Идеальный скандал

Глава 23

Молодые супруги прибыли в дом на Сент-Джеймс-стрит раньше своих родителей. В холле тотчас же собрались все слуги, чтобы поздравить новобрачных и поприветствовать свою новую хозяйку.

Взглянув на Изабель с ласковой улыбкой, миссис Маклафлин сообщила:

— Хозяйская спальня уже готова, и ваши вещи отнесли туда. Должно быть, вы захотите переодеться перед ужином.

Изабель выразительно посмотрела на Маркуса, и тот заявил:

— Миссис Маклафлин, Изабель займет покои напротив моих комнат.

Домоправительница, судя по всему, немного удивилась. Хотя многие супруги спали в разных комнатах, от своих хозяев она, вероятно, этого не ожидала.

— Как пожелаете, мистер Хоксли. Вещи хозяйки немедленно перенесут в комнату напротив вашей.

Потом Маркус, обращаясь ко всем слугам, сообщил:

— Скоро сюда приедут лорд Ардмор и лорд Молверн. Я знаю, что слишком поздно сообщаю вам об этом, но предполагаю, что они захотят поужинать с нами.

— Я сейчас поговорю с кухаркой, — сказала миссис Маклафлин. Она уже собиралась уйти, но, задержавшись, обратилась к Изабель: — Может быть, в качестве новой хозяйки вы сами желаете поговорить с кухаркой насчет меню?

Изабель покачала головой:

— Нет, я полагаюсь на вас, миссис Маклафлин.

Коротко кивнув, домоправительница удалилась. А через несколько минут появились Эдвард Камерон и Рэндалл Хоксли. Эдвард тотчас же обнял дочь и заявил:

— Дорогая, я приехал, чтобы собственными глазами увидеть дом, в котором тебе предстоит жить.

Взглянув на отца, Изабель поняла, что он действительно очень за нее беспокоится. Улыбнувшись, она ответила:

— Поверь, отец, у Маркуса прекрасный дом. Особенно хороша его коллекция произведений искусства, которую ты как-нибудь сможешь посмотреть.

Тут Рэндалл Хоксли, приблизившись к сыну, проговорил:

— Маркус, я хотел бы посмотреть, как ты живешь. Не возражаешь?

— Всегда добро пожаловать, отец. Но все же забавно, что вы, милорд, выбрали для визита именно день моей свадьбы, — ответил Маркус с нескрываемым сарказмом.

— Ах, так ты еще имеешь наглость обсуждать мои поступки? Едва ли ты заслуживаешь отцовского беспокойства! — Зычный голос Рэндалла прокатился по всему первому этажу особняка.

— А разве что-то изменилось? — спросил Маркус ледяным тоном.

Рэндалл похлопал сына по плечу.

— Да, кое-что изменилось. Теперь, когда ты женился на дочери графа, я нахожу затруднительным игнорировать тебя.

— А визит лорда Молверна связан именно с этим вашим новым интересом ко мне? — осведомился Маркус.

— Нет-нет. — Рэндалл покачал головой. — Просто мы с Эдвардом вспоминали о прошлом, и я, должно быть, упомянул о твоей юности, когда ты был гулякой и пьяницей. Эдвард же, как отец, сознающий свою ответственность, желает убедиться, что его дочь находится в благополучной обстановке.

— Что ж, не возражаю. — Маркус пожал плечами.

После этого все отправились ужинать. Отец Маркуса, евший с аппетитом и не забывавший про вино, постоянно язвил и оскорблял сына при каждом удобном случае. Эдвард же сидел будто в оцепенении, правда, время от времени он хмурился и с удивлением поглядывал то на Маркуса, то на Рэндалла. Изабель же, пытаясь положить конец перепалке отца с сыном, то и дело заговаривала о каких-нибудь художественных выставках. Когда же она поняла, что у нее ничего не получается, она стала все чаще подносить к губам бокал с вином. Маркус тоже много пил, стараясь утопить в вине свое раздражение. Заметив это, Рэндалл со смехом проговорил:

— Старые привычки глубоко укореняются, сын мой.

Когда подавали десерт, Изабель уже с трудом удерживала голову, ей казалось, что она вот-вот рухнет на стол.

Тут Маркус поднялся из-за стола и громко сказал:

— Прошу прощения, но у нас был очень долгий день. Моя жена нуждается в отдыхе.

Эдвард тут же поднялся и помог дочери встать.

— Да-да, конечно, — закивал он. — Скоро я снова вас навещу, Изабель. Пожалуйста, сообщи, если тебе что-нибудь понадобится.

Крепко Держа жену за локоть, Маркус помог ей подняться по лестнице. Они молча прошли по длинному коридору и вошли в предназначенную для Изабель комнату. Едва переступив порог, она покачнулась, и Маркусу пришлось снова поддержать ее. Подняв на него глаза, она пробормотала:

— Очень жаль, что ужин не удался.

— Но в этом нет вины вашего отца.

— Но зато ваш отец…

— Он высокомерный осел, — заявил Маркус.

Изабель потянулась к нему и коснулась ладонью его щеки.

— О, Маркус!.. Как вы можете это выносить?! Он ужасно несправедлив к вам. Вы вовсе не такой, каким он вас представляет. Вы честный, добрый и…

— Вы пьяны, Изабель.

Она пожала плечами, как бы давая понять, что ее опьянение не имеет никакого значения.

— Знаете, я всегда представляла брачную ночь… как какое-то романтическое приключение. Веселое и восхитительное…

— На самом же деле это совсем не так. В большинстве случаев молодожены не испытывают друг к другу физического влечения.

Она внимательно на него посмотрела, потом вдруг спросила:

— Скажите, вы находите меня привлекательной? Отвечайте, Маркус.

Он тяжело вздохнул:

— Послушайте, Изабель, вы сейчас…

— Когда мне было двенадцать лет, а вы гостили в нашем поместье, я пробиралась тайком в вашу комнату и надевала ваши рубашки. Мне ужасно нравился ваш запах, и я представляла, что вы меня обнимаете.

Он заморгал, потом уставился на нее в изумлении:

— Изабель, я…

Она вдруг повернулась к нему спиной и сказала:

— Пожалуйста, помогите мне с пуговицами на платье.

— Я сейчас позову миссис Маклафлин.

— Нет! Я не хочу ждать! Вы что, не можете мне помочь?

Снова вздохнув, он отвел в сторону упавшие ей на шею пряди, выбившиеся из прически и походившие на черный шелк. На лбу у него выступили капельки пота, когда он потянулся к крошечным пуговицам у нее на спине. Расстегнув три верхние, он немного помедлил. Потом, чувствуя, что все сильнее возбуждается, принялся за остальные.

Когда все пуговицы были расстегнуты, Изабель повернулась к нему с улыбкой. В очередной раз вздохнув, Маркус пробормотал:

— Что ж, мне пора идти.

Но ноги его как будто приросли к ковру. А Изабель вдруг качнулась к нему и прижалась губами к его шее.

— Не уходите, — прошептала она.

Маркус чувствовал, что вот-вот забудет об их соглашении — заставит себя забыть о нем.

— Изабель, но я… — Он судорожно сглотнул.

Она подняла голову и внимательно посмотрела на него. Потом вдруг заявила:

— Я собиралась остаться добродетельной, но затем подумала: а что плохого в страсти? Возможно, я была не права. Брак не должен ничего изменить между нами. Мы можем расстаться, как и собирались. Я уеду в Париж, а вы… вернетесь к своей любовнице. Тетушка Лил говорила, что женщина должна иметь хотя бы двух любовников. Почему бы вам не стать одним из них?

«В самом деле, почему бы нет?» — спросил себя Маркус. И тут же подумал о том, что Изабель, когда протрезвеет, пожалеет о произошедшем. Более того, если она вдруг забеременеет, то ее мечтам о Париже придет конец. И тогда она во всем будет винить его, Маркуса. Нет-нет, он ни в коем случае не должен сейчас пользоваться ситуацией. Ведь Изабель очень пьяна…

А она облизнула губы и прошептала:

— Так как же, Маркус?

— Давайте… уложим вас в постель, — проговорил он хриплым голосом.

— Да… в постель, — выдохнула Изабель.

Должно быть, она неправильно поняла его намерения, но он не стал ей это объяснять. Чем быстрее она окажется в постели под одеялом, тем быстрее он сможет оторваться от нее.

Приблизившись к кровати, Изабель скинула уже расстегнутое платье и, оставшись в нижней сорочке, уселась на край постели. Похлопав ладонью по матрасу, прошептала:

— Идите сюда, Маркус. Я ведь совсем неопытная… Поэтому вы должны меня всему научить.

При этих ее словах он едва удержался от стона, почувствовав резкую боль в паху. Штаны вдруг стали невыносимо тесными, а удары сердца гулом отдавались в ушах. Ему следовало уйти отсюда. Следовало бежать, пока соблазн не стал непреодолимым.

Наклонившись над кроватью, Маркус заставил жену лечь. И тотчас же, едва ее голова коснулась подушки, она зевнула. Затем, обхватив мужа за шею, привлекла его к себе и прикоснулась губами к его губам. После чего снова зевнула и прикрыла глаза.

С облегчением вздохнув, Маркус отстранился от нее. А несколько секунд спустя Изабель уже дышала глубоко и ровно, забывшись в блаженном пьяном сне.

Откинув темную прядку с ее лба, Маркус медленно выпрямился и прошептал:

— Доброй ночи, дорогая.

В следующее мгновение он уже выходил из комнаты.