И все-таки вместе!

Глава 11

На смену июню пришел июль, на смену июлю — август. Алек тяжело опустился в кресло в своей гостиной. На дворе был вечер воскресенья, первая неделя августа, и он только что вернулся домой. Выходные он провел в Нью-Йорке, где принимал участие в записи телепередачи для национального телевидения, и весь субботний день проторчал в магазине игрушек — организаторы мероприятия пытались привлечь внимание к детским заболеваниям и собрать денег.

Он ездил один. Джулия, конечно, была постоянно на связи — она звонила, кидала эсэмэски, несколько раз писала на почту, но все это было не то. Он хотел, чтобы она была рядом.

Алек устало провел рукой по лицу. Его удивляло даже не то, как быстро он привязался к этой женщине, а насколько невзаимным ему казалось это чувство. В первый раз в жизни Алек встречался с женщиной, к которой он искренне тянулся, с которой хотел быть рядом. Ее не интересовали банковские счета или знаменитые знакомые его родителей. Ей нравился он, Джулия сама в этом призналась. Но в то же время она установила границы между ними, эмоциональные барьеры, с которым Алек уже успел столкнуться.

Они появились специально. Казалось, что в этом нет необходимости, хотя Алек понимал, когда они появились — сразу после того, как их отношения стали интимными. Прежний Алек принял бы их без вопросов. Да что там говорить, он был бы просто счастлив иметь такие границы. Но того Алека уже не вернуть. В том, что перемены произошли в лучшую сторону, у него не было сомнений. Но стал ли Алек достойным Джулии и ее детей? Этот вопрос не давал ему покоя.

Зазвонил телефон. Ему не надо было смотреть на дисплей, он и так знал, что звонит Джулия.

— Тебе разве не пора спать? — пошутил он вместо приветствия.

Алек представил Джулию, одетую в простую хлопковую пижаму, сидящую в кровати, где они впервые занялись любовью. Кровать, на которой он с тех пор ни разу не был. С того самого вечера он даже ни разу не перешагнул порог ее дома. Джулия сама приходила к нему, когда было время. В остальном их общение ограничивалось случайными поцелуями или быстрым сексом. Из-за плотного расписания они почти не виделись. На неделе Джулия всегда спешила к детям, а Алек возвращался домой — один, раздраженный и с тяжелым сердцем.

— Да, пора, — признала она, усмехнувшись. — Но я захотела пожелать тебе спокойной ночи.

— Я хочу, чтобы ты была здесь и сделала это лично.

Надеяться на такой подарок судьбы было глупо, поэтому Алек был удивлен, когда Джулия произнесла:

— Сможешь потерпеть до среды?

— А что будет в среду?

— Ну, Даниель уезжает в лагерь в понедельник. — После долгих колебаний Джулия наконец-то дала разрешение. Алек сыграл не последнюю роль в ее убеждении: «Для ребенка самое главное, — сказал он, — чтобы он знал, что куда бы он ни уехал, по нему скучают и будут рады его приезду». Джулия продолжила: — И так как Колин очень расстроился по этому поводу и чувствует себя заброшенным, мои родители согласились взять его к себе со среды и на все выходные. Поэтому я буду одна.

По идее, эта новость должна была обрадовать Алека. Они смогут провести вдвоем целых четыре ночи. Только четыре ночи. Неизвестно почему Алек почувствовал раздражение. «Хотя бы так», — подумал он и заставил себя улыбнуться, чтобы скрыть истинные эмоции.

— Может, тогда приедешь ко мне в среду? Я снова попытаюсь приготовить что-нибудь, и, если погода позволит, можно будет поужинать на крыше.

— Отличная идея.

— Если хочешь, можешь даже остаться. Соберешь сумку и поедешь на работу от меня. — Он не часто делал такие предложения. Но с Джулией все казалось естественным.

— Спасибо, но я поеду домой. — Ее ответ совершенно не удивил Алека.

«Границы», — подумал он, чувствуя себя скованным.

Они перешли на обсуждение работы — безопасная тема для разговора. Скорее всего, Джулия ее выбрала неспроста. Только за последний месяц акции компании «Лучшее — детям» поднялись на несколько позиций. В последнее время компания появлялась на первых полосах газет благодаря выпуску нового органического детского питания, а не из-за скандальных выходок своего исполнительного директора.

Совет директоров был доволен Алеком, и его больше не тревожило ощущение занесенного над шеей острого лезвия палача, готового в любую минуту перерубить ниточку, на которой болтается его карьера. Сейчас его мучило нечто другое — чувство обреченности. Алек изо всех сил старался прогнать мысли о нем.

Разговор постепенно сошел на нет. Он услышал, как Джулия зевнула. Ее дети свернулись в кроватке и давным-давно уснули. Чувствуя себя любимыми, нужными и в полной безопасности. Он осмотрел свою чисто убранную квартиру. В ней было очень тихо и пусто, и дело совсем не в скромной обстановке.

— Уже поздно, — сказал он. — Не буду тебя задерживать.

Они попрощались, и Алек повесил трубку с тяжелым сердцем — ему очень не хотелось ее отпускать.

— Ну как, большие планы, раз уж ты всю неделю будешь без детей? — спросила Элоиза. Они сидели на открытой террасе ресторана, попивая холодный чай, и ждали, когда им принесут салат.

Сестра заскочила в офис к Джулии после встречи в городе.

— В среду у нас будет ужин. Алек собирается его приготовить.

— Ну-ну, — ухмыльнулась Элоиза. — Ночевать у него останешься?

— Нет. Не думаю, что это хорошая идея.

— Я думала, останешься, раз уж тебе не надо спешить домой. Хотя в том, что он не предлагает тебе остаться, нет ничего удивительного. Для холостяков это равносильно принятию на себя ответственности.

— Вообще-то он предлагал остаться. — В ее горле застрял комок, и Джулия отпила чай, чтобы убрать это неприятное ощущение.

— И ты все равно пойдешь домой?

— Я изо всех сил стараюсь поддерживать… простоту наших отношений. Мне кажется, не стоит торопиться.

Элоиза нахмурилась.

— Почему? Я понимаю, ты хотела закрутить небольшой роман и провести время по-взрослому, без обязательств, но, Джул, — Элоиза взяла сестру за руку и крепко сжала, чтобы подчеркнуть свои слова, — каждый раз, когда речь заходит о нем, ты прямо светишься. Даже мама с папой это заметили. И должна тебе сказать, они интересуются, почему ты до сих пор не привела его к ним на ужин.

Джулия почувствовала, как сжался ее желудок. В последнее время это случалось каждый раз при упоминании Алека.

— Ты знаешь почему.

— Даниель смирится, — заверила ее сестра. — К тому же как она сможет привыкнуть к Алеку, если они совсем не общаются?

Вопрос был абсолютно логичный, но только в случае, если отношения с Алеком будут продолжительными. Если бы Джулия была одна, она, скорее всего, рискнула. В случае неудачи пострадало бы только ее сердце.

— Нам с Алеком хорошо вместе. На данный момент меня все устраивает.

Но Элоиза покачала головой.

— Тебя не все устраивает. Тебе кажется, что ты можешь претендовать только на такие отношения. Ты любишь его?

— Нет! — Но в горле снова образовался комок, и Джулия знала, что никакие дозы холодного чая не смогут его протолкнуть. — Мне нельзя влюбляться в Алека.

— Так, значит, он совсем не похож на белого и пушистого, отлично справляющегося с детьми исполнительного директора, каким ты его выставляешь перед покупателями продукции «Лучшее — детям»?

— Ты придираешься к словам, — обиженно сказала Джулия.

Элоиза только пожала плечами.

— А ты меняешь тему разговора.

— Когда Алек общается с детьми на мероприятиях, о которых я договариваюсь, он замечательно справляется. Иногда он выглядит довольно неловким, но дети воспринимают его хорошо. — Джулия улыбнулась и добавила, покачав головой: — Их мамы тоже.

— Но ты сомневаешься по поводу того, стоит ли пускать его в свою жизнь.

— Он уже в моей жизни, — парировала Джулия.

Элоиза не купилась на это.

— Нет, ты подпустила его только к определенной части своей жизни. Туда, где ты одинокая женщина. Мы с тобой прекрасно знаем, насколько это маленькая часть.

Джулия проигнорировала подступающее чувство вины.

— Он не жалуется.

— А если будет?

А будет ли? Хочет ли она этого? Джулия не могла ответить себе на эти вопросы, поэтому она сказала Элоизе:

— Если это случится, я как-нибудь разберусь.

Как именно она собиралась это сделать, оставалось загадкой.

Джулия твердо решила поехать к себе после того, как заедет к Алеку, поэтому отклонила его предложение заехать за ней после работы. Она вышла из офиса после четырех часов дня, потому что Алек обычно работал до пяти. В последнее время он не задерживался после шести. С их первого свидания он также перестал появляться в офисе по выходным.

Съездив домой и переодевшись, Джулия заехала в магазин по пути к Алеку. Он обещал приготовить ужин, но она все же решила купить кое-что для салата. Овощной салат трудно приготовить неправильно.

— Привет, Хэнк! — окликнула она охранника, проходя мимо него к лифту. Шел седьмой час.

— Привет, Джулия. Если вы к мистеру Макэвою, то он еще не пришел.

— О. — Она перекинула сумки с продуктами в другую руку и взглянула на пару кожаных стульев, стоящих рядом с огромными, во всю стену, окнами. — Я его здесь подожду.

Джулия просматривала старый журнал, когда по холлу процокала женщина на десятисантиметровых шпильках. Джулия навскидку дала женщине шестьдесят лет, хотя та и старалась выглядеть на тридцать. У нее были длинные, окрашенные в платиновый цвет волосы. Оттенок загара был на пару тонов темнее натурального и от этого выглядел неестественным, особенно в сочетании с болезненно выступающими скулами. На надутых губах переливался перламутровый блеск, Даниель бы такой понравился. Ее подтянутой фигуре в форме песочных часов можно было только позавидовать, но и она выглядела несуразно из-за короткой юбки и ниспадающей с плеч блузки в крестьянском стиле. В каждом уважающем себя реалити-шоу есть такая женщина. Миниатюрная собачка на ее руках дополняла образ.

Что-то в этой особе показалось Джулии знакомым. Она никак не могла понять, что именно, пока не услышала, как женщина в мини-юбке обратилась к охраннику:

— Я пришла к мистеру Макэвою. Я пыталась дозвониться к нему на работу, но он не перезвонил. Мне крайне необходимо поговорить с ним. Он дома?

«Боже правый! Это же мать Алека». Теперь все встало на свои места. Джулия почувствовала, как к горлу поступает комок желчи с изрядной долей ярости. Знает ли эта женщина, что натворила? Имеет ли хотя бы малейшее представление о том, какую боль и страдания причинила Алеку своим беспечным равнодушием? Охранник посмотрел в сторону Джулии, но она сделала вид, что читает журнал, попутно пытаясь справиться с подступающими эмоциями.

— Мистера Макэвоя еще нет. Я не знаю, когда он подойдет. Если вы торопитесь, можете оставить сообщение, я ему передам, — предложил он.

— О, ничего страшного. — Наблюдая за происходящим поверх журнала, Джулия заметила, как мать Алека подошла ближе к охраннику и широко улыбнулась ему белоснежной улыбкой. — Может, вы тогда пустите меня в его квартиру, и я подожду его там? Я очень молодо выгляжу, но, поверьте, я его мать.

Охранник почесал затылок под форменной кепкой.

— Простите, мадам, но мне запрещено это делать.

Она пожала плечами.

— Ну, тогда, видимо, мне придется подождать его здесь.

Она присела на соседний с Джулией стул. Собачка два раза тявкнула и зарычала.

— О, посмотрите. Вы понравились Валентино, — произнесла Брук Макэвой.

Джулия натянуто улыбнулась. Ситуация была совершенно неловкой. Стоит ли ей представиться и избавить Алека от этого неприятного момента? Но тогда придется поддерживать вежливый разговор до тех пор, пока он не придет. Джулия все же решилась сделать это. Она откашлялась и произнесла:

— Я случайно услышала, что вы мать Алека.

— Точно. Брук Макэвой. — Женщина пристально посмотрела на Джулию. — А вы… подруга моего сына?

Это определение не совсем отражало действительность, но Джулия все равно кивнула.

— Меня зовут Джулия Стилвелл.

— Вы здесь живете? — поинтересовалась Брук.

— На самом деле я, как и вы, жду Алека. Мы собираемся вместе поужинать.

Брук перевела взгляд на сумку с покупками, потом на хлопковую юбку-трапецию и обычные босоножки на танкетке, затем снова заглянула ей в лицо. Джулию оценивали, и, если она правильно смогла прочитать выражение лица Брук, она получила далеко не высший балл.

— Как долго вы знакомы с моим сыном?

— Пару месяцев.

— Правда? — Брук наморщила носик и произнесла сочувственным тоном: — Что-то он мне про вас ничего не говорил.

При других обстоятельствах это замечание прозвучала бы как шпилька. Но подобная фраза, произнесенная женщиной, страдающей хроническим безразличием к своему ребенку, вызывала скорее жалость. Двери в фойе открылись, и на пороге появился Алек, спасая ее от необходимости комментировать фразу Брук. На нем, как всегда, был дорогой костюм, а с плеча свисала сумка с ноутбуком. Во всем его виде читались уверенность и высокий профессионализм, но в то же время сегодня он нашел время улыбнуться и приветливо поздороваться с охранником. Джулия была уверена, что эта привычка появилась у него совсем недавно. Алек очень сильно изменился. Да и она уже не была такой, как прежде. Не дойдя несколько шагов до лифта, Алек заметил Джулию. Затем его взгляд переместился на мать. Улыбки и след простыл. Направляясь к ним через холл, он втянул воздух носом и резко выдохнул. Женщины встали ему навстречу.

— Мама. — Он поцеловал Брук в щеку, но только потому, что она сама подставила лицо. — Мне кажется, во время нашего сегодняшнего разговора я ясно дал понять, что у меня есть планы на вечер.

— Все верно, но я здесь не для того, чтобы их нарушать. Я несколько раз пыталась до тебя дозвониться, но твой телефон был недоступен. Я решила встретиться с тобой, на случай, если ты… передумал. — Заканчивая фразу, она выразительно посмотрела на Джулию.

Джулия заметила, как на щеке Алека дернулась мышца.

— Джулия, ты не оставишь нас на несколько минут? — Он передал ей связку ключей. — Почему бы тебе не подняться наверх? Я надолго не задержусь.

— Хорошо, — улыбнулась Джулия и посмотрела на Брук. Ее ничто не обязывало, но она все же произнесла: — Было приятно познакомиться с вами, миссис Макэвой.

Двадцать минут спустя Джулия услышала, как открылась входная дверь. Глухой звук возвестил о том, что Алек положил ноутбук на столик в коридоре, за тем послышались тяжелые шаги по паркету. Джулия ждала Алека на кухне. Она была там сравнительно недолго, но уже успела сориентироваться. Достала два бокала и налила вина. Она обнаружила Алека стоящим в зале напротив огромного окна. Его спина была напряжена, а голова опущена.

— Вот, возьми, — сказала Джулия, протягивая ему бокал.

— Спасибо, — пробормотал Алек, принимая бокал из ее рук.

— У тебя все в порядке? — поинтересовалась она.

Алек выглядел усталым и беспомощным. Он кивнул и отпил вина, затем поставил свой бокал в сторону, взял бокал Джулии и сделал то же самое. В конце концов он обнял ее. Несколько минут они стояли обнявшись, не произнося ни слова.

Когда Алек отпустил Джулию, она спросила:

— Ты хочешь поговорить об этом?

Алек вздохнул.

— А ты действительно хочешь послушать?

Джулия кивнула. Она поняла, что Алек не закрывается от нее, а, напротив, подпускает ближе, доверяет ей, а на этом и строятся настоящие отношения. Любовники не делятся секретами… Секретами делятся супружеские пары.

— Все как всегда. Ей и моему отцу нужны деньги. — Он резко засмеялся. В его голосе угадывалась горечь. — Видишь ли, они ведут активную светскую жизнь.

— Трастовый фонд, — произнесла Джулия, вспомнив рассказ Алека о наследстве деда.

Алек кивнул.

— Они уже спустили месячную норму. Впрочем, это случается каждый месяц, — признался Алек, за тем добавил с кривой усмешкой: — Они любят поесть икру с шампанским, а денег у них хватает только на шампанское.

«Все это означает только одно: Алеку приходилось исполнять роль родителя для своих матери и отца», — размышляла Джулия.

Судя по всему, он догадался, о чем она задумалась.

— Иногда мне кажется, что дед неспроста составил завещание именно таким образом — он фактически заставил родителей вступать со мной в отношения. — Алек покачал головой. — Хотя такое общение трудно назвать отношениями.

— Мне очень жаль, Алек.

— Не самая лучшая родословная, не находишь? — Алек снова потянулся за вином. Прежде чем сделать глоток, он произнес: — Хорошо, что репортерам не удалось ничего раскопать про мое прошлое. Если бы они рассказали обо мне всю правду, даже такой опытный профессионал, как ты, не смог бы спасти мою репутацию.

— Алек, ты совсем не похож на своих родителей.

— Нет, но они сделали меня таким, какой я есть. Нас формируют окружающие люди. — Он кивнул в ее сторону. — Ты сама в это веришь.

В голове Джулии предупредительно зазвенела сигнализация, но она все равно произнесла:

— Не понимаю, о чем ты.

— Ты не подпускаешь кого попало к своим детям, ограждаешь их от нехорошего влияния или плохого примера.

Джулия сглотнула. Теперь ее мучили не только угрызения совести, а что-то, больше похожее на стыд. Она не хотела, чтобы Алек думал, будто она считает его плохим примером.

— Я люблю своих детей, — медленно произнесла она.

— Я знаю. Им повезло. Повезло, что они любимы и желанны. Повезло, что у них есть мать, которая ставит их благополучие на первое место. — Алек отвернулся от окна и допил вино. Спина уже не была такой напряженной, а плечи ссутулились, будто под большим весом. — Кажется, я уже даже начал надеяться.

— Алек?

Он отвернулся, и с его лица исчезли все признаки уязвимости. На смену им пришла натянутая улыбка.

— Давай сменим тему. Я подготовил парочку толстых стейков и газовый гриль для барбекю для сегодняшнего вечера. Эта бандура из нержавеющей стали такая тяжелая, что два курьера кое-как смогли ее дотащить.

Джулия не знала, что еще добавить, поэтому поддержала разговор:

— Никогда бы не подумала, что ты умеешь пользоваться грилем.

— А я не умею. То есть не совсем умею. — Алек пожал плечами. — Я посмотрел видео на YouTube. Что там может быть сложного?

На вид стейки напоминали кожаные ботинки. На вкус тоже. «Готовить мясо на гриле — не так просто, как говорил продавец магазина бытовых товаров или как показывал парень из видеоролика», — пришел к выводу Алек, убирая вместе с Джулией остатки еды со стола пару часов спустя.

Весь вечер она была на удивление молчалива. Все разговоры ограничивались бытовыми темами и были непродолжительными. Алек предположил, что Джулию огорчила встреча с его матерью. Еще бы — воочию увидеть женщину, извратившую его систему ценностей и испортившую тем самым отношение к жизни.

— Я поговорила с Даниель, — неожиданно произнесла Джулия.

— Судя по всему, она благополучно добралась до лагеря.

— Да. У нее был очень счастливый и возбужденный голос. Я рада, что согласилась отпустить ее туда.

— А как Колин? С ним ты тоже разговаривала? — Можно было даже не спрашивать. Скорее всего, она позвонила ему при первой же возможности.

Джулия подтвердила его предположения.

— Я позвонила родителям перед самым приходом к тебе. Колин сказал, что его двоюродные братья и сестры приходят каждое утро и остаются на весь день. — Джулия сполоснула тарелки и поставила их на стойку рядом с раковиной. Слегка нахмурившись, она добавила: — Он просил передать тебе, что они с дедом собираются завтра готовить печенье. И сказал, что ты должен знать, почему он так этому рад.

Алек ухмыльнулся, а на вопросительный взгляд Джулии пожал плечами и ответил:

— Это секрет.

— О, — произнесла Джулия, вытирая руки кухонным полотенцем.

Она так мило смотрелась на кухне. Так… естественно. А сама кухня, да что там кухня, все квартира стала на несколько градусов теплее и уютнее благодаря ее присутствию. В голосе Алека прозвучали предательские нотки сожаления, когда он сказал:

— Мой агент по недвижимости позвонил мне перед самым выходом из офиса. Сказал, что нашел дом моей мечты.

За последние несколько месяцев Джулия с Алеком посмотрели еще два дома. Оба здания были массивными и впечатляющими и, принимая во внимание ситуацию на рынке, продавались по разумной цене. Сложно представить себе лучшее вложение денег. Но ни один из предложенных вариантов не вызвал у Алека желания устроиться в этом месте.

— Когда собираешься его смотреть? Уже договорился о времени?

— Пока нет. — Алек хотел подстроиться под ее расписание, поэтому спросил: — Ты хочешь поехать со мной?

— Почему бы нет? — произнесла Джулия с едва уловимым вызовом.

Алек с облегчением вздохнул:

— Тогда завтра? После работы?

— Я заеду за тобой в офис, — предложила она.

Проснувшись утром в своей постели, Джулия машинально вытянула руку. В полусне она пыталась достать что-то, но не могла разобрать, что именно, пока ее рука не нащупала пустоту. Джулия пыталась найти Алека. Но конечно же она была одна. Она сама так захотела.

Прошлой ночью они занимались любовью в его кровати, после чего Джулия встала, оделась и ушла еще до полуночи. Как бы она ни пыталась убедить себя в разумности разделения сфер своей жизни с целью оградить любимых детей от человека, с которым она встречалась, с каждым разом становилось все очевиднее, что дальше так продолжаться не может.

Джулия поняла это, заглянув в его глаза перед уходом прошлой ночью. Отношения начали давать слабину. В таком виде они протянутся недолго, а после и вовсе развалятся. Неужели они близки к этому?

В тусклом свете раннего утра ее взгляд упал на левую руку — ее пальцы были согнуты и лежали на другой стороне кровати. Раньше, когда Скотт был жив, она спала на той стороне. Место для сна Джулия поменяла сразу после смерти мужа и то только из-за того, что, по ее собственным словам, матрац сохранил запах его кожи. Прошло немало времени с тех пор, как она последний раз зарывалась в простыни и вдыхала едва уловимый аромат в поисках утешения. И вот теперь она расслабила руку. Этим утром, впервые за много лет, она хотела, чтобы рядом был кто-то другой.

Этим тихим, спокойным одиноким утром Джулия призналась себе в том, чего не хотела и когда-то даже боялась представить. Она влюбилась.