрии, – заявил Саргет. – Да и вообще, Энсгарду не помешает что-то новенькое.

– Спасибо, – сказала ему. – Я это запомню.

Вскоре мы расстались, пожав друг другу руки, а потом я обняла на прощание Линетт. Знала, что она с мальчишками направлялась к дальней родне, надеясь, что те не откажут им в приюте.

Перед выездом из Сирьи Линетт послала в столицу письмо с Королевской Драконьей Почтой, но ответ, конечно же, уже не застала. Она понятия не имела, как их примут, но надеялась на лучшее.

На всякий случай мы обменялись адресами. Вернее, я дала адрес дома сестер Таррин.

– Теперь ты знаешь, где нас искать, – сказала ей.

На это Линетт кивнула, но затем всплеснула руками и кинулась отнимать у близнецов котел из повозки Эрика, в котором мальчишки решили варить «магический суп» из воды и сорванного по дороге незрелого винограда.

Наконец расстались, после чего три наши повозки покатили по улицам Энсгарда – разыскивать квартал, в котором находился дом Тарринов.

Нашли.

Назывался он Уленхоф; в нем оказалось шумно, весело и грязно. Пахло хлебом, жареным мясом с чесноком, а еще лавандой и тяжелыми смесями благовоний. Повсюду были таверны, лавки, мастерские…

Но не только они!

На одном из перекрестков мы увидели свежевыкрашенный в розовый цвет дом, на фасад которого двое рабочих прибивали новую вывеску. «Белая Лилия. Дом утех мадам Жоржет», – гласила она.

Завидев ее, я смеялась почти до слез.

Ну что же, прошлое не собиралось нас отпускать даже в Энсгарде! Вместо этого оно решило обосноваться на соседней улице, потому что, проехав еще немного, мы свернули в нужный переулок.

Он был не настолько ужасным, как в Сирье, где находилась бывшая таверна Кирка. Да и дом, который приобрел Иго Таррин, было отлично видно с главной улицы.

Он оказался именно таким, каким я себе его представляла, – двухэтажным, очень просторным, с добротным фасадом и поросшим зарослями дикого плюща фундаментом. Заодно выглядел немного угрюмым из-за заколоченных ставен на окнах и запертых на всевозможные засовы дверей.

Мне показалось, что на первом этаже Иго Таррин собирался сделать ломбард, как и в Сирье. Но, конечно же, только для прикрытия глаз, потому что занимался он совсем другими делами.

Одни из ставен нам все же удалось открыть, и мы дружно уставились на пыльное и просторное помещение первого этажа. Внутри была лишь пара стеклянных витрин, пустые полки у дальней стены и больше ничего.

Тут вернулся Пусториус. Оказалось, он успел обойти дом и вернулся с обломком металлического прута.

– Сейчас все будет! – заявил нам.

– Что именно? – растерялась я.

– Новоселье, – подмигнул он Беате, после чего ловким движением взломал дверной замок, и мы вошли в дом.

Внутри нас встретила тишина и пыль – и пыли было довольно много.

Первый этаж оказался просторным, с высокими потолками и каменным полом. Посредине стояли накрытые тряпкой витрины, которые мы уже видели через окно, а вдоль стен – те самые пыльные полки. Под потолком болталась железная люстра без свечей.

– Тут мог бы быть обеденный зал… – мечтательным голосом произнесла я.

Регина, проходя мимо, хмыкнула:

– Похоже, ты уже начала все здесь перестраивать, Элиз? Для начала стоит определиться, кто здесь хозяйка!

– Я в курсе того, кому принадлежит этот дом, – сказала ей, но мысли уже унеслись вскачь куда-то далеко.

Саргет был прав – таверн в Энсгарде великое множество, в этом мы убедились, еще проезжая по кварталу Уленхоф. Чтобы конкурировать хотя бы с теми, которые были по соседству, нам нужно сделать что-то оригинальное.

Такое, чего еще в этом городе не было.

Я пока терялась в догадках, что бы это могло быть, но уж точно не дентрийская кухня, так как я понятия не имела, что это такое.

Но место… Оно было идеальным!

И тотчас же получила еще одно тому подтверждение.

Все разбрелись по дому, а сестры отправились на второй этаж и теперь громко и вслух считали свободные комнаты. Их вышло целых восемь, и это было настоящее сокровище для всей нашей компании.

Вернее, само место было сокровищем – он могло стать как нашим домом, так и приносить прибыль, потому что именно здесь мы могли открыть дело нашей жизни.

Если, конечно, я заручусь согласием сестер Таррин, а заодно и пойму, какой статус у этого дома.

– Думаю, не помешает навестить поверенного вашего отца, – сказала я Беате, потому что Регина еще с Сирьи разговаривала со мной через губу. – И сделать это поскорее, пока соседи не вызвали стражу и нас не арестовали за незаконное проникновение.

Потому что у сестер не было ни ключей, ни документов на этот дом.

Заодно я собиралась показать поверенному записную книжку Иго Таррина, которую мы нашли в его сейфе в Сирье. Несмотря на все попытки разобраться в шифре, она упрямо хранила свои секреты.

Но сперва мы держали совет, после которого Кирк с Пусториусом отправились узнавать, где продать повозки и лошадей, которых мы не могли содержать в столице.

Стейси решила навестить подруг в доме мадам Жоржет, а я с сестрами Таррин собиралась немедленно отправиться к поверенному их отца, благо адрес у них имелся.

Эрика мы оставили следить за домом и вещами. И Румо, к его величайшему сожалению, тоже.

«Так будет лучше, – твердила я охотнику. – Тебе не стоит расхаживать по городу, пока мы не разберемся что к чему. Вдруг кто-нибудь распознает в тебе Срединное существо? В столице полным-полно магов и драконов, а потом проблем не оберешься».

В караване к Румо ни у кого вопросов не возникало, как раз наоборот – все были рады такому защитнику. Зато в Энсгарде я решила не рисковать, сказав Румо, что тому стоит поменьше показываться на глаза.

Но перед этим мы договорились, что, пока не будет документов на дом, всерьез обустраиваться не стоит. Мало ли, вдруг нам придется искать другой приют?

И уже скоро мы с сестрами шагали по оживленным улицам Энсгарда. Время от времени спрашивали дорогу у прохожих, а заодно я размышляла о черной книжке Иго Таррина, которая, как мне казалось, хранила множество секретов.

Только вот записи в ней были странными – ее строчки состояли из точек, запятых, тире или восклицательных с вопросительными знаков, и после каждого из таких знаков была написана цифра – от одного до тридцати.

Но подсказок я так и не нашла, поэтому терялась в догадках, что бы это могло быть. Хитроумный код, или Иго Таррин все-таки сошел с ума?

Последнюю мысль я сразу же отмела – старый ломбардщик не был похож на сумасшедшего. Значит, оставался только шифр, разгадать который у меня не получалось.

Быть может, поверенный Тарринов сможет пролить свет на эту загадку?

Вскоре мы отыскали его контору. Она занимала целый этаж большого каменного дома на пересечении улицы Сотников и Серой Скалы – с дубовой дверью и позолоченной вывеской, гласившей, что именно здесь обитает «Малдрик Хесс. Поверенный и старший представитель Коллегии юристов Энсгарда».

На входе нас встретил вежливый секретарь, пообещав, что тотчас же сообщит господину Хессу о нашем приходе. Повезло, долго ждать не пришлось – через несколько минут нас проводили в кабинет поверенного, а навстречу нам уже шел высокий пожилой мужчина с серебряными бакенбардами и в безупречном черном камзоле.

Его лицо показалось мне одновременно любезным и торжественным – но оно стало еще торжественнее, когда господин Хесс услышал, кто мы такие и зачем пришли.

– Ох, бедные дети! – воскликнул он. – И бедный мой старый друг Иго Таррин! Какая ужасная новость и столь печальная судьба! Позвольте выразить мои самые искренние соболезнования. – Но, выразив их, он тотчас же перешел к делу: – Проходите, нам нужно многое обсудить.

Усадил нас за стол, не забыв поинтересоваться, кто я такая и в каком качестве сопровождаю сестер Таррин.

Отвечая на его вопросы, я быстро осмотрелась.

Кабинет был просторным, с высокими окнами и книжными шкафами от пола до потолка. Все выглядело достойно и основательно, а это означало, что бизнес у господина Хесса шел неплохо.

– Давайте сразу же перейдем к делу, – Малдрик Хесс выловил одну из папок из шкафа, после чего уселся с ней за стол. – Начнем с имущества покойного господина Таррина…

И уже в следующую минуту поток новостей буквально сбил нас с ног, хотя мы и сидели.

Да, дом на улице Прудовой, 12 и в самом деле куплен Иго Таррином, и это была хорошая новость. Но плохих оказалось значительно больше.

Во-первых, на счетах Иго Таррина не имелось ни единого дукара, потому что денег на них никогда и не было. Ломбардщик из Сирьи не доверял банкам, поэтому хранил все свои средства…

Где именно? Этого господин Хесс не знал.

Только то, что у Иго Таррина не имелось ни вкладов, ни сбережений. И никакой суммы в сейфе поверенного, которую тот мог бы передать дочерям покойного на достойную жизнь в столице!

– К тому же ваш отец задолжал мне за последние месяцы порядка пятисот дукаров, – сообщил он сестрам. – Но в нынешней ситуации я готов немного подождать с выплатой. Разумеется, в пределах разумного

Беата побледнела, а Регина всплеснула руками:

– И как же мы вам заплатим, если у нас нет ни единого дукара?!

На это лицо господина Хесса приняло вежливое и отстраненное выражение, и он в очередной раз принес сестрам свои соболезнования.

– Мы найдем деньги, – заявила я. Мне не хотелось, чтобы Регина с Беатой пытались вызвать жалость у того, у кого ее не имелось по определению. – Но давайте займемся документами на дом.

– Ах да, дом! – вежливо отозвался поверенный. – К счастью, документы на вашу собственность у меня как раз имеются. Но существует один нюанс… Дом взят в кредит у Первого Королевского банка, и на этой неделе подошел срок очередного платежа. Они тоже могут дать небольшую рассрочку, я об этом позабочусь. Но советую не тянуть, иначе ваша собственность перейдет банку.

– И какова же сумма очередного платежа? – спросила я.

Мой голос прозвучал тоскливо, и я едва его узнала.

– Две тысячи дукаров, – вежливо сообщил Хесс.

Обе сестры заплакали в голос, но я промолчала, прикидывая, что и как.

– Мы заплатим, – сказала поверенному. – И за дом, и за ваши услуги, так что давайте уже оформим документы на наследство.

Повисла тишина. Малдрик смотрел на меня с любопытством, потом протянул руку к сейфу за своей спиной. Открыв его, достал книгу – потертую, с невзрачной обложкой и едва заметным названием.

– Иго Таррин еще оставил своим дочерям вот это. Просил передать в случае своей внезапной кончины. Но я не знаю, имеет ли эта книга какую-либо ценность.

Регина тотчас же выхватила ее из рук поверенного и быстро пролистала, но деньги оттуда, как она ожидала, не высыпались. Тогда она протянула книгу сестре, а Беата уже передала мне.

Ну что же, это оказался зачитанный почти до дыр сборник любовных историй.

– Бред какой-то! – покачала головой Регина. – То есть все, что оставил нам отец, – это свои долги и вот эту книгу?!

– Тут есть какие-то пометки на полях, – задумчиво произнесла я.

Но Регина лишь отмахнулась:

– Забирай ее себе, нам с сестрой она не нужна! Я не собираюсь хранить ненужный хлам!

Ну что же, книгу я взяла. Пусть это было довольно странное посмертное послание, но я не могла отделаться от ощущения, что с ним все далеко не просто.

Еще через час мы вышли из конторы поверенного.

У Беаты на руках были документы на дом – их собственный экземпляр, тогда как господин Хесс пообещал передать основной пакет нотариусу для переоформления собственности на сестер Таррин.

Я же держала под мышкой потертую книгу, которую Иго Таррин оставил дочерям, тогда как Регина, с лицом, словно она несла банку с ядовитыми тварями, держала официальное уведомление из банка с требованием внести платеж в течение недели и еще расписку от господина Хесса, касающуюся его гонорара.

Пусть поверенный раз двадцать выразил свои соболезнования, но прощать долги или работать бесплатно он не собирался. Поэтому насчитал нам аж целых шестьсот пятьдесят дукаров за свои услуги.

То есть еще сто пятьдесят поверх долга.

– И что же нам теперь делать? – стоило очутиться на улице, как спросила у меня Беата.

И голос прозвучал настолько жалобно, что мне стало ее жаль.

– Разговаривать, – ответила ей. – Но не здесь, а дома.

Солнце уже клонилось к закату, и на Энсгард опускались сумерки. Мы шли в сторону квартала Уленхоф – и чем ближе к нему подходили, тем все яснее я понимала: пусть наш квартал был шумным и оживленным, но далеко не из престижных.

На домах, подсвеченных магией, виднелись вывески трактиров, таверн и игорных домов; ресторации не отставали от них количеством. Со всех сторон неслись громкие, а порой нетрезвые голоса и хохот. Из распахнутых дверей закусочных пахло жареным мясом и вином, а зазывавшие к себе гадалки, выдавая себя за магисс с дипломами, усиленно жгли благовония.

И почти на всех перекрестках стояли женщины в ярких и коротких одеждах, предлагая прохожим свою продажную любовь.

Но фонари горели исправно, таверны, бары и ресторации были переполнены – квартал, можно сказать, дышал полной грудью, а это означало, что и у нас имелся шанс на успех.

Если, конечно, все сделать правильно.

К нашему приходу, несмотря на то, что мы договаривались ничего не трогать в доме, пока не получим документы, повсюду уже царил порядок, наведенный твердой рукой Стейси. С кухни (такая тоже имелась и довольно неплохая) неслись аппетитные запахи, а Румо дремал у входа, мысленно сообщив мне, что он сыт и всем доволен.

Кирк с Пусториусом тоже вернулись. Им удалось продать повозки и лошадей – и, по словам Кирка, он ничего на этом не потерял.

Это означало, что назад, в Сирью, дороги для нас нет – как в буквальном, так и в переносном смысле.

Но все ждали наших новостей. Я видела по лицам друзей: это место понравилось не только мне, но и им. И я обо всем рассказала – но уже после того, как мы уселись за стол и отведали чудесный ужин.

Сперва о кредите в Королевском Банке.

Несмотря на солидный первый взнос, Иго Таррин оставил своим дочерям не только дом, но и обязательство каждые три месяца выплачивать банку по две тысячи дукаров в течение следующих семи лет.

Не забыла я упомянуть и про то, что у сестер не осталось ни единого дукара, так что дом может отойти банку уже через неделю.

– Поэтому, – я обвела глазами всех, кто сидел за столом. И на Румо тоже посмотрела, хотя охотник из другого мира ничего не понимал ни в банках, ни в кредитах, – мы заключим соглашение. Официальный договор, который для нас составит господин Хесс, а потом мы заверим его у нотариуса. Потому что именно здесь, в этом самом доме, мы откроем наше новое дело. И оно будет общим для всех, потому что мы все станем его совладельцами. Правда, доли у всех будут разными.

Я видела, как напряглись сидевшие за столом, но прежде, чем они начали возражать или высказывать свои предложения, я продолжила:

– Четверть, то есть двадцать пять процентов, от общего дела получит Кирк, потому что он внесет свою часть деньгами. Еще четверть уйдет сестрам Таррин. Получается, по двенадцать с половиной процентов каждой. Их вклад – этот самый дом. Первый этаж займет наше новое заведение, а на втором мы разместимся сами, пока не найдем себе жилье получше.

– И что дальше?! – воскликнул Пусториус, которому явно не терпелось узнать, какую долю он получит в новом предприятии.

– Четверть достанется мне, – продолжила я, – потому что я возьму на себя всю организацию. То есть мне и Румо, нашему охраннику. Денег у нас с ним нет, но вы прекрасно видели, какие изменения с моей помощью произошли с «Дохлой Лошадью». – Они видели, я это знала. – И последняя четверть уйдет Эрику, Пусториусу и Стейси. Денег у них не имеется, собственности тоже, но они будут работать без жалования так долго, пока дело не начнет приносить прибыль. Тогда мы все будем получать как зарплату, так и долю от доходов ровно в соответствии с нашими процентами в деле.

Сказав это, я замолчала, готовая к спорам, возмущению, торгу, буре. Но вместо этого…

Входная дверь распахнулась с такой силой, что она ударила о противоположную стену, и этот звук эхом разнесся по пустому дому. Внутрь вбежали две девушки в кружевных коротких платьях, и у одной из них весь подол был заляпан… кровью.

– О Боги! – ахнула Стейси. – Что случилось?!

– Стейси!.. – завопила одна из девиц. – Стей-си!.. – и застыла, шумно дыша и с открытым ртом, не в состоянии продолжать.

Внезапно я поймала себя на ощущении дежавю. Похожее я уже видела, но в Сирье – визг, крики ужаса и заляпанная в крови одежда девушек из дома утех мадам Жоржет.

Но сейчас мы были в столице, а Темных нет в Энсгарде, да и Улей молчал с того самого дня в Ничейных Землях…

Тогда что же могло случиться? Что их так сильно напугало?!

Айрин и Салли – я их вспомнила, это были девушки из заведения мадам Жоржет. Пару раз они заглядывали в «Дохлую Лошадь», чтобы выпить кофе с лимонным пирогом и поболтать со Стейси.

Похоже, навещая подруг, Стейси рассказала, где мы остановились в Энсгарде, и теперь они явились сюда со своей бедой.

И беда явно была нешуточная, потому что обе дрожали и тяжело дышали.

– Что случилось?! – воскликнула Стейси, вскакивая из-за стола.

Остальные тоже поднялись на ноги, а сестры Таррин стали пятиться к лестнице.

– Мы… Мы стояли на перекрестке совсем рядом отсюда, – захлебываясь, начала рассказывать Айрин. – Жоржет сказала, что у нас мало клиентов, хотя мы приехали сюда всего день назад. Поэтому она отправила нас – самых отчаянных – на улицу, чтобы мы привлекали посетителей. Нас пошло четверо: я, Салли, Розалин и Долли.

На последнем имени голос Айрин предательски дрогнул. Салли тоже зарыдала, прикрывая рот ладонью.

– Мы стояли часа полтора, пока не замерзли и не решили, что с нас хватит, – продолжила Айрин. – Но Долли все не возвращалась, и мы пошли ее искать. А потом мы ее нашли… В переулке, за домом с зеленой крышей… Она лежала на земле и была вся в крови… Это выглядело так ужасно, словно ее растерзал дикий зверь!

– Я и не сразу поняла, что это наша Долли, – всхлипывая, подхватила Салли. – А потом, когда догадалась, то подумала… Может, она все еще жива?! Я кинулась к ней и взяла за руку, но она была совсем холодной. И повсюду кровь – и на ней, и вокруг…

Салли принялась вытирать слезы ладонью, размазывая эту самую кровь по своему лицу.

Подошел Пусториус, протянул девушкам пледы, сказав, что им не помешает согреться. Стейси тем временем отправилась на кухню за горячим чаем, а Эрик уже спешил с печеньем.

– То есть вы нашли Долли первыми? – спросила я у Салли, когда девушки немного успокоились.

– Там уже были люди, – покачала головой Айрин. – Кто-то из местных. Но они просто стояли и смотрели, и никто не хотел к ней прикасаться!

– А Розалин? – поинтересовалась Стейси. – С ней все в порядке?

Девушки переглянулись.

– Она ушла к Жоржет, – произнесла Айрин. – Сказала, что надо сообщить хозяйке. Но мы знали, где ты живешь, Стейси, – она посмотрела на подругу, – поэтому решили, что до тебя ближе, – и прибежали сюда. Нам было страшно, поэтому мы…

– Надо что-то делать! – внезапно отчеканила Салли твердым голосом.

– Делать обязательно что-то нужно, – кивнула я. – Но не думаю, что мы как-то сможем помочь в расследовании. Все-таки этим должна заниматься местная жандармерия.

– Мы слышали, – Айрин смотрела на меня заплаканными глазами, – что наша Долли была далеко не первой. Есть и другие жертвы… потому что по нашему кварталу бродит чудовище!

Внезапно раздался стук в дверь – да такой громкий, что все вздрогнули, а Румо у входа зарычал.

– Это оно! – в полнейшем ужасе воскликнула Айрин. – То самое чудовище! Оно пришло за нами!

Сестры Таррин завизжали и убежали наверх. Судя по всему – прятаться.

– Нет же! – поморщилась я. – Никакое это не чудовище. Я надеюсь…

Но так и не сказала, на что именно. Вместо этого отправилась к двери.

За мной шел Пусториус с тем самым прутом, которым он открывал дверь этого дома. Эрик побежал на кухню, подозреваю, за ножом, а Кирк схватился за новоприобретенную бутылку. Но куда больше надежды в защите от якобы «чудовища» я возлагала на ощетинившегося Румо.

Оказалось, это было не оно – в дом явились жандармы в темно-синих мундирах. Над их головами раскачивались два магических светлячка, и мне было хорошо видно как суровые лица блюстителей закона, так и того, кто стоял за ними.

От высокого мужчины в черной одежде буквально исходило ощущение силы и властности. И еще магии – ее я тоже почувствовала.

У него были черные словно вороново крыло волосы, немного растрепанные на ночном ветру. Лицо – резкое и властное, с прямыми скулами, уверенным подбородком и твердой линией губ.

Привлекательное, в этом ему не отказать. Можно сказать, даже красивое.

Мне показалось, что глаза у него зеленые, но… Пойди еще разбери, отблески ли это магических светлячков или настоящий их цвет.

На груди мужчины виднелся герб королевской династии Вельмаров – черный дракон на золотом фоне с расправленными крыльями.

– Добрый вечер, – произнес незнакомец. Голос у него оказался низким и бархатным, но говорил он как человек, привыкший к своей безусловной власти. – Раэль Валкрест. Главный следователь Королевской службы по особо важным делам.

В его руке появился жетон – тот самый дракон, что и на гербе Вельмаров, но уже во всполохах магической печати.

Я промолчала, чувствуя, как комок застрял в горле.

Раэль Валкрест… Валкресты – крутилось в голове.

Кажется, я читала о них в книге Йорена.

Древний род, восходящий к Изначальным Драконам. Они были одними из первых, кто принес клятву верности династии Вельмаров, став ее верной опорой.

Стопы власти – так называли Валкрестов в учебнике по истории Андалора.

И теперь один из этих столпов явился прямиком в дом сестер Таррин, который вот-вот должен был стать нашим общим. Если, конечно, мы заключим договор.

– Про… ходите! – выдавила я из себя. – Пожалуйста, господа!

Раэль Валкрест вошел первым – жандармы посторонились, пропуская своего начальника.

Окинул взглядом просторное помещение. Мазнул глазами по завернувшимся в пледы и дрожащим девушкам из дома утех Жоржет, но почему-то куда больше заинтересовался Румо.

Охотник тоже внезапно перестал рычать. Замолчал и, мне показалось, словно пригнулся – перед тем, кого признал сильнее себя.

Я тоже замерла, внезапно подумав, что эта встреча может изменить многое.

Раэль Валкрест неспешно обошел просторный обеденный зал. Взглянул на кружки с недопитым чаем на столе, затем задержал взгляд на разложенных документах, которые мы принесли от поверенного.

Но перед этим оглядел всех нас, словно запоминал лица.

Звуки его шагов гулко звучали по каменному полу – наверное, потому что в повисшей тишине даже собственное дыхание казалось мне слишком громким.

– Кто здесь главный? – наконец поинтересовался он, но его спокойный голос прозвучал так, что все в доме сразу же напряглись.

Кирк, успевший к этому времени изрядно приложиться к бутылке, вскинулся – по большому счету, именно он мог называть себя главным. Но, оказалось, бывший владелец «Дохлой Лошади» решил добровольно сложить эту обязанность.

– Элиз, – произнес Кирк, указав в мою сторону. – Она у нас за главную!

Я кивнула, почувствовав на себе излишне внимательный взгляд следователя.

– Это я, – сказала ему и попыталась улыбнуться. – Меня зовут Элиз… Элиз Данн из Дентрии.

И тут же вспомнила, как репетировала эту сцену, сидя в повозке в день отъезда из Сирьи. Гадала, найдется ли хоть кто-нибудь, кому я стану об этом рассказывать.

Но разве я могла предположить, что этим человеком будет столичный следователь по особо важным делам?!

– Мы прибыли в Энсгард этим утром, – добавила я. – Все мы. Ну, кроме наших знакомых – Айрин и Салли.

На это следователь… ничего мне не сказал. Повернулся к девушкам из дома утех, потеряв ко мне интерес, и я вздохнула с явным облегчением.

– Меня интересует все, что вы видели и слышали в том переулке и возле него, – заявил он девицам. – Но, чтобы облегчить вам задачу, я стану задавать вопросы, а вы на них отвечать. Ничего лишнего, исключительно факты.

Айрин с шумом втянула воздух, будто бы училась заново дышать и получалось у нее так себе. Рядом тряслась Салли, вцепившаяся в край пледа.

– Но ведь мы уже обо всем рассказали… Рассказали Элиз! – выдавила она из себя.

– Значит, повторите еще раз. Но уже мне, – произнес Раэль.

Казалось, это была самая простая фраза, сказанная без малейшего упрека или угрозы, но Айрин и Салли затряслись уже обе. Затем, запинаясь, принялись выкладывать свою историю – дрожащими голосами, перескакивая с одного на другое и путаясь в деталях, хотя следователь задавал им вопросы по существу.

Впрочем, половину разговора я не слышала. Пришлось показывать свои новенькие фальшивые документы жандармам, затем объяснять, кто мы такие и зачем прибыли в Энсгард. После этого я поднялась на второй этаж за перепуганными до смерти сестрами Таррин.

Время от времени до моего слуха долетали отдельные фразы, звучавшие за столом.

– То есть вы утверждаете, что нашли тело Долли Ангил в переулке за домом с зеленой крышей?

– Да-да, в том самом переулке! – срывающимся голосом говорила Айрин. – Сразу же за лавкой, в которой продают амулеты. Там еще вывеска в форме дракона…

– Сколько времени прошло с момента, когда вы видели свою подругу в последний раз?

– Минут тридцать. Может, сорок… – всхлипывала Салли. – Но мы ничего не знаем!.. Ни с кем она ушла, ни зачем это сделала. Долли просто стояла, стояла… А потом ее не стало!..

Тут мне снова пришлось отлучиться, а когда я вернулась, то допрос уже закончился.

– Вы обе должны будете дать показания, но уже официально, – заявил следователь девицам. – Сделаете это завтра утром в центральном участке. Теперь можете идти.

Но обе затряслись и замотали головами, пробормотав, что они бы хотели еще немного задержаться. Я прекрасно понимала причину – им было боязно возвращаться в дом утех, и они бы не отказались, чтобы мы их проводили.

Мы – вместе с Румо.

Вот и следователь не спешил уходить.

– Элиз Данн, – повернув в мою сторону голову, произнес он. – Нам стоит поговорить!

– Конечно, – отозвалась я, в этот момент меня охватило чувство, очень схожее с отчаянием.

Он хочет со мной поговорить, но зачем?! Почему? Ведь я не сделала ничего плохого, и мои документы вполне устроили жандармов!

Но я решила не подавать и вида. Не показывать, какая буря бушует у меня внутри.

– Что именно вас интересует? – вежливо спросила у следователя, затем, повинуясь его жесту, устроилась на стуле, где недавно сидела одна из девушек.

Айрин. Да, именно она.

Ответил тот не сразу.

Уставился на меня излишне внимательным взглядом, и я подумала, что глаза у следователя все-таки зеленые. Заодно у меня не получалось отделаться от ощущения, будто сквозь них на меня смотрел не только Раэль Валкрест, но еще и его дракон.

– Все, – наконец произнес он. – Меня интересует абсолютно все.

Внезапно все словно растворились – у Эрика со Стейси нашлись дела на кухне, а за ними потянулись и ее подруги. Пусториус повел покачивавшегося Кирка на второй этаж, где прятались от жандармов сестры Таррин.

Я же осталась с главным следователем наедине, потому что своих помощников он тоже отпустил. Сказал им, чтобы те продолжали опрос свидетелей из окрестных домов, тогда как сам он закончит здесь все лично.

А закончит, получалось, со мной?

Уловив мои мысли, Румо негромко зарычал, потому что шипеть я его отучила еще за неделю пути до столицы. Сказала, что нормальные собаки в Андалоре так себя не ведут.

Как по мне, рычал он вполне правдоподобно, но, кажется, следователя не убедил. Нахмурив брови, тот покосился на Румо, и охотник из другого мира понятливо закрыл рот.

Вернее, пасть.

Или все-таки рот?

Я вздохнула, заодно подумав, что сейчас начнется допрос, но уже меня. И не ошиблась.

– Расскажите мне, Элиз из Дентрии, – произнес Раэль Валкрест, – что вы делаете в Энсгарде? Вся ваша компания.

– Мы переехали сюда из Сирьи, – ответила я, – потому что там стало довольно-таки невозможно жить. Возможно, вы не в курсе…

– Я в курсе, – отозвался он. – Продолжайте!

Я продолжила, потому что нам нечего было скрывать (если только мне). Коротко рассказала о том, что Кирк выгодно и вовремя продал свою таверну, а так как я присматривала за сестрами Таррин, то после трагической гибели их отца мы решили объединиться.

И вот мы здесь, в Энсгарде. Прибыли сегодня утром и планируем жить в этом доме. Он в процессе оформления наследства, но все документы на собственность лежат на столе, и господин следователь волен с ними ознакомиться.

Но в целом, у нас большие планы на будущее, правда, уже в столице.

Раэль Валкрест кивнул, словно соглашаясь, что такие планы имеют право на жизнь. Затем кинул на меня острый взгляд, и я подумала… В его праве решить, осуществятся они или нет.

– Ваша компания довольно разношерстная, – произнес следователь. – В ней есть трактирщик и его помощник, повар и две достаточно пустоголовые девицы, – (уверена, он говорил о сестрах Таррин). – И еще вы, Элиз Данн, а заодно существо, природа которого мне не ясна. Но сперва у меня будет вопрос к вам. Знаете ли вы, что следы магии Темных довольно сложно скрыть?

Его голос прозвучал угрожающе, а взгляд зеленых глаз стал ледяным. Но меня пугало не только это. Внезапно я подумала, что следующие свои вопросы Раэль Валкрест захочет задавать не здесь, а в застенках своего управления, откуда я уже не выберусь.

Но чтобы такого не произошло, я решила нанести «упреждающий» удар.

– В Хордвике меня укусил паук, – заявила ему. – Их укусы ядовиты, и это известно всем. Ни люди, ни драконы обычно после такого не выживают, но мне все-таки удалось.

– И как же вы это сделали? – склонил он голову, но в его глазах был все тот же холод. Не поверил, ясное дело!

Но я не собиралась сдаваться.

– Именно так все и было, господин следователь, и тому у меня есть множество свидетелей. Например, лорд Маркус Корвин, возглавляющий гарнизон и Пустынные Патрули Сирьи, который и нашел меня в Хордвике. Также в курсе моей ситуации Ночной Патруль Сирьи и его глава… Дайхан Имри. – На его имени я все же запнулась. – Уверена, они подтвердят каждое мое слово. Если, конечно, вам что-то говорят эти имена.

Следователь молча меня разглядывал, но мне показалось, что лед в его глазах начал таять. И я решила ускорить процесс, потому что у меня имелся куда более весомый аргумент.

– Я выжила благодаря своевременному лечению мессира Густафа, который заведует лазаретом в цитадели Сирьи. Он описал свой метод, а также последствия моего укуса в послании к архимагу Дерну. Вот! – и протянула следователю запечатанное письмо, порадовавшись, что прихватила его вместе с паспортом.

– Сломайте печать, – сказала следователю – Я настаиваю! К тому же мессир Густаф собирался опубликовать свой способ лечения в «Магическом столичном Вестнике». К сожалению, я не знаю, газета ли это или альманах, но в редакции наверняка в курсе и подтвердят мои слова.

Ну что же, письмо следователь прочел, затем вернул его мне.

– Архимаг Дерн, насколько мне известно, вот-вот возглавит столичную академию, – произнес он вполне будничным тоном.

И я возликовала: кажется, он мне поверил!

– Будет интересно, что он о вас скажет, Элиз Данн! Признаюсь сразу, моих способностей не хватает, чтобы в этом разобраться, и ваши магические вибрации ввели меня в заблуждение. Мы ищем Темных, – пояснил он, – потому что в Энсгарде давно уже не так безопасно, как было раньше.

После чего повернулся и посмотрел на Румо.

Тогда-то я решила нанести и второй «упреждающий» удар.

– Это моя собака, – сказала следователю. – И ее тоже укусил паук в Хордвике. Такая вот у нас с ним неудачная история!

– Ах вот как! – склонил он голову. – Но в вашем письме о собаке не упоминалось.

– В «Вестнике» о нем тоже ничего не будет, – вежливо сказала ему. – Не думаю, что кого-то в Андалоре может заинтересовать лечение собак после укусов ядовитых пауков. Но Румо… Кстати, это его имя. Так вот, после укуса он тоже немного изменился. Стал довольно-таки сообразительным для пса.

Решив, что я уже достаточно соврала – три короба и маленькое лукошко в придачу, – я замолчала, с трудом подавив тягостный вздох. Затем с честным видом уставилась в глаза следователю.

– Кто сможет подтвердить, что вы прибыли с караваном этим утром? – поинтересовался он, открывая блокнот.

Я назвала ему все знакомые имена, но записал Раэль Валкрест только Саргета и Вожатого Кормаха, после чего, поблагодарив меня за беседу, поднялся на ноги.

– Не покидайте Энсгард, вся ваша компания, – сказал мне.

Собирался уже уйти, но…

– Погодите! – воскликнула я. – То, что произошло с Долли… Говорят, это сделало чудовище. Какой-то Темный зверь…

Раэль Валкрест смотрел на меня, словно размышлял, стоит ли доверить мне столь важные сведения.

– Если это и был зверь, то в человеческом обличии, – наконец произнес он – Вряд ли животные обладают магическим даром и способны нанести больше двадцати ударов кинжалом своей жертве. Причем Долли была у него далеко не первой. И я сомневаюсь, что она станет последней.

После чего все-таки ушел, на прощание бросив на меня пронзительный взгляд.

Дверь за ним закрылась, но я еще долго не могла отделаться от ощущения, что Раэль Валкрест продолжал смотреть на меня сквозь нее.