Хранительница

Глава 32

Нашим первым опытом по изготовлению артефакта стало создание кольца для изменения цвета волос. К этому привел нас случай. И забылись все остальные идеи, сразу нашлось время и огромное желание его создать. Идея у меня возникла в тот миг, когда мы, заплутав в бесконечных коридорах, натолкнулись на светловолосых выродков, мнящих себя богами.

Возвратившись домой, я наскоро перекусила, и, предупредив домочадцев, что буду общаться с меллорном, удалилась в сад. Поприветствовав своего учителя и рассказав новости, поинтересовалась, что за золотой дракончик у меня сегодня получился?

— Это твоя магия целительства вырвалась наружу и нашла больного.

— Но наш преподаватель не смахивает на больного? — начала возражать я.

— Магия сама знает, кого ей лечить.

— Это что, я теперь смогу создавать таких дракончиков, и они будут сами дальше всё делать? То есть лечить на удалении, даже не видя, кого?

— Если хочешь, то да, можешь. Но только не всех, а ближайших к тебе. И выбирать среди общей массы сильно нуждающихся. И так по мере излечения, от наиболее больного к наименее. Только не советую тебе это делать в своём саду, если тебе не нужны слухи о внезапном исцелении пару десятков людей поблизости. Они могут обратить внимание властей на этот район.

— Ок. Приняла, поняла, обработала. Захочу сотворить чудо, найду подходящую святыню. Да, кстати, нашей Даши подвластна артефакторика, так что твои знания не пропадут. Если есть ещё что, можешь мне закачать, а я уже потом передам сестрёнке.

— Знания есть, и передать смогу, но почему ты её с собой в таком случае не берёшь? Я мог бы вам обоим загружать не только знания, но и умения. Ей проще будет потом работать. Всё само всплывать будет, стоит только захотеть.

— Упс, а что, так можно было? — недоумение выплеснулось потоком.

— Конечно, правда вам придётся обоим взяться за руки, вокруг ели, и прислониться к стволу лбами. Но это не такое уж большое препятствие. И ради знаний посидеть пару часов, а так вполне осуществимо.

— Я быстро, только расскажу Дашуне о такой возможности, — подскочила в возбуждении. Ведь если сегодня мы загрузим все навыки артефактора, то уже в ближайшие дни осуществим мою задумку.

— Беги, егоза, я никуда не исчезну, — хохотнул меллорн.

Всё удалось, и уже вечером в спальне сестры, я убирала ей головную боль.

— Ну как, ты нормально себя чувствуешь?

— Уже да, но к чему такая срочность? И столько информации сразу? Можно ведь было подождать выходных.

— Я придумала, как наказать того светлого, который неровно дышит к тёмным, — расплылась в акульей улыбке.

— Как? Дай угадаю, ты хочешь, чтобы я изготовила какой-то артефакт? Из-за этого всё?

— Молодец! Угадала. Хочу, сильно! — обняла я в порыве нежности сестрёнку. — Мы сделаем его тёмным!

— Ты что придумала? Это же не осуществимо! — начала, было, она. — Хотя, постой, если этот символ переставить сюда, а этот заменить, то должно получиться, — начала она чертить в воздухе схемы.

— Может тебе листочек подать с карандашом?

— Да, будь добра, — не отвлеклась она на раздражители. — Только не знаю, надолго ли. Нужно что то сделать с символом времени, чтобы навсегда эффект сохранялся.

— Ты думай, думай, а ему для наказания и недели хватит тёмным походить, — во все глаза наблюдала я за сестрой, которая в данный момент невообразимо изменилась. Стала не неуверенной в себе девушкой, а увлечённым интересной задачей учёным.

— Да — да. Нам понадобится темный камень, желательно полностью чёрный, чтобы к нему привязать цвет волос, — не обращая на меня внимание, рассуждала вслух она. — И инструменты для нанесения магических символов на него. По-хорошему нужна лаборатория. — Мы же не на бегу это делать будем? — оторвавшись от своих размышлений, пристально посмотрела на меня.

— Ну-у-у, как тебе сказать, — протянула я. — Чтобы не расстроить?

— Говори как есть.

— В полевых условиях. По возможности. Либо перед занятиями, между, или после них. Но нужно будет за ним проследить.

— В перерывах не получится. Не успею. Перед занятиями, не знаю, нужно ещё всё купить.

— Блин, мы что, завтра не сможем это осуществить?

— Ещё чёрный камень нужен. Не забывай. Как мы ему его навяжем?

— Кольцо фамильное на пальце черное. Точно было.

— Я предлагаю не пороть горячку, всё продумать до мельчайших деталей, и осуществить не на бегу, а как вариант в его спальне, во время твоего насланного оздоровительного сна.

— Не знаю, не знаю. А вдруг он скажется больным, и не будет показываться в Академии до окончания действия твоего заклинания? И никто кроме родных его не увидит таким?

— А так хоть поистерит пару танов. Да, лучше перед занятиями его подкараулить. После не интересно будет.

— Ну как хочешь. Лишь бы потом нам боком это не вышло.

— Да кто заподозрит нераскрывшихся первачков? А если и падёт на нас тень, то мы ничего не знаем. Не слышали, не видели, не привлекались, — успокаивала я сестру.

— Хорошо, завтра за покупками?

— Точно.

Всё получилось как нельзя лучше. И уже на следующий день перед занятиями наш план был приведён в исполнение. Нам повезло дважды, то, что самоуверенный болван пришел в академию один и намного раньше начала занятий. Какие — то у него именно на сегодняшнее утро были планы, или он всегда приходит в это время? Мы никогда не узнаем.

Утром, едва войдя в ворота, за ближайшим кустом я накинула полог невидимости и мы принялись караулить вход. Позиция выбрана грамотно, локация просматривалась отлично. Сегодня не стоял вопрос все осуществить любой ценой. Сначала нам необходимо было понять, когда он приходит, когда уходит. Изучить подопытного, составить план действий, но небу было угодно, чтобы свой урок блондин получил как можно раньше. Десяток секунд потребовалась мне, чтобы накинуть сонные чары на парня, проходящего мимо, ещё столько же, чтобы подхватить его магией, не давая упасть. Везение сопутствовало и далее, казалось, сама удача следит за нами, подбадривая. Дашуня справилась великолепно, и его фамильный перстень стал орудием мести. Уложив его на дороге, и придав вид, будто он сам упал, споткнувшись, убрала чары. Но ничего не произошло. Ни криков, ни истерики. Паренёк потёр лоб, оглянулся по сторонам, поднялся и ушёл. Буря разразилась через час. Шла первая пара, и во время лекции о разнообразии растительного мира, в класс ворвался темноволосый паренёк, с криками, что близнецов Гербер немедленно вызывает к себе господин эр Рэнон. По правде сказать, учёба оказалась скучноватой. Я и думать не могла, что в Академии будут такие дисциплины, как растительный и животный мир. Это должны были дети изучать в школах, а не в магической Академии, хоть и на первом курсе.

Поднявшись со своих мест и недоумённо пожав плечами, проследовали за провожающим.

«Началось», — схватив в коридоре меня за руку, заметила сестра.

«Жаль что так рано, и не походил толком в неведении. Дальше действуем, как обговаривали, ничего не видели, ничего не слышали», — напомнила я.

«Ага».

Не успели мы переступить порог кабинета ректора, как услышали вопли.

— Это всё они, они, — тыча пальцем в нашем направлении, брызгал слюной подопытный.

Прикрыв дверь, остановились. Комната до отказа заполнена людьми. Здесь, помимо самого ректора, присутствовали трое наших знакомцев, спасённая от унижения Дина и почему-то преподаватель по раскрытию дара господин фон Варн. С нами получается восемь человек. Нехило так утрамбовались. Причём сидели только ректор, психованный главарь малолетней шайки, подскочивший при нашем появлении и Дина, по которой было заметно, что ещё немного, и она расплачется.

— Светлого дня господин ректор, господин фон Варн, Дина, — обозначив кивками каждого из назвавших, поприветствовала я.

— Светлого дня всем, — немного изменила моё приветствие сестра.

— И вам светлого, — раздалось из угла, в котором находился фон Варн.

— Достаточно любезностей, — оборвал нас всегда весёлый и общительный Герхард эр Рэнон, ректор Академии. — Молодые люди, не назовёте ли причину, по которой вас вызвали? — обратился он к нам.

— Понятия не имею, — я недоумённо подняла брови, пожимая плечами.

— Возможно, Дина рассказала вам о неподобающем поведении этих молодых людей, по отношению к ней? — сестра оказалась сегодня слишком разговорчивой. — Попросив о защите? А нас вызвали в качестве свидетелей. И мы полностью подтверждаем все слова девушки.

— Да кто будет из-за тёмной отрывать столько светлых от дел? — не выдержал бывший блондин.

— Тёмным слово не давали, — повернув голову в его сторону, ехидно произнесла я. Моя фраза произвела эффект пощечины, парень дёрнулся, покрываясь пятнами. Его прихлебатели, вечно, стоящие по бокам, отшатнулись.

— Это всё он, он виноват!

— Не имею понятия, в чём я виноват, но может, заткнёте этого буйного тёмного? Судя по его неуравновешенной психике, ему место не среди студентов Академии, а в одиночной палате, в лечебнице для душевно больных.

— То есть Вы утверждаете, что не виноваты в состоянии молодого человека? — вклинился в нашу перепалку ректор.

— Не понимаю, о каком состоянии вы говорите, и человека я в нём не наблюдаю.

— Хватит ёрничать, — иссякло терпение у хозяина кабинета. — Вы причастны к изменению цвета волос у господина эр Фронка? — указал он ладонью на жертву эксперимента.

— Если мне не изменяет память, согласно пункту пятому Правил получения полного имени: «Светловолосый ребёнок наследует полное имя своего светловолосого родителя, темноволосый ребёнок наследует полное имя своего темноволосого родителя». А согласно пункту седьмому Правил получения полного имени: «Для светловолосых подданных Империи в полное имя включается приставка «эр», темноволосые низших слоёв наследуют имя без приставок. Темноволосые средних слоёв имеют право на получение к полному имени приставки «фон». Исходя из вышеизложенного, данного тёмного я не знаю. И это точно не эр Фронк, — акцентировав фамилию, оттарабанила без запинки выдержки из их же законов. Вот и идеальная память пригодилась.

Видя, что мне собираются возразить, и уже открывают рот, подняла руку вверх, ладонью к собеседнику, добавила: «Могу напомнить, что и обращение к человеку, также делится по цвету волос, и тёмный — Господином никак быть не может. Если у него на руках нет бумаги, подтверждающей свой статус, а именно приставку «фон» к полному имени, то допускается обращение и без неё».

— Мне продолжить? — спросила, переводя дыхание.

— Благодарим, за познавательною лекцию, — съехидничал фон Варн.

Я отвесила поклон, принимая хвалебные речи в свой адрес.

— А теперь мы хотим послушать Дара Гербер, — сделав акцент на имени и фамилии, перевёл он взгляд на сестру.

— Мы не знакомы с данным молодым человеком. Недавно видели, как похожий парень, только со светлыми волосами загнал в угол Дину, намереваясь поставить на колени.

Жёсткий взгляд преподавателя по раскрытию дара, скользнул по виновнику собрания.

— Как могли, мы пресекли это недостойное светлого поведение, — продолжала сестра отчитываться перед ректором.

— Это я! Я это был.

— Не могу согласиться, посмотрите на нас, имеющих различие только в цвете глаз. Мы знаем ещё одну пару идентичных близнецов. Кто даст гарантию, что это не самозванец?

(Красава!)

Гордость за сестру струилась из меня потоком. Казалось, протяни руку и любой сможет её ощутить. Улыбка расползлась по лицу, не обращая внимания на подозрительные взгляды.

— Я так понимаю, что правды сегодня мы не дождёмся? — стоял на своём ректор.

— А в чем, правда? — хотелось добавить «брат», но моей шутки здесь никто не оценит, тем более в кабинете ректора. — У каждого она своя, каждый человек действует в своих интересах.

— И какая она у тебя? — напомнил о себе фон Варн.

— Моя? — задумалась. — Хорошо, слушайте. — Допустим, что данный молодой человек говорит правду, и его волосы были светлыми, и это он издевался постоянно над тёмными. Тогда почему вы подозреваете в чём-то нас, пару раз заступившихся за брюнетов? Сомневаюсь, что за всю свою жизнь у этой шайки было всего две жертвы, их, скорее всего, гораздо больше. Десятки, если не сотни. И неужели не один тёмный не затаил обиды, после всего? Просто смиренно проглотили, запив водичкой? Подставили вторую щёку? Накажи нас ещё раз Господин! Укажи нам наше место! И ни один отец не захотел заступиться за поруганную честь дочери?

— Да я! Я бы никогда! С чернью!

— А это смотря как посмотреть, можно любить, а можно наказывать. Так почему из всей Столицы вы обвиняете нас? Мы похожи на состоявшихся магов? Или находимся на пятом году обучения? Нет. Так же поступили, те же лекции слушаем, — пожала я плечами.

— Он, он, грозил мне огнём!

— Мой брат, тонкой душевной организации человек, замечающий в мире только хорошее. И вдруг, перед его взором предстаёт нелицеприятная картина издевательства над девушкой. Перед необученным боевым магом, заметьте. Спонтанный выброс магии обеспечен. Скажи спасибо, что он сумел сдержаться и не испепелил вас на месте.

— Это правда? — фон Варн впился взглядом в Дашу.

— Да, — опустила она голову, раскаиваясь. — Я не знаю как у меня получилось, ведь потом, на вашем занятии не получалось даже шара представить.

— Скорее всего, ты растратил много энергии, — задумчиво пробормотал преподаватель. — Постарайся больше не нервничать, чтобы не повторялась подобная ситуация. — Для всех боевиков нужны дополнительные занятия, по контролю эмоций, — обернулся он к ректору.

— Хорошо, пересмотрим расписание, — начал рыться в бумагах господин эр Рэнон, забыв зачем собрал нас.

— Но я тоже боевик, почему у меня не было всплеска? — влез новоявленный тёмный.

— Может для тебя эта ситуация совершенно обычная? Или уровень дара слабее? — не сдержалась я.

Ну, нравиться мне издеваться над ним.

— Всё, хватит, мы вас услышали, расходитесь по аудиториям, — ударил ректор по столу, наконец, отпуская нас.

— А со мной как же? Что мне делать? — не желая уходить, взвился опять Фронк.

— Жить дружище, прочувствовать на своей шкуре всю радость тёмного мира, — похлопала я между делом его по плечу. — Только советую обходить десятой дорогой всех тех, кого ты обижал.

— Почему это?

— Не понимаешь? Ты теперь тёмный, а в драках между тёмными никто разбираться не будет. Ну, спустили ребята пар, с кем не бывает, — улыбнулась я, краем уха слыша, как захлопывается дверь кабинета.

Потеряв к нему интерес, и не собираясь и далее перевоспитывать малолетнего хулигана, развернулась в сторону нашей аудитории. Даша как обычно последовала за мной, то и дело оборачиваясь.

— Что там?

— Он остался один, все разошлись. Стоит, смотрит нам в спину. А не слишком ли мы жестоко поступили? Ведь если посудить и прислушаться к твоим словам, он потерял из-за нас имя, и возможно семью.

— Причём здесь семья? — не поняла я вывода.

— Как? Не сам же он стал таким? Его воспитали. Возможно, он это с детства слышал и не знает другого обращения к тёмным.

— И что? Ты предлагаешь его пожалеть? Нет уж, пусть прочувствует на своей шкуре, как это быть тёмным. Не забывай, он всегда может подписать контракт с Академией и стать на полное её обеспечение, если уж его из дома выгонят родственники из-за цвета волос.

— Мы разрушили ему жизнь, — охнула сестра.

— Ты не знаешь, что будет завтра. Вдруг сейчас ты пожалеешь, а вечером он побьет наших братьев, или Рину, а может Ксанку? — нагнетала я.

Однако следующие дни показали, насколько такое существо, как человек может быть изворотливым. Этот эр Фронк приспособился носить банданы и прятать свои волосы под них. Зараза скопировал нас. Причем каждый день они были различны, тот ещё педант. Как мы об этом не подумали ранее?

Хотя спеси у него поубавилось, как и прихлебателей. Его было не слышно и не видно. А наше кольцо продержалось ровно неделю.

— Нужно добавить в формулу пару переменных, — услышала я размышления сестры за обедом.

Сегодня, как никогда ранее остались одни. Кир нашёл компанию, стараясь с ними сдружиться, а никого более мы не принимали. Молодой кузнец сильно смущался, отпрашиваясь за другой столик, но войдя в его положение, конечно же, не были против. Ведь мы девчонки, он это знает и чувствует себя с нами неловко. Тем более наш отец — его работодатель, что тоже не способствует сближению.

— Ещё один сделай. Нужно экспериментировать, — захотела подбодрить её немного.

— Наш…ел очередную жертву?

— Нет, что ты, просто подума. л, что можно разноцветными делать волосы, — прошептала, наклонившись ближе к Даше. — Например, красными, зелёными, синими.

— Интересно, но если кто свяжет нас с этим? Фронка сразу припомнят.

— Да мы для себя, дома будем играться, а через год всё забудется. А через пять — ты будешь дипломированный артефактор.

— Ты забыл, артефактором будет Дар Гербер.

— Но творить и создавать шедевры это тебе не помешает!

Маркус.

Для Аарона стало наваждением, отыскать девушек, отличившихся на балу в честь перехода года. Больше всего под описания подходили девицы Гербер, а невозможность агентам проникнуть в эту семью ещё больше перевешивало чашу весов в их пользу. Приняв решение самому выяснить причину стольких неудач, я подошел к шкафу, извлекая оттуда амулет с неприметной личиной. Благо повод наведаться в кузню нашёлся. Один из придворных хвастался своим последним приобретением, меч, созданный только для одного хозяина. Всех остальных он колит шипами, появляющимися из рукоятки. Интересная новинка, хоть и не нужная для гвардии императора. Но кто знает, что ещё там найдётся?

Чтобы попасть в поместье, пришлось наполовину раскрыться и представиться снабженцем императорской гвардии. У простого господина можно принять заказ и в кузне. А меня, при таком положении просто обязаны пригласить в кабинет для обсуждения деталей сделки. И всё получилось согласно плану.

Спустя время я шел по искусно выложенной дорожке, обращая внимание на всё. И уже то, что за короткое время деревья ожили, говорит о появившемся сильном маге природы. Заброшенное поместье облагородилось и превратилось в великолепное творение. Стоявший недавно мертвый сад радует зеленью и цветением.

Мы сидели в кабинете у хозяина дома, обсуждая условия сделки. Как вдруг, дверь распахнулась и внутрь влетело два разноцветных облака. Подбежав к мужчине, повисли на шее с воплями: «Папочка, посмотри, что мы придумали!» Начали наперебой рассказывать ему что-то, смеясь и перебивая друг друга. Меня эти девушки не заметили и я, пользуясь случаем, постарался рассмотреть девиц Гербер. А там было на что смотреть. Две одинаковые девушки, различающиеся только цветом. Одна была полностью зелёной, другая же полностью голубой. Всё. Не только платье, но и локоны. Без магии здесь не обошлось. Но почему я не знаю, что уже можно перекрашивать волосы? Пока я тихонько сидел, впитывая информацию, девушки щебетали вокруг мужчины. И вдруг цвет волос одной поменялся на красный, а у другой на чёрный. Мужчина же снисходительно кивал, их речам, и, глядя на меня, разводил руками. Мол, подождите немножко, семья превыше всего. Я понимающе ухмыльнулся. Две дочки! Это же сколько терпения нужно. Надоев рассматривать их, кашлянул. Синхронный оборот. У одной глаза зелёные, у другой голубые. Похоже, что те. Но как такое может быть? Отец низший, а дочери высшие. Любовь и нежность между ними настоящая, такое не сыграешь. Хозяин, видя, что меня обнаружили, представил нас друг другу.

— Мои дочери — Дарина и Марина, — при звуках своего имени они присели, обозначив кто где. — Господин фон Бёрн. Девочки, я занят, как только освобожусь, сразу зайду к вам, — продолжил говорить Ротмир.

— Хорошо папочка, — отозвалась голубоглазая.

А зелёная, прищурилась, сняла браслет со своей руки, при этом её волосы посветлели, что-то покрутила, и надела демонстративно отцу на руку. Волосы Ротмира стали светлыми.

— Посмотришься потом в зеркало, можешь не торопиться, — улыбнувшись довольно, поцеловала в щёчку.

Присев в прощании, упорхнули, оставив меня в недоумении. Как?! Как ему удалось стать счастливым? Смогу ли я найти своё?

— Извините за недоразумение, дочери придумали игрушку, — извиняющим тоном произнёс хозяин дома.

Игрушку? Да за такую игрушку половина тёмных всё что угодно отдала, лишь бы стать светлыми. Было время, когда и я мечтал о светлых волосах и глазах. Да, эта семья полна сюрпризов. Интересно, а не имеют ли они какое-нибудь отношение к изменению цвета волос у того светлого адепта? Одну загадку разгадал, две прибавилось.

Мария.

Учёба продолжалась, время шло. Дашуня стала задерживаться на дополнительных занятиях по контролю, на которые меня не пустили. Так что обычно я её ожидала у дверей аудитории, примостившись на подоконник, и читая очередную книгу. Историю Империи игнорировали, знакомясь с ней самостоятельно. На физкультуре выматывались знатно. Теперь стало понятно, насколько нас жалел тренер, нанятый отцом. С ним мы перестали не только заниматься, но и видеться, так как днём пропадали на занятиях. А по вечерам его уже не было. Времени катастрофически не хватало. Близился бал дебютанток и в поместье появились швеи. По правилам, мы должны появиться на балу в нежных тонах. Моей первой мыслью было воспротивиться, но вспомнила о нашем первом появлении во дворце. И возможных сходствах, которые не заметит лишь слепой, оденься я опять на свой вкус, в зелёное. Полностью отдалась в распоряжение матери. Пусть играется в куклы, если ей сильно этого хочется. Ведь не платье красит человека, а человек платье.

Недавно стала замечать, что Дарина неадекватно реагирует на Эльнора. Подолгу задерживает взгляд, краснеет не по делу, старается оказаться поблизости. Только этого не хватало. Влюбиться в мальчика, будучи мальчиком.

«Даша, держи себя в руках», — схватив за запястье, в очередной раз остановила её. «Если я заметила, то и другие могут. Сейчас ты парень! Значит, будь им».

«Я не знаю, как так получается. Стараюсь контролировать, но постоянно о нём думаю, жду занятий с нетерпением», — последовал горестный вздох.

«Может нам пока не ходить к нему на занятия? Перетерпеть, переболеть?»

«Ты что! Я только им и живу!»

Попали, врезались по самые гланды в безответную любовь. То, чего я боялась, сбывается.