Хранительница

Глава 27

Следующий день принёс частицу удивления в нашу размеренную жизнь. На тренировке, при выполнении ежедневного комплекса упражнений, раздался ужасный гул, всякий раз предшествовавший приходу повара. Застало это меня на бревне. Пришлось приложить максимальное количество усилий, чтобы не свалиться в лужу. Будь он не ладен. Спрыгнув и отряхнувшись, чертыхаясь, махнув учителю, что я на сегодня закончила, направилась переодеваться. Необходимо было до начала работы взять с него клятву. Правила едины для всех. Тренер Бертрам, можно просто Берт, отсалютовав «Добро», развернулся к братьям и продолжил уже на полном серьёзе ими заниматься. Мы с Дариной заметили с его стороны некие поблажки по отношении к нам, но не стали качать права за равноправие женщин, так как трезво оценивали свою нулевую подготовку. Просто Берт без возражений дал клятву о неразглашении и в первый же день был представлен своим ученикам. Выглядел он при этом немного ошалело, ведь в то время в гостиной присутствовала вся семья. И фраза Ротмира: «Прошу заняться обучением моих детей, всему, что должен уметь настоящий мужчина», ввела его в заблуждение. Папаня хороший ученик и перенимает потихоньку мой юмор.

Нашла семейство в гостиной. Все те же на манеже, кроме мальчишек. Однако общий фон совсем иной. Присев, прислушалась к разговору. Ах, вот в чём дело! Господин Хороший не хочет приносить никаких клятв, аргументируя это непринятием магии. Не поняла?

— Извините, но первый раз слышу о такой проблеме. В чём это заключается? Какие симптомы? — вклинилась между.

— У меня нет никаких проблем! — повернул голову кухонных дел мастер. — Я не принимаю магию как часть себя, и считаю это инородным организмом, захватившим вас!

«Опаньки, приплыли. Однако, какая смелая теория для этого века? Магия — это захватчик-симбиот. Гениально! Даже я не додумалась до этого. Или специально под дурачка косит?»

— Интересно, интересно, — задумчиво пробормотав, постучала ноготками по подлокотнику. — Почему же Вы идёте устраиваться на кухню в семью магов?

— Как магов? Вы да, но он же нет! — указал рукой в сторону отца.

— С чего вы это взяли? — улыбнулась загадочно собеседнику. Родственники не вмешивались, внимательно слушая.

— Как, он же тёмный!

— Сам Ты тёмный! Кто проверяет их? Выявляет дар? Никто! У моих братьев он уже проснулся, но где гарантия, что у остальных отсутствует магия? Она может быть в спящем состоянии, или гораздо меньшего количества, таком, что владелец не замечает её, причисляя к удаче. Вы сами можете быть носителем Силы, ничего не подозревая. Просто в вашей жизни не было нужного толчка, для раскрытия дара, — экспрессивно объяснив мужчине заблуждение, выдохлась полностью. — Нам всё равно, какие у Вас убеждения, без клятвы о неразглашении личной жизни работать в нашем доме Вы не будете, — медленно и с акцентами тихо добавила я.

— Вы ничего не решаете! — взвизгнул повар. — За вашим отцом последнее слово, а идти на поводу у девчонки, недостойно мужчины.

«На понт берёт говнюк, надеюсь папаня не поддастся на провокацию».

— На кого Вы работаете сударь? Кто так активно хочет порыться в грязном бельишке нашей семьи? — не став фильтровать слова, выдала, что вертелось на языке, замечая, шок Элеоноры. Да, я могу быть жёсткой. Не всю же жизнь клоуном подрабатывать, или играть в примерную доченьку.

— Да как Вы можете? Обвинять в шпионаже! Честного мастера-кухни! — показушно запричитал мужчина.

— Я могу. А вы как себе позволяете разговаривать с будущими хозяевами. Неужели забыли, какую роль играете? — ехидненько дожимала я тёмного, чуя, что не всё чисто с этим трудоустройством.

На что он поднялся, галантно поцеловал маменькину ручку, показушно не замечая меня, обронил: «Я передумал и не буду для вас создавать шедевры», — откланялся отцу и исчез.

— Хм-м-м. Неужели я оказалась права и это засланный казачок? Кроме Императора некому нас искать, больше же мы нигде не засветились? — обвела взглядом присутствующих.

— Ты забыла о путешествии, — донеслось от сестрёнки. — И о Мони.

— А тебя не могут искать? — поинтересовалась тактично Элеонора.

— Исключено, — повернувшись к матери, кратко ответила на поставленный вопрос.

— Тогда остаются два варианта, — пробасил отец.

— Только Император, — отрицательно покачав головой, не согласилась я. — Мони поняла что мы все маги, и что детям будет лучше с нами, и оставила их в прекрасной и заботливой семье. Она не только никому ничего не расскажет, не вернувшись в тот город, но и постарается всё забыть как страшный сон. Да и возможностей ни у неё, ни у настоящей матери таких нет, чтобы найти нас в Столице. Я на это надеюсь, — к концу монолога засомневалась в своей правоте.

— Значит нужно быть осторожнее, — сделал правильные выводы Ротмир.

И согласившись с ним, мы разбрелись по своим делам.

А меня не отпускала идея звонка. Как бы воплотить это в жизнь? С физикой в прошлой жизни было туговато. То есть я знала, что за счёт энергии ветра и солнца вырабатывается электричество, вроде и гидроэлектростанции для этого строят. Но что внутри, и как это происходит? Чёрная дыра. Да даже если бы и могла разложить по полочкам хотя бы одно устройство, не создавать же с нуля производство всех комплектующих? Нет. Нужно придумать что-нибудь с поправкой на магию. Амулетик замутить с нужными характеристиками? Но какой из меня артефактчик? А может дерево вырастить на манер китайских дверных колокольчиков? Подойдут к калитке, оно зашелестит. Хотя… Это какой же звон должен быть, чтобы его услышали в доме? Да-а-а. Те же яйца, только в профиль. Придётся опять уговаривать хранителя закачать мне знания про изготовление артефактов. Ох, чую, туго придётся, ведь ещё в прошлый раз он дал чётко понять, что мала ещё для такого объёма информации.

Не став откладывать на завтра, то, что можно сделать сегодня, углубилась в сад. Питомцы чувствовали себя прекрасно, и радостно ползали между деревьев. Подойдя к нашему связному и приложив ладонь к стволу, нырнула, словно в омут с головой. Однако всё оказалось не так страшно и нужные знания к вечеру оказались в моей гудящей головушке. Правда, меллорн высказал парочку своих НО. Как же без этого? В любом мало-мальски рабочем контракте найдутся и сноски, пропечатанные восьмым шрифтом, которые только под лупой разглядишь, и звёздочки, и ссылки в неизведанные дали. Так что к подводным камням я была готова. И даже не возражала, по поводу месячного перерыва в таком виде обучения, только информация о том, что я, возможно, не смогу на практике использовать полученные знания, была как гром среди ясного неба. Оказывается, магия природы, которой у меня в избытке, и целительство, не совместимы с артефакторикой.

Вот засада! На кой мне тогда эти знания? Расстроилась я конкретно. И в плохом настроении пребывала пару дней, пока сестрёнка не заметила отстранённость и отсутствие шуточек с моей стороны. Приперев к стенке, стала выяснять, в чём дело. И это милая, добрая Дашенька? Вцепилась как клещ и не оторвёшь.

— Сколько можно меня мучить? Смотри, — вздохнув, начала передавать ей выборочно свою проблему.

Глаза Даши расширились и забегали, так, если бы она смотрела фильм. Хотя, то, что я мысленно сотворила, вполне можно назвать таковым, но только для узкого круга.

— А мне передать знания так же сможешь? — вцепившись в рукав, с горящими глазами, лихорадочно прошептала она.

— Не знаю. Голова выдержит? Ведь мне учитель загружал их полдня, а к вечеру я чувствовала, будто мои мозги расплавились.

— Пожалуйста, пожалуйста, — сложив ладошки и умоляюще заглядывая в мои глаза, просяще шептала сестрёнка. — Хотя бы по тану в день, перед сном, у тебя всё равно месяц свободный будет, а я хоть чему-то научусь. Так плохо осознавать себя неумехой и бесполезной, — огорчённо закончила она.

— Ладно, — обняла Дашуню. — Попробую. Что же ты раньше не сказала об этом, попробовали бы бытовые заклинания вначале?

— А сама что? Не видишь, что не обращаемся к тебе лишний раз, по мелочам? И так для семьи много делаешь.

— Ты что? Вас в расчёт не берёшь? Мама всех сканирует и сортирует на хороших и плохих, а твоя боевая магия уже два раза нас спасала. Не принижай свои заслуги, — сильнее сжала руки.

Сестрица, в ответ, молча, стиснула в своих объятиях, зарывшись лицом в мои волосы.

С этого дня у нас начались ежевечерние посиделки в одной из спален. Я транслировала знания, она принимала и за ночь усваивала. Днями ходила весёлая. Могла б летать, точно, взлетела. Всё устаканилось, но что это было за явление в виде мастера — кухни, узнать так и не удалось. Элеонора же, видя, что у нас образовалось много свободного времени, тотчас наняла учителя танцев и мучительницу по этикету, которая едва показавшись, принялась всех критиковать. У нас образовалась нелюбовь с первого взгляда. Всё ей не так. Каждое движение не соответствует нормам светлых. И как мы вообще живём на этом свете? Слишком размашисто шагаем, эмоционально разговариваем, громко смеёмся, открыто улыбаемся. Попыталась влезть в монолог этой Брунгильды (принципиально не стала запоминать её имя), сразу же пожалела об этом, за меня взялись всерьёз. И предъявили претензии к фразам и построению предложений. Мать успевала только шикать и грозить пальцем, видя, что я набираю воздух в лёгкие, желая дать отпор. Надувшись, ушла в глубокое молчание, так и быть, пару часов в день перетерплю, ради спокойствия семьи. Даже братья не избежали этих уроков, нахохлились как воробушки.

По какому праву тёмная диктует правила и командует светлыми? Да ей доставляет огромное удовольствие руководить нами. Раз за разом заставляя правильно выполнять различные движения. У неё что, в глазу встроен прибор для измерения углов на местности? Как она может говорить, что я не дотягиваю подбородок? Я вообще может, захочу стать королевой эпатажа. Ах, здесь нет такого определения? Значит будет. Бухтела я про себя, семеня, как японские гейши, чтобы создалась иллюзия скольжения. Ведь колыхание платья, это позор! Наивная, она позора ещё не видела. Позор «пукнуть» во время реверанса, или порвать узкие штаны, при наклоне. Но как бы мысленно не костерила эту мучительницу, всё равно выполняла задания, ведь белой вороной в обществе никто себя чувствовать не хочет.

Так прошёл ещё один месяц, и поступление в Академию было не за горами.

В один прекрасный день, вдруг исчезли все рабочие, и наступила благословенная тишина.

— А не отпраздновать ли нам окончание ремонта? — внесла я предложение.

— Ура! Ура! — запрыгали мальчики.

— У вас пара танов, чтобы соответствующе одеться, — донеслось от отца. — Успеете?

— Обижаешь! — оскорбилась Дашуня. — Ещё и останется. А куда мы пойдём?

— В самый лучший ресторан, — мечтательно произнесла Элеонора.

Ротмир приобнял свою жену, и направился вместе с ней наверх, кинув напоследок: «Время пошло. Собираемся в холле».

В назначенный срок все дети стояли при параде. Мы с Дашей навертели красивые причёски, даже по такому случаю облачились в драгоценности. Братья тоже не ударили в грязь носом. Разрядились как дворяне, подвязались перевязями и щеголяли в эльфийских сапожках, подозрительно похожих на наши. Видать маман не сдержалась и достала их из баула. Ведь здесь таких не делают, и только наша семья щеголяет в удобной современной обуви.

И тут мы увидели наших голубков, которые спускались по лестнице и никого вокруг не замечали. Так были погружены в свой разговор, если его можно назвать таковым. Отец что-то в очередной раз мурлыкал матери на ушко, та мило краснела. Сейчас, после моих сеансов лечения они выглядели на порядок моложе, чем во время нашей первой встречи. Прекрасно, что у них до сих пор остались чувства. О таком можно только мечтать и тихо завидовать белой завистью. Где-то в глубине завозилась колючка, и захотелось крикнуть: «Что на ушко, то брехня!» Разрушить волшебный момент, но я со всей силы подавила это, не желая портить великолепный вечер своим гадостным характером.

Огромный Ротмир возвышался как скала, а рядом хрупкая Элеонора — ивушка, предугадывая любое его движение, податливо следовала за своим великаном.

«Трепещи Столица, мы идём веселиться» — мелькнуло в голове, и за ней следом смутное предчувствие, что такое уже когда-то бывало и ничем хорошим не кончилось. Но отогнав беспокойно жужжащие назойливыми мухами панические мысли, решила несмотря ни на что, оторваться по полной.

Мужчины накинули курточки из тончайшей кожи, мы легкие накидки, напоминающие те же плащи, но уже из другого материала. Все выдвинулись на крыльцо, где нас ожидала карета, по-другому это чудо не назовёшь.

Оглядываясь назад, понимаешь, что в течении малого промежутка времени нами была проделана громадная работа. Полностью восстановлен дом, набран весь штат обслуживающего персонала. С каждым мною был заключён договор о неразглашении частной жизни. Потихоньку восстанавливался сад, хотя уже кое-где были заметны полностью здоровые и цветущие деревья. И это весной, когда они только просыпаются и выпускают свои почки. Прислуга уже устала удивляться, учитывая, что в нашей семье пятеро необученных магов, двое из которых малые дети. Отец же загорелся прикупить в квартале ремесленников землю под кузницу и, наконец, продолжить любимое дело, а именно, ковать оружие, а не подковы для деревенских лошадей и остальную бытовую мелочь. На горизонте наймы учителей для матери и мелких, и наше поступление в Академию. Слава Создателю родители забыли об учителе хороших манер и остальных, необходимых современной девушке.

Пока я перебирала в уме прошедшие месяцы, мы подъехали к ресторации. Большое двухэтажное здание на центральной улице заметили давно, но не было причины заходить. Меня немного напрягало название «Светлый путь», подкладывая ассоциации с переходом в иное измерение, а именно, на небо. Поел и откинулся. Но, вероятно, это только моя фобия и никто из жителей города не находит это странным. Кипельно белое здание (камень, что ли магически выбелили?) сверкало окнами и вывеской. Даже деревянные двери и то были белые (и где только взяли?). Войдя вовнутрь, замерли. Каждый по-своему. Кто в восхищении, кто в шоке, а я пыталась не засмеяться. Всё, буквально от пола до потолка, одного цвета. Скатерти, одежда официантов, стены, столы, всё — белое. Даже на персонале надеты несуразные парики из какой-то шерсти, скрывающие чёрные волосы. Жуть. Что-то мне стало не до веселья. Оглядывая зал огромными от ужаса глазами, заметила, что хоть одежда на гостях данного заведения, цветная. Они ещё не додумались до дресс-кода, а то с них станет запускать только в белых одеждах. Пока я окуналась в рай, на грешной земле разворачивалось действие.

Войдя, мы машинально скинули накидки и искали глазами персонал, кому можно их сдать на хранение. К нам поспешил человек, галантно предлагая проводить в зал. Элеонора в восторге последовала за ним вместе с Дашуней. Я задержалась, рассматривая убожество на голове у их сопровождающего и заметила принеприятнейшую картину. Ивара и Карла схватил другой и буквально тащит к выходу, а отца обрабатывает третий. Развернувшись к мальцам, вырвав их руки у наглого секьюрити, обратилась к стоящему рядом с Ротмиром и чего-то тому втюхивающему.

— Уважаемый, по какому праву вы задерживаете моего отца и не даёте пройти в зал. На каком основании моих братьев собирались вышвырнуть из данного заведения, — на фоне подступившей ярости, не контролируя и не фильтруя свою речь, выдала резко.

Меня заметили и оторвались от отца.

— Госпожа, не беспокойтесь, сейчас всё будет в лучшем виде и тёмные не осквернят ваш взор своим присутствием, — выдало это ч….удо.

Глаза мои и без того большие, сделались огромными, брови подскочили, челюсть отвисла, а слова потерялись. В ступоре простояла недолго. Пока второй не подошёл и не попытался ухватить отца за локоть. Ротмир не хотел портить вечер и пытался решить дело мирным путём, без унизительного рукоприкладства. Братья, первый раз встретившие такое отношение, притихли и ухватились за меня, как за спасательный круг. Причём со стороны Карла уже наблюдалось подрагивание воздуха и моя юбка шевелилась сама по себе, Ивар сдерживался из последних сил, вцепившись в мою руку, со всей своей силы. Его уже ощутимо потряхивало. Вот идиоты, сейчас доиграются в светлых и тёмных.

— Вы, наверное, меня не поняли, — вернулась речь. — Это МОЙ отец и МОИ братья, — сорвалась я на крик. — Убери свои клешни от них, — видя, как тянутся руки к мальчикам, взбесилась окончательно.

Видимо сейчас весь смысл сказанного дошёл до охраны, и в глазах промелькнуло сочувствие, сменившееся упрямством.

— Госпожа, вы простите, но тёмных мы не обслуживаем. Им нет места в нашем заведении, — залебезил он.

— То есть, вы хотите сказать, что мать, сестру и меня накормите, — издевательски протянула, — а мальчиков нет?

Окончание фразы услышали и наши девочки, которые насладившись великолепием зала, не досчитались за столом нас. Элеонора ожидаемо охнула, приложив ладошку к губам. Даша подошла, встав с другой стороны от Карла, взяла его за вторую руку, оказывая так необходимую сейчас поддержку. Свою я сразу же отпустила, машинально погладив брата по голове. Вдруг понадобится в челюсть кому-нибудь вмазать? С меня взятки гладки. Я девушка, к тому же блондинка. Лишь бы отец не оказывал сопротивления, а то к нам уже направляется какой-то блондинчик-натурал, видать администратор. Да и гости заведения перестали предаваться чревоугодию и обратили свои взоры на нас.

— Что здесь происходит? — подлетел одуванчик и начал разбор полётов.

— Нас не пускают в зал, — не дала я вставить слово охране.

— Проходите уважаемые, большая радость принимать у себя таких красавиц, — подхватив мать за руку, зыркнул на мужчин в париках, постарался провести её обратно. Даша последовала за ними, ведя Карла, но его опять заслонила охрана. Бедный братишка не понимая, в чём провинился, срывался на слёзы, и не важно, что пару часов назад он же доказывал мне, что уже взрослый и сумеет за себя постоять.

— Не положено тёмным, — началось всё сначала.

Администратор, не успев сделать пару шагов, оглянулся.

— Этих на выход и не мешкайте, — махнул он рукой в сторону наших мальчиков.

Мать всхлипнула, вырвалась и подбежала к Ротмиру, где, уже не сдерживаясь, начала поливать слезами его рубаху. Вечер был безнадёжно испорчен.

Беляк недоумённо переводил взгляд с одного на другого, и я видела, как мы падаем в его глазах, ведь это мезальянс, чтоб светлые с чернью. Губы мужчины скривились, исчезла льстивость и подобострастие во взгляде.

— Мы вынуждены вам отказать в обслуживании, для таких как вы есть свои заведения, соответствующие вашему статусу. Просим больше не показываться. «Светлый путь» не для вас, иначе я буду вынужден сообщить, куда следует, о нарушении наших прав.

— Вы понимаете, что сейчас оскорбили семью магов? — не поверила я своим ушам.

— Это угроза? — перешёл на фальцет блондинос.

— Нет, что вы, просто констатация фактов, — ёрничала я, соображая, как срулить отсюда, не потеряв марку.

Бросив это неблагодарное занятие (пусть думает, у кого голова большая), развернулась к семье.

— Все за мной, найдём повеселее местечко, в этом склепе даже мухи от скуки дохнут, а у нас вечеринка намечается, — растянула губы в улыбке. Ротмир, казалось, только этого и ждал. Схватил в охапку мать и направился к выходу.

— Советую не возвращаться к нам, — не унимался администратор, идя за нами и всем своим видом показывая, что выиграл битву.

— Ноги моей больше не будет в вашем заведении, — парировала я, притормаживая немного, чтобы мужчина понервничал. — По крайней мере, пока не сменится политика и владелец.

— Ха. Этому не бывать никогда. Мы первые в городе и единственные.

— Как вы не понимаете, свет тоже бывает разным, — попыталась ещё раз донести до него свою мысль. — Вы пропускаете по внешности, но внутри половина ваших посетителей гнилые, чёрные. Нельзя же так, — вырвалось у меня с болью изнутри.

— Не тебе меня учить, — ехидно осадили. — Открывай свой и корми всякую шваль и бедноту.

— Битва проиграна, но не война, — вздохнула я с сожалением о несправедливости мира.

Ротмир уже поймал извозчика, и мы загрузились. Блондин же до последнего стоял на крыльце и, не сводя с нас глаз, бухтел. Весь смысл словоизлияний можно было передать одной фразой: «Ходят тут всякие».

На душе было пакостно, и гадко, будто облили дерьмом. Все молчали и только мама иногда всхлипывала. Нужно было сказать кучеру, куда ехать, но никто не изъявлял такого желания.

«Нет, никто не испортит нам вечер», — приняла я для себя решение.

— Уважаемый, — обратилась я к извозчику, развернувшись, похлопав его по плечу.

Тот немного ошалел от такого обращения, но быстро очухавшись, спросил: «Куда Вас отвезти, господа хорошие?»

— Туда где весело, хорошо кормят и можно потанцевать, — закинула я удочку. Ведь возничий должен по идее знать все точки.

— Кхм. А эта ресторация чем не угодила таким красивым девушкам, — прищурившись ухмыльнулся он.

— Ой! Да это тухлое болото? Я вас умоляю! Весь вечер смотреть на кривые рожи светлых? — включила я Сару. — Не удивлюсь, если завтра всё плесенью покроется, уже сегодня вонь стояла несусветная.

Отец оторвался от матери и, прищурившись, строго глянул на меня, понимая, что я такое отношение не стерплю и уже замыслила что-то недоброе по отношению к той забегаловке.

Его взгляды не пробили мою броню, и язык продолжал молоть всякую чушь.

— Хотя, может и не плесенью там пахло, но точно чем-то пропавшим, — пошла на попятный я.

Кучер весь подобрался, понимая, что здесь и сейчас получает новость из первых уст так сказать, которую ещё никто не знает.

— Представляете! — перешла на заговорщический шепот. — Мне говорили, что в таких закрытых заведениях едят даже пропавшие яйца, только что вылупившихся цыплят, полностью, и жареных тараканов. Это считается деликатесом, — протянула я, округляя глаза якобы от ужаса, и стараясь не засмеяться.

На лицах всех был написан шок, сменившийся брезгливостью.

— Настоящих тараканов? — прошептал Ивар.

— Ага. Это ж как нам повезло сегодня, а то представьте, подали бы нам какое-нибудь утончённое блюдо, типа сырых рыбьих глаз на палочке и пришлось бы, есть, чтобы не ударить в грязь лицом.

— Ого, — Карл тоже был впечатлён этой кухней. — А что ещё едят светлые? — его глаза загорелись.

— Лягушачьи лапки, улитки, пророщенные зёрна, — вспоминала я высокую кухню прошлой жизни.

Наступила минута молчания. Первым отмер кучер.

— Я как-то в детстве на спор с друзьями съел червяка, ужасный вкус, скажу я вам.

— Вы что? Его раскусили? — не поверила я своим ушам.

— Да, а не надо было?

— Конечно не надо. Можно было просто проглотить и пускай желудок дальше сам переваривает, — давала я мастер-класс по поеданию ползучих гадов.

Расширившиеся глаза и отвисшие челюсти родни послужили для меня своеобразным стоп сигналом. «Куда тебя несёт родная!»

— Ты тоже глотала червя? — не унимался Ивар.

«Да что б тебя».

— Не на спор. На слабо. Я же девчонка, значит, не смогу. Вот и показала, что смогла, — призналась скрепя сердце.

— Как много мы о тебе не знаем, — прошептала Элеонора.

— Может, уже поедем? А? — попыталась я закруглить эту тему.

— Вам точно туда надо? Это место не для нежных и светлых барышень, — попытался отговорить нас мужчина.

Но нет, русские не сдаются! Сказала веселиться, значит веселиться.

— Вези, — утвердительно произнесла я в предвкушении.

Маман затихла, переваривая услышанное, Ротмир поглаживал жену по спине, толи успокаивал её, то ли успокаивался сам. У мальцов загорелись глаза, видно уже что-то надумали. Всё-таки быстро дети могут переключаться и это очень хорошо, не зря я завела этот разговор. Они уже и не помнят недавно испытанный стресс, всё затмил интерес исследователя: «А смогу ли я»?

Дарина вложила свою ладошку в мою.

«Ты что задумала?»

«Хочу заменить плохой вечер хорошим».

«Думаешь, удастся это забыть?»

«Постараюсь, и сделаю всё от меня зависящее, всё-таки первоначально это была моя идея отпраздновать».

«Я с тобой!»

«Замётано».

Мы подъехали к неприметному деревянному зданию в ремесленном квартале, похожему на ангар. Никаких опознавательных знаков в виде вывесок не наблюдалось.

— Это здесь? — с сомнением произнесла я.

— Вам понравится! — осклабился возничий. — Если конечно вы можете веселиться как мы и не струсите.

— Можем, даже лучше, — не стерпев, ответила.

Он засмеялся на это во всё горло. Не верит? Ну что ж, посмотрим. Надеюсь, что это не бордель, а то будет сюрприз для всех и море веселья. Тоже своего рода развлечение. Хмыкнув про себя и дав установку на храбрость: «Не сцы», вышла вслед за родными из дилижанса и последовала вовнутрь заведения.

Перед нами предстал длинный зал с деревянными столиками и скамьями. Никаких скатертей, окон, лишних элементов декора. Даже пол был земляной. Средневековый минимализм, если так можно обозвать обыкновенный, только что воздвигнутый сруб, в который недавно въехали хозяева. Несколько разномастных столиков были пусты, и мы примостились за бОльший, оказавшись ближе всего к двери. Вдалеке играла музыка, две пары кружились в танце, подозрительно похожим на наш вальс. Разносчицы сновали между столами, обновляя блюда и напитки. Странно, но и нам, без нашей просьбы или желания, подлетев, стали выставлять на стол всевозможные яства. Интересное обслуживание клиентов. Навязывание своих блюд? Или здесь только одно готовят? Но нет, моя теория распалась в прах, видя, как еда всё прибывает и прибывает. И всё вкусно пахнущее, что слюнки потекли сами.

— Извините, но не подскажите, что здесь происходит, и с чего бы такая милость к незнакомцам? — не сдержала своего любопытства.

— Ой, а вы что, не знаете? Хозяин наш, дочку свою отдаёт за мужа, третий день ужо празднуем, всё как полагается, чтобы у молодых достаток был в семье, — выдав информацию, девушка упорхнула.

Я перевела взгляд на Ротмира.

— Да, есть такой обычай у тёмных, кормить всех, кто бы ни вошёл в хату, — подтвердил отец.

— А у светлых? Нет? — перевела взгляд на Элеонору

Та грустно улыбнулась, и покачала головой. (У-у-у. Как всё запущенно).

— В этот день разрешено даже выпить немного за здоровье молодых, — обрадовал меня папаня. — Только прошу, чуть-чуть, и не увлекаться, — обвёл он всех глазами.

— Что мы, нормы своей не знаем? — улыбнувшись во все тридцать два, ляпнула я не задумавшись.

Элеонора чуть не подавилась, так как приступила к еде, а тут я со своей откровенностью.

— Всё, всё, молчу, — показательно подняла я руки вверх.

Дашуня прыснула, все заулыбались. Атмосфера немного разрядилась. Недолго думая, мы схватили ложки и начали активно работать челюстями, поглядывая по сторонам.

Свадьба свадьбой, но по мне скучновато. Или потому что третий день уже празднуют, заморились. Хотя вспоминая свою, в прошлой жизни, мне тоже было не до веселья, набегавшись голодной днём, вечером я жутко хотела есть, снять неудобное платье и завалиться отдыхать. Так что тут может быть такая же ситуация.

Дождавшись смены блюд и прихода официантки, спросила тихонько: «А где молодые?»

Она улыбнулась и кинула взгляд на столик у музыкантов. Прошептав тихонько: «А вы, правда, маги?»

— Конечно! — утвердительно кивнула я. — Карл, — обратилась к братику, — давай покажем тёте фокус?

— Давай, — загорелись у него глаза.

— Видишь ложку?

Он кивнул.

— Представь, что это самолётик и очень сильно захоти, чтобы он прилетел к тёте.

Ждали мы чуда недолго. Буквально через минут пять, сначала неуверенно, а затем вполне себе ровно она спланировала к официантке. Глаза которой, сделались по пять копеек.

Решив и дальше выпендриваться и встав из-за стола, присела, прислонив ладони к земле. Найдя семена травы по периметру зала, направила импульс, представив наши клематисы разнообразных оттенков. Присутствующие были в восторге от увиденного, ведь не каждый день на твоих глазах из земли стройными рядами выползают лианы, сразу выкидывая множество бутонов, которые распускаются в великолепные цветы.

— Можно и мне? — подпрыгивая, прокричал Ивар, видя моё и братово безобразие с магией, и, захотевший тоже показать своё умение.

— Щит поставить? А как проверишь?

— Киньте что-нибудь в меня, — глядя на молоденькую девушку, просящими глазами, умоляюще прошептал он.

Та недоумённо переводила взгляды с одного на другого, не зная как реагировать на наше ребячество. Положение спасла вторая официантка, подошедшая к нам.

— Молодые приглашают Вас занять столик поближе, — поклонившись, произнесла она.

— Ой, — всплеснула руками первая, — как же я забыла? Проходите гости дорогие, поближе.

— Да нам и тут хорошо, — попытался воспротивиться Ротмир.

Но кто бы его слушал. Девушки в четыре руки спешно начали загружать еду на подносы и относить их в сторону музыкантов. Куда дальше, не было видно, поэтому, перестав сопротивляться, мы быстренько последовали за своей едой. Нас провожали множество взглядов, так как всем было интересно поглядеть на добрых светлых так близко.

Молодые были обыкновенными темными. Ничего сверхординарного и примечательного я не заметила. Элеонора же шепнула, что здесь аура хорошая и все светлые. Я иного и не предполагала, лица тоже могут говорить и они у народа были открытые. Родители, подойдя, поприветствовали, как положено виновников данного торжества и чинно уселись за стол, мне же не хватало русской свадьбы с шутками и прибаутками, играми и бесшабашным весельем.

— А подарки им дарят? — глядя на родных, прошептала.

— Только близкие родственники, и те по желанию и возможности.

Кивнув, что всё услышала, оглянулась. Заприметив неподалёку ещё один пустой столик, вспомнила, что у нас играют в своего рода викторину на пол первенца. Можно и помочь молодым, немного поднять бюджет семьи. Решившись, быстренько дожевала, запила вином для храбрости и поднялась. Взгляды всех остановились на мне.

— Уважаемые хозяева и гости, — начала я немного пафосно. — Там, откуда мы родом, есть такой обычай, своего рода гадание на первенца. Любая поверхность делится на две части, — подойдя к столу, прочертила рукой воображаемую линию. Затем каждый желающий преподносит любой дар на свою половину. Чья кучка больше, тот и родится первым. Я желаю молодым девочку, — развязав завязки на плаще, сняла ожерелье, положив его на стол. — Ведь доченьки, это счастье, — растянув губы в улыбке, подмигнула молодожёнам, глаза которых увеличились раза в два.

Гости ахнули от такого неожиданного подарка. Элеонора грустно вздохнула, предчувствуя грандиознейшее веселье.

А ко мне подбежал толстячок, причитая: «Зачем нам девочка? Мужик, помощник нужен», — и кинул на другую сторону мешочек с деньгами.

— Правильно, девчонок и так много, — подскочил Ивар и, отцепив свой кинжал, добавил к мешочку. За ним последовал и Карл, повторяя действия. Моё ожерелье сиротливо поблёскивало на деревянной столешнице.

— Что же это делается? Люди дорогие! Женщины! Мужчины побеждают? — во всю входя в роль, воскликнула я с надрывом.

Дашуня поняла стратегию и, подойдя степенно, царственно повторила мои действия. Элеонора же не стала отдавать своё, и добавила к нашим ожерельям мешочек с золотыми. Кучка сравнивалась. Мы заняли свои места, наблюдая как то один, то другая вставали и добавляли даров.

— А это правда? — не выдержала сестра и задала терзающий её вопрос.

— Что? — не поняла я.

— Ну что у кого больше подарков, тот и родится?

— Нет, — захихикала я, пригнувшись. — Хотя иногда и совпадало.

— Зачем тогда всё это, если не работает? — недоумённо прошептала мама.

— Подарки остаются молодым, — улыбнувшись, развела руками. Не буду же я говорить, что это очередное вымогание денег у гостей.

— Зачем тогда ты это устроила? — не понял Ротмир.

— Посмотри, все обсуждают, гомонят, доказывают. А когда мы пришли, было тихо и печально. Расшевелить хотела. И молодые заулыбались, а сидели уставшие, подсчитывали таны до вечера. Теперь же они совсем другое считают. То ли ещё будет, ой-ой-ой, — разулыбавшись, игриво процитировала слова с какой-то песни.

А в голове всплыл стишок-гадание на суженого, который уже два раза срабатывал. И вспомнилось про зависть, сглаз и порчу, которые, по словам бабушек, имели место в прежнем мире. Различные приметы, от злого духа и нехорошего глаза, отработанные нашими предками до автоматизма. Здесь же магический мир и на волне всеобщего веселья, преподнося дары, люди делают своего рода посыл. Так что это вполне может сработать.

Отец хмыкнул и продолжил трапезу. Я же опять заскучала. Настроение скакало, хотелось, чтобы душа развернулась и, не придумав ничего лучшего, решила спеть.

— Не теряйте меня, я скоро, — подскочила и направилась к музыкантам, у которых имелись инструменты, чем-то похожие на домры, лютни, только разных размеров и все струнные. Попросив внимания, напела им тихонько мотивчик, чтобы немного подобрать музыку и не тянуть партию сольно. Немного побренчав, они кивнули.

— Дорогие гости! — подняла я руку вверх, привлекая внимание. — У нас имеется ещё один обычай, который я не могу проигнорировать. А именно желать молодым счастья. Свои пожелания мы хотим выразить в виде песни.

Махнув музыкантам, затянула:

В мире, где кpyжится снег шальной, Где моря грозят кpyтой волной, Где подолгу добpyю ждем поpой мы весть, Чтобы было легче в тpyдный час, Очень нужно каждому из нас, Очень нужно каждому знать, что счастье есть.

Мы желаем счастья вам, счастья в этом мире большом! Как солнце по yтpам, пусть оно заходит в домМы желаем счастья вам, и оно должно быть таким — Когда ты счастлив сам, счастьем поделись с дpyгим.

В мире, где ветрам покоя нет, Где бывает облачным рассвет, Где в дороге дальней нам часто сниться дом,Hyжно и в гpозy, и в снегопад, Чтобы чей-то очень добрый взгляд, Чей-то очень добрый взгляд согревал теплом.

Мы желаем счастья вам, счастья в этом мире большом! Как солнце по yтpам, пусть оно заходит в домМы желаем счастья вам, и оно должно быть таким — Когда ты счастлив сам, счастьем поделись с дpyгим.

Выступив, поклонилась, но аплодисментов не сорвала. То ли здесь не принято, выступать на публике и я опять по незнанию что-то нарушила, то ли все настолько впечатлились, что забыли обо всём. Присев к своему столику, освежила горло.

— Ты так класиво поёшь, — выразил всеобщее восхищение Карл.

— Спасибо мой хороший, я рада, что тебе понравилось.

— Да, да, великолепно, мы даже не знали, об этом, — доносилось с различных уголков стола.

Немного смутилась, от неожиданно заявившей о себе совести, но регулярно поступающий в кровь алкоголь, попридержал эту ярую поклонницу правды. И дальше всё пошло как по маслу. Музыканты заиграли веселей, парочки отплясывали и даже нашлись смельчаки и пригласили нас вдвоём с сестрой на танец. Мы уже были навеселе и согласились. Ротмир с Элеонорой тоже не стали себе ни в чём отказывать. И мать удалось немножко расшевелить, ведь она слова того блондинчика восприняла слишком близко к сердцу.

Ещё раз, спев на бисс свою песню, в следующий решила разнообразить свой репертуар и исполнила: «Ах, эта свадьба, свадьба, свадьба пела и плясала» Муслима Магомаева. Зрители были в восторге. И после пары повторений, сами, хором тянули, не всегда попадая в ноты.

Праздник продолжался, настроение зашкаливало, видимо выпитое давало о себе знать. Но начало вечера не отпускало и внутри медленно, но верно созревал ПЛАН. Не зря же мне дана магия? Она как раз самое то, чтобы ставить всяких нахалов на место.

Остаток вечера пролетел незаметно. Вот я отплясываю с девушками, и уже нужно собираться домой. Что ж времени до утра мне с лихвой хватит. И, тихо-мирно, проводив всех, я, накинув усиленную невидимку, пошла на дело.

Добравшись до места, задумалась. Что бы такое сотворить, чтобы ресторан прекратил работать, и было эстетично? Так. Нужно придумать условие. Что я там говорила? Чистота бывает разная. Присела, приложив руки к земле, представила лианы с белыми цветами, которые будут отсеивать людей и пропускать внутрь только чистых душой. Вспомнила, что сболтнула кучеру про неведомую вонь. Какой цветочек с этим неплохо справится? Ага! Помню, помню, есть такие, бордово-кровавого цвета, где-то в Индии, которые поедают мух и источают отвратительный запах протухшего мяса. Постоянно воняющее здание посреди Столицы не хотелось бы иметь, поэтому мои будут раскрываться и обдавать зловонным дыханием только гнилые душонки, чтобы неповадно им было щемиться в двери. И под конец добавила двух двухметровых чёрных стражей, по типу венериной мухоловки, чтобы показать, что тёмные тоже бывают с зубами. Осмотрелась, красота. Всё здание покрылось зеленью, изредка поблёскивая белыми цветами. Красные бутоны скрылись до поры до времени, в листве. Даже оконные проёмы и те исчезли за лианами. Хотела оставить какое-нибудь послание, но потом отмела эту мысль. Сюрприз утром блондинчику будет. Ехидная улыбка зазмеилась по довольному лицу. И мурлыкая весёленький мотивчик, я направилась на заслуженный отдых.

Месяцем ранее. Кабинет Императора.

— Держи, ознакомься, — светлый протянул бумаги тёмному. — Пока ты неизвестно где отлёживался, я проделал за тебя огромную работу. Помнишь к кому мы подошли перед нападением? — обернулся правитель к другу, и, дождавшись кивка, продолжил. — Так вот, сражались со мной бок о бок, до последнего, а затем исчезли. Не захотели ни наград, ни почестей. И только одна семья со всего бала, осталась неизвестной. Ну как? Подходят эти характеристики к ним? — закончив мерить комнату шагами, Император присел за свой стол, ожидая ответа.

— Вполне, — хмыкнул второй мужчина. — Ту язву я не забыл. Зная, кто ты, изощрённо издеваться. — И это всё?

— Вот сам и попробуй больше узнать. Внедрить шпиона не получилось. Его слишком быстро раскусили. А сам-то ты как, — переключился светлый на другую тему. — Вспомнил что? Мне хотелось бы поближе познакомиться с таким искусным целителем.

— Нет. Помню только подвал, в который попал после взрыва, ужасную боль. Да что таиться, я думал сдохну в нём, ан нет, опять чудом выжил, — развёл руки собеседник.

— Чудо? Скажешь тоже. Просто ты завёл себе друга и не хочешь делиться, — ухмыляясь и грозя пальцем, хохотнул сидящий за столом. — Я хочу знать имя и иметь доступ к его талантам, не полагаясь на случай и мнимое чудо, — опять сменил тон говоривший. — И заметь, опять не взяли награду за твоё спасение. Не многовато ли в Столице появилось бескорыстных людей? Да за то, что я предлагал, дом смело купить можно! Этим тоже займись, тем более заговорщиков я надеюсь, всех перевешал. Не упразднять же твою службу? — ехидно намекнул он собеседнику.